Доклад на тему мултанский процесс
Обновлено: 30.06.2024
Мултанское дело считают одним из самых ярких примеров кровавого навета в истории России . Оно стало наиболее громким и известным судебным процессом конца 19-го столетия и получило широкую огласку. Надо отметить, что именно активное освещение в печати и пристальное внимание к делу помогли окончательно разобраться в нем после 3-х судов и 2-х суровых приговоров, вынесенных невиновным людям.
Обстоятельства дела
5 мая 1892 года девочка Марфа направлялась через лес из своей деревни в соседнее село к бабушке. По дороге она увидела человеческое тело с тулупом на голове. Девочка подумала, что это просто пьяный мужик, и продолжила путь. На следующий день, когда возвращалась домой по той же дороге, она обнаружила тело там же, только уже без тулупа. Тогда она заметила, что у тела отсутствует голова. Испуганная девочка побежала в свое село, рассказала про увиденное дома, после чего ее отец вызвал полицию.
Личность жертвы установили почти сразу, поскольку рядом с ней была найдена котомка. В ней обнаружили медицинскую справку на имя крестьянина Конона Дмитриевича Матюнина . Следствие началось только спустя двое суток после того, как нашли тело. Его перенесли на ледник с целью сохранения для будущего вскрытия. Оно было произведено лишь через месяц и показало, что тело было разрублено топором, из него была выкачана кровь и удалены внутренности.
Примечательно, что в те годы на Поволжье обрушивались несчастья одно за другим: чума, холера, голод. Следствие выдвигало версию, что для предотвращения следующих бед вотяки принесли человеческую жертву, согласно своему вероисповеданию. При этом прецедентов не было, а любые жертвоприношения вотяков ограничивались птицами и животными.
Судебные разбирательства
Во время первого суда в 1894 году трое из обвиняемых были оправданы, а остальных обвинили в ритуальном убийстве, приговорив к каторге. Однако адвокат Михаил Дрягин , обнаруживший множество нестыковок в деле, подал жалобу в Сенат. По удачному стечению обстоятельств, ее рассматривал знаменитый юрист Анатолий Кони , поэтому жалоба была удовлетворена.
Второе заседание проходило осенью 1895 года. Именно в ходе этого разбирательства к нему подключился известный писатель, журналист и правозащитник Владимир Короленко . Он лично посещал Старый Мултан , изучал детали происшествия и выступал в качестве защитника удмуртов. Тем не менее второй суд снова подтвердил их виновность, в связи с чем адвокат Дрягин повторно направил жалобу в Сенат и добился отмены приговора.
Летом 1986 года в ходе третьего разбирательства удмурты, которые провели под стражей целых 4 года, были оправданы. Однако Короленко хотел довести расследование до конца и найти настоящих виновных, поэтому попросил заняться делом криминалиста, профессора Патенко. Он выявил, что убийство совершено двумя русскими крестьянами и инсценировано ими как ритуальное. Выяснилось, что они намеревались переехать в Старый Мултан , но их там не приняли, после чего они решили отомстить. Кроме того, преступники надеялись, что если следствие обвинит нескольких глав семей из села, земли между общинами будут поделены заново, а часть из них перейдет их деревне.
В конце XIX века в России состоялся один из самых громких судебных процессов о кровавом навете в мировой истории. Группа крестьян-удмуртов из села Старый Мултан Малмыжского уезда Вятской губернии (ныне на этом месте расположено село Короленко Кизнерского района Удмуртской Республики) была обвинена в ритуальном убийстве — человеческом жертвоприношении языческим богам.
Это уголовное дело стало известным всей России благодаря усилиям общественного деятеля, журналиста и писателя Владимира Галактионовича Короленко .
Итак, вот сама история. И предупреждаю — это длинная и кровавая история, так что лучше отложите бутерброд в сторону.
Тело без головы
Мы переносимся в 1892 г. в село Старый Мултан, в котором проживало около 900 человек. Треть семей — православные, а две трети — удмурты, большинство из которых формально тоже православные, но фактически многие из них соблюдали различные языческие обряды.
У большинства удмуртов, которых в те времена называли вотяками, образовался некий симбиоз язычества и христианства.
5 мая 1892 г. молодая 16-летняя Марфа Головизнина шла из своей русской деревни Анык, к своей бабушке в соседнюю тоже русскую деревню Чулья. Пройти в нее можно было по двум дорогам: одна была широкой и шла в обход леса, вторая — узкая тропа по заболоченной низине через лес. Девушка отправилась напрямик по второй.
На этой тропинке девушка увидела тело человека, лежавшего ничком. На его голову был наброшен кафтан. Девушка не поняла, что человек мертвый. Она подумала, что это спит напившийся пьяница, и ушла.
Когда Головизнина возвращалась на следующий день обратно, тело по-прежнему лежало на месте. Только кафтан был откинут в сторону и девушка увидела, что у тела нет головы . Не помня себя она прибежала домой и рассказала об увиденном. Ее отец вызвал полицию.
Расследование
Спустя сутки появился урядник (младший полицейский чин), который организовал дежурство около тела, хотя смысла в этом не было — около него была вытоптана целая площадка, а положение тела кто-то менял.
Приехал пристав. Один из русских крестьян намекнул ему, что это не что иное, как ритуальное жертвоприношение, ведь вотяки — язычники.
Составленный приставом протокол был весьма поверхностным и началось обычное следствие по смертоубийству. Как раз в это время в данной местности бушевали эпидемии чумы и холеры, поэтому вскрытие сбившиеся с ног врачи произвели только через месяц.
Тут и обнаружилось, что тело разрублено несколькими ударами топора и что из него удалены легкие и сердце.
Личность убитого была установлена на удивление быстро. Как будто специально около трупа валялась небольшая котомка, в которой помимо прочих вещей лежала медицинская справка на имя русского крестьянина Конона Матюнина. Согласно этой справке он страдал эпилепсией. По этой причине Матюнин не употреблял алкоголь и не курил, опасаясь, что это спровоцирует у него приступы.
Этот факт не состыковался из версии обвинения, в котором было написано:
Версия о ритуальном жертвоприношении зрела в умах полицейских, но первые недели после обнаружения тела обвинение никому не предъявлялось. Только когда вскрытие показало, что у тела отсутствует не только голова, но и внутренние органы, версия жертвоприношения стала основной. Отрабатывать версию инсценировки ритуального убийства тогда в головы следователей не пришла.
А пристав, будь он чуть более дотошным, мог бы без труда выяснить, что отношения между русской и удмуртской деревнями были достаточно напряженными.
Дальше следствие выяснило, что у удмуртов действительно было родовое язычество и у каждого рода было свое молитвенное место. Обычно им являлся шалаш, который располагался в самом селе на земельном участке одного из старейшин. В Старом Мултане было два шалаша, потому что проживало там два рода. В обоих шалашах найдут… иконку Николая Чудотворца.
Вот так странно переплетались у удмуртов в те времена язычество и христианство.
Выяснилось, что ритуальные жертвоприношения до этого случая уже имели место, но в жертву приносили животных. В родовых шалашах нашли корыта со следами старой крови, птичьи перья и какую-то шерсть.
В то время судебная медицина не умела определять кому принадлежит кровь — человеку или животному. Решили, что кровь могла быть человеческой. Пристав выдвинул версию о том, что убили Матюнина в одном месте, а потом привезли мертвое тело туда, где оно и было обнаружено.
Начали задерживать подозреваемых. Ими стали 11 мужчин из села Старый Мултан. Один из них скончается, находясь под следствием.
Версия следствия
На все Поволжье за последние годы свалилось несколько несчастий: страшный голод 1891-1892 гг., эпидемия чумы и приближающаяся эпидемия холеры. Чтобы предотвратить грядущие бедствия, удмурты решили принести жертву. Причем не простую, а огромную.
Дальше следствие стало изучать вопрос о том, были ли человеческие жертвоприношения раньше в этой местности? Информации было найдено много. Но все это были слухи и ни одного достоверного, что впоследствии и станет основанием для первого пересмотра дела.
Где-то следователи нарыли информацию, что раз в 40 лет удмурты приносят именно человеческую жертву. Это обязательно должен быть иноверец. И когда Матюнин пришел в село, его решили напоить. Организатор дела — старейшина рода, но убивал он не сам, а специальный человек, которым стал забойщик скота. Затем тело подвесили вверх ногами, отрезали голову, собрали жертвенную кровь и т. д.
Такую версию следствие представило суду.
Кстати, тянулось следствие долго, потому что никак не удавалось выстроить стройную и логичную картину произошедшего. Сильной общественной реакции вокруг дела пока еще нет. К счастью для подсудимых за их дело берется очень грамотный адвокат Михаил Ионович Дрягин .
Первый судебный процесс
Первое судебное разбирательство прошло с явным обвинительным уклоном, что несколько странно. Середина 90-х годов XIX века — это время, когда принцип состязательности процесса в России старались максимально соблюдать. И это давало защите определенные возможности.
Тем не менее суд присяжных из 11 подсудимых троих оправдал за недоказанностью, а остальных приговорил к различным срокам каторги.
5 мая 1892 года Марфа Головизнина, шестнадцатилетняя жительница одного из сел Малмыжского уезда Вятской губернии, по пути в соседнюю деревню на тропинке в лесу натолкнулось на тело мужчины, укрытого плащом. Посчитав его пьяным, девушка прошла мимо, но на завтра на обратном пути она застала тело на том же месте. Самым странным оказалось то, что у тела отсутствовала голова. По найденным рядом документам установили личность убитого – им оказался крестьянин Конон Дмитриевич Матюнин.
Стоит сказать, что для местности, где произошло преступление, характерно сосуществование вотяцких и русских деревень. И среди русского местного населения пошел слух о ритуальном убийстве крестьянина. Мол, это дело рук вотяков, которые путем совершения ритуала хотели прекратить неурожаи и свирепствовавшую тогда эпидемию холеры. Эту версию подхватило следствие.
На первых порах казалось, что многие обстоятельства служили этому подтверждением. Обезглавливание жертвы как необычный способ убийства указывало на соблюдение некого ритуала. Помимо головы, у жертвы отсутствовал ряд внутренних органов: сердца и легких. В селе Старый Мултан во дворе дома вотяка Моисея Дмитриева в ритуальном шалаше (жертвоприношение животных в специальных шалашах у вотяков действительно практиковалось) обнаружили следы крови. По версии следствия, Матюнина подвесили в шалаше за ноги для сбора крови и изъятия внутренностей. Определять, кому принадлежит кровь, животному или человеку, в то время еще не умели. Поэтому последовали традиции и провели эксперимент с собакой: дали собаке найденную в шалаше посуду со следами крови и собака отказалась ее лизать – верный признак того, что кровь человеческая!
Первый суд закончился осуждением к каторге семерых из 10 обвиняемых, троих оправдали. Обвинительный приговор был вынесен, несмотря на многочисленные противоречия, на которые указывал защитник Михаил Дерягин. Кассационная жалоба на приговор в Правительствующем Сенате рассматривалась выдающимся отечественным судебным деятелем Анатолием Федоровичем Кони. Отменив приговор, он заметил следующее:
Второй суд характеризовался ростом внимания со стороны читающей страны. Росту интереса к делу способствовали очерки из зала суда, написанные В.Г. Короленко. Несмотря на явные противоречия, состоялся второй обвинительный приговор. Последовала кассационная жалоба в Сенат. Жалобу рассмотрел тот же А.Ф. Кони и с настойчивостью достойной уважения опять отменил приговор.
На третий процесс В.Г. Короленко пригласил в качестве защитника гения от адвокатов того времени Николая Платоновича Карабчевского, которому удалось явственно показать имеющиеся в деле противоречия и составить картину невиновности обвиняемых. Решающим фактором в оправдании вотяцких крестьян послужила этнографическая экспертиза. Эксперт-этнограф Григорий Егорович Верещагин обоснованно подтвердил отсутствие за последние несколько сотен лет данных о практике человеческого жертвоприношения у вотяков. Суд имел логический результат – все подсудимые были оправданы.
Но кто же убийца? Несколько лет спустя профессор судебной медицины Феодосий Алексеевич Патенко сделал предположение, что убийство совершили двое крестьян из соседней русской деревни. Ввиду того, что крестьяне были еще живы, их имена профессор не назвал. В последующем имена убийц стали известны. В частности, один из них перед смертью на исповеди признался в совершенном грехе. Мотивом для оговора вотяков послужила личная неприязнь к соседям, а также ожидание передела земель после осуждения ряда вотяцких глав семей.
Процесс завершился триумфом справедливости. И по настоящее время удмуртские исследователи воспринимают Мултанское дело как крайнюю точку, после которой в случае подтверждения обвинительного приговора на весь удмуртский народ ложилась бы тень. Целый народ стал бы объектом подозрений в жертвоприношении людей и обвинений в язычестве. Защитная деятельность В.Г. Короленко нашла свое отражение на карте современной Удмуртии: Старый Мултан теперь именуется в честь журналиста и писателя – Короленко.
О других интересных преступлениях, произошедших в прошлом, можно прочитать в группе Вконтакте История и Право.
Мултанское дело – судебный процесс, в котором прокуратура пыталась обвинить в совершении жестокого преступления невиновных удмуртских крестьян. Если бы не резонанс, вызванный сфабрикованным характером обвинения, то на каторгу отправилось бы 12 человек.
История убийства
1892 год, часть губерний Российской Империи испытывает голод и страдает от эпидемий тифа и холеры. Люди, стремясь прокормить себя и семью, снимаются с обжитых мест и отправляются на заработки. Многим найти работу не удается, и они занимаются попрошайничеством.
Среди ищущей лучшей доли толпы есть и Конон Дмитриевич Матюнин, крестьянин деревни завод Ныртов Казанской губернии. Он оставил дома жену и двух детей: сына и дочь, и ушел попрошайничать по дорогам. Подавали мало – людям с трудом верилось, что этот не старый (около 40 лет) и крепкий мужчина не может найти работу. Дело в том, что Матюнин страдал от приступов эпилепсии – примерно раз в месяц его скручивало судорогой. Христарадничая с апреля, к маю он преодолел более 100 км и оказался в окрестностях удмуртских сел Старый и Новый Мултан. В ночь на 5 мая 1892 г. неизвестные убили Конона, отрезав ему голову.
Поиск виновных
Труп нашли 6 мая на короткой дороге, соединяющей русские села Анык и Чулья. Точнее, тело, лежащее на тропе, видели 5 числа. Но девушка, обнаружившая его, приняла мужчину за банального выпивоху, который выбрал необычное место, чтобы протрезветь.
10 числа на место прибывает пристав Тимофеев и проводит первые изыскательные мероприятия: описывает место, собирает улики и информацию. Относится он к этому халатно – вещественные доказательства, имеющие важное значение, выбрасываются им в болото, а слухам и сплетням, наоборот, оказывается повышенное внимание. Так, с легкой руки завидующих крестьян, основными подозреваемыми становятся старомултанские вотяки.
Аутопсия показала, что из трупа были вырезаны сердце и легкие – это убедило полицию, что произошло ритуальное убийство.
Итогом расследования являлись улики, которые не относились к делу, тщательно собранные крестьянские байки о жертвоприношениях, и показания людей, возникающие из ниоткуда. Несмотря на абсурдность представленной доказательной базы, на скамье подсудимых оказались 12 вотяков.
Суды над мултанцами
Первое заседание прошло в декабре 1894 г. Поверенный Дрягин Михаил Ионович не мог не заметить всех несостыковок, которые являлись итогом надуманного обвинения. Но ему мешали давать пояснения и проводить допросы: прокурор и его помощники откровенно отмахивались от настойчивого защитника. После вынесения обвинительного приговора Дрягин подал кассационную жалобу в Сенат, которая была удовлетворена: рассматривал и делал по ней заключение известный юрист, обер-прокурор Анатолий Федорович Кони.
Второй раз суд открылся в сентябре 1985 г. Были приглашены эксперты: этнографы и врачи, и то, это произошло благодаря ходатайству Дрягина. Оно было удовлетворено не в полной мере – из предоставленного списка было утверждено 2 пункта, и для экспертизы был выбран другой исследователь этнограф. На предложение оплатить нужных ему специалистов самостоятельно, последовал отказ. В этот раз было нарушено право на отсрочку – когда был заявлен новый свидетель, поверенному не дали время на ознакомление с его показаниями. Приговор остался в силе. Была написана еще одна жалоба.
Восстановление справедливости
Третье судебное производство началось в мае 1986 г. Делом заинтересовался известный тогда адвокат, Николай Платонович Карабчевский. Благодаря его грамотной защите, все удмурты были оправданы, а продажный и подставной характер следствия стал очевиден.
Защитнику пришлось провести много собственных изысканий. Так, он предоставил присяжным точный план места происшествия – тот, который уже имелся, был весьма приблизительный. Он лично побывал в Старом Мултане и разговаривал с односельчанами подозреваемых. На суде он разбил показания ключевых свидетелей, обратив их в свою пользу. Так, он с блеском допросил причетника Богоспасаева, который лжесвидетельствовал. Было акцентировано внимание на притянутые доказательства и свидетельства, которые появлялись в нужный момент.
Общественное значение Мултанского дела
За процессом над удмуртскими крестьянами следила вся читающая Россия. Первым о нем написал А. Н. Баранов, вятский журналист. Широкая публика заинтересовались делом после первой апелляции – освещать события стал известный писатель В. Г. Короленко. Он написал серию статей и очерков, в которых вскрывал проблемы российской системы правосудия на примере вотякского дела.
Владимир Галактионович провел много времени, исследуя факты, исключенные из официальной версии. Писатель формировал общественное мнение – его значимость отмечали не только современники (Л. Н. Толстой), но и последующие поколения. По мнению Максима Горького, без деятельного участия Короленко, история с жертвенным убийством могла закончиться хуже.
В память о писателе, село с 1939 г. носит его имя.
Отражение в искусстве и литературе
Читайте также: