Почему красная армия оказалась недостаточно подготовлена к вторжению немецких войск кратко
Обновлено: 05.07.2024
Ответ не так уж сложен. Но вопрос очень уж политизирован. Многие категорически не желают отступить от буквы советского агитпропа. Настолько, что разумный диалог с ними невозможен. Хотя ответ давно известен - бездарное руководство, истребление высших командных кадров, авантюрная военная доктрина (бить врага на чужой территории), отсутствие подготовки именно к обороне. И. Читать далее
как у вас. Прям все ровно наоборот фактам. Руководство умное - это доказала Победа. Истребление фантазеров и. Читать дальше
Приведу лишь один крошечный эпизод. Чтобы запустить производство всего-навсего бутылок с зажигательной смесью, которые впоследствии стали известны как "коктейль Молотова", потребовалось распоряжение Сталина в адрес пяти народных комиссариатов (министерств), чтобы они из своих фондов выделили бутылки, резиновые кольца, керосин и бензин и т.д. Вместе с тем фактом, что. Читать далее
Почему игнорировались данные разведки о сосредоточении армии вторжения на западной границе СССР? Почему войска не были развернуты в боевые порядки до 22 июня 1941 года? Как так получилось, что высшее политическое и военное руководство страны не смогло предвидеть, казалось бы, неизбежную агрессию немецких нацистов и их союзников? Из-за чего несколько месяцев Красная Армия, подавленная, почти разгромленная, откатывалась назад, теряя территории, технику, сотни тысяч солдат убитыми и пленными?
На эти вопросы мы должны будем найти ответы, даже если и сто лет спустя после победного окончания войны. Трагедия 1941 года никогда не станет для нас просто историей. Она всегда будет зияющей раной в сердце нашего народа. Там, на полях боев лета 1941 года, остались не только наши предки, но и миллионы нерожденных братьев и сестер, соотечественников, которых мы не имеем сейчас, потому что убитые и замученные в плену солдаты не успели стать родителями, там причина ленинградской блокады, послевоенного голода и разрухи, нечеловеческого напряжения сил в восстановлении экономики, особенно, на освобожденных от оккупации землях.
С другой стороны, Англия была настроена весьма недоброжелательно к СССР. У англичан имелись планы в случае конфликта с территории Ирана разбомбить бакинские нефтепромыслы, чтобы оставить Советы без нефти. Советское руководство знало об этом и разрабатывало проекты о превентивном захвате Ирана, чтобы обезопасить свои кавказские месторождения.
Сталин не собирался подчиняться ультиматуму, и гарантом к способности Советов не допустить аннексии были поставленные у западной границы войска.
Москва надеялась, что сможет использовать эту ситуацию для военно-политического торга как с Берлином, так и с Лондоном. Например, СССР не пропускает войска Гитлера на Иран, но Великобритания сама уходит из Ирана и страну занимает Красная Армия. Ситуация обещала быть острой, кризисной, но полномасштабной войны Гитлера против Советов без предварительных попыток выстроить антибританский союз никто не ждал.
Советское руководство знало о сосредоточении немецких войск у границы, но по политической логике полагало, что это не означает войну, война с СССР Германии сейчас не нужна. Ожидался ультиматум о транзите войск в Иран, об аннексии западных территорий, либо провокация Красной Армии на выступление, короткая приграничная стычка, после которой Берлин выдвинул бы свои требования. Целью в любом случае должно было стать принуждение Советов к вступлению в антибританский пакт. Потому и повторялись из Москвы в июне 1941 года эти кажущиеся нам сейчас нелепыми приказы: держать части в боевой готовности, но на провокации не поддаваться, огонь не открывать, самолеты не сбивать и так далее.
Никто в руководстве СССР не был в иллюзии относительно того, что войны с нацистской Германией удастся избежать. Знали, что нацизм считает коммунизм своим главным врагом, что немецкие коммунисты подвергаются жесточайшим репрессиям, а потому схватка неизбежна. Но считали, и не безосновательно, что сначала Гитлер как-то решит проблему с Англией. Известно, что Гитлер был англофилом. Он не собирался покорить или уничтожить Англию. Он всего лишь хотел, чтобы Германия на равных с Англией господствовала в мире. Для Москвы самой большой опасностью была возможность, что империалистические державы объединятся против Советского Союза, временно забудут разногласия, а свои аппетиты удовлетворят за счет уничтожения и разграбления СССР (как это и случилось в 1992-м). Гитлер пытался, он предлагал мир Лондону сразу после оккупации Франции, но получил отказ.
Тогда Гитлер стал пытаться вовлечь в антибританский союз СССР, но Москва затягивала переговоры, требовала для себя лучших условий. Например, Берлин предлагал Москве забрать себе Иран и Индию, но Москва хотела Восточную Европу с Балканами. На самом деле СССР не хотел прямо выступать против Англии и Америки на стороне Германии, потому что понимал: сразу после урегулирования английской проблемы Гитлер нападет на СССР. Но Москва не хотела и того, чтобы Берлин договорился с Лондоном о разделе СССР. Это была очень сложная политическая игра, и вели ее неглупые люди со всех трех сторон.
Тактически Гитлер переиграл Сталина. Он действительно запутал советское руководство в сложностях политической ситуации и обрушил всю свою военную мощь на Красную Армию, которая не была готова к настоящей большой войне. Потому и смог добиться таких сокрушительных военных результатов в первой кампании. Но стратегически это была авантюра. Ее успех был возможен только в одном случае: полной победы вермахта летом 1941 года. Когда осенью только что взятый немцами Ростов-на-Дону был отбит русскими, когда наступательный порыв немцев иссяк и оборона Советского Союза встала на широком фронте от Балтийского до Черного моря, война уже была проиграна Гитлером. Следовало просить у Москвы мира на любых условиях и срочно выводить все войска с территории СССР. Того, кто это не понял, только время отделяло от яда в бункере.
Одни - скорбят о том, что началась Война. Что погибли миллионы. Что к войне мы оказались не готовы. И они вполне правомерно среди прочего задаются вопросом: а почему так получилось? И в их устах - этот вопрос - вопрос о причинах трагедии.
Вопрос один - интонации разные. Чувства разные. Стороны в противостоянии - разные.
Интонация их отличает. И манера озвучивания вопроса. Потому что одним при нем больно. Другим - радостно.
Одни - задают его в полголоса. Или вообще, про себя. И нет такого человека, который не задавал бы его про себя.
Другие - задают его во все горло. Стремясь сделать больнее первым. Задают с пафосом. Задают - торжествуя. И кричат. Кричат. Кричат.
Можно было бы сказать, что они кричат - не понимая, что кричат на могилах миллионов. Что уже безнравственно. Но дело еще и в том, что они все это кричат - отлично сознавая, что кричат на могилах. Потому что - это их стиль. Образ поведение. Мироощущение.
И их ненависть к тем, кто лег в эти могилы. Закрыв, иногда голой грудью, дорогу врагу. Эти, кричащие - ненавидят тех, погибших.
Потому что те, кто погиб, но не сдался - вызов и обличение этим, кричащим. Которые - никогда не легли бы под танк. Никогда не пошли бы, подняв голову, на гестаповскую виселицу. Не закрыли собой поливающий все вокруг смертельным огнем ДОТ. Не повели свой самолет на таран.
И они раз за разом, уже получив все ответы, но делая вид, что они их не услышали - вновь и вновь нагло и издеваясь, маскируя свою ненависть к тем, кто был не такими как они, мнимой заботой о человеческих жизнях - пристают к окружающим с этим ранящим душу последних вопросом.
Вопросом - оправданным, когда его произносят в полголоса с мукой.
Вопросом - издевательским, когда его выкрикивают, торжествуя и злорадствуя.
Почему так получилось? Почему Красная Армия не была готова к нападению фашистской Германии? Мучительный вопрос. Но почему сводить все только к нему?
А почему Польша, объявившая, кстати, мобилизацию в апреле 1939 года, на несколько месяцев раньше Германии, - в три недели легла под сапоги Гитлера?
А почему Франция, победительница в Первой Мировой войне, прекратила сопротивление в шесть недель? И даже не попыталась драться за свою столицу? И подписала капитуляцию на условиях, более позорных, чем те, которые были продиктованы в 1918 году Германии?
СССР не был готов к войне? А кто был к ней готов? А Россия в 1914 году (как и Англия, и Франция, и сама Германия) - была готова?
А США были готовы к нападению японцев на Пирл-Харбор?
Не говоря уж и о том, что мы, к сожалению, слишком часто оказываемся не готовы ни к чему. Были ли мы готовы к войне 1812 года? Готовы ли мы к заморозкам? Готовы ли к зиме? Готовы ли к посевным? Готовы ли к осени? Готовы ли к урожаю? Готовы ли к неурожаю?
Все или не все части получили эти приказы - есть разные трактовки. Есть версия - что эти приказы были доведением до частей Директивы Сталина, который уже 18 июня допускал вероятность начал войны в ближайшие дни и отдал приказ о готовности к бою. Кто-то говорит, что обнаружить эту директиву так и не удалось, что Сталин ее так и не отдал.
Но только были части, которые этот приказ получили. В частности, точно известно, что его получила 28 танковая дивизия (очевидно - и другие части 12-ого мехкорпуса Прибалтийского Особого военного круга).
И на этом направлении - на редко вспоминаемом шауляйском направлении - приказ был выполнен в первые дни войны - немецкие войска были выброшены с территории СССР. Здесь получили приказ - и здесь его выполнили. Значит, был такой приказ? Значит, можно было его выполнить?
Значит, дело не в том, то он не был отдан и не в том, что войска были не в силах его выполнить - а в том, что, хотя он был отдан - до кого-то его не довели? И/или кто-то его выполнить не сумел.
И они всячески не хотят задавать другой вопрос: а как так могло случится, что при всех известных и колоссальных ее потерях, все планы Германии на лето 1941 года оказались сорваны?
Основная идея Плана заключалась в том, чтобы в первых операциях разгромить Красную Армию и не допустить отхода ее частей за восточнее Западной Двины и Днепра. Удалось выполнить эти задачи или нет?
А почему так получилось, что не удалось?
И почему так получилось, что к середине июля вермахт потерял половину участвовавших в наступлении танков? И чуть ли не полторы тысячи самолетов?
Когда планировалось захватить Москву и Ленинград? К 25 августа? А к Волге выйти? - К октябрю? А в Баку и Батуми войти, кажется. к началу ноября?
Как же так получилось, что не получилось?
Что там у нас по этому поводу пишет начальник генерального штаба сухопутных войск Гальдер?
23 июня - контрнаступление Красной Армии по Луцком, Шауляем, Гродно.
24 июня - 2-й день контрударов Красной Армии на шяуляйском и гродненском направлениях, 2-й день танкового сражения в районе Луцк - Броды - Ровно.
25 июня - 3-й день контрударов Красной Армии на шяуляйском и гродненском направлениях. 3-й день танкового сражения в районе Луцк - Броды - Ровно.
Военно-воздушные силы Северного фронта и авиационные части Северного и Краснознаменного Балтийского флотов одновременно атаковали 19 аэродромов Финляндии, на которых сосредоточивались для действий по нашим объектам соединения немецко-фашистской и финской авиации. Произведено 250 вылетов.
26 июня - 4-й день танкового сражения в районе Луцк - Броды - Ровно. Авиация дальнего действия ВВС РККА нанесла бомбовые удары по Бухаресту, Плоешти и Констанце.
27 июня - 5-й день танкового сражения в районе Луцк - Броды - Ровно.
28 июня - 6-й день танкового сражения в районе Луцк - Броды - Ровно. 4000 тысячи танков сошлось.
29 июня - 7-й день танкового сражения в районе Луцк - Броды - Ровно. Сорвано движение вермахта на Киев и Смоленск, сорваны планы занять их в первую неделю войны.
Как такое могло произойти?
Неправда, что армия СССР после 22 июня бежала и сдавалась тысячами.
Очень вероятно, потому, (и об этом почему то принято забывать), что летом 1941 года Красная Армия на 80 % состояла из необученных или недоученных новобранцев. В 1938 году она насчитывала порядка 800 тысяч человек, в 1939 - 2 485 000, в 1941 - 5 774 000. Таким образом, ее большая часть состояла из недавно призванных людей, не имевших боевого опыта и только начавших проходить военное обучение. И не замененной, на новые образцы, техникой. А в случаях, когда новые образцы успевали получить - их не успевали освоить. Потому что механик, виртуозно управляющий БТ-6 или БТ-7 - не мог без переучивания полноценно освоить Т-34.
Чем в этом отношении была прошедшая всю Европу немецкая армия - говорить излишне. И вот эту крещенную в огне армию уже в первую неделю совершенно перемешали впервые принявшие бой новобранцы своими яростными контратаками, контрударами и контрнаступлениями.
Вермахт тогда удержался и одержал верх. Тактический и ситуационный. Потому что стратегически - он уже тогда в основе своей проиграл войну. Потому что каждый день он утрачивал темпы движения. И тратил потенциал и ресурсы. Которые предназначались не для приграничного сражения - а для окончательной победы на втором этапе наступления. Которое по планам должно было начаться на сороковой день войны. А на деле - к сороковому дню вермахт, уже измотавшись в смоленском сражении, вынужден был перейти к обороне на этом участке, а на Украине - только начал наступление на Киев. Каждый раз, летом 41 года фашистская армия тактически побеждала, принося в жертву сиюминутному успеху ресурсы будущего стратегического сражения. Каждый раз, летом 41 года Красная Армия выбивала их раньше, чем та намеревалась пустить их в бой по плану.
Лето 1941 года для СССР и его армии - это не лето поражения и разгрома - это лето стратегической победы. Уничтожения стратегических ресурсов противника.
Хотя, конечно, бессмысленно отрицать, что были и те, кто бежал и сдавался - и действительно огромными числами. И среди них тоже были разные люди.
Потому что для них - их маленькая жизнь, их маленькая подлость и их маленький бытовой комфорт - всегда больше всего остального. Страны, независимости, идеи, веры. Они - любят провозглашать ценности и свободы и демократии - но и свобода, и демократия - для них лишь право на расслабленность и индульгенция от обязанностей.
Свобода им нужна не для того, чтобы творить и создавать - а для того, чтобы ни за что не отвечать. И демократия для них - это не власть народа и право большинства решать свою судьбу - а право меньшинства быть свободными от интересов большинства, интересов народа и любой обязанности на любое усилие и напряжение.
Вот такие - точно сдавались. Не успев вступить в бой, не сделав ни одного выстрела.
Они и сейчас уже потенциально сдались - еще даже не выяснив кому.
Оригинал этого материала опубликован на ленте АПН.
Автор:
Черняховский Сергей Феликсович
Заведующий отделением политологии и заведующий кафедрой общей политологии, экополитологии и глобалистики, профессор Международного независимого эколого-политологического университета.
С 1982 по 1988 г. - преподаватель на условиях почасовой оплаты, заведующий учебно-методическим кабинетом кафедры.
С 1988 по 1991 г. - аспирантура философского факультета МГУ. В ноябре 1991 г. защитил кандидатскую диссертацию на соискание степени кандидата философских наук.
В 1990-93 г.г. Народный депутат Свердловского районного Совета Народных депутатов г. Москвы. С 1990 г. член МГК КПСС.
С 1992 г. по настоящее время - преподавательская работа в Международном независимом эколого-политологическом университете, кафедра общей политологии. Преподаватель, доцент, профессор (с 1997 г. по настоящее время), заместитель декана факультета по научной работе (2001-2002 г.г.), в настоящее время – заведующий отделением политологии, зав. кафедрой.
Неоднократно участвовал в исследовательских проектах Московского центра Карнеги, участник теоретических семинаров Центра Карнеги и Экспериментального творческого центра С. Кургиняна.
В 2003 г. – участие в аналитическом проекте Московского Центра Карнеги по анализу развития избирательной кампании в России, в 1999-2000 г.г. – участие в аналогичном проекте.
Проблематика научных исследований: политические процессы современной России, левая оппозиция в современной России.
Причины отступления на первом этапе войны
Первый удар 170 немецких дивизий приняли на себя советские пограничные отряды и части Красной Армии, расположенные вблизи границы. Они отбивали натиск фашистских полчищ с исключительным героизмом. Гитлеровская армия, до сих пор воевавшая со слабыми странами, впервые встретила серьёзное сопротивление.
Но несмотря на свою стойкость, всё же не смогли сдержать напора во много раз численно превосходившего противника. Советские войска вынуждены были отходить в глубь страны. Но это не было бегством, они отходили с боями, защищая каждую пядь родной земли.
Главными причинами отхода советских на первом этапе войны является неожиданность нападения и то, что война фашистской Германии против СССР началась при выгодных условиях для немецких войск и при невыгодных для Красной Армии. Германия перед нападением на СССР уже в течение двух лет вела войну в Западной Европе, ее войска были уже целиком отмобилизованы и придвинуты к нашим границам. А войска СССР, как страны миролюбивой, всецело занятой мирным строительством, нужно было ещё отмобилизовать и придвинуть к границам. Делать это приходилось уже в период военных действий. Для этого требовалась время, которым и воспользовалась фашистская армия.
Далее, в Германии, как в стране, ведущей войну, вся промышленность давно уже была переведена на военное производство. Кроме того, она имела в своём распоряжении всю промышленность оккупированной Западной Европы, которая производила боевую технику для немецко-фашистской армии. Поэтому в первый период войны гитлеровские войска имели значительно больше танков и самолётов, чем Красная Армия.
Важнейшим преимуществом Германии было также то, что она не одна выступила против СССР. В союзе с ней начали войну Румыния, Финляндия, Италия, Венгрия. Кроме того, Германии помогали фашистская Испания, Болгария, Япония. Красной Армии пришлось одной сражаться против соединённых армий блока фашистских государств.
Наконец, известным преимуществом являлось и то обстоятельство, что немецко-фашистским войскам удалось одержать ряд побед над армиями европейских стран. Гитлеровские пропагандисты использовали эти успехи, чтобы вдолбить в головы немецких солдат, что им якобы никто не может противостоять. Так был создан миф о непобедимости немецко-фашистской армии.
Эти преимущества — внезапность и вероломность нападения, наличие боевого опыта и — называются временными потому, что они не играют решающей роли для исхода длительной войны. Исход войны зависел не от временных, а от постоянно действующих условий. Такими условиями, решающими судьбу войны, являются прочность тыла, моральный дух армии, количество и качество дивизий, вооружение армии, организаторские способности начальствующего состава. Наши советские люди знали, что преимущество в этом на стороне Советского Союза, и не падали духом, когда Красная Армия была вынуждена отходить, оставляя ряд районов.
Известный советский писатель Всеволод Кочетов во время войны был фронтовым корреспондентом на Ленинградском фронте. В своих командировках он часто общался с красноармейцами и красными командирами, силясь понять, в чем причина неудач Красной армии на первом этапе войны.
Конечно низовое и среднее звено начальствующего состава РККА не могли рассказать писателю о стратегических ошибках Верховного Главнокомандования, в силу своей ограниченности, определяемой соразмерно должности и масштабом личных действий. Но вполне могли оценивать обстановку локальных боев и общую эмоциональную картину происходящего.
Паника и неразбериха, при утрате управления командующими армиями и фронтами, а иногда и командирами бригад и дивизий — это бич первых месяцев оборонительных действий Красной армии.
Отступающие части РККА. Источник изображения:
И эти факторы проявились во время неожиданного вражеского вторжения. И продолжали угнетать основную массу красноармейцев и командиров. Диверсанты уничтожали линии проводной связи, а радиосвязь в то время еще не имела в войсках массового использования. А нет связи — нет управления!
Немцы появлялись внезапно, откуда их не ждали. Немецкие мотоциклисты имели завидную мобильность, а немецкие танки обладали преимуществом перед многими советскими танками. Взвод немецких парашютистов, стрекотанием своих автоматов в тылу, мог создать иллюзию внезапного наступления превосходящих сил и войсковые части в растерянности бросали позиции и старались выйти из окружения любой ценой.
И по прифронтовым дорогам в тыл тянулись остатки потрепанных в боях частей, а также целые боеспособные бригады, дивизии и корпуса РККА. Да что там дивизии — фронты отступали. Лишь бы не оказаться в окружении.
Но почему в первые месяцы войны наши военнослужащие так боялись окружения? Оказаться в окружении — значит быть отрезанными от тыла и помощи. Снарядов к орудиям не подвезут, питание для бойцов тоже. Танки не отремонтируешь без ремонтных баз. А штыками не отобьешься против танков.
Уже первые месяцы боев принесли многочисленные "котлы", когда в окружение брались не просто батальоны и полки, а целые армии и даже фронты. Немецкие армии не били напрямую в лоб, а вклинивались в оборону танковыми "клещами", ударяя в самое слабое звено — стык дивизий и армий. Минск, Умань, Киев, Вязьма, Брянск. Кто побывал в этих "котлах" и чудом вырвался оттуда, в окружение больше старались не попадать. Лучше отойти и избежать блокады, чем отбиваться в круговую при полном господстве самолетов противника в воздухе.
И Красная армия отходила, отступала, драпала. И лишь под Ленинградом и Москвой, когда отступать было уже некуда, а к управлению войсками пришли более устойчивые и требовательные, жесткие полководцы, когда сталинское "ни шагу назад!" мотивировало похлеще паники — вот только тогда красноармейцы и командиры поняли, что не так страшен черт, как его малюют, что драться можно и в окружении. И не просто драться, но и побеждать, перемалывая силу врага и переходя в решительные контрнаступления.
Читайте также: