Пелевин зомбификация краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
В честь выхода нового романа Transhumanism Inc. Лайфхакер вспоминает все значительные произведения мастера.
Почему стоит прочесть Пелевина
Виктор Пелевин уже много лет считается одним из самых любимых российскими интеллектуалами писателей. Если учесть почти тридцатилетнюю карьеру, то на его счету не так уж и много работ. Он обычно не спешит с изданием своих произведений, разве что в последнее время выдаёт по книге в год.
В основе его творчества лежит сочетание философии буддизма, социальной сатиры и яркого описания жизни самых обычных людей. За редким исключением, его произведения не связаны друг с другом, в них можно увидеть лишь небольшие взаимные отсылки.
Но даже при общей теме каждая книга Пелевина уникальна, а форма и подача сильно различаются. Поэтому прежде, чем взяться за чтение, лучше ознакомиться с нашим гидом по творчеству писателя.
Первые книги о советских буднях
В начале девяностых первые книги Виктора Пелевина покорили зрителей откровенной сатирой на тему развалившегося Советского Союза.
Омон Ра
Советский школьник Омон Кривомазов попадает в программу подготовки первой экспедиции на Луну. Вот только выясняется, что в советских ракетах нет никакой автоматики, все ступени отщёлкиваются вручную сидящими в них людьми, которые при этом погибают. Но страна готова пойти на такие жертвы ради того, чтобы опередить весь мир.
Пелевин открыто иронизирует над многими социальными проблемами. Под удар попадает ярый патриотизм: курсантам в лётном училище имени Маресьева отрезают ноги, а в пехотном училище имени Александра Матросова выпускников обстреливают из пулемёта, чтобы все доказывали верность родине. И одновременно автор смеётся над теориями заговоров: вдруг и правда всеми автоматическими ракетами управляют люди. А может, и самих полётов на Луну не было вовсе.
Жизнь насекомых
На первый взгляд, это история будничной жизни обычных людей начала девяностых. Но каждый герой похож на какое-нибудь насекомое. Отец может научить сына только катить перед собой огромный шар, будто это единственная цель его жизни; легкомысленных мотыльков всё время тянет к огню; иностранный москит прилетает в нашу страну попробовать местной крови, но чуть не травится, укусив алкоголика.
В произведениях Пелевина, особенно в раннем творчестве, персонажи часто не те, кем кажутся поначалу. Люди могут оказаться курицами или героями игр. Но насекомые — одна из самых ярких его аллегорий. Ведь монотонная повседневность человека так похожа на их однообразное существование.
Концентрированная философия
Если хочется сразу понять основные идеи автора, не читая всех произведений, то лучше всего начать с этих книг.
Чапаев и Пустота
Молодой поэт-декадент Пётр Пустота отправляется вместе с Василием Чапаевым на фронт. Но по ночам ему снится, что он — пациент психиатрической лечебницы в России конца девяностых. А пациенту психиатрической лечебницы снится, что он — поэт-декадент в дивизии Чапаева.
Шлем ужаса. Креатифф о Тесее и Минотавре
Все герои этой книги просыпаются в одинаковых комнатах, где, помимо простейшей мебели, есть только клавиатура и экран. И общаться друг с другом они могут только в чате. У каждого за дверью странный лабиринт, но никто из героев не может вспомнить, как он попал сюда. Или же они только так говорят, ведь собеседники не могут проверить правдивость слов друг друга — они видят только буквы на экране.
Книги для начинающих
Если кажется, что предыдущие книги слишком сложны для первого знакомства, есть несколько вариантов, с которых начать проще всего. Это вовсе не значит, что их будет неинтересно читать тем, кто уже хорошо знаком с творчеством автора. Но многие мысли в них поданы довольно простым языком и разъясняются более подробно.
Священная книга оборотня
Empire V
Самого обыкновенного молодого человека Романа внезапно обращают в вампира. Вот только в жизни они сильно отличаются от тех, что показывают в кино. Теперь героя зовут Рама, и он должен изучать главные вампирские науки: гламур и дискурс. Вампиры издревле управляют людьми, используя их одновременно для питания и служения. Хотя на самом деле сосут вампиры не кровь, а баблос.
Пелевин не оставляет без внимания ни одну актуальную тему, и в этом романе он обратился к миру гламура и денег. Хоть и метафорически, через тему вампиров, он разбирается в жизни завсегдатаев элитных тусовок, которые считают весь мир своей прислугой.
Сатира и злободневность
Далеко не всегда Пелевин обращается к вечному. Многие его книги поднимают самые острые темы.
Вавилен Татарский — типичный интеллигентный представитель поколения семидесятых. В перестроечные времена он открывает в себе новый талант — сочинять рекламные слоганы для любого продукта. Он идёт работать копирайтером, затем становится криэйтором. А потом узнаёт шокирующую правду о телевидении и политике.
ДПП (NN)
S.N.U.F.F.
Действие происходит в антиутопическом мире будущего, где люди обитают на огромном летающем шаре Бизантиум, а на Земле остались менее развитые орки. Главный герой Дамилола Карпов работает оператором беспилотной летающей камеры, которая одновременно может становиться и смертоносным оружием. Его работа — снимать видео о жизни орков. А когда жителям Бизантиума понадобилась порция интересных новостей, они устроили войну в стране орков — Уркаине.
Любовь к трём цукербринам
Эта книга состоит из нескольких связанных друг с другом частей. Во вступлении рассказывается о высшем существе — Киклопе, который спасает наш мир, отслеживая вероятности развития всех событий по принципу эффекта бабочки. Помешать ему пытаются птицы, которые бросают в него людей на манер игры Angry Birds. А основная часть посвящена миру будущего, где люди проводят всё время в виртуальной реальности.
iPhuck 10
Словно в ответ на претензии некоторых критиков, которые стали обвинять Пелевина в самоповторах, он выпустил книгу от лица программы. При этом автор не забыл в одной из глав очень едко пройтись по всем подобным отзывам, заранее предсказав реакцию на iPhuck 10.
Эта книга сложнее, чем многие другие произведения писателя. Действие здесь развивается очень медленно, а значительная часть юмора построена на самоиронии. Сам сюжет играет вторичную роль. Настоящих поклонников Пелевина порадуют размышления о субъективной ценности творчества (в будущем произведение искусства может состоять из одного названия), а также попытка разобраться в одной из самых актуальных тем современной литературы — самосознании искусственного интеллекта.
Тайные виды на гору Фудзи
В этом романе Пелевин снова берётся за самые актуальные и обсуждаемые темы последнего времени: от медитации до феминизма. Автор рассказывает о мучительно трудном поиске счастья российских олигархов, об истории настоящего женского успеха и о трудностях стартапов в российских реалиях.
Для тех, кто устал от сатиры
Смотритель
Что, если император Павел I не был убит заговорщиками, а успел перенестись в иной мир, созданный Францем Антоном Месмером? В Идиллиуме он стал первым Смотрителем, охраняющим свой мир. С тех пор сменилось немало Смотрителей, и вот главный герой книги должен занять этот почётный пост, но ему предстоит узнать очень многое о самой сущности жизни, усомниться в собственной реальности и найти любовь.
Короткие истории
Помимо романов, Виктор Пелевин иногда пишет повести и рассказы, объединяя их в небольшие сборники. Часто они связаны между собой, но читать их можно в любом порядке.
Жёлтая стрела
Ананасная вода для прекрасной дамы
Рассказы в этом сборнике лишь дополняют основные истории, но их будет очень приятно почитать, если не хватило самих повестей.
Возвращение к старому стилю
Граф T. (аллюзия на Льва Толстого) отправляется в путешествие в Оптину Пустынь, хоть и сам точно не помнит зачем. В пути ему предстоит встретиться не только с людьми, которые пытаются помешать ему достичь своей цели, но и самими создателями — авторами книги про графа Т. Параллельно можно узнать о судьбе Фёдора Михайловича Достоевского — персонажа компьютерной игры, где надо убивать зомби.
Лампа Мафусаила, или Крайняя битва чекистов с масонами
Три поколения дворянской семьи Можайских исправно служат отечеству в XIX, XX и XXI веках. Первая часть может показаться слишком затянутой и даже занудной: здесь очень много финансовой аналитики. А вот дальше Пелевин возвращается к своему излюбленному безумию и раздолью с перемещениями во времени, пришельцами-бородачами и рептилоидами, а также зонами, где газеты издаются в виде татуировок. А в финале он даже сможет объяснить, почему первая часть была такой скучной.
Новинка-2021
Transhumanism Inc.
Действие нового романа Пелевина разворачивается в будущем через два века после событий iPhuck 10. Судя по аннотации, это одновременно футуристический и архаичный мир победившего матриархата, в котором состоятельные люди получили возможность жить почти вечно.
Свою авторскую колонку на Фантлабе я создал прежде всего для того, чтобы иметь возможность перенести сюда некоторые свои посты из других социальных сетей — прежде всего из Фейсбука (или из Мордодыра, как я его сам называю) и из Живого Журнала (который, увы, в последние годы я в значительной степени забросил). Полагаю, что эти мои посты могут быть интересны многим любителям фантастики, а аудитория всё-таки везде разная, да и заточена она на разные вещи. Последнее время я как раз постепенно выкладывал в Фейсбуке фрагменты из своего древнего фант-журнала "Интеркомъ", прекратившего своё существование в далёком уже 1994 году на 5-м по счёту номере, скопированном на ксероксе всего в 6 экземплярах — вместо обещанных мне издателем Николаем Ютановым 2-х типографских тысяч. Короче, это был один из лучших моих номеров за всю мою редакторскую деятельность, но при этом он практически никому не известен. Даже у меня у самого этого номера в архиве нет — как, впрочем, и всех предыдущих, — но зато мне удалось упросить своего старого друга Романа Арбитмана, у которого в коллекции этот номер сохранился, отсканировать все его страницы в разрешении, пригодном для чтения. Вот я и выкладываю теперь эти страницы у себя в Мордодыре, сопровождая их специальными предисловиями. И вот этот текст — как раз один из таких постов, причем довольно большой — прямо солидный такой лонгрид. Мне кажется, что этот мой мемуар будет интересен и посетителям Фантлаба.
-- Андрей Чертков
А вот к этому материалу из 5 номера "Интеркома" (весна 1994 года) необходимо сразу же сделать насколько обязательных предуведомлений:
1. Первые рукописи начинающего писателя (МТА, то есть) Виктора Олеговича Пелевина я прочел в декабре 1989 года на так называемом "Малеевском" семинаре молодых писателей-фантастов в Дубултах — их туда привёз известный фантаст 4-й волны и сотрудник журнала "Вокруг света" Виталий Бабенко, а я как раз был в группе, которой он руководил. Это были рассказы "День Бульдозериста", "Ухряб", "Оружие возмездия" — и уже по этим рассказам можно было сделать вывод, что в нашей фантастике (ибо о мейнстриме-боллитре речь тогда вообще ещё не шла) появился очень яркий и более чем необычный автор. В дальнейшем эта репутация Пелевина была закреплена его первыми журнальными публикациями — "Колдун Игнат и люди" в "Науке религии" (собственно, редактор этого журнала Эдуард Геворкян и по сей день вполне заслуженно имеет репутацию "первооткрывателя Виктора Пелевина"), "Затворник и Шестипалый" в "Химии и жизни", "Принц Госплана" в альманахе S.O.S.", "Омон Ра" в журнале "Знамя", — а затем и дебютным сборником Пелевина "Синий фонарь", вышедшим в 1992 году в кооперативном издательстве "Текст", одним из руководителей которого был всё тот же Виталий Бабенко.
2. Лично с Виктором Олеговичем я познакомился в 1992 году при довольно забавных обстоятельствах. Николай Ютанов, совсем недавно создавший издательский кооператив "Корвус" с торговой маркой "Terra Fantastica", надумал вдруг возродить знаменитую книжную серию "Новая фантастика", которую он издавал в 1989 году с какими-то своими рижскими друзьями под разными издательскими марками (в серии тогда вышли братья Стругацкие, Андрей Столяров, Вячеслав Рыбаков и Андрей Лазарчук). Помимо книг из "старого портфеля", которые так и не вышли в свет в 80-х годах (Борис Штерн, Михаил Веллер, Любовь и Евгений Лукины, Михаил Успенский), Ютанов захотел включить в возрождаемую им серию ещё и сборник восходящей звезды фантастики Виктора Пелевина, — и поэтому ваш покорный слуга, ставший к этому времени "редактором-призраком" при Ютанове, был послан в Москву для налаживания контактов с этим нашим, по-видимому, потенциальным автором. Насколько я смутно помню, встречу с Виктором мне тогда довольно быстро организовали мои уже старые знакомые Александр Корженевский и Эдуард Геворкян, — собственно, именно в кабинете Геворкяна в редакции журнала "Наука и религия" эта встреча и произошла. Деталей "первого контакта" я уже совсем не помню, помню лишь, что мы с Виктором, в общем-то, понравились друг другу, но задание своё я тогда всё-таки не выполнил: чуть ли не с порога, прямо после рукопожатия, Виктор предупредил меня, что никакой своей книги "Терре Фантастике" он дать не может: во-1-х, почти всё, им уже написанное, только что вышло в кооперативе "Текст", а во-2-х, буквально на днях он подписал договор на все свои будущие книги с издательством "Вагриус" (в ту пору уже известным и влиятельным). Поэтому мы просто выпили с ним за знакомство то ли пивка, то ли чего покрепче, да и разбежались по своим делам.
3. Весной следующего года Виктор Олегович в первый и последний раз "вышел в люди" — то есть, появился на фантастическом конвенте "Интерпресскон" в Доме творчества кинематографистов под Питером, где Виктор вполне ожидаемо получил одноименные призы за роман "Омон Ра" и рассказ "Принц Госплана" (а вот "Бронзовую улитку" Борис Стругацкий ему дал только за "Омон Ра", а за "Принц Госплана" таки не дал, так что "двойного золотого дубля" у Пелевина тогда всё-таки не получилось). На том "Интерпрессконе" молодой еще и шебутной Виктор Олегович (30 лет всего, мы ведь с ним почти ровесники) усиленно развлекал публику, в немалых количествах и в самых разных компаниях поглощая водку разных сортов, но при этом, казалось бы, совершенно не пьянея, а также демонстрируя ошеломленным фэнам, как надо правильно выть по-волчьи, чтобы выглядеть настоящим "оборотнем средней полосы". Если бы мы тогда знали, что этот первый контакт фэнов с будущим классиком литературы станет сразу же и последним, то мы, наверное, так просто от себя его не отпустили бы. Во всяком случае, затарились бы впрок автографами и фотками, чтобы хвастаться потом ими в Сети. Вот и у меня ни одного совместного селфи и ни одной книжки Пелевина с его автографом так-таки и нет. И не будет.
4. Рукопись Пелевинского эссе "Зомбификация" попала ко мне в руки, судя по всему, на том самом "Интерпрессконе" в апреле 1993 года, — но передал мне ее не сам Виктор, а вездесущий Эдик Геворкян, причем именно с прицелом на публикацию в "Интеркоме", который после своего 4-го номера, вышедшего в 1993 году тиражом в 4 тыс. экз., казался всем вполне стабильным и респектабельным журналом, а не каким-то там любительским листком. Более того, рукопись эта была не одна, а было их сразу две — "прицепом" к статье Пелевина шло эссе самого Геворкяна, которое называлось "Бойцы терракотовой гвардии" и которое, по словам Эдика, являлось прямым ответом на лихую пелевинскую гипотезу. Так что мне не оставалось ничего другого, кроме как взять обе рукописи — одну для публикации в 5-м номере журнала, а другую — для публикации в 6-м номере, — которого, увы, так уже и не случилось.
5. Приняв эссе Пелевина к публикации, я быстро понял, что печатать его в чисто текстовом виде будет как-то не очень симпатично, тем более, что у меня журнал, в принципе, иллюстрированный. Однако я не помню точно, когда именно в мою "светлую" голову пришла сама эта идея — оформить хулиганский текст Пелевина жутковатой графикой Андрея Карапетяна. Очевидно, это случилось в какой-то из тех моментов, когда я в кабинете Николая Ютанова рассматривал большие листы из Карапетяновских папок с иллюстрациями к "Граду обреченному" братьев Стругацких, к "Мастеру и Маргарите" Михаила Булгакова, наконец — к "Божественной комедии" Данте Алигьери. И вот как раз иллюстрации к Данте показалась мне вдруг ассоциативно очень созвучными данному тексту Пелевина. Что ж, подумано — сделано. Я высказал свою идею Ютанову, он передал мою просьбу Карапетяну, а тот дал согласие, благо "Интеркомъ" всегда был изданием имиджевым для ТФ, но при этом принципиально безгонорарным, в том числе и для меня самого как редактора. Впрочем, Андрей вообще никогда не жмотничал — он не только часто давал разрешение на бесплатную публикацию своих рисунков, но и просто рисовал между делом всякие лёгкие графические экзерсисы по просьбе, скажем, Андрея Николаева, который оформлял ими свои фэнзины — и "Сизиф", и "Оберхам", и "Двести".
6. Вскоре после того, как я сверстал этот свой номер, и когда стало ясно, что никакого нормального тиража у него, увы, не будет, ко мне обратился писатель Андрей Лазарчук. Андрей, как патриот своего родного города Красноярска, был также большим патриотом только что созданного в Красноярске литературно-художественного журнала "День и ночь", — тем более, что главный редактор этого журнала Роман Солнцев был его личным другом. Поэтому Андрей подыскивал для "Дня и ночи" разные "ударные" и эксклюзивные тексты. Прослышав про "Зомбификацию" Пелевина, Лазарчук тут же обратился к Геворкяну, а тот, естественно, переправил его ко мне. Поскольку мне за этот текст Пелевина цепляться больше не имело смысла, я с лёгким сердцем отдал Андрею тот файл, который был напечатан в моём невезучем "Интеркоме" (кстати, я его сам набирал по рукописи и, разумеется, в процессе набора чуть-чуть подредактировал). Таким образом эссе Пелевина в этом же 1994 году было опубликовано еще и в журнале "День и ночь".
7. "Зомбификация" Пелевина — это текст в таком довольно редком и своеобразном жанре, как квази- или околофантастическая публицистика. Из других ярких образцов этого жанра я могу назвать, например, нашумевшее некогда эссе Андрея Лазарчука и Петра Лелика "Голем хочет жить" (тоже крайне несчастливый текст, который аж с конца 80-х годов скитался по многим журнальным редакциям — от "Знание-силы", "Нового мира", "Век XX и мир" и "Молодого коммуниста" до моего так и не вышедшего в 1991 году первого профессионального "Оверсана", но в итоге он был впервые издан лишь в конце 90-х годов в журнале, если не ошибаюсь, "Мир Интернета", после чего в 2002 году получил наконец давно заслуженную"АБС-премию"). Также к этому жанру принадлежит и упоминавшееся выше эссе Геворкяна "Бойцы терракотовой гвардии" — пролетев мимо "Интеркома", этот текст был напечатан впервые только в 1996 году в двух номерах журнала "Если" (где я уже не работал), после чего в 1997 году получил "Бронзовую улитку" и "Странника", а вот "Интерпресскона" не получил. Наконец, в этом жанре были написаны: известное эссе Вадима Казакова "Полёт над гнездом лягушки" (первая публикация — фэнзин "Двести", 1994 год, премия "Интерпресскон" в 1995 году; вторая публикация — первый том проекта "Миры братьев Стругацких: Время учеников" в 1996 году), а также целый цикл предисловий Сергея Переслегина в серии "Миры братьев Стругацких" (1996-1999; премия "Бронзовая улитка" в 1999 году).
8. Поэтому не было ничего удивительного в том, что и "Зомбификация" Виктора Пелевина была выдвинута в 1995 году на соискание премии "Странник" по самой ближайшей к своему странному жанру номинации — "Критика/публицистика", но, конечно, не по "интеркомовской" публикации, а по публикации в красноярском журнале "День и ночь". Тем не менее, когда со сцены питерского Дома композиторов, где проходила церемония "Странника", объявили победителя по этой категории, а самого Пелевина в зале, естественно, не оказалось, то получать этот приз за автора на сцену вытолкнули почему-то меня. Ну что ж, я вышел и получил, и даже речугу благодарственную толкнул, как будто это был целый "Оскар", — ну а через пару недель, отправившись в очередную плановую командировку в Москву, я прихватил статуэтку "Странника" с собой, благо чугуняка для критиков/публицистов была не такая громоздкая и тяжелая, как чугуняка для писателей большой и малой формы. С Пелевиным, разумеется, я созвонился предварительно, но домой к себе он меня так и не пригласил, поэтому процесс передачи приза от редактора-издателя автору-лауреату состоялся возле какой-то станции московского метро (название я уже не помню) и было отмечено совместным распиванием бутылочек пива — по одной на брата. И на этом моё общение с Виктором Олеговичем Пелевиным закончилось — больше мы никогда не встречались.
9. Ну а теперь, получив такую обильную предварительную информацию, вы с чистой совестью можете приступить к прочтению (или, б.м., к перепрочтению) этого эпохального литературного труда в его самом первом российском издании и в уникальном оформлении блистательного художника Андрея Карапетяна. Читательские же отзывы на это произведение (местами весьма интересные, кстати) вы можете глянуть на сайте "Лаборатория фантастики".
Также данная книга доступна ещё в библиотеке. Запишись сразу в несколько библиотек и получай книги намного быстрее.
Посоветуйте книгу друзьям! Друзьям – скидка 10%, вам – рубли
По вашей ссылке друзья получат скидку 10% на эту книгу, а вы будете получать 10% от стоимости их покупок на свой счет ЛитРес. Подробнее
- Объем: 30 стр.
- Жанр:п ублицистика, с овременная русская литература, э зотерика / оккультизм
- Тег:э ссеРедактировать
Эта и ещё 2 книги за 299 ₽
По абонементу вы каждый месяц можете взять из каталога одну книгу до 600 ₽ и две книги из персональной подборки.Узнать больше
Автор решил сравнить советскую идеологию с гаитянским культом вуду. На первый взгляд две эти системы кажутся абсолютно полярными. Однако под зорким взглядом Пелевина выясняется, что древние колдуны вуду и советские идеологи пользовались практически идентичными методами воздействия на массовое сознание людей…
Слушать аудиокнигу Зомбификация. Опыт сравнительной антропологии. - Пелевин Виктор
Красные цепи 07, Единая теория всего. Том 4. Антропный принцип, продолжение - Образцов Константин
Человек на пути знания. Этапы и рубежи толтекской традиции познания - Станислав Заборовский
Читайте также: