В чем заключается уникальность дела павленко для послевоенного времени работы обхсс кратко

Обновлено: 03.05.2024

Прораб из Украины

Николай Максимович Павленко родился в 1908 в селе Новые Соколы Иванковского района Киевской области в семье мельника. Павленки не бедствовали: отец имел в своём подчинении хутор и две мельницы. В свое время, освободившись от крепостной зависимости, династия накопила свой (пусть и небольшой) капитал. В 1928 году Николай Максимович понимает, что в деревне перспектив мало и убегает из дому. Вскоре семью Павленко раскулачили, отца Николая Максимовича арестовали (позже он умер от голода), а имущество конфисковали.

СПРАВКА

Наказание за воровство колхозного и кооперативного имущества, кражу грузов на железнодорожном и водном транспорте, предполагало расстрел с конфискацией имущества или лишение свободы на срок не менее десяти лет.

Одним словом инженерных войск на фронте постоянно не хватало. В НКВД существовало управление с трудно усваиваемым, но модным, на то время названием ГУШАДОР.

СПРАВКА

ГУШАДОР – Главное управление шоссейных и автомобильных дорог. Созданное приказом НКВД № 0086 4 марта 1936 г. Задачи: строительство, ремонт и эксплуатация дорог общесоюзного, республиканского, краевого и областного значения.

Николай Павленко – воентехник 2-го ранга РККА

В Калинине Николай Максимович встречает свою будущую жену Зинаиду, работавшую в городском Главпочтамте. Павленко любил её, поэтому взял над ней попечительство: ухаживал за ней, подкармливал её, добывал лекарства, когда та болела тифом. Любовь к Зинаиде определила дальнейшую судьбу Павленко: он решил остаться с женой в Калинине и обратно на фронт больше не возвращаться.

Поддельные печати и штампы строительно-инженерного треста Николая Павленко

Идея тридцатилетнего Николая Павленко состояла в том, чтобы организовать свою строительную часть, строить и ремонтировать военные и гражданские объекты. Организовать по-сути первую в СССР частную строительную компанию.

Все необходимые документы для нормального и легального существования на первый взгляд обычной военной части, были отпечатаны в Калининской типографии за продуктовую взятку, которую лично Павленко всучил директору. Расчётный счет организации, опять же по поддельным документам, был открыт в областной конторе Госбанка.
Обмундирование для рядового состава Участка военно-строительных робот №1 (УВСР-1) Павленко купил на базаре, а форму для офицеров заказал на Калининской швейной фабрике им. Володарского. Закончив экипировку высшего состава части, он приступил к комплектации личного состава своей строительной части. Наиболее верных и проверенных людей (знавших о его афере), Николай Максимович опять же подделывая документы, сделал офицерами.

В Калининском фронтовом эвакопункте ФЭП №165 военно-строительная недорота Павленко получила свой первый подряд. Командир пообещал начальнику эвакопункта военврачу 1-ранга Биденко выполнить работы совершенно бесплатно в обмен на взятие УВСР-2 под своё покровительство. Бойцы строили новые, ремонтировали и расширяли старые землянки для раненых. Делали они свою работу неплохо и показали себя хорошими специалистами, благодаря чему и были поставлены на довольствие как строительно-ремонтная структура эвакопункта.

Позже в ходе разбирательства ГВП (Главной военной прокуратуры) выяснилось, что некоторые бойцы в свободное от службы время занимались откровенным мародерством. Время от времени Павленко получал на них жалобы, но редко давал им дальнейший ход. Оставаясь почти безнаказанными, бойцы УВСР-5 грабили, убивали и насиловали.

СПРАВКА

Среди втянутых Павленко в орбиту преступной деятельности в деле фигурировали управляющие трестами, работники МО и МВД, военные комиссары и военпреды, чиновники банковских учреждений и командиры воинских частей.

Ответом на постоянно поступающие жалобы, стало требование оккупационной администрации Штутгарта сурово наказать виновных. Полковник не посмел ослушаться приказа вышестоящего начальства: Николай Максимович лично расстрелял провинившихся бойцов на глазах у всей части.

СПРАВКА

Большая часть незаконно полученного имущества была продана. Военное обмундирование распродали на рынках в Клину, Туле и Минске по спекулятивным ценам — более чем за полмиллиона рублей. В Польше и Белоруссии реализовали среди местного населения несколько трофейных машин и тракторов, 12 коров, два десятка лошадей, выручая за них золото, польские и советские деньги.

К концу войны, часть полковника Павленко насчитывала около 200 человек. Фиктивная часть имела собственное знамя, а также около ста единиц огнестрельного оружия (в том числе и трофейного) и боеприпасов. К слову сказать, большая часть бойцов и не подозревала, что служит в фиктивной воинской части.

СПРАВКА

Новоиспеченная войсковая часть практически ничем не отличалась от других действующих подразделений. На ее территории строго соблюдался распорядок дня, проводились занятия по боевой и политической под¬готовке, каждый день назначался опе¬ративный дежурный, нес службу караул, часовой поста № 1 охранял знамя части. Был стенд с агитацией и планом работ, согласно которому бойцы не только выполняли, но и перевыполняли план.

Печати изготовил Людвиг Рудниченко. Документы и бланки были отпечатаны в типографии. Для получения необходимых справок от чиновников у Павленко было припасено надёжное средство – застолье. Если и оно не помогало, то приходилось прибегать к мздоимству. Павленко привлекал наёмных работников высоким окладом, который был в 3 раза выше, чем на государственной стройке.

СПРАВКА

Располагая большими деньгами, Павленко считал себя неуязвимым. У него было безошибочное чутье на продажных чиновников. Располневший и импозантный полковник давал взятку даже за решение пустякового вопроса. Он был своим в местных органах власти. Молдавское руководство высоко ценило полковника Павленко. Каждый праздник он стоял на правительственной трибуне недалеко от руководителя молдавских коммунистов Леонида Брежнева.

СПРАВКА

В послевоенное время фиктивная организация Николая Павленко не раз меняла своё название (УВС-1, 2, 3, 4, 5, УВР) и ещё чаще свое местоположение, как правило где-то в непролазной глуши.

Трест, который лопнул

Раскрыть лжечасть помог случай. Для вида, в части Павленко, как и по всему СССР, проводились компании по государственному займу. Чтобы соответствовать статусу подлинного воинского подразделения, сообщники Павленко скупали на черном рынке облигации и распространяли их среди рабочих. К тому времени УВС настолько разрослась, что её филиалы открывались даже в небольших городах. Один из них находился в Могилёве. В Могилеве на УВС 1 трудился некий инженер Иван Ефременко, который проработав год, решил уволиться. Но при увольнении его обсчитали, удержав облигаций на 200 рублей. Возмущенный таким обхождением в мае 1952 года Ефременко написал жалобу зампреду Совмина – Климу Ворошилову (1881 – 1969), в которой обвинил Николая Павленко в срыве облигационной компании, имеющей важное государственное значение. Как ни странно, но жалобе Ефременко был дан ход. Канцелярия Ворошилова обратилась в Генеральную Военную Прокуратуру. ГВП направило запрос в Министерство обороны. Но каково было удивление контролеров в синих мундирах, когда они узнали, что подобная часть и инженер-полковник Павленко в их базе данных не числятся. Военная прокуратура решила проверить факт возможной принадлежности ремонтно-строительной конторы Павленко к советским спецслужбам. Были отправлены запросы в НКВД и МГБ. Но и там ни о части, ни о полковнике никто ничего не знал. Как следствие, с подачи ГВП 23 октября 1952 года военная прокуратура Прикарпатского военного округа открыла уголовное дело.

Никто из советских граждан такого количества наличных денег самостоятельно никогда не возил. Большие суммы доставлялись с вооруженной охраной в инкассаторских машинах. Но и после такого невероятного по тем временам происшествия Константинов не был не то что арестован, его даже не задержали. В этом деле все время было что-то не так…

Собрав достаточное количество улик и доказательств, руководство прокуратуры и МГБ приняло решение ликвидировать преступный синдикат. На рассвете 14 ноября 1952 года в штаб УВС 1 ворвались чекисты. Бойцы части, согласно военному уставу, безуспешно пытались оказать сопротивление.

СПРАВКА

Для организации поиска Николая Максимовича Павленко и его штаба был за-действован оперативный состав органов госбезопасности пяти союзных республик. Ордер на арест Павленко за № 97 подписал тогда еще мало кому известный заместитель министра госбезо¬пасности Молдавской ССР подполковник госбезопасности Семен Цвигун (1917 – 1982).

Представители советских силовых ведомств действовали особенно рьяно, ведь между ними существовала неофициальная конкуренция, да и начавшаяся борьба спецслужб подливала масла в огонь.

Операцию по захвату штаба производили одновременно с захватом филиалов и строительных участков. В расположении части МГБшниками было найдено и изъято: 18 пистолетов, 25 винтовок и карабинов, 8 автоматов, 3 ручных пулемёта и свыше 3 тысяч боевых патронов, 5 гранат. Также было конфисковано: 6 легковых и 62 грузовых автомобилей, 4 трактора, 3 экскаватора и один бульдозер. Были обнаружены в огромных количествах гербовые печати, штампы, справки, бланки, удостоверения. Чекисты задержали 400 человек, 140 из которых на территории Молдавской ССР. Был арестован и Константинер, который с первых же дней согласился сотрудничать со следствием. Он и сообщил следователям предполагаемое местонахождение Павленко. 23 ноября Павленко задержали на конспиративной квартире в Кишинёве вместе с его любовницей. При обыске у него нашли генеральские погоны. Новое звание Павленко присвоить себе так и не успел.

Сеть, созданная Николаем Павленко, прекратила свое существование.

Уголовное дело государственной важности

Понимая масштаб дела, к расследованию была привлечена целая плеяда талантливых сыщиков ГВП во главе с В. Маркалянцем и Л. Лаврентьевым и несколько следователей, не относящихся к ГВП. Несмотря на высокий профессионализм следователей и прокуроров, предстать перед судом Павленко и его сообщники смогли только через два с половиной года. Слишком пестрой была деятельность организации, а размер государственного ущерба на тот момент был беспрецедентным. Кроме того, сам генсек взял это дело под личный контроль, требуя устроить громкий политический процесс.

СПРАВКА

Началось судебное разбирательство 10 ноября 1954 года. Обвинительное заключение судьи три¬бунала по очереди зачитывали несколько дней. Столь же долго в апреле следующего года оглашался и приговор.

Лица, пред¬ставшие перед судом столичного трибунала, сос¬тавляли костяк преступной организации. В общей сложности, число ее участников достигало более 300 человек.

Преступники надеялись на помилование после смерти Сталина, но этого не произошло. Под амнистию не попал никто. Похоже, что советская система посчитала себя обиженной и дабы отмыться решила отнестись к делу со всей серьезностью.

Судебное заседание длилось с перерывами около 5 месяцев. Два адвоката Павленко получили инфаркты. На скамье подсудимых Московского окружного военного суда сидело 17 человек. Сначала их обвиняли в антисоветской агитации и пропаганде, что приравнивалось к государственной измене. Это автоматически увеличивало срок или означало высшую меру наказания. Но им повезло, поскольку суд квалифицировал их деяния как чисто уголовные, что существенно уменьшило их срок заключения. 4 апреля 1955 года был оглашен судебный приговор: Константинов получил 14 лет, Рудниченко дали 20.

Офицеры УВС были осуждены на срок от 5 до 20 лет, с лишением всех наград и конфискацией имущества.
Жена Павленко — Зинаида в возрасте 29 лет осталась ни с чем, с двумя маленькими детьми на руках. Она умерла в 1979 году, пережив мужа на 24 года.

Николая Максимовича приговорили к высшей мере наказания с конфискацией имущества и лишением всех наград и званий.

СПРАВКА

Было также установлено, что на территории Молдавской ССР группа Павленко привлекла к своей деятельности министра пищевой промышленности К. Цуркана и его заместителей Азарьева и Кудюкина, первого секретаря Тираспольского Городского комитета КП(б)М – В. Лыхваря, секретаря Бельцкого Городского комитета КП(б)М – Л. Рачинского и др.

Так закончилось самое громкое советское дело, связанное с расхищением социалистической собственности первой половины XX века.

ДОСЬЕ

Осенью 1952 г. Леонид Брежнев отправится в качестве делегата на XIX съезд ВКП (б) (5 – 14 октября 1952 г.), где лично встретится со Сталиным. После съезда Брежнев будет избран членом ЦК, секретарем ЦК, а также кандидатом в члены Президиума ЦК КПСС. На руководящую должность в Молдавию Леонид Ильич уже больше не вернется.

• С 23 октября 1951 – по 23 марта 1953 г. – Цвигун – заместитель министра госбезопасности Молдавской ССР;

• С 23 марта 1953 – 3 мая 1954 г. – Цвигун – заместитель министра внутренних дел Молдавской ССР;

• Семен Кузьмич занимает пост заместителя председателя КГБ при СМ Молдавской ССР (с 3 мая 1954 – по 23 августа 1955 г.);

• 1-й заместитель председателя КГБ при СМ Таджикской ССР (с 23 августа 1955 – по 2 апреля 1957 г.);

• Председатель КГБ при СМ Таджикской ССР (с 2 апреля 1957 – по 22 октября 1963);

• Председатель КГБ при СМ Азербайджанской ССР (с 20 сентября 1963 – по 23 мая 1967 г.);

• Заместитель председателя КГБ при СМ СССР (с 23 мая – по 24 ноября 1967 г.);

• 1-й заместитель председателя КГБ при СМ СССР (с 24 ноября 1967 – по 19 января 1982 г.), с 1971 г. – кандидат в члены, с марта 1981 г. – член ЦК КПСС.

И лишь воцарение Брежнева, который был обязан Цвигуну, позволило Семену Кузьмичу занять высокий пост в системе советских спецслужб.

Одним словом, история полковника Павленко спустя почти 70 лет выглядит какой-то недосказанной, а то, что мы знаем о нем – это лишь вершина айсберга. Очевидно, не случайно материалы дела военного лже-треста Николая Павленко до сих пор хранятся в закрытом режиме.

Деятельность ремонтно-строительной организации Николая Максимовича Павленко стала предвестником зарождавшегося в СССР гражданского общества, при котором человек в своих действиях является все больше и больше независимым от государства, а остро возникшая апелляция к нему решается незамедлительно.

Прораб из Украины

СПРАВКА

Николай Павленко – воентехник 2-го ранга РККА

Поддельные печати и штампы строительно-инженерного треста Николая Павленко

Все необходимые документы для нормального и легального существования на первый взгляд обычной военной части, были отпечатаны в Калининской типографии за продуктовую взятку, которую лично Павленко всучил директору. Расчётный счeт организации, опять же по поддельным документам, был открыт в областной конторе Госбанка.
Обмундирование для рядового состава Участка военно-строительных робот №1 (УВСР-1) Павленко купил на базаре, а форму для офицеров заказал на Калининской швейной фабрике им. Володарского. Закончив экипировку высшего состава части, он приступил к комплектации личного состава своей строительной части. Наиболее верных и проверенных людей (знавших о его афере), Николай Максимович опять же подделывая документы, сделал офицерами.

СПРАВКА

УВС 1

СПРАВКА

Трест, который лопнул

СПРАВКА

Сеть, созданная Николаем Павленко, прекратила свое существование.

Уголовное дело государственной важности

СПРАВКА

ДОСЬЕ

• С 23 октября 1951 – по 23 марта 1953 г. – Цвигун – заместитель министра госбезопасности Молдавской ССР;

• С 23 марта 1953 – 3 мая 1954 г. – Цвигун – заместитель министра внутренних дел Молдавской ССР;

• 1-й заместитель председателя КГБ при СМ Таджикской ССР (с 23 августа 1955 – по 2 апреля 1957 г.);

• Председатель КГБ при СМ Таджикской ССР (с 2 апреля 1957 – по 22 октября 1963);

• Председатель КГБ при СМ Азербайджанской ССР (с 20 сентября 1963 – по 23 мая 1967 г.);

• Заместитель председателя КГБ при СМ СССР (с 23 мая – по 24 ноября 1967 г.);

Послесловие

Регулярная армия считается одним из основных типов бюрократии в истории человечества, а социологи считают организацию военной службы моделью эффективного администрирования и координации огромного количества человек. Но именно в этой среде тотального учета каждой воинской единицы в СССР произошел случай, не имеющий аналогов в мире: с 1942 по 1952 год Наркомат обороны, Генеральный штаб, штабы нескольких фронтов и военных округов не подозревали о существовании фиктивной военно-строительной части, сформированной дезертировавшим с передовой помощником начальника инженерной службы 2-го стрелкового корпуса Николаем Павленко.

С 1942 по 1952 год Минобороны, Генштаб, штабы нескольких фронтов и военных округов не подозревали о существовании фиктивной воинской части, сформированной дезертиром. До сих пор остается открытым вопрос, как это могло произойти в условиях тотального учета каждого подразделения.

Павленко родился в 1908 году в селе Новые Соколы Иванковского района Киевской области, где его отец владел несколькими мельницами. В 1930 году советские власти "раскулачили" зажиточную семью и сослали в Сибирь. За два года до этого Павленко покинул родительский кров и тем самым избежал участи своих близких. Несколько лет он работал в Белоруссии строителем-дорожником в "Главдортрансе", после чего поступил на инженерно-строительный факультет Белорусского государственного политехнического института. При этом Павленко скрыл свое происхождение из репрессированной семьи. Когда после запроса институтских кадровиков в Иванковский район над второкурсником нависла угроза разоблачения, он спешно уехал из Минска в неизвестном направлении.

В 1935 году Павленко объявился в городе Ефремове Тульской области, где оформился бригадиром в дорожно-строительную организацию. Но через некоторое время его задержали по подозрению в регулярных приписках и хищении стройматериалов. В СИЗО он попал в поле зрения сотрудников госбезопасности НКВД. Они предложили подследственному "помочь органам в разоблачении антисоветского заговора" в областном стройуправлении. Тот согласился и дал "показания" о контрреволюционной деятельности инженеров учреждения Волкова и Афанасьева. После этого Павленко освободили и помогли устроиться на одно из предприятий Главвоенстроя. На новом поприще Павленко, обладающего большим опытом дорожных работ, поначалу назначили прорабом, вскоре он стал старшим прорабом, а затем ему доверили должность заведующего стройучастком. О его роли осведомителя НКВД в коллективе, разумеется, не знали.

"Миссия" выполнима

На пятый день войны, 27 июня 1941 года, главвоенстроевец Павленко, мобилизованный в армию, был назначен помощником начальника инженерной службы 2-го стрелкового корпуса в Западном особом военном округе. В ходе тяжелых оборонительных боев под Минском и дальнейшего отступления корпус понес огромные потери и 24 июля 1941 года обескровленные части были выведены в район Гжатска (ныне г. Гагарин Смоленской области). Новое назначение Павленко получил весной 1942 года: в отдел аэродромного строительства штаба формирующейся 1-ой воздушной армии Западного фронта. Но Павленко с предыдущего места службы убыл, а на новое не прибыл. Вместе с ним исчезла и грузовая машина с шофером Щеголевым.

А вскоре Павленко и Щеголев появились в г. Калинине (ныне г. Тверь). В свое время после бегства из Минского политеха бывший студент некоторое время обретался в областном центре и работал в местной артели «Пландорстрой". Он успел обзавестись здесь мгочисленнными знакомствами, и некоторые из них теперь удалось востановить. Кроме того, отыскались бывшие артельщи в г. Клин Калининской области и подмосковном Солнечногорске. Павленко поделился с наиболее доверенными приятелями и знакомыми своим планом – создать фиктивную военно-строительную организацию и под ее прикрытием брать государственные подряды и на этом хорошо заработать. Идея казалась сообщникам Павленко невыполнимой, но тот без колебаний приступил к ее реализации.

Название для "воинской части" – Управление военного строительства (УВС) – придумал сам Павленко. В те дни "управление" состояло из нескольких человек, угнанной Павленко и Щеголевым автомашины и пары лошадей и повозок. Прежде всего Павленко начал обзаводится поддельной годарственной атрибутикой – круглыми печатями, уголковыми штампами и различными бланками. Несколько тысяч бланков за определенную мзду удалось подпольно изготовить в городской типографии. Вариативные печати с надписями "Управление военного строительства", "Управление военных работ", "Участок военно-строительных работ", а также штампы искуссно вырезал аферист Людвиг Рудниченко, примкнувший к Павленко. В дальнейшем он участвовал в изготовлении поддельных паспортов, служебных удостоверений и других документов. Не составило труда и обмундировать сообщников, которым Павленко "присвоил" офицерские и сержантские звания: местная барахолка была наводнена форменной одеждой. Были также налажены связи с некоторыми работниками швейной фабрики имени Володарского и Калининской облпромкооперации. Для "штаба" приспособили пустующее здание на тихой улочке.

На фронте легче затеряться, чем в тылу

Легализация павленковцев в составе Красной армии проходила на удивление гладко. Когда Павленко предпринял рискованную попытку явиться в областной военный комиссариат с просьбой направлять на службу в УВС солдат нестроевой службы, выписанных из госпиталя № 425 ФЭП-165 (фронтовой эвакопункт) после выздоровления, военком без околичностей подписал отношение, подготовленное "начальником УВС" и заверенное фальшивой печатью. Вскоре в самозванном управлении начали появляться солдаты и сержанты, в самом деле проходившие службу в Красной армии. А из военной комендатуры города в УВС направляли "для прохождения дальнейшей службы" военнослужащих, отставших от своих частей.

Первый договор подряда на строительные работы УВС заключило с тем же эвакопунктом. Здесь не обошлось без взятки начальнику пункта военврачу Биденко. Удавалось получать заказы на выполнение дорожных и строительных работ и от гражданских властей разрушенного войной города. Деньги переводились на счет УВС, открытый в местном отделении Госбанка на основании фиктивных документов. Они шли на питание рядового состава и денежное довольствие "офицерам", а львиная доля – в карман Павленко и его приближенных. При этом так называемый начальник УВС не скупился на подкуп должностных лиц военной и гражданской администрации.

Ближе к концу 1942 года Павленко все чаще начал задумываться над дальнейшей судьбой "управления". Он понимал, что не числящейся в списках частей Вооруженных сил СССР военно-строительной организации легче затеряться на фронте, чем в тылу. С другой стороны, Павленко не хотелось, чтобы его "воинство" оказалось в непосредственной близости от переднего края. Но у предприимчивого "полковника" уже выстраивались в голове далеко идущие планы, связанные с намечающимся переломом в ходе войны в пользу СССР, и он успешно разрешил возникшую дилемму. Осенью 42-го, когда был расформирован Калининский фронт, Павленко удалось добиться "прикрепления" УВС (теперь уже УВР – управление военных работ) к 12-му району авиационного базирования (РАБ) – тыловой структуре 3-й воздушной армии. А полевые аэродромы, как известно, устраивались на удалении от линии фронта и постоянно переносились вслед за наступающими наземными войсками. На пути до границы СССР люди Павленко заработали в освобожденных районах по договорам около миллиона рублей.

Павленковцы, чья численность к концу войны уже достигала 300 человек, продвигались вслед за воздушной армией до Восточной Пруссии. Управление, обросшее парком строительной техники и автотранпорта, занималось оборудованием взлетно-посадочных полос, укрытий для самолетов и блиндажей для летчиков, подъездных дорог. Трудились на совесть: Павленко качество работы контролировал жестко. Но в деятельности павленковцами, большую часть которых составляли уголовники, дезертиры, лица, укрывавшиеся от мобилизации, собранные под флаг фиктивной военной части, была и другая сторона.

Грабить – не строить

Как позже установит следствие по уголовному делу Павленко и его ближайших помощников, на заключительном этапе войны на территории Польши и Германии под легендой сбора трофейного оружия (в ход пускались фальшивые предписания и удостоверения) павленковцы занимались грабежами имущества. Всего, как удалось установить, у немецкого населения было отобрано около 80 лошадей, не менее 50 голов крупного рогатого скота, большое количество свиней, около 20 грузовых и легковых автомашин, до 20 тракторов и автотракторных прицепов, а также большое количество электромоторов, мотоциклов и велосипедов, радиоприемников и аккордеонов, швейных машинок, ковров, охотничьего оружия, муки, сахар и круп. Часть награбленного тут же реализовывали в соседних районах за золотые украшения и другие ценности. Когда информация о бесчинствах павленковцев начала просачиваться за пределы УВС, Павленко устроил показательный "суд" над тремя мародерами. На суде он пытался этот факт истолковать в свою пользу. "В целях укрепления дисциплины по моему приказанию, – сказал он, – были расстреляны Коптев, Михайлов и еще один – фамилии не помню. "

Но в суде было доказано, что грабежи осуществлялись по указанию Павленко. Он же организовал вывоз материальных ценностей в СССР. "Полковник" сумел договориться с представителями Управления вещевого и обозного снабжения Красной Армии и советской военной комендатуры города Штутгарт о выделении эшелона из 30 железнодорожных вагонов – якобы для возвращения "личного состава части" со строительной техникой на родину. На самом деле в теплушки загрузили целый гурт коров, табун лошадей, несколько легковых автомашин, 10 грузовиков, 5 тракторов, мотоциклы и другую технику, большое число мешков с сахаром, крупами и мукой. По пути домой в Польше и Белоруссии были распроданы несколько трофейных грузовиков и тракторов, 12 коров, около 20 лошадей. В качестве расчетной единицы павленковцы предпочитали золото. Реализация награбленного продолжилась в населенных пунктах Калининской области и Тульской областей.

Похищенное также использовалось для подкупа должностных лиц, Так, Тульскому облвоенкому Рижнёву "подарили" трофейную легковую машину за содействие в размещении "части" в Щекинском районе. Когда почти все вывезенное из Германии имущество было распродано, Павленко решил "демобилизовать" личный состав и ликвидировать УВС. В 1946 году в торжественной обстановке он раздал всем подчиненным денежные премии (на счету организации к тому времени накопилось около 3 млн рублей и более полумиллиона Павленко держал наличными), кроме того, многие получили часть "трофейного" имущества. Затем "отец-командир" вручил правительственные награды. Еще в Германии, как вспоминал старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Сергей Громов, принимавший участие в расследовании этого уникального уголовного дела, Павленко составил наградные листы почти на всех участников лжевоенной организации, а начальник района авиационного базирования подполковник Цыплаков, с которым у "полковника" сложились взаимовыгодные отношения, выхлопотал у вышестоящего командования более двухсот орденов и медалей для аэродромных строителей. Себя Павленко наградил тремя орденами.

На след фиктивной в/ч вывели облигации госзайма

Осенью 1952 года в приемную заместителя председателя Совета Министров СССР Клима Ворошилова пришло письмо из города Львова от некоего Ефременко, который, по его словам, работает вольнонаемным "на строительном участке Управления военного строительства № 1". Он жаловался на то, что руководители собрали с вольнонаемных деньги на приобретение облигаций государственного займа, но самих облигаций выдали на меньшую сумму. Письмо направили для проверки в военную прокуратуру Прикарпатского военного округа. Факт мошенничества с ценными ликвидными бумагами подтвердился, но проверка показала, что военно-строительная организация, возглавляемая инженер-полковником Павленко Николаем Максимовичем в войсках округа не числится, о чем следователи и сообщили в Главную военную прокуратуру.

После допроса рабочих и служащих львовского "строительного участка УВС-1" и выемки всех документов была установлена дислокация "штаба" фиктивной воинской части – столица Молдавской ССР Кишенев, а затем – и строительных участков на Украине, в Молдавии, Белоруссии, Литве, Латвии и Эстонии. Штаб в Кишиневе ничем не отличался от штабов воинских частей Вооруженных сил. Ворота с красными звездами, несение караульной службы, пост № 1 у "знамени части", проведение по распорядку дня боевой подготовки и политзанятий. В ходе операции в Кишиневе были изъяты 9 автоматов, 21 карабин, 3 ручных пулемета, 19 пистолетов и револьверов, 5 гранат и более 3000 патронов, 13 круглых печатей и штампов, множество фальшивых паспортов, служебных удостоверений, бланков.

В задержании организаторов и участников аферы, масштабы которой поражали, участвовали чекисты и оперативники правоохранительных органов этих республик, а к расследованию подключались прокуратуры многих регионов СССР и ведомственные надзорные органы. Всего в течение 14 ноября 1952 года по всей стране были задержаны более 300 человек, из них около 50 так называемых офицеров, сержантов и рядовых. Залегшего на дно Павленко арестовали 23 ноября. В уголовном деле есть словесный портрет "полковника", сделанный одним из арестованных: "Он среднего роста, фигура полная, почти толстая, носит очки с черной отделкой, волосы седые, голова бритая, глаза карие, живот большой". Ордер на арест Павленко за № 97 подписал заместитель министра госбезопасности Молдавской ССР подполковник ГБ Семён Цвигун, в будущем – заместитель председателя КГБ СССР. При обыске в кабинете Павленко нашли новенькие погоны генерал-майора, это звание он намеревался "присвоить" себе в ближайшее время.

Установлено, что в общей сложности преступниками только за период с 1948 по 1952 год было заключено с государственными учреждениями и ведомствами 64 договора на общую сумму более 38 миллионов рублей. Счета УВС-1 были открыты в 21-м отделении Государственного банка СССР, через которые были обналичены более 25 млн рублей. Большая часть этих денег осела в карманах Павленко и его подельников.

Расследование также установило, что на территории Молдавской ССР группа Павленко привлекла к своей деятельности министра пищевой промышленности Цуркана и его заместителей Азарьева и Кудюкина, первого секретаря Тираспольского горкома партии Лыхваря, секретаря Бельцкого горкома Рачинского (их дела были рассмотрены на заседании Бюро компартии Молдавии: заместители министра были уволены, партийные функционеры отделались выговорами). Среди тех, кто был втянут Павленко в орбиту преступной деятельности, в деле фигурируют также представители Минобороны и МВД, военные комиссары и военпреды предприятий, чиновники банковских учреждений и командиры воинских частей.

Семья Павленко, как вспоминала его дочь Алла, получила извещение о смерти с прочерком в графе "Причины смерти". Дочь вспоминает отца всегда в светлых тонах, а сын Олег обсуждать эту тему неизменно отказывался.

"Я очень много сделал для Победы. "

На суде Павленко не признал себя виновным в подрыве экономической мощи государства "Я очень много сделал для Победы. " – говорил он. Эту точку зрения разделяет и экономист Марк Массарский, который в 2009 году заявил: "Я думаю, что если выносить экономический вердикт, то он должен быть таким: "Невиновен!" Более взвешенно подошел к оценке деятельности Павленко военный судья в отставке Вячеслав Звягинцев, который, не отрицая, что УВС много и хорошо строило, обратил внимание на серьезные общеуголовные преступления, совершенные Павленко: "Конечно, же, он преступник с точки зрения закона".

До сих пор остается открытым вопрос о том, почему стало возможным десятилетнее существование фиктивной воинской части. Военный эксперт, бывший сотрудник органов госбезопасности Дмитрий Окунев считает, что Павленко – агент НКВД, и обращает внимание на то, что строительный отряд получил стрелковое оружие именно с разрешения органов госбезопасности под предлогом охраны дорожных рабочих УВС на Западной Украине от нападений бандероцев. Другие исследователи этой истории утверждают, что Павленко умел убедить окружающих в том, что строительство дорог – прикрытие, основная, стратегическая, деятельность его УВС строжайше засекречена. Эту версию должно было подкреплять наличие в управлении "особого отдела", который возглавлял Юрий Константинер, свояк Павленко.

Эту статью могут комментировать только участники сообщества.
Вы можете вступить в сообщество одним кликом по кнопке справа.

Николай Павленко родился в 1912 году в селе Новые Соколы Ивановского района Киевской области. Задумай он продолжить семейное дело — стал бы обычным мельником. Его Отец Максим Павленко был кулаком — зажиточным крестьянином, владевшим двумя мельницами, торговавшим зерном и мукой.

В своей большой семье Николай оказался седьмым ребенком. И, пожалуй, самым своенравным из всех: окончив церковноприходскую школу, Павленко с 13 лет трудился писарем у деревенского старосты и категорически не хотел обучатся земледельческому ремеслу. Этим он нередко вызывал родительский гнев.

Терпеть нападки недовольного отца Николаю окончательно надоело в 14 лет. Он самостоятельно изготовил себе справку с липовыми данными (печать выкрал у старосты, пользуясь служебным положением). В ней юноша указал, что его отец обычный бедный крестьянин и прибавил себе 4 года, изменив 1912 год рождения на 1908 год. После этого Павленко собрал все свои нехитрые пожитки и ушел из дома. Путь его лежал в Минск. Там он устроился работать строителем-дорожником.

Уже в Минске до Павленко дошли слухи, что его отец раскулачен, оказался за решеткой и скончался там от истощения. Семья голодала. А Николай помочь родным не мог — он сам перебивался с копейки на копейку. Однако лютую обиду на коммунистов юноша затаил, правда, не особо рассчитывая поквитаться с врагами. Но вышло иначе. Долго ходить в рядовых работягах Павленко не рассчитывал: стремясь к лучшей жизни, он поступил в Минский политех на автодорожный факультет. Но проучиться там успел всего два года — педагоги стали догадываться, что студент гораздо моложе, чем пытается казаться, и не обладает всеми школьными знаниями. Поэтому кадровики получили задание: проверить достоверность биографии Павленко, послав запрос на его родину.

Впрочем, несмотря на протекцию и могущественных покровителей, на новом месте Павленко не расслаблялся и работал на совесть. Вскоре он стал расти по службе: начав прорабом, дорос до звания старлея и должности заведующего строительным участком. Впрочем, от своих авантюр Павленко не отказался: он умудрился продать на сторону вагон стройматериалов, выручив за них приличные деньги.

Спокойную и сытую жизнь Николая прервала Великая Отечественная война. В июне 1941 года он поступил на службу во Второй стрелковый корпус, где стал помощником инженера. В боевых действиях Павленко приходилось участвовать нечасто, но и этого хватило с лихвой. Умирать он не хотел — и решился на дезертирство.

В один из дней октября 1941 года, когда его часть находилась в Вязьме, Павленко подделал командировочное удостоверение. После этого с еще одним дезертиром — водителем по фамилии Щеглов — он на служебном грузовике отправился в город Калинин (ныне Тверь). Там проживали родные и знакомые Павленко. Долго задерживаться в Калинине дезертир не планировал, но вмешалась судьба. На местном Главпочтамте Павленко встретил девушку Зинаиду — и вскоре после знакомства женился на ней. Своей молодой супруге Павленко наврал, что он офицер Красной армии, который находится в городе на секретном задании. Тащить новоиспеченную супругу неизвестно куда лжец не рискнул — и решил пустить корни в Калинине. Занятие Павленко нашел себе быстро: множество дорог и мостов города и окрестностей требовали реставрации и восстановления, а в этом он разбирался хорошо. Однако спокойной жизни не вышло и в этот раз.

На одном из застолий с участием Павленко, помимо его близких, оказался некий Людвиг Рудниченко. В довоенном прошлом Рудниченко был резчиком по дереву — и с тех пор у него осталась привычка постоянно что-то мастерить. Вот и в тот вечер бывший резчик, поддерживая разговор, неспешно возился с непонятно откуда взявшейся в избе старой резиновой подошвой, что-то старательно из нее вырезая. Когда он закончил, все присутствующие ахнули: в руках у Людвига была очень похожая на настоящую гербовая печать воинского подразделения. Этим талантом и решил воспользоваться неутомимый Павленко: ему в голову пришла безумная идея — создать ни много ни мало… целую воинскую часть. Рудниченко идея Николая понравилась — и он согласился помочь.

Все спорные вопросы Николай привык решать при помощи взяток — деньгами или продовольствием, например, американской тушенкой. Неизвестно - какой суммой он задобрил руководителя одного из городских эвакуационных пунктов, который поставил всех солдат УВСР на довольствие. Кроме денежного вознаграждения, что поступило непосредственно в карман эскулапа, военнослужащие под командованием Николая безвозмездно отремонтировали все здания, которые относились к эвакопункту.

Вскоре встал вопрос — как вывезти все награбленное на родину? А вывозить было что: в руках павленковских бандитов оказалось несколько легковых автомобилей, грузовиков, тракторов и мотоциклов, десятки мешков с сахаром, крупами и другим продовольствием, а также большое количество коров, овец и коз. В ход пошел проверенный способ: Павленко отыскал среди нужных людей того, кто согласился помочь за приличное вознаграждение. Буквально на следующий день банда Павленко ехала в сторону Москвы на собственном поезде — весь скарб еле уместился в 30 вагонах.

Штаб новой части был передислоцирован на Западную Украину: там в ту пору свирепствовали бандеровцы, а общую смуту Павленко считал благом для своих махинаций — ведь местным властям было явно не до мошенников. Всю документацию, оттиски, печати и штампы подготовил верный преступной идее Людвиг Рудниченко.

Дела Павленко пошли в гору. УВС-1 с филиалами в Белоруссии, Литве, Эстонии, Латвии и Молдавии начало получать многочисленные госзаказы — в основном на строительство мостов и дорог, в том числе железных. Деньги стекались на счета полковника, открытые в 20 отделениях Госбанка. За пару лет работы УВС-1 удалось получить порядка 25 миллионов рублей. При этом Павленко понимал — от качества работ зависит имидж его очередного детища, и не жалел никаких денег на привлечение высококвалифицированных специалистов.

Сотрудники ведомства направили запрос в Минобороны и были ошарашены ответами: Управление военного строительства в списках ведомства не числилось. Следователи заявились в штаб части и побеседовали с полковником, а тот, в свою очередь, не преминул кивнуть на документ, согласно которому часть находилась в ведении Сталина. Но зря Павленко рассчитывал таким образом запугать ревизоров.

Все 17 подсудимых обвинялись в участии в контрреволюционной деятельности, диверсии по части госпромышленности, вредительстве и антисоветской агитации. Сам Павленко держался смело и даже заявил трибуналу — мол, антисоветской деятельности он не вел и лишь трудился на благо государства, что, к слову, отчасти и было правдой. За все годы существования УВСР, УВР и УВС было восстановлено и проложено несколько тысяч дорог и мостов по всему СССР.
Однако эти заслуги судом во внимание приняты не были — и 4 апреля 1955 года суд вынес вердикт. Николая Павленко приговорили к высшей мере наказания — казни через расстрел с конфискацией имущества. Его подельники получили от 5 до 25 лет тюрьмы. Жизнь, пожалуй, главного афериста сталинской эпохи прервалась через несколько дней после вынесения смертного приговора.

Читайте также: