Рыбак и его душа краткое содержание

Обновлено: 07.07.2024

Каждый вечер молодой Рыбак выходил в море на своей лодке и ставил сети.
Когда ветер дул от суши, ничего не ловилось или, в лучшем случае, немного, поскольку ветер был резким, а тучи походили на крылья чёрных птиц, и волны поднимались им навстречу. Но когда ветер начинал дуть в сторону берега, рыба поднималась из глубины и попадала в сети Рыбака, а он потом вёз продавать её на базаре.Он выходил в море каждый вечер, и однажды сеть оказалась такой тяжёлой, что он едва мог тащить её. Засмеявшись, он сказал себе:
– Похоже, я поймал всю плавающую здесь рыбу или выловил какого-то странного монстра, который будет диковиной для людей, или что-то ужасное, на что пожелает взглянуть Королева, – и он с такой силой тянул грубую верёвку, что на его руках вздулись вены, подобные голубым линиям эмали на бронзовой вазе. Он тянул за тонкую бечеву, и ближе, ближе подходили поплавки, и вот, наконец, из воды показалась сама сеть. Но в ней не было ни рыбы, ни диковинного монстра, ни какой-нибудь интересной вещи, а была в сети маленькая спящая Русалка. Волосы у неё свисали мокрым золотым руном, и каждая отдельная волосинка была как бы золотой нитью, оправленной в стекло. Её тело было похоже на белую слоновую кость, а хвост – цвета серебра с жемчугом. Зелёные водоросли обвивали её, как морские раковины были у неё уши, а губы подобны кораллам. Капли воды стекали с её груди, и морская соль блестела у неё на ресницах.
Она была так красива, что, подтянув сеть, молодой Рыбак, поражённый её красотой, взял Русалку на руки и прижал к себе. И когда он к ней притронулся, она вскрикнула как испуганная чайка, с ужасом посмотрела на него своими синевато- лиловыми аметистовыми глазами и попыталась освободиться. Но молодой Рыбак держал крепко, не давая ей свободы. И она, увидев, что положение безвыходное, заплакала и сказала:
– Умоляю, отпусти меня, потому что я – единственная дочь Морского Короля, и отец мой стар и одинок.
А молодой Рыбак отвечал:
– Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты не пообещаешь, что, когда я позову тебя, ты приплывёшь, чтобы петь для меня, ведь рыбы любят слушать песни Обитателей моря; и тогда мои сети будут полны рыбы.
– Правда, что ты отпустишь меня, если я пообещаю это? – воскликнула Русалка.
– Истинная правда, я отпущу тебя, – ответил Рыбак.
И она пообещала ему то, что он хотел, и дала клятву Обитателей моря. Тогда он отпустил её из рук, и она нырнула в глубину, содрогаясь от непонятного страха.

И вот миновало три года, и Душа пришла на берег моря, и позвала молодого Рыбака, а он, показавшись из воды, спросил:
– Зачем ты зовёшь меня?
И Душа отвечала:
– Плыви ближе, чтобы я могла говорить с тобой, ибо видела я удивительные вещи.
Он подплыл ближе, лёг на мелководье, подперев голову руками, и стал слушать.
А Душа рассказывала:
– В одном городе, который я знаю, есть постоялый двор, расположенный у реки. Я сидела там вместе с моряками, а они пили вино двух различных цветов, ели ячменный хлеб и мелкую рыбёшку, маринованную в уксусе с лавровым листом.
И когда мы сидели и веселились, к нам подошёл старик, а у него с собой был кожаный ковёр и лютня, гриф которой был украшен янтарём. Он расстелил на полу ковёр, провёл пёрышком по струнам своей лютни, и вбежала девушка, лицо которой было скрыто чадрой, и начала танцевать перед нами. Лицо её было скрыто лёгкой чадрой, а ноги её были босы. Ноги её были босы и летали они над ковром, будто маленькие белые голуби. Никогда я не видела ничего, более восхитительного, – а город, в котором она танцует, находится на расстоянии всего лишь одного дня пути от этого места.
И когда молодой Рыбак услышал рассказ своей Души, он вспомнил, что у маленькой Русалки нет ног, и она не умеет танцевать. Он воспылал великим желанием и сказал себе:
– Это всего лишь один день пути, и я вернусь к моей возлюбленной.
Он засмеялся и, поднявшись, пошёл по мелководью к берегу, и когда достиг суши, то засмеялся опять и протянул руки навстречу своей Душе. А его Душа радостно вскрикнула и вошла в него, и молодой Рыбак увидел, как на песке перед ним появилась тень его тела, которая была телом его Души. И Душа сказала ему:
– Давай не будем медлить и пойдём, потому что морские боги ревнивы, и у них есть чудовища, исполняющие любые их приказы.

Настал день, и молодой Рыбак сказал своей Душе:
– Я заставлю свои руки не выполнять твои приказы, замкну свои губы, чтобы они не смели произносить твои слова, и я вернусь туда, где живёт та, которую я люблю. Я вернусь к тому морю, в тот маленький залив, где она пела, позову её и расскажу обо всех злых делах, которые совершил, обо всём зле, какое ты мне причинила.
А Душа, искушая его, говорила:
– Что такое твоя любовь? Кто такая твоя возлюбленная, чтобы так хотеть вернуться к ней? Существуют на свете многие, более красивые, чем она. В Самарии есть девушки-танцовщицы, так они могут танцевать на манер любых птиц или животных. Ступни их ног покрашены хной, а в руках они держат маленькие медные колокольчики. Девушки смеются, когда танцуют, и смех этот музыкальнее, чем смех воды. Пойдём со мной, и я покажу их тебе. Для чего все эти переживания по поводу грехов? Разве удовольствие от еды не создано для тех, кто ест? И не яд же ты пьёшь, а сладкий напиток? Не переживай, пойдём со мной в другой город. Это небольшой город, где есть сад, в котором растут тюльпановые деревья. В этих садах живут и белые павлины, и павлины с грудкой голубого цвета. Когда они расправляют на солнце свои хвосты, то эти хвосты становятся похожими на диски из слоновой кости или на позолоченные диски. А та, что кормит павлинов, танцует для них, иногда она танцует на руках, иногда на ногах. Брови и ресницы у неё подкрашены сурьмой, а крылья её носа, словно крылья ласточки. К одному из этих крыльев прикреплён цветок, вырезанный из жемчужины. Она смеётся, когда танцует, и серебряные кольца на её ногах звенят как колокольчики. Так что не переживай больше, и пойдём со мной в тот город.
Но молодой Рыбак не отвечал своей Душе, а замкнул свои губы печатью молчания, прочной верёвкой связал себе руки и отправился в обратный путь к тому месту, откуда пришёл, туда, где его любимая пела ему. А Душа постоянно искушала его на этом пути, но он не отвечал ей и не поддавался на проделки, которые она ему предлагала – такова была сила его любви. И когда он достиг берега моря, то развязал верёвку на своих руках, снял со своих губ печать молчания и стал звать маленькую Русалку. Но она не появилась
в ответ на его зов, хотя он звал и умолял весь день.
А его Душа, насмехаясь, говорила:
– Пожалуй, мало радости от твоей любви. Ты похож на человека, который, жаждая, набирает воду в дырявую посуду, ты отдаёшь, всё, что имеешь, ничего не получая взамен. Для тебя же будет лучше, если пойдёшь со мной, потому что я знаю, где находится Долина Удовольствий, и что нас там ожидает.
Но молодой Рыбак не отвечал своей Душе.
Построил он в расселине скалы хижину из камыша, и целый год жил там. И каждое утро он звал Русалку, и каждый день звал он её, и ночами повторял её имя. Но она не появлялась из воды, и ни в каком месте моря не находил он её, хотя искал и в пещерах, и в зелёной воде озёр, что остались после прилива, и в колодцах. А Душа всё время искушала его злыми делами и нашёптывала ему ужасные вещи, но не смогла одолеть – так велика была сила его любви.
И вот, когда прошёл год, Душа подумала про себя:
– Я искушала своего хозяина злом, но его любовь оказалась сильнее меня. Теперь я буду искушать его добром, тогда, может быть, он пойдёт со мной.
И она обратилась к молодому Рыбаку со словами:
– Прежде я рассказывала тебе о мирских радостях, и ты был глух к этому. Теперь позволь мне рассказать о боли всего мира, возможно, ты прислушаешься. По правде говоря, боль – это Бог этого мира, и нет ни одного, кто бы ускользнул из её сетей. Есть те, у которых нет одежды, существуют те, у которых нет хлеба. Есть вдовы в богатых одеждах, и есть вдовы, одетые в лохмотья. По болотам, и там, и тут бродят больные проказой, и они ожесточены, даже по отношению друг к другу. По дорогам скитаются нищие, но пусты их котомки. По улицам городов ходит Голод, и Чума сидит у городских ворот. Пойдём вместе, исправим всё, чтобы такого больше не было. Для чего ты теряешь здесь время, взывая к своей любимой и видя, что она не приходит на твой зов? Что это за любовь, чтобы столько отдавать ей?
Но молодой Рыбак не отвечал – так велика была сила его любви. И каждое утро он звал свою Русалку, и каждый день он звал её опять, и ночами повторял её имя. Но она не появлялась из воды, чтобы встретиться с ним, ни в каком уголке моря не мог он найти её, хотя искал и в морских течениях, и в просторах волн, в море, которое ночь делает тёмно- фиолетовым, а рассвет покидает серым.
И вот миновал второй год, и в одну из ночей, когда молодой Рыбак одиноко сидел в своей хижине из камыша, его Душа обратилась к нему со словами:
– Смотри: я искушала тебя злом, я искушала тебя добром, но твоя любовь оказалась сильнее меня. Поэтому больше искушать тебя я не буду, но умоляю позволить мне войти в твоё сердце, чтобы стала я с тобой одним целым, как это было прежде.
– Конечно, ты можешь войти, – сказал молодой Рыбак, – ибо, когда ты странствовала по свету, ты много страдала.
– Увы! – воскликнула его Душа, – я ведь не смогу отыскать вход, потому что твоё сердце окружено любовью.
– Теперь я помогу тебе, – сказал молодой Рыбак.
Как только он произнёс это, с моря раздался громкий, скорбный крик, какой слышит человек, когда погибает кто-то из Обитателей моря. Молодой Рыбак выскочил из своей камышовой хижины и помчался вниз, к берегу. Чёрные волны торопливо бежали на сушу и несли на себе какой-то груз, что был белее серебра. Был он белым, как морская пена, и покачивался на волнах подобно цветку. Прибой забрал его у волн, а морская пена, приняв у прибоя, передала его берегу, и молодой Рыбак увидел рядом тело маленькой Русалки. Мёртвая, лежала она у его ног.
Плача, как от боли, он опустился возле неё и целовал её холодные губы,
и гладил мокрый янтарь её волос. Он опустился возле неё, рыдая и сотрясаясь, будто от смеха, и своими загорелыми руками прижимал её к своей груди. Холодными были её губы, но он целовал их, мокрыми были её волосы, но он гладил их с горьким наслаждением. Он целовал её закрытые глаза, и солёные капли на ресницах были не так солоны, как его собственные слёзы. И ей, мёртвой, он стал исповедываться, шепча правду своих историй. Он положил её маленькие руки себе на плечи, а своими пальцами нежно касался её тонкого, словно тростинка, горла. Горше и горше было наслаждение, и полной странной радости была боль. Чёрные волны с белой пеной подступали всё ближе и стонали, словно больной проказой, и белые лапы пены цеплялись за берег. Из дворца Морского Короля вновь раздался скорбный крик, и где-то в морском просторе затрубили огромные Тритоны.
– Убегай! – сказала молодому Рыбаку его Душа, – ибо, если море подойдёт ещё ближе, а ты промедлишь, оно убьёт тебя, убегай, потому что я боюсь, видя, как твоё сердце закрыто для меня из-за твоей большой любви. Убегай в безопасное место. Надеюсь, что ты не отправишь меня без сердца в мир иной.
Но молодой Рыбак не слушал слова своей Души, но звал маленькую Русалку и говорил:
– Моя любовь лучше, чем мудрость, ценнее богатства, прекраснее, чем ножки человеческих дочерей. Ни огонь не сожжёт её, ни вода не сможет её охладить.
Я звал тебя на рассвете, а ты не пришла на мой зов. И теперь ты не со мной. На беду я покинул тебя, на беду отправился путешествовать. Твоя любовь жила во мне, была она сильной, и ничто нельзя ей противопоставить, хотя видел я зло, видел и добро. Теперь, когда ты мертва, я умру с тобой.
Душа молодого Рыбака умоляла его отступить назад, но он не сделал этого – так сильна была его любовь. И море нахлынуло, и волны готовились поглотить его, и когда он понял что приходит конец, то с безумной любовью поцеловал в холодные губы свою Русалку, и его сердце разорвалось, а Душа, найдя вход, вселилась в него так, как и прежде.

Утром Священник отправился благословить море, которое было очень неспокойным. С ним шли монахи и певчие, служители, что несли свечи и кадила, и большая толпа прочего люда. И когда Священник приблизился к берегу, то увидел в полосе прибоя утонувшего молодого Рыбака, обнимающего тело маленькой Русалки. Нахмурившись, он отвернулся и, осенив себя крестом, громко произнёс:
– Я не благословляю ни море, ни всего того, что есть в нём. Пусть будут прокляты все Обитатели моря, и все, кто сближается с ними. Что касается его, кто ради своей любви отказался от Бога и теперь лежит здесь со своей возлюбленной, погибшей по суду Божьему, то возьмите его тело и тело его возлюбленной и похороните их на дальнем уголке Поля Скорби, и не ставьте над ними никаких знаков, чтобы никто не знал места их упокоения, ибо прокляты были они в жизни и так же должны будут прокляты посмертно.
И люди сделали так, как он приказал: на дальнем уголке Поля Скорби, где не росли никакие полезные растения, вырыли они глубокую яму и опустили туда мёртвые тела.
И вот миновало три года, и в один из дней, который был днём религиозного праздника, Священник направился в храм, чтобы рассказать прихожанам о ранах Господа и о гневе Господнем. Когда он облачился в своё праздничное одеяние и подошёл с поклоном к алтарю, то увидел, что у алтаря стоят в вазах диковинные цветы, каких доселе он не видывал. Удивительно они выглядели, а их красота и сладкий запах взволновали Священника. И он почувствовал радость, и было ему непонятно, чему он рад.
После того, как он открыл дароносицу, покадил вокруг неё ладаном, он показал прихожанам прекрасную облатку и спрятал её опять под вуаль, и начал проповедь, желая рассказать о карах Господних. Но красота этих белых цветов, а также их сладостный аромат всё так же волновали его, и совсем другие слова слетали с его губ, и говорил он не о карах Господних, но о Боге, имя которого Любовь. И он не знал, почему он говорил так. В конце проповеди прихожане плакали, и когда Священник вернулся в ризницу, его глаза были полны слёз. Пришли дьяконы и помогали ему снять праздничное одеяние. Они снимали с него стихарь и пояс, орарь и епитрахиль, а он стоял будто во сне. И после того, как ему помогли раздеться, он посмотрел на всех и спросил:
– Что за цветы были у алтаря и откуда они?
А ему ответили:
– Что это за цветы, сказать не можем, но растут они в дальнем уголке Поля Скорби.
А Священник вздрогнул от этих слов и, возвратившись к себе домой, горячо молился.
Утром, едва рассвело, Священник отправился с монахами и певчими, со служителями, что несли свечи и кадила, и большой толпой прихожан на морской берег и благословил там море и всех диких тварей, живущих в нём. И фавнов он благословил, и маленьких эльфов, танцующих в лесах, и тех тварей, что своими яркими глазами глядят сквозь листву деревьев. Всех тварей Божьих благословил он, и люди кругом были удивлены и обрадованы.
Но больше никогда на Поле Скорби не росли никакие цветы, и Поле оставалось таким же бесплодным, каким было и прежде. И никогда больше Обитатели моря не появлялись в этом заливе, потому что ушли они в другую часть моря.

В этом пересказе нет блочных цитат. Вы можете помочь проекту, если расставите блочные цитаты. См. руководство по цитированию.

Молодой рыбак встречает Русалку и ничего не хочет, кроме как жениться на ней, но не в силах этого сделать, поскольку человек не может жить под водой, если у него есть душа. Он идёт к священнику, но тот говорит, что душа — самое дорогое достояние, а бездушные водяные погибают. Рыбак пытается продать душу торговцам, но те говорят ему, что она ничего не стоит. Он идёт к ведьме, которая говорит ему, что его душа — это его тень, и рассказывает, как её можно срезать ножом из змеиной кожи после того, как он станцует с ведьмой.

Высвободившись из тела, Душа говорит Рыбаку, что мир жесток, и хочет забрать с собой его сердце, чтобы развеять его страхи. Рыбак, однако, отказывается отдать Душе своё сердце, потому что без него невозможно любить. Он отсылает Душу и воссоединяется со своей Русалкой под водой.

В конце года Душа приходит к Рыбаку, чтобы рассказать ему, что она сделал в отсутствие тела. Она говорит о своих путешествиях и встречах с разными людьми из далёких культур, но Рыбак ценит любовь больше всего того, чем Душа пытается его соблазнить.

На третий год Душа рассказывает Рыбаку о соседнем городе, где женщина танцует босиком. Решив, что он быстро вернётся к своей безногой Русалке, Рыбак соглашается пойти с Душой, чтобы увидеть танец этой женщины. Покинув воду, он и его Душа воссоединяются.

По дороге они проходят через три города. В каждом из них Душа велит Рыбаку совершить злодеяние: в первом городе — украсть серебряную чашу; во втором — избить ребёнка; в третьем — убить и ограбить человека, в доме которого они были гостями. Рыбак спрашивает, почему Душа так жестока. Она напоминает Рыбаку, что тот не дал ей сердца. Рыбак снова пытается отрезать свою Душу, но обнаруживает, что, однажды воссоединившись, они больше не смогут разлучиться.

Вернувшись на берег, Рыбак строит у воды хижину и ежедневно зовёт Русалку, но она так и не приходит. Спустя годы безжизненное тело Русалки выносит на берег, и Рыбак долго держит её в воде пока сильные волны окутывают его.

Священник, обнаружив, что утонувший Рыбак убаюкивает мёртвую Русалку, объявляет их проклятыми, хоронит в безымянной могиле на окраине поля и отказывается благословлять воду. Три года спустя священник идёт к покрытому цветами алтарю, готовый произнести проповедь о мстительном гневе Бога, но по необъяснимой причине не может этого сделать и вместо этого говорит о любви Бога.

Оскар Уайльд - Рыбак и его душа краткое содержание

Рыбак и его душа - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Рыбак и его душа

Каждый вечер выходил молодой Рыбак на ловлю и забрасывал в море сети.

Когда ветер был береговой, у Рыбака ничего не ловилось или ловилось, но мало, потому что это злобный ветер, у него черные крылья, и буйные волны вздымаются навстречу ему. Но когда ветер был с моря, рыба поднималась из глубин, сама заплывала в сети, и Рыбак относил ее на рынок и там продавал.

И, напрягая силы, он налег на грубые канаты, так что длинные вены, точно нити голубой эмали на бронзовой вазе, означились у него на руках. Он потянул тонкие бечевки, и ближе и ближе большим кольцом подплыли к нему плоские пробки, и сеть наконец поднялась на поверхность воды.

Но не рыба оказалась в сети, не страшилище, не подводное чудо, а маленькая Дева морская, которая крепко спала.

Ее волосы были подобны влажному золотому руну, и каждый отдельный волос был как тонкая нить из золота, опущенная в хрустальный кубок. Ее белое тело было как из слоновой кости, а хвост жемчужно-серебряный. Жемчужно-серебряный был ее хвост, и зеленые водоросли обвивали его. Уши ее были похожи на раковины, а губы — на морские кораллы. Об ее холодные груди бились холодные волны, и на ресницах ее искрилась соль.

Так прекрасна была она, что, увидев ее, исполненный восхищения юный Рыбак потянул к себе сети и, перегнувшись через борт челнока, охватил ее стан руками. Но только он к ней прикоснулся, она вскрикнула, как вспугнутая чайка, и пробудилась от сна, и в ужасе взглянула на него аметистово-лиловыми глазами, и стала биться, стараясь вырваться. Но он не отпустил ее и крепко прижал к себе.

Видя, что ей не уйти, заплакала Дева морская.

— Будь милостив, отпусти меня в море, я единственная дочь Морского царя, и стар и одинок мой отец.

Но ответил ей юный Рыбак:

— Я не отпущу тебя, покуда ты не дашь мне обещания, что на первый мой зов ты поднимешься ко мне из глубины И будешь петь для меня свои песни: потому что нравится рыбам пение Обитателей моря, и всегда будут полны мои сети.

— А ты и вправду отпустишь меня, если дам тебе такое обещание? — спросила Дева морская.

— Воистину так, отпущу, — ответил молодой Рыбак.

И она дала ему обещание, которого он пожелал, и подкрепила свое обещание клятвою Обитателей моря, и разомкнул тогда Рыбак свои объятья, и, все еще трепеща от какого-то странного страха, она опустилась на дно.

Каждый вечер выходил молодой Рыбак на ловлю и звал к себе Деву морскую. И она поднималась из вод и пела ему свои песни. Вокруг нее резвились дельфины, и дикие чайки летали над ее головой.

И она пела чудесные песни. Она пела о Жителях моря, что из пещеры в пещеру гоняют свои стада и носят детенышей у себя на плечах; о Тритонах, зеленобородых, с волосатою грудью, которые трубят в витые раковины во время шествия Морского царя;[1] о царском янтарном чертоге — у него изумрудная крыша, а полы из ясного жемчуга; о подводных садах, где колышутся целыми днями широкие кружевные веера из кораллов, а над ними проносятся рыбы, подобно серебряным птицам; и льнут анемоны к скалам, и розовые пескари гнездятся в желтых бороздках песка. Она пела об огромных китах, приплывающих из северных морей, с колючими сосульками на плавниках; о Сиренах, которые рассказывают такие чудесные сказки, что купцы затыкают себе уши воском, чтобы не броситься в воду и не погибнуть в волнах;[2] о затонувших галерах, у которых длинные мачты, за их снасти ухватились матросы, да так и закоченели навек, а в открытые люки вплывает макрель и свободно выплывает оттуда; о малых ракушках, великих путешественницах: они присасываются в килях кораблей и объезжают весь свет; о каракатицах, живущих на склонах утесов: она простирает свои длинные черные руки, и стоит им захотеть, будет ночь. Она пела о моллюске-наутилусе: у него свой собственный опаловый ботик, управляемый шелковым парусом; и о счастливых Тритонах, которые играют на арфе и чарами могут усыпить самого Осьминога Великого; и о маленьких детях моря, которые поймают черепаху и со смехом катаются на ее скользкой спине; и о Девах морских, что нежатся в белеющей пене и простирают руки к морякам; и о моржах с кривыми клыками, и о морских конях, у которых развевается грива.

И пока она пела, стаи тунцов, чтобы послушать ее, выплывали из морской глубины, и молодой Рыбак ловил их, окружая своими сетями, а иных убивал острогою. Когда же челнок у него наполнялся, Дева морская, улыбнувшись ему, погружалась в море.

И все же она избегала к нему приближаться, чтобы он не коснулся ее. Часто он молил ее и звал, но она не подплывала ближе. Когда же он пытался схватить ее, она ныряла, как ныряют тюлени, и больше в тот день не показывалась. И с каждым днем ее песни все сильнее пленяли его. Так сладостен был ее голос, что Рыбак забывал свой челнок, свои сети, и добыча уже не прельщала его. Мимо него проплывали целыми стаями золотоглазые, с алыми плавниками, тунцы, а он и не замечал их. Праздно лежала у него под рукой острога, и его корзины, сплетенные из ивовых прутьев, оставались пустыми. Полураскрыв уста и с затуманенным от упоения взором неподвижно сидел он в челноке, и слушал, и слушал, пока не подкрадывались к нему туманы морские и блуждающий месяц не пятнал серебром его загорелое тело.

В один из таких вечеров он вызвал ее и сказал:

— Маленькая Дева морская, маленькая Дева морская, я люблю тебя. Будь моей женой, потому что я люблю тебя.

Но Дева морская покачала головой и ответила:

— У тебя человечья душа! Прогони свою душу прочь, и мне можно будет тебя полюбить.

И сказал себе юный Рыбак:

— На что мне моя душа? Мне не дано ее видеть. Я не могу прикоснуться к ней. Я не знаю, какая она. И вправду: я прогоню ее прочь, и будет мне великая радость.

И он закричал от восторга и, встав в своем расписном челноке, простер руки к Деве морской.

— Я прогоню свою душу, — крикнул он, — и ты будешь моей юной женой, и мужем я буду тебе, и мы поселимся в пучине, и ты покажешь мне все, о чем пела, и я сделаю все, что захочешь, и жизни наши буду навек неразлучны.

И засмеялась от радости Дева морская, и закрыла лицо руками.

— Но как же мне прогнать мою душу? — закричал молодой Рыбак. — Научи меня, как это делается, и я выполню все, что ты скажешь.

Величайший эстет своей эпохи, создатель парадоксов, чьи произведения пронизаны тонкой и едкой иронией, на досуге сочинял невероятно красивые и трогательные сказки. Для Уайльда творчество никогда не ограничивалось рамками обыденности, а жанр сказки лучше всего подходит для создания гротескной и волшебной картины.

Известно, что первые сказочные истории писатель сочинил для сыновей, когда те были маленькими. Спустя годы доработанные до художественного совершенства тексты были опубликованы в двух сборниках:

В этих коротких историях с простым сюжетом так много трагизма, авторской философии и пищи для размышлений, что назвать из детскими сказками сложно. Уайльд устраняет традиционный элемент магии: в его сказках присутствует иррациональное, но оно никогда не выступает движущей силой сюжета. Магия здесь приобретает форму иллюзии, игры воображения.

Причиной трагедии в большинстве историй являются 3 фактора:

несоответствие между внутренним миром героя и окружающей действительностью;
дисбаланс внешней и внутренней красоты персонажей;
самопожертвование.

Еще одна особенность сказок Уайльда — при всем моральном пафосе происходящего — в них нет навязчивой назидательности. Рассказчик — только наблюдатель, а выводы остаются на долю читателя.

Дровосеки находят в зимнем лесу удивительного младенца, завернутого в красивый плащ, расшитый звездными узорами. Накануне ночью все видели над лесом падающую звезду. Но необыкновенное происхождение мальчика не пробудило жалости в дровосеках: никому не нужен был дома нахлебник. Только один добросердечный бедный человек принял его к себе.

В прекрасном замке, окруженном садом с пышными цветами и древними статуями, празднуют день рожденья юной инфанты. Знатные дети в роскошных костюмах подражают взрослым. В честь принцессы устроено представление самых экзотических артистов — фокусников, заклинателей кобр, танцоров.

Больше всего публике понравился удивительно некрасивый горбатый карлик, на днях пойманный в лесу. По-видимому, мальчик не осознавал своего уродства, он самозабвенно танцевал и улыбался всем вокруг. Но в замке множество зеркал, а сердце лесного ребенка очень ранимо.

Добрый садовник Ганс выращивал самые красивые цветы, возможно, потому, что его сердце было открытым для всех. Мельник называл себя лучшим другом Ганса, но представление о дружбе у него было особенное.

Богатый Мельник жил в большом доме, но никогда не приглашал Ганса в гости, чтобы тот не завидовал, ведь зависть — плохое чувство. Сам же Мельник всякий раз проходя мимо дома своего друга с радостью набирал из сада фруктов и цветов. Но Ганс был настоящим другом, и когда Мельнику понадобилась его помощь, без раздумий пожертвовал всем.

К молодому рыбаку в сети попало что-то тяжелое. Он обрадовался — давно не было хорошего улова, но в сетях обнаружилась вовсе не рыба, но Морская Дева, дочь Подводного Царя. В обмен на свободу она пообещала рыбаку, что будет являться на его зов и петь, чтобы рыба сама шла в его сети.

Морская Дева сдержала обещание. Они встречались почти каждый день, и рыбак влюбился. Но человек не может жениться на русалке, пока у него есть бессмертная душа. Рыбак должен избавиться от нее, чтобы навечно быть с возлюбленной. Как прогнать собственную душу, и какую цену придется за это платить?

Главная роль в сказках Оскара Уайльда отводится не сюжету, но художественному описанию. Пользуясь свободой выбранного жанра автор возводит эстетическую составляющую произведений в абсолют. На восхитительно красивом фоне события сказок приобретают налет притчи или мифа.

Читайте также: