Доклад гипотеза лингвистической относительности

Хотя Берлин и Кей опубликовали работу в 1969 году, споры между универсалистами и релятивистами ведутся до сих пор. Релятивисты отмечают, что физиология восприятия цвета во многих случаях менее важна, чем так называемые прототипы. Так, в русском языке для различения голубого и синего цветов более важным оказывается не физиологическая способность к восприятию соответствующей длины световой волны, а апелляция к двум прототипам: небо и речная вода.

К слову сказать, современные, достаточно сложные эксперименты показывают, что носители тех языков, в которых для определённых цветов существуют отдельные слова, имеют преимущество в распознавании этих цветов (более высокая скорость).

Казалось, язык пираха — та замечательная находка, которая подтверждает, что язык и мышление связаны между собой. Пираха, живущие здесь и сейчас, не знают грамматических времён, придаточных предложений и всего того, что им не нужно для жизни. Но универсалисты и здесь вышли из положения. Они заявили, что это не язык пираха влияет на их индивидуальное мышление, а быт, условия жизни совершенно независимо повлияли, с одной стороны, на устройство языка, а с другой — на то, как они мыслят и познают мир. Аргумент оказался во многом решающим в том смысле, что стало ясно: никакие конкретные данные не могут поставить точку в споре. Это два разных взгляда на мир.

Изучение языков примитивных народов, накопление огромного материала в этой области позволило учёным выдвинуть гипотезы, которые оказали влияние не только на лингвистику, но и на другие гуманитарные науки. Новая Гвинея. Фото Дэвида Джиллисона

И всё-таки рассмотрим ещё несколько замечательных примеров.

Совсем иначе устроены географическая и ландшафтная ориентации, которые присутствуют в довольно экзотических языках. При географической ориентации говорящий располагает все предметы по сторонам света: север, юг, восток и запад, а при ландшафтной ориентирами выступают наиболее заметные элементы ландшафта: гора, море или же вершина/подножие холма. Интересно, что даже для маленьких объектов и малых расстояний всё равно используются такие крупные ориентиры (например, к югу от пальца или к морю от носа).

С вывезенными в Голландию представителями народа цельталь проводил эксперименты лингвист Стивен Левинсон. Оказалось, что индейцы цельталь решают некоторые пространственные задачи лучше голландцев, потому что устанавливают тождества, основываясь на иных пространственных принципах. Голландцы, как и мы, считают тождественными объекты, являющиеся в действительности зеркальными отражениями друг друга. Грубо говоря, если голландцу и индейцу цельталь продемонстрировать два номера в гостинице, расположенные по разные стороны гостиничного коридора, то они увидят их по-разному. Голландец, увидев в обоих номерах кровать слева от двери, а стол — справа, сочтёт, что номера одинаковы. Индеец же цельталь заметит принципиальные различия, ведь кровать в одном номере расположена к северу от двери, а стол — к югу, а в другом номере всё обстоит ровно наоборот.

Собственно, для универсалистов и эти эксперименты не станут доказательством, но дело уже не в этом. Сегодня учёные сосредоточены не на том, чтобы доказывать или разоблачать гипотезу Сепира—Уорфа. Вместо этого они исследуют отношения между мышлением, языком и культурой и описывают конкретные механизмы взаимовлияния. Более того, параллели между языком и мышлением, установленные в последние десятилетия, производят впечатление даже на специалистов.

Споры и дискуссии по поводу гипотезы Сепира—Уорфа оказались чрезвычайно плодотворны для развития не только лингвистики, но и многих гуманитарных наук. Тем не менее мы не можем до сих пор точно сказать, истинна ли эта гипотеза или ложна. В чём же дело?

Таким образом, можно признать, что за 80 лет существования гипотезы именно не очень строгая формулировка позволила ей стать сверхпродуктивной исследовательской и методологической рамкой. Перефразируя слова Фаины Раневской о Моне Лизе, гипотеза Сепира—Уорфа теперь уже сама может выбирать, кому ей нравиться, а кому нет.

На страницах нашего интеллектуального клуба мы уже успели рассмотреть немало интересного, касающегося лингвистики. Но, чем глубже мы погружаемся в эту тему, тем больше полезного и очень интересного мы узнаём. Так, совсем недавно мы обнаружили ещё одну любопытную, так сказать, лингвистическую тему – гипотезу лингвистической относительности.

Гипотеза лингвистической относительности подразумевает то, что языковая структура воздействует на мировоззрение и мировосприятие носителей языка, а также на их когнитивные процессы. Нередко эту гипотезу называют ещё гипотезой Сепира-Уорфа, и о ней мы и хотим поговорить далее.

Гипотеза Сепира-Уорфа

Для начала отметим, что всего существует две различных формулировки гипотезы Сепира-Уорфа (строгая и мягкая):

• Суть строгой формулировки сводится к тому, что мышление определяется языком, а значит, когнитивные категории определяются и ограничиваются лингвистическими категориями
• Суть мягкой формулировки сводится к тому, что мышление, вместе с лингвистическими категориями, оказывает определяющее воздействие на влияние традиций и некоторые формы неязыкового поведения

Кроме того, возникновение двух вышеописанных формулировок тоже относится к более позднему периоду и считается нововведением: несмотря на то, что оба учёных никогда не прибегали к подобному разделению, в их трудах некоторые смогли отыскать и мягкое и строгое описание гипотезы лингвистической относительности.

Краткая история гипотезы Сепира-Уорфа

Основные черты идеи лингвистического релятивизма (идеи о лингвистической относительности) были сформулированы уже в работах философов XIX столетия, таких, к примеру, как немецкий мыслитель Вильгельм фон Гумбольдт, воспринимавший язык как дух нации.

В научную гипотезу как таковую принцип лингвистического релятивизма переформулировали лингвист Эрик Леннеберг и психолог Роджер Браун, когда проводили свои эксперименты по выяснению зависимости цветового восприятия людей от классификации цветов в родных им языках.

Когда же исследования в области универсальной природы языка и познания оказались в 60-х годах самым актуальным направлением, интерес к идее лингвистической относительности со стороны лингвистов был утрачен. Но в конце 80-х годов сторонники новой школы лингвистического релятивизма, занятые исследованием последствий, возникающих из-за различий в языковой категоризации познания, предоставили неоценимую поддержку в плане экспериментальной базы для релятивистских версий гипотезы Сепира-Уорфа.

Суть гипотезы Сепира-Уорфа

Смысл гипотезы Сепира-Уорфа сводится к тому, что структура языка оказывает формирующее воздействие на человеческое мышление и то, как он познаёт окружающий мир. Согласно базовым её предпосылкам, народы, которые говорят на различных языках, обладают различиями при восприятии основных категорий окружающего мира, таких как понятие собственности, количество, число, пространство, время и т.д. Не менее значительна и разница в том, как оценивают носители разных языков реальные события и явления. А главным отличием самой гипотезы является идея, исходя из которой, люди, способные говорить на нескольких языках, способны применять и несколько способов мышления.

Система языка, соответствуя рассматриваемой нами теории лингвистической относительности, определяет уникальную классификацию окружающего мира, где реальная действительность предстаёт перед человеком в образе постоянно меняющегося потока образов и впечатлений.

Таким образом, среди главных объектов гипотезы можно выделить:

• Познавательный и мыслительный потенциал
• Осознание времени
• Осознание причинно-следственных связей
• Цветовое восприятие
• Восприятие форм

По мере изучения, отдельные эффекты гипотезы Сепира-Уорфа сумели проявиться только в нескольких областях семантики, но, по сути, показали себя достаточно слабыми. И на сегодняшний день основная часть специалистов по лингвистике принимает более сдержанную позицию относительно лингвистического релятивизма: они, в большей степени, поддерживают идею о том, что язык оказывает влияние на некоторые виды познавательных процессов, пусть это и не столь очевидно, однако другие процессы уже сами по себе являются субъективными, касаемо универсальных факторов. И научные исследования ставят своей целью сформулировать пути такого влияния, а также определить, в какой мере вообще язык воздействует на мыслительный процесс.

Одно из первых подтверждений гипотезы лингвистической относительности основывалось на выяснении разницы между тем, как воспринимают окружающую действительность носители английского языка и индейцы американского племени навахо. Посредством изучения классификации языковых форм удалось обнаружить, что индейские дети использовали категоризацию предметов, исходя из их формы, намного чаще, нежели дети англичан. И объясняли это учёные тем, что в языке племени навахо существует уникальная грамматическая зависимость глаголов и форм предметов, с которыми производится какая-либо манипуляция.

Кроме того, теорию Сепира-Уорфа подтвердило также исследование, которое было проведено с группами детей из семей афроамериканцев, говорящих по-английски, и детей из европейских семей, также англоговорящих. Дети и из первой, и из второй группы хорошо выполнили задание, где нужно было составлять геометрические фигуры, хотя афроамериканские дети принадлежали к семьям с низким уровнем дохода и довольно-таки смутно представляли себе, как играть с кубиками.

Но релятивистская теория получила также и опровержение. Учёные провели исследование 78 языков, которое показало, что люди, которые относятся к разным культурам и говорят на разных языках, практически одним и тем же образом воспринимают цвета. Однако, невзирая на это, некоторые учёные предполагают, что представленные результаты не могут быть интерпретированы в качестве опровержения гипотеза Сепира-Уорфа, ведь цветовое восприятие людей обусловлено, преимущественно, биологической структурой зрения человека, а это означает, что оно идентично у всех людей.

Гипотеза Сепира-Уорфа сегодня

Даже в наше время продолжаются споры на тему правдивости гипотезы Сепира-Уорфа между специалистами, заинтересованными в теории лингвистической относительности. И в огромнейшей мере этому способствует то, что нет никаких однозначно убедительных доказательств, которые бы могли эту теорию подтвердить или же опровергнуть.

Результаты, которые были получены в ходе многократных исследований, можно воспринимать с разных сторон. Наверное, именно по этой причине у идей лингвистического релятивизма сегодня нет ярых приверженцев или последователей-профессионалов.

Но, как бы то ни было, гипотеза Сепира-Уорфа, наряду с взаимодействием языка и мышления, на протяжении многих лет становилась объектом интереса самых разных научных направлений, начиная философией и заканчивая антропологией и психологией. Кроме того, вместе они стали исходным материалом для создания искусственных языков, а также послужили источником вдохновения для множества произведений литературы.

А если вам интересная не только языкознание и лингвистика, и вы хотите подтянуть свою грамотность, обратите внимание на наш курс по сложностям русского языка.

В статье авторы разбирают один из ключевых элементов теоретической базы лингвистики, его историческое развитие, а также его дальнейшее влияние на науку в целом.

Ключевые слова: гипотеза, язык, мышление, лингвистика

В научно-фантастическом художественном фильме “Прибытие” одной из центральных тем выступает роль языка как средства для мышления в установлении контакта с инопланетянами. Главная героиня фильма, лингвист Луиза Бэнкс, вскользь упомянула гипотезу Сепира — Уорфа как определяющий элемент теоретической подоплёки. Чтобы понять, к чему была привязана данная гипотеза, следует отметить, что инопланетяне общались с помощью специальных символов, которые потом подвергались расшифровке, и таким образом формировался их словарный запас в том виде, в котором его понимали люди. Во время одного из сеансов инопланетянин “нарисовал” слово, которое при расшифровке приобретало многозначность — “орудие”. Оно могло быть равнозначно интерпретировано как “оружие”, так и “инструмент” или “дар”. Как впоследствии оказалось, под “орудием” подразумевался язык этих самых пришельцев, однако военные из разных стран, также участвовавшие в операции по установлению контакта с инопланетянами, опасались их враждебного намерения и, приняв во внимание вероятность значения “оружие”, едва не начали атаку на пришельцев. Здесь и следует сделать особый акцент на уже упомянутой выше гипотезе Сепира — Уорфа.

Итак, в чём же заключается суть этой гипотезы? Другое, более тривиальное её название — гипотеза лингвистической относительности. И подразумевает она, что структура языка есть определяющий фактор для формирования мировосприятия и когнитивных процессов носителей этого самого языка. Известно, что существует две формулировки этой гипотезы — строгая и мягкая. Суть строгой формулировки состоит в том, что мышление определяется языком, соответственно, лингвистические категории оказывают прямое влияние на формирование когнитивных категорий и накладывают на них ограничения. Мягкую формулировку можно трактовать так: лингвистические категории наряду с мышлением оказывают воздействие на влияние традиций и некоторые формы невербального поведения.

Как и у большинства элементов теоретической составляющей наук, у гипотезы лингвистической относительности есть своя предыстория. Она берёт начала ещё со времён деятельности знаменитого немецкого философа и языковеда Вильгельма фон Гумбольдта (1767–1835). Именно он впервые выдвинул идею о связи языка и мышления, что наглядно было отображено в его известной цитате: “Язык народа есть его дух, и дух народа есть его язык, и трудно представить себе что-либо более тождественное”. В дальнейшем идеи Гумбольдта развил немецкий лингвист Лео Вайсгербер (1899–1985). Неспроста направление языкознания, с которым он работал, в дальнейшем получило название неогумбольдтианского. На основе учений Гумбольдта он сформулировал теорию языковой картины мира. Вайсгербер писал: “ Возможность родного языка состоит в том, что он содержит в своих понятиях определённую картину мира и передаёт её всем членам языкового сообщества”. Таким образом, языковая картина мира есть результат исторического развития определённого этноса ” [1, с.51].

Ответвлением от идей рассмотренных выше деятелей стала так называемая “этнолингвистика”, исторической родиной которой являются Соединённые Штаты Америки. Одним из первых представителей данного направления стал Франц Боас. Он высказал предположение, что “ теоретическое изучение языков не менее важно, чем практическое владение ими. лингвистическое исследование является неотъемлемой частью глубокого изучения психологии народов мира ” [2]. Подобные мысли были в дальнейшем подтверждены великим американским лингвистом Эдуардом Сепиром (1884–1939). Он занимался исследованием языков и культуры американских индейцев и в ходе этих исследований накопил большое количество ценного материала по языкам Северной и Центральной Америки. На основе этого материала он и пришёл к выводу, что язык — это “символический ключ к поведению”. Одним из учеников Сепира был химик-технолог Бенджамин Уорф. Вслед за своим учителем Уорф обратился к изучению индейских языков, в частности особое внимание он уделял распространённому в Аризоне языку индейцев хопи. Все аспекты тех языков и культур, которые можно охарактеризовать как “цивилизованные”, что были известны Бенджамину до этого, он решил подогнать под одну гребёнку и объединить в общую категорию, которая называется “Средний европейский стандарт” (англ. Standard Average Europenean — далее SAE).

Одна из статей Уорфа, ставшая плацдармом для будущей гипотезы, как раз была посвящена сравнению выражений понятий времени в языках из категории SAE и в языке индейцев хопи. Согласно этой статье, в языке хопи отсутствуют слова, обозначающие периоды времени (то есть отсутствует деление на дни недели, времена суток, часы и т. д.), и хопи не рассматривают время как поток дискретных элементов. Другим немаловажным умозаключением Уорфа, которое пошло от другого его учителя, было связано с количеством слов в разных языках, обозначающих снег. Так, у эскимосов в словарном запасе есть несколько разных слов, обозначающих различные виды снега, в то время как в английском языке существует одно-единственное слово “snow”. Этот пример тоже лёг в основу будущей гипотезы.

И хотя Сепир и Уорф фактически не являлись соавторами, их фамилии объединил другой ученик Сепира, Гарри Хойджер. Это произошло в 1953 году на конференции, посвящённой этой гипотезе.

В дальнейшем гипотеза подтвердилась эмпирически. Было проведено исследование с участием группы детей из семей афроамериканцев и группы детей из европейских семей. И те, и другие, были англоговорящие. Детям дали задание смастерить геометрические фигуры, и что примечательно, дети из обеих групп успешно справились с заданием, хотя семьи афроамериканцев обладали низким уровнем дохода, и дети из этих семей смутно понимали, как работать с кубиками.

Справедливо будет утверждать, что гипотеза лингвистической относительности оказала колоссальное влияние на научное сообщество. У гипотезы были как приверженцы, так и те, кто приводил достаточно убедительные доводы против неё. Одним из отечественных учёных, занимавшихся исследованием этой области, был Владимир Андреевич Звегинцев. Он предоставил подробный анализ основных положений гипотезы Сепира — Уорфа [2]. Однако выдвижение этой гипотезы послужило стремительному развитию лингвистики, но помимо этого, она вызывала интерес и у деятелей философии и психологии.

С историческим аспектом разобрались (однако к одному важному моменту мы ещё вернёмся), теперь приступим к более подробному анализу ключевого понятия. На базовом уровне понимание гипотезы сводится к различию восприятия основных категорий окружающего мира народами, говорящими на разных языках. Кроме того, существенная разница состоит в восприятии различными народами явлений и событий. От гипотезы пошла и идея о многосторонности мышления людей, владеющих несколькими языками.

Важно понимать, что речь является не только инструментом для познания окружающего мира, но и способом познания, которое на подсознательном уровне происходит именно на базе речевых навыков. Таким образом язык, являющийся как формой, так и содержанием человеческой речи, будет определять то, как человек будет воспринимать своё окружение.

Главными же объектами гипотезы являются:

− Познавательный и мыслительный потенциал

− Осознание причинно-следственных связей

Целесообразность включения в этот перечень последнего объекта чаще всего подвергается сомнению, так как данное явление запрограммированно биологически.

Стоит отметить, что на трудах Уорфа и тезисах Сепира развитие гипотезы лингвистической относительности не закончилось. Со временем произошёл переход от статуса “гипотезы” к статусу “теории”, и одним из наиболее видных соавторов уже теории лингвистической относительности стала Лера Бородицки (при рождении — Валерия Романовна Бородицкая), американский психолингвист и специалист когнитивной науке, адъюнкт-профессор когнитивных наук в Калифорнийском университете в Сан-Диего (к слову, сама она уроженка Белорусской ССР). На TED-конференции в 2017 году она высказала тезис, что каждый из 7000 языков мира имеет своё специфическое звучание, свой уникальный словарный запас, и что самое главное — свою уникальную языковую структуру. В качестве примера она приводит различия в грамматических категориях рода, в частности подмечая, что слово “солнце” в немецком языке относится к женскому роду, а в испанском — к мужскому. А слово “луна” (при сравнении этих же двух языков) — наоборот. “ Может ли это влиять на образ мышления носителей разных языков? Возможно ли, что немцы приписывают солнцу женские черты, а луне мужские? Оказывается, что так оно и есть. А если мы попросим носителей немецкого или испанского языков описать мост, например вот этот? Мост в немецком языке женского рода, а в испанском — мужского. Немцы с большой вероятностью скажут, что мост красивый, элегантный, опишут его прилагательными, которые ассоциируются с женщиной. Зато те, для кого родным является испанский, скорее всего, охарактеризуют его как сильный или длинный — это типично мужские слова ” — так утверждала Лера в рамках конференции [3].

Отсюда вытекает вполне логичный вывод о заметной разнице в мировосприятии немцев и испанцев, проявляющейся в различии грамматических особенностей языков, а следовательно, и придаче характеристик неодушевлённым предметам.

На вопрос, благодаря чему у человека формируются подобные образы и характеристики, каждый уверенно ответит: центральная нервная система. Соответственно языковые структуры оказывают ощутимое влияние на когнитивные способности мозга. Как же проследить это влияние? На это и направлена относительно молодая дисциплина, предпосылкой к которой как раз и послужила рассматриваемая в данном тексте гипотеза. Эта дисциплина носит название нейролингвистика.

Из названия становится очевидно, что нейролингвистика является в некотором смысле точкой соприкосновения двух куда более весомых наук — неврологии и лингвистики. Многие учёные причисляют её к психолингвистике. Нейролингвистика изучает мозговые механизмы речевой деятельности и те изменения в речевых процессах, которые возникают при поражении мозга.

В первую очередь деятельность нейролингвистов направлена на изучение трёх зон левого полушария коры головного мозга, ответственных за функционирование речи:

− зона Брока — в ней происходят реакции управления устной речью;

− зона Вернике — ответственна за восприятие и понимание;

− затылочная часть — в ней происходят логико-грамматические запоминания

Расположение этих зон представлено на рис.1:

Рис. 1. Расположение зон Брока и Вернике

И хотя в нейролингвистике есть собственные методы изучения речевых механизмов в контексте функциональной активности зон коры головного мозга, в исследованиях также используются методы из смежных дисциплин. В их число входят:

− функциональная магнитно-резонансная томография (фМРТ) — измеряет кровоток в мозге во время исполнения разных заданий, визуализации;

− электростимуляция или электрошоковая терапия — помогает определить зону мозга ответственную за ту или иную реакцию;

− айтрекинг (англ. eye-tracking — “отслеживание глаза”) используется для изучения реакции глаз во время чтения;

− дихотомическое прослушивание — проверка восприятия звуковых вибраций (обычно происходит отдельно на правом и левом ухе, которые физиологически по-разному воспринимают звук ввиду различия функционала полушарий коры головного мозга);

− стереотаксический метод — непосредственное проникновение в головной мозг операционным путём

Это объясняется тем, что в процессе воспроизводства человеческой речи в мозгу задействовано несколько зон, причём одни из них выполняют главную функцию, а другие вспомогательную. Применение указанных выше методов лишний раз подчёркивает, что нейролингвистика — это междисциплинарная наука.

Кроме того, исследования нейролингвистов направлены на углублённое понимание сложностей грамматики, фонетики, речевых оборотов и множества других компонентов и разделов языка.

Итак, как мы определили, гипотеза Сепира — Уорфа не только подняла лингвистику на новую ступень развития, но также и стала крепким плацдармом для формирования новых перспективных дисциплин. Примечательно, что она и на сегодняшний день вызывает споры касаемо своей достоверности среди специалистов, заинтересованных в теории лингвистического релятивизма, поэтому не исключено, что в будущем появятся ещё какие-то направления в научных дисциплинах, благодаря которым подобные споры можно будет свести к компромиссу.

Основные термины (генерируются автоматически): язык, гипотеза, лингвистическая относительность, SAE, головной мозг, слово, будущая гипотеза, женский род, историческое развитие, немецкий язык.

Читайте также:

  
• Бог луны син доклад 5 класс
  
• Доклад в вузе это
  
• Из постановления пленума цк кпсс заслушав доклад тов хрущева
  
• Отношение ссср и китая 40 и 50 годы доклад
  
• Государственный доклад о состоянии и об охране окружающей среды в 2011 году