Воронежские тетради анализ кратко
Обновлено: 05.07.2024
Осип Мандельштам (3 янв 1891 - 27 дек 1938) - русс поэт, эссеист, переводчик и литер-ый критик, один из крупн-их русс поэтов XXв.
Нач. поэтич-ую карьеру как символист, последователь Поля Верлена и Фёдора Сологуба, а также предтечи символистов - Тютчева. В конце 1912г. вошёл в группу акмеистов. В акмеизме он увидел апологию органического единения хаоса (природа) и жёстко организованного космоса (архитектура) в противовес размытости и иррациональности символизма. Дружбу с акмеистами (Ах. и Гумилевым) считал 1ой из гл. удач своей жизни.
В июне 1934 года, не по своей воле, приехал в Воронеж и прожил здесь около 3-х лет, будучи вырванным из привычного окружения литературной среды Осип Эмильевич Мандельштам. Замечательно, что вопреки страшному конфликту, вопреки положению изгоя, он сохранил ту внутреннюю свободу и достоинство, которые позволяют видеть ему красоту, радоваться присутствию человека на земле. Его поэзия становится преодолением несвободы.
Мы живем под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны.
Только слышно кремлевского горца
Душегубца и мужикоборца.
А где хватит по полразговорца
Там припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы как черви жирны,
А слова как пудовые гири верны.
Тараканьи смеются усища
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей
– Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову кует за указом указ –
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь,
Что ни казнь у него, то малина
И широкая грудь осетина.
И в голосе моем
Осип Мандельштам (3 янв 1891 - 27 дек 1938) - русс поэт, эссеист, переводчик и литер-ый критик, один из крупн-их русс поэтов XXв.
Нач. поэтич-ую карьеру как символист, последователь Поля Верлена и Фёдора Сологуба, а также предтечи символистов - Тютчева. В конце 1912г. вошёл в группу акмеистов. В акмеизме он увидел апологию органического единения хаоса (природа) и жёстко организованного космоса (архитектура) в противовес размытости и иррациональности символизма. Дружбу с акмеистами (Ах. и Гумилевым) считал 1ой из гл. удач своей жизни.
В июне 1934 года, не по своей воле, приехал в Воронеж и прожил здесь около 3-х лет, будучи вырванным из привычного окружения литературной среды Осип Эмильевич Мандельштам. Замечательно, что вопреки страшному конфликту, вопреки положению изгоя, он сохранил ту внутреннюю свободу и достоинство, которые позволяют видеть ему красоту, радоваться присутствию человека на земле. Его поэзия становится преодолением несвободы.
Мы живем под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны.
Только слышно кремлевского горца
Душегубца и мужикоборца.
А где хватит по полразговорца
Там припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы как черви жирны,
А слова как пудовые гири верны.
Тараканьи смеются усища
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей
– Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову кует за указом указ –
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь,
Что ни казнь у него, то малина
И широкая грудь осетина.
И в голосе моем
В дни ранней пахоты - черна до синевы,
И безоружная в ней зиждится работа - Тысячехолмия распаханной молвы -
Знать, безокружное в окружности есть что-то!
И хотелось бы тут же вселится - пойми - В долговечны Урал, Населенный людьми И хотелось бы эту безумную гладь В долгополой шинели - беречь, охранять. Итак, этот стих имеет два плана изображения. Первый представляет реальную жизнь, а второй - ирреальный, то, к чему он стремится.
Одной из основных тем позднего Мандельштама является осознание поэтом неизбежности собственной гибели — неизбежности, вызываемой не столько внешними обстоятельствами, сколько внутренней сущностью поэтической миссии, понимаемой как искупительная жертва. В стихах этого периода Мандельштам обычно лишь глухо и косвенно упоминает о реальных обстоятельствах своей жизни в эти годы: аресте, двух ссылках, материальных бедствиях, почти полной изоляции. Его творческая энергия направляется на то, чтобы находить для темы личных бедствий и близящейся неминуемой катастрофы все новые символические ракурсы, придающие этой теме вселенское и мессианистическое звучание. В одном стихотворении лирический герой Мандельштама добровольно отказывается от своей человеческой природы и совершает спуск по эволюционной лестнице к низшим организмам, чтобы восстановить утраченную связь между "последними" и "первыми" в органическом единстве природы ("Ламарк", 1932); в другом - он обращается к своему "двойнику" — соименнику, заявлял о готовности принять предназначенную ему чашу ("Ода Сталину", 1936). В "Стихах о неизвестном солдате" эта же тема принимает еще один оборот, возможно связанный с наступившей 20-летней годовщиной катастрофы, которую Россия потерпела в Мировой войне. Мандельштам находит новый образный ключ, позволяющий ему и увидеть смысл личной своей судьбы, и раскрыть еще одну грань своей поэтической миссии. Ответ на эти кардинальные для поэта вопросы раскрывается в судьбе поколения, к которому он принадлежит, - поколения рожденных в начале 1890-х годов и погибших на фронтах Мировой войны.
в 1937 году, Мандельштам создал "Стихи о неизвестном солдате". Написанная в столетнюю пушкинскую годовщину, поэма Мандельштама вновь обратилась к жанру произведения "на смерть поэта"; на этот раз, однако, Мандельштам нарисовал поэтический образ своей собственной смерти, предчувствуемой и поэтически предсказываемой. Смерть лирического героя "Стихов" позволяет ему воссоединиться со своим поколением, погибшим около двадцати лет назад, в годы мировой войны и революции. Как бы отвечая на немой призыв "изветливых звезд", он устремляется в космические пространства в попытке догнать отлетевшие ранее тени; в этой погоне за умершими в военные годы он чувствует себя отставшим от строя солдатом, догоняющим свою часть. Этот образ притягивает аналогию с судьбой Лермонтова - поэта, по сути своей принадлежавшего к романтическому "наполеоновскому веку", но трагически "опоздавшего родиться" и нашедшего свою смерть лишь с двадцатилетним опозданием - не на полях Лейпцига и Ватерлоо, а посреди восторжествовавшего "железного века". Пройдя аналогичный путь на собственном опыте, герой "Стихов о неизвестном солдате" постигает смысл лермонтовской судьбы и готов дать о ней "отчет" на последнем смотре погибшего поколения:
И за Лермонтова Михаила Я отдам тебе строгий отчет, Как сутулого учит могила И воздушная яма влечет.
В последний момент герой стихов догоняет свою "часть", выстроившуюся для переклички у стигийских берегов, успевает занять место в шеренге и предъявить свой "номер" - дату рождения, доказывающую его право принадлежать к погибшим. Его смерть становится последним актом, завершающим собой цепь эсхатологических катастроф, которая протянулась от битв наполеоновского времени, от гибели Пушкина и Лермонтова, через трагедии мировой войны и первых послереволюционных лет к современности. Мифологическая ситуация, "начало" которой явило первую попытку "опоздавшего" поэта воссоединиться с "толпой родных теней" в потустороннем Элизиуме поэтов - попытку отчаянную и безнадежную, как попытка догнать ушедший поезд, - получила свое непреложное мифопоэтическое завершение.
Однако в дальнейшем размышления его оказываются связанными с темой природы. поскольку человек у него на данный момент отчужденный от природы, должен быть вписанным в нее. но природа у него тоже неоднозначна. здесь есть и хаотичные и гармоничные силы. утверждается с одной стороны сила природы, с другой, присутствие в ней хаотичных начал. "лицо коня" -образ человека и коня противопоставлены друг другу. Здесь рисуется прекрасный облик живого существа. оно прекрасно в глубок понимании мира ,но подчеркивается при этом его немота, человек же обладая словом, не способен понять мир из-за убогого убранства души. слово в устах человека бессильно. тоже в стихотворении "Деревня".
Также З создаёт образы природного круговорота, мудрого взаимопереходу из одного явления в другое ("Метаморфозы", "Осень", "Засуха"1936: испепелённый мир, потерявший всю живую силу, но в своём яростном умирании удивительно красивый. В финале - призыв к человеку и природе: "Не бойтесь бурь. "- ученичество человека и природы).
В 38г был арестован из-за "невписывающихся" стихотворений и поэмы "Торжество земледелия". В поэме "Торжество земледелия" утверждается, что миссия разума начинается с социального совершенствования человеческого общества и затем социальная справедливость распространяется на отношения человека к животным и всей природе. Заболоцкий хорошо помнил слова Хлебникова: "Я вижу конские свободы я равноправие коров".
Был отправлен в ссылку. Был освобождён в 44г. В 1946г был снова принят в Союз писателей. Уже в 40е гг З не возвращается авангардной ипостаси. Пишет вполне в традиционном русле: "Некрасивая девчонка", "Не позволяй душе трудиться" и др.
Свидетельство и скидка на обучение каждому участнику
Зарегистрироваться 15–17 марта 2022 г.
Описание презентации по отдельным слайдам:
И еще один из воронежских адресов Мандельштама. Ул. Фридриха Энгельса, д. 13. Это были одни из наиболее благоустроенных квартир Мандельштама. На этом доме, к 100-летию Осипа Мандельштама была сооружена мемориальная доска. Возможность возникла ввиду того, что научные сотрудники Воронежского университета передали свой гонорар на изготовление мемориальной доски.
В дни ранней пахоты - черна до синевы,
И безоружная в ней зиждится работа - Тысячехолмия распаханной молвы -
Знать, безокружное в окружности есть что-то!
И хотелось бы тут же вселится - пойми - В долговечны Урал, Населенный людьми И хотелось бы эту безумную гладь В долгополой шинели - беречь, охранять. Итак, этот стих имеет два плана изображения. Первый представляет реальную жизнь, а второй - ирреальный, то, к чему он стремится.
Одной из основных тем позднего Мандельштама является осознание поэтом неизбежности собственной гибели — неизбежности, вызываемой не столько внешними обстоятельствами, сколько внутренней сущностью поэтической миссии, понимаемой как искупительная жертва. В стихах этого периода Мандельштам обычно лишь глухо и косвенно упоминает о реальных обстоятельствах своей жизни в эти годы: аресте, двух ссылках, материальных бедствиях, почти полной изоляции. Его творческая энергия направляется на то, чтобы находить для темы личных бедствий и близящейся неминуемой катастрофы все новые символические ракурсы, придающие этой теме вселенское и мессианистическое звучание. В одном стихотворении лирический герой Мандельштама добровольно отказывается от своей человеческой природы и совершает спуск по эволюционной лестнице к низшим организмам, чтобы восстановить утраченную связь между "последними" и "первыми" в органическом единстве природы ("Ламарк", 1932); в другом - он обращается к своему "двойнику" — соименнику, заявлял о готовности принять предназначенную ему чашу ("Ода Сталину", 1936). В "Стихах о неизвестном солдате" эта же тема принимает еще один оборот, возможно связанный с наступившей 20-летней годовщиной катастрофы, которую Россия потерпела в Мировой войне. Мандельштам находит новый образный ключ, позволяющий ему и увидеть смысл личной своей судьбы, и раскрыть еще одну грань своей поэтической миссии. Ответ на эти кардинальные для поэта вопросы раскрывается в судьбе поколения, к которому он принадлежит, - поколения рожденных в начале 1890-х годов и погибших на фронтах Мировой войны.
в 1937 году, Мандельштам создал "Стихи о неизвестном солдате". Написанная в столетнюю пушкинскую годовщину, поэма Мандельштама вновь обратилась к жанру произведения "на смерть поэта"; на этот раз, однако, Мандельштам нарисовал поэтический образ своей собственной смерти, предчувствуемой и поэтически предсказываемой. Смерть лирического героя "Стихов" позволяет ему воссоединиться со своим поколением, погибшим около двадцати лет назад, в годы мировой войны и революции. Как бы отвечая на немой призыв "изветливых звезд", он устремляется в космические пространства в попытке догнать отлетевшие ранее тени; в этой погоне за умершими в военные годы он чувствует себя отставшим от строя солдатом, догоняющим свою часть. Этот образ притягивает аналогию с судьбой Лермонтова - поэта, по сути своей принадлежавшего к романтическому "наполеоновскому веку", но трагически "опоздавшего родиться" и нашедшего свою смерть лишь с двадцатилетним опозданием - не на полях Лейпцига и Ватерлоо, а посреди восторжествовавшего "железного века". Пройдя аналогичный путь на собственном опыте, герой "Стихов о неизвестном солдате" постигает смысл лермонтовской судьбы и готов дать о ней "отчет" на последнем смотре погибшего поколения:
И за Лермонтова Михаила Я отдам тебе строгий отчет, Как сутулого учит могила И воздушная яма влечет.
В последний момент герой стихов догоняет свою "часть", выстроившуюся для переклички у стигийских берегов, успевает занять место в шеренге и предъявить свой "номер" - дату рождения, доказывающую его право принадлежать к погибшим. Его смерть становится последним актом, завершающим собой цепь эсхатологических катастроф, которая протянулась от битв наполеоновского времени, от гибели Пушкина и Лермонтова, через трагедии мировой войны и первых послереволюционных лет к современности. Мифологическая ситуация, "начало" которой явило первую попытку "опоздавшего" поэта воссоединиться с "толпой родных теней" в потустороннем Элизиуме поэтов - попытку отчаянную и безнадежную, как попытка догнать ушедший поезд, - получила свое непреложное мифопоэтическое завершение.
Читайте также: