Маканин асан краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.
Не скажу что напишу рецензию, просто субъективный отзыв.
Одним произведением чеченский вопрос не закрыть, однако этот роман вносит свою отдельную лепту по этой проблеме.
Для меня особенно отличительным показался вопрос служебных взаимоотношений, офицеров и солдат, который обозначился достаточно глобально.
Они настолько непохожие, с не понятными друг для друга ценностями, однако армия, война требует их согласованной деятельности ради своей жизни и боевых побед.
Для достижения согласованности офицерам нужно уметь быть одновременно и офицером и солдатом, это очень сложная роль.
По композиции роман похож на сборник рассказов повествуемых от третьего лица. Можно было структуру сделать более цельной.
Мне не хватило напряжения во время чтения, напряжение создала и повысила лишь концовка, достаточна эпичная, в стиле Чевенгура.
Читается легко. Мне понравился герой, хотя это и плохо. Дальше объясню почему.
Меня воротит от измен в любой книге, а в этой мне майор Жилин понравился, потому было очень больно читать про измены. Первый раз противно стало в середине книги от того, что майор просто был способен и хотел измены. Я отложила книгу на долго и брезговала продолжать читать. Затем вернулась к книге с решением: забыть этот момент. И вот настоящая измена от Жилина в конце книги, меня вывернуло. Не понимаю зачем это писать, эту дрянь. Мне это помешало полюбить эту книгу и вообще читать.
Учусь на филологическом, задали эту книгу по предмету современной литературы в России. Я сама бы ее в руки никогда не взяла. Не мой жанр. Но мне даже нравилось, я бы может еще почитала, если бы не выше упомянутое. Именно оно меня натолкнуло написать отзыв.
Такое впечатление, что редактор (или кто там пишет тексты на заднюю сторонку книги?), составлявший аннотацию, не читал сам роман, а просто узнал у автора тему и составил хороший рекламный текст, который бы продвигал роман.
В противном случае - он сознательно нас обманывает.
Что хуже, я не знаю.
Дело в том, что, как уже отмечалось здесь в комментариях, "закрыть чеченский вопрос" роман Маканина не может в принципе. Вообще. Никак!
Мало того, что он недостаточно объемный, не всеохватный, отражающий далеко не все аспекты той войны - а все это обязательно для той претензии, которая высказана в аннотации; но черт бы со всем этим, мало ли - преувеличили, с кем не бывает.
Хуже другое. Роман Маканина вообще не о той войне. Потому что если считать, что он о войне в Чечне - то автор врет (либо ошибается) на каждой странице. Вполне возможно, что он написан о какой-то другой войне - то есть, будь он фантастикой, его можно было бы как-то оценивать, обсуждать и т.д.; но если все же привязывать его к Чечне, то это становится бессмысленным в той же мере, в какой бесполезно обсуждать достоинства лодки без дна.
Правы, тысячу раз были правы Веллер, Горький и иже с ними, призывавшие авторов досконально знать то, о чем они пишут. Маканин - не знает вообще. Конечно, автор может ошибаться в чем-то - но не так же сильно, черт возьми, но ведь - не во всем подряд! Ляпы в романе грандиозные, рушащие всю его структуру и портящие впечатление.
Прилагаю ссылку на отличную рецензию Аркадия Бабченко - человека, действительно знающего войну в Чечне, где он толково разбирает часть ошибок.
При всем при том - у Маканина здесь очень неординарные язык и стиль. Весьма необычно, мне - понравилось.
Да и в целом, с художественной точки зрения, роман оставляет хорошее впечатление. Если бы еще не провальная фактическая часть, убивающая все.
Это очень хороший роман. Но, прошу - не надо говорить, что он о Чечне.
Бог просто устал нас любить. Бог просто устал. Слова из хорошо знакомой песни трафаретом ложатся на полотно истории, на прошлое и настоящее, на судьбы и жизни. И - на сюжет новой книги Владимира Маканина.
Вот она - гильза от пули навылет,
Карта, которую нечем покрыть.
Мы остаемся одни в этом мире -
Бог устал нас любить.
А. Васильев.
Он развел руками:
Прав был генерал: все кончается Асаном. Богом, который не любит детей своих, который посылает их умирать, и не за правое дело, а ради того, чтобы самому напиться горячей крови, чтобы насытиться победами засчет чужих жизней и смертей. Весь мир сегодня - отражение злорадного хохота Асана, все мы - под его пятой.
Единственно только, о чем не говорится, каково читать этот роман, каково воспринимать это масштабное высказывание и как оно, это высказывание, организовано, сконструировано.
Эта картинка гораздо сильнее мифологического Асана.
Понятно, почему так поступает Маканин. Каково писать роман от первого лица, зная, что это первое лицо погибнет в финале? И тогда, то есть в финале, вновь придется, как и в начале романа, прибегать к лицу третьему.
Удивительно, но, кажется, сам Маканин повторяет поэтику разговоров отца майора Жилина и читающего генерала Базанова. Те тоже подолгу повторяют одно и то же. И слушателей клонит в сон.
И все же зачем эта подчеркнутая настойчивость, эта повторяемость, повторяемость, повторяемость, этот чудовищный нарратив, эта тавтологическая экспрессия? Кажется, за этим и скрывается маканинская натуга, его усилие чем-то и как-то проиллюстрировать мысль.
В романе есть замечательное место. Отец Жилина говорит, что сочинил две строки стихотворения:
Еще, конечно, впереди
Освобожденье
Гроба
Ленина.
Книга распространяется на условиях партнёрской программы.
Все авторские права соблюдены. Напишите нам, если Вы не согласны.
Описание книги "Асан"
Описание и краткое содержание "Асан" читать бесплатно онлайн.
Об авторе | Владимир Маканин – постоянный автор “Знамени” (“Отставший”, 1987, № 9; “Долог наш путь”, 1991, № 4; “Сюжет усреднения”, 1992, № 1; “Стол, покрытый сукном и с графином посередине”, 1993, № 1; “Андеграунд, или Герой нашего времени”, 1998, №№ 1-4; “Удавшийся рассказ о любви”, 2000, № 5).
На опустевших рельсах… На открывшемся пространстве только и толпились они, новоиспеченные солдаты. Никого больше… Они вдруг видят самих себя. Вот мы какие! Нас много. А поезд (всего-то два вагона), на котором они прибыли, скромный такой, тотчас куда-то отгрохотал и ушел. Здесь поезд не задерживается, могут взорвать… Война!
Поезд им, конечно, осточертел, сколько можно ехать. Жаркие, протухшие вагоны, как некончающийся дурной сон. Зато теперь воздух пьянит… какой здесь воздух. И вот они уже братаются под кавказским небом. Ура! Ура! В обнимку. Первый взвод со вторым… Главное, сохранили оружие. (Несмотря на выпивку. Или благодаря ей!) Солдат, гляди бодрее. Рожи багрово-красны. От щек, ха-ха, можно прикуривать.
Почему два взвода, притом неполные. И почему на всех солдат только один офицер? Да и тот оказался вне дела – его сняли на станции, не доезжая Ростова, с острым приступом ущемленной грыжи… Как? Что. Безгрыжных офицеров в России не осталось. Где они, безгрыжные и безаппендицитные?
Встречающего офицера на пыльном перроне тоже нет. Но, если подумать, он бы нам только мешал! На фиг… Нет его… Зато есть какой-то бздиловатый распорядитель с воспаленными глазами. И с красной повязкой на руке. Этот, как водится, торопит прибывшую солдатню – пора, пора. Гонит с перрона… Ему бы поскорее избавиться от пьяноватых юнцов с автоматами. От этой гульной необстрелянной орды. И от войны вообще, мать бы ее перемать!
– Там… Все туда – все в колонну!
Громадный солдат, таких хмель не берет, взревел:
– В какую колонну? Ну, ты-ы! Где ты видишь колонну?
– Вы колонну как раз и организуете. Все вместе… Вы и есть колонна, – объясняет Красная Повязка. – Там ваши БТРы… И там два порожних грузовика от майора Жилина. И три грузовика с бочками бензина… Бензин тоже от майора Жилина.
Новая фамилия сразу раздражает солдат. Новобранцев по приезде раздражает всякое имя, произносимое с уважением… И они вопят:
– Блин. Пацаны! Обосраться можно… Мы еще и сопровождаем кого-то.
– Не сопровождаете, а просто вместе в одной колонне. Вместе движитесь… двигитесь… движи-гитесь… – Красная Повязка запутался в глаголе, в самом главном глаголе войны.
Солдаты, так и не построившись, уходят всей ватагой с рельсов. Наконец-то… Площадь вся в ямах… С хмельным азартом солдаты взбираются на БТРы, а БТРы, четыре боевые машины, помаленьку, борт за бортом, выдвигаются на дорогу… Ближе к грузовикам.
Ехать в сторону Бамута. В воинскую часть за номером икс-икс. Давай-давай! Колонна кое-как слепливается… Давай-давай! Вот и грузовики с бензином! Не бойсь! Не сгорим!
Появляется тихий старичок-чеченец. С форменной бляхой носильщика на груди. Седая голова. На лице непреходящий нервный тик.
Он пытается ухватить Красную Повязку за рукав. Чтобы тот к нему обернулся:
– Сашик будет недоволен.
– Ты зачем солдат к его колонне цепляешь? Сашик будет сердит.
– А мне по фигу… Ты, старик, хорошо видишь? видишь эту орду?!
Они оба видят… Солдаты, едва влезши на БТРы, спрыгивают. Ища место получше то там, то здесь… Гогочут, обнимаются. Несмотря на чудовищный хмель, лица многих сияют. Такие ясные, такие восхищенные жизнью молодые глаза!
Красной Повязке не хватает решимости. Но вот этот солдат, совсем уж бестолковый! Впору дать недоумку по башке. Кинулся к проходившим мимо железнодорожным работягам, чеченцам и русским… промасленные… невыспавшиеся… А солдат мечется. Криком крича, зовет: “Батя-аа. Батя-аа. ”. Спрашивает работяг про отца… Солдат думает, что он все еще на Волге. Дурачок не успел проститься. Он думает, что его дом и родные где-то неподалеку. Не понимает, что он в Чечне. “Где батя-аа. Батя-аа. ”
В помощь Красной Повязке определился тот нехмелеющий громадный солдат. По имени Жора, немыслимый здоровяк… Жора сгреб солдатика, смял и ласково повторяет ему, подталкивая, подпихивая его кулачищем к БТРу:
– Найдем отца. Найдем после… Не бзди, рядовой!
Красная Повязка все знает и потому торопится. Как ему не знать, что притормозивший в солдатских кишечниках хмель еще только готовится обрушиться на них по-настоящему. Обязан обрушиться… Заглавный хмель. На их молодые мозги. Ах, ч-черт. Ах, как ударно, как стопроцентно хмель может отключить пацанов! Вырубить… Ах, сучары.
Зато Жора… Жора всегда кстати. Амбал.
И плюс ему в помощь объявившийся сержант… Сержант с двойной фамилией Борзой-Бабкин только-только проспался. Он ничего не помнит. Кто он. В каком он взводе.
– Пацаны! – орет сержант.
Тем не менее два ума лучше. Сержант Борзой-Бабкин и Жора спохватились. Среди бодрящейся пьяни оба уже смекнули, что дело не ах. и что братающиеся солдаты в таком виде до назначенной воинской части за номером икс-икс не доедут.
Красная Повязка язвительно успокаивает:
– Доедут… Но не все… Здесь все никогда до места не доезжают.
– А вот так. Здесь это обычно… Здесь Чечня… Может, слышали?
Красная Повязка знает и гнет свое. Вон с площади. Всех на БТРы… Всех в путь. Он при вокзале никого не может оставить. Даже вмертвую пьяных он не оставит… Эту орду. Отоспаться им. Где. Как.
Красная Повязка хватается за пистолет. С ума сошли! Солдатам отоспаться? Еще чего. Зачем они сюда приехали – неужели спать. А какие для них стоят красавцы БТРы. Сажайте! Сажайте солдатиков. Что ни говори, солдатское место – на БТРе. Ух, хороши. Великолепно глядятся на броне! Чудо. Им разве что не хватает оркестра.
Однако Жора и сержант прихватили Красную Повязку. Справа и слева. Ты распорядитель – ты дорогу обеспечь!
– Я распорядитель только на вокзале.
Красная Повязка, подумав, находит вроде бы компромисс. Три грузовика с бензином трогать нельзя. Бензин отправляют по приказу майора Жилина! Это очень-очень большой человек… Никакой задержки. Но зато этот бензин пройдет по дороге как раз мимо вашей части…
– А еще два пустых грузовика…
– Пройдете единой колонной. Понятно?
Красная Повязка ловко подкинул им эту мыслишку, насчет двух пустых грузовиков. Если пацанов совсем развезет. Практически пустые пойдут два грузовика. Ну, опилки на дне. Как всегда, в пустом кузове опилки… Для сохранения будущих грузов.
Жора и сержант переглянулись. Подброшенная мыслишка пробилась им в головы. Опилки. Не для сохранения грузов, а для сохранения пацанов…
А Красная Повязка торопит, уже подгоняет на БТРы самых последних:
– Нельзя! Нельзя вам здесь. Убирайтесь… Грозненским чеченцам не нравится, когда здесь толпятся солдаты! Вы должны были приехать еще ночью. В темноте. Чтоб вас не видели!
Из Грозного колонной кое-как выползли, но дальше сделалось неладно. Пацанов внутри БТРов развезло, тошнило. Пацаны вылезли на броню, на воздух, но стали падать с боевых машин, как мешки… Едва на большой дороге прибавили в скорости… Как зрелые сливы. Солдатики сыпались с БТРов прямо на дорогу.
А сзади шли грузовики. Смотреть в оба, мать вашу. Один сломал руку… Другого солдата едва не придушило трансмиссией. А те, что внутри БТРов, спьяну блевали и задыхались… Воинская слава дается не сразу.
Колонна притормозила, и солдатня инстинктом, без приказа сама перебирается с боевых машин в два порожних грузовика. Перелазят… Кой-кому приходится помочь. Совсем отключившихся Жора и сержант Борзой перебрасывают в раскач – раз-два! – через борт. Всех туда… И никакой поименной переклички!
Там, в грузовиках, надежнее. На мягких опилках. Отовсюду плывет сладкий предгорный воздух! Это чистый кислород. Это Кавказ! Распахнувшийся Кавказ окутывает мозги. Окутывает и нежит молодую душу… Кавказ зовет к себе… Новобранцы счастливы! Нет-нет и они встают в полный рост – в прыгающем кузове движущегося грузовика. Трясут автоматами. (Если Жора или сержант оружие отнять не успели.) Падают и опять встают…
И вот уже стреляют, стреляют! Где эти чертовы чечены? Где война. Командиры, ау-ууу. Некоторые рвутся воевать прямо здесь и сейчас… Сколько можно медлить! Надо ввязаться в какой-нибудь бой, прежде чем развезет от жары.
В бой! И поскорее… Эти чертовы грузовики, что с бочками бензина, нас только тормозят. Они впереди колонны. Неповоротливые, мать их! Говнюки! Дайте нам дорогу. Мы бы уже вовсю воевали. Если бы не эти грузовики.
У самых пьяных Жора и сержант Борзой продолжают отбирать оружие, автоматы под брезент!
Жора и сержант вынужденно разделились – в кузове первого порожнего грузовика бдит Жора. Его задача усадить на опилках (желательно уложить) самых упившихся и буйных. Таким водки всегда мало! Спать не желают… Уложить… Пусть ползают теперь по опилкам и друг по другу.
Читайте также: