Керенский россия на историческом повороте краткое содержание

Обновлено: 07.07.2024

Издание: Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте. — М.: Республика, 1993.

Керенский А. Ф. Россия на историческом повороте: Мемуары / Пер. с англ. — М.: Республика, 1993. — 384 с. — Тираж 40 000 экз. — ISBN 5-250-01571- 9

Аннотация издательства: В мемуарах бывшего премьер-министра Временного правительства А. Ф. Керенского рассказывается о событиях, происходивших в России с конца XIX века по 1919 год. Конечно, они субъективны, автор как бы стремится оправдать себя перед историей, но и его виденье событий, несомненно, представит значительный интерес для читателей.

3. Надежда первых христиан в историческом контексте

3. Надежда первых христиан в историческом контексте 1. Введение В пятницу 25 октября 1946 года в 20:30 в большом зале Королевского колледжа в Кембридже состоялась первая — и последняя — встреча двух величайших философов XX века. Эту встречу нельзя назвать теплой. Через

II. Божественный суд в историческом процессе

II. Божественный суд в историческом процессе Зачем нужен суд в историческом процессе, не говоря уже о конце века? Чем обусловливается потребность в суде? Разве любви Божьей недостаточно? Разве Божественная любовь не превозносится над

3. Об историческом манихействе

3. Об историческом манихействе Рационалисты обязаны своими воззрениями некоторому роду исторического манихейства, которого христианская мысль избегла.Когда самая главная и основополагающая мера, которой соответствует все остальное, когда настоящее добро есть нечто

2. Наука Литургики в ее Историческом Развитии

2. Наука Литургики в ее Историческом Развитии В своем прошлом Литургика насчитывает ряд славных деятелей, потрудившихся для изучения нашего богослужения. Как систематическая наука, она все еще продолжает, особливо у нас, православных, оставаться сравнительно молодой и

99. Бердяев об Откровении историческом и духовном

99. Бердяев об Откровении историческом и духовном Конфессионально утвержденные истины Откровения (догматы) отражают строго определенное понимание основных религиозных категорий. Предполагается, что такое понимание Откровения усваивают верующие, причем не столько

Об историческом наследии

Об историческом наследии Когда–то, много веков назад, жизнь русского человека была проникнута православным мироощущением. Молитвы утренние и вечерние, краткие, совершаемые по нескольку раз в день до и после приема пищи, молитвенные обращения к Богу по разным случаям:

АНТИЧНАЯ МИФОЛОГИЯ В ЕЕ ИСТОРИЧЕСКОМ РАЗВИТИИ

АНТИЧНАЯ МИФОЛОГИЯ В ЕЕ ИСТОРИЧЕСКОМ РАЗВИТИИ ОТ АВТОРА Предлагаемая вниманию читателей книга является попыткой наметить новые пути в подаче античной мифологии, которые не сводятся ни только на одно научное исследование, ни только на популярное изложение, как оно

Особенности вечернего входа в историческом развитии

Особенности вечернего входа в историческом развитии Курение благовоний было одною из принадлежностей царских выходов на Востоке и в Византии [373]. Точно так же и преднесение светильников. Последнее в Византии взяло свое начало от ношения факелов пред Римскими августами

Глава 42 Пророк Даниил и его священные мемуары

Глава 42 Пророк Даниил и его священные мемуары Книги пророков Исаии, Иеремии, Иезекииля и др. не представляют никакого интереса для нашего исследования. Повествования о событиях, даже и в действительности происходивших, будто бы написанные до этих событий, на самом деле

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ. ПРОРОК ДАНИИЛ И ЕГО СВЯЩЕННЫЕ МЕМУАРЫ.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ. ПРОРОК ДАНИИЛ И ЕГО СВЯЩЕННЫЕ МЕМУАРЫ. Книги пророков Исаии, Иеремии, Иезекииля и др. не представляют никакого интереса для нашего исследования. Повествования о событиях, даже и в действительности происходивших, будто бы написанные до этих событий, на

Вплоть до самого свержения царя все иностранные дипломатические представители вели себя, строжайше придерживаясь этикета и протоко­ла. Никому из них конечно же и в голову не приходила мысль вмеши­ваться во внутренние дела России. Но стоило произойти перевороту, как ситуация круто изменилась. От дипломатических норм поведения не осталось и следа. Впервые дипломатический корпус посчитал для себя возможным входить в контакты с кем угодно. Официально это конечно же не возбранялось и раньше, однако на деле иностранные дипломаты вращались лишь в придворных кругах и в высшем обществе. Теперь же в свободной России любой из них получил возможность идти куда ему заблагорассудится, посещать какие угодно совещания и собрания. Неко­торые из дипломатов предпочитали придерживаться прежних порядков и продолжали бывать лишь в своих излюбленных салонах, другие же поспешили завести друзей из числа только что вернувшихся политичес­ких изгнанников, еще вчера считавшихся преступниками.

Большинство дипломатов союзнических стран критически, а порой и враждебно относились к Временному правительству. Нас обвиняли в слабости, бесхребетности, нерешительности и во многих других грехах. По примеру рядовых солдат и рабочих эти дипломаты очень скоро овладели искусством использовать во зло вновь обретенные свободы. Свобода общения на деле скоро обернулась установлением более тесных отношений с теми, чьи симпатии разделяли некоторые посольства и отдельные военные атташе союзных стран. Со временем это приняло форму явного поощрения деятельности тех лиц, которые в глазах иностранцев представали истинны­ми патриотами. Поэтому неудивительно, что весьма скоро их отношение к сложившейся ситуации плюс широкие связи в столице дали возможность почти всем членам дипломатических миссий союзных стран найти благоже­лательных слушателей среди злейших врагов Временного правительства, как в Петрограде, так и в ставке Верховного главнокомандования.

Крайне левая оппозиция получила поддержку в Берлине. А правые круги получили ее в посольствах и в высших сферах Петрограда. Самое удивительное во всей этой ситуации было то, что левые болтуны назы­вали членов нашего правительства "наемниками британского капитала", а правые демагоги в посольских гостиных - рабами Советов и полубольшевиками.

Я вполне могу понять чувства этих дипломатов и военных атташе. Они не мыслили себе Россию без царя. В их глазах армия, которой офицеры не могли командовать без помощи комиссаров военного министерства, не была армией. В их глазах правительство, наполовину состоящее из социалистов и не проявляющее былого всевластия, не было правительством. Все это так. Однако отнюдь не умонастроения и взгля­ды местных представителей союзных стран были важны в данном случае - тут сказывалось всего лишь влияние на них социальных групп, с которыми они поддерживали самые тесные связи. Суть дела была в Том, что за всем этим крылось нечто гораздо более важное.

Союзные правительства почувствовали, и вполне справедливо, что революция вывела Россию из членов Антанты, и коль скоро они были заинтересованы в продолжении военных действий на русском фронте, им пришлось самым внимательным образом отнестись к разговорам в дип­ломатических кругах о "неопытности" русских министров. И соответственно придти к выводу, что им следует преследовать сепаратные военные политические цели и не принимать в расчет интересы России. Таков был ход их рассуждений.

Сегодня общепринятая точка зрения такова, что июльское наступление 1917 года явилось авантюрой, в которую Россия была вынуждена ввязаться под давлением союзников. В действительности же возобновление боевых действий на фронте было продиктовано интересами России и выражало логику революции. Явившись в какой-то степени результатом движения протеста против сепаратного мира, революция могла отстоять свободу и демократию лишь в случае успешного завершения войны. Более того, как только мы почувствовали отношение к нам союзников, мы поняли, что лишь возрождение боевого духа и демо­нстрация силы вынудит их проявить несколько большую осмотрительность при решении вопроса о том, какую из наших дипломатических нот можно игнорировать!

Почему же французское и британское правительства пользовались любой возможностью для саботажа политики Временного правительст­ва? Я долго размышлял над этим вопросом, однако многое прояснилось для меня лишь после того, как я в качестве эмигранта стал жить заграницей. Именно тогда впервые в жизни я вошел в контакт с реальной Европой и ее правящими кругами. Враждебное отношение союзников к новой международной политике России было вполне естественным; ведь, в конце концов, они мыслили старыми категориями предвоенной Европы, а мы уже оставили этот мир позади и приступили к выработке (в нашем Манифесте от 27 марта) новых ценностей в международных отношениях.

Сегодня никому в Европе заявления Временного правительства не покажутся вызывающими и неприемлемыми.

До падения русской монархии правительства России и Запада были в полной гармонии по вопросу о целях войны; в конце концов, все великие державы того времени по своей идеологии были империалисти­ческими. Эксперты обоих враждебных лагерей ожесточенно торгова­лись, какая территория перейдет к той или иной стране. На межсоюзнической конференции, проходившей в Петрограде в январе 1917 года, тогдашний полномочный представитель и будущий президент Франции Гастон Думерг и министр иностранных дел России Покровский, кото­рый сменил на этом посту Штюрмера, уже приступили к обсуждению вопроса о послевоенных границах Франции и России. Помимо Эльзаса­-Лотарингии и Саара французы намеревались установить на левом бере­гу Рейна, принадлежавшем Германии, независимый протекторат, а русское правительство настаивало на принятии соглашения о включении в состав Российской империи в качестве автономной провинции всей Польши (включая районы в Австрии, Германии и России).

По окончании конференции Покровский сообщил М. Палеологу о согласии России с французскими требованиями, касающимися демар­кации западных границ Германии.

Этот пример свидетельствует, что новая Россия и ее западные союз­ники уже не придерживались единой идеологии на цели войны.

Однако такое различие взглядов получило разъяснение уже в ходе первых встреч нового министра иностранных дел и представителей союзников. Выражаясь дипломатическим языком, мы заявили: "Вре­менное правительство предлагает, чтобы все державы совместно пере­смотрели цели войны, и констатирует, что Россия, со своей стороны, готова в интересах скорейшего заключения мира отказаться от своей доли притязаний при условии, что другие союзные державы поступят так же".

Целое лето потратили мы на то, чтобы убедить английское и фран­цузское правительства провести в кратчайшие сроки конференцию для обсуждения этих вопросов. И все это время оба правительства потрати­ли на то, чтобы избежать созыва такой конференции. И лишь после начала нашего наступления они, наконец, пошли на уступку, но и после этого начавшиеся переговоры, к которым они относились безо всякого интереса и внимания, месяцами тянулись без всяких результатов. И в Лондоне, и в Париже просто не желали понять или, скорее, признать, что наша революция пошла значительно дальше, чем просто свержение монархии; она знаменовала собой долгосрочный процесс полной перестройки духовной жизни нации. В наши дни, после пережи­тых Европой бесчисленных революций и контрреволюций, государст­венные деятели имеют более четкое представление об этих процессах. Но в ту пору союзники, видимо, полагали, что такое событие всемир­ного значения, как свержение русской монархии, вряд ли могло от­разиться на внешней политике страны. А уж если такое произошло, то лишь в результате грубых ошибок стоящих у власти слабых и безволь­ных людей, судя по всему, явно находившихся под каблуком у боль­шевиков.

В конце концов в 1917 году Германия попала в критическое, если не безнадежное, положение. Ее военные специалисты осознали, что силой оружия Германии войну уже не выиграть. Австрия и Турция, по сути дела, потерпели полное поражение и тяжелыми жерновами повисли на шее Германии. После июля католическая и социал-демократическая фракции в рейхстаге сообща высказались за скорейшее достижение Мирного урегулирования. Тогда почему же Антанта столь упрямо дер­жалась своих чрезмерных и нереалистических требований?

Я уже упоминал, что 28 августа, в самый тревожный день Корниловского мятежа, среди многочисленных "посредников", настаивавших на том, чтобы Временное правительство вступило в сделку с мя­тежными генералами, были и западные союзники России. Вечером того дня дуайен дипломатического корпуса сэр Джордж Бьюкенен нанес визит министру иностранных дел Терещенко и от имени правительств Англии, Франции и Италии вручил ему ноту следующего содержания: "Представители союзных держав встретились под председательством сэра Джорджа Бьюкенена, имея в виду обсудить положение, возникшее в связи с конфликтом между Временным правительством и генералом Корниловым. Подтверждая свои обязательства оставаться на своих постах для оказания в случае необходимости помощи своим согражданам, они в то же время считают своей важной задачей сохранить единство всех сил в России во имя продолжения победоносной войны и, исходя из этого, единодушно объявляют во имя гуманизма и в стремлении избежать невосполнимых потерь о готовности предложить свои добрые услуги с единственной целью служения интересам России и делу союзников".

С самого начала Корниловского мятежа по Петрограду поползли слухи, что некоторые представители союзников выражают симпатии делу генерала. Если же учесть, что слухи эти отражали надежды определенных лиц в российском генеральном штабе, то они представлялись вполне правдоподобными. Болтливые языки разносили их по городу, а правые газеты настойчиво твердили о поддержке Западом планов восстановления в России сильного "национального" режима.

В создавшихся условиях у нас не было неоспоримых доказательств этого и убедительной информации о том, что союзные правительства вводят в заблуждение Временное правительство. Чтобы положить конец сплетням и не допустить падения авторитета союзников в массах на фронте и в тылу, я дал указание военному министерству опубликовать на следующее же утро в печати заявление, в котором наряду с другими пунктами упомянуть о том, что "генерал Корнилов не может рассчиты­вать на поддержку союзников" и что союзники "надеются на скорейшую ликвидацию мятежа".

Однако, как заявил впоследствии Милюков, "использование их име­ни против генерала Корнилова было явно не в интересах союзников".

Вот почему Временному правительству и была вручена вербальная нота с предложением рассматривать мятежного генерала как равноправ­ного партнера в рамках государственной системы и примириться с ним, используя посредничество иностранных правительств и, как я предпола­гаю, на их собственных условиях!

Это официальное заявление, в котором опровергалась очевидная правда, было опубликовано не только с моего согласия, но и по моему распоряжению. Этот шаг был мотивирован заботой о высших наци­ональных интересах.

Отныне можно было не сомневаться, что российское Верховное командование уже не сможет приказать британскому танковому дивизи­ону выступить на Петроград, то есть против Временного правительства, без предварительных консультаций с военными властями в Лондоне и Петрограде, как не сможет и британский посол вручить "коллектив­ную" ноту Временному правительству без указаний от кабинета в Лон­доне и согласия французов и итальянцев.

Подлинные намерения союзных держав в отношении Временного правительства после падения монархии станут известны лишь после того, как будут опубликованы секретные документы соответствующих стран. Тем не менее один вывод можно сделать уже сейчас: продолжение Россией войны против Германии после падения монархии привело отнюдь не к противобо­рству России и ее союзников, с одной стороны, против Германии и Ленина, - с другой, а к созданию противоестественного треугольника: Россия и Временное правительство, Корнилов и союзники, Людендорф и Ленин.

Россия на историческом повороте. Мемуары, Александр Федорович Керенский - рейтинг книги по отзывам читателей, краткое содержание


Автор:
Категория:

Биографии и мемуары, История

Наука и общество, Художественная литература

О книге

Краткое содержание

Издание 1993 года. Сохранность хорошая. В мемуарах бывшего премьер-министра Временного правительства А. Ф. Керенского рассказывается о событиях, происходящих в России с конца XIX века по 1919 год. Конечно, они субъективны, автор как бы стремится оправдать себя перед историей, но и его видение событий, несомненно, представит значительный интерес для читателей.

Читайте также: