Хайдеггер наука и осмысление краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Как и искусство, наука не есть просто культурное занятие человека. Наука – это способ, притом решающий, каким для нас предстает все, что есть.
Является ли наука лишь делом человеческих рук, просто взвинченным до небывалого размаха, так что можно было бы считать, что в один прекрасный день по воле людей, решением каких-нибудь комиссий ее удастся снова упразднить? Или здесь совершается какое-то более великое событие? Не правит ли в науке еще и нечто другое, а не просто человеческая любознательность? Да, так оно и есть. Здесь властвует что-то другое. Только это “другое” скрыто от нас, пока мы цепляемся за привычные представления о науке.
Раскрывается ли событие в своем существе только через историографию и для историографии или же оно скорее заслоняется историографическим опредмечиванием – это для исторической науки остается неразрешимым.
Природа, человек, исторические события, язык остаются для… наук тем необходимым, которое всегда уже заранее живет внутри их опредмечивания и от которого они всегда так или иначе зависят, никогда, однако, не будучи в силах об-ставить своим представлением полноту его существа. Эта несостоятельность наук коренится не в том, что их устанавливающее представление никогда не доходит до конца, а в том, что предметная противопоставленность, в которой выступают соответственно природа, человек, исторические события, язык, сама по себе всегда остается в принципе только одним из способов их при-сутствия, причем то или иное присутствующее, конечно, может, но никогда не обязано проявляться непременно в нем. Описанное здесь не-обходимое лежит в существе каждой науки.
Если бы науки могли сами в себе обнаруживать свое необходимое, они прежде всего должны были бы уметь представлять собственное существо. Но на такое они каждый раз оказываются неспособны… Физика не может в качестве физики делать высказывания о физике. Все высказывания физики звучат как физика. Физика сама по себе никак не может стать предметом физического эксперимента. То же самое относится к филологии. В качестве теории языка и литературы она никогда не может оказаться предметом филологического рассмотрения. Сказанное относится к каждой науке… Если хотят высказать нечто о математике как теории, приходится оставить предметную область математики и ее способ представления. Посредством математических расчетов никак нельзя выяснить, что такое сама математика… Дальше дело не идет: науки никогда не в состоянии средствами своей теории и приемами теории пред-ставить сами себя как науки… Так обнаруживается нечто волнующее. Не-обходимое в науках природа, человек, исторические события, язык – в качестве этого необходимого для наук и с помощью их приемов недоступно.
Положение, царящее во всем существе науки, т.е. теории действительного, есть постоянная обойденность недоступного необходимого…
Хайдеггер, М. Основные понятия метафизики / М.Хайдеггер // Время и бытие: Статьи и выступления. – М., 1993. – С. 341-344.
Мы ведь не утверждаем и никогда не станем утверждать, будто абсолютно достоверно, что философия не есть наука. Почему мы оставляем это не удостоверенным? Разве потому, что мы всё-таки оставляем открытой возможность для неё быть чем-то вроде науки? Никоим образом, но потому, что мы как раз не знаем и никогда не сможем узнать с абсолютной достоверностью, философствуем ли мы вообще во всех наших разбирательствах… Но если мы сами не знаем, философствуем мы тут или нет, то не начинает ли всё колебаться? Начинает. Всё неизбежно должно прийти в колебание. Ничего другого, насколько дело в нас, мы не вправе ожидать.
Никто из познающих не стоит каждый момент так тесно к краю ошибки, как философствующий.
Философия есть то, что большей частью исподволь и даёт присутствию стать тем, чем оно может быть.
Вопросы к тексту:
1. В чём Хайдеггер видит сущность науки, научного познания?
2. Как Хайдеггер трактует соотношение философии и науки?
Философия и искусство
1. Связь искусства и философии многосторонняя: они могут быть связаны тем, что вырастают из одной культуры, они могут быть связаны тем, что проникают друг в друга – искусство философствует, а философия становится искусством, они связаны и тем, что искусство постоянно входит в круг размышлений философии.
Но, находясь на противоположных полюсах культурных форм, искусство и философия во многом совпадают. Совпадают, во-первых, потому, что как уровень остенсивных форм, так и уровень принципов в культуре обращаются к целостному человеку, в первом случае еще не получившему дифференциации, во втором – уже преодолевающему ее. Во-вторых, потому, что как искусство, так и философия способны выразить и, как правило, выражают целостную характеристику своей культуры, одно – определяя стиль внешнего оформления всякой деятельности, другая – определяя тип мышления и деятельности.
Современная культурная эпоха, переживающая кризис проекта Просвещения, ищет новые основания своего развития. Постмодернистские тенденции в искусстве и в культуре в целом преобразуются в постпросвещенческую идеологию, которая на уровне философии принимает форму поиска новых идеалов рациональности, которые должны прийти на смену идеалам сциентистской рациональности. Эти поиски заставляют философию по-новому отнестись к искусству. В отличие от экзистенциальной философии, для которой искусство само по себе было высшим и самодостаточным способом понимания мира, философия новой рациональности смотрит на искусство как на модель ценностно-феноменального постижения индивидуальности и неповторимости бытия, философский анализ оснований которого может дать философии материал для разработки принципов новой рациональности.
…Новая рациональность, потребность в которой все больше и больше испытывает современная цивилизация – от этого зависит ее дальнейшее эффективное развитие – должна соединить в себе знание и ценность, знание общего и индивидуального, постижение выраженного и невыразимого, знание полноты бытия и понимание его неполноты, онтологию присутствия и отсутствия. Новая рациональность ориентирована на осмысление логики творчества, которая в наиболее полной мере выражена в искусстве.
Вопросы к тексту:
1. Как В.А. Конев трактует соотношение искусства и философии? В чем различие философии и искусства как форм самосознания культуры?
2. С чем связно и в чем выражается в современной культуре сближение философии и искусства?
Что же касается современной науки, то она базируется на разделении субъективного и объективного, она нацелена на то, чтобы объяснять вещи и явления. Современное понимание действительности, по мысли философа, возникает еще в латинской культуре, когда действительность рассматривается в качестве того, что подчинено причинно-следственным отношениям: вкладывая в совершение действия усилие, личность получает эффект. Данный эффект рассматривается как доказательство действенности, действительности той или иной вещи. Хайдеггер указывает, что в Новом времени теоретическое мышление стало рассматриваться как деятельность, которая позволяет нормировать все сущее, более того, интеллектуальная деятельность осмысливается с позиции ее пользы для интересов человека. Все вещи и явления природы рассматриваются подчеркнуто прагматично.
В целом, отчасти мысль Хайдеггера кажется правильной, поскольку современное человечество действительно стремится доминировать над природой, культ прагматизма и практичности сегодня процветает, тем не менее, человечество все меньше ощущает свое единство с миром. Оборотной стороной такого процесса является и рождение общества потребления, культа потребления. Этот феномен неоднократно подвергался критике различными современными мыслителями.
Согласно Хайдеггеру, современное научное знание не способно раскрывать подлинный смысл явлений, событий, процессов, поскольку оно совершенно не интересует главным: почему существует нечто, а не ничто? Смысл бытия полностью исключен наукой из сферы интересов, в чем Хайдеггер усматривает основную проблему.
Наконец, важно коснуться вопроса относительно того, а возможно ли осмысление в век науки. Подлинное осмысление возможно в философии, которая в большей степени приближена к идеальной модели познания, которая как раз и направлена на поиски смысла бытия, на прояснение вопроса относительно сущности бытия. Что же касается современной науки, то ей, очевидно, требуется менять парадигму, исходную установку, в частности, как пишет философ, стремиться к осмыслению взаимопонимания и единства с природой. Осмысление в представлении Хайдеггера отождествляется с отзывчивостью, чуткостью человечества.
Анализ предельной фрагментаризации современного научного знания. Построение здания науки по образцу математического естествознания, попытка формализации всех природных и социальных процессов. Общественно-культурные последствия технического развития.
| Рубрика | Философия |
| Вид | статья |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 28.09.2018 |
| Размер файла | 38,6 K |
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Осмысление науки и философии в хайдеггеровском мышлении
Вся новоевропейская рациональность развивается под знаменем Науки, Разума, в центре которых находятся естественные, а позже, технические науки, строение и методология которых берутся за образец для всего остального знания. Представление о том, что наука является высшим проявлением западноевропейской рациональности, идея, в свое время разрабатываемая многими мыслителями XVII-ХХ вв., начиная от Ньютона, Декарта, Бэкона, Канта, Фихте, заканчивая Гуссерлем, представителями нео- и постпозитивизма, прагматизма и различных версий технократизма, является именно идеей эпохи Модерна; идеей, которая в начале XXI столетия во многом потеряла свою актуальность. В этом ключе, многие исследователи, в частности Х. Брункхорст, оценивают хайдеггеровскую интерпретацию сущности и фундаментальных характеристик современной науки во многом устаревшей. Для немецкого мыслителя, даже периода конца 60-70-х гг. ХХ в., существует только классическая и неклассическая западная наука, появление постнеклассической (постмодернистской) науки он просматривает или сознательное игнорирует.
Современная наука, берущая свои основания из Нового времени и эпохи Просвещения, по мысли Хайдеггера, предельно далеко удалилась от первоначального своего понимания, сформированного в греческом мышлении. Более того, она отталкивалась от греческого знания именно для того, чтобы стать в противоположность ему чем-то иным.
Вера эпохи Просвещения в абсолютные возможности человеческого разума познать все тайны мироздания, в бесконечный прогресс науки и знания, привела современного человека к состоянию самообожествления. На смену старым богам приходит человеческий разум и его порождение - светская наука. Именно разум, основывающийся на принципах математического естествознания, становится единственным судьей, безусловным арбитром всего происходящего. Новоевропейский разум, достаточно однобокий, аналитический и формально логический, жаждет калькулировать и мечтает вывести одну единственную формулу, из которой, подобно божественному Слову, можно произвести всю реальность. Точнее сказать, попытка новоевропейского человека вывести эту универсальную формулу реальности, есть попытка присвоить себе божественные функции и узурпировать место бога. Современный человек как субъект есть то основание, которое все собирает и замыкает на себе.
Как справедливо отмечает Генон, порожденная духом анализа предельная фрагментаризация современного научного знания привела к тому, что больше немыслима наука, которая рассматривает природу в ее целостности. Современная наука забывает, что подробные знания и мелкие детали имеют значение только в широком контексте, когда они служат синтетическому знанию.
В оценке характеристик и сущностного подхода современной науки к действительности, Хайдеггер фактически стоит на позиции парадигмо-релятивизма и отмечает, что точно так же, как нельзя утверждать, что шекспировская поэзия пошла гораздо дальше эсхиловской, галилеевская и ньютоновская физика ничуть не лучше объясняет мир, чем физика Аристотеля. Критерии научности в этих парадигмах принципиально различны. Для новоевропейской науки критерием является строгость и точность научного исследования, что проявляется, как уже отмечалось, в тотальной математической формализации. Новоевропейская наука по духу своему механистична, для нее характерно линейное восприятие времени и идея однородности пространства. Новоевропейская наука, как отмечал еще Гуссерль в своих лекциях по проблеме времени, представляет время через пространство, таким образом, все качественное сводя к чисто количественным характеристикам.
Современная наука в рамках этого предметного противостояния является метафизической и не способной раскрыть существо исследуемой реальности, чем бы последняя ни была: природой, сознанием, историческим бытием, языком. Несостоятельность современной науки заключается в том, что предметная противопоставленность, в которой выступают объекты реальности (природа, человек, общество), всегда остается всего лишь одним из способов их присутствия; с помощью научных методов и приемов понять их оказывается невозможно. Более того, отдельные науки оказываются не в состоянии своими средствами и теориями проникнуть в существо самой науки.
Таким образом, необходимо рассматривать современную науку как специализированное производство, нацеленное на извлечение из природы непосредственной выгоды, на получение конкретной практической пользы.
Одновременно наука является и определенной деятельностью, которая при примате метода, проводит исследование согласно определенным идеалам и нормам. Идеалами и нормами современного научного исследования, по Хайдеггеру, выступают субъект-объектная установка; построение всего здания науки по образцу математического естествознания; попытка формализации всех природных и социальных процессов; экспериментальный характер современных наук; трезвый прагматизм в виде примата практики над чистой теорией.
Анализ новоевропейской науки выводит нас и на другую тему, безусловно, родственную и близкую данной. Какое место занимает философия в жизни современного человека? Каков ее статус, роль и значение в современном мире? Каковы взаимоотношения между наукой и философией, философией и религией, философией и искусством? Что значит философствовать? Что значит мыслить? Как соотносятся между собой философия и мышление?
1. Бимель В. Мартин Хайдеггер, сам свидетельствующий о себе и о своей жизни. - Челябинск: Урал LTD, 1998. - 285 с.
2. Брункхорст Х. Эгоцентризм в эпоху картины мира. Хайдеггер, Вебер и Пиаже // Философия Мартина Хайдеггера и современность. - М.: Наука, 1991. - 253 с.
3. Бурдье П. Политическая онтология Мартина Хайдеггера. - М.: Праксис, 2003. - 272 с.
6. Козловски П. Культура постмодерна: Общественно-культурные последствия технического развития. - М.: Республика, 1997. - 240 с.
7. Мартин Хайдеггер / Карл Ясперс. Переписка 1920-1963. - М.: Ad Marginem, 2001. - 415 с.
8. Сафрански Р. Хайдеггер: германский мастер и его время. - М.: Молодая гвардия, 2002. - 614 с.
9. Хайдеггер М. Время картины мира // Время и бытие: статьи и выступления. - М.: Республика, 1993. - 447 с.
Хайдеггера принято считать оригинальным философом, во многом чудаковатым критиком науки. Он никогда не вникал настолько обстоятельно в тонкости какой-либо отдельной науки, чтобы ее представители считали его своим человеком. Все это так. Тем не менее воззрения Хайдеггера безусловно заслуживают должного внимания. Его философский талант состоял в способности выделять и всесторонне рассматривать самый первичный слой оснований – прежде всего философии, а вслед за ней и науки. Не без любопытства следует ожидать от Хайдеггера новаций по поводу оценки оснований науки. Если наука действительно заслуживает критики, то пусть она ее получит.
Исходная позиция Хайдеггера как философа науки другая, нежели у Гуссерля. Последний считал науку превыше всего и старался находиться внутри ее. Но то, внутри чего находишься, всегда кажется необходимым и незаменимым, хотя и не безупречным. Хайдеггер оценивает науку с позиций философии. Имеется в виду, что такой взгляд со стороны и позволяет выявить действительный статус науки, не быть завороженным красивыми, но плохо осмысленными картинками. Согласно Хайдеггеру, наука – это нововременное изобретение, ее не было ни в античности, ни в средневековье. С учетом этого можно установить, как сложился институт науки, в какой степенион состоятелен. Ниже используются преимущественно две работы Хайдеггера: "Время картины мира" и "Наука и осмысление".
Что такое теория? У греков теория (точнее, феория) – это образ жизни созерцателей, а не практиков. В Новое время теория – это рас-смотрение, слежение, домогание, ". до жути решительная обработка действительности" [21,с.244]. Хайдеггеровское рас-смотрение сродни раз-делыванию, насилию. Способ рассмотрения есть метод, его дальнейшими конкретизациями являются методика, измерение, производство [21,с.47,246]. Главное внимание обращается на то, как вещи ведут себя в порядке правил, общей схемы [21,с.43-44].
Наука как наступательное овладевающее о-пред-мечивание есть пред-ставление, в качестве представления мир становится картиной [21,с.49,59]. "Превращение мира в картину есть тот же самый процесс, что превращение человека внутри сущего в subiectum" [21,с.51]. "Не картина мира превращается из прежней средневековой в новоевропейскую, а мир вообще становится картиной, и этим отличается существо Нового времени" [21.с.49].
Итак, наука – это конструирование и навязывание сущему (миру) схемы предметного противостояния, рассмотрения, согласно методу, картины мира как совокупности представлений. Сказанное характерно для всех наук, в том числе и исторических. Что бы не изучалось, оно представляется в форме предмета, им может быть природный объект, текст, язык, любой факт [21,с.45,245,249]. Если бы наука отказалась от предметного противостояния, то она изменила бы своей собственной сущности [21,с.245].
В античности не было науки. "Быть под взглядом сущего захваченным и поглощенным его открытостью и тем зависеть от него, быть в вихре его противоречий и носить печать его раскола – вот существо человека в великое греческое время" [21,с.50]. Люди в античности, а также в средневековье принимали сущее, а не представляли его себе, мир не становился картиной. Хайдеггер не зовет назад, в прошлое, но он и не видит оснований довольствоваться в наши дни теми уродствами, которые несет с собой нововременная наука.
Где же выход из ситуации, когда плохо как без науки, так и с ней? В творческом осмыслении [21,с.53]. "Хотя науки на своих путях и своими средствами как раз никогда не могут проникнуть в существо науки, все же каждый исследователь и преподаватель, каждый человек, занятый той или иной наукой, как мыслящее существо способен двигаться на разных уровнях осмысления и поддерживать его" [21,с.252].
Философия науки Хайдеггера в том виде, в каковом она им изложена, может оцениваться двояко: либо как призыв к отмене науки, либо как призыв к наполнению ее жизненным смыслом за счет творческого осмысления стоящих перед ней задач. Актуальной нам представляется только вторая оценка. В таком случае предупреждения Хайдеггера отнюдь не беспочвенны и вполне справедливо направляются против широко распространенных односторонних пониманий науки. К сожалению, сам Хайдеггер также небезгрешен. Критикуемое им понимание науки, вопреки его мнению, не является абсолютной истиной. Он мыслил себе науку как форму опредмечивания мира, которая находится в антагонизме с творческим осмыслением. Думается, упомянутый антагонизм представляет собой сильное преувеличение действительных недостатков господствующего научного стиля. Хайдеггер не замечал, что будучи категорическим противником всякого морализирования, он по отношению к науке встал как раз в позу ментора. Наука богаче, чем считал Хайдеггер. Освобожденная от малообоснованных морализмов его философия смотрится как своеобразный и яркий эскиз становления науки и существа этого процесса.
Еще одна несомненная заслуга Хайдеггера состоит в том, что он, по сути, указал пути совершенствования науки, неправомерности ее дистанциирования от жизненной полноты мира.
Читайте также: