Пермяк золотой гвоздь краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
- ЖАНРЫ 360
- АВТОРЫ 282 171
- КНИГИ 669 720
- СЕРИИ 25 792
- ПОЛЬЗОВАТЕЛИ 621 030
Без отца Тиша рос, в бедности. Ни кола, ни двора, ни курицы. Только клин отцовской земли остался. По людям Тиша с матерью ходили. Маялись. И ниоткуда ни на какое счастье надёжи у них не было. Совсем мать с сыном руки опустили:
— Что делать? Как быть? Куда голову приклонить? В четыре ручья слезы текут, в два голоса голосят. И, есть от чего. Только вытьё и нытьё никогда делу не помогали. Так им и сказала одна старушоночка и присоветовала к кузнецу Захару сходить.
— Он, — говорит, — всё может. Даже счастье куёт. Как услыхала мать, к кузнецу кинулась:
— Захар, ты, сказывают, можешь моему злосчастному сыну счастье выковать! А кузнец ей:
— Что ты, вдова! Человек сам своему счастью кузнец. Посылай сына в кузницу. Может быть, и скуёт. Пришёл Тиша в кузницу. Потолковал с ним кузнец и говорит:
— Твоё счастье, парень, в золотом гвозде. Золотой гвоздь скуёшь, и он сам тебе счастье принесёт. Ты только пособляй ему.
— Дяденька, да я же отродясь не ковывал!
— И я, — говорит кузнец, — не кузнецом родился! Раздувай горн. Стал кузнец показывать, как мехами горн раздувать, как уголья подсыпать, как железо огнём мягчить, как клещами подковку брать. Не сразу у Тихона дело пошло. И руки ломит, и ноги болят. Спина вечером не разгибается. А кузнец за отца ему полюбился. Да и Тиша кузнецу по руке пришёлся. Не было у кузнеца сына, только дочь. Да и та такая бездельница — лучше не вспоминать. Откуда ей без матери рукодельницей быть? Ну, да не о ней пока речь. Пришло время — Тиша за молотобойца стал. Взял как-то кузнец старый шкворень и говорит:
— Теперь давай из него золотой счастливый гвоздь ковать. Ковал Тиша этот гвоздь неделю, другую, и с каждым днём гвоздь краше становился. На третью неделю кузнец говорит:
— Не перековать бы, Тихон! Счастье меру любит. Не понял Тиша, к чему такие слова кузнец говорит. Не до них ему было. Очень ему гвоздь полюбился. Глаз с него не сводит. Одно горько — угас золотой гвоздь. Остыл. Потемнел.
— Не горюй, Тиша, позолотеет! — говорит кузнец.
— А когда он позолотеет, дяденька Захар?
— Тогда позолотеет, когда ты дашь ему всё, что он просит.
— Ничего он, дяденька кузнец, не просит.
— А ты, Тиша, подумай. Неужели гвоздь для того выкован, чтобы без дела валяться?
— Это да, дяденька Захар. Гвоздь куда-нибудь вбить надо. Только во что, дяденька Захар, его вбить? У нас ни кола, ни двора, ни ворот, ни тына. Кузнец думал-думал, тёр-тёр лоб да и сказал:
— А ты вбей его в столб.
— А столб где взять?
— В лесу выруби да в землю вкопай.
— А я ведь сроду не рубливал, и топора у меня нет,
— Так ведь ты и не ковывал сроду, а вон какой гвоздь сковал. И топор скуёшь. И дерево им вырубишь. Опять засопел-задышал кузнечный мех, искры полетели. Не сразу, не с маху, а через три дня выковал себе парень топор, сам на топорище насадил и отправился в лес. Облюбовал Тиша сосенку и ну рубить! Не успел бедняга и кору пересечь, как схватил его лесник:
— Ты зачем, вор-разбойник, лес рубишь? Тиша на это по-хорошему ответил, кто он, и откуда, и для чего ему нужен сосновый столб. Лесник видит, что перед ним не вор, не разбойник, а вдовий сын, кузнеца Захара выученик.
— Вот что, — говорит, — коли тебя кузнец научил, как золотой гвоздь сковать, и я тебе помогу. Иди в лес, делянку выруби — за работу столб получишь. Делать нечего, пошёл Тиша в лес. День рубил, два рубил, на третий день делянку вырубил. Столб получил, на отцовскую землю его отнёс. А земля бурьяном-репейником заросла. Некому работать на ней было. Притащил Тиша столб, а вкопать его нечем.
— Да зачем тебе о лопате горевать! — говорит ему мать. — Гвоздь сковал, топор сковал — неужели лопатку не загнёшь? Дня не прошло, смастерил Тиша лопату. Глубоко вкопал столб, счастливый гвоздь вбивать стал. Невелик труд — гвоздь вбить, когда свой топор, а у топора такой обух, что плясать на нём можно. Вбил Тиша гвоздь и ждёт, когда он золотеть начнёт. День ждёт, два ждёт, а гвоздь не только не золотеет, а буреть начинает.
— Мамонька, глянь-ка, его ржа ест. Видно, он чего-то ещё просит. Надо к кузнецу сбегать. Прибежал к кузнецу, всё как есть рассказал, а тот на это и говорит:
— Не может быть гвоздь без дела вбит. Всякий гвоздь свою службу нести должен.
— А какую, дяденька Захар?
— Сходи к людям и погляди, как им гвозди служат. Пошёл Тиша по селу. Видит: одними гвоздями тёс пришивают, другими, самыми тоненькими, дрань на крышах прихватывают, на третьи, на самые большие, сбрую, хомуты вешают.
— Не иначе, мамонька, на наш гвоздь хомут повесить надо. Не то ржа всё моё счастье съест. Сказал так Тиша и отправился к шорнику.
— Шорник, как хомут заработать?
— Это плёвое дело. Поработай у меня до сенокоса, а от сенокоса— до снега. Вот тебе хомут и сбруя будут!
— Ладно, — говорит Тихон и остался у шорника. А шорник тоже из кузнецовой поры был. Утруждать Тишу не утруждал, но и без дела сидеть не давал. То колодки для хомутов велит пристрогать, то дровец наколоть, то десятину пропахать. Не всё сразу получалось. Трудновато бывало, а от хомута отступиться боязно. Не может быть гвоздь без дела вбит. Пришло время, пришёл расчёт. Получил Тихон самый лучший хомут и полную сбрую. Принёс это всё и повесил на гвоздь:
— Золотей, мой гвоздь! Всё для тебя сделал. А гвоздь, как живой, нахмурился из-под шляпки, молчит и не золотеет. Тиша опять к кузнецу, а кузнец опять своё:
— Не может хороший хомут со сбруей на гвозде висеть. Для чего-то висит хомут…
— Откуда ему такое счастье? А Тиша мало на кого глядит, к столбу подворачивает:
— Ну, гвоздь, теперь у тебя хомут, у хомута конь. Золотей! А гвоздь как был, так и есть. Тут Тихон, хоть и тихим был, а накинулся на гвоздь:
— Ты что, ржавая шляпка, надо мной измываешься? А на ту пору у столба кузнец случился:
— Ну что тебе бессловесный гвоздь сказать может? Не золотеет — значит, еще чего-то просит.
— Мыслимое ли дело, чтобы столб, гвоздь, хомут да конь под дождём мокли!
— Да позолотеешь ли ты когда-нибудь? — крикнул в сердцах Тихон.
— Позолотею. Обязательно позолотею! У Тихона глаза на лоб полезли. До сей поры гвоздь молчал, а тут на — заговорил! Видно, в самом деле не простой он сковал гвоздь. А то, что кузнец в это время на крыше лежал, Тихону невдомёк. Молод ещё был, не научился ещё сказки, как орехи, раскусывать да ядра из них выбирать. Со скорлупой глотал.
— Чего же тебе ещё, гвоздь, надобно? На это вместо гвоздя конь Тише ответ проржал:
— И-и-хи-хи… Как мне жить без сохи. И-ии…
— Да ты, Буланко, не ржи так жалобно! Если уж я тебя заработал, так соха будет. Сам лемех скую и оглобельки вытешу. Сковал, вытесал, поперечины наладил, а на гвоздь не идёт смотреть. Не до того как-то стало. Другое в голову вошло. Коли гвоздь хомут попросил, хомут — коня, конь — соху, надо думать, соха пашню запросит. Запряг Тихон коня в соху. Конь ржёт, соха пласт режет, пахарь песенки попевает. Народ в поле высыпал, на Тишу глядит. Матери девок-невест вперед себя выпихивают. Авось, какая приглянется. И Кузнецова дочка тут же, на пашне. Так и ходит за ним, как галка, по борозде. Нечёсаная, немытая.
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Золотой гвоздь: краткое содержание, описание и аннотация
Евгений Пермяк: другие книги автора
Кто написал Золотой гвоздь? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Золотой гвоздь — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
— Не иначе, мамонька, на наш гвоздь хомут повесить надо. Не то ржа всё моё счастье съест. Сказал так Тиша и отправился к шорнику.
— Шорник, как хомут заработать?
— Это плёвое дело. Поработай у меня до сенокоса, а от сенокоса— до снега. Вот тебе хомут и сбруя будут!
— Ладно, — говорит Тихон и остался у шорника. А шорник тоже из кузнецовой поры был. Утруждать Тишу не утруждал, но и без дела сидеть не давал. То колодки для хомутов велит пристрогать, то дровец наколоть, то десятину пропахать. Не всё сразу получалось. Трудновато бывало, а от хомута отступиться боязно. Не может быть гвоздь без дела вбит. Пришло время, пришёл расчёт. Получил Тихон самый лучший хомут и полную сбрую. Принёс это всё и повесил на гвоздь:
— Золотей, мой гвоздь! Всё для тебя сделал. А гвоздь, как живой, нахмурился из-под шляпки, молчит и не золотеет. Тиша опять к кузнецу, а кузнец опять своё:
— Не может хороший хомут со сбруей на гвозде висеть. Для чего-то висит хомут…
— Откуда ему такое счастье? А Тиша мало на кого глядит, к столбу подворачивает:
— Ну, гвоздь, теперь у тебя хомут, у хомута конь. Золотей! А гвоздь как был, так и есть. Тут Тихон, хоть и тихим был, а накинулся на гвоздь:
— Ты что, ржавая шляпка, надо мной измываешься? А на ту пору у столба кузнец случился:
— Ну что тебе бессловесный гвоздь сказать может? Не золотеет — значит, еще чего-то просит.
— Мыслимое ли дело, чтобы столб, гвоздь, хомут да конь под дождём мокли!
— Да позолотеешь ли ты когда-нибудь? — крикнул в сердцах Тихон.
— Позолотею. Обязательно позолотею! У Тихона глаза на лоб полезли. До сей поры гвоздь молчал, а тут на — заговорил! Видно, в самом деле не простой он сковал гвоздь. А то, что кузнец в это время на крыше лежал, Тихону невдомёк. Молод ещё был, не научился ещё сказки, как орехи, раскусывать да ядра из них выбирать. Со скорлупой глотал.
— Чего же тебе ещё, гвоздь, надобно? На это вместо гвоздя конь Тише ответ проржал:
— И-и-хи-хи… Как мне жить без сохи. И-ии…
— Да ты, Буланко, не ржи так жалобно! Если уж я тебя заработал, так соха будет. Сам лемех скую и оглобельки вытешу. Сковал, вытесал, поперечины наладил, а на гвоздь не идёт смотреть. Не до того как-то стало. Другое в голову вошло. Коли гвоздь хомут попросил, хомут — коня, конь — соху, надо думать, соха пашню запросит. Запряг Тихон коня в соху. Конь ржёт, соха пласт режет, пахарь песенки попевает. Народ в поле высыпал, на Тишу глядит. Матери девок-невест вперед себя выпихивают. Авось, какая приглянется. И Кузнецова дочка тут же, на пашне. Так и ходит за ним, как галка, по борозде. Нечёсаная, немытая.
— Тишенька, возьми меня замуж! Помогать тебе стану. Тихон даже шарахнулся от этих слов. Соха в сторону вильнула. Конь не по-хорошему озираться начал, Кузнецова страшилища пугается.
— В своём ли ты уме, ворона? — говорит ей Тихон. — Кому ты такая нужна! Разве на огород — ворон пугать. Так у меня ещё и огорода нет. А она:
— Тихон, чего я тебе сказать хочу: твой счастливый гвоздь завистники вытащить хотят да в свою стену вбить.
— Это как же, дяденька Захар? Что делать теперь? Не иначе что караулить надо.
— Так, милый сын, так, — поддакивает кузнец. — Только караулить как? Дождь осенью, снег зимой. Избу ставить надо. А Тихон ему:
— Я только подумал, а ты уже сказал. Пойду избу рубить. Топор есть, силы — хоть отбавляй. Никакого дела не боюсь! Опять высыпал народ. Опять невесты гуртом. А он рубит — только земля вздрагивает, да солнышко смеётся. И светлому месяцу было на что поглядеть-порадоваться — Тихон и ночи прихватывал. Пришла осень. Сжала вдова хлеб. Тихон обмолотил его, а конь на базар свёз. Утварь всякую в новый дом приволокли. А гвоздь не золотеет. И на душе как-то невесело.
Так они и мыкались, пока одна женщина не посоветовала к кузнецу обратиться. Она сказала, что кузнец счастье кует. Привела мать Тишу к кузнецу, а тот сказал, что счастье парня в золотом гвозде, который самому надо выковать.
Стал Тихон учиться кузнечному делу и выковал гвоздь. Только гвоздь золотым не становился. Тогда кузнец подсказал, что гвоздю дело нужно, его куда-то вбить надо. Тихон пошел в лес, срубил столб и вбил в него гвоздь. Так постепенно осваивал парень новые умения и ремесла, обзаводился имуществом.
На гвозде у него появился хомут, потом Тихон на коня заработал, начал отцовскую землю пахать, дом построил. И лишь когда Тиша стал друзьям и соседям помогать, гвоздь золотеть начал. Но до самого конца золотеть не стал, ждал, когда Тихон семью заводить надумает.
Многие девушки на Тишу засматривались, но сильнее всех его женой хотела стать дочь кузнеца, Дуня. Но она росла без матери, была грязнулей и неумехой. Мать Тиши, дождавшись, когда сын на заработки уедет, взяла девушку в обучение. Она приучила ее к чистоте, дала ей веретено и велела прясть нить. Когда веретено позолотеет, тогда и мечта девушки сбудется.
Дуня с радостью стала учиться. Сначала она спряла нить, потом мать Тиши научила ее ткать, а там и рубаху из ткани сшить получилось. Дочь кузнеца так сумела украсить рубашку цветными узорами, что мать Тихона только удивилась.
Пошла она к кузнецу и потребовала у него ту краску, которой он гвоздь Тише золотил. Разгадала мать Тиши волшебный секрет кузнеца. Не сам гвоздь золотел, а кузнец ему помогал. Позолотил кузнец веретено, и понесли они его в Тишин дом. А там уже Тихон в новой рубахе стоит и на Дуню любуется.
Тихона и Дуню родители обручили, и окрестный народ радовался их счастью.
Таково краткое содержание сказки.
Главная мысль сказки заключается в том, что каждый человек сам является кузнецом своего счастья. Главное, чтобы у человека было желание учиться и развиваться.
Сказка учит правильно подбирать стимулы для человека, который стремится стать лучше. Кузнец придумал для Тиши золотой гвоздь, а мать Тихона приучила Дуню к труду с помощью волшебного золотого веретена. Но гвоздь и веретено были лишь стимулами к действию, а успех и счастье принесли Тихону и Дуне упорство и желание добиться результата.
В сказке мне понравился кузнец, который оказался мудрым человеком и прекрасным воспитателем.
Всяк человек своего счастья кузнец.
Было бы желание, а способ найдется.
Человек в труде раскрывается.
Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Золотой гвоздь - Пермяк Евгений Андреевич краткое содержание
Золотой гвоздь читать онлайн бесплатно
Без отца Тиша рос, в бедности. Ни кола, ни двора, ни курицы. Только клин отцовской земли остался. По людям Тиша с матерью ходили. Маялись. И ниоткуда ни на какое счастье надёжи у них не было. Совсем мать с сыном руки опустили:
— Что делать? Как быть? Куда голову приклонить? В четыре ручья слезы текут, в два голоса голосят. И, есть от чего. Только вытьё и нытьё никогда делу не помогали. Так им и сказала одна старушоночка и присоветовала к кузнецу Захару сходить.
— Он, — говорит, — всё может. Даже счастье куёт. Как услыхала мать, к кузнецу кинулась:
— Захар, ты, сказывают, можешь моему злосчастному сыну счастье выковать! А кузнец ей:
— Что ты, вдова! Человек сам своему счастью кузнец. Посылай сына в кузницу. Может быть, и скуёт. Пришёл Тиша в кузницу. Потолковал с ним кузнец и говорит:
— Твоё счастье, парень, в золотом гвозде. Золотой гвоздь скуёшь, и он сам тебе счастье принесёт. Ты только пособляй ему.
— Дяденька, да я же отродясь не ковывал!
— И я, — говорит кузнец, — не кузнецом родился! Раздувай горн. Стал кузнец показывать, как мехами горн раздувать, как уголья подсыпать, как железо огнём мягчить, как клещами подковку брать. Не сразу у Тихона дело пошло. И руки ломит, и ноги болят. Спина вечером не разгибается. А кузнец за отца ему полюбился. Да и Тиша кузнецу по руке пришёлся. Не было у кузнеца сына, только дочь. Да и та такая бездельница — лучше не вспоминать. Откуда ей без матери рукодельницей быть? Ну, да не о ней пока речь. Пришло время — Тиша за молотобойца стал. Взял как-то кузнец старый шкворень и говорит:
— Теперь давай из него золотой счастливый гвоздь ковать. Ковал Тиша этот гвоздь неделю, другую, и с каждым днём гвоздь краше становился. На третью неделю кузнец говорит:
— Не перековать бы, Тихон! Счастье меру любит. Не понял Тиша, к чему такие слова кузнец говорит. Не до них ему было. Очень ему гвоздь полюбился. Глаз с него не сводит. Одно горько — угас золотой гвоздь. Остыл. Потемнел.
— Не горюй, Тиша, позолотеет! — говорит кузнец.
— А когда он позолотеет, дяденька Захар?
— Тогда позолотеет, когда ты дашь ему всё, что он просит.
— Ничего он, дяденька кузнец, не просит.
— А ты, Тиша, подумай. Неужели гвоздь для того выкован, чтобы без дела валяться?
— Это да, дяденька Захар. Гвоздь куда-нибудь вбить надо. Только во что, дяденька Захар, его вбить? У нас ни кола, ни двора, ни ворот, ни тына. Кузнец думал-думал, тёр-тёр лоб да и сказал:
— А ты вбей его в столб.
— А столб где взять?
— В лесу выруби да в землю вкопай.
— А я ведь сроду не рубливал, и топора у меня нет,
— Так ведь ты и не ковывал сроду, а вон какой гвоздь сковал. И топор скуёшь. И дерево им вырубишь. Опять засопел-задышал кузнечный мех, искры полетели. Не сразу, не с маху, а через три дня выковал себе парень топор, сам на топорище насадил и отправился в лес. Облюбовал Тиша сосенку и ну рубить! Не успел бедняга и кору пересечь, как схватил его лесник:
— Ты зачем, вор-разбойник, лес рубишь? Тиша на это по-хорошему ответил, кто он, и откуда, и для чего ему нужен сосновый столб. Лесник видит, что перед ним не вор, не разбойник, а вдовий сын, кузнеца Захара выученик.
— Вот что, — говорит, — коли тебя кузнец научил, как золотой гвоздь сковать, и я тебе помогу. Иди в лес, делянку выруби — за работу столб получишь. Делать нечего, пошёл Тиша в лес. День рубил, два рубил, на третий день делянку вырубил. Столб получил, на отцовскую землю его отнёс. А земля бурьяном-репейником заросла. Некому работать на ней было. Притащил Тиша столб, а вкопать его нечем.
— Да зачем тебе о лопате горевать! — говорит ему мать. — Гвоздь сковал, топор сковал — неужели лопатку не загнёшь? Дня не прошло, смастерил Тиша лопату. Глубоко вкопал столб, счастливый гвоздь вбивать стал. Невелик труд — гвоздь вбить, когда свой топор, а у топора такой обух, что плясать на нём можно. Вбил Тиша гвоздь и ждёт, когда он золотеть начнёт. День ждёт, два ждёт, а гвоздь не только не золотеет, а буреть начинает.
— Мамонька, глянь-ка, его ржа ест. Видно, он чего-то ещё просит. Надо к кузнецу сбегать. Прибежал к кузнецу, всё как есть рассказал, а тот на это и говорит:
— Не может быть гвоздь без дела вбит. Всякий гвоздь свою службу нести должен.
— А какую, дяденька Захар?
— Сходи к людям и погляди, как им гвозди служат. Пошёл Тиша по селу. Видит: одними гвоздями тёс пришивают, другими, самыми тоненькими, дрань на крышах прихватывают, на третьи, на самые большие, сбрую, хомуты вешают.
— Не иначе, мамонька, на наш гвоздь хомут повесить надо. Не то ржа всё моё счастье съест. Сказал так Тиша и отправился к шорнику.
— Шорник, как хомут заработать?
— Это плёвое дело. Поработай у меня до сенокоса, а от сенокоса— до снега. Вот тебе хомут и сбруя будут!
— Ладно, — говорит Тихон и остался у шорника. А шорник тоже из кузнецовой поры был. Утруждать Тишу не утруждал, но и без дела сидеть не давал. То колодки для хомутов велит пристрогать, то дровец наколоть, то десятину пропахать. Не всё сразу получалось. Трудновато бывало, а от хомута отступиться боязно. Не может быть гвоздь без дела вбит. Пришло время, пришёл расчёт. Получил Тихон самый лучший хомут и полную сбрую. Принёс это всё и повесил на гвоздь:
— Золотей, мой гвоздь! Всё для тебя сделал. А гвоздь, как живой, нахмурился из-под шляпки, молчит и не золотеет. Тиша опять к кузнецу, а кузнец опять своё:
— Не может хороший хомут со сбруей на гвозде висеть. Для чего-то висит хомут…
— Откуда ему такое счастье? А Тиша мало на кого глядит, к столбу подворачивает:
— Ну, гвоздь, теперь у тебя хомут, у хомута конь. Золотей! А гвоздь как был, так и есть. Тут Тихон, хоть и тихим был, а накинулся на гвоздь:
— Ты что, ржавая шляпка, надо мной измываешься? А на ту пору у столба кузнец случился:
— Ну что тебе бессловесный гвоздь сказать может? Не золотеет — значит, еще чего-то просит.
— Мыслимое ли дело, чтобы столб, гвоздь, хомут да конь под дождём мокли!
— Да позолотеешь ли ты когда-нибудь? — крикнул в сердцах Тихон.
— Позолотею. Обязательно позолотею! У Тихона глаза на лоб полезли. До сей поры гвоздь молчал, а тут на — заговорил! Видно, в самом деле не простой он сковал гвоздь. А то, что кузнец в это время на крыше лежал, Тихону невдомёк. Молод ещё был, не научился ещё сказки, как орехи, раскусывать да ядра из них выбирать. Со скорлупой глотал.
— Чего же тебе ещё, гвоздь, надобно? На это вместо гвоздя конь Тише ответ проржал:
— И-и-хи-хи… Как мне жить без сохи. И-ии…
— Да ты, Буланко, не ржи так жалобно! Если уж я тебя заработал, так соха будет. Сам лемех скую и оглобельки вытешу. Сковал, вытесал, поперечины наладил, а на гвоздь не идёт смотреть. Не до того как-то стало. Другое в голову вошло. Коли гвоздь хомут попросил, хомут — коня, конь — соху, надо думать, соха пашню запросит. Запряг Тихон коня в соху. Конь ржёт, соха пласт режет, пахарь песенки попевает. Народ в поле высыпал, на Тишу глядит. Матери девок-невест вперед себя выпихивают. Авось, какая приглянется. И Кузнецова дочка тут же, на пашне. Так и ходит за ним, как галка, по борозде. Нечёсаная, немытая.
Читайте также: