Почему школа это плохо
Обновлено: 01.07.2024
Не призываю вас отказываться от формального образования для ваших детей, но однозначно стоит задуматься над другими вариантами, кроме школы. Например над домашним образованием, после которого ребенок получает точно такой же аттестат. Предвидя комментарии о необходимости социализации, заранее замечу что спортивная секция + кружки по интересам помогут здесь гораздо лучше, чем просиживание вашего ребёнка со случайно подобранным набором детей, среди которых будет и откровенная гопота. Отношение всегда будет дружелюбнее там, где есть общая цель и желание, чем там где из общего только принуждение. Среди компромиссных вариантов можно назвать частные школы с клиент-ориентированным подходом, и индивидуальных репетиторов. И пусть принудительные школы уйдут в прошлое, как ушли двенадцатичасовой рабочий день, рабство и детский труд. Однажды научившись читать, каждый человек сам выбирает что именно ему интересно. На основании этого он может строить свою жизнь без навязанных предрассудков.
Почему я не отдаю своих детей в школу?
Странный вопрос… У меня скорее вызывает недоумение, почему умные образованные городские жители, особенно достигшие карьерных высот и материальной обеспеченности, ломают своих детей, безвинно заключая их на одиннадцать лет в эту Систему.
Да, конечно, в прошлые века в деревнях Учитель был намного более развит и материально обеспечен, имел более высокое общественное положение и уровень культуры, чем родители детей. А сейчас?
Дворяне и тогда не отдавали своих детей в школы, организовывали обучение на дому…
Зачем нужна школа ребенку и зачем она родителям?
Работающим родителям очень удобно сдать ребенка в камеру хранения под минимальный присмотр, утешая себя тем, что все так делают. Более странной выглядит позиция неработающих мам с обеспеченным мужем, которых настолько напрягают собственные дети, что они даже в продлёнку отдают их… Такое впечатление, что этих детей рожали только как способ обеспечить себя материально, и если бы была возможность сдать их в интернат, не теряя в деньгах и общественном мнении, то почти все они так бы и сделали.
Ребенку же школа не нужна практически никогда. Я не встречала ещё ни одного ребенка, который захотел бы в конце октября вместо каникул продолжить ходить в школу. Да, конечно, ребенок хочет пообщаться или поиграть с друзьями, но не сидеть на уроках. То есть, если обеспечить ребенку комфортное общение вне школы, посещение школы полностью теряет для ребенка смысл.
Школа детей ничему не учит
Теперь разберем популярные общественные мифы, заставляющие родителей бездумно калечить собственных детей.
Миф первый: ШКОЛА УЧИТ (даёт ребенку знания, образование)
Современные городские дети идут в школу, уже умея читать, писать и считать. Никакие другие знания, приобретенные в школе, во взрослой жизни не используются. Школьная программа состоит из бессистемного набора фактов для заучивания. Зачем их помнить? На любые вопросы намного лучше ответит Яндекс. Те из детей, которые выберут соответствующую специализацию, будут изучать физику или химию заново. Остальные после окончания школы не могут вспомнить, чему же их учили все эти тоскливые годы.
Учитывая то, что школьная программа не менялась много десятилетий, и в ней намного важнее почерк ребенка, чем слепая десятипальцевая печать на клавиатуре компьютера, никаких по-настоящему полезных знаний и навыков для дальнейшего успеха во взрослой жизни школа ребенку не даёт. Даже если предположить, что именно этот набор фактов для заучивания по школьному предмету действительно ребенку так необходим, его можно дать в десять раз быстрее.
Чем с успехом занимаются репетиторы, за сто часов обучая ребенка тому, чему учительница не научила за 10 лет и тысячу часов.
Вообще это очень странная система, когда тысяча часов растягивается на несколько лет. Уже в институте каждый предмет дают более крупными блоками за полгода или год. И очень странный метод обучения, когда дети вынуждены сидеть неподвижно и что-то слушать.
Опыт многочисленных родителей абитуриентов показывает, что несколько лет обучения предмету — свыше тысячи часов в школе плюс домашние задания — не помогают ученику знать предмет в объеме, достаточном для поступления в хороший ВУЗ. В последние два школьных года нанимается репетитор и заново обучает ребенка этому предмету — как правило, ста часов достаточно, чтобы оказаться в числе лучших в классе.
Я считаю, что репетитора (или компьютерные программы, интересные учебники с живым текстом, обучающие фильмы, специализированные кружки и курсы) можно взять с самого начала, в 5-6-7 классе, не мучая ребенка, предварительно этой тысячей часов :) А в освободившееся время ребенок может найти занятие по душе, ВМЕСТО ШКОЛЫ.
Школа мешает социализации детей
Миф второй: ШКОЛА НУЖНА для социализации ребенка
Социализация — процесс усвоения индивидом образцов поведения, психологических установок, социальных норм и ценностей, знаний, навыков, позволяющих ему успешно функционировать в обществе. (Википедия)
Что можно считать успехом в обществе? Кого мы считаем успешными людьми? Как правило, состоявшихся профессионалов, хорошо зарабатывающих своим ремеслом. Уважаемых людей, делающих свою работу очень качественно и получающих за нее достойные деньги.
В любой сфере. Возможно, предпринимателей — собственников бизнеса.
Топ-менеджеров. Крупных государственных чиновников. Видных общественных деятелей. Популярных спортсменов, артистов, писателей.
Этих людей отличает в первую очередь умение добиваться своих целей. Скорость мышления. Умение действовать. Активность. Сила воли. Упорство. И, как правило, они прилагают много усилий до достижения результата. Умеют не бросать дело на полпути. Отличные коммуникативные навыки — переговоры, продажи, публичные выступления, эффективные социальные связи. Навык мгновенно принимать решения и делать сразу же. Стрессоустойчивость. Быстрая качественная работа с информацией. Умение концентрироваться на одном, отбросив все остальное. Наблюдательность. Интуиция. Чувствительность. Лидерские качества. Способность делать выбор и нести за него ответственность. Искренняя увлеченность своим делом. И не только своим делом — интерес к жизни и познавательная активность у них часто не хуже, чем у дошкольников. Умеют отказаться от ненужного.
Умеют найти хороших учителей (наставников) и быстро обучиться важному для их развития и карьеры.
Мыслят системно и легко занимают метапозицию.
Учит ли этим качествам школа?
Все годы школы, очевидно, что ни о какой искренней увлеченности речь не идет — даже если ученику удаётся увлечься парой предметов, их нельзя выбрать, отказавшись от неинтересного. Их нельзя в рамках школы изучить глубоко. Чаще всего ими увлекаются вне школы.
Достижение результата никого не интересует — прозвенел звонок, и ты обязан бросить то, что не доделал, и идти на следующий урок.
Все 11 лет ребенка учат, что результат не нужен и не важен.
Любое дело должно быть брошено на полпути по звонку.
Скорость мышления? При ориентации на середнячков или слабых учеников? При обучении устаревшими неэффективными методами? При полной интеллектуальной зависимости от учителя, когда разрешается только бездумное повторение ранее озвученных фактов? Ученику с высокой скоростью мышления на уроках просто неинтересно. В лучшем случае учитель просто не мешает ему читать под партой.
Качественной работе с информацией в школе не учат — большинство средних учеников тупо не понимают прочитанный текст, не могут проанализировать и сформулировать основную мысль.
Ответственность за выбор? Так ученикам выбора не дают.
Переговоры и публичные выступления? Развитие интуиции и чувствительности?
Лидерские качества? Умение действовать? Вообще не включены в программу.
Умение отказаться от ненужного требуют заменить на противоположное умение годами терпеть ненужное и бесполезное.
Вместо внутренней референции у детей вырабатывается эмоциональная зависимость от часто предвзятого мнения окружающих в лице учителя. Это происходит на фоне полной подконтрольности ученика. У ребенка нет права безнаказанно выражать собственное мнение.
Вообще единственное общество, которое похоже на школьное во взрослой жизни, это тюрьма. Но там заключенным полегче, чем детям: они разного возраста, с разными интересами, их не заставляют заниматься неинтересным делом. Там они понимают, за что наказаны. Освободятся они раньше, чем через 11 лет, если не получили срок за убийство.
Школьный класс — модель взрослого общества? Это неправда — лично я не живу в мире, где все люди одного возраста… Где у них нет общих интересов. Где я вынуждена подчиняться малооплачиваемой неудачнице. Где как бы я ни увлеклась делом, мне через 45 минут по звонку надо было бы бросить его без достижения результата и бежать в другое помещение.
У взрослых людей есть выбор: чем заниматься (и всегда можно поменять работу и начальника), с кем общаться, что считать результатом, какие иметь интересы.
В современном мире воспитание, обучение и социализация ребенка — это ответственность родителей. Отдавая ребенка в школу, мы просто устраиваемся, чтобы он нам не мешал. Улучшаем свою жизнь сейчас за счёт его будущей карьеры и счастья.
Татьяна Фельгенгауэр
Мне далеко не всегда везло с учителями, поэтому мои воспоминания о школе так себе. Школа направлена против индивидуальности ребенка. Она закругляет квадратное и пытается сделать квадратным круглое. Поэтому вся ответственность, как мне кажется, на учителе — он должен оставлять ребенку свободу.
Однажды я писала сочинение, у меня была мысль, что Лермонтов ассоциирует себя с героями (они всегда у него такие роковые красавцы) и таким образом как бы компенсирует свои недостатки в реальной жизни — все мы знаем, что он был маленьким, хромым и всех задирал. Лермонтов пытается возвысить себя до своих лирических героев — я так видела, так и написала в сочинении. Учителя литературы после этого долго мне рассказывали, какой это кошмар, и что я не имею права так писать, потому что Лермонтов вообще-то гений! Хотя в моем сочинении нигде не было сказано, что Лермонтов не гений.
Я панически боялась учительницу математики. Это плохо, ведь когда ты боишься, у тебя полностью отключается голова.
Ты чувствуешь себя тупым не потому, что ты не понимаешь формулу, а потому, что тебя парализует от страха
При этом, конечно, было что-то хорошее. Я училась в школе с театральным уклоном, мы ставили спектакли — вот там ты мог быть каким угодно. Но это были факультативные вещи. И с пятого по девятый класс у меня была прекрасная классная руководительница, с которой я уже 15 лет после выпуска регулярно встречаюсь.
Ксения Молдавская
педагог, обозреватель детской литературы
Примерно за неделю до первого сентября лето теряет краски. Это такой кошмар, который не прекращается никогда: скоро в школу. Школьники (ну, разве что кроме первоклассников), родители, бабушки-дедушки – все на нервах, все мрачны.
Первое сентября. 8 утра. Линейка. Речь директора, речь человека из управы или даже мэрии, речь еще кого-то важного, гимн, шестиклассники читают стихи, одиннадцатиклассник несет на плече первоклассницу с колокольчиком. Холодно. Хочется спать и в туалет – эти желания объединяют и школьников, и учителей, и родителей. Но ничего не выйдет. Линейка тянется. Кажется, это навсегда. Такой маленький адок в каждом втором дворе.
На самом деле, и дети, и их родители хотя услышать быстрое: нет, не навсегда, жизнь еще наладится – и разбежаться, но кто ж их отпустит.
Впрочем, сама я на свою самую первую школьную линейку – 1 сентября в первый класс – опоздала и до сих пор горжусь этим обстоятельством.
Советская школа не была заточена под то, чтобы детям в ней было уютно. Многим моим ровесникам она и в пятьдесят снится в кошмарах.
Мне - нет. Хотя я иногда вспоминаю учителей, пару учителей, которых любила. Тех, кого ненавидела – чаще.
Илья Красильщик
журналист, издатель Meduza
В самом 1 сентября сентября как в дне ничего особенного нет. Пока его не называют праздником. Какой к чёрту праздник? Чего праздновать? Школа — омерзительное место (моя была далеко не худшая), в котором ты 10 лет учишь что-то, что потом с облегчением забываешь. Почему по всей стране в один день собираются все люди и празднуют то, что лето закончилось, теперь нужно каждый день вставать в семь утра и идти слушать, как на тебя кричат какие-то взрослые, уставшие от жизни люди? Зачем все эти последние звонки, идиотские выступления, дурацкие песни? Зачем эта чертова физкультура, на которой ты можешь подтянуться всего один раз? И как это все теперь забыть? И как сделать так, чтобы у твоих детей это было как-то по-другому?
Ксения Гагай
Наверное, у меня просто был травматический опыт. Всё время приходилось бороться с собой, с одноклассниками, с учителями. Приятного было мало, школьные годы казались глобальным испытанием.
Сейчас каждое 1 сентября я чувствую, что этой горы на плечах больше нет, что я туда больше не пойду
Бывало и весело, конечно, но почему-то остался слой воспоминаний, связанных с сильным давлением и принуждением. У меня педагогический диплом, у меня была практика в школе, я работала пионервожатой. Мне правда интересно, как сейчас устроено обучение, особенно в маленьких школах — появилась ли свобода для творчества учителей, для креатива на уроках. И в свою школу я хотела бы вернуться, чтобы посмотреть на всё это уже сверху.
Сегодня у школы существует единственно возможный способ вести всех детей на примерно одинаковом уровне — тормозить самых умных и способных.
Есть классический эксперимент: блох помещают в невысокую стеклянную банку, из которой они могут легко выпрыгнуть. После этого ее закрывают крышкой на три дня. Блохи пытаются выпрыгнуть и бьются о крышку. Через три дня ее открывают, но этого времени уже достаточно, чтобы блохи прекратили попытки покинуть банку. И за всю оставшуюся жизнь они уже никогда не совершат высокого прыжка.
Похожие эксперименты проводили и с собаками, у которых формировали условный рефлекс страха на звук высокого тона. В качестве негативного подкрепления использовался несильный, но чувствительный удар электрическим током, который собаки, сидя в клетках, испытывали после того, как слышали звук.
Всего после нескольких стимуляций клетки открыли, чтобы проверить, начали ли животные бояться звука. Экспериментаторы ожидали, что собаки попытаются убежать, заслышав высокий звук, чтобы избегнуть удара током. Однако собаки не покидали открытую клетку. Они просто ложились на пол и скулили.
Думаю, что аналогия понятна — за одиннадцать лет обучения в школе наши дети привыкают к выученной беспомощности.
И только совсем немногие могут противостоять этому мощнейшему давлению среды. Теперь остановимся подробнее на основных пунктах классно-урочной системы и подумаем о том, что может прийти ей на смену.
1. Весь класс в одно и то же время изучает одну и ту же тему, одним и тем же способом
Мы попробуем отказаться от этой схемы. Теперь каждый ученик сам выбирает, каким предметом, в какое время и сколько ему заниматься. Если ему что-то непонятно, он в любой момент может попросить помощи у наставника. И здесь мы подключаем компьютерную систему образования — этой возможности персонального обучения не было у предыдущих поколений. Странно не попробовать ей воспользоваться.
Я бы предложил такую метафору: каждый ученик получает в начале обучения на планшете свою планету — Землю, хозяин которой он один. Он Маленький принц, и это его планета, и ему предстоит узнать, понять и улучшить ее. На нее, как на карту, нанесены все знания, какие ему предстоит усвоить. Некоторые задания он сможет выполнить лишь в одиночку, другие — только вместе со своими друзьями.
Каждая успешно решенная им задача или пройденная тема из математики будет строить мосты и дома на этой карте, из физики — создавать промышленные объекты, из ботаники — сажать деревья и другие растения. Зоология населит его Землю животными, география нанесет на карту горы и моря, астрономия сделает небо над его планетой звездным и так далее.
В обычной школе, если ребенок чего-то не понимает, он всегда может соврать и притвориться, что все понял. А учитель как-то натянет ему оценку до троечки и со скрипом переведет в следующий класс.
Потом количество таких лакун у ребенка начнет увеличиваться, и вся его система знаний будет напоминать кривой дом с выбитыми окнами.
При новой системе единственной возможностью перехода на новый уровень будет правильное выполнение всех заданий. Собственно, в этом случае и система оценок не нужна — если ребенок перешел на новый уровень, значит, он освоил предыдущий по-настоящему хорошо.
Наставник будет контролировать не качество обучения, а его скорость. И главным критерием здесь станет количество ошибок. Ничего страшного не произойдет, если по одному предмету ученик будет в условном седьмом классе, по-другому — в четвертом, а по какому-то уже начнет осваивать институтскую программу.
2. Для всего класса определяется одна и та же последовательность изучения тем и предметов
Маленький ребенок развивается с фантастической скоростью. К четырем годам он уже, как правило, умеет прекрасно говорить на родном языке (а если ему повезет с разноязычными родителями — и на нескольких), читать, превосходно разбирается в устройстве окружающего мира.
Эта скорость развития связана прежде всего с тем, что ребенок все время задает вопросы — около 400 в день. Задавание вопросов — одна из самых важных вещей для развития. Потому что это означает готовность узнавать ответы. А значит, учиться.
А в школе ребенка отучают задавать вопросы. Все вопросы задает учитель, хотя настоящая его обязанность не задавать, а отвечать на детские вопросы. Это убивает у ребенка всю мотивацию. Ему вкладывают в голову разжеванное знание. Его заставляют учиться вещам, которые ему в данный момент могут быть совсем не интересны.
Можно организовать систему обучения совершенно на других принципах. Каждый день ребенок сам получает возможность узнать то, что ему будет интересно именно сегодня. Почему идет дождь? Как работает лифт? Почему люди не летают? Ничего страшного не произойдет, если в первом классе ребенок начнет изучать, например, физику.
И еще очень важный момент. Все, до чего ребенок додумывается сам, приводит к сильнейшему выбросу дофамина, что очень благотворно влияет на процессы мотивации и обучения. Образование должно вызывать у ребенка постоянное чувство удивления и восторга. Дети хотят и любят учиться, если взрослые не отбивают у них эту потребность скукой, принуждением и рутиной.
Родители жалуются, что дети перегружены предметами, а на самом деле они легко могут усваивать в десять раз больше. Например, в одном детском саду группе пятилетних детей предложили определить самим, что из множества предметов (камешки, песок, ракушки, зерна) является семенами. Дети посовещались, провели несколько экспериментов и быстро нашли способ определения, попытавшись прорастить все.
Предоставить ребенку самому пережить восторг открытия и испытать гордость за себя — значит резко повысить его желание учиться. Дофамин — величайший помощник наставника. Этот нейромедиатор выделяется не только при когнитивной деятельности, но и при сексе, при поедании вкусной пищи, при приятных телесных ощущениях. Понимаете, на какой уровень вы переводите обучение? А вместе с окситоцином дофамин отвечает еще и за любовь.
И детям надо делиться друг с другом тем, что интересного они узнали за день. Ребенку нужно развиваться с максимально возможной скоростью. У него должны гореть глаза, и — самое главное — ему необходимо получать удовольствие от учебы. Если этого нет, то данную часть обучения следует переделывать.
3. В классе есть две разные группы людей: одни только учат (педагоги), а другие только учатся (школьники)
Это вертикальное образование. Дети учат детей. За учеником из первого класса по математике закрепляется ученик из второго класса, который может объяснить.
Выполняется очень важный обмен — ученик второго класса не только повторяет пройденный материал (я думаю, вы прекрасно понимаете, что, пока не попробуешь сам что-то объяснить другому, по-настоящему не разберешься в предмете). Он еще повышает уровень самоуважения, являясь для кого-то экспертом. Его коммуникативные навыки резко улучшаются. Младший ученик тянется за старшим и умнеет гораздо быстрее. Исчезает барьер между учеником и учителем. С ровесником можно спорить. Старший ученик может помочь младшему не только с пониманием, но и с мотивацией.
Вертикальное образование к тому же сильно разгружает и самого учителя. В объясняющем ребенке может проснуться и педагогический талант. Такие дети, которые десять лет сами учили других, обладают бесценным опытом.
Интересен опыт великого писателя-фантаста Стивена Кинга. Он вырастил троих детей: Наоми, Джо и Оуэна. И не Кинг рассказывал им истории на ночь, он просил детей рассказать ему какую-нибудь историю. В результате оба сына профессионально занимаются литературой: дебютный сборник Оуэна вышел в 2005 году, а Джозеф стал литературной сенсацией последних лет под псевдонимом Джо Хилл.
Об этом же писал великий физик Ричард Фейнман: лучший способ понять что-либо — научить этому другого человека. Лучший способ изложить идею максимально просто — объяснить ее ребенку.
При этом достаточно выполнять всего два правила — говорить простыми словами, не используя сложных терминов, и быть кратким.
Необходимость возврата к уже пройденной теме объясняется еще и особенностями нашей памяти. Существует такое понятие — кривая забывания, или кривая Эббингауза.
Именно поэтому ученикам очень важно не только заучивание информации, на котором построена старая школа, но и понимание и применение этого материала на практике .
Учителя объясняют тему на своем взрослом и серьезном языке, который вовсе не всегда понятен детям. При вертикальном образовании один ребенок излагает задачу другому не на взрослом, а на детском языке. Это отдельная и очень интересная тема, которой можно посвятить целую книгу.
Переход наставника со взрослого на детский язык — это не сюсюканье, а попытка сделать образование более эффективным.
Не стоит думать, что собственный язык имеет отношение только к детям.
Интересна история профессора Гарвардского университета Эрика Мазура. Он читал физику студентам семь лет и считался одним из лучших преподавателей Гарварда. А потом он решил проверить не уровень знания студентами физики (со знанием формул все было великолепно), а уровень ее понимания. Например, понимания третьего закона Ньютона.
Для этого Мазур предложил список из тридцати вопросов. Например, один из этих вопросов звучал так: «Большой грузовик и маленькая легковушка сталкиваются на шоссе. Сила, оказанная на грузовик легковушкой:
Пытаясь разобраться, в чем же дело, Мазур пришел к очень интересным выводам: его студенты хорошо сдавали экзамены, в которых были одни только формулы, но отвечать на вопросы, в которых цифры заменялись ежедневными реалиями, они не могли.
Фактически они применяли формулы только для тех случаев, когда они знали, что от них ждут применения формул. А в остальной жизни они продолжали пользоваться классической интуицией, которая очень часто подводит нас.
Профессор и его студенты были обескуражены. Студенты попросили повторить занятие. Преподаватель согласился и за пару минут объяснил задачу с помощью третьего закона Ньютона. Студенты ничего не поняли. Мазур вернулся к доске и потратил восемь минут на объяснение решения с помощью второго закона Ньютона. Студенты по-прежнему ничего не понимали.
В отчаянии Мазур попросил, чтобы они обсудили эту задачу между собой, и уже через две минуты у них был готов правильный ответ. До того, что гарвардский профессор и физик мирового уровня не смог объяснить за десять минут, студенты самостоятельно дошли всего за две!
У этого явления есть даже специальное название — проклятие знания. Когда-то давно учитель разобрался с проблемой и все понял. И он рассказывает о ней как о простой, очевидной и ему уже понятной вещи. А студент, который понял ее только что, может объяснить это своему однокурснику гораздо эффективнее.
5. Определяются общие для всех членов группы время начала и конца занятий, количество, длительность и время перерывов на отдых
Опять тупая муштра и уравниловка. По свистку начали, по свистку закончили. Ребенок может не выспаться, прийти уставшим, заболевать. Сидение на уроке для него тогда превращается в пытку, и он начинает ненавидеть школу. Его постоянно натаскивают на выполнение одной команды — терпеть! Хотя в этом нет никакой необходимости.
Не можешь приходить в школу в восемь утра? Приходи в десять. Устал — иди отдохни, а хочешь — поспи немного, в новой школе должны быть и места для отдыха. Это же не казарма, здесь не надо ничего делать по свистку.
На такую свободную форму работы переходит все большее количество компаний. У человека есть объем работы. А как и где он будет ее выполнять — дома, в кафе, в парке, — его личное дело. И эффективность таких компаний впечатляет.
Сегодня около 200 школ в США отменили классно-урочную систему и перешли на модель смешанного обучения, при котором традиционное образование соединяется с онлайн-обучением и каждый ребенок учится по индивидуальной программе.
Многие из этих школ пошли на такое не от хорошей жизни: они были на грани закрытия из-за хронически низких результатов учеников; другим пришлось выкручиваться, чтобы дать хорошее образование в районах, где 70% детей — дети мигрантов с неродным английским.
В этих школах каждое утро каждый ребенок получает свой плей-лист на день, где расписано, что он делает за компьютером, что в маленькой группе, что один на один с учителем. Учителя получают такие же плей-листы, где видно, кому и с чем сегодня нужно помочь. В результате прежде неблагополучные школы вышли в лидеры в своих штатах.
Вывод из этого очень простой — ребенок вместе с учителем и родителями должен иметь возможность выбрать то, что хорошо подойдет именно ему.
В старой школе такое было физически невозможно — все ученики, одинаково одетые, сидели в одинаковых позах за одинаковыми партами, читали одинаковые учебники, слушали одно и то же объяснение учителя для всех, выполняли одинаковые задачи, должны были прочесть одни и те же книги и так далее. В новой школе обучение каждого ученика будет индивидуальным, подогнанным именно под него.
Если ребенку лучше заниматься в одиночестве — ему никто не станет мешать, но он всегда может вернуться в группу (некоторые задания можно будет выполнить только в группе, а дети смогут сами договариваться о том, когда им удобнее собраться вместе). Если ребенок заболеет, он станет дистанционно учиться из дома.
Школа будет открыта с утра и до позднего вечера. Дети-жаворонки смогут приходить в школу рано утром, а дети-совы — ближе к обеду. Интересно, что уже проводились такие эксперименты, когда ученики являлись в школу после обеда, а уходили вечером. И результативность таких уроков была очень высокой.
Урок может быть совсем коротким, а может длиться более 45 минут — все зависит от темы, а не от секундомера. Возможно и серьезное погружение в тему, когда, например, группа детей всю неделю занимается иностранным языком.
Читайте также: