Что ели дворяне в ресторане в те годы евгений онегин кратко
Обновлено: 30.06.2024
Александр Сергеевич Пушкин всегда славился как ценитель изысканных закусок и напитков. Его герой Евгений Онегин также вошел в историю литературы как гурман. В романе в стихах поэтом было упомянуто более 30 разных блюд. Многие из них мог позволить себе даже не каждый аристократ.
Онегин обедает в столичных ресторанах, его потчуют в имении Лариных, угощается он и на придворных обедах, и, конечно, ест дома. Один из самых крупных эпизодов, посвященных гастрономической теме, – строфа XVI первой главы:
Уж тёмно: в санки он садится.
Морозной пылью серебрится
Его бобровый воротник.
К Talon помчался: он уверен,
Что там уж ждет его Каверин.
Вошел: и пробка в потолок,
Вина кометы брызнул ток;
Пред ним roast-beef окровавленный,
И трюфли, роскошь юных лет,
Французской кухни лучший цвет,
И Страсбурга пирог нетленный
Меж сыром лимбургским живым
И ананасом золотым.
Роскошное меню популярного ресторана Талон:
Нетленный Страсбурский пирог-это особым способом приготовленный паштет в оболочке из утиной печени, трюфелей, рябчиков и перемолотой свинины.
Ростбиф-национальное блюдо Англии,известное ещё с XVII века, в Петербурге стало модной кулинарной новинкой в конце 1810 - начале 1820 годов.
Мягкий лимбургский сыр,который при разрезании растекался (отсюда-живой). Отличительная особенность этого сыра - характерный острый вкус и сильный аромат,поэтому его опасались есть перед выходом в свет.
Поместные дворяне – одна большая семья. Пушкин с удовольствием описывает деревенские разносолы. Еда составляет чуть ли не самую существенную часть деревенской жизни. Трапеза помещиков, живущих в деревне, более простая, но не менее разнообразная, чем у столичных дворян.
У них на масленице жирной
Водились русские блины…
К гостям усердие большое,
Варенье, вечный разговор…
В то время жирный был пирог
(К несчастию, пересоленный);
Да вот в бутылке засмоленной,
Между жарким и блан-манже,
Цимлянское несут уже…
Во время своего путешествия Евгений Онегин отведал в модном одесском ресторане Отона фирменное блюдо заведения — устрицы.
Что устрицы? пришли! О радость!
Летит обжорливая младость
Глотать из раковин морских
Затворниц жирных и живых,
Слегка обрызгнутых лимоном.
Шум, споры — легкое вино
Из погребов принесено
На стол услужливым Отоном;
Часы летят, а грозный счет
Меж тем невидимо растет.
Москва Онегина встречает
Своей спесивой суетой,
Своими девами прельщает,
Стерляжьей потчует ухой…
В отличие от Петербурга с его английскими, бельгийскими и французскими деликатесами, в Москве Онегин отдавал предпочтение русской кухне с ее богатым ассортиментом супов. Уха из стерляди — традиционное русское блюдо. Помимо свежей выпотрошенной и почищенной рыбы, в суп добавляли овощи и водку. Уху варили на прозрачном курином бульоне, а для аромата клали сельдерей.
П ушкин в “Евгении Онегине” мастерски использует кулинарный антураж для наиболее полного описания и противопоставления двух образов жизни дворянского сословия той поры, два полюса которых – великосветский Петербург и барская Москва.
Гастрономические вкусы петербургской знати были ориентированы на европейскую и особенно на французскую кухню – общепризнанную законодательницу кулинарной моды. Наиболее популярными блюда того времени — английские ростбиф и пудинг, голландские сельди, швейцарские сыры, немецкие колбасы, блюда с артишоками и трюфелями по французским рецептам . Об этом читаем в “Евгении Онегине”:
К Talon помчался: он уверен,
Что там уж ждет его Каверин.
Вошел: и пробка в потолок,
Вина кометы брызнул ток;
Пред ним roast-beef окровавленный,
И трюфли, роскошь юных лет,
Французской кухни лучший цвет,
И Страсбурга пирог нетленный
Меж сыром лимбургским живым
И ананасом золотым…
Еще бокалов жажда просит
Залить горячий жир котлет,
Но звон брегета им доносит,
Что новый начался балет.
котлеты на кости
И зрежь телячье ребро по котелетам и по надлежащему приготовь их, чтоб они не слишком долги были, маринируй их целый час с солью, цельным перцем, грибами, петрушкою, цибулею, небольшою чесночною головкою и немного теплым маслом; потом облей котелеты обливкою, обсыпь хлебным мякишем, изжарь их на маленьком огне, поливая оставшеюся обливкою, когда они хорошо поджарятся, то подлей под них соусу из жидкого соку, сделанного с двумя ложками лимонного соку, солью и цельного перцу; можешь также подавать их в соусе «.
Таинственный двойной бекас (double becassine) – это дупельшнеп , ценная дичь из рода бекасов, которую иногда называют просто дупелем. Дупель жирнее и вкуснее бекаса.
А вот рецепт винегрета отличался от сегодняшнего. Самое популярное издание тех лет “ Словарь поваренный, приспешничий, кандиторский и дистиллаторский ”, составленный тульским помещиком Василием Левшиным , дает такой рецепт винегрета.
Винегрет. Так называется холодное кушанье, делаемое из остатков жареного всякого мяса. Взять остатков телятины, разных домовых и диких птиц жареных, обрезать ломтиками, укласть на блюде; гарнировать рублеными каперсами, оливками, обрезанными с косточек, огурцами и лимонами солеными, петрушкою травою, свеклою вареною и яблоками свежими. Все это облить соусом салатным, делаемым из уксусу, с прованским маслом и малою долею горчицы
бывший ресторан Талон
Р есторан Talon (Невский просп., 15 / Б. Морская, 14), где бывал Онегин, а, следовательно, и Пушкин — одно из самых модных и дорогих мест Петербурга начала XIX века. Свое название он получил по имени заправлявшего здесь шеф-повара Пьера Талона . В этом же здании располагалась и типография Плюшара, где увидели свет “Повести Белкина”.
Весной 1825 года, когда Талон покинул Санкт – Петербург, ресторан был закрыт. Сейчас в его помещении находится кинотеатр “Баррикада”.
Интересно, что в самом начале XIX века обедать в ресторации в среде дворян считалось дурным тоном. Хотя для “золотой” петербургской молодежи поход в такое заведение расценивался как вызов общественному мнению и своеобразное боевое крещение. Позднее, в 20-е – 30-е годы ситуация изменилась и посещение ресторана перестало считаться чем-то зазорным, а среди светской молодежи в это время появилась мода на ресторанные “холостые” завтраки.
В “ Отрывках из путешествий Онегина ” упоминается еще один ресторан — одесский ресторан Отона и его знаменитые устрицы.
Что устрицы? пришли! О радость!
Летит обжорливая младость
Глотать из раковин морских
Затворниц жирных и живых,
Слегка обрызгнутых лимоном.
Шум, споры — легкое вино
Из погребов принесено
На стол услужливым Отоном;
Часы летят, а грозный счет
Меж тем невидимо растет.
Неудивительно, что счет рос и мог в конечном итоге вылиться в кругленькую сумму. Морской деликатес был весьма дорогим удовольствием — стоимость сотни устриц доходила до 100 рублей. Моду на устриц ввел еще в XVIII веке Джакомо Казанова, который считал их мощным афродизиаком.
В отличие от светского Петербурга, в хлебосольной Москве предпочитали блюда русской кухни. Ф.Ф. Вигель — один из самых знаменитых мемуаристов и хороший знакомый Пушкина — в своих “Записках” писал: “ Французские блюда почитались как бы необходимым церемониалом званых обедов, а русские кушания: пироги, студени, ботвиньи оставались привычною любимою пищей”. По своим предпочтениям московское дворянство мало чем отличалось от помещичьего, недаром Москву называли “столицей провинции ”.
Москва Онегина встречает
Своей спесивой суетой
Своими девами прельщает
Стерляжьей потчует ухой.
В палате Английского клоба
(Народных заседаний проба),
Безмолвно в думу погружен,
О кашах пренья слышит он.
«Знаменитые московские снеди ” , помимо стерляжьей ухи, включали кулебяки, калачи и московские пряники . С особым размахом в Москве отмечалась масленица с непременным праздничным атрибутом — блинами . Настоящие русские блины готовились из гречишной муки, но пекли также пшеничные, ржаные, овсяные, рисовые, картофельные, манные и др. Были популярны также блины с припеком, когда к блину “припекали” какую-либо начинку – рубленные яйца, лук, грибы, рыбу, творог, щавель и др.
Пушкин, описывая патриархальный быт семейства Лариных, упоминает русские блины как “привычки милой старины”.
Провинциальная жизнь дворян в имении протекала рутинно-неторопливо, где монотонный день перетекал от завтрака к обеду, от обеда к ужину, а между ними — нескончаемые закуски, десерты, чаи и кофе. Недаром Пушкин в черновиках к “Евгению Онегину” пишет, что « день в деревне есть цепь обедa «.
Чайный стол готовился отдельно от основного стола и, как правило, сопровождался большим количеством разнообразных закусок. По обычаю чай разливала хозяйка или взрослая дочь, и это требовало особого умения “не спить чай”. В те времена чай был недешев, и рачительная хозяйка не могла допустить неоправданный расход заварки, и в то же время его надо было разлить так, чтобы каждый получил свою порцию чая одинаковой крепости.
Смеркалось; на столе, блистая,
Шипел вечерний самовар,
Китайский чайник нагревая;
Под ним клубился легкий пар.
Разлитый Ольгиной рукою,
По чашкам темною струею
Уже душистый чай бежал,
И сливки мальчик подавал;
М ужчины предпочитали пить чай с ромом, получивший название “адвокатец”, т.е. развязывающий язык. Этот обычай вошел в моду во время войны 1812 года. В “Евгении Онегине” разнообразным спиртным напиткам отводится не меньше места, чем описанию блюд. На первом месте стоит шампанское – любимый напиток русской аристократии того времени. В романе Пушкин упоминает “Вдову Клико”, Моэт, Аи.
Вдовы Клико или Моэта
Благословенное вино
В бутылке мерзлой для поэта
На стол тотчас принесено.
Его волшебная струя
Рождала глупостей не мало,
А сколько шуток и стихов,
И споров, и веселых снов!
Шампанское “Вдова Клико” французского винодельческого дома основанного в 1772 году, получило широкое распространение во время Наполеоновских войн. Моэт же стал известен еще при правлении Людовика XV. Наиболее старым являются шампанские вина из винодельческого центра Аи, производство которых началось в конце XVII века. Эти марки были особенно популярны в среде европейской знати и состоятельной буржуазии.
Е вгений Онегин, привычный к дорогому шампанскому, в усадьбе Лариных пьет более дешевое цимлянское вино: “ Да вот в бутылке засмоленной,/ Между жарким и бланманже,/ Цимлянское несут уже… ” Его изготовляли на Дону с середины XVIII века в казачьих станицах Цимла и Кумшатская – отсюда и название “Цимлянское”. Красное игристое вино (российское ноу-хау) имело своих почитателей и среди русской знати. Известно, что победу над Наполеоном патриотично отметили в Париже распитием трех тысяч бутылок Цимлянского.
В большой чести в помещичьем быту были разнообразные наливки, квас, яблочная и брусничная вода — домашние запасы, более дешевые и привычные, чем европейские напитки.
К улинарные отступления в романе, а также многочисленные упоминания различных блюд дают полное представление о разнообразном меню дворянского стола начала XIXвека, в котором есть и русские, и иностранные блюда. Пушкин понимал толк в еде и был достаточно осведомлен в вопросах современной ему кухни. Пушкинисты подсчитали, что в “Евгении Онегине” еде отведено 232(!) строки . С полным правом можно сказать, что роман “Евгений Онегин” можно назвать помимо прочего и кулинарной энциклопедией.
Александр Пушкин был известным ценителем изысканных закусок и напитков. Его герой Евгений Онегин тоже вошел в историю литературы как гурман. В романе в стихах поэт упомянул более 30 разных блюд, многие из которых мог позволить себе даже не каждый аристократ. Вспоминаем, чем любили закусить светские львы начала XIX века, в числе которых — и франт Евгений Онегин.
Петр Соколов. Портрет Евгения Онегина. 1830-ые годы.
В гастрономическом плане дворяне ориентировались на европейскую и особенно на французскую кухню — признанную законодательницу кулинарной моды. Неудивительно, что на обед Евгений Онегин поехал во французский ресторан Talon. Заведение действительно существовало в Петербурге. В ресторане француза Пьера Талона в доме №15 на Невском проспекте собирались денди той эпохи. Его повара кормили светских львов вплоть до 1825 года. В это фешенебельное место часто наведывался и сам Александр Пушкин. Ресторан был не только одним из самых популярных, но и одним из самых дорогих в Петербурге начала XIX века.
Здесь, конечно, Пушкин написал о шампанском — привычном напитке русской аристократии той эпохи. Поэт имел в виду шампанское 1811 года. После душного и засушливого лета в тот год в Cреднюю Европу пришла мягкая и теплая осень. Урожай винограда был необыкновенно хорош, а вино из него получилось просто превосходным. Тогда же в августе в небе появилась яркая и большая комета, которую наблюдали и жители Петербурга. Шампанское этого года закупоривалось пробкой с изображением кометы. Знатоки высоко ценили редкое вино за его вкус. Из-за войны между Россией и Францией в 1813 году в Россию официально ввезли всего 100 бутылок шампанского урожая 1811 года — на 600 рублей.
В 1819–1820 годах в Россию пришла мода на английское блюдо ростбиф. Его готовили из хорошей бычьей вырезки. Чтобы филе оставалось нежным внутри, перед готовкой его несколько часов выдерживали в молоке. После этого по три минуты обжаривали с каждой стороны на сковороде, заливали белым сухим вином и готовили еще 15 минут. Центр мясного куска должен был оставаться полусырым — ярко-розового цвета. Сверху же блюдо покрывалось аппетитной румяной корочкой. Ростбиф обычно ели холодным. Сок из-под мяса сливался и подавался в соуснике. На гарнир к ростбифу предлагали жареный картофель или запеченные овощи.
Трюфели.Страсбургский пирог с гусиной печенью. Лимбургский сыр.
Готовили пирог из гусиной печенки не круглый год, а лишь с конца сентября до начала декабря. Самым изысканным считали паштет, приготовленный в конце сезона: аромат трюфельного гриба полностью раскрывается только после первых морозов.
Экзотические фрукты были еще одним способом потратить деньги с шиком и блеском. Иностранных путешественников особенно впечатляло, что русские аристократы покупали фрукты зимой, когда они стоили особенно дорого. Во времена Пушкина во многих московских усадьбах были собственные оранжереи, в которых выращивались фруктовые деревья. Мемуаристка Кэтрин Вильмонт, приехавшая из Англии в Россию погостить к родственнице писала:
Ананас. Котлеты.Бифштекс
В Петербурге таких оранжерей не было, поэтому ананасы, дыни, персики, апельсины и арбузы привозились либо из Москвы, либо из-за границы. Ананас, например, продавали по 5 рублей за штуку.
Здесь Александр Пушкин второй раз вспомнил про пирог из печени гуся и упомянул бифштекс — английское национальное блюдо, которое стало частым гостем на столах молодых русских дворян. Повара готовили его из филе говядины. Мясо нарезали крупными кубиками и жарили на сильном огне без соли и приправ. Потом засыпали блюдо сельдереем, петрушкой и укропом. Подавали на большой тарелке с куском охлажденного сливочного масла сверху.
Во время своего путешествия Евгений Онегин отведал в модном одесском ресторане Отона фирменное блюдо заведения — устрицы.
Что устрицы? пришли! О радость!
Летит обжорливая младость
Глотать из раковин морских
Затворниц жирных и живых,
Слегка обрызгнутых лимоном.
Шум, споры — легкое вино
Из погребов принесено
На стол услужливым Отоном;
Часы летят, а грозный счет
Меж тем невидимо растет.
Устрицы. Кулебяка с мясом. Уха
В отличие от Петербурга с его английскими, бельгийскими и французскими деликатесами, в Москве Онегин отдавал предпочтение русской кухне с ее богатым ассортиментом супов. Уха из стерляди — традиционное русское блюдо. Помимо свежей выпотрошенной и почищенной рыбы, в суп добавляли овощи и водку. Уху варили на прозрачном курином бульоне, а для аромата клали сельдерей.
Александр Пушкин и литературный герой его романа Евгений Онегин.
Бронзовый памятник в г. Йошкар-Ола.
Петр Соколов. Портрет Евгения Онегина. 1830-ые годы.
В гастрономическом плане дворяне ориентировались на европейскую и особенно на французскую кухню — признанную законодательницу кулинарной моды. Неудивительно, что на обед Евгений Онегин поехал во французский ресторан Talon. Заведение действительно существовало в Петербурге. В ресторане француза Пьера Талона в доме №15 на Невском проспекте собирались денди той эпохи. Его повара кормили светских львов вплоть до 1825 года. В это фешенебельное место часто наведывался и сам Александр Пушкин. Ресторан был не только одним из самых популярных, но и одним из самых дорогих в Петербурге начала XIX века.
Здесь, конечно, Пушкин написал о шампанском — привычном напитке русской аристократии той эпохи. Поэт имел в виду шампанское 1811 года. После душного и засушливого лета в тот год в Cреднюю Европу пришла мягкая и теплая осень. Урожай винограда был необыкновенно хорош, а вино из него получилось просто превосходным. Тогда же в августе в небе появилась яркая и большая комета, которую наблюдали и жители Петербурга. Шампанское этого года закупоривалось пробкой с изображением кометы. Знатоки высоко ценили редкое вино за его вкус. Из-за войны между Россией и Францией в 1813 году в Россию официально ввезли всего 100 бутылок шампанского урожая 1811 года — на 600 рублей.
В 1819–1820 годах в Россию пришла мода на английское блюдо ростбиф. Его готовили из хорошей бычьей вырезки. Чтобы филе оставалось нежным внутри, перед готовкой его несколько часов выдерживали в молоке. После этого по три минуты обжаривали с каждой стороны на сковороде, заливали белым сухим вином и готовили еще 15 минут. Центр мясного куска должен был оставаться полусырым — ярко-розового цвета. Сверху же блюдо покрывалось аппетитной румяной корочкой. Ростбиф обычно ели холодным. Сок из-под мяса сливался и подавался в соуснике. На гарнир к ростбифу предлагали жареный картофель или запеченные овощи.
Трюфели.Страсбургский пирог с гусиной печенью. Лимбургский сыр.
Готовили пирог из гусиной печенки не круглый год, а лишь с конца сентября до начала декабря. Самым изысканным считали паштет, приготовленный в конце сезона: аромат трюфельного гриба полностью раскрывается только после первых морозов.
Экзотические фрукты были еще одним способом потратить деньги с шиком и блеском. Иностранных путешественников особенно впечатляло, что русские аристократы покупали фрукты зимой, когда они стоили особенно дорого. Во времена Пушкина во многих московских усадьбах были собственные оранжереи, в которых выращивались фруктовые деревья. Мемуаристка Кэтрин Вильмонт, приехавшая из Англии в Россию погостить к родственнице писала:
Ананас. Котлеты.Бифштекс
В Петербурге таких оранжерей не было, поэтому ананасы, дыни, персики, апельсины и арбузы привозились либо из Москвы, либо из-за границы. Ананас, например, продавали по 5 рублей за штуку.
Здесь Александр Пушкин второй раз вспомнил про пирог из печени гуся и упомянул бифштекс — английское национальное блюдо, которое стало частым гостем на столах молодых русских дворян. Повара готовили его из филе говядины. Мясо нарезали крупными кубиками и жарили на сильном огне без соли и приправ. Потом засыпали блюдо сельдереем, петрушкой и укропом. Подавали на большой тарелке с куском охлажденного сливочного масла сверху.
Во время своего путешествия Евгений Онегин отведал в модном одесском ресторане Отона фирменное блюдо заведения — устрицы.
Что устрицы? пришли! О радость!
Летит обжорливая младость
Глотать из раковин морских
Затворниц жирных и живых,
Слегка обрызгнутых лимоном.
Шум, споры — легкое вино
Из погребов принесено
На стол услужливым Отоном;
Часы летят, а грозный счет
Меж тем невидимо растет.
Устрицы. Кулебяка с мясом. Уха
В отличие от Петербурга с его английскими, бельгийскими и французскими деликатесами, в Москве Онегин отдавал предпочтение русской кухне с ее богатым ассортиментом супов. Уха из стерляди — традиционное русское блюдо. Помимо свежей выпотрошенной и почищенной рыбы, в суп добавляли овощи и водку. Уху варили на прозрачном курином бульоне, а для аромата клали сельдерей.
Александр Пушкин и литературный герой его романа Евгений Онегин.
Бронзовый памятник в г. Йошкар-Ола.
Читайте также: