Скафандр и бабочка краткое содержание

Обновлено: 06.07.2024

Жан-Доминик Боби - успешный и популярный журналист, редактор французского издания журнала “Elle”. Он писал о моде, музыке и знаменитостях. Боби действительно разбирался в том, о чем писал: журналист был активным членом модной парижской тусовки. Вместе со своей неофициальной женой Сильви де ла Рошфуко, успешной бизнесвумен и богатой наследницей известной французской семьи, он воспитывал двоих детей: сына Теофиля и дочь Селест. Харизматичный, обаятельный, остроумный, талантливый Жан-Доминик любил жизнь, и жизнь отвечала ему взаимностью: удачная карьера, влияние, широкий круг общения, шикарный дом в престижном месте, красивые женщины и дорогие машины.

Все закончилось в один миг. Жан-Доминик решил показать сыну Теофилю свой новый спортивный автомобиль. Совершенно обычный зимний день. И он сам, и Теофиль были в приподнятом настроении, предвкушали предстоящую приятную поездку на модном спорткаре. Ничего не предвещало беды, но она пришла. Внезапно Боби потерял сознание. Инсульт.

Жизнь после инсульта

После инсульта двадцать дней журналист пролежал в коме. Кому сменил паралич. Жан-Доминик, человек-энергия и человек-тусовка, оказался прикованным к кровати. Когда журналист вышел из комы, оказалось, что он полностью обездвижен. Самостоятельно Боби не мог ни есть, ни пить, ни говорить, ни пошевелиться. Паралич пощадил только один его глаз. Все, что мог делать Жан-Доминик - это мигать левым глазом. Ему было всего 43 года.

В результате инсульта сохранилась его память, внимание способность мыслить, фантазировать и переживать эмоции, чувствовать. Сознание не пострадало, а вот тело утратило способность выполнять свои функции. Такое состояние называют различными терминами: деэфферентация, изоляция, “синдром запертого человека”, “бодрствующая кома” или псевдокома. Этот синдром может развиться по разным причинам, в том числе из-за инсульта в результате тромбоза базилярной артерии, основной артерии, питающей головной мозг.

Человек оказывается “запертым” внутри своего тела: он все понимает и помнит, он осознает, кто он и что с ним происходит. Сохраняется чувствительность, например, человек может осознавать, что ему больно. Но тело ему не принадлежит: он не может им управлять. Единственное в организме, что ему еще как-то “подчиняется” - это глаза. Он не может осуществлять горизонтальные движения глазами, но вертикальные движения - сохраняются. К сожалению, какие-то улучшения этого состояния маловероятны и крайне редки, до конца жизни человек обречен жить “взаперти”.

Первые месяцы после инсульта

После выхода из комы Жан-Доминик пережил период отчаяния, горя, жалости к себе. Его жизнь перевернулась в одно мгновение. Вот он радостный идет кататься с сыном на спорткаре, вот он теряет сознание, а в следующую минуту - осознает себя обездвиженным и беспомощным, бессильным.

Боби испытывал не только психологические страдания, но и физические - ужасно болели руки. Несмотря на то, что обе его руки были полностью парализованы, Боби все равно чувствовал, как сильно они болят. Жан-Доминик мог чувствовать запахи и слышать, хотя слух его значительно пострадал. За первые полгода после инсульта он потерял почти 30 килограммов.

Постепенно перенесший инсульт журналист осознает, что паралич поразил его тело, но не его душу. Паралич забрал почти все, но не затронул две супер-способности человека: воображение и память. Фантазии, воспоминания, сердце, способное чувствовать и переживать. И левый глаз, которым можно мигать. Это все, что судьба оставила своему бывшему любимчику, парижскому плейбою Жану-Доминику. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы чувствовать тепло и любовь близких людей. И чтобы поделиться с ними теплом и любовью своей души в ответ.

Так началась эта история, которая поразила сердца людей во всем мире и открыла нам мир сознания, запертого в немощном теле.

Можно ли общаться, если речь утрачена после инсульта?

Для тех, кто перенес инсульт и оказался полностью парализованным, очень важно сохранять контакт с другими людьми. Чтобы Жан-Доминик мог общаться с окружающими, использовалась специальная система коммуникации. Буквы французского алфавита располагались в определенном порядке: от самых часто встречающихся в словах к более редким. Ассистент-переводчик по очереди называет эти буквы согласно частоте встречаемости: сначала те, что чаще используются в языке, потом те, что реже. Одно мигание означает “да”, а два мигания - это “нет”.

Когда Жан-Доминик слышал нужную букву - он моргал. Клод Мандибиль, его ассистентка-переводчик, записывала эту букву, и снова начинала повторять алфавит. Боби опять моргал - тогда, когда слышал вторую букву задуманного им слова. И так, по крупице, в буквальном смысле по отдельным буковкам, собирались слова. Затем слова собирались в предложения, предложения - в абзацы, абзацы - в главы, а главы - в книгу.

Жан-Доминик и его "переводчик"

Жан-Доминик проделал невероятную работу. Каждый день, несколько месяцев подряд, по несколько часов в день он моргал, чтобы объяснить людям, что происходит с теми, кто перенес инсульт и оказался запертым внутри своего тела. Всего писатель сделал более чем 200 000 морганий. Результатом стали 132 страницы рассказа о внутреннем мире человека, перенесшего инсульт.

Живая душа, запертая в парализованном после инсульта теле

Свою книгу автор называл “Скафандр и бабочка”. Скафандр - это тело, а бабочка - это душа. Живая душа, которая “заперта” в скафандре обездвиженного тела. Тело парализовано, душа - нет. Боби рассказывает о движениях своего сердца, о своих чувствах. Он любит, он испытывает благодарность, он грустит, страдает и гневается, он привязан к друзьям, к детям, к отцу. Он по-прежнему хочет созидать, хочет что-то делать, важное, полезное, нужное. Он сохранил чувство юмора - ему все также нравится шутить, в том числе, и над самим собой.

В книге Жан-Доминик много говорит о том, насколько важны для него друзья и близкие. Их поддержка, тот факт, что они рядом с ним. Самых близких людей, которые были с ним после инсульта, он называет “персональными телохранителями”.

Один из самых трогательных моментов в книге - это рассказ автора о своей любви к детям. Боби описывает прекрасные выходные, когда Сильви привезла в госпиталь детей на “День отца” и они провели его все вместе на пляже. Писатель посвящает книгу детям, Теофилю и Селест, а также Клод Мандибиль, ассистентке, которая записала книгу, переведя ее в слова.

Родные и друзья действительно “охраняли” его, только вот что они охраняли? Тело или душу? Тело было под контролем врачей, всю необходимую медицинскую помощь и уход осуществляли медики. А вот душу, острый ум, человеческое общение, контакт с миром - все это помогли “сберечь” друзья, родные и близкие, а также ассистент-переводчик, которая записала надиктованную морганием глаза книгу.

Мировое признание: книга о жизни после инсульта

Писатель умер от пневмонии через два дня после того, как его книга увидела свет. “Скафандр и бабочка”, книга, которую Жан-Доминик “написал глазом”, стала бестселлером и была переведена на несколько языков. В 2007 году по книге было снято кино, с таким же названием - “Скафандр и бабочка”. Благодаря работе оператора, фильм позволяет увидеть происходящее как будто с точки зрения “левого глаза” Боби.

Фильм получил несколько престижных кинематографических премий. В 2007 году режиссер фильма “Скафандр и бабочка” Джулиан Шнабель получил приз Каннского фестиваля за режиссуру. Режиссер признался, что всегда боялся смерти, но после того, как закончил работу над фильмом о жизни Боби, он больше не боится умереть.

Афиша фильма "Скафандр и бабочка"

Критики отмечали, что режиссеру удалось передать работу памяти и погрузить зрителя в атмосферу воспоминаний. Фильм получил два “Золотых глобуса”, а также премию “Сезар” за лучшую мужскую роль. У “Скафандра и бабочки” четыре номинации на “Оскар”. Всего фильм был удостоен 67 премий и 99 различных номинаций, в том числе “Скафандр и бабочка” получил престижную премию “Бафта”.

О Жане-Доминике Боби и синдроме запертого человека был снят и документальный фильм, в вольном переводе его название - “Под домашним арестом”. В документальной ленте принял участие и сам писатель, и его возлюбленная, Флоранс Бен Сабун, с которой у него был роман последние годы жизни. Кроме того, история Жана-Доминика вдохновила французского писателя-фантаста Бернара Вербера на написание романа.

Вся правда об инсульте. Или полуправда?

После выхода художественного фильма “Скафандр и бабочка” на экраны, среди тех, кто знал писателя и был с ним рядом в его последние годы, произошел раскол. Оказалось, что режиссер и сценаристы исказили историю Жан-Доминика в угоду голливудским вкусам и предпочтениям. Сценарист фильма признался в интервью, что сильно изменил сюжет адаптации книги. По его словам, все женщин, которые были в госпитале рядом с Боби, были очень красивы, все они были явно влюблены в парализованного Жана-Доминика. Это настолько поразило сценариста, что он решил акцентировать эту сюжетную линию в фильме.

Your browser does not support HTML5 video.

Трейлер фильма "Скафандр и бабочка"

Коллега Боби по работе во французском “Elle” и его близкая подруга была невероятно зла на неправду и возмущена тем, насколько сценарий фильма расходится с сюжетом книги. Она даже запретила кинематографистам проводить съемки фильма в парижском офисе журнала, где когда-то работал Жан-Доминик. В качестве протеста против искажений реальной истории, французский “Elle” принял решение никак не комментировать ни сам фильм, ни его выход на экраны, ни его успех.

Врач-логопед Сандрин Фишу, которая обучила Жана-Доминика новому способу сообщать свои мысли, была более сдержанной в своих реакциях на фильм, чем его коллеги. Однако и она обратила внимание на то, что фильм искажает реальную историю Боби. В частности, Сандрин Фишу утверждает, что Жан-Доминик никогда не говорил, что хочет умереть. В то время как в фильм акцентирует внимание зрителя на желании Боби уйти из жизни. Ассистентка-переводчик писателя Клод Мандибиль, которая и записала книгу, переведя движения глаз в слова, тоже сдержанно приняла фильм. По ее мнению, в реальности все происходило не совсем так, как показано в кино.

Другая женщина

Возлюбленная Жана-Доминика, парижский критик и писательница Флоранс Бен Сабун, тоже была поражена тем, что сюжет фильма был изменен по сравнению с реальной историей. Режиссер и сценарист представили ее малодушной, слабовольной и жалкой любовницей, а “жену” - самоотверженной, преданной, сильной женщиной.

Согласно фильму, возлюбленная не находит в себе сил даже приехать к парализованному писателю, хотя тот сильно тоскует по ней и умоляет навестить его. Возлюбленная малодушничает: плачет, но отказывается приехать, так как “не может видеть его таким”. А вот жена, несмотря на ревность к сопернице и необходимость растить троих детей, остается рядом с Боби и делает все, что нужно, чтобы парализованный мужчина почувствовал тепло, заботу, любовь.

Чтобы рассказать миру другую версию правды о последних годах Боби, Флоранс написала свою книгу - “Фальшивое окно”. “Скафандр и бабочка” - это история инсульта глазами того, кто этот инсульт перенес. “Фальшивое окно” Бен Сабун - это история инсульта глазами того, кто ухаживает за перенесшим инсульт человеком.

Инсульт и судьба ухаживающего

Флоранс Бен Сабун была рядом с Жаном-Домиником до самого последнего его дня. Она любила его. До самой его кончины они были парой, Флоранс считала Жана-Доминика своим мужчиной и как минимум раз в неделю приезжала к нему, несмотря на 300 километров, которые были между ними. Они общались, шутили, Флоранс старалась держать Боби в курсе светских сплетен.

Она была рядом, когда Жан-Доминик ушел. По словам близких друзей, Боби умер на руках Флоранс. В это время Сильви, “мать его двоих детей”, даже не было во Франции, она была в США со своим новым бойфрендом.

Флоранс тяжело переживала смерть своего возлюбленного, у нее началась глубокая депрессия. Пережить этот период ей помогли их общие с Жаном-Домиником друзья, которые взяли на себя все бытовые заботы. По словам Флоранс, только любовь к детям и память о любимом человеке смогли вытащить ее из состояния апатии и отчаяния.

Жан-Доминик Боби похоронен в Париже, на кладбище “Пер-Лашез”. На его надгробии написано: “Жан-Доминик Боби, автор книги “Скафандр и бабочка”, апрель 1952 - март 1997”. В последние месяцы жизни писатель стал инициатором создания Ассоциации людей, переживающих синдромом запертого человека. Флоранс Бен Сабун продолжает сотрудничать с этой ассоциацией, в отличие от Сильви, которая по словам друзей Жана-Доминика, не хочет иметь с ассоциацией ничего общего.

Теофиль, любимый сын Боби, иногда признается, что ему нелегко быть сыном своего отца.

Вместо послесловия: можно ли предотвратить инсульт?

Мы собрали для вас самую актуальную научную информацию об инсульте, реабилитации и профилактике, по ссылкам - материалы, которые могут быть вам полезны:

Жан-Доминик Боби - Скафандр и бабочка краткое содержание

Скафандр и бабочка - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Скафандр и бабочка

Посвящаю Теофилю и Селесте и желаю им много бабочек

Огромная благодарность Клод Мандибиль — прочитав эти страницы, вы поймете, что в их написании она сыграла первостепенную роль

Молочно-белый свет за невзрачной полотняной шторой возвещает приближение утра. У меня болят пятки, голова как наковальня, и словно скафандр сжимает все тело. Моя палата потихоньку освобождается от мрака. Я разглядываю фотографии дорогих мне людей, детские рисунки, рекламные плакаты, маленького велосипедиста из жести, присланного накануне приятелем из Рубе, и кронштейн, нависающий над кроватью, в которой я вот уже полгода как обосновался, подобно раку-отшельнику.

Не надо много времени, чтобы сообразить, где я нахожусь, и вспомнить, что моя жизнь резко опрокинулась в пятницу, 8 декабря прошлого года.

До тех пор мне никогда не доводилось слышать о мозговом стволе. В тот день я совершенно неожиданно обнаружил для себя эту основную деталь нашего бортового компьютера, непременную связующую нить между мозгом и нервными окончаниями, когда сердечно-сосудистое нарушение вывело вышеупомянутый ствол из строя. Прежде это называли кровоизлиянием в мозг, и от этого попросту умирали. Развитие реанимационных технологий усовершенствовало кару. Выжить можно, но при этом заполучишь то, что англосаксонская медицина и окрестила как раз locked-in syndrome[1]: парализованный с головы до ног пациент замурован в собственном теле, он мыслит, но этого не видно, и единственным средством общения становится левый глаз, которым человек может моргать.

Разумеется, главное заинтересованное лицо последним было поставлено в известность о дарованной ему милости. Я получил право на двадцать дней комы и на несколько недель неопределенности, прежде чем действительно смог осознать размеры трагедии. Окончательно я очнулся лишь в конце января, в этой самой палате беркского Морского госпиталя, в окна которого сейчас проникают первые отблески зари.

Это самое обычное утро. Каждые четверть часа, начиная с семи утра, перезвон в часовне отмечает бег времени. После ночной передышки мои забитые бронхи снова начинают шумно работать. Руки, судорожно вцепившиеся в желтую простыню, причиняют мне боль, но при этом я даже не могу определить, горячие они или ледяные. Борясь с анкилозом, я пытаюсь потянуться, заставляя руки и ноги сдвинуться на несколько миллиметров. Зачастую этого довольно, чтобы принести облегчение измученным конечностям.

Половина восьмого. Дежурная медсестра прерывает ход моих мыслей. Согласно заведенному порядку, она открывает штору, проверяет трахеостому, капельницу и включает телевизор — скоро выпуск новостей. А пока мультфильм рассказывает историю самой проворной жабы Запада. Что, если мне выразить желание быть превращенным в жабу?

Никогда в своей маленькой палате я не видел столько белых халатов. Медсестры, их помощники, кинезитерапевт, психолог, эрготерапевт, невропатолог, студенты-медики и даже сам руководитель отделения — словом, весь госпиталь собрался ради такого события. Когда они вошли, толкая какое-то сооружение к моей кровати, я было подумал, что явился новый постоялец. Помещенный в Берк несколько недель назад, я с каждым днем понемногу приближался к берегам сознания и все-таки понятия не имел, какая связь может существовать между инвалидным креслом и мной.

Никто ясно не обрисовал мне мое положение, и на основании случайно почерпнутых сведений я преисполнился уверенности, что очень скоро вновь обрету движение и речь. Мой блуждающий разум строил множество планов: путешествие, роман, театральная пьеса и появление в продаже фруктового коктейля моего изобретения. Не спрашивайте у меня рецепта — я его забыл.

Содержание

Сюжет

О книге

Два месяца, по три часа изо дня в день ассистентка Боби проговаривала алфавит, а он ей подмигивал на нужной букве. Понадобилось 200 000 морганий, чтобы родилась эта книга. Так, не сказав ни слова, Жан-Доминик Боби поведал миру о том, как внутри СКАФАНДРА отказавшего тела, погружающегося на дно океана смерти, пытается жить непокорная бабочка - ДУША.

Скафандр и бабочка - это книга о том, каково это - быть запертым в собственном теле. Опубликованная в 30 странах мира, она разошлась огромными тиражами и надолго обосновалась в верхних строчках мировых бестселлеров, получила восторженные отзывы критиков и тронула сердца миллионов читателей.

Жан-Доминик Боби умер спустя 10 дней, после выхода его книги в свет.

Фильм

Скафандр и бабочка (2007)
Le Scaphandre et le papillon
биографический, драма
Режиссер: Джулиан Шнабель
В ролях: Матьё Амальрик, Эмманюэль Сенье, Макс фон Сюдов, Хиам Аббасс, Мари-Жозе Крозе
Премьера: 28 февраля 2008 года

История щедра на странности. В декабре 1995 года успешный журналист и главный редактор журнала "ELLE" Жан-Доминик Боби (Амальрик) рассекал на только что приобретенном кабриолете с выражением полнейшего счастья на лице, когда его, ни к селу, ни к городу, разбил всесторонний паралич. Через две недели комы, очнувшись на госпитальной койке под сенью капельниц, он понял, что из всех частей тела двигаться может только левый глаз. Отныне этот глаз станет единственным средством общения экс-редактора с окружающей действительностью: моргнул один раз – означает "да", два – "нет". Не густо, но вполне достаточно, чтобы наморгать целый том воспоминаний под романтичным названием "Скафандр и бабочка", через десять лет вдохновивший режиссера Шнабеля на одноименный фильм. Странное словосочетание объясняется просто: тяжелый скафандр тела отвечал в снах бывшего редактора за смерть и паралич, а за нематериальную душу – подмигивающий целыми днями глаз, похожий на порхающую бабочку.

Кадр из фильма "Скафандр и бабочка"

Самой захватывающей частью фильма являются, безусловно, первые минут пятнадцать, когда зрителя погружают в черепную коробку главного героя, превратившегося, по сути дела, в одноглазую веб-камеру без серво-привода (второй глаз, разучившийся моргать, врачи быстренько зашили за ненадобностью). Понятно, что из всех увековеченных на экране человеческих болезней паралич с подмигивающим глазом представляет особый интерес для мастеров экрана. Неподвижное тело с моргающим отверстием – удивительно точная аллегория стрекочущей кинокамеры, какая-то слишком буквальная и физиологическая аналогия того, что давным-давно имел в виду классик Дзига Вертов, придумывая свой "Кино-глаз". Изображение, поступающее к зрителю через такую дырку, получает неожиданные ракурсы и прочие изобразительные бонусы. Здесь, что называется, можно изобретать. А от обвинений в формализме смело прикрываться паралитиком, чья правда жизни сфокусировалась с гламурных обложек на нечто совершенно противоположное.

Не удивительно, что работать с кино-глазом позвали одного из лучших мастеров своего дела – придворного оператора Спилберга Януша Камински. Его работа, пожалуй, и стала наиболее интригующей частью этой картины. Когда кино-глаз наливается слезами, Каминский заботливо смазывает линзы вазелином. Когда подмигивает – задергивает на секунду занавесочкой. Когда смотрит на море – предусмотрительно наклоняет горизонт: веб-камеру, как и паралитиков, очень трудно установить по вертикали. Выглядит все настолько трогательно и убедительно, что уверовав в происходящее, сам начинаешь подмигивать экрану, пока за камеру не берется Шнабель.

Интервью с Джулианом Шнабелем
Накануне вручения "Оскара", на который он номинирован в категории "Лучший режиссер", автор фильма "Скафандр и бабочка" Джулиан Шнабель в интервью "Фильму.Ру" посоветовал корреспонденту сменить газеты и выразил удовлетворение неподвижностью живописи.

Не сказать, что у этого симпатичного в общем режиссера напрочь выбит киноглаз, но как раз при его появлении сюрреалистичный танец скафандра с бабочкой превращается в предсказуемый балет, где силой духа берут верх над бессмысленной материей. Шнабель режиссирует действом расчетливо и правильно. Рифмует топ-моделей "ELLE" с медсестрами, кресло-каталку – с кабриолетом "ягуаром", гламурного паралитика, мечтающего вырваться из темницы тела – с графом Монте-Кристо. Смакует Макса фон Зюдова в роли отца главного героя: успешный сын увлеченно бреет папу, еще не зная, что сам скоро окажется в той же ситуации. Раскидывает там и сям символичные флэш-бэки. Придумывает романтичную интрижку: жена, сидя у постели, отвечает за парализованного мужа на телефонные звонки, а он знай себе подмигивает любовнице на другом конце провода. Наконец, переключает Каминского, припрятавшего занавесочки и вазелин за правильную линию горизонта, на вид опадающих в море айсбергов – аллегория умирания такая.

Кадр из фильма "Скафандр и бабочка"

В результате глаз зрителя, которого прогоняют в скучную реальность из чужой черепной коробки, где была масса интересного, большую часть фильма лицезрит всего лишь инвалида, прикованного к креслу-каталке с удивленно-рассерженным лицом. Хорошо еще, что без малого двухчасовая картина, главное достижение которой заключается в первых пятнадцати минутах, смотрится не скучно, легко и, в хорошем смысле, поверхностно. Без всякого морального отягощения, учитывая положение, в котором оказался главный герой. Ничего удивительного, впрочем: Джулиан Шнабель – художник по основной профессии – добился в свое время немалого успеха, покрывая холсты разбитыми тарелками.

Теперь, во всяком случае, нам известно, что образцовый гибрид тяжелой европейской многозначительности с легким американским путем к успеху должен выглядеть именно так – как бабочка в скафандре.

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Скафандр и бабочка: краткое содержание, описание и аннотация

Жан-Доминик Боби: другие книги автора

Кто написал Скафандр и бабочка? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.

Скафандр и бабочка — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Скафандр и бабочка

Посвящаю Теофилю и Селесте и желаю им много бабочек

Читайте также: