Диалектика бытия и небытия доклад

Обновлено: 25.06.2024

Быть — это философская категория, обозначающая реальность, которая существует объективно, независимо от человеческого сознания, воли и эмоций, философская категория, обозначающая бытие так, как оно мыслит. Бытие в самом широком смысле этого слова относится к самому общему понятию существования, бытия вообще. Существо — это все, что есть — все, что видимо и невидимо.

Доктрина бытия — онтология — одна из центральных проблем философии.

При решении проблемы бытия философия руководствуется фактом существования мира и всего, что существует в мире, но ее изначальный постулат уже не этот факт, а его смысл.

Второй аспект проблемы бытия определяется тем, что для природы, общества, человека, его мыслей, идей есть нечто общее, а именно то, что перечисленные объекты реально существуют. В силу своего существования они образуют целостное единство бесконечного, неизменного мира. Мир как неизменное целостное единство находится вне и, в определенной степени, независимо от человека. Бытие является необходимым условием единства мира.

В качестве третьего аспекта проблемы бытия можно утверждать, что мир — это реальность, которая, поскольку она существует, имеет внутреннюю логику существования и развития. Эта логика предшествует, как бы предсуществует существованию людей и их сознания, и для эффективной человеческой деятельности необходимо знать эту логику, исследовать законы бытия. Бытие делится на два мира: мир физических вещей, процессов, материальной действительности и мир идеального, мир сознания, внутренний мир человека, его психические состояния.

Эти два мира имеют разные способы существования. Физический, материальный, природный мир существует объективно, независимо от воли и сознания человека. Психический мир — мир человеческого сознания существует субъективно, поскольку зависит от воли и желания людей, отдельных личностей. Вопрос о том, как соотносятся эти два мира, является основным вопросом философии. Сочетание этих двух основных форм бытия позволяет выделить еще несколько разновидностей форм бытия.

Человек занимает особое место в этих мирах. С одной стороны, он является природным существом. С другой стороны, он наделен сознанием и, следовательно, может существовать не только физически, но и рассуждать о существовании мира и своем собственном существовании. Человеческое существование воплощает диалектическое единство объективно-субъективного и субъективного, тела и духа. Сам по себе этот феномен уникален. Материальное, природное в человеке является главной предпосылкой его существования. Однако многие поступки человека определяются социальными, духовными и нравственными мотивами. В самом широком смысле человечество — это сообщество, включающее всех людей, живущих сейчас или ранее на Земле, а также тех, кому предстоит родиться.

Бытие как центральная категория онтологии — Учение о бытии — онтология — одна из центральных проблем философии

Учение о бытии — онтология — одна из центральных проблем философии

Следует обратить внимание и на такую особенность человеческого существования, как зависимость его телесных действий от социальных мотивов. Если другие природные вещи и тела функционируют автоматически, и можно с достаточной уверенностью предсказать их поведение в краткосрочной и долгосрочной перспективе, то этого нельзя сказать о человеческом организме. Его проявления и действия часто регулируются не биологическими инстинктами, а духовными, моральными и социальными мотивами.

Человеческое общество также характеризуется своеобразным способом существования. В общественном бытии переплетаются материальное и идеальное, природа и дух. Бытие социального делится на бытие человека в обществе и в процессе истории и бытие общества. Мы проанализируем эту форму бытия в разделах, посвященных обществу.

Тема форм бытия имеет большое значение для прояснения различий в философских позициях. Основное различие обычно касается того, какая форма бытия считается основной и определяющей, исходной, а какие формы бытия являются производными. Так, материализм считает основной формой бытия природное бытие, а остальные — производными и зависимыми от основной формы. О существовании имеет смысл говорить тогда и только тогда, когда речь идет о чем-то конкретном, т.е. только что-то, нечто может иметь существование. О таком нечто еще можно сказать экзистенция, оно имеет место здесь и сейчас, существует сейчас, в настоящем.

В любом языке небытие отождествляется с небытием и никак не может быть помыслено. Другими словами, небытие отрицает бытие, и именно в этом смысле используется термин небытие, когда вещь, тело, явление, сознание (то есть то, что может существовать) перестает быть собой, и о них говорят, что они ушли в небытие.

Однако в строгом философском смысле это не совсем верно. Между бытием и небытием существует диалектическая взаимосвязь.

Во-первых, согласно современным представлениям о мире, наша Вселенная возникла из вакуума, что делает его особым состоянием материи. Вакуум — не самый бедный, а самый богатый тип физической реальности, представляющий собой некое потенциальное бытие, так как содержит все возможные частицы и состояния, но в то же время в нем ничего нет фактически.

Следует также учитывать, что с точки зрения физиков (Д.А. Ландау, И.Д. Новиков и др.) сама наша Вселенная не является единственной в мире, так как состоит из бесконечного числа различных Вселенных, проходящих различные циклы развития. В этом свете проблема соотношения бытия и небытия

Диалектика бытия и небытия

На протяжении всего развития философии существовали различные подходы к трактовке проблемы единства мира.

Впервые вопрос о единстве мира был поставлен античными мыслителями Фалесом, Демокритом и другими. Поскольку их взгляды на мир и материю носили наивный характер, им не удалось полностью решить этот вопрос. Для них была характерна догадка о том, что единство мира заключается в его материальности. По-своему решали проблему единства мира другие античные мыслители, которые исходили из признания основы единства мира в существовании первичных абсолютных идей, или человеческих ощущений. Последовательность в признании единого начала — материи или духа — называется философским монизмом.

Противоположностью монизма является дуализм. Дуалисты считали, что существуют два равноправных начала, две независимые друг от друга субстанции: материя и дух.

Наиболее ярким представителем дуализма был французский философ и математик XVI века Р. Декарт.

В этот же период материалистическую линию в решении вопроса о единстве мира проводили представители метафизического материализма Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Б. Спиноза, французские материалисты XVIII века.

Проблема единства мира была решена с материалистической точки зрения Марксом и Энгельсом, которые опирались на достижения естественных и общественных наук. Они отвергли метафизическое представление о непроходимом разрыве между живой и неживой материей, обосновывая позицию происхождения жизни из неорганической материи определением жизни как способа существования белковых тел, являющихся ее материальными носителями.

Марксизм, рассматривая единство мира, предполагает, что в мире нет ничего, кроме движущейся материи, и что движущаяся материя не может двигаться, кроме как в пространстве и времени.

Диалектико-материалистическое положение о материальном единстве мира соответствует развитию естествознания того периода. Открытие электромагнитных волн и светового давления свидетельствовало о материальности электромагнитного поля и о наличии массы света, который оказался электромагнитными волнами определенной длины. Открытие клетки показало единство в строении всех живых существ во всем их многообразии. Важными открытиями в этом отношении являются открытие закона сохранения и превращения энергии и создание Дарвином эволюционной теории происхождения видов.

Овладение спектральным анализом позволило установить, что Солнце и другие звезды, звездные ассоциации и планеты содержат те же химические элементы, что и Земля. Многообразие химических элементов раскрыто Д. И. Менделеевым. Менделеева периодическая система элементов.

Периоды в трактовке бытия

В интерпретации бытия можно выделить несколько периодов. Первый период — это мифологическая интерпретация бытия.

Третий период начинается с философии И. Канта. Бытие рассматривается как нечто связанное с познавательной и практической деятельностью человека. В ряде направлений современной философии предпринимается попытка переосмыслить онтологический подход к бытию, который исходит уже из анализа человеческого бытия.

Суть развития научного и философского знания заключается в том, что человек все больше осознает себя субъектом всех форм своей деятельности, как создателя своей социальной жизни и форм культуры.

Читайте дополнительные лекции:

Образовательный сайт для студентов и школьников

(Ontos – сущее) Это раздел философии изучающий фундаментальные принципы бытия.

Предмет онтологии пересекается с предметом естествознания: физики, астрономии.

В ряду многочисленных философских категорий, категория бытия занимает центральное место.

Она является исходной категорией философии т. к. выражает самую славную характеристику любого предмета и явления: его способность быть, существовать.

Первое, что человек узнает, это то, что все существует: сам он и мир. Первый вопрос, над которым задумывается человек: "Что, есть все, что существует и куда потом девается, откуда происходит?"

А когда человек попытался ответить на этот вопрос, то он стал философом.

Ранняя греческая философия как раз и представляла собой попытку ответить на этот вопрос. Они отвечали: вода, воздух, огонь, число, есть еще и идеальное бытие.

Категория бытия является важнейшей, она является часто употребляемой в обычной жизни.

Бытие - философская категория, обозначающая существование.

Бытие – самое широкое по объему понятие. Оно является первичным ко всем основным свойствам.

Но оно и самое бедное по содержанию, т.к. оно выделяет только один признак - признак существования.

Бытие - это что-то существующее, а небытие - это отрицания бытия, т. е. когда вещи и явления перестают существовать или быть самими собой.

Бытие - нечто, а небытие - ничто. Это антиподы, диалектические полярности. Они тесно связаны.

Связь между ними выражается:

- Бытие возникает из небытия. Любая вещь имеет начало своего существования из небытия.

- Бытие превращается в небытие. Все имеет свой срок, свое время. Вещи и явления перестают существовать.

Т. о. каждый предмет - это единство бытия и небытия. Бытие всегда в настоящем, а небытие в прошлом или в будущем. Бытие – это уже или еще не небытие.

Нередко вещи и явления исчезают навсегда, но они могут получать второе бытие в сознании конкретного человека, в его памяти. Это бытие – субъективное.

Вещи и явления могут быть не только в сознании человека, но и на другом носителе информации: книги, картины и т. д. Это бытие - идеальное. И в такой форме бытия исчезнувшие вещи могут существовать практически вечно. В этом смысле мы можем говорить о бессмертии идей, вещей, близких людей, исторических личностей.

Традиционно в философии выделяют два вида бытия:

- Материальное бытие (физический мир). Это существование вещей и процессов, личностей. Оно всегда индивидуально и неповторимо и имеет ограничение в пространстве и времени.

- Идеальное бытие (духовное бытие). Его составляют идеи, ценности, понятия, сущности. Характеристика: вечность и неизменность.

Т. о. Материальное и идеальное это противоположные полюсы бытия.

Выделяют три наиболее значимых формы бытия:

Каждая из этих форм обладает своей спецификой и включает в себя несколько уровней, и все три формы образуют пирамиду бытия.

В основе пирамиды: неживая природа. Она имеет два уровня:

- Естественная природа (первая природа). Первозданная природа, которая существует вне зависимости от человека: звезды, планеты, земля, вода. Для этого природного мира характерна постоянная изменчивость, эволюция.

- Искусственная природа (вторая природа) - это созданная человеком природа для удовлетворения его потребностей: вся инфраструктура - города, дороги, машины, производство.

Первая и вторая природа имеют общее и различное.

Общее: у них едина основа, они вещественны, подвержены разрушению.

Различное: естественная природа бесконечна в пространстве и во времени и неуничтожима, по существу. Искусственная природа очень ограничена в пространстве и во времени и в принципе уничтожима.

Выше – живая природа. Характерная черта: жизнь – это то, чем мир организмов отличается от всего остального мира. Живая природа возникла из неживой и, отмирая снова в нее возвращается.

Живая природа – это качественно более высокая ступень бытия.

Живая природа ничтожно мала по сравнению с неживой. Её критерии:

- Способность существовать, обмен веществом и энергией.

- Способность к размножению. Только живые организмы могут производить себе подобных.

Выделяют 2 уровня живого:

- Живые неодухотворённые тела, т е. все, то, что отвечает критериям жизни, но не обладает сознанием - это флора и фауна.

- Живые одухотворенные тела или человек;

Второй вид бытия – Человеческое бытие. Оно двойственно. Своим телом человек принадлежит к живой природе, и на него распространяются критерии и законы живых организмов, но с другой стороны человек обладает сознанием, душой и психикой (идеальная природа). Это мыслящее существо способное создавать и оперировать идеальными образами. Именно это поднимает человека на качественно более высокую ступень.

Критерий человеческого существования – неразрывное единство души и тела. Утрата этого единства - означает смерть человека. При этом тело, как природно-физическое образование продолжает существовать после смерти. Но смерть разума и означает смерть человека.

Бытие человека делиться на три группы:

2) Мифологическая форма мировоззрения

1. Мифологическая форма мировоззрения: диалектика мифа и его социально-антропологические корни

1. Мифология как совокупность преданий, сказаний, рассказов о богах и героях, их происхождении, жизни, деяниях и т.д.;

2. Мифология как система фантастических представлений о мире, включающая массу разнообразных мифов, которые могут быть типологизированы;

3. Мифология как наука о мифах, их природе, сущности, происхождении, функциях и т.д.

В самом общем виде можно отметить следующие черты мифологического мировоззрения. Во-первых, оно является социально-антропоморфным: окружающий мир осмысливается в соответствии со свойствами человека и общества. Иногда эту черту мифологического мировоззрения называют аналогизмом, подчеркивая тем самым, что человеку свойственно судить о мире по аналогии с самим собой, наделяя мир собственными свойствами, одушевляя его. По этой причине мифологическое мировоззрение имеет и второе название – социоантропоморфическое мировоззрение. Во-вторых, мифологическое мировоззрение отличается исключительной тотальностью, целостностью. Мир, представленный в нем, представляет собой пусть и смутную, но целостную картину. В-третьих, мифологическое мировоззрение воспринимало мир как изменчивый, возникающий и постоянно изменяющийся. Данную черту мировоззрения принято называть грекоязычным термином генетизм. Генетизм – это представление о происхождении всего сущего, включая и мифологических богов. По выражению Е.М. Мелетинского, генетизм носит тотальный характер, включая в себя не только теогонию (мифы о происхождении богов), но и этнологизм (учение о причинах и условиях возникновения и происхождения всего сущего, мира в целом).

Олимпийские боги Гомера – это третье поколение древнегреческих мифологических богов. К первому поколению следует отнести Океан и его жену Тефиду (у Гомера) или Хаос (у Гесиода). Ко второму поколению следует отнести широкогрудую Гею-Землю, мрачный Тартар, прекрасный Эрос. Гея с мужем Ураном (Небо) порождает титанов во главе с Кроносом. Свергнув Урана, Кронос со своей женой Реей порождает олимпийских богов – третье поколение, – во главе которых, свергнув своего отца Кроноса, становится Зевс. Этот теогонический процесс продолжается и дальше: появляются Танатос (Смерть), Сон, богини судьбы Керы и Мойры. От любовных связей богов и богинь со смертными рождаются герои. Гомер и Гесиод, подвергнув мифы обработке, придали им художественную образность, заложив основу аллегоризма: нами эти мифы воспринимаются как образы природных стихий, как метафоры – поэтические образы. В конечном итоге мифологическое мировоззрение пыталось объяснить, как из Хаоса рождается упорядоченый и гармонизированный мир.

Следовательно, взять миф как таковой означает взглянуть глазами мифического субъекта, а не извне, не из нашего времени глазами рационально-теоретически мыслящего отчужденного субъекта. Потому-то А.Ф. Лосев и говорит, что миф не есть выдумка, не есть понятие, не есть образ. он есть все. Отсюда он делает вывод, что сущность мифа нельзя понять через его сравнение с художественным образом, религиозным представлением, научным понятием. В нем можно обнаружить элементы самых различных форм познания и способов освоения действительности, и каждый из них рассмотреть в качестве специфической природы мифа. Однако, предупреждает А.Ф. Лосев, ни один из них нельзя брать в качестве самостоятельных и готовых предпосылок мифа, наличных форм знания. Все эти элементы в мифе слиты, неразрывно сплавлены, а потому не имеют смысла их значения вне этой тотальной синкретичности. То есть все сопоставления мифа с другими формами не отвечают на вопрос, что такое миф: ответ всегда будет негативным.

Может показаться странным, парадоксальным, что миф, будучи фантастическим отражением действительности, не содержит ничего. выдуманного, фантастического. Да, парадокс, если смотреть на миф с позиций рационально-теоретического сознания и пытаться определить его через сравнение с чистым искусством, религией, наукой, поскольку в нем можно обнаружить иносказание, образность, метафоричность, понятийность, не заметив только самого мифа.

Итак, миф есть личность. То есть понять природу, сущность, тайну мифа означает прежде всего, что необходимо понять личность носителя мифологического сознания, субъекта мифа. Оставим на время выяснение структуры мифа, специфики мифологического сознания, эволюции мифа, а попытаемся понять мифологическую личность, носителя мифологического мировоззрения.

Мифологическое мировоззрение – это мировоззрение родового человека, которого еще не коснулось разделение груда. Такой человек отличается цельностью и примитивной всесторонностью. Он не осознавал своей духовной индивидуальности, да ее практически и не было. Целостности индивида, т.е. не ограниченного каким-то одним видом деятельности, соответствовало столь же целостное мифологическое мировоззрение, дававшее ему полное знание о роде, о мире, который, по существу, был тем же большим Родом, о самом себе. В этом и заключается, как мы уже говорили, социоморфизм мифологического мировоззрения.

Знание истории рода, истории богов, героев – понятных и близких индивиду своими человеческими силами и слабостями, делало окружающий мир доступным и простым, понятным и ясным. В мифологических сюжетах находилось место почти всем явлениям окружающей жизни. И в случае необходимости каждый индивид легко мог вписать в общую картину то или иное явление, с которым он сталкивался: для этого требовалось знать историю своего рода, представленную в системе мифов.

Появление новой формы общественного сознания, которая возьмет на себя мировоззренческую функцию мифологического сознания, одновременно разрешив возникшее противоречие внутри мифа, связано со становлением философии.

БИЛЕТ

В истории философии виднейшие мыслители определяли диалектику как [3]:

учение о вечном становлении и изменчивости бытия (Гераклит);

искусство диалога, достижения истины путем противоборства мнений (Сократ);

метод расчленения и связывания понятий с целью постижения сверхчувственной (идеальной) сущности вещей (Платон);

наука, касающаяся общих положений научного исследования, или же, что одно и то же, - общих мест (Аристотель) [4];

учение о совпадении (единстве) противоположностей (Николай Кузанский, Джордано Бруно);

способ разрушения иллюзий человеческого разума, который, стремясь к цельному и абсолютному знанию, неминуемо запутывается в противоречиях, (Кант);

всеобщий метод постижения противоречий (внутренних импульсов) развития бытия, духа и истории (Гегель);

учение и метод, выдвигаемые в качестве основы познания действительности и её революционного преобразования (марксизм-ленинизм).

Папиллярные узоры пальцев рук - маркер спортивных способностей: дерматоглифические признаки формируются на 3-5 месяце беременности, не изменяются в течение жизни.

Механическое удерживание земляных масс: Механическое удерживание земляных масс на склоне обеспечивают контрфорсными сооружениями различных конструкций.

Переход бытия в небытие и небытие в бытие реализуется в процессе изменения вещей. Чистой формой этого перехода является время, т.е. смена прошлого (того, чего уже нет) настоящим (тем, что есть), а настоящего будущим (тем, чего ещё нет). В этом плане всякое единичное существование развёртывается в виде перехода от небытия, которого уже нет, небытию, которого ещё нет, так что актуально данное конкретное бытие заключает в себе в снятом виде небытие в этих двух его аспектах.

Подытоживая рассмотрение соотношения бытия (нечто) и ничто, бытия и небытия, следует указать, что философская категория бытия не может быть во всей полноте и глубине осмыслена без сопоставления её с категорией отрицания. Из определения бытия как реальности, границы которой задаются её собственным отрицанием, с необходимостью вытекает понимание ничто и небытия в позитивном плане, т.е. в качестве инобытия. Если ничто представляет собой выражение отношений различия и противоположности в мире непосредственно данных частных существований, то небытие - своеобразное выражение смены состояний, прохождения, перехода в иное того или другого конкретного и непосредственного сущего. Ничто и небытие - это разные аспекты отрицания бытия, связанные с двойственно предметно - динамической структурой бытия. Они столь же реальны, сколь и само бытие. Именно так ничто и небытие осмысливались в продолжение всего исторического развития философии. Чисто негативное их понимание, связывающее с ними некое абсолютное отсутствие, иррационально и потому непродуктивно в философском постижении природы бытия.

Как же характеризует бытие сам Парменид? Бытие - это то, что является подлинным миром, находящимся за миром предметно-чувственным. Бытие есть мысль, оно едино и неизменно, абсолютно и самотождественно, не имеет внутри себя деления на субъект и объект; оно есть вся возможная полнота совершенства, среди которых на первом месте Истина, Добро, Благо, Свет. Определяя бытие как истинно сущее, Парменид учил, что оно не возникло, не уничтожимо, единственно, неподвижно, нескончаемо во времени. Оно не в чем не нуждается, лишено чувственных качеств, а потому его можно постигать только мыслью, умом.

Чтобы облегчить понимание того, что такое бытие людям, не искушенным в искусстве мыслить мысль, то есть философствовать, Парменид рисует чувственный образ бытия: бытие есть шар, сфера, не имеющая пространственных границ. Сравнивая бытие со сферой, философ использовал сложившееся в античности убеждение в том, что сфера - совершеннейшая и прекраснейшая форма среди других пространственно - геометрических форм.

Утверждая, что бытие есть мысль, он имел в виду не субъективную мысль человека, а Логос - космический Разум. Логос - не только слово, но и всеобщее основание вещей, которое непосредственно открывается человеку в его мысли. Иначе говоря, не человек открывает истину бытия, а наоборот, Истина бытия открывается человеку непосредственно. Отсюда и вполне определенное толкование Парменидом человеческого мышления: оно получает знание в непосредственном контакте с Разумом, который и есть бытие. Поэтому не следует переоценивать логическое доказательство как могущество ума человека, ибо оно имеет свой источник в бытии - мысли, превышающей всякое логическое действо человека. Не случайно, когда Парменид в своих рассуждениях прибегал к логической аргументации, он подчеркивал, что слова, которыми он говорит, принадлежат не ему лично, а богине. Тем самым человек как бы призывался к смирению гордыни своего ума перед высшим могуществом Истины, которая и есть необходимость. Перменидовская интуиция бытия внушала людям чувство зависимости от Божества, находящегося за пределами повседневного мира, и одновременно давала им ощущение защищенности от субъективного произвола в мыслях и поступках.

4. 1. Основным в философии традиционно считается вопрос об отношении мышления к бытию, а бытия - к мышлению (сознанию).

Важность данного вопроса заключается в том, что от его достоверного разрешения зависит построение целостного знания об окружающем мире и месте человека в нем, а это и является главной задачей философии.

Материя и сознание (дух) — две неразрывные и в то же время противоположные характеристики бытия. В связи этим существуют две стороны основного вопроса философии — онтологическая и гносеологическая.

Онтологическая (бытийная) сторона основного вопроса философии заключается в постановке и решении проблемы: что первично — материя или сознание?

Суть гносеологической (познавательной) стороны основного вопроса: познаваем или непознаваем ли мир, что первично в процессе познания?

В зависимости от онтологической и гносеологической сторон в философии выделяются основные направления — соответственно материализм и идеализм, а также эмпиризм и рационализм.

При рассмотрении онтологической (бытийной) стороны основного вопроса философии можно выделить такие направления, как:

Выше мы выяснили, что онтология является важнейшим разделом метафизики как учения о предельных основаниях бытия, познания и ценностного отношения человека к миру. Исторически она формируется в первую очередь и в течение долгого времени практически полностью покрывает предмет метафизики. На то есть целый ряд весьма веских причин. Дело в том, что онтология решала и решает ряд ключевых мировоззренческих вопросов. Человек всегда задумывался над проблемой, что такое мир, является ли он неизменным или находится в состоянии перманентного развития и обновления? Если он развивается, то существуют ли объективные закономерности такого развития, его общий смысл и цели? Не менее важной проблемой, над которой всегда билась творческая мысль человека заключается в следующем: является ли мировое бытие закономерно упорядоченным и целостным или же оно представляет собой хаос, лишенный всякой структурной организации? Что лежит в основе мира: возник ли он естественным путем или представляет собой акт божественного творения? Единственен ли наш мир или есть иные, отличные от нашего, миры, устроенные по другим законам? Существуют ли, наконец, онтологические основания человеческой свободы и творчества или же они - не более чем иллюзия нашего ограниченного разума?

Перечисленные вопросы носят предельный характер и относятся к пониманию мира и человеческого бытия в целом, то есть являются предметом прежде всего философского анализа. Конечно, любая наука также вырабатывает собственные представление о мире, однако в силу предметного ограничения области своих исследований эти представления формируют лишь частную, локальную картину мира. В такой картине мир упорядочен и целесообразен, подчиняется общим законам, которые исследуются данной наукой. Совокупность научных представлений о мире позволяет выработать и общую научную картину мира, создать своеобразную “научную натурфилософию”. К подобной деятельности весьма склонны многие современные теоретики естественных наук,[268] по-видимому, воплощая весьма показательную тенденцию сближения различных граней постижения бытия.

Однако эта общенаучная картина мира остается всегда неполной. Принцип ее построения – объяснить все естественными причинами в рамках новых предметных областей и новых теоретических моделей (типа современной физики вакуума) или же на основе общенаучных парадигм типа синергетики. То же, что почему-то теоретически не объяснимо или не попадает в данную предметную область, - просто изымается из научного рассмотрения. Кроме того, сами научные взгляды и общенаучные подходы постоянно и со все возрастающей скоростью меняются. Иногда эти изменения настолько быстры, что заставляет полностью менять общенаучную картину мира даже на протяжении жизни одного поколения. Например, “коперниканский” переворот или создание эйнштейновской физики довольно быстро заменили предшествующие представления о физическом устройстве мира.

За последние 20-30 лет то же поколение естественников пережило по крайней мере 2 фундаментальных общенаучных переворота: становление синергетической общенаучной парадигмы, о чем мы еще поговорим в рамках данной лекции, и переход к биотехнологиям на уровне возможности порождать новые формы жизни. Показательно, что всесторонне метафизически осмыслить эти общенаучные повороты, их угрозы и перспективы, сами ученые оказались неспособными в принципе. Особенно это касается экзистенциального и общекультурного измерения этих переворотов, а также их общих мировоззренческих и методологических оценок. Словом, строить общее представление о мире и о человеческом бытии только на фундаменте науки, по крайне мере, сомнительно. Это можно осуществить лишь на каких-то фундаментальных основаниях, зафиксированных в соответствующих фундаментальных философских категориях, то есть метафизически

Как мы показали в нашем кратком историко-философском введении, в предмет метафизики, в качестве такой предшествующей всему объяснительной причины мира в философии выступает категория бытия. Человеческая мысль развивалась в том направлении, что за всей изменчивостью и множественностью мира, необходимо должно стоять нечто единое и неразрушимое. В противном случае мы не сможем объяснить не только устойчивые компоненты существования, но и само развитие, которое должно осуществляться внутри некой стабильности. Впервые в рамках европейской традиции этот подход к пониманию мира был развит, как мы помним, Парменидом в его концепции неизменного бытия. Речь у него вовсе не шла о полном отрицании развития как такового, а, напротив, о конструировании некой стабильной основы развития.

Сколь бы далеко философская онтологическая мысль ни продвинулась со времен Парменида, (что само по себе является, как мы помним, большим вопросом!), она в любом случае вынуждена начинать и класть в свою основу именно категорию “бытие”, разворачивая из нее всю систему других онтологических понятий и категорий, бытие с различных сторон описывающих и объясняющих. В данном разделе нашего курса мы и будем в основном заниматься экспликацией ключевых понятий и категорий ("материя", “дух”, "движение", "развитие" "пространство и время", “причина и следствие”, "элемент", "вещь", "свойство", "отношение", “свобода” и т.д.), посредством которых метафизическая мысль способна строить разнообразные модели бытия, по разному решая ключевые онтологические проблемы, сформулированные нами выше.

Мы начнем наш теоретический анализ с основополагающей пары онтологических категорий - “бытие-небытие”.

Историко-философскую эволюцию их содержания, особенно в рамках греческой метафизической традиции, мы уже отчасти проследили выше. Здесь же отметим, что нет ничего удивительного в том, что и исторически, и логически человеческая мысль начинает именно с этих категорий. Если мы внимательно осмотримся вокруг, то увидим, что между легким белым облаком, плывущим в небе; неподвижно лежащим черным камнем; прекрасной алой розой, каждое утро раскрывающей свой бутон навстречу солнечным лучам, и человеческой мыслью, не имеющей ни цвета, ни плотности, ни запаха - на первый взгляд не существует ровным счетом ничего общего. Это - совершенно разные вещи и процессы в мире, принадлежащие, казалось бы, к непересекающимся фрагментам окружающей нас реальности. Здесь мы сталкиваемся скорее с тотальностью различного и полным отсутствием чего-то тождественного в вещах. Но это - только на первый взгляд. Дальнейшее размышление убедит нас в том, что во всем этом разнообразии есть и нечто общее, объединяющее все выше названные вещи и процессы, а именно: и облако, и камень, и роза, и человеческая мысль обладают одним безусловно общим свойством - они есть, они существуют, обладают некоторым бытием. Именно этот бесспорный факт и дает нам основания заявить следующее: “Бытие - это наиболее общеесвойство всех вещей. Свойство “быть” объединяет все, что только может находиться в поле нашего внимания и понимания. Бытие - это нечто тождественное во всем различных вещах и явлениях”[269]. Однако за этой, вроде бы тривиальной и скучной, констатацией как раз и открывается вся бездна фундаментальных онтологических проблем, с которыми впервые и столкнулся Парменид.

Во-первых, как может существовать бытие вне категории небытия, ведь даже само слово “бытие” отличается от всех других слов языка, т.е. не является, не бытийствует в качестве таковых? Но если небытие объективно существует, то как же его мыслить, ведь стоит только сделать его объектом мышления, как оно тут же обретает некоторое существование, становится своеобразным бытием? Отсюда всплывает проблема различных смыслов категории небытия и механизмов его взаимодействия с бытием.

Во-вторых, один и тот же предмет может существовать в различных формах, как бы обладать бытием и тем, что может быть названо инобытием. Так, например, мы можем выделить: а) реальный физический огонь; б) его субъективное психическое восприятие в виде соответствующего переживания; и в) абстрактную всеобщую идею огня, общую для многих индивидуальных сознаний, типа знаменитого гераклитовского огня. В каких взаимоотношениях находятся эти три рода бытия: они тождественны, совершенно различны или же среди них можно выделить какой-то базовый, онтологически исходный вид бытия, а остальные являются его вторичными, производными, не подлинными - инобытийственными - формами?

Отсюда вытекает и третий принципиальный онтологический вопрос: можно ли среди всех возможных видов мирового бытия выделить такой, который лежит в основании всех других видов бытия, как бы вызывая последние к бытию из небытия, но сам при этом остается неизменным и объяснимым только из себя самого? Этот третий вопрос напрямую связан с проблемой субстанции - еще одной базовой категорией онтологии.

Остановимся вначале более подробно на категории небытия. При всей проблематичности его рационального осмысления, от небытия нам никуда не уйти. В самом деле, все вещи и явления в мире рождаются из небытия и уходят в небытие. В семени каким-то удивительным - “небытийственным образом” - присутствует будущее взрослое дерево. С другой стороны, какое-то событие уже прошло, стало небытием (типа второй мировой войны), но оно продолжает оказывать воздействие на настоящее, как бы незримо присутствовать в нем. Каков же онтологический статус такого своеобразного присутствия в настоящем явлений будущего, которых еще нет; и явлений прошлого, которых уже нет? Эта проблема заставила уже Аристотеля четко различать бытие потенциальное и бытие актуальное со всем непростым спектром отношений между ними.

Однако диалектика бытия и небытия имеет еще ряд аспектов, которые не устранишь простым различением в бытии его различных видов. Обратимся к феноменам жизни и сознания. Из биологии и физиологии хорошо известно, что сам факт нашей жизнедеятельности невозможен без перманентного процесса отмирания старых клеток организма и замены их новыми. Феномен же нашей сознательной жизни - это во многом дар забвения, очищения сознания от избыточной и ненужной информации, препятствующей творческому мышлению. Кстати, одна из принципиальных проблем в сфере создания искусственного интеллекта - это как раз невозможность научить машину творчески забывать.

Диалектика бытия и небытия обусловливает возможность движения нашего логического мышления, о чем мы уже говорили. Приведем еще один пример. Первичное определение любой вещи или предмета - это указание на то, чем данный предмет не является. Это так как называемое определение предмета через “его иное”, когда мы определяем, скажем, стол через указание на то, что он не является стулом, креслом и т.д., т.е. тем мы самым как бы очерчиваем внешние границы бытия предмета. Показательно, что таким образом чаще всего определяются абсолюты любой природы, которые бесконечны внутри себя по определению. Таково апофатическое определение Бога во всех религиозных традиция, когда последовательному отрицанию подвергаются все его позитивные свойства. Таково определение материи в диалектическом материализме, которая противостоит всем своим конкретным свойствам и проявлениям. При этом показательно, что в богословии и в религиозной философии через отрицательное определение Бога, как совершенной и запредельной для разума духовной полноты, фактически утверждается реальность “не”, как его материальной хаотической противоположности[271]; а при определении материи как всеобъемлющей и неопределимой “объективной реальности”, всегда указывается на ее противоположность сознанию (субъективной реальности), т.е. фактически утверждается реальность идеального, духовного начала бытия. Здесь во многом кроется и возможность построения онтологий “ничто” в его различных разновидностях, чего мы еще коснемся ниже.

Значимость “небытия”, “ничто” можно показать и на примере гносеологической проблематики. В самом понимании объекта познания, как блестяще показал С.Л. Франк в работе “Предмет знания”, коренится указание на не некое Х , тайну, на небытие знания, которое мы в акте познавательной деятельности и стремимся устранить. Любопытно, что чем больше у нас объем знаний, тем больше и осознание безмерности нашего незнания, а чем объем знаний меньше, тем, наоборот, больше возникает иллюзий всезнания. Это символически можно уподобить, с одной стороны, большому шару, внешняя поверхность которого велика, а, с другой стороны, точке, внешняя поверхность которой минимальна. Отсюда возникает знаменитый образ “ученого незнания” Николая Кузанского как символа извечного философского стремления к мудрости (к тотальному бытию знания) и, одновременно, осознания невозможности ее достижения ( невозможности полностью избавиться от незнания). Совершенно новый поворот в связи с проблемой небытия и ничто открылся в последние лет 10-15 в связи с созданием разнообразных научных моделей физического вакуума и попытками придать им общенаучный характер, даже построить на их основе своеобразную философию природы (научную натурфилософию). Подытоживая наш краткий анализ диалектики бытия и небытия, мы можем констатировать, что она имеет многоуровневый характер и заслуживает обстоятельных профессиональных онтологических исследований.

Это в полной мере относится и ко второму блоку выделенных нами проблем, связанных с отношением бытия и инобытия. Приведем лишь несколько конкретных примеров, дабы читатель почувствовал их актуальность. Представьте себе преподавателя философии, который написал лекцию, посвященную диалектике бытия и небытия, чтобы завтра прочитать ее студентам. Придя на лекцию, он вдруг с ужасом обнаруживает, что оставил свою тщательно продуманную и логически выстроенную лекцию дома. Ему остается только одно: на память излагать студентам ее ключевые положения и творчески импровизировать. Здесь устно читаемая преподавателем лекция является как бы инобытием лекции, оставленной дома. Однако ситуация перехода бытия в инобытие на этом не заканчивается. Студенты слушают лекцию преподавателя и стараются ее максимально полно и точно записать. Далее - они устно излагают записанное на экзамене. Если теперь попытаться сравнить идеальное содержание лекции, первоначально записанной преподавателем и оставленной дома, с тем, что рассказывают ему студенты на экзамене, то может выясниться, что разговор вообще идет о совершенно разных предметах. Бытие исходного смысла и его инобытие не имеют между собой никакой связи. Инобытие здесь стало попросту другим смысловым бытием. Каждому преподавателю философии такие ситуации хорошо известны, и насколько его радует инобытие прочитанной им лекции, где видна творческая работа студенческой мысли, настолько же его удручает полная утрата или искажение первоначального смысла.

Данный пример выводит нас на фундаментальную проблему связанную с переводом текстов с языка на язык. Особенно это касается художественных текстов, инобытие которых на чужом языке часто уже не имеет никакого отношения к бытию оригинала[272].

Развитие компьютерных технологий остро поставило и другую проблему: насколько вообще электронные формы хранения информации, приобретающие сегодня универсальный характер, сохраняют бытие оригинала. Насколько подобная форма “символической объективации”, как говорил Н.А. Бердяев, адекватна жизни нашего духа. Может ли, к примеру, общение по Интернету заменить реальное общение; дистанционное обучение - живой контакт с учителем, электронная конференция даже в режиме реального времени - непосредственное общение и спор с коллегами? Не сталкиваемся ли мы здесь с абсолютной подменой подлинного бытия бытием мнимым, оригинала - сомнительной копией, или же это тот случай, когда инобытие добавляет нечто новое в само бытие, расцвечивает его новыми красками и оказывает на него обратное стимулирующее воздействие? Не сталкиваемся ли мы с тем, опять-таки хорошо известным любому хорошему лектору случаем, когда именно в ходе удачных импровизаций на лекции приходишь к таким идеям, аргументам и образам, которые до этого тебе не приходили в голову? Данный вопрос требует отдельных серьезных обсуждений и мы оставляем его в стороне.

Другая грань взаимоотношений бытия и инобытия тесно соприкасается с диалектикой, сущности и кажимости, подлинного бытия и его так называемых превращенных форм. Данная проблематика в ее преимущественно гносеологическом и социальном аспектах была блестяще разработана в рамках марксистской философии. Особенно ценным является в этой связи учение К. Маркса об отчуждении. Мы в целях экономии места просто отсылаем читателя к классическим марксистским работам, посвященным этой тематике[273].

Отметим еще один важный аспект диалектики бытия и инобытия. Он касается человеческого существования и сферы межличностного общения Данная проблематика занимает весьма важное место в философской литературе ХХ века, особенно экзистенциального направления. Хорошо известен факт, что люди часто думают иначе, нежели говорят и делают, а подчас стремятся сознательно ввести нас в заблуждение. Здесь инобытие человека (его речь, поступки и жесты) призваны замаскировать его внутреннее содержание. Бытие словно прячется за внешними и не подлинными формами своего обнаружения. И наоборот, нам иногда так хочется быть абсолютно прозрачным для близкого человека и, в свою очередь, самим проникнуть в глубины его души. Хочется полностью снять инобытийственные границы между экзистенциями, сделать их непосредственно соприкасающимся и понятным друг для друга. Но возможно ли это в принципе? И если “да”, то за счет каких средств? Ряд крупных философов (Н.О. Лосский, Макс Шелер) говорил о даре эмпатии - непосредственной способности проникновения в бытие чужого “я”.

Большинство мыслителей утверждает, что бытие другого никогда не может быть нам дано вне и помимо его инобытийственных внешних обнаружений, а интерпретация последних с целью проникновения в существенные характеристики чужого бытия (во внутренний мир другого человека) всегда будет осуществляться сквозь призму нашего собственного бытия. В этом смысле другие всегда даны нам сквозь неустранимую призму нашего “Я”, а наше “Я”, в свою очередь, не имеет иной возможности сделать доступным для других свои внутренние переживания и идеальные содержания помимо перехода в инобытийственные предметные формы.

Однако как бы ни решалась данная проблема, она всегда незримо связана с другой важнейшей онтологической проблемой: можно ли вообще утверждать, что существует какое-то единое и подлинное бытие за всеми многообразными и зачастую обманчивыми формами его инобытия? Или, в более общей формулировке: можно ли вычленить единую основу у разнообразных явлений мира? Существует ли тот незримый и неизменный корень бытия, откуда произрастает все видимое мировое древо вещей и событий? Здесь мы выходим на категорию субстанции.

Читайте также: