Сладкая жизнь феллини краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Со всех сторон слышались советы заняться показом жизни наиболее состоятельной части населения этой страны с многовековой культурой.

Но оказалось, что изображение высшего общества как оно есть — при свете дня (или, точнее, при свете луны) — также не доставляет удовольствия, не бодрит и не веселит. Более того, наиболее деликатные и благовоспитанные синьоры говорили и писали, что это зрелище отвратительно и тошнотворно. Однако очень важно заметить, что никто из них даже и не попытался подвергнуть сомнению правдивость этой картины, никто не осмелился заявить, что Феллини заблуждается и что изображаемые им чудовища существуют только в его больной и извращенной фантазии. Нет, говорили иное. Говорили, что в Италии, и в частности в Риме, великое множество людей, которые трудятся, страдают, борются, много людей честных и чистых. Но итальянские кинематографисты прекрасно знали об этом и раньше, только им было запрещено показывать таких людей на экране. Итак, мы попали в заколдованный круг.

Противоречия были резкие и недвусмысленные. Христианско-демократическое правительство, испытывая давление со стороны ватиканских, фашистских и других влиятельных кругов, оказалось в крайнем затруднении. Оно решило формально стать на защиту фильма, поручив это статс-секретарю Магри. Но в его противоречивых выступлениях явно сквозило иное правительственное решение: никогда более не допускать подобного скандала.

В свободное от любовных похождений время Марчелло встречается со своим единственным другом Штайнером, на вечеринках которого собирается интеллигенция Вечного города. Несмотря на внешнее благополучие, друг Марчелло, у которого есть любящая семья, деньги, успех и талантливые друзья, страдает от той же тоски и скуки, что и наш главный герой. Перед нами предстают 2 типажа мужчин с разными судьбами и достатком, но ни один из них не чувствует полноту жизни.

Апофеозом томных бесед становится шокируещее известие: несколькими неделями позже Штайнер застрелил своих детей и покончил с собой. В фильме происходит переломный момент, когда у главного героя жизнь разделилась на до и после. Но Марчелло быстро приходит в себя и решает выбрать самый легкий путь сопротивления: он полностью отторгает идею заняться писательским трудом, и становится рекламщиком. Теперь Марчелло Рубини — часть того мира, который он раньше наблюдал со стороны.

(Гость ресторана) — Ты негодяй.

(Марчелло) — Почему? Я только информирую общественное мнение. Это моя профессия.

(Гость ресторана) — А ты знаешь, в какое положение ты поставил её мужа? Я же не лезу в твои дела.

(Марчелло) — Да, но ты и не журналист.

(Мадалена) — Какая же всё же скука — Рим. Мне бы на остров.

(Мадалена) — Я об этом думала. И что дальше?

(Марчелло) — Ваша беда в том, что у вас слишком много денег.

(Мадалена) — А твоя в том, что у тебя их нет.

(Журналист) — Что вам больше всего нравится в жизни?

(Сильвия) — Мне нравится много вещей. Но есть три вещи, которые мне нравятся больше всего: любовь, любовь и любовь.

(Марчелло) — Ты − это всё, Сильвия. Всё, всё, всё. Ты первая женщина первого дня творения. Ты мать, сестра, любовница, подруга, ангел, дьявол, земля, дом. Зачем ты здесь? Вернись в Америку. О, что я делаю!

(Марчелло) — Я видел, у тебя есть восхитительный Моранди?

(Штайнер) — Да, это мой любимый художник. Предметы словно погружены в сон и в то же время выполнены с геометрической, почти осязаемой точностью. Если можно так выразиться, это искусство, в котором нет случайности.

(Ирис) — Что тебе больше всего нравится в жизни?

(Эмма) — Я не знаю. А вам?

(Ирис) — Три великих пути спасения: курение, выпивка и постель.

(Штайнер) — Я слишком серьёзен для дилетанта, но недостаточно серьёзен для профессионала. Жизнь мне представляется ничтожной, и противоядие от этой ничтожности я вижу в организованном совершенном обществе. Это утопия.

— Обычно праздники в нашем доме проходят как первоклассные похороны.

(Эмма) — Скажи, чего ты боишься?

(Марчелло) — Тебя, твоего эгоизма, убожества твоих идеалов. Та жизнь, которую ты мне сулишь, — это жизнь дождевого червя. У тебя две темы для разговора — кухня и постель. Но человек, принявший эту жизнь, − настоящий червь. Я не верю в твою любовь, агрессивную, вязкую, материнскую. Я её не приемлю. Она мне не нужна. Это не любовь, это что-то ужасное. Я не хочу так жить.

Знаменитые па под рок-н-ролл Челентано из первой части фильма, несмотря на всю фантасмагоричность, являются своеобразным постдоком.

При ярком свете все, не только Надя, одинаково несчастны и потеряны. Лишь Марчелло, утративший после самоубийства своего друга Штайнера последнюю связь с реальностью и остатки совести, чувствует себя как рыба в воде. Неслучайно в финале фильма появляется пойманное рыбаками невиданное морское чудовище с широко открытыми глазами и немигающим взглядом. Оно словно двойник Рубини, присевшего тут же на песок: он забыл свое прошлое, похоронил свои чаяния, став монструозной креатурой, которой противопоказан день и солнце в зените. Его стихия — ноктюрны взаймы, его стихи — дифирамбы в кредит. Он отправился в путешествие на край ночи, из которого уже не возвращаются.

Феминистская ревизия маэстро еще грядет. Наверняка его наследие пересмотрят, уличив в объективации и эксплуатации, но правда заключается в том, что героини Феллини, определенно эротизированные им до мыслимых цензурой пределов, дарят себя из жажды жизни, а не от страха оной. Но герои-мужчины эти дары принимают безо всякой благодарности. Чуть ли не решающей в этом плане сценой фильма является ночное приключение Анук Эме с Мастроянни. Это ли не манифест феминизма (пусть и с приставкой порно)? Маддалена не только готова к плотским утехам, но и платит. Уже в завязке картины роль Рубини определена: он объективирован и использован, как того и заслуживает.

Вера, быт и повседневность богемы в классическом фильме Федерико Феллини с Марчелло Мастроянни в главной роли

Режиссер: Федерико Феллини
Страна: Франция, Италия
Год: 1960

Развалины истории. Рабочие строят новую жизнь, их души изношены. В первых кадрах фильма статуя Христа проносится над Римом - олицетворяет пропасть между верой и бытом.

Полупустые мизансцены сменяются кадрами улиц, забитыми бедняками или элитой . Этот режиссерский ход позволяет вздохнуть с облегчением, а, затем, окунуться в пучину однообразия развратной жизни.

Одна из тем, которая интересует Феллини – человек и человечность. Он помещает персонажей в религиозную обстановку. В начале фильма мелькает статуя Христа, которая символизирует слепую веру одних и абсолютный атеизм других. Затем наступает хаос и безумие. Затем Марчелло встречается с другом Штайнером в церкви – последний советует герою перестать писать в желтые газеты и обратиться к настоящему искусству.

Кажется, сценарий и не писали вовсе, а просто пригласили актеров и сняли их в естественной среде. Без преувеличений и приукрашиваний.

Читайте также: