Меч князя вячки краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Ответ:
Либо критический реализм, либо натурализм, они появились вроде как в последней части 19 века, натурализм так точно
Объяснение:
Это:Баран,Медведь,Птица и пень от дуба
С царстве королевы холодно там везде сосульки так и зоди остораживайся что - бы сосулька на голову не упала. Большой замок она там живет одна
Один принц имел пристрастие к конным прогулкам. Однажды он заблудился в лесу. Выехал на опушку и увидел дом. Постучался и попросил воды для себя и для коня. В доме жили порядочные люди, они увидели, что путник утомлен и предложили ему отдохнуть. У хозяев дома была обаятельная дочка, но она была белоручкой и ничего не хотела делать, её так и звали- Белоручка. Она безвыездно жила в своем доме.Принц влюбился и попросил её выйти за него замуж. Привез в свой дворец. Здешний воздух оказал на Белоручку благотворное влияние, она перестала лениться, стала разводить цветы и они жили долго и счастливо.
Помогите пожадуйста напишите синквейн к стихотворению Посмотри- какая мгла. В глубине долин легла! Под ее призрачной дымкой В со
Как вы понимаете поговорку:" Бери честь смолоду"? Почему нельзя совсем уйти от репутации, созданной в школьные годы?,
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Меч князя Вячки: краткое содержание, описание и аннотация
Леонид Дайнеко: другие книги автора
Кто написал Меч князя Вячки? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Меч князя Вячки — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
– Генрих, – подозвал он молодого светловолосого клирика, переводившего ливам слова Гедеона и его воинов с латыни на местный язык. Клирик подбежал к креслу, в котором сидел епископ, склонил в легком поклоне голову:
– Генрих, сын мой, – сказал он клирику, – мистерия идет прекрасно. Я рад за наших актеров и очень рад за тебя.
– Благодарю, монсиньор, – вспыхнул Генрих.
– Когда закончится мистерия и наши гости, ливы и земгалы, покинут Ригу, зайди ко мне.
– Обязательно зайду, монсиньор, – еще раз поклонился Генрих.
Генриху было двадцать лет. В шестнадцатилетнем возрасте епископ Альберт привез его из Бремена в Ригу, чтобы посвятить в сан пастыря и дать ему церковный приход. Но священником можно стать лишь по исполнении двадцати одного года. Еще год, и Генрих, его любимый Генрих наденет сутану и понесет в эти дикие края негасимый свет проповеди ради Иисуса Христа и его любимой матери, пресвятой девы Марии.
Все, что делал в своей жизни епископ Альберт, он делал не спеша, хорошенько обдумав и взвесив возможные результаты того, что должно произойти. Когда его, бременского каноника, решили посвятить в рижские епископы, он испросил себе на обдумывание три дня, долго советовался с матерью, братьями. Он знал, что до него на Двине несли крест римской церкви Мейнард и Бертольд, епископы-неудачники, как мысленно называл их он. Оба лежат в мраморных гробницах в Икескальской церкви. Одной ногой ступили они на двинский берег, другая нога – пока что в Варяжском море. Он, епископ Альберт, ступит на эту землю двумя ногами, твердо ступит, врастет в нее.
Первое, что он сделал, – заложил город Ригу и перенес в нее из Икескалы епископскую кафедру. Ему просто необходимо было чувствовать за спиной море, всегда быть рядом с морем, ведь по морю каждую весну плыли к нему пилигримы, на которых он возлагал знак креста господнего.
В Висбю, главном городе острова Готланда, за большие деньги он нанял каменотесов и кладчиков, и там, где речка Ридиня впадает в Двину, они построили торговые ряды.
Он, епископ Альберт, понимал, что надо быть не только хорошим воином, но и хорошим купцом, и выпросил у папы Иннокентия III интердикт на земгальскую гавань, которая могла стать соперницей рижской гавани. Земгальской гавани заткнули рот, обрубили руки, и она вскоре зачахла, погибла, как дерево, лишенное земли.
Шумела, весенним паводком бушевала мистерия. Столько страсти, столько ярких красок было в ней, столько божественного огня, что не только дикие язычники, но и христиане, и сам епископ были увлечены необыкновенным действом, разворачивающимся под хмурым рижским небом. На глазах у некоторых зрителей блестели слезы. Лив Каупа часто, взволнованно дышал, потом правой рукой схватил свой нашейный крест и, не отрывая взгляда от мистерии, поцеловал его.
Читайте также: