Из праха восставшие краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.
Волшебная книга. Фантастическая сказка о семье, необыкновенной семье. В этой книге есть все - и призраки и романтика и семейные баталии =) Ни на минуту сюжет не отпускает тебя.Хочется поверить в реальность существования такой семьи, что в мире есть место чему-то волшебному.
Здесь нужно выбрать настроение. Эта книга напоминает сказки Нила Геймана и далека от "451 градуса по Фаренгейту". Хотите сбежать от реальности? "Из праха восставшие" - отличный способ это сделать =)
Офигенная.. Лучше читать на хеллоуин) печать отличная) обожаю писателя)
Наконец-то добрался до этой книги. Понравились мне ещё в детстве его рассказы о семействе Эллиотов. Теперь я держу в руках целый роман о них. Спасибо издательств за предоставленную возможность прочесть его на русском языке). Советую перед его прочтение и покупкой всё же сначала ознакомиться с рассказами Рэя Брэдбери об Эллиотах. В этом Романе есть отсылки к другим классическим историям. А так, роман подойдёт для любого читателя. Прилагаю фото для ознакомления с изданием:
Еще одна книжка Брэдбери, от которой становиться тепло на душе. Атмосферная, пропитанная осенним настроением история о мальчике Тимоти и таинственной семье Эллиотов.
Обожаю слог Брэдбери. Читая его книги, теряешь чувство реальности, забываешь где находишься и что вокруг происходит.
Насчет издания: обложка мягкая, бумага газетная, шрифт крупный. Добавляю фото для ознакомления.
честно говоря, не стоит эта книга мягкой твердой обложки, так что берите в этом варианте.
Давно я читала отдельные истории про эту семью, а сейчас, наконец-то, заполучила сборник. И знаете, в сборнике некоторые мысли сразу поменялись. Например, я думала, что мальчик родной, а они вообще не родственники.
хотелось бы, чтобы эти истории переписали, но в жанре экшн. И фильм сняли. А то слишком уж все меланхолично.
Это шуршащая, звенящая, шепчущая, стучащая мышиными коготками и ежовыми лапками книга. Книга о Доме, в котором живут призраки, маги, дети, древние фараоновы кошки и мудрые паучихи.
Центром данной его книги является Семья Эллиотов. Семья, такая настоящая и с большой буквы, удивительная, странная, гротескная с неповторимыми личностями, возможно не все из которой друг с другом особо ладят, но от этого семьёй они быть не перестают.
Этот роман состоит из небольших рассказов и читается на одном дыхании. Здесь все окутано мистицизмом, волшебством и духом Хэллоуина. Но, несмотря на то, что все персонажи сплошь нечисть, духи и существа, не поддающиеся классификации, истории очень человечны: те же проблемы, сомнения, но из других уст. Это мир сказок и легенд, и он будет жить, пока мы верим в него.
Про семейство Эллиотов я узнала в одном из сборников автора. В "Тёмном карнавале" представлены - "Апрельское колдовство", "Дядюшка Эйнар" и "Странница". Найдя закономерность, я задалась вопросом " а нет полной истории семьи?" и нашла "Из праха восставшие"!
Но к моему сожалению не в одном книжном её не нашлось и пришлось читать онлайн. И спустя пол года она появилась в продаже в лабиринте ( хотя во многих книжных мне говорили что вряд-ли её еще будут печатать).
Несмотря на то что это одна книга и одна история, многие главы могут быть и самостоятельными рассказами. Как это и было изначально, хотя корректировки всё же были внесены в дальнейшем.Но это их не в коем разе не портит.
Так же хочу сказать что тут собрано многое (это касательно уже различных мифов).
1. Тысячу - Раз - Пра - Прабабушка, дочь великого египетского фараона в далёком прошлом, и мумия в настоящем.
2. Сеси которая могла быть все и ни чем. Во время сна, она могла "подселить" свою душу куда угодно. А её странствия во снах давали ей столько знаний, сколько не сыщешь в лучших библиотеках мира. ну и не только там.
3. Дядюшка Эйнар, имеющий крылья и умевший летать.
4. Весьма интересные друзья Тимоти, одной из которых была мышь (прошедшая полмира). Кошка Ануба и паук Арах.
5. Анжелина Маргарита, ещё одна необычная девушка.Которая воскресла из мёртвых и весь свой путь прошла совсем наоборот. Путь от девятнадцати летней девушки до младенца.
А некоторые члены семейства даже плоти не имеют. Они приходят шёпотом или же ветром и пригоршней осенних листьев. Они дождь и облачко пыли. Они те, кто появлялись в обличье птиц и зверей.
И только Тимоти является человеком.
Мы все такие разные, но мы одно целое. И мы ценим друг друга. Вот что я тут увидела.
Если вы любите мистику, мифологию и фентези, читайте.
У Брэдбери есть много интересного на любой вкус )
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Из праха восставшие: краткое содержание, описание и аннотация
Рэй Брэдбери: другие книги автора
Кто написал Из праха восставшие? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Из праха восставшие — читать онлайн ознакомительный отрывок
Из праха восставшие
Двоим родовспомогателям этой книги: Дону Конгдону, который был при начале, в 1946-м, и Дженнифер Брель, которая помогла довести дело до конца в 2000-м. С благодарностью и любовью.
Пролог. Она здесь, прекрасная
На чердаке, где весенними днями нежно шуршал по крыше дождь, где декабрьскими ночами ты чувствовал близкую — какие-то дюймы — пелену снега, прозябала Тысячу-Раз-Пра-Прабабушка. Она не жила, но и не была навеки мертвой, она. прозябала.
И теперь в преддверии Великого События, накануне Великой Ночи, теперь, когда близился радужный фейерверк Семейной Встречи, нужно было ее навестить!
Дверца чердачного люка вздрогнула.
— Все в порядке? — донесся снизу голос Тимоти. — Я иду! Да?!
Молчание. Египетская мумия не шелохнулась.
Она стояла в темном закутке, подобно ветхому, почерневшему обрубку дерева или обгорелой, выкинутой за ненадобностью гладильной доске. Тонкие, сморщенные руки накрест уложены на иссохшей груди, сквозь узкие щели шелковой ниткой зашитых глаз проглядывает бездонная синева, древний пепельно-серый рот, где таится сморщенный лоскуток языка, беззвучно вздыхает, вспоминая каждый час каждой безвозвратно ушедшей ночи, извлекая из бездны четырех тысячелетий те времена, когда она, дочь фараона, одетая в паутинно-тонкое полотно и легкий, как сонное дыхание, шелк, с изумрудами и рубинами, горящими на запястье, сбегала по мраморным террасам сада, чтобы посмотреть на пирамиды, вспарывавшие яростный египетский воздух.
Тимоти уже поднял вековою пылью покрытую дверцу и осторожно окликнул полночный чердачный мир:
Губы древней мумии дрогнули, уронив несколько пылинок.
— Нет, уже не прекрасная.
— Ну, тогда бабушка.
— И не просто бабушка, — прошелестело в недвижном воздухе.
— Это уже лучше. Вино?
— Вино. — Тимоти просунулся сквозь узкий люк и встал. В его руке поблескивал крошечный флакон.
— Какого урожая, дитя?
— До Рождества Христова, бабушка.
— На две тысячи до Рождества Христова, почти на три.
— Прекрасно. — Иссохшая улыбка сбросила легкое облачко пыли. — Подойди.
Осторожно пробираясь сквозь папирусные залежи, Тимоти подошел к более не прекрасной, чей голос сохранил все свое былое очарование.
— Дитя? — окликнула иссохшая улыбка. — Ты боишься меня?
— Смочи мои губы, дитя.
Тимоти поднял руку и уронил на чуть подрагивавшие губы крошечнейшую из капелек.
На оживавшие губы упала вторая капля.
— Все еще боишься?
Тимоти пристроился на краешке большого ящика, разрисованного иероглифами и воинами, богами псоглавыми и богами с головами как у льва.
— Почему ты здесь? — прошелестел иссохший голос.
— Завтра наступает Великая Ночь, бабушка! Я ждал ее всю жизнь. Завтра Семья, наша Семья, слетится сюда со всех концов мира! Расскажи мне, бабушка, как все это началось, как был построен этот дом, откуда мы сюда пришли, а еще.
— Хватит! — прервал его голос — Я поведаю тебе о тысяче полдней, окунусь в глубочайший колодец времени. Молчишь?
— Так вот, — прошептало через сорокавековую пропасть, — как это было.
Сперва, сказала Тысячу-Раз-Пра-Прабабушка, было только место на бескрайней, густо поросшей травой равнине и холм, на котором не было ничего, кроме все той же травы да дерева, скрюченного, как излом черной молнии, дерева, на котором ничего не росло, пока не вырос город и не появился Дом.
Все мы знаем, как город умеет собирать потребность за потребностью, пока сердце его не забьется и не начнет круговращать людей по предписанным им путям. Но вот как, спросите вы, появляется дом?
Рассказы, написанные в середине XX века, позже переработаны автором для романа и подчас достаточно заметно отличаются от первоначальных версий.
В произведение входит:
Возвращение / The Homecoming [= Сбор семьи; День возвращения; Ночь Семьи; Возвращение домой] (1946) , написано в 1945 [глава 9]
Обозначения: циклы романы повести графические произведения рассказы и пр.
Номинации на премии:
номинант | Премия Брэма Стокера / Bram Stoker Awards, 2001 // Роман |
номинант | Всемирная премия фэнтези / World Fantasy Award, 2002 // Роман |
номинант | Мраморный фавн, 2004 // Переводная книга |
Похожие произведения:
Самиздат и фэнзины:
Нескорений, 23 сентября 2017 г.
LinaSaks, 14 июня 2021 г.
Не могу сказать, что мне понравилось. С одной стороны семейство описанное интересно и разнообразно, с другой, что-то всегда отвлекало. Или не затягивало. Не знаю, может я просто тоже как редакторы журнала хотела чего-то традиционного или может более законченного, чтобы понять кто все эти люди на самом деле, где я их могла встречать.
Но так не получилось, а когда есть несовпадения с ожиданием и это не становится открытием, то и получается оценка средняя. Вроде и не поругаешь, за что? Истории необычны рассказаны. Герои необычно предподнесены. Да и сами герои только какими-то внешними признаками знакомы, а так попробуй найти источник. С другой и находить-то неинтересно. Кроме, пожалуй, одного, про кого действительно прочитать больше хотелось, всю его историю. Это восточный алмазноглазый принц. Вот про него было необычно и ново, хотя вроде бы есть истории о приведениях, в которых нужно верить, но тут рассказано было так, что история казалась новой. Но может это просто герой оказался обаятельный и с прекрасными глазами)
Но что у Брэдбери не отнять, так это атмосферы. Книга ей дышит. Ночью, травами, загадками, древним египетским песком, запахом крови и гари, прохладным ветром, от взмаха крыльев. Ради этого может и стоит читать книгу долгим осенним вечером, где-то на стыке октября и ноября.
Нортон Коммандер, 28 августа 2020 г.
Брэдбери пишет не так, как другие писатели, как будто игнорируя всю другую литературу, как будто он занового придумал свой собственный способ рассказывать истории и составлять слова в текст. Поэтому его произведения могут вызвать недоумение у тех, кто подходит к ним с привычной меркой.
Но всё становится на свои места, если считать это произведение поэзией. Подобные стихотворения в прозе писал И. Тургенев. Перед нами настоящая поэзия без рифм и ритмов. Это история о призраках и духах, одни из которых живут, а другие гостят в огромном старом Доме в Иллинойсе. Их дом является средоточием всех существ, которых называют нечистью, хотя они не несут никакого зла людям. В этой семье духов живёт один обычный человек — мальчик Тимоти, которому судьба уготовила роль Историка, хранящего знания о невероятной Семье.
Aryan, 2 августа 2012 г.
Это шуршащая, звенящая, шепчущая, стучащая мышиными коготками и ежовыми лапками книга. Книга о Доме, в котором живут призраки, маги, дети, древние фараоновы кошки и мудрые паучихи. О Доме, в каждом камине и в каждой трубе которого поселился ветер, негромко рокочущий сказки своих странствий для тех, кто всегда рад прислушаться к ним. О доме, по которому ребенок готов ходить бесконечно, заглядывая на огромный запыленный, засыпанный песками вечности чердак, где наверняка дремлет спящая красавица, читающая мысли. И тихим, как падение песчинок в часах, шепотом рассказывает свои истории мумия древней принцессы. А можно спуститься в погреб — и там. конечно, в самом темном углу, где-нибудь за замшелыми, окутанными паутиной бутылками, дремлет бледный вампир.
Книга о Семье. Не о нечисти, не о нежити — а о волшебном темном зеркале, в котором видит свою семью и взрослых маленький ребенок с живым воображением. Маги, крылатые волшебники, порой монстры, но чаще — любящие и могущественные бессмертные, с которыми не страшен этот большой и незнакомый мир дневного света и людей, не способных летать. Непоседы, привидения и древние мудрецы, собирающиеся в залитом медным светом свечей доме раз в год, чтобы внести в жизнь малыша изумление, смятение, страх и бесконечный восторг.
Недаром Брэдбери с такой любовью вспоминал свою молоденькую тетушку Неву, которая на Хэллоуин устраивала для него и другой малышни в семье волшебство и сказку: дом оказывался закутан в бархат и сказочные ткани, под лестницами обнаруживались волшебные подарки, а свечи превращали комнаты в мерцающие пещеры джиннов. И наверняка всей ребятне казалось, что их юная тетя — волшебница и умеет читать мысли :) И вот, спустя очень много лет, Брэдбери снова пустился в странствие по залам и коридорам волшебного, живого, полного чудес и добрых чудовищ Дома.
vam-1970, 7 июля 2019 г.
strannik102, 17 сентября 2016 г.
В принципе, сначала аннотация, а затем уже и сам автор объясняют читателю всё предстоящее и побудительное. И потому рецензенту остаётся только наполнить текст отзыва ахами и охами — вот так, например: АХ! и ОХ! — да ещё попытаться что-то личное подтащить.
Ну, скажем сразу, что для меня Рэй Брэдбери и в самом деле является чем-то изначальным и сущим, причём не только в литературно-читательском смысле, потому что его рассказы прирастали к моему существу вместе с ростом и вызреванием. И, конечно же, состоящие сплошь из романтической и полумистической субстанции, этакой своеобразной литературно-фантастической эктоплазмы, они — рассказы и повести Брэдбери — не могли не пропитать и не внедриться уже в самую сущность сначала маленького, а затем уже просто молодого читателя. Выращенные автором из Странного, эти рассказы, по мере чтения в течение десятилетий, оставляли в читателе крупицы своей странной плоти, отчего, в конечном счёте, и произошло никнеймовское strannik (конечно, в эту странность щедро добавляли и другие могучие авторы, например, Лем и Стругацкие, но изначальным был всё-таки он, Рэй Брэдбери).
Этот роман, по сути, невозможно как-то комментировать так, чтобы при этом не вдаваться в событийный ряд. Либо, как минимум, спойлеры, если не пересказ каких-то событий, либо полный уход от содержания. И потому его, этот роман, нужно просто читать: медленно — с величавой неспешностью падающих осенних красно-жёлто-золотистых листьев; со звонкой торопливостью вытекающей из небольшого родничка нескончаемой струйки ослепительно чистой и хрустящей от ломкости воды — и неважно, что потом из этой робкой струйки вырастает громадная субконтинентальная Река; с вечным шествием по небесному своду ватных клубов облаков.
Это роман-созерцание, а не роман-события. Из этого и нужно исходить.
saranac, 5 марта 2020 г.
Gaelic, 28 марта 2014 г.
Как показалось на первый взгляд, передо мной лежит миниатюрная, совершенно новая книга. А на деле же… Ты бережно открываешь покрытый слоем вековой пыли старинный фолиант; затаив дыхание, перелистываешь ветхие, пожелтевшие от времени страницы; с всепоглощающей жадностью вчитываешься в каждое слово и ни в коем случае не пропускаешь пометок на полях и между строк, сделанных восковым карандашом.
Достаточно лишь одного мгновения, — и ты уже стоишь перед небольшим забором простого дома. Именно дом. Не внушительных размеров каменный дворец (слишком помпезно и не естественно), а старый дом с рощицей внедалеке. На дворе пахнет осенью: переплетается аромат опавшей листвы, лёгкого сумеречного тумана и дыма от костра. Под ногами шуршит разноцветный лиственный ковёр, но ты стараешься ступать неслышно, чтобы к тебе не повернулся мерцающий в сгущающихся сумерках светильник Джека.
А попадая в сам дом, не хочется его покидать. Полный тайн и смысла, которые Рэй Брэдбери предоставляет на самостоятельное осмысление читателю; скрипучих лестниц и невесомых паутин; потемневших бронзовых статуэток и бесконечного множества книг; потрескивания дров в жарком пламени камина и пронизывающего холода комнат, погружённых в полумрак, — всё это манит и неудержимо тянет к себе. А прекрасное Семейство Эллиотов лишь усиливает эффект притяжения. Тысячу-Раз-Пра-Прабабушка, Дядюшка Эйнар, Тимоти, Сеси, кузены Питер, Филип, Джек и Вильям и многие другие, — кажутся такими знакомыми, словно знаешь их с первого дня своего существования.
И, самое главное, помни:
arcanum, 30 сентября 2009 г.
Именно такие вещи нужно читать в середине осени. Когда голова дурманится пряными ароматами, запахом сгорающих листьев, а в воздухе висит тончайшая дымка, бледное марево, от которого все вокруг кажется каким-то. другим, загадочным, несущим какую-то тайну. И так легко на душе! Я влюблен в это время.
Сказочник, 10 ноября 2015 г.
Прекрасная и, пожалуй, одна из самых необычных саг, которые я вообще читал. Необычно все, от персонажей, до лоскутного одеяла полотна, которое Мастер собирал в единое целое в течение более, чем полувека. В итоге, из этих лоскутков вырисовывается тонкое, красивейшее и ни на что более не похожее произведение романтического толка. И хоть Семья темная, роман получился очень светлым.
ru_ND, 19 мая 2016 г.
Один из главных и продолжительных проектов в жизни замечательного автора, с его невыразимой теплотой повествования и замечательной фантазией. Лучшее нетипичное фэнтези из того, что я читал в последнее время.
Ny, 5 сентября 2014 г.
Значительно не понравилось.
Автор явно перестарался, пытаясь совместить романтическую Сказку и классическую Мистику. Чердак утратил ореол Храма Одиночества, его пыль не выглядит украшением — от неё теперь просто хочется чихнуть. Подвал уже не Таинственная Пещера, плесень на стенах вызывает отвращение. А дядюшка Эйнар слишком легко сбросил образ вечного странника, приносящего радость одним своим видом, — теперь это сумрачный калека, не замечающий любви жены и красоты мира. Будет ли он снова счастлив, заняв место воздушного змея на конце бельевой верёвки? Раньше такого вопроса не возникало.
Книга меня просто напугала. Это не моё. Я здесь не был. И не могу видеть.
v_mashkovsky, 15 августа 2011 г.
Этот роман призван убрать недосказанность, возникшую от небольшого количества рассказов о Семействе, ведь чувствовалось, что они только приоткрывают завесу, всё остальное читатель должен додумать сам. Надо признать, конечный результат получился завлекательным, завораживающим и атмосферным. Неплохо бы его почитать ранней осенью, но и летом, когда повсюду палящее солнце, такой прохладная тема подойдёт очень кстати.
bvelvet, 7 января 2011 г.
k2007, 2 июля 2013 г.
Неплохая домашняя семейная сага. Живут в доме на отшибе странные существа с интересными способностями. Живут, никого не трогают. Спят днем, гуляют ночью.
Рэй Брэдбери - Из праха восставшие краткое содержание
Рэй Брэдбери - Из праха восставшие читать онлайн бесплатно
Из праха восставшие
Пролог. Она здесь, прекрасная
На чердаке, где весенними днями нежно шуршал по крыше дождь, где декабрьскими ночами ты чувствовал близкую — какие-то дюймы — пелену снега, прозябала Тысячу-Раз-Пра-Прабабушка. Она не жила, но и не была навеки мертвой, она… прозябала.
И теперь в преддверии Великого События, накануне Великой Ночи, теперь, когда близился радужный фейерверк Семейной Встречи, нужно было ее навестить!
Дверца чердачного люка вздрогнула.
— Все в порядке? — донесся снизу голос Тимоти. — Я иду! Да?!
Молчание. Египетская мумия не шелохнулась.
Она стояла в темном закутке, подобно ветхому, почерневшему обрубку дерева или обгорелой, выкинутой за ненадобностью гладильной доске. Тонкие, сморщенные руки накрест уложены на иссохшей груди, сквозь узкие щели шелковой ниткой зашитых глаз проглядывает бездонная синева, древний пепельно-серый рот, где таится сморщенный лоскуток языка, беззвучно вздыхает, вспоминая каждый час каждой безвозвратно ушедшей ночи, извлекая из бездны четырех тысячелетий те времена, когда она, дочь фараона, одетая в паутинно-тонкое полотно и легкий, как сонное дыхание, шелк, с изумрудами и рубинами, горящими на запястье, сбегала по мраморным террасам сада, чтобы посмотреть на пирамиды, вспарывавшие яростный египетский воздух.
Тимоти уже поднял вековою пылью покрытую дверцу и осторожно окликнул полночный чердачный мир:
Губы древней мумии дрогнули, уронив несколько пылинок.
— Нет, уже не прекрасная.
— Ну, тогда бабушка.
— И не просто бабушка, — прошелестело в недвижном воздухе.
— Это уже лучше. Вино?
— Вино. — Тимоти просунулся сквозь узкий люк и встал. В его руке поблескивал крошечный флакон.
— Какого урожая, дитя?
— До Рождества Христова, бабушка.
— На две тысячи до Рождества Христова, почти на три.
— Прекрасно. — Иссохшая улыбка сбросила легкое облачко пыли. — Подойди.
Осторожно пробираясь сквозь папирусные залежи, Тимоти подошел к более не прекрасной, чей голос сохранил все свое былое очарование.
— Дитя? — окликнула иссохшая улыбка. — Ты боишься меня?
— Смочи мои губы, дитя.
Тимоти поднял руку и уронил на чуть подрагивавшие губы крошечнейшую из капелек.
На оживавшие губы упала вторая капля.
— Все еще боишься?
Тимоти пристроился на краешке большого ящика, разрисованного иероглифами и воинами, богами псоглавыми и богами с головами как у льва.
— Почему ты здесь? — прошелестел иссохший голос.
— Завтра наступает Великая Ночь, бабушка! Я ждал ее всю жизнь. Завтра Семья, наша Семья, слетится сюда со всех концов мира! Расскажи мне, бабушка, как все это началось, как был построен этот дом, откуда мы сюда пришли, а еще…
— Хватит! — прервал его голос. — Я поведаю тебе о тысяче полдней, окунусь в глубочайший колодец времени. Молчишь?
— Так вот, — прошептало через сорокавековую пропасть, — как это было…
Глава 1. Место и город
Cперва, сказала Тысячу-Раз-Пра-Прабабушка, было только место на бескрайней, густо поросшей травой равнине и холм, на котором не было ничего, кроме все той же травы да дерева, скрюченного, как излом черной молнии, дерева, на котором ничего не росло, пока не вырос город и не появился Дом.
Все мы знаем, как город умеет собирать потребность за потребностью, пока сердце его не забьется и не начнет круговращать людей по предписанным им путям. Но вот как, спросите вы, появляется дом?
Так что Дом появился первым, и его появление дало пищу для множества мифов, легенд и застольных пересудов.
Рассказывают, что однажды над прериями поднялся ветер с дождем; вскоре легкий ветер превратился в грозу, а гроза — в сокрушительный ураган. За ночь этот многоликий ветер подхватил каждый не закрепленный предмет между поселками Индианы и Огайо, оголил леса северного Иллинойса, взвихрился над этим, еще пустынным холмом, стих и уверенной рукой невидимого божества уложил, доска за доской, рейка за рейкой, гору строительного леса, которая еще до восхода сформировала себя в нечто, смутно привидевшееся Рамзесу и додуманное Наполеоном, когда тот бежал из утонувшего во снах Египта.
Там хватило бы балок, чтобы покрыть собор Святого Петра, и окон, чтобы ослепить летящих на зимовку птиц. На веранде, окружавшей Дом со всех сторон, с лихвой хватило бы места для празднества с участием всех его обитателей со всеми их родственниками. А внутри — улей, муравейник, лабиринт комнат и комнаток, достаточный, чтобы разместить отряд, взвод, батальон не рожденных еще легионов, жадно ждущий их грядущего пришествия.
И Дом этот был завершен задолго до того, как звезды растворились в свете нового дня, и он стоял пустым еще многие годы, не в силах призвать к себе своих будущих насельников. В каждой каморке было по мыши, за каждой печкой было по сверчку, дымили все печные трубы, каждую постель леденили какие-то, почти человечные, существа. И еще: бешеные собаки в каждом дворе, живые горгульи на крышах. Все замерло в ожидании, чтобы оглушительный раскат давно ушедшей грозы возвестил: Начнем!
И наконец, через многие, долгие годы это случилось.
Глава 2. Приходит Ануба
Кошка пришла первой — чтобы быть первой. Она пришла, когда все корзины и чуланы, все подвальные лари и чердачные кладовки все еще бредили октябрьскими крыльями, осенними вздохами и яростными глазами. Когда каждая люстра была вместилищем, а каждый башмак — пустым гнездом, когда все кровати изнывали по невиданной белизне, а все перила предвкушали скольжение легчайших, почти бесплотных существ, когда в каждом покоробленном веками окне кривились отражения призрачных лиц, каждое пустое кресло казалось занятым, каждый ковер мечтал о прикосновении невидимых ног, а насос-качалка на заднем дворе вздыхал, вытягивая гнусные зелья к поверхности, заброшенной в опасении, что прорвутся и выхлестнут наружу кошмары, когда все половицы тихонько поскуливали о погибших душах, когда все флюгеры на высоких крышах вращались на ветру и скалили грифоньи зубы, а жуки-точильщики тикали в стенах в такт утекающему времени…
Читайте также: