Порт в траве краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

КНИГИ 419186 АВТОРЫ 128103 СЕРИИ 43306 ЖАНРЫ 504 ГОРОДА 1139 ИЗДАТЕЛЬСТВА 16491 ТЕГИ 336272 СТАТЬИ 612

ливнями и мальвами. И пахнуть должно в той хате мятой и очеретом. И сад должен сыпаться белым цветом по весне за порогом. И по тыну должен завиваться кудрявый хмель. Тогда на душе делается хорошо и привязанность рождается до своей земли и своего дела. А дай человеку для проживания барак или, скажем, сунь его в такое село, где нечем глаз приласкать, он зажурится, или, как говорится по-русски, затомится, и будет ему работа казаться тяжелей. Так-то! Вот был у нас лес, а теперь мало осталось того леса, и у людей болит на сердце, и якось хуже стало существовать и работать в наших местах.

Дед Мыкола подозрительно посмотрел на меня.

– Вы над этой моей думкой не смейтесь и не шут-куйте. Я уже живу седьмой десяток годов. Пустое думать или говорить мне было бы совестно. Все в своем соответствии имеет значение. Как заскучает человек – ему копейка цена. И работе его – копейка цена. Соображать надо, чтобы устройство нашей жизни было приятное, чтобы человек весело ходил по земле, чтобы ему хотелось петь и в хате и в поле. Это – слухайте внимательно! – дело проверенное.

Я вскоре забыл об этом разговоре с дедом Мыколой. Мало ли было разных разговоров с ним и в хате и на реке. Но поздней осенью я вспомнил этот разговор в Киеве на съезде писателей Украины.

Осень выдалась небывалая – сухая, хрустящая палым листом, густо залитая небесной синевой и почти не тронутая ветрами. Но об этом я рассказывать не буду, потому что осень тут совсем ни при чем.

Если бы дети могли понимать до конца разговоры взрослых, то они, конечно, считали бы этого режиссера настоящим колдуном и волшебником. Потому что, где бы и когда бы он ни появлялся, он всякий раз привозил с собой множество новых мыслей и удивительных рассказов. Слушать его можно было бы сутками, лишь бы хватало у людей для этого сил.

Иные люди говорили, что режиссер этот мог бы тягаться по части острых наблюдений и чудесных рассказов с самим Николаем Васильевичем Гоголем.

Режиссер жил на Каховском строительстве и писал об этом строительстве сценарий, с тем чтобы самому его и поставить.

По своему редкому качеству быть всегда шире намеченной для себя работы режиссер, живя в Каховке, много думал об орошении земель и о подъеме нашего земледелия.

И вот, объехав все строительство и изучив его, он пришел к некоторым удивительным на первый взгляд выводам. Он изложил их в форме докладной записки и привез с собой этот доклад в Киев.

Сущность этого доклада сводилась к следующему. На дне будущего Каховского моря снесено много тысяч крестьянских хат. Людей переселяют на возвышенные места, на днепровские кручи, где строят сейчас новые колхозные села.

Вот об этих новых селах режиссер и писал. Они были построены по типовым проектам и выглядели казарменно и уныло.

Одинаковые скучные дома стояли в степи длинными шеренгами в три-четыре линии на математически точном расстоянии один от другого. Дома эти не были огорожены, потому что архитектурный проект даже не предусматривал никаких оград. Получался шахматный поселок, расставленный на огромном выжженном пустыре.

В этих селах не было центра и не было хотя бы одного приметного высокого сооружения, – никакого ориентира. В старину такими ориентирами были колокольни. Сейчас нужно было строить хотя бы башни с часами. Плоская степь невольно наводила на мысль об одном-двух таких приметных вертикальных зданиях в каждом селе.

Режиссер справедливо писал, что у людей нет и не может быть никакой охоты жить в этих угрюмых и неотличимых друг от друга домах, где не росло вокруг ни одного деревца.

В нашей гигантской работе по подъему земледелия, говорил режиссер, нужно думать не только о новых, совершенных методах работы, но и о настроении и состоянии людей.

В этом мысли режиссера соприкасались с мыслями деда Мыколы. И тем и другим руководила простая народная мудрость.

Новые села, писал режиссер, должны быть живописными, разнообразными и уютными. Почему в новых селах нет переулков, поворотов, зарослей, садов? Почему живописность уступила место деляческой сухости и какой-то мертвой скаредности мысли у архитекторов, строивших эти села? Почему при постройке их не была принята во внимание живая душа человеческая? Неужели мы можем мириться с таким пренебрежением к колхозникам, которые, как, очевидно, думают строители таких сел, только рабочие руки, не чувствующие красоты и нисколько в ней не нуждающиеся. Пока не поздно, нужно в корне переменить это дело и приостановить насаждение уныния в нашей такой шумной и богатой жизни.

Разговор этот происходил в одном из пышных киевских садов над Днепром. Летняя зеленая пышность этого сада сменилась сейчас пышностью осени.

В голубеющем тумане сверкали внизу голубеющие воды Днепра в оправе бронзовых рощ и лесов. И вся даль поблескивала серебряным свечением, должно быть от летящей по воздуху паутины.

Седой режиссер поднял трость и показал на юг. Там сверкало уже низкое по осени, но ослепительное солнце.

На лице режиссера я заметил сосредоточенное и радостное выражение. Таким всегда бывает лицо человека, взволнованного зрелищем любимой родной земли.

– Мы хотим, – сказал режиссер, – добиться расцвета труда. А для этого мы должны украсить жизнь людей и украсить нашу землю. Это бесспорно.

Странствия *

Приазовье

Порт в траве

Степь придвинулась вплотную к порту и к морю, занесла белой пылью Рыбацкую слободку. На молах стоит по колено колючий бурьян. Чугунные причалы рыжеют от едкой ржавчины, и только маяк говорит, что порт еще жив, что кто-то зажигает огни для редких пароходов, приходящих ночью, тускло освещенных и пустых.

В смоляной тьме белеет корабельная контора, шумят акации, и человек в белом – единственный человек, которого я встретил в этот час в порту, – стоит у флагштока и что-то кричит в ночь, в морской плеск, в звездную темноту. Он поет. Слов я

Утро встает в зеленом рассоле моря, в степной тишине и теплоте. Прошел короткий ливень, и на улицах запахло метеолой, горькой сладостью каких-то не наших цветов.

На улицах пахло кофе, корицей, заморскими запахами. На мутном рейде за Беглицким маяком иностранные пароходы сосали в свои удушливые трюмы золотое зерно. Весь порт звенел от окованных пудовых колес, дымил черными трубами, спугивал стаи голубей.

Потом прогремели новые порты – Одесса, Мариуполь, Новороссийск. Хлеб, что везли к Таганрогу на синеглазых, сивых волах, пошел в сторону. Золотая река уже лилась в корабельные трюмы мимо Таганрога. И порт умер.

Теперь он напоминает музей, памятник былого, и невольно кажется, что ведает им не начальник торгового порта, а комиссия по охране памятников искусства и старины.

Закрылись ярко-желтые, голубые, зеленые и красные кофейни с важными седыми хозяевами за прилавком. Порт захватила степь, и только в рыбачьей гавани в полдень оживленно: уходят на лов рыбаки. Черные с оранжевой полосой смоляные паруса вздуваются медленно и торжественно, кренятся байды, и за молом их встречает вечный плеск азовской волны.

Шуршит на молах густая трава, дрожат под ветром полевые цветы – не то одуванчики, не то болиголов, – их орошают морские брызги, и порт и окрестные берега веют музейной и тонкой тишиной.

Ships go down in history either due to their glorious deeds, or as major maritime disasters. The British battleship Barham fell into the second category. On November 25, 1941, she was sunk by a German submarine. This tragedy claimed the lives of 862 sailo.

В картотеке безвозвратных потерь офицерского состава Центрального архива Министерства обороны СССР на документе, касающемся фронтовой судьбы Е. В. Овчинникова, красными чернилами сделана запись:

Так трагически оборвалась боевая биография Евгения Овчинникова, двадцатидвухлетнего военного штурмана. Воевал он с первых дней Великой Отечественной войны. В то время был стрелком-бомбардиром, имел звание старшины. В сентябре 1942 года был удостоен ордена Красного Знамени. В наградном листе отмечалось:

Насыщенной, напряженной была фронтовая жизнь Евгения Овчинникова. В составе экипажа ему часто приходилось летать под огнем зенитной артиллерии противника, быть атакованным вражескими истребителями. В одном из таких полетов (случилось это в ночь на 29 октября 1942 года) в результате прямого попадания снаряда правая нижняя плоскость получила 13 пробоин, был пробит задний лонжерон. Экипаж сумел-таки посадить самолет на свой аэродром. В январских письмах 1943 года, уже будучи штурманом самолета, младший лейтенант Евгений Овчинников с гордостью сообщал о награждении его орденом Отечественной войны I степени. В наградном листе о совершенном им подвиге говорится очень кратко и лаконично:

Опыт литературного краеведения в школе показывает, что необходимо искать пути и средства воздействия на своих воспитанников, приобщая школьников к произведениям о родном крае, углубляя их представление о жизненных истоках литературы.

Вложение	Размер
S_lyubovyu_k_rodnomu_krayu.doc	70 КБ

Предварительный просмотр:

С любовью к родному краю.

(Литературное краеведение в школе)

Таганрог, его природа, героическая история всегда были неисчерпаемым источником вдохновения многих деятелей искусства. В городе, знойном, хлебосольном и приветливом, жили или бывали композиторы: М. Мусоргский, С. Рахманинов, П. Чайковский, С. Танеев, В. Сук, А. Скрябин, Гаэтано и Валериан Молла; художники: И. Айвазовский, К. Савицкий, А. Куинджи; поэты и писатели: В. Жуковский, М. Лермонтов, В. Слепцов, К. Станюкович, В. Гаршин, А. Толстой, К. Тренёв, С. Есенин, В. Маяковский, М. Горький, В. Закруткин, К. Паустовский, К. Федин, А. Фадеев, М. Волошин, М. Танич, Б. Изюмский, А. Сафронов. Некоторые из них отразили в той или иной степени в своем творчестве наш город и природу его окрестностей.

Январь, месяц рождения А.П. Чехова, стал для школьников подлинно чеховским: проходят конкурсы чтецов на лучшее исполнение произведений писателя, выпускаются красочные стенгазеты, организуются выставки, экскурсии в музеи, театр, проводятся литературные вечера, уроки внеклассного чтения.

Литературное краеведение не только развивает эстетическую культуру, учит понимать прекрасное, но и помогает привить любовь к родной земле.

Используя возможности литературного краеведения, словесники школы проводят интегрированные уроки: русский язык и литература, история и литература, география и литература.

Урок внеклассного чтения в 6 – 7 классах

2. Развивающие: способствовать развитию аналитико-синтезированной деятельности учащихся, навыка работы с текстом художественной литературы.

3. Воспитательные: воспитывать любовь к родному городу, бережное отношение к слову.

Оборудование: компьютер, мультимедийный проектор, отрывок из произведения К.Паустовского.

Эпиграф: Моя писательская жизнь…началась с желания все знать и все видеть. Поэзия странствий, слившись с неприкрашенной реальностью, образовала наилучший сплав для создания книг. Почти в каждой повести и в каждом моем рассказе видны следы скитаний.

Слово учителя. ( На экране – портрет К.Паустовского и слова эпиграфа.)

- Книги К. Паустовского имеют прочный успех и широкую популярность у читателей, потому что в каждом произведении писателя простота и увлекательность изложения, четко выраженное отношение к добру и злу, стилистическое совершенство.

С первых лет своей сознательной жизни Паустовский решил, что, как бы ни повернулась его судьба, какие бы испытания и невзгоды ни выпали на его долю, он посвятит себя литературе и станет писателем. И Паустовский целеустремленно пошел по избранному пути. Но став писателем, он не расстался с тем, что захватило его в детские годы. Служение литературе великолепно уживалось у него с увлечениями, зародившимися в детстве, не угасшими тогда, когда детство осталось далеко позади. (Обращение к словам эпиграфа).

Чуть ли не половину своей жизни он провел в пути, и эти дороги стали маршрутами его творчества. Был Паустовский и в нашем городе.

Константин Паустовский родился в Москве, но образование получил в Киевской гимназии и в Киевском университете св. Владимира. Учебу в университете прервала мировая война, и он был вынужден переехать в Екатеринослав. Работая на местном заводе, был откомандирован вначале в Юзовку (современный Донецк), потом в начале весны 1916 года – в Таганрог.

Никому из писателей и поэтов не удалось создать такую сагу нашему городу, какую создал своим циклом произведений Константин Георгиевич Паустовский.

IV. Анализ текста.

- Каким представлял себе Батурин Таганрог? (Сереньким городом с пустырями, проваленными заборами, провинцией, где родился Чехов.)

- Какие изобразительно-выразительные средства помогают передать восторг героев от увиденного?

( Эпитеты : слепые вспышки, игрушечный порт, звенящая тишина, интереснейшее море, музейное безмолвие, ртутные капли дождя;

метафоры : ночь нависала, жизнь цвела;

олицетворения : воздух радовал, порт закутан в звездное небо, отвага и смех плескали от души;

сравнения : город казался солнечным цветником; маятники, начищенные до блеска, как медные тазы; жизнь пестрела, как сад.)

- В чем волшебство этого простого описания? Из чего возникает его пленительное обаяние? (Когда читаешь описание Паустовского, то возникает ощущение, что смотришь на пейзаж живописца.)

- Какое чувство испытывали герои, любуясь ночным городом? (Чувство восторга, умиления, острое ощущение других эпох, эпох романтизма.)

- Почему такие чувства овладели героями? (Таганрог потерял для Батурина черты реальности, он казался сказочным гриновским городом, затерянным среди эпох, революций, войн.)

- Но литература – не живопись, она дает синтетический образ действительности, в ней присутствуют не только зрительные образы, но и слуховые, обонятельные и осязательные.

Читайте также: