Ларионова сказка королей краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Дома у обычного инженера посреди ночи материализовалась очаровательная незнакомка, плохо говорящая по-русски, а его квартира в девятиэтажке оказалось одиноко стоящей в саду.
Кому и зачем нужен этот крошечный квазиземельный рай?
Лингвистический анализ текста:
Приблизительно страниц: 71
Активный словарный запас: низкий (2652 уникальных слова на 10000 слов текста)
Средняя длина предложения: 61 знак — на редкость ниже среднего (81)!
Доля диалогов в тексте: 32%, что немного ниже среднего (37%)
Похожие произведения:
Самиздат и фэнзины:
Издания на иностранных языках:
stenny, 31 октября 2021 г.
ни раньше, ни сейчас не понимала смысла всей этой возни.
Чересчур усложненно, метафора на метафоре, и все — мимо.
специально еще раз просмотрела его картины.
И, непонятно, по каким критериям Юпы отобрали именно этих героев, а сомнительно, что именно с такой целью, которую пытается озвучить автор.
Эксперимент — это когда есть четкие критерии, исходные параметры, вес, рост, количество молекул и т.д.
Ну и как-то невнятно мотивы гг автор описала.
Некоторые места-сцены, фразы, описания — хороши, но сюжет, язык в целом, и вся конструкция весьма хлипкая.
И да, надо было хватать не 24-летнего закомплексованного инженера, а 30-35 летнего красавца Тимоти Далтона, если Митчем, Иствуд и проч. звезды стары. Ив монтан, кстати, тоже ничего в зрелом возрасте.
vam-1970, 12 июня 2021 г.
Превосходно, замечательно, интригующе, романтика, лирика. Читал с наслаждением- это особый стиль талантливых авторов — вот так вызывать чувства, запомнится надолго сюжет.
chivel, 28 февраля 2020 г.
Алексей121, 16 марта 2015 г.
Не разделяю всеобщих восторгов. Не было мне жаль героев, скорее наоборот, они вызывали раздражение.
Повесть, по сути, о том, что русский интеллигент счастлив быть не может по определению. Помести его в райский сад с красивой девушкой, исполняй любые его желания, он все-равно найдет повод для занудной рефлексии и моральных метаний. В конце концов все испортит и будет картинно страдать.
Ну и чего его, спрашивается, жалеть? Да его по морде бить надо.
olpo70, 1 января 2016 г.
Продолжаю свое запоздалое знакомство с прекрасной писательницей.И снова великолепие.Я просто не могу придумать другого слова.Как мне повезло что я не прочитал её книги раньше.Я сейчас получаю огромное наслаждение.И как я завидую тем кто в первые возьмет эти книги в руки.
История прежде всего любви.Любви настоящей и по этому не идущей на поводу.Казалось бы уже много раз прочитано о том как пришельцы ставят эксперементы над выдернутыми из привычного мира людьми.Но здесь всё по другому.Здесь с первых страниц сталкиваешься с необычной психологией и главных героев и пришельцев.Здесь переплетение и столкновение трех абсолютно разных миров,трех абсолютно разных характеров.Постоянно идущая психологическая и философская борьба главного героя с собой и Юпом не дает перестать работать мозгу читателя не на секунду.И совершенно не предсказуемая,но логичная трагедия в конце. Главный герой победил в этой борьбе и себя и пришельца ,но цена.
Рассказ после которого какое-то время не читается.Думается.
A.Catsman, 29 января 2016 г.
Прекрасная повесть. Читал давно, более двадцати лет назад, но произвела сильное впечатление и помнится до сих пор. Тогда показалось одним из немногих произведений советской фантастики, сравнимым со Стругацкими. Да, не со всем согласен, но. может, потому и запомнилось? Вообще Ларионова хорошая писательница,
жаль, замкнулась на пятнадцать лет на продолжениях совсем не лучшей у нее Чакры, показавшейся мне еще тогда калькой с Урсулы Ле Гуин, а потом и вовсе замолчала.
И ни сайта ее, ни информации о ней хоть какой-то дополнительной.
левий, 29 мая 2013 г.
Хорошая вещь, но, на мой взгляд, с совершенно неправильным посылом.
Начало показалось неровным. Мотивации героя. Мало того, что он ничтоже сумняшеся решает за себя, он решает еще и за Дениз, и за инопланетную цивилизацию, не пытаясь понять ни их, ни что есть ложь и правда в получаемой информации.
Посыл: не любишь, не достоин жизни, который движет героем в противоборстве с Юпом и его цивилизацией — чересчур категоричен. Идиотичен даже.
А вот история любви — замечательна и воздушна.
И все же странна из-за коленцев главного героя. Такая поза ради мнимой опасности.
С другой стороны, если это о том, как сам хоронишь свою любовь, то.
eollin6, 23 марта 2012 г.
Чудесная вещь. Нежная и строгая одновременно. В этом вся Ларионова — настоящий писатель, настоящая Женщина. Это редкий дар, когда писатель создает таких героев, за которых становится невыносимо больно, горе которых воспринимаешь как собственное. Катарсис, скажете вы. какой к черту катарсис, просто у нас беда и ничего не сделаешь, и нечем помочь. И всё равно — это великая вещь.
И не могу не вспомнить, что этот цикл был написан Ольгой под влиянием цикла картин великого Миколаюса Константинаса Чюрлёниса. И, вероятно, под влиянием его же музыки — такой же волшебно-неземной, как и дар Ларионовой.
Читать, плакать, снова читать.
gintaras67, 20 июня 2015 г.
В юности чтал и плакал.Как красиво и трагично. Шиш вам а не хэппи-энд.Но ради чего?Что помешало и им полюбить друг друга и счатливо жить?
Antarctida, 19 мая 2013 г.
Очень сильная вещь в небольшом формате. Сколько угодно фантастики: пришельцы, иные миры, измерения, похищение землян инопланетными существами. Великолепная любовная история: молодые , прекрасные герои, препятствия на пути любви, наверное, более сложные, чем у Ромео и Джульетты. Трагичный финал. Впервые прочитано в подростковом возрасте, но произведение оставило впечатления яркие и сильные , подтвержденные повторным прочтением в совсем другом возрасте.
Оценка 9 только потому, что хотелось подробностей развития сюжета, большего формата произведения.
SHONN, 5 сентября 2010 г.
Грустная и романтическая сказка. Все таки как иногда хорошо почитать такие тексты. Образ Дэниз воспринимается лично мной только как Одри Хепберн, в слишком большой для нее пижаме Грегори Пека в маленькой комнате похожей на лифт, где то на Виа Маргутта.
Ant12, 25 апреля 2010 г.
За мной, посетитель Фантлаба, и только за мной, и я покажу тебе такую любовь! Жестокий и страшный эксперимент затеяли пришельцы, впрочем, часто с нами такое проделывает и сама жизнь. Два незнакомых, но так нужных друг другу человека. Чувства, возникшие из ниоткуда. Сказка королей!
assanta, 23 июля 2007 г.
Вещь поразительной силы и пронзительности!
На моем столе книга Ольги Ларионовой лежит постоянно, потому что ее сказки, романы и рассказы хочется перечитывать до бесконечности! А стиль! А язык! А меткие словосочетания, которые начинают перекочевывать из ее книг и в твои неотточеные тексты.
Иногда мне кажется, это еще и предостережение — нам, почти всемогущим и все более одиноким.
снусмумрик, 2 июля 2009 г.
Это не фантастика и не сказка. Это философская притча,очень женская, наверное,очень личная,трогательная,написанная замечательным языком,но и предупреждение о том, что ждёт каждого из нас, если мы примем правила игры,навязанные извне. А любить-ну это не у всех получается, и с этим надо просто научиться жить.
Гусик, 1 августа 2009 г.
Интересная , умная и очень печальная сказка.Каждый раз когда перечитываю, реву! Такие произведения учат быть добрее и честнее.
Ольга Ларионова - Сказка королей краткое содержание
Сказка королей - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Дом был самым последним в городе. Дальше начиналось поле, где ничего не успели построить - нейтральная полоса ничьей земли, еще не городской, но уже давным-давно и не деревенской. Поле поросло одним бурьяном, потому что этим летом ему предстояло принять великую муку приобщения к цивилизации и было жалко отдавать на растерзание бесчисленным колесам, гусеницам, ковшам и просто лопатам даже такую немудреную травку, как донник или сурепка. Природа откупалась бурьяном.
На той стороне поля виднелись теплицы или, вернее, то, что ими когда-то было. Опекавший их совхоз получил новые угодья и, хозяйственно вынув застекленные рамы, отбыл в неизвестном направлении, а они остались, словно костяки гигантских сельдей, пропуская сквозь свои подрагивающие ребра раздольный загородный ветер.
По ночам в поле было совсем темно. Зато возле самого дома, где оно, собственно говоря, не было уже полем, а посредством насаждения дюжины полумертвых барбарисовых кустиков было обращено в зону озеленения данного микрорайона - там на него ложились незыблемые световые квадраты попеременно зажигающихся и угасающих окон. Но сверху, с высоты девятого этажа, этой освещенной полоски видно не было, и по ночам Артему казалось, что где-то там, в непроглядной мгле, небо все-таки смыкается с землей, как сходятся в тупиках не сходившиеся доселе рельсы; небо накоротко замыкается на землю, и черный сполох этого замыкания стоячей волной замирает над миром, пока лезвие первого луча снова не разомкнет их, словно створки раковины.
А иногда, когда случалось совсем худо, возникало ощущение абсолютной утраты пространства там, за окном, и не было не только земли и неба - не было ничего, просто первобытный хаос, не разделенный на твердь и хлябь. Сегодня Артему было худо именно в такой степени.
В квартиру он вошел тихо, словно мог кого-то разбудить. Но будить было некого, и, досадуя на никчемную свою осторожность, он демонстративно громко потопал по кухне и грохнул возле холодильника сумку и сетку с консервами. Поддернув брюки на коленях, присел и начал меланхолично переправлять банки, пакеты и свертки в белое, замшелое изморозью нутро. Если уж ты такой кретин, что при всем своем желании не можешь промоделировать простейшую семейную жизнь, то твоих ребят это не должно касаться. Завтра новоселье, и они соберутся на твою прекрасную-распрекрасную квартиру. А ты принимай. И рожу делай соответственную, благодушную. В сторону чужих дам - особливо. Вот и абрикосовый компот на тот же предмет. Ах, смотрите, он догадался купить для нас абрикосы! Ах, льдинка в сиропе! Темка, ты молоток, даром что похож на Алена Делона! И чужие дамы, сажая липкие кляксы на декольте, примутся опохмеляться абрикосовым компотом.
И тогда свои ребята поймут, как ему худо.
- Темка, - скажут свои ребята, - ты отупевший буржуй. Ну разве можно в такой прекрасной-распрекрасной квартире существовать в одиночку? У тебя налицо аперитив и горошек, - скажут начитанные ребята, - но решительно не хватает Зизи. Слава богу, это поправимо. Смотри, сколько прекрасных дам (это над банкой с абрикосовым компотом). Выбирай любую!
А может, и вправду выбрать? Ведь ни одна не откажется. Прекрасные дамы прямо-таки выродились в какие-то самоотдающиеся системы. Баста. Хватит с него.
Артем захлопнул холодильник и направился в комнату. Света он зажигать не стал, а подошел к окну, чуть мерцавшему пепельным ночным светом. Неясное отражение собственного лица появилось на стекле, и Артем посмотрел на него с ненавистью.
Представьте себе, что рядом с вами живет молодой мужик, неотразимый, как Ален Делон. Ну, это еще можно представить. И каково ему живется - тоже вполне представимо. Но вся беда Артема заключалась в том, что он был гораздо красивее и Алена Делона, и вообще всех импортных кинозвезд мужского полу. Сравнение, конечно, не ахти, но что поделаешь - других эталонов на данный момент не имеется. Раньше, говорят, сравнивали с королями (см. Дюма). Сухощавый и темноволосый, он был исполнен той истинно русской красоты, коей славились благородные и невероятные бабы Венецианова, с их чуть тронутыми горбинкой носами, одухотворенными лбами, тяжкой чистотой непорочных рафаэлевских глаз и грешной припухлостью губ божьей матери Казанской. К сожалению, сейчас этот тип красоты вытеснен в нашем сознании другим, былинным новгородским типом, с обязательными соломенными кудрями и бесшабашной ясностью взгляда, который мы почему-то принимаем за тип истинно русский. А между прочим, голубые глаза и светлые волосы считались обязательными для красавиц средневековой Франции, если верить ее кодексу любви XI века.
Так или иначе, но благородная внешность в сочетании с уникальным в наше время именем создавали Артему такой комплекс неотразимости, что при самом горячем желании он не смог к своим двадцати четырем годам создать хоть мало-мальски устойчивую семью. Не везло человеку. Ну был бы хоть артистом или телевизионным диктором на худой конец, - у них, вероятно, вырабатывается профессиональный иммунитет против того, что на тебя постоянно пялят глаза и показывают пальцем. Но он был простым инженером и до сих пор не мог привыкнуть к тому, что на улице женщины систематически оборачиваются ему вслед.
В мутном отражении собственного лица было не разобрать отдельных черт, но Артем смотрел на него с определенной ненавистью.
Пока вдруг не понял, что при незажженном свете никакого даже смутного отражения быть не может.
Оттуда, из черноты первозданного хаоса, на него смотрело чужое неподвижное лицо.
Еще несколько секунд Артем не шевелился. Потом до него дошло, что это, собственно говоря, не окно, а дверь, за которой на балконе и стоит незнакомец. Мысль о том, что это попросту вор, показалась нелепой - вор не стал бы так спокойно разглядывать хозяина квартиры через дверное стекло. Да и что взять у молодого специалиста, только что потратившего все свои сбережения на самую дешевенькую однокомнатную квартиру на последнем этаже?
А лицо все смотрело, не двигаясь, не мигая, не приближаясь. Артем шагнул вперед. Протянул руки, нащупал дверные запоры и с трудом их повернул. Дверь, осевшая за зиму, натужно заскрипела. Вторая подалась легче, и Артем, поеживаясь от упруго ударившего в него ветра, ступил на балкон.
Смутное лицо, повисшее где-то сбоку, стало потихоньку уплывать в темноту, перила балкона вспыхнули фосфорическим пламенем и исчезли; Артем раскинул руки, прижимаясь к шероховатой кирпичной стене, но отыскивать за собою дверь было уже поздно, потому что вся темнота перед ним вдруг ожила, начала двигаться на него, словно громадный черный кот, и Артем уже чувствовал, как бесшумная необъятная лапа подцепила его, понесла, прижала к пушистому теплому брюху, и в этом щекочущем тепле он начал задыхаться, но ни бороться, ни даже кричать у него уже не было сил.
99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.
Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Сказка королей"
Описание и краткое содержание "Сказка королей" читать бесплатно онлайн.
Дома у обычного инженера посреди ночи материализовалась очаровательная незнакомка, плохо говорящая по-русски, а его квартира в девятиэтажке оказалось одиноко стоящей в саду…
Кому и зачем нужен этот крошечный квазиземельный рай?
Дом был самым последним в городе. Дальше начиналось поле, где ничего не успели построить, — нейтральная полоса ничьей земли, еще не городской, но уже давным-давно и не деревенской. Поле поросло одним бурьяном, потому что этим летом ему предстояло принять великую муку приобщения к цивилизации, и было жалко отдавать на растерзание бесчисленным колесам, гусеницам, ковшам и просто лопатам даже такую немудреную травку, как донник или сурепка. Природа откупалась бурьяном.
На той стороне поля виднелись теплицы или, вернее, то, что ими когда-то было. Опекавший их совхоз получил новые угодья и, хозяйственно вынув застекленные рамы, отбыл в неизвестном направлении, а они остались, словно костяки гигантских сельдей, пропуская сквозь свои подрагивающие ребра раздольный загородный ветер.
По ночам в поле было совсем темно. Зато возле самого дома на него ложились незыблемые световые квадраты попеременно зажигающихся и угасающих окон. Но сверху, с высоты девятого этажа, этой освещенной полоски видно не было, и по ночам Артему казалось, что где-то там, в непроглядной мгле, небо накоротко замыкается на землю, и черный сполох этого замыкания стоячей волной замирает над миром, пока лезвие первого луча снова не разомкнет их, словно створки раковины.
А иногда, когда бывало совсем худо, возникало ощущение абсолютной утраты пространства там, за окном, и не было не только земли и неба — не было ничего, просто первобытный хаос, не разделенный на твердь и хлябь. Сегодня Артему было худо именно в такой степени.
В квартиру он вошел тихо, словно мог кого-то разбудить. Но будить было некого, и, досадуя на никчемную свою осторожность, он демонстративно громко потопал на кухню и грохнул возле холодильника сумку и сетку с консервами. Поддернув брюки на коленях, присел и начал меланхолично переправлять банки, пакеты и свертки в белое, замшелое изморозью нутро. Если уж ты такой кретин, что при всем своем желании не можешь промоделировать простейшую семейную жизнь, то твоих ребят это не должно касаться. Завтра новоселье, и они соберутся на твою прекрасную-распрекрасную квартиру. А ты принимай. И рожу делай соответственную, благодушную. В сторону дам — особливо. Вот и абрикосовый компот на тот же предмет. Ах, смотрите, он догадался купить для нас абрикосы! Ах, льдинка в сиропе! Темка, ты молоток, даром что похож на Алена Делона! — И дамы, сажая липкие кляксы на декольте, примутся опохмеляться абрикосовым компотом.
И тогда свои ребята поймут, как ему худо.
А может, и вправду выбрать? Ведь ни одна не откажется… Баста. Хватит с него.
Артем захлопнул холодильник и направился в комнату. Лампу он зажигать не стал, а подошел к окну, чуть мерцавшему пепельным ночным светом. Неясное отражение собственного лица появилось на стекле, и Артем посмотрел на него с ненавистью.
Представьте себе, что рядом с вами живет молодой мужик, неотразимый, как Ален Делон. Но это еще можно представить. И каково ему живется — тоже вполне представимо. Но вся беда Артема заключалась в том, что он был гораздо красивее и Алена Делона, и вообще всех импортных кинозвезд мужского полу. Сравнение, конечно, не ахти, но что поделаешь — других эталонов на данный момент не имеется. Раньше, говорят, сравнивали с королями (см. Дюма). Сухощавый и темноволосый, он был исполнен истинно русской красоты в духе портретов Венецианова.
И благородная внешность в сочетании с именем создавали Артему такой комплекс неотразимости, что при самом горячем желании он не смог к своим двадцати четырем годам создать хоть мало-мальски устойчивую семью. Не везло человеку. Ну был бы хоть артистом или телевизионным диктором, на худой конец, — у них, вероятно, вырабатывается профессиональный иммунитет против разожженных примитивным любопытством взглядов. Но он был простым инженером и до сих пор не мог привыкнуть к тому, что на улице женщины систематически оборачиваются ему вслед.
В мутном отражении собственного лица отдельных черт нельзя было разобрать, но Артем смотрел на него с определенной ненавистью. Пока вдруг не понял, что при незажженном свете никакого, даже смутного отражения быть не может. Из черноты первозданного хаоса на него смотрело чужое неподвижное лицо.
Еще несколько секунд Артем не шевелился. Потом отчетливо осознал: перед ним, собственно говоря, не окно, а дверь, за которой на балконе и стоит незнакомец. Мысль о том, что это попросту вор, показалась нелепой — вор не стал бы так спокойно разглядывать хозяина квартиры через дверное стекло. Да и что взять у молодого специалиста, только что потратившего все свои сбережения на самую дешевенькую однокомнатную квартиру на последнем этаже?
А лицо все смотрело, не двигаясь, не мигая, не приближаясь. Артем решительно шагнул вперед. Протянул руки, нащупал дверные запоры и с трудом их повернул. Осевшая за зиму дверь натужно заскрипела, и Артем, поеживаясь от сильно ударившего в него ветра, ступил на балкон.
Смутное лицо, повисшее где-то сбоку, стало тихонько уплывать в темноту, перила балкона вспыхнули фосфорическим пламенем — и исчезли; Артем раскинул руки, прижимаясь к шероховатой кирпичной стене, но отыскивать за собой дверь было уже поздно, потому что вся темнота перед ним вдруг ожила, начала двигаться на него, словно громадный черный кот, и Артем чувствовал, как бесшумная необъятная лапа подцепила его, понесла, прижала к пушистому теплому брюху, и в этом щекочущем тепле он начал задыхаться, но ни бороться, ни даже кричать у него не было сил.
Дальше начался кошмар, удесятеренный бесконечностью. Артема переворачивало, мягко швыряло из стороны в сторону, но он никак не мог долететь ни до пола, ни до потолка — каждый раз упругий толчок воздуха изменял его движение, и он продолжал плыть, падать, парить, и самым мучительным было именно это отсутствие хоть какой-нибудь твердой почвы, за которую можно было бы зацепиться. Воздух был страшен своей густотой, он распирал изнутри тело, и Артем чувствовал себя глубоководной рыбой, брошенной в сосуд с дистиллированной водой. Жажды и голода он не ощущал, напротив — до самого горла он был переполнен чем-то пряным и приторным, и все это вместе: пространство вокруг него, воздух, насильственная еда — все было нечеловеческим, непредставимым, НЕ ТАКИМ. По всей вероятности, он поначалу находился в каком-то сне или беспамятстве; но все то, что окружало и переполняло его, было настолько мучительно для его тела, что он постоянно приходил в себя и, не в силах этого выдержать, снова терял сознание. И так без конца.
Он рванул на себя ручку холодильника, взял бутылку еще не успевшего подморозиться пива. Рука дрожала так неуемно, что пришлось снова привалиться к холодильнику и держать бутылку обеими руками, как медвежата держат рожок с молоком. Пустую бутылку он автоматически переправил в сумку, задумчиво провел рукой по подбородку и… Рука его остановилась. Он тихонько провел по одной щеке, по другой — отросшая с утра щетина исчезла. М-да…
Артем поднялся и, цепляя ногу за ногу, словно с могучего перепоя, побрел в комнату, все еще недоуменно поглаживая подбородок. В комнате остановился и долго шарил по стене, отыскивая выключатель. На миг его взгляд задержался на пепельном, неясно проступающем квадрате окна. Какое-то жуткое воспоминание зашевелилось в нем, но так и не поднялось, не оформилось. Пальцы нащупали выключатель, раздался щелчок, и Артем сокрушенно понял, что наваждение — а может быть, и сумасшествие — продолжается.
На его тахте лежала маленькая женщина.
Она спала. Артем на цыпочках подошел к ней и тихонько, чтобы не разбудить, отодвинул стул и уселся на него верхом, положив на спинку непонятно каким образом побритый подбородок.
Женщина не шевелилась. Гибкое ее тело расположилось так, словно его бросили, и бросили весьма небрежно, как бросают вещь, о которой не надо заботиться. Ни один нормальный человек не стал бы спать в такой неудобной позе. Он бессознательно принял бы более удобное положение… И только тут до Артема дошло, что ей плохо и что ей надо помочь, и эта необходимость помощи была сейчас самым главным, и он бросился к ней и приподнял за тоненькие, до странности покатые плечи. На какую-то долю секунды он замер и ошеломленно глядел на эти плечи, потому что таких не существовало и не должно было существовать в природе, но потом перед ним всплыл акварельный портрет Натальи Гончаровой, и он, поневоле уверившись в правдоподобности этих плеч, отпустил их и, сколь мог поспешно, направился на кухню, за водой.
Советский инженер Артём хорош собой, как молодой бог, но неудачлив в личной жизни. Это уже странное начало для научной фантастики (а вот для любовного романа – норм, кстати, не зря же именно эту книжку вспомнили дважды, когда я спрашивала своих друзей в фейсбуке про любовные романы 90-х ), но допустим. С Артёмом происходит что-то непонятное, на своем балконе на 9-м этаже он видит какого-то человека, приходит в себя в своей же квартире, а на тахте лежит незнакомка.
К счастью, 16-летняя француженка по имени Дениз, девушка ослепительной красоты, немного знает русский язык, и они кое-как объясняются. Между тем оказывается, они находятся не совсем в квартире Артёма. Точнее, эта квартира просто вырвана куском из дома и уже в виде небольшого домика снаружи, но с кусками обоев на той стене, где находилась квартира артемовского соседа, стоит в некоем заколдованном саду, который нельзя покинуть. Ляпсус с обоями автор никак не объясняет: потом становится очевидно, что квартиру не вырывали из многоэтажки. Если у чуждой цивилизации есть возможности скопировать квартиру целиком, зачем оставлять на внешней стене обои соседа, при том, что снаружи квартира выглядит как дом? Какая-то проекция мечты автора о собственном жилье, честное слово.
К сторонней цивилизации много вопросов. Если они до такой степени вымерли, что остался только один человек, Артём зовёт его Юп, - и у него уже все органы поменяли, кроме мозга, на хрена ему это порно он-лайн? Ему-то с кем практиковать?
Юная Дениз ожиданно влюбляется в молодого Алена Делона. Да и он не прочь. Но узнает, что они находятся не на земле, и что на землю их вернуть нельзя. И этот момент все ему портит.
Я могу много чего объяснить, хотя если Юп планировал вспомнить, глядя на землян, что такое любовь, и заняться ею с какой-нибудь землянкой, все-таки не совсем чуждая нам, возможно, цивилизация, - то как-то очень некрасиво. Или он планировал, что Артём с Дениз понемногу размножатся и воссоздадут его цивилизацию из пепла? Тогда ему надо было не красивых брать, а плодовитых, причем побольше, чем одна пара. Очень много вопросов!
Не могу я объяснить, почему невозможность вернуться на землю мешала Артёму заняться любовью с прекрасной француженкой. Ребята! Вот ваш райский сад, у вас есть собственный бог, весьма покладистый, живите, плодитесь и размножайтесь. Или не размножайтесь (на всякий случай напомню, что прерванный половой акт самый ненадежный способ контрацепции).
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Ольга Ларионова - Сказка королей краткое содержание
Дома у обычного инженера посреди ночи материализовалась очаровательная незнакомка, плохо говорящая по-русски, а его квартира в девятиэтажке оказалось одиноко стоящей в саду…
Кому и зачем нужен этот крошечный квазиземельный рай?
Сказка королей читать онлайн бесплатно
Дом был самым последним в городе. Дальше начиналось поле, где ничего не успели построить, — нейтральная полоса ничьей земли, еще не городской, но уже давным-давно и не деревенской. Поле поросло одним бурьяном, потому что этим летом ему предстояло принять великую муку приобщения к цивилизации, и было жалко отдавать на растерзание бесчисленным колесам, гусеницам, ковшам и просто лопатам даже такую немудреную травку, как донник или сурепка. Природа откупалась бурьяном.
На той стороне поля виднелись теплицы или, вернее, то, что ими когда-то было. Опекавший их совхоз получил новые угодья и, хозяйственно вынув застекленные рамы, отбыл в неизвестном направлении, а они остались, словно костяки гигантских сельдей, пропуская сквозь свои подрагивающие ребра раздольный загородный ветер.
По ночам в поле было совсем темно. Зато возле самого дома на него ложились незыблемые световые квадраты попеременно зажигающихся и угасающих окон. Но сверху, с высоты девятого этажа, этой освещенной полоски видно не было, и по ночам Артему казалось, что где-то там, в непроглядной мгле, небо накоротко замыкается на землю, и черный сполох этого замыкания стоячей волной замирает над миром, пока лезвие первого луча снова не разомкнет их, словно створки раковины.
А иногда, когда бывало совсем худо, возникало ощущение абсолютной утраты пространства там, за окном, и не было не только земли и неба — не было ничего, просто первобытный хаос, не разделенный на твердь и хлябь. Сегодня Артему было худо именно в такой степени.
В квартиру он вошел тихо, словно мог кого-то разбудить. Но будить было некого, и, досадуя на никчемную свою осторожность, он демонстративно громко потопал на кухню и грохнул возле холодильника сумку и сетку с консервами. Поддернув брюки на коленях, присел и начал меланхолично переправлять банки, пакеты и свертки в белое, замшелое изморозью нутро. Если уж ты такой кретин, что при всем своем желании не можешь промоделировать простейшую семейную жизнь, то твоих ребят это не должно касаться. Завтра новоселье, и они соберутся на твою прекрасную-распрекрасную квартиру. А ты принимай. И рожу делай соответственную, благодушную. В сторону дам — особливо. Вот и абрикосовый компот на тот же предмет. Ах, смотрите, он догадался купить для нас абрикосы! Ах, льдинка в сиропе! Темка, ты молоток, даром что похож на Алена Делона! — И дамы, сажая липкие кляксы на декольте, примутся опохмеляться абрикосовым компотом.
И тогда свои ребята поймут, как ему худо.
А может, и вправду выбрать? Ведь ни одна не откажется… Баста. Хватит с него.
Артем захлопнул холодильник и направился в комнату. Лампу он зажигать не стал, а подошел к окну, чуть мерцавшему пепельным ночным светом. Неясное отражение собственного лица появилось на стекле, и Артем посмотрел на него с ненавистью.
Представьте себе, что рядом с вами живет молодой мужик, неотразимый, как Ален Делон. Но это еще можно представить. И каково ему живется — тоже вполне представимо. Но вся беда Артема заключалась в том, что он был гораздо красивее и Алена Делона, и вообще всех импортных кинозвезд мужского полу. Сравнение, конечно, не ахти, но что поделаешь — других эталонов на данный момент не имеется. Раньше, говорят, сравнивали с королями (см. Дюма). Сухощавый и темноволосый, он был исполнен истинно русской красоты в духе портретов Венецианова.
И благородная внешность в сочетании с именем создавали Артему такой комплекс неотразимости, что при самом горячем желании он не смог к своим двадцати четырем годам создать хоть мало-мальски устойчивую семью. Не везло человеку. Ну был бы хоть артистом или телевизионным диктором, на худой конец, — у них, вероятно, вырабатывается профессиональный иммунитет против разожженных примитивным любопытством взглядов. Но он был простым инженером и до сих пор не мог привыкнуть к тому, что на улице женщины систематически оборачиваются ему вслед.
В мутном отражении собственного лица отдельных черт нельзя было разобрать, но Артем смотрел на него с определенной ненавистью. Пока вдруг не понял, что при незажженном свете никакого, даже смутного отражения быть не может. Из черноты первозданного хаоса на него смотрело чужое неподвижное лицо.
Еще несколько секунд Артем не шевелился. Потом отчетливо осознал: перед ним, собственно говоря, не окно, а дверь, за которой на балконе и стоит незнакомец. Мысль о том, что это попросту вор, показалась нелепой — вор не стал бы так спокойно разглядывать хозяина квартиры через дверное стекло. Да и что взять у молодого специалиста, только что потратившего все свои сбережения на самую дешевенькую однокомнатную квартиру на последнем этаже?
А лицо все смотрело, не двигаясь, не мигая, не приближаясь. Артем решительно шагнул вперед. Протянул руки, нащупал дверные запоры и с трудом их повернул. Осевшая за зиму дверь натужно заскрипела, и Артем, поеживаясь от сильно ударившего в него ветра, ступил на балкон.
Смутное лицо, повисшее где-то сбоку, стало тихонько уплывать в темноту, перила балкона вспыхнули фосфорическим пламенем — и исчезли; Артем раскинул руки, прижимаясь к шероховатой кирпичной стене, но отыскивать за собой дверь было уже поздно, потому что вся темнота перед ним вдруг ожила, начала двигаться на него, словно громадный черный кот, и Артем чувствовал, как бесшумная необъятная лапа подцепила его, понесла, прижала к пушистому теплому брюху, и в этом щекочущем тепле он начал задыхаться, но ни бороться, ни даже кричать у него не было сил.
Дальше начался кошмар, удесятеренный бесконечностью. Артема переворачивало, мягко швыряло из стороны в сторону, но он никак не мог долететь ни до пола, ни до потолка — каждый раз упругий толчок воздуха изменял его движение, и он продолжал плыть, падать, парить, и самым мучительным было именно это отсутствие хоть какой-нибудь твердой почвы, за которую можно было бы зацепиться. Воздух был страшен своей густотой, он распирал изнутри тело, и Артем чувствовал себя глубоководной рыбой, брошенной в сосуд с дистиллированной водой. Жажды и голода он не ощущал, напротив — до самого горла он был переполнен чем-то пряным и приторным, и все это вместе: пространство вокруг него, воздух, насильственная еда — все было нечеловеческим, непредставимым, НЕ ТАКИМ. По всей вероятности, он поначалу находился в каком-то сне или беспамятстве; но все то, что окружало и переполняло его, было настолько мучительно для его тела, что он постоянно приходил в себя и, не в силах этого выдержать, снова терял сознание. И так без конца.
Читайте также: