Что такое цезаризм кратко

Обновлено: 07.07.2024

Так называется политическая система, ведущая свое начало от Юлия Цезаря. Став во главе Римской республики и сосредоточив в своих руках верховную власть во всем ее объеме, он сохранил старые республиканские формы, в теории признавая демократическое основание своей власти. Формально римский народ в комициях являлся носителем суверенной государственной власти, а Цезарь считался лишь первым магистратом и слугой единственного суверена — народа; на самом же деле народные собрания являлись послушным орудием в руках Цезаря, соединявшего в своем лице все высшие должности. Сенат был низведен до простого совещательного учреждения. Старая сенаторская аристократия была ослаблена и оттеснена вызванным к жизни новым патрицианским сословием (см. Принципат). Вышеописанной политической системе, с величайшим искусством проведенной Цезарем, неоднократно подражали и другие узурпаторы, которых демократические течения возносили на высоту, давая им в руки власть. Под именем Ц. особенно известны политические системы Наполеона I и III, имевшие много сходных черт с системой Юлия Цезаря. Оба Бонапарта полагали в основание своей власти народную волю и сохраняли конституционные формы как декорум, но отнюдь не стеснялись нарушать гарантированные основными законами права граждан. Ц. как система верховной власти, в идее опирающаяся на народный суверенитет, противополагается легитимизму, основывающему власть монарха на Богом ("Божиею милостью") установленных наследственных и исторических правах известной династии по отношению к данной стране и данному народу. Ср. Roscher, "Umrisse der Naturlehre des Caesarismus" (1888); его же, "Politik" (1893).


  • Цезаризм — политический режим, при котором авторитарная власть организуется на псевдодемократических принципах. Правитель, сосредоточив в своих руках верховную власть в полном объёме, сохраняет при этом для вида демократические учреждения и формально признаёт, что власть делегирована ему народом, который остаётся единственным сувереном. Впервые в истории такой режим был установлен Юлием Цезарем в Римской республике в I веке до н. э.

ЦЕЗАРИ'ЗМ, а, мн. нет, м. [от латин. caesar] (полит, истор.). Политический режим во главе с ненаследственным монархом, пришедшим к власти как узурпатор, в отличие от легитимизма.

цезари́зм

1. политический режим, при котором авторитарная власть организуется на псевдодемократических принципах

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.

Вопрос: мумифицировать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?

Синонимы к слову «цезаризм»

Предложения со словом «цезаризм»

  • Вот откуда вытекает неукротимая злоба старого цезаризма против нового, злоба вымуштрованной сабли против огненного меча, злоба шахматной доски против гения.
  • Впадали и в общечеловеческое, строго рассуждали о будущей судьбе Европы и человечества; докторально предсказывали, что Франция после цезаризма разом ниспадет на степень второстепенного государства, и совершенно были уверены, что это ужасно скоро и легко может сделаться.

Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта (нем. Der achtzehnte Brumaire des Louis Bonaparte) — работа К. Маркса. Написана в декабре 1851 — марте 1852 года.

Фашизм (итал. fascismo, от итал. fascio — пучок, связка, объединение) — крайне правая идеология, политическое движение и социальная практика, которые характеризуются следующими признаками и чертами: отрицание демократии и её экономической и политической практики; создание режима, основанного на принципах авторитарно-корпоративной государственности, однопартийности; подавление противников государства и любых форм инакомыслия; создание военизированных формирований и взгляд на войну как на естественный.

Неогвельфизм — это консервативное политическое течение первой половины XIX века в Италии, выражавшее интересы правого крыла итальянской буржуазии, стремившиеся к объединению страны под верховным руководством папы.

так называется политическая система, ведущая свое начало от Юлия Цезаря. Став во главе Римской республики и сосредоточив в своих руках верховную власть во всем ее объеме, он сохранил старые республиканские формы, в теории признавая демократическое основание своей власти. Формально римский народ в комициях являлся носителем суверенной государственной власти, а Цезарь считался лишь первым магистратом и слугой единственного суверена — народа; на самом же деле народные собрания являлись послушным орудием в руках Цезаря, соединявшего в своем лице все высшие должности. Сенат был низведен до простого совещательного учреждения. Старая сенаторская аристократия была ослаблена и оттеснена вызванным к жизни новым патрицианским сословием (см. Принципат). Вышеописанной политической системе, с величайшим искусством проведенной Цезарем, неоднократно подражали и другие узурпаторы, которых демократические течения возносили на высоту, давая им в руки власть. Под именем Ц. особенно известны политические системы Наполеона I и III, имевшие много сходных черт с системой Юлия Цезаря. Оба Бонапарта полагали в основание своей власти народную волю и сохраняли конституционные формы как декорум, но отнюдь не стеснялись нарушать гарантированные основными законами права граждан. Ц. как система верховной власти, в идее опирающаяся на народный суверенитет, противополагается легитимизму, основывающему власть монарха на Богом ("Божиею милостью") установленных наследственных и исторических правах известной династии по отношению к данной стране и данному народу. Ср. Roscher, "Umrisse der Naturlehre des Caesarismus" (1888); его же, "Politik" (1893).

цезаризм м. Политический режим во главе с ненаследственным монархом, пришедшим к власти как узурпатор.

Цезаризм — так называется политическая система, ведущая свое начало от Юлия Цезаря. Став во главе Римской республики и сосредоточив в своих руках верховную власть во всем ее объеме, он сохранил старые республиканские формы, в теории признавая демократическое основание своей власти. Формально римский народ в комициях являлся носителем суверенной государственной власти, а Цезарь считался лишь первым магистратом и слугой единственного суверена — народа; на самом же деле народные собрания являлись послушным орудием в руках Цезаря, соединявшего в своем лице все высшие должности. Сенат был низведен до простого совещательного учреждения. Старая сенаторская аристократия была ослаблена и оттеснена вызванным к жизни новым патрицианским сословием (см. Принципат). Вышеописанной политической системе, с величайшим искусством проведенной Цезарем, неоднократно подражали и другие узурпаторы, которых демократические течения возносили на высоту, давая им в руки власть. Под именем Ц. особенно известны политические системы Наполеона I и III, имевшие много сходных черт с системой Юлия Цезаря. Оба Бонапарта полагали в основание своей власти народную волю и сохраняли конституционные формы как декорум, но отнюдь не стеснялись нарушать гарантированные основными законами права граждан. Ц. как система верховной власти, в идее опирающаяся на народный суверенитет, противополагается легитимизму, основывающему власть монарха на Богом ("Божиею милостью") установленных наследственных и исторических правах известной династии по отношению к данной стране и данному народу. Ср. Roscher, "Umrisse der Naturlehre des Caesarismus" (1888); его же, "Politik" (1893).

Полный словарь иностранных слов, вошедших в употребление в русском языке.- Попов М. , 1907 .

правительств.система (названа по Юл. Цезарю), по кот. верховная часть переносится на якобы избранника народа, в силу воли последнего.

Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка.- Павленков Ф. , 1907 .

Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка.- Чудинов А.Н. , 1910 .

цезаризма, мн. нет, м. [ от латин. caesar ] (полит, истор.). Политический режим во главе с ненаследственным монархом, пришедшим к власти как узурпатор, в отличие от легитимизма.


Россия – в очередной раз -- приближается к точке бифуркации. Это значит, что гарантированная траектория движения упраздняется, и как минимум два – а то и больше – пути в дальнейшее становятся одинаково равновозможными. Иногда перед народом не стоит выбора, иногда его можно избежать, а иногда он необходим, поскольку отказ от выбора будет именно выбором – только другим. Мы подходим – постепенно – к третьему случаю. Поэтому следует рассмотреть ситуацию несколько подробнее, так как через определенное время сложится ситуация (и это наверняка), когда от выбора не уйти никому.

В какой системе координат живет современная Россия?

Естественно, методологии могут быть привлечены разные. И здесь есть свобода. С нашей точки зрения, самой адекватной и лучше всего подходящей к нашему случаю является грамшизм, и конкретно та часть философии Антонио Грамши, которая разбирает феномен цезаризма. Самое точное определение современной России – это режим цезаризма. Это описывает практически все и практически всех.

Гегемония и Запад

Важно: гегемония – это Запад, но именно глобалистский, прогрессистский, ориентированный на демонтаж всех национальных государств и суверенитетов. США и страны Запада не просто бенефициары гегемонии, они ее инструменты – в определенных обстоятельствах – жертвы. Те же силы, которые стояли за созданием современных национальных государств, ранее служивших гегемонии, сегодня их же и демонтируют.

Тем не менее, с определенными поправками следует признать, что гегемония и Запад близки и чаще всего выступают как единое целое. Но геополитика Запада подчиняется гегемонии, а не наоборот. И поэтому между гегемонией (открытым обществом, либерал-капитализмом) и самими странами Запада существует зазор и иерархия.

Цезаризм, однако, не отвергает гегемонию как таковую – он приспосабливается к ней и пытается приспособить ее к себе. Это и есть трансформизмо.

Угадайте (с трех раз), какое общество описывал Грамши, и ничего ли вам это не напоминает?

Контргегемония

У Грамши есть еще один важный концепт: контргегемония. На сей раз это идеология, жестко и симметрично противоположная гегемонии. Это не прагматическая стратегия удержания власти (как цезаризм), но системное отвержение гегемонии в ее корнях. Контргегемония не принимает в либеральном капитализме ни следствия, но сами основания. Контргегемония на каждый тезис либерализма – рынок, права человека, демократия, технический прогресс, парламентаризм, универсализм, глобализм – дает строго отрицательный ответ: нет, нет, нет, нет и нет. И это связано не только с сохранением определенной правящей клики у власти, но с идеологическим неприятием гегемонии как таковой. Гегемония сложилась на Западе в Новое время, была распространена прежде всего англосаксами – в Европе и во всем мире (через колонизацию) и представляет собой форму ценностного империализма. Контргегемония не просто защищает суверенитет, но настаивает на суверенном Логосе, на праве любой цивилизации строить свой собственный порядок, основанный на своей системе ценностей и на своей религии, нравится ли это Западу или кому-то еще, или нет. Контргегемония всегда противостоит западничеству и глобализации по принципиальным соображениям и стремится создать глобальный фронт, направленный против гегемонии, который включал бы все народы и культуры, стремящиеся к цивилизационному суверенитету.

Контргегемония -- не ситуативное, а философское и часто религиозное явление, так как большинство традиционных религий квалифицируют глобализацию как власть Антихриста (Даджала в исламе). Сторонники контргегемонии оказываются в этом лагере совершенно независимо от их положения в обществе и даже от их национальной принадлежности. Они могут быть и на Западе, и пример предвыборной компании Трампа показывает, что есть они и в США, цитадели гегемонии, и могут даже стать решающим фактором в предвыборной борьбе.

Российское трансформизмо и приказ Навального

Если мы применим грамшистский метод к современной России, то все выводы будут понятны сами собой. Очевидно, что мы живем в условиях цезаризма и трансформизмо. И это полностью определяет нашу ситуацию и будет определять ее до тех пор, пока сложившийся режим будет оставаться у власти. Он не способен эволюционировать в принципиальном смысле – он не пойдет радикально ни в сторону гегемонии, ни в сторону контргегемонии. Цезаризм прочно застрял в самом себе и стремится только к одному – к самовоспроизводству, к бесконечному повторению самого себя. Тайная мечта цезаризма – длиться вечно. На это и направлено все искусство трансформизмо – принятие в себя элементов гегемонии (например, блокчейн, искусственный интеллект, либеральная стратегия экономического блока Правительства и т.д.), но без того, чтобы сделать действенными демократические институты, представляющие угрозу для режима. При этом цезаризм совершенно не понимает ни логики, ни метафизики контргегемонии и лишь использует ее элементы (суверенитет, евразийство, Империя, православие и т.д.) для осуществления все того же трансформизмо. Это служит опорой власти и аргументом против наиболее радикальных сторонников глобализации (гегемонии). Цезаризм идейно пассивен, отсюда реактивность политики, которая всегда лишь отвечает на вызовы гегемонии, но никогда не действует по собственной автономной воле. Воля цезаризма парализована своей собственной природой, это воля к трансформизмо, где консервативный элемент прагматически используется (кланово-коррупционными) элитами для сдерживания сторонников более радикальных либеральных реформ.

Чистым носителем гегемонии выступает либеральная оппозиция – пятая колонна, которая открыто ориентируется даже не на Запад, но на центр гегемонии, далеко не всегда совпадающий с формальными правителями Запада. В частности, нынешний президент США Дональд Трамп сам стремится построить систему цезаризма, отсюда его бессмысленные упреки в работе на Россию. Идеологически Трамп – цезарист. В этом он, действительно, кое-кого напоминает.

Кроме пятой колонны радикальных сторонников гегемонии, открыто бросающих вызов цезаризму, в российской власти есть шестая колонна. Она также состоит из сторонников гегемонии, но более прагматичных и нашедших свое место в системе цезаризма. Они-то и отвечают за трансформизмо, то есть подстраивание экономических, образовательных, культурных и технологических сторон общества под требования гегемонии. Они ждут, когда цезаризм исчерпает себя (а рано или поздно это произойдет вопреки его воли к выживанию), и тогда они рассчитывают эволюционным образом перехватить власть и начать реформы в пользу гегемонии и Запада сверху, как это им удалось в 90-е годы и почти удалось вот время правления Дмитрия Медведева. Потом они отступили, потеряв несколько фигур, но в целом позиции сохранили, несмотря на рост антизападной риторики. Очевидно, что между пятой и шестой колоннами есть координация, но источник синхронизации действий находится за пределом РФ. Здесь все диктует гегемония, а ее носители в России лишь реализуют поставленные планы.

Для контргегемонии пятая и шестая колонны подлежат простому политическому упразднению. Для цезаризма – все связанное с гегемонией в определенном смысле священно и непререкаемо. Задача лишь выкрутиться таким образом, чтобы удержать власть.

Выбора нет – это будет просто длиться

О каком выборе в России идет речь? Цезаризм не выбирают, он есть и будет столько, сколько сможет сохранить свою доминацию. Этот режим не способен к эволюции. Он будет существовать вплоть до своего логического конца. В 90-е годы в РФ правила гегемония. Именно поэтому цезаризм, отчасти ограничивший полновластие пятой колонны, которая в то время практически возглавляла страну, был воспринят с восторгом. Это было настолько лучше, чем предыдущее, что цезаризм получил широкую легитимацию. Но за все время он не сделал ни единого шага в сторону контргегемонии. И сейчас уже совершенно ясно, что и не сделает. Для этого нет вообще никаких предпосылок, да уже и времени. Время истории – особое время. Контргегемония – суверенитет русской мысли и русской воли, возведенный в мировоззрение, систему, идеологию. Этого нет даже в самом отдаленном приближении. И от цезаризма мы этого не дождемся. Цезаризм – реактивная стратегия, признающая финальную правоту гегемонии и лишь пытающаяся избежать тех ее сторон, которые несовместимы с сохранением власти. Даже национальный суверенитет цезаристам необходим именно для этого. Контргегемония – проактивное мировоззрение, лежащее в основе глобальной стратегии, прямо противоположной гегемонии и глобализации, то есть либерально-капиталистической системе и идеологии, сложившимся на Западе в Новое время.

Именно созвучие цезаризма с контргегемонией и обусловило поддержку режима 2000-х со стороны консерваторов (шире народа, который и есть главный консерватор). Но это созвучие – лишь наполовину. И хотя ничего в цезаризме за 18 лет не поменялось, отношения между контргегемонией и цезаризмом вступили в новую фазу. Цезаризм на сей раз ничего не обещает контргегемонии. Более того, он обещает, что ничего в этом направлении делать не собирается и не будет. И это звучит весомо, будучи подкрепленным опытом 18 лет. И если раньше можно было спроецировать надежды на следующий срок, сроки кончились и проецировать больше не на что. Все будет, как есть, то есть ничего точно не изменится в сторону контргегемонии. Трансформизмо будет продолжаться, пока не вынесут.

Это – хорошая новость для гегемонии, которой остается только ждать и делать свое дело. Рано или поздно цезаризм рухнет, и нельзя исключить, что вместе с ним рухнет и страна. Нечто подобное мы видели в 1991. Там такое же трансформизмо кончилось гибелью Империи.

Неопределенные перспективы контргегемонии

Очевидно, что контргегемония в контексте цезаризма уже обосноваться не может. Даже для того, чтобы ждать чего-то безнадежного, надо иметь пусть тайную и крохотную, но надежду. В какой-то момент исчезает и она. И встает со всей мощью мармеладовский вопрос: куда идти, когда идти больше некуда? Чего ждать, когда ждать больше нечего?

Все попытки сформировать независимую политическую и идеологическую силу в России с начала 90-х бесславно провалились. И потому, что гегемония сильна и умна, и наверное, потому, что мы, русские, слабы и глупы. И потому, что все упование возлагаем не на того, на кого надо. Надеемся на князей и сынов человеческих. А в них спасения нет.

Поспешность в формулировке альтернативных проектов чаще всего говорит о незрелости. Взрослое сознание отличается тем, что способно подолгу оставаться в фазе неопределенности и боли. Пока мы не осознаем, насколько мрачно то, что вокруг, лучше планы не строить. Настоящая мысль рождается из страдания, из того, что концы с концами не сходятся. Слабых это убивает, но тех, кого не убивает, те учатся мыслит ответственно.

Важно сейчас одно: трезво и спокойно провести внятный концептуальный водораздел между цезаризмом и контргегемонией. Одно это потребует серьезных усилий. И хотя это далеко не ответ, но по крайней мере приближение к серьезной постановке вопроса.

Сегодня все заточено в российской политике на пару – суверенная власть vs глобалистская оппозиция (пятая колонна). Всего, что не попадает в эту схему, не существует. Очевидно, что в ней не хватает одного пункта – контргегемонии. А в этой области и лежит все самое главное и важное: дух, мысль, воля, история, миссия, вера, народ. Диалог цезаризма с гегемонией – это циркулирование по замкнутому контуру. Введение третьего элемента – контргегемонии – контур размыкает. А значит, история снова становится открытой.

Совсем просто: есть предложение переместиться в новое ментальное пространство – за пределом цезаризма, но в противоположном от гегемонии направлении. Тем самым мы положим цезаризму предел, то есть определим его, поместив в границы.

12 лет назад я предложил провести эту концептуальную операцию по взаимному согласию с главными технологами цезаризма. Это было категорически отвергнуто на том основании, что цезаризм и сам будет двигаться к контргегемонии. И смотрите, отчасти это подтвердилось. И снова – только отчасти. А сейчас и говорить по этому поводу не с кем, всех заменили нооскопами, своего рода доморощенной версией искусственного интеллекта. Так что нас силой вталкивают в область интеллектуального суверенитета по ту сторону цезаризма.

Как будет развиваться эта линия, пока сказать невозможно. Но что-то подсказывает, что за этой границей мы сможем, наконец-то, вздохнуть полной грудью. А это для человека очень-очень важно.

Читайте также: