Недуг уладов краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Один богатый улад жил в горах, в пустынной местности. Кру?нху, сын Агно?мана, звали его. Богатство его сильно возросло, и много сыновей было у него. Но жена, мать его детей, умерла. Долгое время он жил, не имея жены.
Однажды, когда он лежал в своем доме, он увидел, как вошла прекрасная юная женщина; дивно хороши были облик, одежда и движения ее. Ма?ха[23] было имя женщины, как говорят люди знающие. Она села на скамью у очага и развела огонь. До самого конца дня оставалась она в доме, никому не говоря ни единого слова. Она достала квашню и решето и стала готовить и прибирать все в доме. Когда наступили сумерки, она, никого не спрашивая, взяла ведро и выдоила коров. Войдя опять в дом, она повернулась вправо, прошла на кухню, распорядилась по хозяйству и затем села на скамью возле Крунху.
Когда все ушли спать, она осталась у очага и потом притушила огонь. Затем она повернулась вправо, подошла к Крунху, легла под его плащ и обняла его рукой. Так и зажили они вместе, и она зачала от него. Теперь еще больше возросло его богатство; для нее же было радостью, что он здоров и хорошо обряжен.
В те времена у уладов было в обычае устраивать частые собрания воинов и празднества. На одно из таких празднеств стекались все улады, мужчины и женщины, кто только мог.
– Я тоже пойду на праздник, как все другие, – сказал Крунху жене.
– Не ходи туда, – сказала она, – чтобы не подвергнуться искушению рассказать о нас. Знай, что нашей совместной жизни конец, если ты кому-нибудь расскажешь о ней.
– Я буду молчать на празднике, – отвечал Крунху.
Все улады собрались на праздник. Пришел и Крунху вместе с другими. Сборище блистало людьми, конями, одеждами. Были состязания в беге колесниц, в метании копий и выжимании тяжестей. К концу праздника в состязании приняла участие колесница короля, и его кони превзошли всех своим бегом. Тогда собрались все певцы, чтобы восславить короля и королеву, его филидов[24] и друидов[25], слуг и воинов, а также все собрание.
– Никогда еще, – говорили они, – не видели мы коней, подобных белым коням короля. Поистине, нет более быстрых коней по всей Ирландии!
– Моя жена бегает быстрее этих белых коней, – сказал Крунху.
– Схватить этого человека, – воскликнул король, – и не отпускать до тех пор, пока его жена не явится на состязание!
Его схватили, а король послал людей за женщиной. Она приветствовала посланцев и спросила, зачем они пришли.
– Мы посланы за тобой, – отвечали они, – чтобы ты выкупила своего господина, которого король велел схватить. Ибо он сказал, что ты бегаешь быстрее, чем белые кони короля.
– Плохое дело! – сказала она. – Он не должен был говорить так. Но у меня есть справедливый отвод: я ношу в своем чреве младенца, и уже близок час моего разрешения.
– Нет отвода! – воскликнули посланцы. – Твой муж должен умереть, если ты не придешь.
– Придется мне согласиться, – сказала она.
И она пошла вместе с ними на праздник. Все собрались, чтобы посмотреть на нее.
– Непристойно, – сказала она, – чтобы все так смотрели на меня. Для чего привели меня сюда?
– Чтобы ты состязалась в беге с белыми конями короля, – был ей ответ.
– У меня есть отвод, – сказала она, – близятся мои родовые муки.
– Занесите меч над ее мужем! – воскликнул король.
– Дайте мне хоть небольшую отсрочку, пока я разрешусь от бремени.
– Нет отсрочки, – сказал король.
– Стыд вам поистине, что даже отсрочки мне не дали, – сказала женщина. – Это покроет вас великим позором. Пускайте же вскачь коней.
Так и было сделано. И к концу бега она оказалась впереди коней. Тут испустила она крик и разрешилась от бремени. В муках родила она двойню – мальчика Фиа?ру и девочку Фиа?л.
Когда собравшиеся мужчины услышали крик этой женщины, они почувствовали, что силы в них не больше, чем в женщине, рожающей ребенка.
– Это пятно позора навсегда останется на вас, – сказала им женщина, – за то, что вы подвергли стыду мою честь. Всякий раз, как вашему народу придется тяжко, на всех вас, сколько ни есть вас в королевстве, будет нападать болезнь, подобная родовым мукам. И сколько времени женщина мучится родами, столько же будет длиться и ваше страдание: пять дней и четыре ночи или пять ночей и четыре дня, – и так целых девять поколений. И это оказалось правдой. Такая напасть тяготела над уладами со времени Крунху до царствования Фергу?са, сына Домна?ла.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
ГРАФИНЯ ЭЙЗЕНБЕРГСКАЯ © Перевод А. Смирнова
ГРАФИНЯ ЭЙЗЕНБЕРГСКАЯ © Перевод А. Смирнова Граф Эйзенбергский очень любил свою первую жену.Познакомились они в Бонне, когда он был еще студентом, и тогда же обручились, но поженились значительно позже. Проведя медовый месяц в морском путешествии в Норвегию и Италию,
РАСТЕНИЕ © Перевод А. Смирнова
РАСТЕНИЕ © Перевод А. Смирнова Существование Сиприен Вандар протекало словно на некой меже, разделяющей жизнь и смерть, существование, отмеченное не разумом, но инстинктом, лишь на мгновение озаренное тусклым солнцем, грустным, как одинокая звезда на грозовом вечернем
ЮГ ** © Перевод М. Былинкина
ЮГ ** © Перевод М. Былинкина Человек, сошедший в 1871 году с судна в порту Буэнос-Айреса, звался Иоханнесом Дальманом и был пастором евангелической церкви. В 1939 году один из его внуков, Хуан Дальман, заведовал муниципальной библиотекой на улице Кордова и чувствовал себя
1889 © Перевод С. Рошаль
1889 © Перевод С. Рошаль Ж. ВАН САНТЕН КОЛЬФУ Париж, 6 марта 1889 г.Дорогой собрат!Ведь я уже говорил Вам, чтобы Вы не беспокоились, когда я долго Вам не отвечаю. Если я не величайший труженик на свете, то величайший ленивец. Правда, я переживаю кризис, вероятно, — кризис
1896 © Перевод И. Шафаренко
УПАДОК © Перевод. В. Шор
УПАДОК © Перевод. В. Шор Мы являемся свидетелями великолепной комедии, которая разыгрывается в Салоне у картин Курбе. Меня, критика изобразительного искусства, порою больше, чем творчество самих художников, занимает поведение посетителей выставок, ибо они, сами того не
Недуг Дмитрия Голубкова
Перевод
Laura и ее перевод
Перевод как судьба
Перевод как судьба В годы ранней юности, когда я зачитывалась романами Фейхтвангера и Стефана Цвейга, меня не занимала тема художественного перевода. По правде говоря, я даже не удосуживалась поинтересоваться именем переводчика, стоящим на обороте титула. Текст,
Один богатый улад жил в горах, в пустынной местности. Крунху, сын Агномана, звали его. Богатство его сильно возросло, и много сыновей было у него. Но жена, мать его детей, умерла. Долгое время он жил, не имея жены.
Однажды, когда он лежал в своем доме, он увидел, как сошла прекрасная юная женщина; дивно хороши были облик, одежда и движения ее. Маха (1) было имя женщины, как говорят люди знающие. Она села на скамью у очага и развела огонь. До самого конца дня оставалась она в доме, никому не говоря ни единого слова. Она достала квашню и решето и стала готовить и прибирать все в доме. Когда наступили сумерки, она, никого не спрашивая, взяла ведро и выдоила коров. Войдя снять в дом, она повернулась вправо, (2) прошла на кухню, распорядилась по хозяйству я затем села на скамью возле Крунху. Когда все ушли спать, она осталась у очага и потом притушила огонь. Затем она повернулась вправо, подошла к Крунху, легла под его плащ и обняла его рукой. Так и зажили они вместе, и она зачала от него. Теперь еще больше возросло его богатство; для нее же было радостью, что он здоров и хорошо обряжен.
В те времена у уладов было в обычае устраивать частые собрания воинов и празднества. На одно из таких празднеств стеклись все улады, мужчины и женщины, кто только мог. (3)
- Я тоже пойду па праздник, как все другие, - сказал Крунху жене.
- Не ходи туда, - сказала она, - чтобы не подвергнуться искушению рассказать о нас. Знай, что нашей совместной жизни конец, если ты кому-нибудь расскажешь о ней. - Я буду молчать на празднике, - отвечал Крунху. Все улады собрались на праздник. Пришел и Крунху вместе с другими. Сборище блистало людьми, конями, одеждами. Были состязания в беге колесниц, в метании копий и выжимании тяжестей. К концу праздника в состязании приняла участие колесница короля, и его кони превзошли всех своим бегом. Тогда собрались все певцы, чтобы восславить короля и королеву, его филидов и друидов, слуг и воинов, а также все собрание.
- Никогда еще, - говорили они, - не видели мы коней, подобных белым коням короля. Поистине нет более быстрых коней по всей Ирландии!
- Моя жена бегает быстрее этих белых коней, - сказал Крунху.
- Схватить этого человека, - воскликнул король, - и нс отпускать до тех пор, пока его жена не явится на состязание!
Его схватили, а король послал людей за женщиной. Она приветствовала посланцев и спросила, зачем они пришли.
- Мы посланы за тобой, - отвечали они, - чтобы ты выкупила своего господина, которого король велел схватить. Ибо он сказал, что ты бегаешь быстрее, чем белые кони короля.
- Плохое дело! - сказала она. - Он не должен был говорить так. Но у меня есть справедливый отвод: я ношу в своем чреве младенца, и уже близок час моего разрешения.
- Нет отвода!-воскликнули посланцы.-Твой муж должен умереть, если ты не придешь.
- Приходится мне согласиться, - сказала она. E она пошла вместе с ними на праздник. Все собрались, чтобы посмотреть на нее.
- Непристойно, - сказала она, - чтобы все так смотрели на меня. Для чего привели меня сюда?
- Чтобы ты состязалась в беге с белыми конями короля, - был ей ответ.
- У меня есть отвод, - сказала она, - близятся мои родовые муки.
- Занесите меч над ее мужем! - воскликнул король. - Дайте мне хоть небольшую отсрочку, пока я разрешусь от бремени. - Нет отсрочки, - сказал король.
- Стыд вам поистине, что даже отсрочки мне не дали, - сказала женщина. - Это покроет вас великим позором. Пускайте же вскачь коней.
Так и было сделано. И к концу бега она оказалась впереди коней. Тут испустила она крик острой боли и разрешилась от бремени. В муках родила она двойню - мальчика Фиару и девочку Фиал.
Когда собравшиеся мужчины услышали крик этой женщины, они почувствовали, что силы в них не больше, чем в женщине, рожающей ребенка.
- Это пятно позора навсегда останется на вас, - сказала им женщина,-за то, что вы подвергли стыду мою честь. Всякий раз как вашему народу придется тяжко, на всех вас, сколько ни есть вас в королевстве, будет нападать болезнь, подобная родовым мукам. И сколько времени женщина мучится родами, столько же будет длиться и ваше страдание: пять дней и четыре ночи, или пять ночей и четыре дня, - и так целых девять поколений.
И это оказалось правдой. Такая напасть тяготела над уладами со времени Крунху до царствования Фергуса сына Домнала.
В давние времена жил среди уладов богатый человек по имени Крунху, сын Агномана. Было у него много добра, и сыновья его жили поблизости. Жена же его умерла. Часто подолгу сидел он один в своем доме. Однажды в дом Крунху вошла женщина, которой он никогда прежде не видел. Прекрасно было ее лицо, строен стан, богата одежда. Ни слова не сказав, развела она огонь в очаге, замесила квашню, испекла хлеб. Целый день хлопотала она по хозяйству, и все, что ни делала — делала хорошо. Скоро чисто и тепло стало в доме. Вечером женщина взяла ведро, подоила коров, а когда настала ночь, погасила огонь и легла рядом с Крунху.
Так стала красавица его женой. Звали ее Махой, и была она не простой женщиной, а сидой.
Хорошо жили Крунху и Маха. Не знали они недостатка ни в еде, ни в лошадях, ни в одежде, само собой преумножалось их богатство, в доме было тепло и чисто. Но Маха предупредила мужа, чтобы он никому о ней не рассказывал, не хвастался тем, что во многом она превосходит обычных людей.
Раз захотелось Крунху пойти на праздник начала зимы, что каждый год справляли улады на широкой равнине. Надел он свои лучшие пестрые одежды. Стала Маха его отговаривать:
— Не ходи. Ведь не сможешь ты удержаться — и расскажешь кому-нибудь обо мне. — Но Крунху обещал молчать и пошел на праздник.
Много собралось там народу, было весело и шумно. Воины состязались в стрельбе из лука, в метанье копья и поднятии тяжестей.
Под конец устроили состязание в беге на колесницах. Принял в нем участие и сам король. Королевская колесница, запряженная белыми конями, пришла первой, и один из королевских слуг сказал:
— Нет никого во всей Ирландии быстрее этих коней!
И тут Крунху сказал:
— Моя жена может бежать и быстрее.
Передали эти слова королю, велел он привести жену Крунху — пусть она докажет, что ее муж говорит правду.
Привели Маху, и приказал ей король бежать наперегонки с его конями.
Стала Маха просить короля:
— Дайте мне отсрочку, ибо я на сносях и близки мои родовые муки.
— Нет у тебя этого права, — сказали ей.
— О король, во имя матери твоей, которая родила тебя, — сказала женщина, — дай мне отсрочку!
Но король сказал:
— Раз ты отказываешься бежать, значит твой муж солгал — и надлежит его казнить.
Тогда сказала Маха:
— Приходится мне согласиться. Но знайте: навлекаете вы на себя беду, обходясь со мною так жестоко!
— Назови свое имя! — сказал король.
— Мое имя, данное мне при рождении, — сказала она, — хорошо запомнят все на этом празднике. Маха, дочь Санрита, сына Имбата — вот мое имя.
Тогда пустили вскачь королевских коней, и женщина побежала вровень с ними. В конце бега кони отстали, а Маха, добежав, закричала, упала на землю и в муках родила двух близнецов — сына и дочь. С тех пор и назвали это место Эмайн Маха.
Все мужчины, которые слышали этот крик, вдруг почувствовали себя слабыми, как женщина, только что разрешившаяся от бремени. И тогда сказала Маха королю и всем уладам:
— Отныне каждый раз, как станут угрожать Уладу враги, все его мужчины будут испытывать муки, подобные мукам рожающей женщины. И будут длиться они четыре дня и пять ночей или пять дней и четыре ночи и так — девять поколений.
Исполнилось то, что сказала Маха. Тяжким грузом легло на уладов ее проклятье. С той поры в часы опасности настигал уладов жестокий недуг. И только сыновья и жены уладов не были ему подвластны, да еще Кухулин, рожденный от бога. И длился этот недуг со времени Крунху, сына Агномана до времени Форка, сына Даллапа, сына Манеха, сына Лутдаха. Вот как случился недуг уладов и Эмайн Маха. Текущий рейтинг: 82/100 (На основе 40 мнений)
Ирландские саги — образцы прозаического эпоса со стихотворными вставками (силлабические, большею частью семисложные стихи в форме коротких строф, из четырех строк, попарно связанных рифмою или ассонансами; иногда применяется аллитерация). Прозаическая форма встречается в эпосе некоторых народов (например, в нартских сказаниях на Кавказе), а смешанная (стихотворно-прозаическая) распространена довольно широко.
На характер и поэтику средневековой литературы оказали влияние сразу несколько факторов. Во-первых, она впитала некоторые формы и сюжеты устного народного творчества. Во-вторых, вобрала в себя традиции античной культуры и литературы, особенно здесь следует отметить творчество Овидия и Вергилия. Наконец, на средневековую литературу оказало мощное влияние христианство, его религиозная система, пронизывавшая все стороны человеческой жизни. Многие жанры средневековой литературы: религиозные гимны, духовные стихи, перифразы Библии — религиозного происхождения.
Период раннего средневековья сравнительно беден в литературном отношении. Нашествие варваров привело к гибели многих памятников античной культуры. Что касается образцов устного народного творчества, то и они истреблялись христианской церковью как языческие. Среди тех, что сохранились, — эпические сказания народов, находившихся как бы на отшибе Европы, таких, как кельты или древние скандинавы.
Генезис ирландского эпоса
В ирландских сагах имеется ряд общих мест, традиционных формул (особенно характерны в этом отношении описания внешности и одежды), что указывает на их фольклорные истоки. В описаниях стиль саг богат ретардирующими подробностями, в драматических местах он лапидарен и стремителен. В стихах передаются большей частью речи героев, особенно в момент высокого напряжения (это характерно для смешанной формы в эпосе). Используются параллелизмы, украшающие эпитеты и другие стилистические приемы.
В сложении саг, возможно в языческий период, принимали участие так называемые филиды — архаические хранители светской учености, сочинители боевых песен и похоронных плачей. Носителями чисто лирической традиции в древней Ирландии были барды.
Циклы Ирландского эпоса
Говоря о кельтском литературном наследии, нельзя не отметить и тот вклад, который внесли в него древние бритты. На территории Англии культура кельтов развивалась не в таких благоприятных условиях, в каких она долгое время находилась в Ирландии. Сперва бритты подпали под власть Рима, впрочем, не слишком обременительную, затем испытали нашествие германских племен - англов, саксов и ютов. Последнее имело далеко идущие последствия - ассимиляцию кельтского населения и потерю традиционной культуры. Остатки бриттов уцелели на территории Уэльса, который англосаксы, отчаявшись покорить, окружили рвом.
Данная сага, в соответствии с обычным приемом ирландских сказаний, имеет своей задачей объяснить происхождение имени Эмайн-Махи, столицы уладов. О глубокой ее древности свидетельствует еще в большей мере, чем отсутствие в ней Кухулина. Второй мотив ее - постигающий уладов странный недуг, который, несомненно, является отражением какого-то древнего магического обряда.
Понятийный аппарат
Сага (др. - исл. saga) — понятие, обобщающее литературные произведения, записанные в Исландии в XIII—XIV веках на древнеисландском языке, и повествующие об истории и жизни скандинавских народов в период с X по XIV столетия.
В метафорическом смысле (а иногда и ироническом) сагой называют также литературные произведения других стилей и эпох (например, современные) или вообще жизненные истории, имеющие нечто общее с древнеисландскими сагами, обычно это некоторая эпичность стиля или содержания или отношение к семейным историям нескольких поколений. Некоторые авторы включают слово "сага" в название своих произведений.
Друид (галльское druidae, древнеирландское druid) — жрецы и поэты у кельтских народов, организованные в виде замкнутой касты и тесно блокировавшиеся с королевской властью.
Друиды были хранителями героических преданий и мифологических поэм, которые они передавали молодежи. Школы друидов существовали и у островных кельтов. Однако у ирландцев и бриттов друиды рано утратили свою функцию поэтов, а после введения христианства IV—V века быстро выродились в деревенских знахарей. Весьма возможно, что институт друидов перешел к кельтам от первобытного, яфетического населения.
В новой западно-европейской литературе образ друида вводится и широко используется поэзией романтизма (и близких к нему течений) как мотив национальной экзотики и фантастики.
Древним германским (готским) словом руна (финск. runo) финны называют в настоящее время песню вообще; но в древности, в период язычества, особенным значением пользовались магические руны или руны-заговоры (финск. loitsu runo), как продукт шаманских верований, господствовавших некогда среди финнов, как и у их родичей — лопарей, вогулов, зырян и других угро-финских народов. Под влиянием столкновения с более развитыми народами — германцами и славянами — финны, особенно в период скандинавских викингов (VIII—XI вв.), пошли в своем духовном развитии дальше других народов-шаманистов, обогатили свои религиозные представления образами стихийных и нравственных божеств, создали типы идеальных героев и вместе с тем достигли определенной формы и значительного искусства в своих поэтических произведениях, которые, однако, не переставали быть всенародными и не замкнулись, как и у скандинавов, в среде профессиональных певцов.
Филид (ирл. fili - провидец), в средневековой ирландской культуре поэты, хранители сакральной и исторической традиции; в сагах изображаются как провидцы, приобщенные к магическому знанию.
Вероятно, в римское время именно филиды были известны под именем "vates" - "пророки", которому родственны валлийское gwawd и ирландское faith (пророк), синонимы филида. Возможно, филиды существовали в Ирландии как особые профессиональные категории до принятия христианства, когда процветала деятельность друидов. Шотландский текст 17 в. (Letter to John Aubrey) называет филидов высшей из четырех степеней бардов.
Новый этап бытования слова бард в английской культуре наступил в эпоху романтизма. Институт бардов воспевали многие британские поэты, в том числе сэр Вальтер Скотт. В результате эпитет бард закрепился за Шекспиром и Бернсом.
Ассонанс (франц. assonance, от лат. assono — откликаюсь)
1) повторение в строке, строфе, фразе однородных гласных звуков.
2) Неточная рифма, созвучие окончаний двух или нескольких стихотворных строк, в которых совпадают гласные при большой свободе согласных, например: красивая — неугасимая, кляузе — маузер. В средневековой, особенно романской, поэзии ассонанс — один из важнейших элементов стиха. У русских поэтов 19 в. ассонанс очень редок. Возрожден символистами и получил распространение в современной советской поэзии.
Эпиграф Известная фраза лоха: “ТЫ ЧЕ, САМЫЙ УМНЫЙ?” происходит оттого, что лох страстно жаждет оказаться самым умным сам. И ничего для этого не делать. Вот в этом и состоит его самый заветный кайф - и самый главный жизненный принцип. (Из Ю. Сенчукова).
Все, что вы увидите похожего в поведении встречных на улице или в магазине - это оно. Все, что вы прочтете похожего в газетной или журнальной статье, может быть как вот этим, так и сознательной попыткой аппелировать к этому в читателе со своими целями.
Но сама власть этого не делает. Это делает только тот, кто очень хочет во власть, но не видит иных возможностей. КПСС, следовательно, во времена СССР властью не была.
Читайте также: