Пастернак анализ стихотворения больница очень кратко

Обновлено: 04.07.2024

Краткий анализ

История создания – стихотворение было написано летом 1956 года, когда поэт пребывал в подмосковной даче.

Тема стихотворения – озорная душа летнего месяца.

Композиция – Анализируемое произведение – целостный монолог лирического героя, в котором постепенно создается неординарный образ июля. Он состоит из семи катренов, каждый из которых продолжает предыдущий по смыслу.

Жанр – элегия.

Стихотворный размер – четырехстопный ямб, рифмовка перекрестная АВАВ.

Поэт мастерски использует ямб с двусложной стопой и ударением на втором слоге. Перекрестная рифмовка АВАВ явно присутствует во второй строфе: рассказ – продолженья – глаз – выраженья. В первой части стиха рифмы бедные, но воспринимаются на слуг легко: удивлен – боится – бельем – больницы .

В стихотворении нет красивых описаний весенней природы, но от этого ощущение гармонии и красоты окружающего мира не исчезает, а проявляется под новым, совершенно необычным углом зрения – в обыденности, повседневности.

Несмотря на это, все стихотворение пронизано светом и воздухом, надеждой и ожиданием счастья. Вопреки всем сложностям и проблемам, жизненным неурядицам и погодным бурям, на улицы города придет весна. Все возродится.

История создания

История создания анализируемого произведения связана с пребыванием Б. Пастернака в Переделкино. Там, в тридцати минутах от Москвы, у поэта была дача, выделенная литфондом. Борис Леонидович любил проводить время в загородном доме, ведь там у него был небольшой огородик, где можно было отдохнуть душой от повседневной суеты. Дача поэта располагалась среди леса, прекрасная природа вдохновляла на создание прекрасных образов.

Вообще, тема весны очень глубоко раскрыта в творчестве поэта. Он считает её живым началом, воплощением живого духа, способного воссоединить две части: природную и человеческую воедино, воплотив в это некий мистический идеал который так тщетно ищут не только поэты, но и все обыкновенные люди.

С помощью глубоких и осмысленных метафор автор пытается показать своё единение с природой, слияние, конкретное отожествление с обыкновенными предметами, окружающими главного героя в самый обыкновенный весенний день.

Чувства, эмоции и переживания лирического героя выражены через данные средства выразительности не случайно. Пастернак строками своего стихотворения хочет показать единство всех окружающих его предметов, всего дышащего холодным синим воздухом весны. Герой сам по себе, но одновременно, он и всё вокруг, живущее сейчас. Один человек и вся улица сразу.

Приём звукописи, изолирующий в этом стихотворении играет тоже далеко не последнюю роль. Различные слова, казалось бы, не имеющие ничего общего, сливаются в единое целое, звучат упорядоченно, чётко и ясно.

Все тонкие весенние ароматы, волшебные запахи и звуки, всё это мастерски передано игрою слов и литературными приёмами, раскрывающими тонкости не только времени года, но и поэзии, и человеческой души.

Смятение и волнение главного героя сравнимо с состоянием больного до конца непонравившегося от лихорадки, в строках:

«Где воздух синь, как узелок с бельем

Весна Пастернака—это не подробное описание журчания ручьев и звука капели, не сладкое пение птиц, не таяние снегов и яркого солнца. Это время поисков, осознания собственной неопределенности, метания в толпе, поисков чего нового, того, что даст глоток того самого животворящего воздуха.

Герой полон страхов, как дом, боящийся рухнуть, как тополь неутомленно стоящий в стороне. Он идёт навстречу людской толпе, смотрящей на него безразлично и отстранённо. Он недоумевает, он потерян…

Пастернак – это лирик, который старается отвести всех читателей от каких-то конкретных условий действительности. Он умеет красиво сочетать в одном произведении разнообразные вариации и темы, которые красиво и гармонично переплетаются между собой. Поэзия Бориса Пастернака очень музыкальна и живописна. В ее мотивах ощущаешь лирическую интонацию, невообразимый поток света и легкости. Поэт очень любил природу, гармонию, которую всегда глубоко чувствовал и передавал в своих произведениях. Природа для поэта — живой организм. Он не равнодушен ко всем ее проявлениям, поэт с благоговением и благодарностью относится к дождю, к солнцу, ко всем временам года.

Пастернак написал очень много красивых произведений, которые греют душу при чтении и заставляют задуматься о самых важных моментах жизни. За его произведения и за его умение красиво излагать свои мысли Пастернака наградили Нобелевской премией.

Весна для Бориса Пастернака — это обновление всего живого, возрождение после долгой болезни. Стихотворение передает весеннее состояние единения человека с природой, с помощью сравнения, в которых Борис Пастернак передает аромат, звуки, запахи весны. Поэт наделяет природу человеческими качествами и с помощью метафор создает атмосферу легкости и возрождения к жизни. Природа, как греческая губка, впитывает в себя и плохое и хорошее, природное и человеческое.

Бытовые детали в произведении делают природу еще более человечной. Окружающий мир и внутренний мир человека взаимосвязан. И поэт убеждает читателя в этом, заставляет своим поэтическим даром, своим пронзительно теплым стихотворением посмотреть на природу вокруг нас, как на самое удивительное чудо на свете. На природу, которая является частью самого человека, преображает его в лучшую сторону.

Поэт заставляет человека понять, что все вокруг поэзия. И поэзия, как часть живого впитывает в себя и природное и человеческое. Поэзия Пастернака говорит о том, что, несмотря на все бури в жизни человека, как и катаклизмы в природе, наступает весна и все возрождается вновь. Так и у самого человека. Борис Пастернак, как и все гениальные поэты, в своем произведении дает людям свет и надежду на лучшее и светлое в жизни. Поэзия Бориса пастернака пронизана светлым и легким воздухом, воздухом надежды, светом счастья, у которого есть настоящее, которое зовется мгновением.

Написать комментарий

Стихотворение посвящено летней тематике. В нем автор создал оригинальный образ июля, благодаря чему произведение занимает почетное место в русской литературе. Несмотря на то, что в центре авторского внимания природа, нельзя сказать, что произведение представляет целостный пейзаж. Скорее это рассказ о непоседе-дачнике, который в некоторых строках перебивается пейзажными зарисовками. Июль – центральный герой стихов, но нельзя забывать и о лирическом герое. Именно он сдает летнему месяцу в наем комнаты.

В четырех строфах стихотворения автор сохраняет интригу, а в пятом признается, кто же этот гость-проказник. Оказывается, это июль. Летний месяц ассоциируется у Б. Пастернака с дачником, приехавшим на время короткого отпуска. Июль не стесняется хозяев, пустивших его в дом. Он позволяет себе таскать в одежде одуванчики и заходить в дом сквозь окна.

Текст

Идет без проволочек И тает ночь, пока Над спящим миром летчик Уходит в облака.

Он потонул в тумане, Исчез в его струе, Став крестиком на ткани И меткой на белье.

Под ним ночные бары, Чужие города, Казармы, кочегары, Вокзалы, поезда.

Всем корпусом на тучу Ложится тень крыла. Блуждают, сбившись в кучу, Небесные тела.

И страшным, страшным креном К другим каким-нибудь Неведомым вселенным Повернут Млечный путь.

В пространствах беспредельных Горят материки. В подвалах и котельных Не спят истопники.

В Париже из-под крыши Венера или Марс Глядят, какой в афише Объявлен новый фарс.

Кому-нибудь не спится В прекрасном далеке На крытом черепицей Старинном чердаке.

Он смотрит на планету, Как будто небосвод Относится к предмету Его ночных забот.

Не спи, не спи, работай, Не прерывай труда, Не спи, борись с дремотой, Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник, Не предавайся сну. Ты вечности заложник У времени в плену.

Средства выразительности

Жанр и художественные приемы

Анализ стихотворения Пастернака позволяет лучше разобрать особенности работы. В тексте можно выделить две части. В первой поэт описывает встречу мужчины с возлюбленной, во второй происходит разговор между ними.

При написании стихотворения Пастернак использовал следующие средства выразительности:

эпитеты — у поэта улицы старинные, одежда дешевая, а походка усталая;
метафора — автор описывает закат, как пожар;
анафора — некоторые строки начинаются одинаково, и это позволяет усилить эмоциональный окрас стихотворения.

Жанр стихотворения — элегия. Автор делится своими размышлениями, описывает чувства и мысли. Можно предположить, что работа носит автобиографический характер. Герой в стихотворении выглядит потерянным и смятенным. Без любви жизнь для него перестала иметь значение, но стоило ему встретиться с избранницей, как все изменилось.

В тексте видно, что герой испытывает противоречивые чувства:

с одной стороны, он стремится к встрече с любимой;
с другой — страсть способна убивать.

В последних строчках юноша приходит к однозначному выводу: его тянет к любви, и без нее его жизнь быстро становится скучной, пресной, неинтересной.

Гость снимает маски

У жильца в гостях много друзей – это не только громкоголосая гроза, которая временно нарушает покой, но и молчаливый пух одуванчиков, лопухи и другие атрибуты летнего месяца.

Снег идет

Снег идет, снег идет. К белым звездочкам в буране Тянутся цветы герани За оконный переплет.

Снег идет, и все в смятеньи, Bсе пускается в полет, — Черной лестницы ступени, Перекрестка поворот.

Снег идет, снег идет, Словно падают не хлопья, А в заплатанном салопе Сходит наземь небосвод.

Словно с видом чудака, С верхней лестничной площадки, Крадучись, играя в прятки, Сходит небо с чердака.

Потому что жизнь не ждет. Не оглянешься — и Святки. Только промежуток краткий, Смотришь, там и новый год.

Снег идет, густой-густой. В ногу с ним, стопами теми, В том же темпе, с ленью той Или с той же быстротой,

Может быть, проходит время?

Может быть, за годом год Следуют, как снег идет, Или как слова в поэме?

Снег идет, снег идет, Снег идет, и все в смятеньи: Убеленный пешеход, Удивленные растенья, Перекрестка поворот.

Стояли как перед витриной,
Почти запрудив тротуар.
Носилки втолкнули в машину.
В кабину вскочил санитар.

И скорая помощь, минуя
Панели, подъезды, зевак,
Сумятицу улиц ночную,
Нырнула огнями во мрак.

Милиция, улицы, лица
Мелькали в свету фонаря.
Покачивалась фельдшерица
Со склянкою нашатыря.

Шел дождь, и в приемном покое
Уныло шумел водосток,
Меж тем как строка за строкою
Марали опросный листок.

Его положили у входа.
Все в корпусе было полно.
Разило парами иода,
И с улицы дуло в окно.

Окно обнимало квадратом
Часть сада и неба клочок.
К палатам, полам и халатам
Присматривался новичок.

Как вдруг из расспросов сиделки,
Покачивавшей головой,
Он понял, что из переделки
Едва ли он выйдет живой.

Тогда он взглянул благодарно
В окно, за которым стена
Была точно искрой пожарной
Из города озарена.

Там в зареве рдела застава,
И, в отсвете города, клен
Отвешивал веткой корявой
Больному прощальный поклон.

«О господи, как совершенны
Дела твои,— думал больной,—
Постели, и люди, и стены,
Ночь смерти и город ночной.

Я принял снотворного дозу
И плачу, платок теребя.
О боже, волнения слезы
Мешают мне видеть тебя.

Мне сладко при свете неярком,
Чуть падающем на кровать,
Себя и свой жребий подарком
Бесценным твоим сознавать.

Перед нами два стихотворения Пастернака, в которых звучат темы, обозначенные в заглавии — преображения и смерти. Каковы их заявка и осуществление, как они сопрягаются, в этом предстоит разобраться.

Нет сомнений в том, что праздник Преображения Господня был для Пастернака некой жизненной органикой. С ним связаны, по меньшей мере, дорогие детские воспоминания, а по некоторым свидетельствам, и важные события. С этим днем сам Пастернак сопрягал пробуждение своего поэтического дара, к месяцу август и празднику Преображения как главному событию этого месяца относились предчувствия им своей смерти. Ясно, что этот праздник для него реальность не внешнего благочестия, не формальная, а глубоко личная.

Борис Леонидович Пастернак

Но праздник Преображения и реальность Преображения, конечно, не одно и то же. Вопрос в том, причастен ли пастернаковский праздник Преображению как таковому, ему как событию? Событие, как известно, состояло в том, что Лик Христа просиял полнотой Божественности, что стало явным для взятых Им с собой на гору Фавор апостолов, ощутивших и в себе полноту бытия как следствие причастности Христу. Вряд лив поэтическом произведении возможно осмысление непосредственно события на горе Фавор, того, что произошло с Богочеловеком. Поэту доступно повествование о своей реакции на событие, максимум — о преображении своей души в соотнесенности с этим событием. О празднике Преображения говорится много и проникновенно, и значит, души каким-то образом он коснулся. Каким же? Преображение человеческой души в полноте своей подразумевает встречу и единение с Богом, обожение и есть преображение человека, что немыслимо без движения к Богу человека и открытости человеку Бога.

Как вдруг из расспросов сиделки,
Покачивавшей головой,
Он понял, что из переделки
Едва ли он выйдет живой.

Тогда он взглянул благодарно
В окно, за которым стена
Была точно искрой пожарной
Из города озарена.

Там в зареве рдела застава,
И, в отсвете города, клен
Отвешивал веткой корявой
Больному прощальный поклон.

«О Господи, как совершенны
Дела твои, — думал больной, —
Постели, и люди, и стены,
Ночь смерти и город ночной.

Я принял снотворного дозу
И плачу, платок теребя,
О Боже, волнения слезы
Мешают мне видеть тебя.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

То, что случилось потом, сам Пастернак описывал несколько раз, почти в одних и тех же выражениях, и случившееся в высшей степени трудно объяснимо. Вместо страха смерти, вместо физической боли или отчаяния от пребывания в больничном коридоре он испытывал восторг, пароксизм счастья. То ли дело было в пантопоне, то ли в той внезапной эйфории, о которой рассказывают иногда тяжелые больные,— мозг, словно пытаясь компенсировать страдание, вдруг вбрасывает в кровь небывалое количество эндорфинов, гормонов блаженства. Так или иначе, в ночь на 21 октября, в коридоре больницы, Пастернак испытывает один из высших творческих взлетов, миг ни с чем не сравнимого счастья, который в письме к Нине Табидзе описывает так:

«Когда это случилось, и меня отвезли, и я пять вечерних часов пролежал сначала в приемном покое, а потом ночь в коридоре обыкновенной громадной и переполненной городской больницы, то в промежутках между потерею сознания и приступами тошноты и рвоты меня охватывало такое спокойствие и блаженство!

Я думал, что в случае моей смерти не произойдет ничего несвоевременного, непоправимого. Зине с Ленечкой на полгода — на год средств хватит, а там они осмотрятся и что-нибудь предпримут. У них будут друзья, никто их не обидит. А конец не застанет меня врасплох, в разгаре работ, над чем-нибудь недоделанным. То немногое, что можно было сделать среди препятствий, которые ставило время, сделано (перевод Шекспира, Фауста, Бараташвили).

А рядом все шло таким знакомым ходом, так выпукло группировались вещи, так резко ложились тени! Длинный верстовой коридор с телами спящих, погруженный во мрак и тишину, кончался окном в сад с чернильной мутью дождливой ночи и отблеском городского зарева, зарева Москвы, за верхушками деревьев. И этот коридор, и зеленый жар лампового абажура на столе у дежурной медсестры у окна, и тишина, и тени нянек, и соседство смерти за окном и за спиной — все это по сосредоточенности своей было таким бездонным, таким сверхчеловеческим стихотворением!

Тут особенно узнаваем главный пастернаковский мотив — катастрофы как внезапного счастья; снова подспудный фон жизни — трагедия — выходит на поверхность, отметая и уничтожая все наносное, и остаются только восторг и упоение от соприкосновения с тайной сутью вещей. Впоследствии о той ночи напишет он одно из самых совершенных, пленительно музыкальных своих стихотворений, которое сохранилось в авторском чтении — и даже в этом чтении, записанном на магнитофон, ощутимы благоговение и молитвенный восторг, которые он пережил, думая, что умирает.

Стояли как перед витриной,
Почти запрудив тротуар.
Носилки втолкнули в машину,
В кабину вскочил санитар.

И скорая помошь, минуя
Панели, подъезды, зевак.
Сумятицу улиц ночную,
Нырнула огнями во мрак.

Милиция, улицы, лица
Мелькали в свету фонаря.
Покачивалась фельдшерица
Со склянкою нашатыря.

Шел дождь, и в приемном покое
Уныло шумел водосток,
Меж тем как строка за строкою
Марали опросный листок.

Его положили у входа.
Все в корпусе было полно.
Разило парами иода,
И с улицы дуло в окно.

Окно обнимало квадратом
Часть сада и неба клочок.
К палатам, полам и халатам
Присматривался новичок.

Как вдруг из расспросов сиделки.
Покачивавшей головой,
Он понял, что из переделки
Едва ли он выйдет живой.

Тогда он взглянул благодарно
В окно, за которым стена
Была точно искрой пожарной
Из города озарена.

Там в зареве рдела застава,
И, в отсвете города, клен
Отвешивал веткой корявой
Больному прощальный поклон.

«О Господи, как совершенны
Дела твои,— думал больной,—
Постели, и люди, и стены.
Ночь смерти и город ночной.

Я принял снотворного дозу
И плачу, платок теребя.
О Боже, волнения слезы
Мешают мне видеть тебя.

Жена, придя наутро, нашла его почти здоровым внешне — громко и радостно приветствующим ее, вполне сознающим свое положение и ни на что не жалующимся. Он настаивал, чтобы его не переносили из коридора, требовал, чтобы не было никаких привилегий. Мимо пронесли двух мертвецов. Жена знала его впечатлительность и боялась, что ему будет тяжело видеть подобное; она хлопотала в Союзе писателей о переводе в кремлевскую больницу, но врач сказал, что тряска при переезде опасна. Полтора месяца Пастернак пролежал в Боткинской больнице, а на время окончательного выздоровления переехал в седьмое отделение кремлевской.

Читайте также: