Ленинградская поэма краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Во время блокады Ленинграда в 1941 году из-за голода умирают горожане. Особенно тяжело старикам. Девушки и парни из комсомольского общежития организуют бригады для помощи больным. Некоторые жертвуют своей жизнью.
За минуту
Блокадный Ленинград конца 1941 года. Немцы в 7 км от города. Пока по Ладоге строят дорогу для доставки провизии и оружия, ленинградцы умирают от голода.
Комсомольцы Маша, Наташа, Леля, Леня, Петя и Вася живут вместе. Наташин муж-моряк ушел на фронт. Из-за ранений возвращается Никита, ее давний знакомый. Вместе они организуют бригады для помощи старикам и тем, кто ослабел без еды.
Девушки ходят по квартирам, убирают грязь, получают хлеб по талонам, носят воду и дрова или просто ободряют немощных. Маша ухаживает за бывшим учителем Никиты, профессором Сосновским. Однажды он подозревает ее в краже 10 грамм хлеба, однако тут же извиняется и делится с ней пайком.
Из-за поломки останавливается хлебозавод. Никита собирает всех, кто на ногах, и они на себе носят воду для замеса хлеба. Никита умирает от дистрофии. Маша, полюбившая его, называет себя вдовой без мужа. Молодежь обещает, что выживет ради тех, кто погиб.
Я как рубеж запомню вечер:
декабрь, безогненная мгла,
я хлеб в руке домой несла,
и вдруг соседка мне навстречу.
— Сменяй на платье,— говорит,—
менять не хочешь — дай по дружбе.
Десятый день, как дочь лежит.
Не хороню. Ей гробик нужен.
Его за хлеб сколотят нам.
Отдай. Ведь ты сама рожала…—
И я сказала: — Не отдам.—
И бедный ломоть крепче сжала.
— Отдай,— она просила,— ты
сама ребенка хоронила.
Я принесла тогда цветы,
чтоб ты украсила могилу.—
…Как будто на краю земли,
одни, во мгле, в жестокой схватке,
две женщины, мы рядом шли,
две матери, две ленинградки.
И, одержимая, она
молила долго, горько, робко.
И сил хватило у меня
не уступить мой хлеб на гробик.
И сил хватило — привести
ее к себе, шепнув угрюмо:
— На, съешь кусочек, съешь… прости!
Мне для живых не жаль — не думай.—
…Прожив декабрь, январь, февраль,
я повторяю с дрожью счастья:
мне ничего живым не жаль —
ни слез, ни радости, ни страсти.
Перед лицом твоим, Война,
я поднимаю клятву эту,
как вечной жизни эстафету,
что мне друзьями вручена.
Их множество — друзей моих,
друзей родного Ленинграда.
О, мы задохлись бы без них
в мучительном кольце блокады.
Да, мы не скроем: в эти дни
мы ели землю, клей, ремни;
но, съев похлебку из ремней,
вставал к станку упрямый мастер,
чтобы точить орудий части,
необходимые войне.
Но он точил, пока рука
могла производить движенья.
И если падал — у станка,
как падает солдат в сраженье.
И люди слушали стихи,
как никогда,— с глубокой верой,
в квартирах черных, как пещеры,
у репродукторов глухих.
Носитель смерти, враг —
опять над каждым ленинградцем
заносит кованый кулак.
Но, не волнуясь, не боясь,
гляжу в глаза грядущим схваткам:
ведь ты со мной, страна моя,
и я недаром — ленинградка.
Так, с эстафетой вечной жизни,
тобой врученною, отчизна,
иду с тобой путем единым,
во имя мира твоего,
во имя будущего сына
и светлой песни для него.
Для дальней полночи счастливой
ее, заветную мою,
сложила я нетерпеливо
сейчас, в блокаде и в бою.
Не за нее ль идет война?
Не за нее ли ленинградцам
еще бороться, и мужаться,
и мстить без меры? Вот она:
— Здравствуй, крестник
красных командиров,
милый вестник,
вестник мира…
Сны тебе спокойные приснятся
битвы стихли на земле ночной.
Люди неба больше не боятся,
неба, озаренного луной.
В синей-синей глубине эфира
молодые облака плывут.
Над могилой красных командиров
мудрые терновники цветут.
Ты проснешься на земле цветущей,
вставшей не для боя — для труда.
Ты услышишь ласточек поющих:
ласточки
вернулись в города.
Гнезда вьют они — и не боятся!
Вьют в стене пробитой, под окном:
крепче будет гнездышко держаться,
люди больше не покинут дом.
Так чиста теперь людская радость,
точно к миру прикоснулась вновь.
Здравствуй, сын мой, жизнь моя, награда,
здравствуй, победившая любовь!
Июнь – июль 1942 г.
Стихотворение можно разделить на несколько частей. Они не равны по количеству строф, но обладают одним настроением. В каждой части отражена собственная история, но все они объединены одной идеей – мыслью о том, что победа в жестокой войне – общая заслуга всего русского народа.
Первая часть повествует об эпизоде, который, наверняка, не раз имел место в осаждённом городе. Автор говорит от первого лица, рассказывая о страшной встрече. По дороге из булочной лирическая героиня встречает соседку. Та, завидев в руках женщины хлеб, просит выменять или отдать жалкую краюшку ей. Она объясняет, что уже десять дней лежит в доме тело её умершей дочери, но она не может предать его земле, ведь нет гроба. Сделать его могут как раз за кусок хлеба. Героиня не отдаёт паёк соседке, но не от жестокосердия, а потому что не хочет тратить бесценную пищу на мёртвых. Вместо этого она угощает хлебом убитую горем женщину.
Хлеб становится связующим звеном между частями. Во второй и третьей частях поэтесса показывает, какой ценой доставался этот привычный сегодня продукт в ленинградские булочные. Подробно она описывает, как ждали привоза хлеба женщины, стоя на промозглом ветру:
там матери под темным небом
толпой у булочной стоят,
и дрогнут, и молчат, и ждут…
В последующих частях произведения Ольга Фёдоровна знакомит читателя с подвигами простых солдат и командиров, спешащих на помощь жителям Ленинграда солдат с Ладоги, из Москвы и других городов; рисует портреты неравнодушных жителей маленьких сёл, делящихся с голодающими ленинградцами последними остатками продуктов. Изображает достойную работу обычные слесарей и водителей, которые не жалея сил, стремятся помочь своим согражданам.
Сквозь всё стихотворение красной нитью мелькает главная мысль: без объединённых усилий, без общего стремления к свободе, победа была бы недостижима. Автор множество раз упоминает эстафету жизни, переданную ей друзьями, теми, кто помогал и поддерживал её. Она в свою очередь стремилась стихами подбодрить всех, кто оказался в беде. Поэтому-то стихотворение, несмотря на трагизм ситуации, пропитано светлым чувством надежды. Оно завершается песней, посвящённой тому, ради кого боролись герои войны, – ребёнку, самому яркому символу веры в будущее.
Да, мы не скроем: в эти дни
мы ели клей, потом ремни;
но, съев похлёбку из ремней,
вставал к станку упрямый мастер,
чтобы точить орудий части,
необходимые войне.
Но он точил, пока рука
могла производить движенья.
И если падал — у станка,
как падает солдат в сраженье.
Но люди слушали стихи,
как никогда, — с глубокой верой,
в квартирах чёрных, как пещеры,
у репродукторов глухих.
Так дрались мы за рубежи
твои, возлюбленная Жизнь!
И я, как вы, — упряма, зла, —
за них сражалась, как умела.
Душа, крепясь, превозмогла
предательскую немощь тела.
И я утрату понесла.
К ней не притронусь даже словом —
такая боль… И я смогла,
как вы, подняться к жизни снова.
Затем, чтоб вновь и вновь сражаться
за жизнь.
Носитель смерти, враг —
опять над каждым ленинградцем
заносит кованый кулак.
Но, не волнуясь, не боясь,
гляжу в глаза грядущим схваткам:
ведь ты со мной, страна моя,
и я недаром — ленинградка.
Так, с эстафетой вечной жизни,
тобой вручённою, отчизна,
иду с тобой путём единым,
во имя мира твоего,
во имя будущего сына
и светлой песни для него.
Для дальней полночи счастливой
её, заветную мою,
сложила я нетерпеливо
сейчас, в блокаде и в бою.
Не за неё ль идёт война?
Не за неё ли ленинградцам
ещё бороться, и мужаться,
и мстить без меры?
Вот она:
«Здравствуй, крестник
красных командиров,
милый вестник,
вестник мира.
Сны тебе спокойные приснятся —
битвы стихли на земле ночной.
Люди
неба
больше не боятся,
неба, озарённого луной.
В синей-синей глубине эфира
молодые облака плывут.
Над могилой красных командиров
мудрые терновники цветут.
Ты проснёшься
на земле цветущей,
вставшей не для боя — для труда.
Ты услышишь
ласточек поющих:
ласточки вернулись в города.
Гнёзда вьют они — и не боятся!
Вьют в стене пробитой, под окном:
крепче будет гнёздышко держаться,
люди больше
не покинут дом.
Вот эта песнь. Она проста,
она — надежда и мечта,
но даже и мечту враги
хотят отнять и обесчестить.
Так пусть гремит сегодня гимн
одной неутолимой мести!
Пусть только ненависть сейчас,
как жажда, жжёт уста народа,
чтоб возвратить желанный час
любви, покоя и свободы!
Стихотворение можно разделить на несколько частей. Они не равны по количеству строф, но обладают одним настроением. В каждой части отражена собственная история, но все они объединены одной идеей – мыслью о том, что победа в жестокой войне – общая заслуга всего русского народа.
Первая часть повествует об эпизоде, который, наверняка, не раз имел место в осаждённом городе. Автор говорит от первого лица, рассказывая о страшной встрече. По дороге из булочной лирическая героиня встречает соседку. Та, завидев в руках женщины хлеб, просит выменять или отдать жалкую краюшку ей. Она объясняет, что уже десять дней лежит в доме тело её умершей дочери, но она не может предать его земле, ведь нет гроба. Сделать его могут как раз за кусок хлеба. Героиня не отдаёт паёк соседке, но не от жестокосердия, а потому что не хочет тратить бесценную пищу на мёртвых. Вместо этого она угощает хлебом убитую горем женщину.
Хлеб становится связующим звеном между частями. Во второй и третьей частях поэтесса показывает, какой ценой доставался этот привычный сегодня продукт в ленинградские булочные. Подробно она описывает, как ждали привоза хлеба женщины, стоя на промозглом ветру:
там матери под темным небом
толпой у булочной стоят,
и дрогнут, и молчат, и ждут…
В последующих частях произведения Ольга Фёдоровна знакомит читателя с подвигами простых солдат и командиров, спешащих на помощь жителям Ленинграда солдат с Ладоги, из Москвы и других городов; рисует портреты неравнодушных жителей маленьких сёл, делящихся с голодающими ленинградцами последними остатками продуктов. Изображает достойную работу обычные слесарей и водителей, которые не жалея сил, стремятся помочь своим согражданам.
Сквозь всё стихотворение красной нитью мелькает главная мысль: без объединённых усилий, без общего стремления к свободе, победа была бы недостижима. Автор множество раз упоминает эстафету жизни, переданную ей друзьями, теми, кто помогал и поддерживал её. Она в свою очередь стремилась стихами подбодрить всех, кто оказался в беде. Поэтому-то стихотворение, несмотря на трагизм ситуации, пропитано светлым чувством надежды. Оно завершается песней, посвящённой тому, ради кого боролись герои войны, – ребёнку, самому яркому символу веры в будущее.
Читайте также: