Стражи тадж махала краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Раджив Джозеф - американский драматург с франко-германскими по матери и индийскими по отцу корнями - в еще большей степени "темная лошадка", чем даже австралийская писательница Джоанна Мюррей-Смит, чья "Швейцария" послужила основой для предыдущей премьеры на сцене филиала Театра им. Пушкина -
- пьеса "Стражи Тадж-Махала", как и "Швейцария", ставится по-русски впервые (поправка - впервые в государственном репертуарном театре, однако независимые антрепренеры, оказывается, подсуетились быстрее. ), а русскоязычный перевод Гульнары Сапаргалиевой адаптирован Родионом Белецким, с 1990-х известным как средний руки автор нехитрых комедий и сериальных сценариев. Обычно я стараюсь попадать на до-премьерные прогоны, а тут пропустил и самые первые официальные показы, пришел на спектакль чуть позже, с багажом чужих впечатлений, среди которых наиболее ходовой и при том относительно сдержанной характеристикой звучало слово "ебанина", мне теперь не совсем понятно, чем вызванное; коль уж на то пошло - если мыслить именно в таких кратких и емких категориях фейсбучного театроведения - то гораздо более адекватное по отношению к той же "Швейцарии" Джоанны Мюрей-Смит. Как и "Сделано в СССР" Игоря Гатина, первый режиссерский опыт Алексея Золотовицкого на площадке филиала Пушкинского театра -
- "Стражи Тадж-Махала" Раджива Джозефа, положа руку на сердце, материал и неблагодарный в обращении, и неочевидный по своему литературно-драматургическому качеству выбор (не факт, что режиссер выбирал его самостоятельно и осознанно). Молодые, но уже зарекомендовавшие себя заметными ролями актеры Пушкинской труппы Назар Сафонов и Александр Дмитриев (в очередь с ними работают Александр Кубанин - да, тот самый, что после "Костика" был приглашен Дмитрием Крымовым вместо ушедшего из проекта "Двое" Евгения Стычкина на роль Сталина - и Кирилл Чернышенко) играют двух стражников при новостройке-мавзолее, только что завершенной под руководством архитектора огромной 20-тысячной массой рабочих по заказу императора Индустана. Понятно, что и страна (как бы Индия - тут и название, и Тадж-Махал на то указывает - но при этом исламская империя неуточняемой эпохи), и монарх, и все остальное вплоть до главных героев, Бабура с Хумаюном - условность пошиба компьютерной игры, мультика или комикса (что реализуется и в визуальном решении спектакля Софии Егоровой), но штампы "театра абсурда", запоздало и беззастенчиво эксплуатируемые автором с апломбом участника литературной студии при областном пединституте, приложены им к плоскому наивному морализаторству одномерной притчи и до кучи к дешевой инфантильной сентиментальности.
Бабур и Хумаюн - друзья детства, их общие "романтические" воспоминания о побеге в джунгли, сандаловом дереве, на которое они залезали вместе и т.д., всплывают между основными эпизодами, обозначенными, по вольной или невольной аналогией с виртуальными играми, как "уровни". На первом уровне герои, стражники привилегированные, мечтают о дальнейшем "карьерном росте", хотят охранять императорский гарем; на втором уровне они выполняют кровавый приказ - отрубают руки (один отрубает, другой прижигает культи) всем 20 000 рабочих, строивших мавзолей, дабы Тадж-Махал навеки остался последней красивой вещью в мире; на третьем "премированные" за выполненное без проволочек и жалоб задание герои, отрубившие 40 000 рук на пару, достигают желаемого назначения стражами в гарем императора - но один из них "проговаривается" о планах горло императору перерезать (ведь он приказал "убить красоту" - на будущее, в дальнейшем!), а второй его "сдает", при том, желая сохранить другу жизнь, собственноручно и ему руки обрубает. Цена служебного повышения, диалектика эстетики и этики, тоталитарное государство и тирания самодура, а также маленькие, невинные, "просто выполняющие свою работу" стражи кровавых режимов - этот клубок проблем запутан в короткой, но довольно муторной, стоит признать, и составленной из маловыразительных диалогов пьесе (уж кто в ответе за отдельные реплики - драматург, переводчик или создатель адаптации, бог весть. рассуждения стражника-изобретателя об "аэроплаТе", а пуще того о "переносной дыре" и о том, "может ли дыра выпасть через саму себя", прямо сказать, не верх остроумия. режиссер, насколько мне известно, работал с готовым текстом и ничего в нем не менял); вторичный абсурд и жалкая психоделика мало оставляют возможности что-нибудь сногсшибательное нафантазировать для постановщика и еще меньше шансов актерам проявить себя.
Тем не менее спектакль за час с небольшим, вопреки предупреждениям многочисленных его недругов, пожелавших остаться неизвестными (большие любители искусства писать ленятся, маленьким некогда, експерты и критики фестивалят за хлебосольными столами, а фейсбучные театроведы только предельно положительные рецензии публикуют, и о том, что им, видите ли, не "понДравилось", за лучшее почитают молчать), лично меня не утомил, в части визуальной моментами и порадовал. Хотя, признаю, ничего не нахожу особенно уж эффектного или глубоко-символичного в том, что наряженных в строгие черные пиджаки по моде "карателей" (представители охранного агентства "Карат", готовые в стремлении "просто выполнять свою работу" дать фору офицерам СС, хорошо знакомы театральной публике - они постоянно дежурят в Большом, МАМТе, Театре Наций, Кремлевском дворце и ряде других статусных учреждений культуры; прикажут - и руки отрубят, и культи прижгут без намека на рефлексию) индустанские стражи на "первом уровне" общаются, стоя к залу спинами и почти не оборачиваюсь, на "втором" помещены в выгородку-куб и там, облитые невесть откуда взявшимися девушками из кувшинов "кровью", ползают, отмывая следы проделанной ими "работы", на "третьем" в плохо застиранных костюмах, обрадованные "повышением" до "охранников императорского гарема", ведут разговор уже повернувшись лицами к залу, а к последнему "уровню" страж остается один, тот, что "просто делал свою работу" лучше напарника. - при том что и у него был шанс "изменить свою жизнь", "удерживать мир" (прости господи. ) - а время от времени пообок от них перкуссионист (стало быть действующих лиц в пьесе двое, а появляются на сцене пять человек. ) создает звуковой фон с помощью винтажных шумовых машин и сменяется на заднике видеопроекция.
Но и по ритму, и по картинке "Стражи Тадж-Махала" выстроены умело, стильно - к сожалению, помимо собственно текста пьесы тот актерский тандем, чей состав мне довелось увидеть (а два артиста на каждую из двух ролей - значит, всего четыре варианта ансамбля возможны), кажется, не слишком вникает в суть происходящего с персонажами, то есть их мечты и страхи отыгрываются формально, но исключительно через показную сентиментальность и слабо прикрытый морализм; абсурдистский юмор - пускай дохленький, но все же заложенный в пьесе - теряется; многослойности смысловой и подавно сложности харАктерной, психологической, тут взяться совсем неоткуда; в общем, актеры, вслед за своими героями, "просто и честно делают свою работу". А мораль пьесы, ну раз уж пьеса с моралью досталась, такова, что "просто и честно делать свою работу" не то что мало, недостаточно, но порой и вредно, и преступно, и грешно.
Но вот беда – туда допускаются только избранные. Чтобы перейти на новый уровень, нужно всего лишь выполнить один императорский указ – отрубить руки рабочим, которые строили Тадж-Махал, чтобы нигде и никогда не появилось ничего прекраснее, чем дворец в Агре. Все еще верите, что красота спасет мир? Смотрите дальше. Красоты больше нет, ее убили. Она в буквальном смысле захлебнулась в крови. Ведь разве может красота требовать стольких жертв. На сцена разворачивается настоящая бойня, просто смертельная битва. Бутафорская кровь льется рекой и мастерски дорисовывается на компьютере. Особенно классно смотрится, как прямо на глазах у публики рамка с помощью проекции превращается в залитый кровью подвал. Ну что, новый уровень жестокости пройден.
В результате одного из героев ждет гибель физическая, другого моральная, вечные муки – стоять в одиночестве у ворот и грезить о смерти. И если честно, даже не знаю, что страшнее.
В спектакле нет победителей – одни проигравшие. Потому что в играх на выживание нельзя выиграть, можно только не участвовать.
Фото: Нина Минченок / Пресс- служба театра им. Пушкина
В центре сюжета — друзья Хумаюн и Бабур, работающие охранниками на стойке дворца Тадж-Махал. Они живут обычной жизнью: подшучивают друг над другом, иногда ссорятся, вспоминают детство, мечтают о будущем. Однажды они получают приказ императора. Его исполнение становится испытанием для героев и заставляет переосмыслить их представления о дружбе, власти и самих себе. Смогут ли они выдержать испытание судьбой, не предав себя и свои идеалы?
11, 12, 13 ноября
Филиал театра им. Пушкина, Сытинский пер., д. 3/25
Начало в 19.00
- Заказ билетов через сайт, online — круглосуточно.
- Доставка по Москве в пределах МКАД — от 500 р.
- 100% гарантия подлинности официальных билетов.
- В случае отмены мероприятия — вернем полную стоимость билетов.
У нас вы сможете купить билеты на спектакль Стражи Тадж Махала в Центр на Страстном даже в том случае, если билетов уже нет в кассе театра!
Краткое содержание спектакля Стражи Тадж Махала
Два простых парня – Хумаюн и Бабур – охраняют стройку знаменитого индийского дворца Тадж Махал, на которую им запрещено смотреть. Они шутят, делятся сокровенным, мечтают о будущем… пока не получают приказ сделать немыслимое…
Urban Forest Echo – независимый театральный коллектив из Москвы, который работает в жанре физического театра, смело экспериментирует с формами и смыслами.
Читайте также: