Вина и скорбь вордсворт краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Новая книга — это тайна для читателя. Загадочная и привлекательная. Но как узнать, что скрыто под обложкой, и есть ли смысл тратить своё время, да и деньги на книгу, которая может разочаровать?

Сейчас много талантливых писателей, но также хватает пустышек, штампующих тексты ради хайпа. Чтобы не ошибиться в выборе, читайте наш сборник обзоров книг. Возможно, вы найдете новые шедевры, о которых ещё не слышали, или узнаете содержание книг, давно привлекших ваше внимание. Будьте в курсе того, что создают писатели и пользуйтесь инструментом, созданным специально для вас.

Обзор книг — это путеводитель в загадочном лабиринте печатных изданий.

Русский язык, а также многие другие иностранные наречия могут стать целым уникальным миром. Достаточно окунуться в историю произношения слов, разгадать таинственные загадки правил речи, а также узнать, как появлялись те или иные названия.

Это огромное количество интересного творчества, уникальные правила, отдельная история каждой буквы, множество поговорок и былин. Русский по всему миру считается уникальным, сложным, но вместе с тем чарующим и завораживающим.

Носители языка обязательно должны уделить ему больше внимания, чтобы понять всю глубину, смысл и оценить скрытую красоту. Родной язык не может быть скучным.

Хорошие книги актуальны во все времена и не стареют. Беллетристика, увидевшая свет в прошлом и позапрошлом веках, вызывает интерес и сейчас. В свободном доступе есть и Шекспир и Ремарк, а также многие другие авторы. Но кроме прочтения книг можно рассматривать отдельные аспекты в сюжете и события из биографии писателей.

В данном разделе собраны статьи, которые объединены одной темой — Зарубежная литература 19-20 веков. Но каждая из них — это отдельное небольшое исследование. Вы откроете для себя много нового, погрузившись в их изучение.

Мистификация Бранте, дети в сюжетах Шекспира, настоящая русалочка Андерсена и многие другие факты, о которых вы не догадывались. Читайте, удивляйтесь и получайте удовольствие!

Мы все можем наслаждаться одними и теми же объектами природы и произведениями искусства, но у всех нас нет одинакового опыта, вкуса, здравого смысла, способности сравнивать и отсутствия предрассудков, которые в идеале мы могли бы и должны иметь. (с) Юм

В книге "Обратная сторона картины" вы узнаете самые интересные факты про картины величайших художников, услышите уже знакомые имена - Малевич, Пикассо, Рублёв, Васнецов, Леонардо да Винчи, откроете для себя кое-что новое об их творчестве.

В книге рассказывается про искусство, начиная с фактов о самих художниках, заканчивая тайным смыслом картин и их секретном воздействии на смотрящего. Немногим людям удаётся увидеть за краской на холсте настоящую силу и душу картины.

Эта книга перевернёт ваше виденье в искусстве.

Рубрика посвящена как начинающим художникам, так и прославленным мастерам, внёсшим огромный вклад в мировое искусство. На её страничках можно найти истории написания известных шедевров и тех полотен, которые прославили своих создателей уже после их смерти.

Жизнеописания охватывают огромный период, начиная с эпохи Возрождения и продолжаясь до нынешнего времени.

Как тучи одинокой тень

Блуждал я сумрачен и тих,

И вспомнил в тот счастливый день

Толпу нарциссов золотых,

В тени ветвей у синих вод

Они водили хоровод.

Поэзия Вордсворта - целая эпоха в развитии не только английской, но и мировой лирической поэзии. Он был первым крупным поэтом-романтиком, показавшим трагедию целого класса, уничтоженного промышленным переворотом. Расширяя тематический диапазон поэзии, Вордсворт провозгласил конец господству хорошего вкуса, вводя в свое творчество самые непоэтические сюжеты из деревенской жизни, утверждая тем самым ее особую высокую нравственность и поэтическую значимость, сделав ее самим предметом поэзии. Он использовал в поэзии просторечие, обороты из живого разговорного языка сельского труженика, доказав естественность поэтического выражения прозаических по своему характеру мыслей. Поэзия стала естественным и безыскусным выражением мира чувств, окружающей действительности. Поэт трансформировал и некоторые поэтические жанры, например послания, элегии, сонет, придав им легкость и простоту благодаря введенным бытовым живописным деталям.

Лирика и прозаические произведения поэта этих лет отражают необыкновенную творческую активность Колриджа, вместе с тем являются своеобразным итогом его теоретических поисков, сочетавших в себе разнообразные и многокрасочные традиции предромантизма, метафизические веяния барочной лирики с наметившимися возможностями романтического искусства.

При общем нарастании элегических настроений и углублении социального скептицизма талантливого поэта-романтика четче определяется философская направленность лирической поэзии Колриджа, смелее и яснее выступает эксперимент в поэтической структуре, полнее обозначается сложная, наполненная таинственной неразгаданной прелестью творческая лаборатория поэта и мыслителя.

Старый моряк - это персонифицированная больная совесть человека, которому нет прощения. Используя приемы балладной формы, Колридж для придания драматизма повествованию часто употребляет повторы (одни и те же глаголы, прилагательные). Муки и страдания моряка приобретают в балладе вселенский характер, а сам он превращается в романтического титана, призванного страдать за всех и гордо нести это бремя одиночества. Экономно использованная лексика развивает воображение читателя, заставляет его домысливать за поэта, дорисовывать только что начатую картину. Фантастическое и надуманное в мелодике и ритмике стиха переплетается с живыми, разговорными интонациями, создавая поэтически прихотливую и разнообразную романтическую атмосферу.

Обращение к средневековому сюжету для Колриджа не было простой данью моде. Средневековая тематика служила ему поводом для более смелого поиска и эксперимента в области формы, системы стихосложения. Атмосфера средневековья привлекала Колриджа еще и потому, что давала возможность обратиться к народной мудрости, верованиям, преданиям прошлого.

16. Литературная деятельность Китса продолжалась немногим более шести лет (1814-1819) и кончилась огда, когда для него только наступала пора зрелости. Ведь он умер двадцати пяти лет, а писать перестал за год до смерти. Нить существования оборвалась прежде, чем было

Бессчетных мыслей зрелое зерно.

("Когда мне страшно. ").

Но как бы много ни предстояло еще совершить поэту - его гибель была одной из самых тяжких потерь, когда-либо понесенных английской литературой - он успел сделать очень много для славы своей страны. Успел оставить произведения, которые не только "пленяют навсегда", но и вдохновляют поэтов грядущих поколений, становятся новой вехой в движении поэзии. Китс понимал значение собственного творчества; несмотря на частые сомнения и лихорадочные поиски, - он всегда чувствовал, как мало у него времени, - он жил и творил с полным напряжением всех душевных сил, с верой в свое призвание. За краткий шестилетний период своего развития поэзия Китса отразила основные вехи английской поэзии за пятьдесят лет: от неоклассицизма и сентиментализма второй половины XVIII в. через романтизм школы Вордсворта, с одной стороны, и Хента - с другой Китс приходит к новым формам романтического искусства. Его первые стихи мало самостоятельны и вторят то Спенсеру, то Мильтону. Уже в лирике 1814-1816 гг. развиваются две занимавшие юного поэта темы: красота и благотворность природы и общественное служение. По его мнению, достоин славы только тот поэт, который в свой смертный час сможет сказать, что его стихи, подобно набату, звали в бой патриотов и пугали властителей:

честь моей страны. Не дай мне видеть, как Свобода, завещанная патриотом, великая в простом одеянии, угнетена гнусным пурпуром двора, как она, умирая, склонила голову". Большее значение, чем политическая тема, имела в лирике Китса тема природы и искусства, которое себя ей посвятило. Характерен, например, сонет "Как много славных бардов. ", где мысли о поэтах давно прошедших времен ассоциируются со сладостными звуками и ощущениями, вызываемыми "пением птиц, шепотом листьев, голосом вод.

приятной музыкой". Все больше растет поэтическая смелость Китса, богатство и разнообразие создаваемых им образов природы, воспроизводящих непосредственные чувственные впечатления от окружающего. Попыткой соединить обе темы - общественного долга поэта и преклонения перед могуществом и щедрой красотой природы - является исполненное серьезных раздумий стихотворение "Сон и Поэзия", в

котором освободившийся от классицистических условностей поэт, постигая мир красоты, создает вдохновленные им и вдохновляющие, возвышающие читателей строки. Чрезвычайно существенно, что в восприятии Китса с самых ранних времен нет твердого разграничения между реальностью и поэзией. И та и другая для него равноправные источники прекрасного. Так, в ранее названном сонете "После прочтения Гомера в переводе Чапмена" (1816) открытие захватившего его поэтического произведения сравнивается с открытием вселенной; великий поэт отождествляется с великим исследователем, с бесстрашным путешественником, перед которым расстилаются неведомые дотоле просторы земли, неба и моря. Этапы такого открытия прослеживаются в сонете "Равнины наши застилала мгла. " , где сложный путь поэтических ассоциаций воспроизводит постепенное приближение к тайнам жизни, смерти и искусства. Посредниками между знанием и неведением оказываются поэты: открытие поэзии Возрождения (тоже, как мы видели, опосредованное) ведет к открытию поэзии древности; современник Шекспира Чапмен подарил Китсу Гомера; бесчисленные античные аллюзии в пьесах Шекспира, а также драматургов его плеяды (Марло, Лили, Бомонта, Флетчера, Дрейтона, Бена Джонсона) показали ему путь к мифологии и литературе древней Греции.

Самым полным воплощением новых исканий Китса стала поэма "Эндимион" (1817). Воплотила она и внутреннюю борьбу поэта между его пониманием своего писательского долга, побуждающего его изображать реальную жизнь со всеми ее тяготами и несправедливостями и тем самым служить людям, и стремлением к прекрасному искусству, противостоящему этой жизни. Исходя из общего для всех романтиков трагического восприятия непримиримого разлада между идеалом и реальностью, Китс пытался преодолеть его - создать искусство, которое бы увековечило красоту, вытравленную из современной действительности. С одной стороны, он считает необходимым изображать "борьбу и муки человеческих

сердец", с другой стороны, болезненно ощущает губительный для искусства антиэстетический характер "скучной жизни, лишенной вдохновения и бредущей черепашьим шагом". Как отчетливо говорит символика поэмы, влюбленный в богиню Луну пастух Эндимион - это поэт, страстно ищущий прекрасное. Но он неудачлив в своих поисках, пока далек от "несчастий, сердечных мук, терзаний, болезней и угнетения".

Познав их, проявив жалость и деятельную доброту, отрешившись от эгоистической поглощенности собственными чувствами, он нашел свой идеал и нашел его на земле, в несчастной земной женщине. В ней обретает он свою богиню, и сам приобщен к бессмертным. Преломленный через поэзию Ренессанса греческий миф помогает Китсу выразить искания поэта нового времени и решить вопрос, волновавший его

на всем протяжении его краткого творческого пути - вопрос об отношении поэзии к действительности.

Счастливый исход поисков Эндимиона был, однако, невозможен для Китса. Его героя окружала гармонически прекрасная атмосфера мифа и сказки, вечнозеленые и благоухающие рощи; ему же приходилось наблюдать родную страну, стремительно меняющуюся под натиском индустриализации. Уродливости и пошлости действительности поэт противопоставляет искусство, впитывающее в себя все то, чем она могла бы и должна была стать и не стала.

Поэма "Гиперион" писалась в основном с конца сентября по ноябрь 1818 г. Замысел "Гипериона" волновал Китса еще до выхода в свет его первой большой поэмы "Эндимион". В сложной мифологической форме поэма воплощает представления Китса о непрестанном столкновении противоборствующих сил мироздания как движущей силе прогресса. Чисто романтическая концепция торжества красоты как истинной сущности всех явлений позволяет Китсу дать особую интерпретацию традиционного мифа о свержении титанов олимпийскими богами под предводительством Юпитера (Зевса). Речь Океана отражает убеждение Китса в неотвратимости прогресса - как исторического, долженствующего привести человечество к гармонии и счастью, так и поступательного развития отдельной личности, постоянно расширяющего границы индивидуального опыта. Кульминацией поэмы является превращение Аполлона в бога солнца, музыки и поэзии. В образном строе и стилистике поэмы, знаменующей полную творческую зрелость Китса, критики усматривают влияние Данте, Шекспира и особенно "Потерянного рая" Мильтона.

Китсу хотелось испытать себя и в другом - хотелось проверить, как далеко увлечет его поэтическая фантазия, как сможет он проникнуть в царство сказки и легенды. Так появляется поэма "Канун святой Агнесы", вдохновленная произведениями английского Возрождения и, в меньшей степени, современной Китсу романтической поэзией. В 1820 г. Китс готовил для печати свои поэмы, а написал всего несколько полных отчаяния стихотворений. К двадцати четырем годам его поэтический путь был пройден. До последнего он продолжал писать только письма, к которым питал пристрастие с самых юных дней. Характерно, что корреспонденты Китса - братья, сестра, невеста, друзья - тщательно сохраняли эти письма; впервые их

собрал и в 1848 г. опубликовал первый биограф и издатель Китса уже названный Ричард Монктон Милнз.

Письма поэта не только дают важнейший материал для исследователя как творчества Китса, так и общих принципов романтической поэзии, - они имеют и большое художественное значение: искренние, непосредственные, красноречивые, они создают облик гениального юноши, страстно преданного искусству, всегда неудовлетворенного, постоянно размышляющего, вновь и вновь формулирующего трудные для него общие теоретические положения о сущности и назначении поэзии, о ее аксиомах и законах.

Почти во всех письмах серьезнейшие утверждения и выводы перемежаются то с веселыми рассказами о смешных происшествиях, о сотнях досадных и нелепых мелочей, о знакомствах и встречах, о разговорах и спорах, об играх и забавах, то с задушевными признаниями, грустными и трудными. На страницах

писем впервые появляются и многие стихи Китса, иногда комические и малоприличные, иногда философские и трагические. Очень ясно видно, как интимные переживания, переданные в письмах, тут же словно переливаются в стихи. Ни на что не претендуя, не исправляя и не совершенствуя свои послания,

Китс совершенно для себя незаметно вписал новую страницу в историю английской эпистолярной прозы, страницу безыскусную, естественную, живую и в то же время необыкновенно многозначительную, психологически увлекательную. Она раскрывает становление поэта, его усилия преодолеть "сопротивление материала" - антипоэтической действительности, - познать мир, его окружающий, и воспроизвести его "по законам красоты". Письма Китса - это и повесть о формировании личности, и дневник, сосредоточивший в себе юношеский опыт и воспитание чувств, и нескончаемая исповедь, почти лишенная обычного, даже неизбежного для исповеди эгоцентризма, и лаборатория творчества, и автопортрет, тем более ценный, что вовсе не преднамеренный и не рассчитанный "на публику".

17. Творчество великого английского поэта Байрона вошло в историю мировой литературы как выдающееся художественное явление, связанное с эпохой романтизма. Возникшее в Западной Европе в конце XVIII - начале XIX века новое направление в искусстве было реакцией на Французскую революцию и связанное с нею просветительство.

Неудовлетворенность результатами Французской революции, усиление политической реакции в странах Европы вслед за ней оказались подходящей почвой для развития романтизма. Среди романтиков одни призывали общество вернуться к прежнему патриархальному быту, к средневековью и, отказываясь от решения насущных проблем современности, уходили в мир религиозной мистики; другие выражали интересы демократических и революционных масс, призывая продолжить дело Французской революции и воплотить в жизнь идеи свободы, равенства и братства. Пламенный защитник национально-освободительного движения народов, обличитель тирании и политики захватнических войн, Байрон стал одним из ведущих зачинателей прогрессивного направления в романтизме. Новаторский дух поэзии Байрона, его художественный метод романтика нового типа был подхвачен и развит последующими поколениями поэтов и писателей разных национальных литератур.

Выступления Байрона, осуждающие колониальную политику английского правительства, подавление свободы и принятие жестоких законов, направленных против трудового народа Великобритании, вызвали ненависть правящих кругов Англии. Эту ненависть к Байрону французский писатель Стендаль, современник поэта, определил как "ненависть политическую" [1]. Враждебная кампания против поэта, начавшаяся в 1816 году, вынудила его навсегда покинуть родину. В изгнании Байрон принял активное участие в движении итальянских карбонариев и греческих повстанцев за независимость Италии и Греции.

И как поэт и как борец за свободу Байрон был "властителем дум" для своего времени, но и в дальнейшем его творчество продолжало оставаться актуальным. Энгельс, отмечая рост популярности среди трудящихся Англии двух революционных поэтов - Шелли и Байрона, - писал: ". гениальный пророк Шелли и Байрон со своей страстностью и горькой сатирой на современное общество имеют больше всего читателей среди рабочих; буржуа держит у себя только так называемые "семейные издания", выхолощенные и приспособленные к современной лицемерной морали" [2].

Байрон возвращался в Англию в конце лета 1811 года. Уже на пути домой он узнал о тяжелой болезни матери, которую не застал в живых. Горе поэта усугубилось еще и тем, что погиб один из его близких друзей. Байрон, уединившись в Ньюстеде, тяжело переживает эти события. Но вскоре работа над поэмой "Паломничество Чайльд-Гарольда" полностью захватила его. Герою поэмы, который повторяет его путешествие, поэт придает черты своих современников, молодых людей из среды, хорошо ему известной. Чайльд-Гарольд устал от веселого и бездумного времяпрепровождения, его тяготят друзья по кутежам, женщины, с готовностью отвечающие на любовь. Разочарованный во всем, признав, что жизнь его пуста и бессмысленна, он решает уехать в незнакомые края.

Личное отношение Байрона к тому, что он видел во время своих странствий, отражено в поэме, и часто именно лирический герой определяет ее звучание. Предчувствуя, однако, что его - автора - будут отождествлять с Чайльд-Гарольдом, Байрон писал Далласу: "Я ни в коем случае не намерен отождествлять себя с Гарольдом; я отрицаю всякое родство с ним. Если местами может показаться, будто я написал собственный портрет, поверьте, что это только местами, и я на хочу признавать даже этого. Я ни за что на свете не хотел бы походить на своего героя" (Дневники. Письма, с. 38).

"Паломничество Чайльд-Гарольда" - первое произведение Байрона-романтика, романтика нового типа, отличного от всех его предшественников. Отстаивая свободу народов, их право на национально-освободительную борьбу, Байрон не бежал от действительности, а призывал вмешаться в нее. Ратуя за духовное раскрепощение человека, выступая в защиту его от насилия и унижения, он требовал и от самого человека активных действий, он клеймил его позором за то, что тот подчинился рабству, склонил голову перед тираном. Как и все романтики, Байрон воспевал Природу, но не вообще, а в связи с человеком, утверждая мысль, что только духовно развитый и свободный человек может понять ее красоту, осуществлять гармонию между человеком и природой. Всю поэму пронизывает связь времен, прошлое освещено светом современности, а прошлое и настоящее позволяют поэту заглянуть в будущее.

В первой песни поэмы, в которой рассказывается о нашествии наполеоновских войск на Пиренейский полуостров, поэт пишет: "Летит на тризну Смерть во весь опор, // И ярый бог войны приветствует раздор". Страшна война, и это передается через аллегорию: бог войны - чудовищный, отталкивающий своим обликом гигант. Война ассоциируется у поэта с правителями государств, развязывающими войны ради захвата чужих земель, - ведь подвластные им войска лишь "орудья алчности кровавой - // Их тысячи тиран бросает в прах, // Свой воздвигая трон на черепах. ". На примере Испании поэт четко отделяет такую войну от войны, которую ведет народ за свою независимость; в ней тоже гибнут люди, но во имя жизни. Борьба испанского народа важна не только для самой Испании, поэт верит, что она может стать вдохновляющим примером для других порабощенных народов: "Но ждут порабощенные народы, // Добьется ли Испания свободы, // Чтобы за ней воспряло больше стран".

Байрону удается создать образ народа в движении, в действии. Охватывая его в целом, показывая в массовых сценах, как народ сражается, трудится, веселится, он останавливается также на единичном: на проявлении характера испанского народа в отдельных героических личностях; с восхищением говорит он о деве из Сарагосы, участнице народного ополчения. В единстве героической личности с народом Байрон усматривает залог успехов испанцев в борьбе за правое дело. Иной взгляд у поэта на тех, кто добился почестей и славы в результате захватнических войн.

В первой песни поэмы можно видеть, как началась переоценка деяний кумира молодости Байрона - Наполеона:

Родился в Кэмберленде, очень красивом озерном местечке, в семье провинциального юриста. Учился в Кембридже, много путешествовал по Франции, Швейцарии, Германии. Начал писать стихи очень рано в 14 лет. Вордсворт был во Франции во время революции. Она произвела на него большое впечатление, но позже он был очень разочарован в ее результатах.

Облик Люси ассоциируется у поэта с домом, родиной, домашним очагом. В ее характере подчеркивается красота, одухотворенность, поэтичность. Эти черты были свойственны любимой сестре поэта – Дороти.

1 этап – детство – пора ощущений. Человек на интуитивном уровне впитывает уроки природы.

2 этап – юность – пора чувств. В это время формируются нравственные представления о жизни.

3 этап – зрелость – пора ощущений. Человек возвращается к природе, но уже на более высоком уровне.

Между ними располагаются большие повествовательные отрывки, которые рисуют жизнь сознания, восприятия мира, истории, человека.

Поэт проповедует радость жизненного труда. Он пытается осмыслить опыт французской революции, делает весьма печальные выводы. Его, как и многих романтиков, привлекает личность Наполеона. Он делает попытку уйти от социальной борьбы. Главной идеей становится утверждение культа божественной природы и любви.

Поэзия Вордсворта – это целая эпоха в развитии не только английской, но и мировой поэзии. Он первый поэт-романтик, который показал трагедию класса, уничтоженного промышленным переворотом. Вордсворт провозглашает конец господству хорошего вкуса. Он вводит в свое творчество самые непоэтические сюжеты из деревенской жизни. Он использует просторечия, обороты из живого разговора крестьянина. Поэзия становится естественным и безыскусным выражением мир чувств простых людей. Вордсворт трансформировал многие поэтические жанры: послания, элегии, сонет. Он придает им простоту и легкость благодаря введению бытовых живописных деталей.

1) 1794-1813 гг. В этом периоде преобладают поэзия и драматические произведения.

2) 1813-1843 гг. Создает в основном драматические произведения.

В отличие от Вордсворта и Колдриджа Саути не проявлял интереса к теории романтизма. В 1813 г. он получает звание поэта-лауреата, от которого отказался В. Скотт. С этого момента его радикальные политические взгляды меняются на реакционные. Это вызывает резкую критику и насмешки литературных врагов и вчерашних единомышленников.

Дж. Г. Байрон отмечает совершенный стиль Саути, но осуждает ренегатство поэта:

Боб Саути! Ты – поэт, лауреат

И представитель бардов, превосходно!

Ты ныне, как отменный тори,

Аттестован: это модно и доходно.

Несется он таинственной дорогой,

Не ведая, где пристань обретет,

Он по свету скитаться будет много,

Не скоро в нем уляжется тревога,

Не скоро с опытом знакомство он сведет.

1 этап – детство – пора ощущений. Человек на интуитивном уровне впитывает уроки природы.

2 этап – юность – пора чувств. В это время формируются нравственные представления о жизни.

3 этап – зрелость – пора ощущений. Человек возвращается к природе, но уже на более высоком уровне.

УИЛЬЯМ ВОРДСВОРТ
ОДНА СРЕДИ НЕХОЖЕНЫХ ДОРОГ

Жила она вдали за речкой Дав.
Среди нехоженых дорог.
Не по душе был многим её нрав
Любить её не всякий мог.

Во мхе узришь фиалку не всегда.
Не каждому она видна.
Но в небе ярче всех горит звезда,
Когда она всего одна.

Так в одиночестве всю жизнь жила
И так закончила свой век
Люси, - приют в могиле лишь нашла, -
Мне самый близкий человек!

WILLIAM WORDSWORTH
SHE DWELT AMONG THE UNTRODDEN WAYS

She dwelt among the untrodden ways
Beside the springs of Dove’’
A maid whom there were none to praise
And very few to love:

A violet by a mossy stone
Half hidden from the eye!
Fair as a star, whom only one
Is shining in the sky.

She lived unknown, and few could know
When Lucy ceased to be;
But she is in her grave, and, oh,
The difference to me!

Валентин САВИН
(мои переводы)

Уильям Вордсворт
(1770-1850)
Да! Ты красива, только знай

Красива ты, кто б говорил!
Но зря лукавишь ты,
Что я порой в тебе любил
Лишь плод моей мечты.

Мечты должны нас вдохновлять,
Поверь мне, дорогая,
Коль разум не готов понять,
Как убедить, не знаю.

Душа моя пощады ждёт.
Природой шанс всем дан -
Жить по законам, что живёт
Земля и океан.

WILLIAM WORDSWORTH
(1770-1850)
YES! THOU ART FAIR, YET BE
NOT MOVED

Yes! Thou art fair, yet be not moved
To scorn the declaration,
That sometimes I in thee have loved
My fancy’s own creation.

Imagination needs must stir;
Dear Maid, this truth believe,
Minds that have nothing to confer
Find little to perceive.

Be pleased that nature made thee fit
To feed my heart’s devotion,
By laws to which all Forms submit
In sky, air, earth, and ocean.

Уильям Вордсворт
Нарциссы

Однажды я бродил в лесу,
И вдруг, как облако завис я,
Увидев дивную красу -
То были полчища нарциссов.
Вдоль озера и меж кустами
Качали ветру головами.
Там было много их, как звёзд,
Что светят Млечному пути.
Как на деревьях птичьих гнёзд.
Я долго мог им вслед идти.
Они пленяли блеском глянца.
Кружились мерно в ритме танца.
А в озере плескались волны.
И радовали глаз поэта.
Цветы же были блеска полны.
Меня сразила прелесть эта.
Я, знай себе, на них глядел
И будто вмиг разбогател.

Ложусь я на софу сейчас,
Бездумен или полон дум, -
Нарциссы радуют мой глаз
И грусть уже нейдёт на ум.
А сердце радостно стучит
И в такт с нарциссами кружит.

WILLIAM WORDSWOTH
DAFFODILS

I wandered lonely as a cloud
That floats on high o’er vales And hills,
When all at once I saw a crowd,
A host, of golden daffodils;
Beside the lake, beneath the trees,
Fluttering and dancing in the breeze.
Continuous as the stars that shine
And twinkle on the Milky Way,
They stretched in never-ending line
Along the margin of a bay:
Ten thousands I saw at a glance,
Tossing their heads in sprightly dance.
The waves beside them danced; But they
Out-did the sparkling waves in glee:
A poet could not be gay,
In such a jocund company:
I gazed-and-gazed-but little thought
What wealth the show to me had brought
For oft, when on my coach I lie
In vacant or in pensive mood,
They flash upon that inward eye
Which is the bliss of solitude;
And then my heart with pleasure fills,
And dances with the daffodils.

В нижеследующем стихотворении не сразу понятно, о чём идёт речь.
В нём всего два катрена. Прочитав первый, читателю не ясно, что имел в виду автор в своей завуалированной речи. Кого или что не затмит чреда минувших лет? В первых строках второго тоже приходится и, только дочитав до конца, становится более или менее ясно, что автор имел в виду живого человека. Этим человеком является его героиня, которой уже нет. Он думал, что она будет вечно молодой, живой и здоровой и с ней ничего не произойдёт.
Где-то на пересечении двух катренов проясняется, что автор (или в его лице литгерой) понимает, что его любимой больше нет. Что же в итоге мы видим?
В первом катрене литгерой сообщает, что его дух скован дремотой, и он не вполне осознаёт, что же случилось. Но, успокоившись, понимает, что Её (неизвестной нам таинственной героини) больше нет.
Из первых двух строчек второго катрена следует, что Она лишилась, сил, забот. Не слышит и не зрит. Тем самым, давая понять, что она умерла. Это явствует из последних двух строчек, где её захватил круговорот камней, деревьев, плит. Явный намёк на гробовые камни и плиты, поникшие деревья.
Строфы рифмуются abab. При этом первая и третья строки – четырёхстопный ямб, вторая и четвёртая – трёхстопный ямб.
В подтверждение сказанного привожу ссылку:
"A slumber did my spirit seal"

Валентин САВИН
(мои переводы)

Уильям Вордсворт
ДРЕМОТА ДУХ СКОВАЛА МОЙ

Дремота дух сковала мой.
Тревоги больше нет;
Казалось, что поток земной
Её не смоет след.

Теперь у ней нет сил, забот,
Не слышит и не зрит.
Её влечёт круговорот
Камней, деревьев, плит.
27.06.2014

Или:
Дремота дух сковала мой.
Тревоги больше нет.
Казалось, не затмит её собой
Чреда минувших лет.

Она лишилась сил, забот,
Не слышит и не зрит.
Её увлёк круговорот
Камней, деревьев, плит.
(отредактировано 27.06.2014)

(ниже мой ранний перевод)

Дремота дух мой усыпила

Дремота дух мой усыпила.
Покинул страх меня.
Душа, казалось, позабыла
Её земное я.

Она лишилась сил, забот,
Не слышит и не зрит.
Но сквозь земной круговорот
Как камень вверх летит.
(переведено 25.09.2007)

WILLIAM WORDSWORTH
A SLUMBER DID MY SPIRIT SEAL

A slumber did my spirit seal;
I had no human fears:
She seemed a thing that could not feel
The touch of earthly years.

No motion has she now, no force;
She neither hears, nor sees;
Rolled round in earth’s diurnal course,
With rock, and stones, and trees.

УИЛЬЯМ ВОРДСВОРТ
(1770-1850)
Г-ЖЕ____В ДЕНЬ ЕЁ СЕМИДЕСЯТИЛЕТИЯ
В свои года Вы хороши собой!
Черты лица милы и так прекрасны.
У Вас природный ум и мысли ясны.
Вы блещете изысканной красой.

Но плоть и кровь не девы молодой.
Гляжу на не увядшие ланиты,
ВискИ и локон светло-золотой,
Гляжу в глаза и впавшие орбиты

И вас с подснежником – дитём зимы
Я сравниваю. Мысли мчат при этом
От грустной меланхолии к рассвету.

С луной, проникшей сквозь завесу тьмы,
Что шлёт земле свет бледный свой,
И вечер клонится к поре ночной.

УИЛЬЯМ ВОРДСВОРТ
(1770-1850)

TO ------, IN HER SEVENTIETH YEAR

SUCH age how beautiful! O Lady bright,
Whose mortal lineaments seem all refined
By favouring Nature and a saintly Mind
To something purer and more exquisite

Than flesh and blood; whene'er thou meet'st my sight,
When I behold thy blanched unwithered cheek,
Thy temples fringed with locks of gleaming white,
And head that droops because the soul is meek,

Thee with the welcome Snowdrop I compare;
That child of winter, prompting thoughts that climb
From desolation toward the genial prime;

Or with the Moon conquering earth's misty air,
And filling more and more with crystal light
As pensive Evening deepens into night.
1827.
………………………………………………………………………….
Валентин САВИН
(по мотивам Уильяма Вордсворда)

НА ДЕВЯНОСТОМ ГОДУ ЖИЗНИ
Вам столько лет. Вы будто бы во сне.
Хотя сейчас вы в белом саване.
Природа Вас красою одарила.
Но плоть живою сохранить забыла.
От Вас не в силах оторвать я взгляд.
К лицу вам погребальный Ваш наряд.
Гляжу я на увядшие ланиты,
На локоны, что красит седина,
На веки, обращённые к зениту
И полнит грудь печаль и тишина.
Здесь Вы лежите молча, не дыша,
Вы и смиренная ваша душа.
Смотрю на вас в мерцании свечи,
Печальный вечер клонится к ночи.

УИЛЬЯМ ВОРДСВОРТ
СОЧИНЕНО НА ВЕСТМИНСТЕРСКОМ МОСТУ

На всей земле его прекрасней нет.
Прохожий, даже если не эстет,
Душой почувствует, как красит град
Сего моста чарующий наряд.

Он по утрам, с рассветом, оживает.
С него отчётливо видны вдали,
На солнце ярко бликами играя,
Театры, храмы, замки, корабли.

Лучи же солнца как нигде нежны,
С утра, когда ещё природа спит.
Ничто не нарушает тишины.

Волна по водной глади чуть скользит.
Бог мой! Похоже, город видит сны…
И мост всей массой над рекой висит.

WILLIAM WORDSWORTH
COMPOSED UPON WESMINSTER BRIDGE

Earth has not anything to show more fair;
Dull would he be of soul who could pass by
A sight so touching in majesty:
This city now doth’, like a garment wear
The beauty of the morning silent, bare,
Ships, towers, domes, theatres,
and temples lie
Open unto the fields, and to the sky;
All bright and glittering in the smokless air.

Never did sun more beautifully steep
In his first splendor, valley, rock, or hill;
Never saw I, never felt, a calm so deep!
The river glideth at his own sweet will:
Dear God! The very houses seem asleep;
And all that mighty heart is lying still!

Читайте также: