Климент александрийский основоположник александрийской богословской школы

Обновлено: 06.07.2024

Родился, по одним данным, в Афинах, по другим, в Александрии, в состоятельной и, вероятно, знатной языческой семье. Хорошо изучил философию Платона и стоиков; был посвящен в языческие мистерии.

Из любви к знанию он стал изучать еврейство и Христианство и, убедясь в превосходстве последнего, крестился уже в зрелом возрасте, слушал в разных местах лучших христианских учителей и, встретив в Александрии Пантена, остался при нем, а когда Пантен отправился с миссионерской целью в Индию, был избран вместо него, в 190 г., на должность главного наставника и начальника Александрийского огласительного училища, с возведением в сан пресвитера. Его учеником, в частности, был св. Александр, епископ Иерусалимский.

В 202 г., во время гонения Септимия Севера, он удалился в Каппадокию. Данные о дальнейшей его жизни отрывочны, неизвестно, возвратился ли в Александрию.

Скончался около 217 года.

Сведения о Клименте Александрийском сообщаются у Евсевия, Иеронима, Епифания, Кирилла Александрийского и Фотия. Более подробные исследования о нем - Тильемона, Фабриция, Селлье, также в "Патрологии" Мелера; изложение и критика его доктрин - у Фреппеля ("Cours de l'éloquence Chrétienne", П., 1865), B. Ф. Певницкаго ("Труды Киевской духовной академии"), Дмитревского ("Александрийская школа", Казань, 1884), Ливанова "Климент Александрийский и его сочинения" (в "Православном Обозрении", 1867).

Имя Климента Александрийского, учителя Церкви, до конца XVI века значилось среди имён святых в Римском мартирологе под 4 декабря, изъято оттуда при очередном редактировании мартиролога при папе Римском Клименте VIII [1]. О православном почитании Климента Александрийского как святого данных нет.

Сочинения

В трех сочинениях, образующих как бы трилогию, — в "Увещании язычникам" (λογος προτρεπτικός), "Строматах" (στρωματεΐς - ковры) и "Педагоге" (παιδάγωγυς), Климент рассматривает язычество, с его наукой и образованностью ("Увещание"), Христианство, в его отношениях к язычеству и философии ("Строматы") и само в себе ("Педагог"), создавая таким образом теорию взаимного соглашения веры и знания, религии и науки.

Вопреки учению Тертуллиана, Лактанция и других, которые провозглашали науку, как имеющую происхождение в язычестве, произведением дьявола, Климент учит, что нет веры без знания, как и знания без веры; гармония веры и знания (γνωστική πίστις) есть высшая ступень духовного развития, совершеннейшая философия. Вера есть начаток знания (даже философы языческие начинали верой в свои теоремы, которые потом развивали в полные системы); в своем начале она не основывается на доказательствах, но должна превратиться в разумное знание. На вере, как на основании, должно воздвигнуться здание ведения, которое имеет несколько степеней, но содержание которого - одно и то же у простого верующего и у ученого. Средства к достижению полной гармонии веры и знания заключаются в изучении всего круга наук, преподававшихся и в язычестве - грамматики, риторики, арифметики, геометрии, астрономии, музыки и особенно диалектики, которая есть ограда и для самих догматов веры (мысль буквально повторяющаяся и у Василия Великого). Все эти науки служат лишь ступенями к высшему знанию, которое есть философия, а она, в свою очередь, есть вспомогательное средство для веры, приближающее ее к разумению. Истинный философ возвращается туда же, откуда вышел; выше открытого верой он не может подняться, она есть критерий всякой философии. Основная идея этой схемы христианского образования тожественна с учением Филона, стремившегося слить в одно целое ветхозаветный иудейский супранатурализм и языческий идеализм; но она развита Климентом Александрийским в применении к христианству вполне своеобразно.

Лучшая часть в сочинениях Климента Александрийского - его полемика и апологетика. Его опровержение иудейства и особенно язычества настолько сильно и основательно, что последующим учителям Церкви в этом отношении приходилось лишь варьировать его доказательства.

Сочинения Климента Александрийского составляют доселе во многих частях один из первоисточников для изучения античной мифологии и философии, так как только в них имеются многие сведения о первой и многие отрывки из второй. О языческих мифах и философских учениях Климент судит не иначе, как на основании первоисточников и подлинных слов философов, своеобразно систематизируя мифологию (он делит развитие ее на семь периодов) и обнаруживая особенные симпатии к некоторым философским системам (к Платону и стоикам, что дает повод многим историкам считать его, и не без некоторого основания, не столько христианским богословом, сколько стоическим или платоническим философом), в которых Климент Александрийский видит следы сохранившегося первобытного божественного откровения и даже прямых заимствований из Св. Писания. Часть истин христианского учения, по его мнению, содержалась в язычестве, как плод в скорлупе; между философией и Евангелием нет полной противоположности — это как бы "две ветви одного древа". Доказывая превосходство христианства перед язычеством, Климент Александрийский незаметно для себя пришел, таким образом, к сглаживанию различия между ними, руководимый непреодолимым стремлением объединить религию и науку в одно нераздельное целое. Дальше, однако, Климент Александрийский не пошел и спас для себя веру в церковный догмат, как догмат. Догматическое учение Церкви у Климента Александрийского изложено в размерах почти катехизических, но и оно имело большое значение для его времени, когда церковная догматика почти вовсе не была разработана.

Особенно сильно сказалось влияние платонизма и стоицизма в нравственном учении Климента Александрийского. Самый принцип его морали есть принцип Платона и стоиков. Нравственное совершенство человека находится в прямой зависимости от его разумности: всякое действие хорошо или худо настолько, насколько оно есть продукт знания или незнания. "Жизнь истинно христианская есть система действий разумных". Климент казуистически регламентирует весь внешний быт и поведение христианина в его обыденной жизни. Его "Педагог" представляет в этом отношении драгоценный первоисточник для культурной и бытовой истории греко-римского мира его времени. Критикуя жизнь язычников и полуязыческую внешнюю жизнь самих христиан своего времени, Климент Александрийский подробно говорит о домашней мебели, пище, одежде, посуде, приборах, о том, как вести себя в собрании, чем развлекаться, о деторождении, об употреблении украшений и драгоценностей, об убранстве волос у женщин и бороды у мужчин, об истинной красоте лиц обоего пола, о банях и т. д., одним словом - дает первый христианский "Домострой". Одежда христианам рекомендуется белая, что означает чистоту нрава и непорочность жизни. Цветная одежда неприлична; древние лакедемоняне хорошо делали, что позволяли их носить только публичным женщинам. Многие живут для того только, чтобы есть, а не для того едят, чтобы жить, как указывает природа. Поваренное искусство - самое вредное.

Для истории социологических идей христианства весьма важно сочинение Климента Александрийского "о том, какой богач спасется" (Τίς ό σωζόμενος πλούσιος), составляющее толкование двух мест из Евангелия (Мк. 10, 17-31 и Лк. 10, 30-37). Поставленный вопрос автор решает в том смысле, что от богатых людей христианство вовсе не требует безусловного отречения от богатства, особенно унаследованного, а лишь целесообразного, общеполезного его употребления; оно требует отречения лишь от пристрастия к нему, составляющего духовный недуг. В этом же сочинении находится яркая картина нравов того времени - очерк клиента-тунеядца и льстеца.

Общий недостаток всех сочинений Климента Александрийского - непомерный аллегоризм в толковании Св. Писания, являющийся у него не как случайность, но как плод особой его теории, по которой он устанавливает деление христиан на две категории — несовершенных (простых) и совершенных. Простой, буквальный смысл Св. Писания может удовлетворять лишь "простых"; совершенным же христианам открывается высшее ведение, через аллегорическое толкование Писания.

Александрийская богословская школа.Важнейшую роль в развитии христианского богословия II—III вв. сыграло так называемое Александрийское огласительное училище.Первый церковный историк Евсевий Кесарийский связывает его основание с деятельностью ап. Марка:

Говорят, что этот самый Марк был первым послан в Египет, проповедал там Евангелие, им написанное, и основал церкви в самой Александрии. Его проповедь сразу же привлекла такое множество уверовавших мужчин и женщин, усердно упражнявшихся в любомудрии, что Филон решил написать об их занятиях, собраниях, общих трапезах и вообще обо всем образе их жизни (Церк. ист. II, 16).

Известно, что в Александрии преподавал апологет Афинагор (см. выше), однако его связь с Александрийским училищем не установлена.

Важную роль в истории школы сыграл христианский учёный-энциклопедист Климент Александрийский (ок. 150 — ок. 215 гг.), чьим предшественником и учителем был обратившийся в христианство философ-стоик Пантен (ум. ок. 200 г.), а учеником и преемником — Ориген (ок. 185—254 гг.), ставший руководителем школы в возрасте 18 лет (Евсевий. Церк. ист. VI, 3.3). Однако до начала III в. мы вряд ли можем говорить об Александрийской школе как о сложившемся богословском и образовательном институте, имеющем преемственность в руководстве и единую программу преподавания. Следует помнить, что в античности школы — это не организации, а группы учеников и единомышленников, объединённых вокруг наставника. Иными словами, на раннем этапе существовала не одна преемственная школа, а несколько школ вокруг разных учителей. При этом в трудах Климента Александрийского не упоминается, что он учился у Пантена, а Ориген не говорит, что его учителем был Климент.

Только во времена Оригена (т.е. в первой половине III в.) можно говорить о превращении Александрийской школы в некое подобие высшего церковного училища. Необходимой предпосылкой этого стало сотрудничество руководителя школы Оригена с высшей церковной властью Александрии в лице еп. Димитрия (ум. в 232 г., еп. с 189 г.).

Программа обучения в школе периода ее расцвета включала, вероятно, три этапа: на первом этапе изучались общеобразовательные предметы, на втором — античная философия в трудах её главнейших представителей и на третьем этапе — христианское богословие (в основном экзегетика - толкование Свящ. Писания). Обучение продолжалось, вероятно, пять лет, в течение которых христианское обучение сопровождалось практической аскезой. При Клименте и Оригене школа имела апологетический и миссионерский характер: образованным язычникам стремились показать, что христианство является высшим и единственно истинным любомудрием.

Оригена, пожалуй, можно назвать самым влиятельным богословом ранней Церкви. Многие из его учеников заняли важные места в церковной иерархии, отцы и учители Церкви читали и очень хвалили его труды. С самого начала Ориген был спорной фигурой. Но влияние его было так огромно, что споры о его наследии велись и после его смерти. Эти споры привели к тому, что в середине VI в. Ориген был посмертно анафематствован. Среди обвинений - субординационизм (см. выше), учение о предсуществовании душ разумных существ до творения материального мира, об уничтожении материального мира после Второго Пришествия, учение о всеобщем спасении всех существ (апокатастасисе), особое учение о Воплощении Христа. Однако многие идеи и методы Оригена (учение о совечности Сына Отцу, экзегетический метод и др.) прочно вошли в богословие Церкви через его канонизированных авторитетых последователей, в первую очередь сет. Василия Великого и сет. Григория Богослова (Назианзина).

К сожалению, деятельность Оригена в Александрии была прервана ссорой между ним и еп. Димитрием в 231 г. Оригену пришлось уехать в Кесарию Палестинскую, где он создал новую богословскую школу по старому образцу. Димитрий же поставил главой Александрийского училища ученика и заместителя Оригена свт. Иракла (ум. в 247 г.), который вскоре, после смерти Димитрия, стал епископом Александрии (с 232 г.). Следующий александрийский епископ, свт. Дионисий Великий (конец II в. - 265 г., еп. с 247 г.), видный богослов и церковный политик, был учеником Оригена и Иракла и главой Александрийской школы. Вероятно, при нём училище использовалось прежде всего для подготовки служителей Церкви.

Деятельность Александрийской школы имела специфический характер, поскольку в ней христианская катехизация совмещалась с изучением языческой философии и богословским творчеством. Соответственно, александрийское богословие имело следующие основные черты:

Во-первых, оно активно использовало понятийный аппарат и методологию различных философских школ античности (преимущественно платонизма). В этом отношении представители Александрийской школы продолжали традиции греческих апологетов II в., особенно сщмч. Иустина Философа и Афинагора (см. выше). Однако философские категории античности были адаптированы ими к христианскому учению, переходя тем самым из языческой философии в систему христианского богословия.

В-третьих, Александрийская школа разработала довольно оригинальную христологию (правда, проявляется она уже за пределами нашего периода, лишь в V в.). В частности, сет. Кирилл Александрийский (376—444 гг., еп. с 412 г.) в учении о двух природах Христа - божественной и человеческой — подчёркивал тесное единство обоих естеств, но делал особый акцент именно на божественной природе. К этому времени (в IV—V вв.) в трудах александрийцев всё более важную роль начинает играть богословское учение о Св. Троице (триадология), христология и учение о спасении - сотериология (о чём будет подробно рассказано ниже).

Школа в Александрии исчезает в начале V в., оказав (прежде всего через Оригена) огромное влияние на развитие всех направлений христианского богословия. Её традиции получили развитие в трудах отцов каппадокипской школы IV в., а через них были усвоены последующей богословской традицией — как восточной, так и западной.

[греч. Κλήμης ὁ ᾿Αλεξανδρεύς; лат. Clemens Alexandrinus] (II-III вв.), раннехрист. церковный учитель и писатель, богослов, философ; один из основателей Александрийской богословской школы (см. в ст. Богословские школы древней Церкви).

Жизнь

Источники

Происхождение, образование, обращение в христианство

Дополнительные возможности для интерпретации полного рим. имени К. А. связаны с тем, что имя Тит Флавий в I в. носили 3 рим. императора династии Флавиев: Тит Флавий Веспасиан (69-79), Тит Флавий Веспасиан (79-81) и Тит Флавий Домициан (81-96). Полным тезкой К. А. был племянник имп. Веспасиана и двоюродный брат имп. Домициана Тит Флавий Климент, бывший рим. консулом при имп. Домициане в 95 г. и в том же году казненный по приказу императора. Причины казни до конца неясны (см.: Suet. Domit. 15. 1; Dio Cassius. Hist. Rom. LXVII 14. 1-2). Еп. Евсевий Кесарийский утверждает, что Флавия Домицилла была сослана за исповедание христианства ( Euseb. Hist. eccl. III 18. 4), однако ничего не говорит о консуле; упоминание о нем как о христ. мученике встречается лишь в поздних источниках, напр. у Георгия Синкелла ( Georg. Sync. Chron. P. 419), и может быть христ. идеализацией. По мнению исследователей, полное совпадение имени К. А. и рим. консула I в. едва ли является случайностью. Существует неск. объяснений этого, исходя из к-рых строятся различные гипотезы о происхождении К. А. (обзор см.: Quatember. 1946. S. 23-25). Согласно 1-й гипотезе, К. А. был потомком одного из представителей рода Флавиев или некоего лица, усыновленного Флавиями. Нельзя исключать и того, что он был прямым потомком консула Тита Флавия Климента, т. к. Гай Светоний Транквилл свидетельствует, что у консула было 2 сына ( Suet. Domit. 15. 1), о судьбе к-рых после казни их отца источники ничего не сообщают; можно предположить, что они покинули Рим вместе с матерью и впосл. кто-либо из их потомства мог оказаться в Греции. В соответствии со 2-й гипотезой, К. А. был потомком вольноотпущенника Флавиев и получил родовое имя в честь прежних хозяев; вольноотпущенники обычно присоединяли к собственному имени 2 имени прежних хозяев, в данном случае это имена Тит Флавий ( St ä hlin. 1934. S. 10; Feulner. 2006. S. 24). Сторонники 3-й гипотезы полагают, что К. А. намеренно взял себе имя рим. консула. В отечественной науке последняя гипотеза была подробно развита А. Ю. Братухиным, по мнению которого К. А. (либо при крещении, либо позднее в качестве своеобразного псевдонима) добавил 2 рим. имени (Тит Флавий) к собственному имени (Климент) в честь рим. консула, которого он считал мучеником за Христа (см.: Братухин. 2011). Эта гипотеза, однако, представляется неубедительной по неск. причинам: в сочинениях К. А. нет никаких следов особого почитания им римского консула и ни одного упоминания о нем; самовольное принятие тройного рим. имени греком могло расцениваться как неправомерное притязание на рим. гражданство и потому крайне маловероятно; если К. А. был рим. гражданином по рождению, он уже имел тройное имя, а не единственное имя Климент; принимая имя в честь кого-либо, рим. граждане в отличие от греков в этот период обычно добавляли новое имя к прежним, а не меняли имя. Т. о., на основании полного имени К. А. можно с большой долей вероятности заключить, что он происходил либо из семьи поселившегося в Греции рим. аристократа, либо из семьи состоятельного греч. вольноотпущенника.

Деятельность К. А. в Александрии; Александрийская школа

Интерпретации отношения К. А. к Пантену и учительной деятельности Пантена и К. А. в Александрии всецело обусловлены избираемыми исследователями путями решения 2 принципиальных проблем, связанных с ранней историей Александрийской школы. Эти проблемы обсуждались в научных дискуссиях в XIX-XX вв. и до наст. времени остаются предметом споров (обзор см.: Hoek. 1997. P. 61-79; Jakab. 2001. P. 91-106; Itter. 2009. P. 7-15). Первая проблема задается наличием 2 противоречащих друг другу перечней первых дидаскалов Александрийской школы; 1-й перечень восходит к еп. Евсевию Кесарийскому, а 2-й основывается на свидетельстве Филиппа Сидского. Вторая проблема имеет фундаментальный характер и предполагает рассмотрение вопроса о том, существовала ли вообще до Оригена Александрийская школа в качестве особого учреждения Александрийской Церкви.

Последние годы жизни

Альтернативная датировка документов и свидетельств, на основании к-рых устанавливается хронология событий последнего периода жизни К. А., была предложена Нотеном в контексте исследования биографии Оригена. По его мнению, еп. Евсевий по ошибке отождествил различные гонения, имевшие место при имп. Септимии Севере, и в действительности Ориген начал деятельность катехизатора во время гонений 206-210 гг. Вероятно, в это же время К. А. покинул Александрию. Согласно Нотену, письмо Антиохийской Церкви сщмч. Александр отправил не во время тюремного заключения, а вскоре после него, уже став епископом Иерусалимским. Нотен датирует его восшествие на кафедру 215-220 гг. и считает, что к этому времени К. А. уже несколько лет был сослужителем сщмч. Александра. Письмо сщмч. Александра Оригену, по мнению Нотена, было написано после конфликта Оригена с Димитрием, еп. Александрийским, т. е. ок. 233 г., и является ответом на письмо Оригена, к-рое содержало изложение его биографии и апологию его деятельности в Александрии. В этом случае К. А. скончался между 220 и 233 гг. ( Nautin. 1961; ср.: Idem. 1977. P. 409-410).

Сочинения

Общая характеристика

Сохранившиеся

Несохранившиеся

Приписываемые

Источники учения К. А. и его отношение к ним

Священное Писание

Неоспоримым внешним свидетельством, подтверждающим первостепенную важность для К. А. Свящ. Писания как вероучительного источника, является постоянное обращение К. А. к библейскому тексту: число прямых цитат и заимствований из Свящ. Писания у К. А. в 2 раза превышает число ссылок на всю проч. лит-ру, вместе взятую. При этом к книгам НЗ К. А. обращался в 2 раза чаще, чем к книгам ВЗ (из христ. писателей I-II вв. похожее соотношение ВЗ и НЗ прослеживается только у сщмч. Иринея, еп. Лионского; см.: Krause. 1958. S. 128), отражая тем самым происходившее в его время закрепление особого статуса новозаветных книг, к-рые по степени авторитетности для христ. Церкви стали приближаться к книгам ВЗ и превосходить их.

Церковное Предание

Античная и эллинистическая философия

Близость К. А. к средним платоникам подтверждается использованием одинаковых цитат из диалогов Платона для иллюстрации сходных по доктринальному содержанию положений; так, и средние платоники, и К. А. цитировали Платона в контексте учения о непознаваемости Божества ( Plat. Tim. 28c; Idem. Ep. 7. 341c), учения о Боге-Творце ( Idem. Tim. 28с), учения о высшей власти Бога ( Idem. Ep. 2. 312e), учения о творении ( Idem. Tim. 51a), учения о необходимости стремления к уподоблению Богу ( Idem. Thaet. 176a-b), и т. п. Многочисленные параллели между философскими и теологическими идеями К. А. и средних платоников были установлены и подробно рассмотрены Лиллой ( Lilla. 1971). Однако точно определить, с какими философскими сочинениями средних платоников был знаком К. А., невозможно; это объясняется как отсутствием у К. А. прямых цитат из сочинений средних платоников с упоминанием авторства, так и тем, что в большинстве своем эти сочинения не сохранились, поэтому установление параллелей часто имеет гипотетический и приблизительный характер. Т. о., с уверенностью говорить о прямой зависимости К. А. от среднего платонизма можно лишь в немногочисленных случаях наличия прямых текстуальных и смысловых параллелей.

К. А. был знаком с близкой к классическому платонизму и нередко смешивавшейся с ним традицией пифагореизма, пифагореизирующего платонизма и неопифагореизма. Он приводил свидетельство о том, что Пифагор был учителем Платона ( Clem. Alex. Strom. V 5. 29. 3), цитировал Пифагора (см., напр.: Ibid. V 5. 30. 1) и Филолая (Ibid. III 3. 17. 1), дважды назвал пифагорейцем Филона Александрийского (Ibid. I 15. 72. 4; II 19. 100. 3; объяснение возможных причин см.: Runia. 1995). Нек-рые неопифагорейские мотивы у К. А. проявляются в области философского рассуждения о Боге как о Едином и о Монаде (см.: Clem. Alex. Strom. V 11. 71. 2; подробнее см.: Whittaker. 1969; Choufrine. 2002. P. 159-197). Неоднократное обращение К. А. к анализу числового символизма также содержит пифагорейские коннотации, которые он намеренно подчеркивал (см., напр.: Clem. Alex. Strom. V 14. 93. 4-5; VI 16 139. 2-3; 140. 1-2; ср.: Delatte. 1915).

К. А. приводит значительное число мнений философов, принадлежавших к греч. философским школам древности, которые в его время уже прекратили существование, в т. ч. досократиков и академиков (см. в ст. Академия Платоновская). В подавляющем большинстве случаев цитаты такого рода имеют иллюстративный характер и, вероятно, были взяты К. А. не из первоисточников, а из антологий и популярных историко-философских обзоров.

Филон Александрийский

Гностицизм

Учение

Философско-богословская пропедевтика: вера и знание.

Учение о Боге

Триадология

Учение о Логосе (Сыне Божием)

Пневматология

Учение о творении

II. Космогония и космология. Отправной точкой для космогонического и космологического учения К. А. являются первые главы кн. Бытие, однако на представления К. А. о происхождении и устройстве мира значительно повлияли и современные ему философские концепции, гл. обр. учение Филона Александрийского и средних платоников. Наиболее важные темы, при рассмотрении к-рых К. А. предлагал оригинальное совмещение библейского учения и философских концепций, были выделены Лиллой: 1) одномоментное и вневременное сотворение мира; 2) различение между умопостигаемой и чувственной сферами бытия, основанное на платоническом учении о том, что идеи есть образцы для материальных вещей; 3) учение о материи (см.: Lilla. 1971. P. 191-199).

К. А. разделял распространенное в греч. философии представление о 4 стихиях (στοιχεῖα), или первоэлементах, из к-рых состоит материальное сущее: земле, воздухе, воде и огне; их Создателем является Бог (ср.: Clem. Alex. Strom. VII 6. 34. 1; Protrept. 5. 64. 1, 4; 65. 4). Взаимодействием первоэлементов создаются видимые природные объекты и явления: моря, земли, движения теплого и холодного воздуха и т. п.; все это находится в гармонии в соответствии с замыслом Бога (Protrept. 1. 5. 1-2). Многообразие видимого мира было создано посредством различной конфигурации первоэлементов, к-рые в начале творения были смешаны друг с другом, а затем распределены в соответствии с исполняемой ими в мироздании функцией (ср.: Strom. VII 6. 34. 1). Без сочетания 4 первоэлементов невозможны никакое чувственное бытие и никакая жизнь (Ibid. II 6. 31. 3).

Христология и сотериология

Христианская жизнь и ее цель

Экклезиология

Сакраментология

Эсхатология

Рецепция учения К. А. в христианском богословии; вопрос о почитании К. А.

Климент Александрийский (греч. Κλήμης ὁ Ἀλεξανδρεύς , лат. Clemens Alexandrinus, Titus Flavius Clemens ) — христианский апологет и проповедник Священного Писания среди эллинистических книжников, основоположник Александрийской богословской школы, возглавлявший её до Оригена.

Тит Флавий Климент родился в языческой семье, возможно в Афинах, и очень рано обратился в христианство. После продолжительных странствий обосновался в Александрии, где преподавал в так называемой Александрийской катехетической школе. В эпоху Климента и Оригена этот город стал важнейшим центром христианской философской мысли. Климент покинул Александрию в период гонений на христиан при императоре Севере ( 202–203 ), и о его последующей жизни и странствиях практически ничего не известно. Папа Климент VIII исключил его имя из церковных календарей по причине сомнений в ортодоксальности некоторых его сочинений.

Климент обосновывает необходимость философии для Церкви. Он пишет, что сам Бог даровал философию эллинам как инструмент богопознания. Для эллинов философия была альтернативой Моисееву закону и пророческому вдохновению древних иудеев. Пророчества и философствование неравнозначны, хотя взаимно дополняют друг друга: они подготавливают душу к истине, к познанию Логоса. Иными словами, философия необходима как интеллектуальная ограда божественного откровения. Климент подвергает решительной критике взгляды тех, кто полагает, будто философия — это пустое мирское мудрствование, от которой одни ереси и смятения в душах. Эллины безо всякого Откровения пришли к осознанию бытия единого Бога — Первопричину и Предел Вселенной, ибо Бог — это единый источник знания.

Климент первым отчетливо ставит проблему соотношения веры и разума как путь преодоления античного скептицизма. Вера — это непосредственное восприятие знания. Это то, чем мы воспринимаем предпосылки силлогизма. Однако это не простая самоочевидность или интуиция. Вера — это акт выбора, акт конструирования собственной установки сознания, за который человек несёт ответственность. С помощью веры человек способен моделировать будущую ситуацию, что позволяет обезопасить себя от многих неприятностей. Интенсификация веры производит надежду, благодаря которой Климент доказывает превосходство религиозной жизни. Язычники верят во многих богов, которые находятся между собой в состоянии перманентного конфликта. Всем богам не угодишь, поэтому у язычника зарождаются фобии. Он не знает, откуда ему угрожает опасность. Жизнь атеистов также полна неприятностей, поскольку они не ждут щедрот от Господа. Только религиозный человек понимает, что за внешним хаосом явлений стоит трансцендентная личность, подарившая нам бытие, что жизнь здешняя лишь предуготовление к жизни вечной, что смысл жизни в загробном существовании, которое являет собой предел блаженства. Обладая такой установкой, можно легко преодолеть все тяготы здешней жизни.

Читайте также: