Страсти святого микаэля краткое содержание
Обновлено: 07.07.2024
Дата: 20 Марта, 18:30 Место: Музыкальный театр Кузбасса им. А. Боброва Возраст: 12+ Цена: 200-800 руб. Длительность: 160 Режиссер-постановщик: Любовь Дементьева-Самойлова Театр-постановщик: Музыкальный театр Кузбасса им. А. Боброва
И их тоже неожиданно настигает любовь в самый разгар событий, когда за ними устремляется погоня, чтобы примерно наказать дерзких паяцев за богохульные идеи, будто любовь и женщина – это то божество, которому и следует поклоняться.
А, между тем, в праздник святого Йоргена для этого святого выбирается невеста, проводится своеобразный конкурс претенденток на это звание. В этом скрыт и определенный обличительный пафос, направленный против лицемерия и ханжества церковников. Микаэль и Марчелло доступными им средствами отчаянно борются и за свою жизнь и за свою любовь.
Расскажите друзьям!
Места
Режиссер-постановщик спектакля, заслуженная артистка Карелии Любовь Дементьева-Самойлова определила его жанр как музыкальную комедию, особо подчеркнув главенство лирического, романтического начала в нем. Ведь любовь и дружба — это те столпы в жизни, благодаря которым и совершаются чудеса на земле. И в финале спектакля Марчелло сотворяет это чудо: он заслоняет собой друга, тем самым спасая родившуюся только что на наших глазах любовь Микаэля и Олеандры.
В основных ролях заняты мастера сцены и молодые артисты театра, уже хорошо известные и любимые зрителем и только начинающие свой путь в театре.
Данный материал опубликован на сайте BezFormata 11 января 2019 года,
ниже указана дата, когда материал был опубликован на сайте первоисточника!
Старое христианство умерло в эпоху Возрождения. Мир оказался круглым, Библия – многоязыкой, а святые – несвятыми. Переосмысляя устаревшие каноны церкви, поэты, художники и философы Ренессанса запускали в жизнь новую версию старой религии, жизнеспособную и открытую для людей. Теперь человек мог молиться и читать на родном языке, а не на непонятных ему латыни и греческом, мог путешествовать и переехать на другой конец света, мог услышать музыку не только в церкви, но и в театре. Он мог начать жизнь заново. Во всех смыслах – и в социальном, и в духовном.
К концу XIX века христианство ожидал новый кризис, связанный с расцветом материализма и неверия. Человек теперь гораздо больше готов был верить в силу машины, нежели Бога. Техническая и промышленная революции вывернули привычный мир наизнанку, не оставляя в нём места религии. Новая религия – это вера в силу науки. Но человеку по-прежнему была нужна вера в чудо, которое никакой наукой не перебить. Потребность в чуде – вот благодаря чему христианство выжило и живо по сей день. Однако, в эпоху техники, существовать в своих прежних ренессансных формах оно тоже уже не могло, требовалось новое переосмысление и новая перезагрузка. Таковую христианство получило в эпоху модерна, царившего на стыке XIX и XX веков.
Здание Сецессиона в Вене
Модерн – довольно спорный и неоднозначный период в истории культуры, и нравится далеко не всем. Кто-то сторонится его, а кто-то получает гигантское наслаждение от его архитектурных форм, гуляя по улицам Барселоны, Москвы, Брюсселя, Вены и Будапешта и погружаясь в дивный мир их потрясающих зданий. Однако сегодня речь о модерне не архитектурном, и даже не о литературном – сегодня речь о модерне музыкальном.
"Саломея" — картина работы Франца фон Штука
Напомню библейский сюжет, который использовали и Флобер, и Уайльд – иудейский тетрарх Ирод состоит в браке с женой своего покойного брата, от которого у неё есть дочь – юная Саломея. Она влюбляется в пленённого пророка, Иоанна Крестителя, но не видит путей к соединению с ним. Вожделеющий юной плоти падчерицы Ирод обещает ей всё, что она пожелает, за близость с ним. И она требует в награду голову Иоанна. Ирод пытается выкрутиться, поскольку боится убивать пророка, но сила плоти побеждает, и он велит его казнить после исполнения Саломеей перед ним танца семи покрывал. После того, как Саломея получает на блюде окровавленную голову Иоанна и целует её, Ирод решает, что она обезумела, и приказывает убить девушку. Занавес.
Афиша первой постановки "Саломеи" Штрауса
"Саломея" — картина работы Жоржа Десвайлера
Опера чудесно обходится без увертюры или какого-либо иного оркестрового вступления, с ходу погружая нас в вязкую негу восточной ночи — ведущие голоса американский тенор Джеймс Кинг, британское меццо-сопрано Элизабет Бэнсбридж и американский баритон Шеррилл Милнс
Иоханаан – воплощение Бога на земле в данный момент, здесь и сейчас. Бог говорит через него со всеми окружающими его людьми, но слышит его одна Саломея. У неё к нему интерес не плотский, не сексуальный, не приземлённый – она видит в нём своё спасение от окружающего её мира, видит шанс на спасение души. Она цепляется за него, как может, но он её отвергает, потому что знает, в чём состоит его миссия. Его миссия сейчас – умереть и показать всем, что вера сильнее смерти. А уж тот, кто решит последовать за ним мёртвым, тот и есть истинно верующий. Саломея же понимает, что живым Иоханаана ей не получить, не получить ни при каких обстоятельствах, поэтому она требует его голову взамен на стриптиз, ведь танец семи покрывал – не что иное, как стриптиз, впервые в истории оперы устроенный на сцене. Штраус выступил ньюсмейкером и здесь, создав скандальный повод для привлечения внимания к своему произведению – третий провал был бы для него катастрофой. И опера выстрелила! Где-то её запрещали, как в Берлине, где-то снимали после первого же спектакля, как в Нью-Йорке, а где-то принимали на ура, как в Милане (думаю, не последнюю роль сыграло великолепное дирижирование великого Тосканини).
Сцена Иоханаана и Саломеи — фрагмент из фильма Гёца Фридриха — поют канадское сопрано Тереза Стратас и немецкий баритон Бернд Вайкль
Танец семи покрывал, хоть и был добавлен Штраусом в партитуру чуть позже, можно назвать кульминацией оперы. Когда Саломея срывает с себя каждое новое покрывало, меняется тональность музыки, меняется темп, меняются краски. Чем ближе она к полному обнажению, тем выше нарастает напряжение. Главная тема Саломеи ни разу в течение танца не доигрывается оркестром до конца, рассыпаясь, словно жемчуг с внезапно разорвавшейся нитки, при падении каждого покрывала. Душа ждёт и даже просит её завершения, но диссонансы разваливают музыку, начиная всё сначала. И лишь в самом конце тема взрывается фонтаном из бриллиантов, обретая завершение при освобождении Саломеи от покрывал. А вместе с ними она очищает себя от всего того, что её больше ненужно. Новая цивилизация нового века смотрит вперёд, ей нужна новая версия христианства, причём нужна позарез. Поэтому Саломея с такой настойчивостью требует голову Иоханаана – она знает, что живым он ей не дастся. А в христианстве, как известно, живой Бог никому не интересен – он начинает действовать на людей, лишь когда погибает.
Фрагмент из спектакля лондонского Ковент Гарден 1992 года с танцем семи покрывал — исполняет американское сопрано Мария Юинг (которая ещё и танцует неплохо — обычно танцевать номер раньше приглашали профессиональных танцовщиц)
Несмотря на то, что Штраус вслед за Уайльдом убил Саломею в финале, он не похоронил надежд перерождающейся цивилизации на новое христианство. Ведь неспроста именно сейчас выбрал он для своей оперы библейский, христианский сюжет, больше никогда к нему не обращаясь в своём творчестве. И смерть Иоханаана, и смерть Саломеи – это предостережение обществу, рискующему быть окончательно проглоченным чистоганом. Прощаясь с романтизмом и породившим его Ренессансом, модерн ставил новую планку для общества, ниже которой нельзя было пасть, дабы не утратить те немногие остатки духовности, чудом выжившие в таких запутавшихся и потерянных душах, как Саломея.
Читайте также: