Доклад на тему язык судопроизводства

Обновлено: 16.05.2024

В принципе национального языка судопроизводства отражается многонациональный состав Российского государства. В силу Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" судопроизводство в Верховном Суде РФ ведется на русском языке - государственном языке РФ. Судопроизводство в других федеральных судах общей юрисдикции может вестись также на государственном языке республики, на территории которой находится суд. Судопроизводство у мировых судей и в других судах субъектов РФ ведется на русском языке либо на государственном языке республики, на территории которой находится суд. Участвующим в деле лицам, не владеющим языком судопроизводства, обеспечивается право выступать и давать объяснения на родном языке либо на любом свободно избранном языке общения, а также пользоваться услугами переводчика (ст. 10 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации"). Статья 9 ГПК развивает данное положение. Дополнительно в ст. 9 ГПК указывается, что судопроизводство в военных судах ведется на русском языке. Лицам, участвующим в деле и не владеющим языком, на котором ведется гражданское судопроизводство, разъясняется и обеспечивается право давать объяснения, заключения, выступать, заявлять ходатайства, подавать жалобы на родном языке или на любом свободно избранном языке общения, а также пользоваться услугами переводчика (ч. 2 ст. 9 ГПК). Правом воспользоваться услугами переводчика обладают глухонемые. Вопрос об участии переводчика должен решаться на стадии подготовки дела для того, чтобы избежать отложения разбирательства. Однако и на стадии судебного разбирательства может встать вопрос об участии переводчика в процессе. Судья разъясняет лицам, не владеющим языком судопроизводства, право участвовать в процессе на языке, которым они владеют, и право воспользоваться услугами переводчика. Право выбора языка, на котором лицо будет участвовать в процессе, принадлежит самому лицу. Председательствующий разъясняет переводчику его обязанность переводить объяснения, показания, заявления лиц, не владеющих языком, на котором ведется судопроизводство, а лицам, не владеющим языком, на котором ведется судопроизводство, - содержание имеющихся в деле объяснений, показаний, заявлений лиц, участвующих в деле, свидетелей и оглашаемых документов, аудиозаписей, заключений экспертов, консультаций и пояснений специалистов, распоряжений председательствующего, определения или решения суда. Переводчик также обладает определенными правами, обеспечивающими правильность перевода: он вправе задавать присутствующим при переводе участникам процесса вопросы для уточнения перевода, знакомиться с протоколом судебного заседания или отдельного процессуального действия и делать замечания по поводу правильности перевода, подлежащие занесению в протокол судебного заседания (ст. 162 ГПК). Суд предупреждает переводчика об ответственности, предусмотренной УК, за заведомо неправильный перевод и приобщает его подписку об этом к протоколу судебного заседания. В случае уклонения переводчика от явки в суд или от надлежащего исполнения своих обязанностей он может быть подвергнут штрафу в размере до десяти установленных федеральным законом минимальных размеров оплаты труда. Соблюдение принципа национального языка судопроизводства способствует правильному установлению обстоятельств дела, вынесению законного и обоснованного решения, обеспечивает доступность судебной защиты.

Похожие работы:

В современной отечественной науке гражданский процесс (судопроизводство) определяется как урегулированная гражданским процессуальным правом система действий (И.М. Зайцев), деятельность (М.С. Шакарян, .

Язык есть средство человеческого общения, мышления и выражения, передачи информации. Идеи, представления не существуют оторвано от языка. Правосознание, право существуют в языковой форме, находят выра.

Снижение значимости национальных границ в вопросах формулирования политики и стратегии европейского бизнеса вызвало как у граждан, так и у парламентариев стран ЕС вопросы о том, нужна ли вообще нацио.

Международные экономические отношения предполагают не только обеспечение ресурсами и рынками сбыта участвующих стран, взаимодополняемость национальных хозяйственных структур, внешнеэкономическую деяте.

Язык, на котором ведется судопроизводство, регулируется законода­тельством о судопроизводстве и судоустройстве (ст. 10 Закона о судебной системе, ст. 18 УПК, ст. 8 АПК и др.).

Согласно Закону о судебной системе судопроизводство в Конституци­онном Суде РФ, Верховном Суде РФ, в арбитражных и военных судах ве­дется на русском языке - государственном языке Российской Федерации. Судопроизводство в других федеральных судах общей юрисдикции может вестись также на государственном языке республики, на территории кото­рой находится суд (ч. 1 ст. 10).

Законом о судебной системе также установлено, что в судах субъектов Российской Федерации судопроизводство ведется на русском языке либо на государственном языке республики, на территории которой находится суд (ч. 2 ст. 10).

Необходимо при этом иметь в виду, что участвующим в деле лицам, не владеющим языком, на котором ведется судопроизводство, обеспечивается

Глава 5 Конституц принципы организации и деят органов судебной власти 99

право делать заявления, давать объяснения и показания, выступать на суде, заявлять ходатайства, приносить жалобы на родном или другом избранном лицом языке. Участники уголовного судопроизводства вправе бесплатно пользоваться помощью переводчика. Указанные положения действуют с уче­том ч. 2 ст. 26 Конституции РФ, которая закрепила право каждого на пользо­вание родным языком и свободный выбор языка общения.

В соответствии с ч. 3 ст. 18 УПК следственные и судебные документы вручаются обвиняемому (подсудимому), а также другим участникам уго­ловного процесса в переводе на родной язык или на другой язык, которым он владеет. Правовому положению переводчика посвящена в УПК специ­альная статья (ст. 59). Его участие в ходе уголовного судопроизводства и при осуществлении правосудия по уголовным делам определено уголовно-процессуальным законом (ст. 169, 263 УПК).

Необеспечение обвиняемому (подсудимому), не владеющему языком, на котором ведется судопроизводство, права пользоваться услугами пере­водчика Пленум Верховного Суда РФ отнес к существенным нарушениям уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора. Не менее четко Верховный Суд определил свою позицию по поводу неблагоприят­ных процессуальных последствий в случае нарушения при осуществлении правосудия права лица на пользование родным языком 1 .

Принцип обеспечения каждому пользования родным языком при осу­ществлении правосудия выражает демократизм действующего законода­тельства и государства и определяет решение таких важных вопросов осу­ществления правосудия, как доступность суда для населения, обеспечение возможности осуществления прав участниками процесса. Если процесс ведется на языке, непонятном населению, нарушается и затрудняется связь суда с населением, а также ослабляется или вообще не достигается воспи­тательное назначение судебного разбирательства; участвующие в процессе лица не могут реализовать предоставленные им законом процессуальные права, активно способствовать осуществлению правосудия.

О том, насколько важно знание языка судопроизводства, показывает но­вое установленное в ходе судебной реформы правило, согласно которому обязательное участие защитника в уголовном судопроизводстве на стороне лица, не владеющего языком, на котором ведется судопроизвод­ство, допускается с момента фактического задержания подозреваемого или применения меры пресечения в виде заключения под стражу до предъявле­ния обвинения (ст. 51 УПК).


О.Ю. КУЗНЕЦОВ, кандидат исторических наук, доцент Международного юридического института при Минюсте России Язык судопроизводства — однa из важнейших основ не только организации судебной системы России, но и деятельности всей системы правосудия нашей страны в самом широком ее понимании. Процесс судопроизводства, по сути, есть разновидность публичной деятельности, в основе которой лежит межличностная коммуникация, т.е. активное устное или письменное общение людей, наделяемых законом различным юридическим статусом в зависимости от их положения при осуществлении процедур правосудия.

О.Ю. КУЗНЕЦОВ,

кандидат исторических наук, доцент Международного юридического института при Минюсте России

Язык судопроизводства — однa из важнейших основ не только организации судебной системы России, но и деятельности всей системы правосудия нашей страны в самом широком ее понимании. Процесс судопроизводства, по сути, есть разновидность публичной деятельности, в основе которой лежит межличностная коммуникация, т.е. активное устное или письменное общение людей, наделяемых законом различным юридическим статусом в зависимости от их положения при осуществлении процедур правосудия. Поэтому принципиально важным и значимым является законодательное закрепление базовых правил организации этой коммуникации, с тем чтобы все стороны и участники процесса судопроизводства могли не только понимать друг друга, но и обладали при этом равными правами и возможностями для реализации и защиты своих законных прав и интересов.

Следовательно, важнейшей функцией языка судопроизводства, возникающей в результате его законодательного определения, является перенос правил вербальной и литеральной коммуникации, т.е. этикета, правил и практики устной и письменной речи из области социального общения в государственно-правовую сферу, одним из элементов которой является система правосудия (включая административную юрисдикцию, предварительное следствие и судопроизводство).

1. Судопроизводство и делопроизводство в Конституционном Суде Российской Федерации, Верховном Суде Российской Федерации, Высшем Арбитражном Суде Российской Федерации, других арбитражных судах, военных судах ведутся на русском языке — государственном языке Российской Федерации. Судопроизводство и делопроизводство в других федеральных судах общей юрисдикции могут вестись также на государственном языке республики, на территории которой находится суд.

2. Судопроизводство и делопроизводство у мировых судей и в других судах субъектов Российской Федерации ведутся на русском языке либо на государственном языке республики, на территории которой находится суд.

3. Участвующим в деле лицам, не владеющим языком судопроизводства, обеспечивается право выступать и давать объяснения на родном языке либо на любом свободно избранном языке общения, а также пользоваться услугами переводчика.

Приведенные выше нормы позволяют определить и выделить качественный признак языка судопроизводства: им может быть исключительно государственный язык или Российской Федерации, или республики в ее составе, а поэтому никакой другой местный язык, диалект или наречие этнического меньшинства, законодательно не наделенные подобным статусом, не могут быть языками судопроизводства, а также делопроизводства в судах и иных правоохранительных органах.

Таким образом, мы можем выделить важнейшую юридическую особенность государственного языка — его конституционную предопределенность, в пользу которой свидетельствует и то обстоятельство, что правом иметь региональные государственные языки наделяются не все субъекты России, а только те из них, которые в силу ч. 2 ст. 5 Конституции РФ имеют право обладать собственной конституцией, т.е. исключительно республики в составе Российской Федерации, но никак не края, области и автономные округа, для которых основным законом является устав.

Поскольку язык судопроизводства имеет конституционно-правовую природу, он должен рассматриваться как самостоятельный институт права, имеющий универсальное значение для всей правовой системы России. Как и всякий правовой институт, язык судопроизводства призван регулировать совокупность однотипных по содержанию общественных отношений, возникающих в результате функционирования системы правосудия в целом. Однако его особенностью является то, что он регулирует общественные отношения сразу в нескольких отраслях права, отличающихся по внутреннему содержанию и назначению, но сходных по целям регулирования и образующих в силу этого обстоятельства единую область применения — судопроизводство, регулируемое в России, как известно, процессуальным законодательством, подразделяемым на четыре самостоятельные отрасли — административный, арбитражный, гражданский и уголовных процессы. Таким образом, правовой институт языка судопроизводства имеет общепроцессуальный характер и универсальное — межотраслевое и, возможно, даже надотраслевое — содержание, которое в каждой отрасли процессуального права получает свою конкретизацию и специализацию.

Предметом правового регулирования института языка судопроизводства, на наш взгляд, является совокупность общественных отношений, возникающих при осуществлении правосудия и связанных с организацией, обеспечением и документальным закреплением результатов законодательно установленных социальных коммуникаций в рамках процессуальной деятельности.

Следовательно, рассматриваемый правовой институт призван регулировать следующие основополагающие организационно-технические и организационно-методические вопросы судопроизводства:

· на каком языке должно осуществляться слушание дел в судах, а также производиться все предшествующие ему процедуры (в том числе предварительное расследование в рамках уголовного процесса);

· на каком языке должно вестись делопроизводство, закрепляющее результаты процессуальной деятельности;

· на каком языке участники и стороны процесса должны представлять в суд документы, являющиеся доказательствами по делу;

· каким образом могут участвовать в разбирательстве по делу субъекты правоотношений, не владеющие языком судопроизводства;

· каким образом в рамках процессуальной деятельности должны гарантироваться и обеспечиваться права и законные интересы участников процесса, не владеющих языком судопроизводства.

Анализируя содержание норм частей 1 и 2 ст. 10 Закона о судебной системе, мы должны указать на императивный характер положения об использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации в качестве языка судопроизводства во всех федеральных судах, а также на диспозитивно обусловленную возможность употребления государственных языков республик, входящих в состав России, в качестве языков судопроизводства в судах субъектов Федерации, образуемых мировыми судьями, и федеральных судах общей юрисдикции, расположенных на их территории. Фактически государственные языки республик в составе Российской Федерации обладают ограниченной сферой применения и могут использоваться в судопроизводстве и делопроизводстве в судах и правоохранительных органах только на территории этих республик и только в федеральных судах общей юрисдикции и у мировых судей, для которых первые являются высшей судебной инстанцией. Таким образом, государственные языки некоторых российских регионов областью своего применения могут иметь исключительно судебную систему этих субъектов и осуществляемую в ее рамках практику судопроизводства. Поэтому мы можем сделать вывод о том, что наиболее приемлемым во всех случаях языком судопроизводства является русский язык — государственный язык Российской Федерации, хотя по закону это не исключает возможности в определенных случаях использовать и государственный язык республики — субъекта Федерации.

Кроме того, ч. 1 ст. 10 Закона о судебной системе устанавливает, что не только судопроизводство, но и делопроизводство, в том числе процессуальное, должно вестись на том же языке, на котором осуществляется судебная деятельность. Отечественная судебная практика рассматривает как существенное нарушение, в частности, уголовно-процессуального закона положение дел, при котором какое-либо процессуальное действие совершается на одном языке, а его результаты фиксируются на другом (особенно когда оба эти языка могут использоваться в качестве языка судопроизводства). Об этом свидетельствует Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР от 20 июня 1979 г., в котором указано, что допрос свидетелей по делу на предварительном следствии производился на марийском языке, а слушание дела судом — на русском без соответствующего перевода, что само по себе является нарушением закона[10].

Следовательно, мы можем сделать вывод о том, что судопроизводство на всех стадиях процесса должно осуществляться на одном языке, а поэтому параллельное использование сразу двух языков — русского и государственного языка республики в составе Российской Федерации — в качестве языка судопроизводства по конкретному делу не может рассматриваться как правомерное (это требование в полной мере применимо также к производству в различных судебных инстанциях)[11]. В этой связи представляется важным и существенным вывод о том, что языком делопроизводства во всех федеральных судах и правоохранительных органах федерального подчинения должен быть исключительно государственный язык России — русский язык, тогда как государственные языки республик в ее составе могут использоваться для организации процессуального делопроизводства только в рамках судебной системы этих субъектов, институционально обособленной от судебной системы Российской Федерации.

Часть 3 ст. 10 Закона о судебной системе устанавливает правила и порядок участия в судопроизводстве лиц, не владеющих языком, на котором оно осуществляется. Эти лица имеют право выступать и давать объяснения на родном языке либо на любом свободно избранном языке общения, а также пользоваться услугами переводчика, причем это право им должно быть не только разъяснено, но и обеспечено. Однако отечественное законодательство не дает однозначно определенного ответа на вопрос о том, какой субъект процессуальных правоотношений может и должен быть признан лицом, не владеющим языком судопроизводства, и какие именно критерии должны лежать в основе такого признания. Фактически суд, а также органы дознания и предварительного следствия сегодня вынуждены самостоятельно определять лингвистическую компетентность участников процесса, не имея на то достаточной профессиональной подготовки и методического обеспечения. Оценивая уровень познаний участников разбирательства по делу, они исходят из своего внутреннего убеждения и субъективного понимания, что недопустимо в вопросе, урегулированном конституционно (не следует забывать, что ч. 2 ст. 26 Конституции РФ гарантирует каждому субъекту общественных отношений право общаться на родном языке и свободно выбирать язык общения, и поэтому оно носит императивный характер). В этой связи представляется своевременным и важным выявить и определить качественные характеристики, позволяющие, не умаляя прав человека, доказать владение им языком судопроизводства в объеме, достаточном для решения задач, стоящих перед производством по делу. Авторы известных нам исследований ранее никогда не обращали внимания на этот вопрос, несмотря на то, что в России имеется достаточное количество нормативных правовых актов и материалов судебной практики, чтобы ответить на него положительно.

Имеющиеся в нашем распоряжении источники позволяют разделить критерии лингвистической компетентности участника процесса в языке судопроизводства на две группы, которые мы условно назовем объективными и субъективными. К объективным критериям мы относим прямые предписания законов и созданных на их основе нормативно-распорядительных актов, к субъективным — частные случаи, получившие юридическую оценку и закрепленные в материалах судебной практики, на основании которых можно говорить об особенностях или специфике применения объективных критериев в правоохранительной деятельности. В совокупности они, на наш взгляд, с большой степенью вероятности и на основе формальных характеристик личности позволят ответить на вопрос, владеет субъект процессуальных правоотношений языком судопроизводства или нет.

· документ государственного образца об образовании не ниже уровня общего среднего (т.е. 9-летнего) образования, полученный до 1 сентября 1991 г. в одной из бывших республик Союза ССР, после этой даты — на территории России;

· сертификат о прохождении государственного тестирования по русскому языку как иностранному в объеме не ниже базового уровня общего владения;

· документ об образовании, выданный на территории иностранного государства и имеющий в приложении запись об изучении курса русского языка (в случае установления его эквивалентности)[13].

Вместе с тем нельзя не отметить внутренней коллизии приведенного выше перечня документов: в частности, базовый уровень общего владения русским языком как иностранным, установленный государственным образовательным стандартом, соответствует среднему (полному) общему образованию, т.е. уровню лингвистической подготовки выпускника 11-летней школы[14].

Отечественная судебная практика устанавливает еще несколько субъективных критериев, зависящих от индивидуальных характеристик личности участников процесса, а именно:

· длительное — свыше 10 лет — проживание на территории Российской Федерации;

· получение на территории России профессионального образования[18];

· умение писать и читать по-русски, отраженное в материалах дела в виде собственноручных записей, объяснений или показаний[19].

Последний критерий хотя и имеет субъективную природу, тем не менее обладает объективным характером: в соответствии с Государственным образовательным стандартом по русскому языку как иностранному базовым уровнем общего владения языком считается такое владение, при котором человек способен не только общаться на нем в быту, но и использовать свои лингвистические познания в профессиональной деятельности, т.е. должен уметь писать и читать[20]. В противном случае его познания в русском языке как языке судопроизводства не могут с формальной точки зрения считаться достаточными, чтобы самостоятельно, без помощи переводчика участвовать в процессуальных правоотношениях.

Таким образом, можно указать некоторые формализованные критерии, по которым легко установить, что участник процесса не владеет языком судопроизводства, т.е. русским языком. Гражданин не владеет русским языком, если он:

· не является гражданином России;

· не имеет общего или профессионального образования, полученного на русском языке;

· не является этническим носителем русского языка, т.е. не идентифицирует себя с русским народом;

· не способен читать и писать по-русски.

(Продолжение в следующем номере)

1 СЗ РФ. 1997. № 1. Ст. 1; 2001. № 51. Ст. 4825.

2 Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного Совета РСФСР (далее — Ведомости СНД и ВС РСФСР). 1991. № 50. Ст. 1740; СЗ РФ. 1998. № 31. Ст. 3804; 2001. № 50. Ст. 4926.

5 См., например: Кузьмина С.С. Национальный язык судопроизводства. Правовое положение переводчика в уголовном процессе: Конспект лекции. – СПб.: ИПК прокурорско-следственных работников Генеральной прокуратуры РФ, 1996; Рыжаков А.П. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации. 2-е изд. — М.: ИНФРА-М—Норма, 2002. С. 47.

6 Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР. 1981. № 28.

7 См.: Саркисянц Г.П. Переводчик в советском уголовном процессе. — Ташкент: Фан, 1974. С. 20.

9 См., например: Рыжаков А.П. Краткий курс уголовного процесса (по УПК РФ 2001 г.): Учеб. пособие. — Тула, 2002; Он же. Курс уголовного процесса (структурно-логические схемы): Учеб. пособие. — М.: Контракт — ИНФРА-М, 2001. С. 32, 33.

10 Следователь не может проводить расследование преступления, одновременно участвуя в деле в качестве переводчи-ка // Бюллетень Верховного Суда РСФСР (далее — БВС РСФСР). 1980. № 1. С. 10.

12 Гричанин И., Щиголев Ю. Квалификация подделки и использования подложных документов // Российская юстиция. 1997. № 11. С. 47.

13 См.: п. 10 Положения о порядке рассмотрения вопросов гражданства Российской Федерации, утвержденного Указом Президента РФ от 14.11.2002 № 1325 // СЗ РФ. 2002. № 46. Ст. 4571.

14 Государственный образовательный стандарт по русскому языку как иностранному: Базовый уровень. Общее владение. — М. — СПб.: Златоуст, 1999. С. 4.

15 Ведомости СНД И ВС РФ. 1992. № 30. Ст. 1797; СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 150; 2002. № 26. Ст. 2517; 2003. № 2. Ст. 163; № 28. Ст. 2892.

16 На 1 января 2002 г. в 8937 общеобразовательных школах России преподавание осуществлялось на 38 языках народов Российской Федерации, а государственный язык изучался только в средних и старших классах. На территории России действовало свыше 300 общеобразовательных школ с полным циклом обучения на языках народов стран ближнего зарубежья, в том числе 85 казахских, 66 азербайджанских, 47 армянских, 19 туркменских школ. Основное общее образование на родном языке получило свыше 238 тыс. детей (см.: Комментарий Правительства РФ к Мнению о Российской Федерации Консультативного комитета Совета Европы по выполнению Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств. — М. — Страсбург: 13 сентября 2002 г. [Официальное издание ДЛО МИД России. — № 382/рс7] С. 32—33).

17 Деятельность национально-культурных объединений и практика реализации государственной национальной политики в Москве: Материалы науч.-практ. семинара (2—3 июля 2003 г.). — М.: Московский дом национальностей, 2003. С. 12.

18 Признано необоснованным возвращение судом дела на дополнительное расследование для выполнения требований ст. 17 УПК РСФСР в отношении лица, длительное время проживавшего на территории России, владевшего русским языком и не заявившего на следствии ходатайства об обеспечении его переводчиком (Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 1 февраля 1995 г. по делу Алескерова) // БВС РФ. 1995. № 8. С. 11.

19 Кассационная инстанция не установила по делу нарушения требований ст. 17 УПК РСФСР (Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 2 сентября 1992 г. по делу Айдаболова) // Бюллетень нормативных актов Верховного Суда Российской Федерации. 1993. № 7. С. 15; Надзорная инстанция признала отсутствие нарушения судом требований ст. 17 УПК РСФСР (Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 13 января 1999 г. по делу Чарганова) // БВС РФ. 1999. № 9. С. 15.

20 Государственный образовательный стандарт. С. 6.

Чтобы получить короткую ссылку на статью, скопируйте ее в адресной строке и нажмите на "Укоротить ссылку":

К конституционным относятся: принцип законности; публичности; равенства граждан перед законом и равенства защиты прав и законных интересов; презумпции невиновности; неприкосновенности жилища и иных за¬конных владений граждан; охраны личной жизни, в том числе тайны корреспонденции, телефонных и иных сооб¬щений, чести и достоинства; язык, на котором ведется судопроизводство; осуществления правосудия только су-дом и другие.

Оглавление
Файлы: 1 файл

реферат барило.docx

Министерство образования Республики Беларусь

Белорусский государственный университет

Кафедра уголовного процесса и прокурорского надзора

студентка 3 курса, 9 группы,

юридического факультета БГУ

очной формы обучения

Барило Алеся Вальдемаровна

Проверил: Самарин Вадим Игоревич

кандидат юридических наук, доцент

Принципами уголовного процесса являются основные правовые положения, определяющие построение всех его стадий и обеспечивающие выполнение уголовно-процессуальных задач.

В науке уголовно-процессуального права все принципы подразделяют на конституционные и специальные.

К специальным принципам относятся всесторонн ость, полнота и объективность исследования обстоятельств дел; оценка доказательств по внутреннему убеждению; непосредственность, устность и непрерывность судебного разбирательства.

В своей работе я хочу подробно рассмотреть вопрос о языке судопроизводства. Специфика данного вопроса заключается в том, что в Республике Беларусь в качестве государственного языка провозглашены и русский, и белорусский языки.

Принцип языка, на котором ведется производство по материалам и уголовному делу является необходимым, ибо обеспечивает равенство сторон и в некоторой степени состязательность в процессе. Поэтому представляется важной гарантированность реализации его на практике, а не только закрепление на законодательном уровне. Существует множество проблем, в связи, к примеру, с применением белорусского языка в качестве языка судопроизводства.

При написании данного реферата я:

  • подробно рассмотрела исторические этапы развития законодательного закрепление принципа о языке судопроизводства;
  • проанализировала действующее законодательство, напрямую связанное с реализацией данного принципа;
  • рассмотрела проблемы, связанные с применением законодательных норм на практике.

Прежде чем перейти к анализу использования языка, на котором ведется судопроизводство, следует разъяснить понятия государственного языка и официального языка.

“В Конституции Беларуси ведется речь о "государственном языке". Государственный язык - язык, который выполняет интеграционную функцию в рамках данного государства в политической, социальной и культурной сферах и выступает в качестве символа государства. На государственном языке государственная власть общается с населением, "беседует" с гражданином. И вообще, понятие "государственного языка" связано с целенаправленной, осознанной языковой политикой государства, с разработкой правовых норм в области языковых отношений. Официальный же язык - это язык государственного управления, законодательства и судопроизводства. Таким образом, понятие "государственный язык" более широкое, чем "официальный язык". Из анализа текста Закона Республики Беларусь "О языках в Республике Беларусь" можно сделать вывод, что в Беларуси язык официальный совпадает с государственным 4 ”. Поэтому, исходя из вышеописанного, мы можем вести речь о том, что государственные языки являются и языками судопроизводства в Республике Беларусь.

“Если обратиться к далекой истории, то в Великом княжестве Литовском судопроизводство велось на древнебелорусском языке, который являлся его государственным языком. В Российской империи, в которую в конце 18 века вошли белорусские земли, языком судопроизводства был русский язык. При поголовно неграмотном населении закон выдвигал в качестве обязательного условия для присяжных заседателей умение читать по-русски. Уже это одно делало правосудие недоступным для белорусского народа.

Положение резко изменилось послеоктябрьское время. Уже первыми актами Советской власти (Декретом № 2 о суде и Положением о народном суде РСФСР 1918 г.) закреплялось ведение судопроизводства на всех местных языках. Конкретный язык судопроизводства определялся судом совместно с местными Советами.

Принятой в феврале 1919 г. Первой Конституцией Белорусской ССР провозглашалось равноправие граждан независимо от их расовой и национальной принадлежности, объявлялось противоречащим основным законам республики установление или допущение каких-либо привилегий или преимуществ на этом основании, а равно какое бы то ни было угнетение национальных меньшинств или ограничение их равноправия (ст. 15).

Немного позже, в 1920 г. в Декларации о провозглашении независимости Советской социалистической республики Белоруссии (ССРБ) устанавливалось полное равноправие белорусского, русского, польского и еврейского языков с учетом многонационального состава государства и явного преобладания граждан вышеназванных национальностей. Равноправие этих языков подтверждалось в БССР и в последующем. В частности, в ст. 21 Конституции БССР 1927 г. за всеми гражданами республики признавалось право свободного пользования родным языком на съездах, в суде, управлении и общественной жизни.

Вопрос о языке судопроизводства получил регламентацию в первых процессуальных кодексах. Так, по ст. 22 УПК БССР 1922 г. судопроизводство могло вестись на любом из четырех языков. Обвиняемому, не владеющему языком судопроизводства, предоставлялось право иметь переводчика”. 5

«Подробную правовую регламентацию вопрос о языке судопроизводства получил в Уголовно-процессуальном кодексе БССР в редакции постановлений ЦИК и СНК БССР от 10 ноября 1927 г. 6 В соответствии с Основами уголовного судопроизводства СССР и союзных республик 1924 г. ст. 22 УПК БССР предусмотрела ведение судопроизводства по уголовным делам, как правило, на белорусском языке. Если обвиняемый не владел этим языком, суд в распорядительном заседании решал вопрос о языке предстоящего судебного процесса, а по делам, подсудным народному суду, о передаче дела в национальную камеру, руководствуясь при этом интересами наиболее полного выяснения обстоятельств дела, гласности и обвиняемого. Во всех остальных случаях суд (как и органы следствия) должен был приглашать переводчика и через него ставить в известность заинтересованных лиц о каждом процессуальном действии. В таких случаях обвинительное заключение и другие документы вручались обвиняемому в переводе на его родной язык и оглашались на этом языке, если он этого требовал.

В Конституции СССР 1936 г. (ст. 110) принцип ведения судопроизводства на национальном языке получил не только закрепление на высшем юридическом уровне, но и развернутую формулировку. Указывалось, что судопроизводство ведется на языке союзной или автономной республики, или автономной области с обеспечением для лиц, не владевших этим языком, полного ознакомления с материалами дела через переводчика, а также право выступать в суде на родном языке. Конкретизируя эти положения, Конституция БССР 1937 года в ст. 86 установила, что в республике судопроизводство ведется на белорусском языке с обеспечением для лиц, не владевших языком судопроизводства, права полного ознакомления с материалами дела через переводчика, а также права выступать в суде на родном языке. Конституция БССР 1978 г. (ст. 158) в полном соответствии со ст. 159 Основного закона Союза ССР 1977 г. предусмотрела ведение судопроизводства не только на белорусском и русском языке, но и на языке большинства населения данной местности. В такой формулировке этот принцип был зафиксирован в ГПК и УПК БССР, что следует рассматривать как дальнейшее развитие правового регулирования языка судопроизводства, поскольку учитывались интересы граждан, компактно проживавших на территории республики в той или иной местности.

«В результате проведенного 14 мая 1995 г. референдума, на котором 83,3% принявших в нем участие избирателей высказалось за придание русскому языку равного статуса с белорусским, появилась необходимость корректировки Конституции и текущего законодательства.

Ныне действующий Уголовно- процессуальный кодекс, принятый Палатой Представителей 24 июня 1999 года, одобренный Советом Республики 30 июня 1999 года (далее УПК), еще более конкретизировал вышеперечисленные нормы. В соответствии со ст. 21 УПК производство по материалам и уголовному делу в Республике Беларусь ведется на белорусском или русском языке. Лицам, не владеющим или недостаточно владеющим языком, на котором ведется уголовный процесс, обеспечивается право устно или письменно делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, подавать жалобы, знакомиться с уголовным делом, выступать в суде на родном языке или на языке, которым они владеют. В этих случаях они вправе бесплатно пользоваться услугами переводчика в порядке, установленном настоящим Кодексом. Процессуальные документы в установленном настоящим Кодексом порядке вручаются подозреваемому, обвиняемому, а также другим участникам уголовного процесса в переводе на их родной язык или на язык, которым они владеют.

Данная норма корреспондируется и в ст. 13 Кодекса о судоустройстве и статусе судей: судопроизводство и делопроизводство в судах Республики Беларусь ведутся на белорусском или русском языке. Участвующим в деле лицам, не владеющим или недостаточно владеющим языком судопроизводства, обеспечиваются право ознакомления со всеми материалами дела, участие в судебных действиях через переводчика, право выступать в суде на языке, которым они владеют. В этих случаях указанные лица вправе бесплатно пользоваться услугами переводчика в порядке, установленном законодательством.

Читайте также: