Город градов краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Главным героем этой повести представлен некий Шмаков.
Его смысл жизни – канцелярия и все, что связано с переписыванием различных бумаг.
Он получает огромнейшее удовольствие от занятий любимым делом.
Он истинный представитель бюрократической прослойки, занимавшейся перевоспитанием общества.
Эта прослойка видела свою жизнь в тихой комнатке канцелярии, здесь эти люди чувствуют себя огражденными и защищенными от всевозможных опасностей и стихий, подстерегавших их в изменчивом мире.
Это настоящие труженики умственной деятельности, считающие, что именно их труд создает и приумножает гармонию и порядок в мире.
Даже советская власть должна быть благодарна верным работникам канцелярии, что существует и укрепляет свои позиции.
Бюрократия – это непобедимая сила.
Любой адекватно мыслящий человек посчитает это как минимум смешным.
Бормотов, устроил всеобщее собрание у себя на квартире, и собрался объявить автономную республику в Градовской губернии, ибо там проживает пятьсот человек татар и примерно сотня евреев.
Замыслу не суждено было воплотиться в жизнь.
А коммуна с поэтическим названием, за само таки название и подверглась ликвидации.
Нужно сказать, что советская цензура не пришла в восторг от подобного произведения А.
В этом произведении высмеяны абсурдные аспекты бытия тех времен.
Чего стоят претензии к техникам, строящим деревянные колодези.
По требованиям градовских комиссий, они должны были знать марксистские постулаты.
Андрей Платонов - Город Градов краткое содержание
Город Градов - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Андрей Платонович ПЛАТОНОВ
Мое сочинение скучно и терпеливо,
как жизнь, из которой оно сделано.
Ив. Шаронов, писатель
От татарских князей и мурз, в летописях прозванных мордовскими князьями, произошло столбовое градовское дворянство, - все эти князья Енгалычевы, Тенишевы и Кугушевы, которых до сих пор помнит градовское крестьянство.
Градов от Москвы лежит в пятистах верстах, но революция шла сюда пешим шагом. Древлевотчинная Градовская губерния долго не сдавалась ей: лишь в марте 1918 года установилась Советская власть в губгороде, а в уездах - к концу осени.
Оно и понятно: в редких пунктах Российской империи было столько черносотенцев, как в Градове. Одних мощей Градов имел трое: Евфимий ветхопещерник, Петр - женоненавистник и Прохор - византиец; кроме того, здесь находились четыре целебных колодца с соленой водой и две лежащих старушки-прорицательницы, живьем легшие в удобные гробы и кормившиеся там одной сметаной. В голодные годы эти старушки вылезли из гробов и стали мешочницами, а что они святые - все позабыли, до того суетливо жилось тогда.
Проезжий ученый говорил властям, что Градов лежит на приречной террасе, о чем и был издан циркуляр для сведения.
Город орошала речка Жмаевка - так учили детей в школе первой ступени. Но летом на улицах было сухо, и дети не видели, что Жмаевка орошает Градов, и не понимали урока.
Вокруг города жили слободы: исконные градовцы называли слобожан нахальщиками, ибо слобожане бросали пахотное дело и стремились стать служилами-чиновниками, а в междуцарствие свое - пока им должностей не выходило - занимались чинкой сапог, смолокурством, перепродажей ржаного зерна и прочим незнатным занятием. Но в том была подоплека всей жизни Градова: слобожане наседали и отнимали у градовцев хлебные места в учреждениях, а градовцы обижались и отбивались от деревенских охальников. Поэтому три раза в год - на троицу, в николин день и на крещенье - между городом и слободами происходили кулачные бои. Слобожане, кормленные густой пищей, всегда побивали градовцев, исчахших на казенных харчах.
Если подъезжать к Градову не по железной дороге, а по грунту, то въедешь в город незаметно: вс? будут поля, потом пойдут хаты, сделанные из глины, соломы и плетня, потом предстанут храмы и уже впоследствии откроется площадь. Посреди площади стоит собор, а против него двухэтажный дом.
- А где же город? - спросит приезжий человек.
- А вот он, город, и есть! - ответит ему возчик и укажет на тот же двухэтажный дом старинной стройки. На доме том висит вывеска:
На краю базарной площади стоят еще несколько домов казенного вечного образца - там тоже необходимые губернии учреждения.
Есть в Градове жилища и поприличней хат. Крыты они железом, на дворе имеют нужники, а с уличной стороны палисадники. У иных есть и садики, где растут вишня и яблоня. Вишня идет в настойку, а яблоко в мочку.
Живут в таких домах служащие люди и хлебные скупщики.
В летние вечера город наполняется плавающим колокольным звоном и трубным дымом поставленных самоваров.
Народ в городе существовал без спешки и не беспокоился о якобы лучшей жизни. Служил с усердием, держа порядок в губернии, но ярости в труде не знал. Торговали по малости, без риска, но прочно сбивая хлеб насущный.
Героев город не имел, безропотно и единогласно принимая резолюции по мировым вопросам.
А может, и были в Градове герои, только их перевела точная законность и надлежащие мероприятия.
Отсюда пошло то, что сколько ни давали денег этой ветхой, растрепанной бандитами и заросшей лопухами губернии, ничего замечательного не выходило.
В Москве руководители губернии говорили правительству, что хотя нельзя сказать точно, на что истрачены пять миллионов, отпущенные в прошлом году на сельское хозяйство, но толк от этих миллионов должен быть: все-таки деньги истрачены в Градовской губернии, а не в чужом месте и как-нибудь скажутся.
- Может, пройдет десять годов, - говорил председатель Градовского губисполкома, - а у нас рожь начнет расти с оглоблю, а картошка в колесо. Вот тогда и видно будет, куда ушло пять миллионов рублей!
А было дело так. Случился в Градовской губернии голод от засухи. На прокормление крестьян и на особые гидротехнические работы отпустили пять миллионов рублей.
Восемь раз заседал президиум Градовского губисполкома: что делать с этими деньгами? Четыре месяца шло обсуждение серьезного вопроса.
В основу отбора голодающих крестьян от сытых был положен классовый принцип: помощь оказывать только тем крестьянам, у которых нет ни коровы, ни лошади, а наличный скот - не свыше двух овец и двадцати кур, включая петуха; остальным крестьянам, имеющим корову или лошадь, давать хлеб порциями, когда в теле есть научные признаки голода.
Научное определение голода было возложено на ветеринаров и на сельский педагогический персонал. Затем Градовским губисполкомом была детально разработана "Ведомость учета крестьянских хозяйств, на восстановление, укрепление и развитие коих может в некоторой степени повлиять частичный недород некоторых районов губернии".
Сверх натуральной кормежки решено было начать гидротехнические работы. Создана была особая комиссия по набору техников. Но она ни одного техника не приняла, так как оказалось: чтобы построить деревенский колодезь, техник должен знать всего Карла Маркса.
Комиссия решила, что технического персонала на рынке республики нет, и по одному доброму совету приняла, что эти работы надо поручить бывшим солдатам-военнопленным, а также сельским самоучкам, которые даже часы могут чинить, а не только насыпь сделать или яму для воды выкопать. Один член этой приемочной комиссии вслух прочитал книгу, где говорится, как холоп Микишка сделал аэроплан и летал на нем перед Иваном Грозным, - чем убедил окончательно комиссию в скрытых силах пролетариата и трудового крестьянства. Следовательно, решила комиссия, средства, отпущенные губернии на борьбу с недородом, помогут "выявить, использовать, учесть и в дальнейшем снова использовать внутренние умственные силы пролетариата и беднейших крестьян, тем самым гидротехнические работы в нашей губернии будут иметь косвенный культурный эффект".
Было построено шестьсот плотин и четыреста колодцев. Техников совсем не было, а может, было человека два. Не достояв до осени, плотины были смыты летними легкими дождями, а колодцы почти все стояли сухими.
Кроме того, одна сельскохозяйственная коммуна, под названием "Импорт", начала строить железную дорогу длиною в десять верст. Железная дорога должна соединить "Импорт" с другой коммуной - "Вера, Надежда, Любовь". Денег "Импорт" имел пять тысяч рублей, и даны они были на орошение сада. Но железная дорога осталась недостроенной: коммуна "Вера, Надежда, Любовь" была ликвидирована губернией за свое название, а член правления "Импорта", посланный в Москву купить за двести рублей паровоз, почему-то не вернулся.
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Андрей Платонов - Город Градов краткое содержание
Город Градов читать онлайн бесплатно
Андрей Платонович ПЛАТОНОВ
Мое сочинение скучно и терпеливо,
как жизнь, из которой оно сделано.
Ив. Шаронов, писатель
От татарских князей и мурз, в летописях прозванных мордовскими князьями, произошло столбовое градовское дворянство, - все эти князья Енгалычевы, Тенишевы и Кугушевы, которых до сих пор помнит градовское крестьянство.
Градов от Москвы лежит в пятистах верстах, но революция шла сюда пешим шагом. Древлевотчинная Градовская губерния долго не сдавалась ей: лишь в марте 1918 года установилась Советская власть в губгороде, а в уездах - к концу осени.
Оно и понятно: в редких пунктах Российской империи было столько черносотенцев, как в Градове. Одних мощей Градов имел трое: Евфимий ветхопещерник, Петр - женоненавистник и Прохор - византиец; кроме того, здесь находились четыре целебных колодца с соленой водой и две лежащих старушки-прорицательницы, живьем легшие в удобные гробы и кормившиеся там одной сметаной. В голодные годы эти старушки вылезли из гробов и стали мешочницами, а что они святые - все позабыли, до того суетливо жилось тогда.
Проезжий ученый говорил властям, что Градов лежит на приречной террасе, о чем и был издан циркуляр для сведения.
Город орошала речка Жмаевка - так учили детей в школе первой ступени. Но летом на улицах было сухо, и дети не видели, что Жмаевка орошает Градов, и не понимали урока.
Вокруг города жили слободы: исконные градовцы называли слобожан нахальщиками, ибо слобожане бросали пахотное дело и стремились стать служилами-чиновниками, а в междуцарствие свое - пока им должностей не выходило - занимались чинкой сапог, смолокурством, перепродажей ржаного зерна и прочим незнатным занятием. Но в том была подоплека всей жизни Градова: слобожане наседали и отнимали у градовцев хлебные места в учреждениях, а градовцы обижались и отбивались от деревенских охальников. Поэтому три раза в год - на троицу, в николин день и на крещенье - между городом и слободами происходили кулачные бои. Слобожане, кормленные густой пищей, всегда побивали градовцев, исчахших на казенных харчах.
Если подъезжать к Градову не по железной дороге, а по грунту, то въедешь в город незаметно: вс? будут поля, потом пойдут хаты, сделанные из глины, соломы и плетня, потом предстанут храмы и уже впоследствии откроется площадь. Посреди площади стоит собор, а против него двухэтажный дом.
- А где же город? - спросит приезжий человек.
- А вот он, город, и есть! - ответит ему возчик и укажет на тот же двухэтажный дом старинной стройки. На доме том висит вывеска:
На краю базарной площади стоят еще несколько домов казенного вечного образца - там тоже необходимые губернии учреждения.
Есть в Градове жилища и поприличней хат. Крыты они железом, на дворе имеют нужники, а с уличной стороны палисадники. У иных есть и садики, где растут вишня и яблоня. Вишня идет в настойку, а яблоко в мочку.
Живут в таких домах служащие люди и хлебные скупщики.
В летние вечера город наполняется плавающим колокольным звоном и трубным дымом поставленных самоваров.
Народ в городе существовал без спешки и не беспокоился о якобы лучшей жизни. Служил с усердием, держа порядок в губернии, но ярости в труде не знал. Торговали по малости, без риска, но прочно сбивая хлеб насущный.
Героев город не имел, безропотно и единогласно принимая резолюции по мировым вопросам.
А может, и были в Градове герои, только их перевела точная законность и надлежащие мероприятия.
Отсюда пошло то, что сколько ни давали денег этой ветхой, растрепанной бандитами и заросшей лопухами губернии, ничего замечательного не выходило.
В Москве руководители губернии говорили правительству, что хотя нельзя сказать точно, на что истрачены пять миллионов, отпущенные в прошлом году на сельское хозяйство, но толк от этих миллионов должен быть: все-таки деньги истрачены в Градовской губернии, а не в чужом месте и как-нибудь скажутся.
- Может, пройдет десять годов, - говорил председатель Градовского губисполкома, - а у нас рожь начнет расти с оглоблю, а картошка в колесо. Вот тогда и видно будет, куда ушло пять миллионов рублей!
А было дело так. Случился в Градовской губернии голод от засухи. На прокормление крестьян и на особые гидротехнические работы отпустили пять миллионов рублей.
Восемь раз заседал президиум Градовского губисполкома: что делать с этими деньгами? Четыре месяца шло обсуждение серьезного вопроса.
В основу отбора голодающих крестьян от сытых был положен классовый принцип: помощь оказывать только тем крестьянам, у которых нет ни коровы, ни лошади, а наличный скот - не свыше двух овец и двадцати кур, включая петуха; остальным крестьянам, имеющим корову или лошадь, давать хлеб порциями, когда в теле есть научные признаки голода.
Научное определение голода было возложено на ветеринаров и на сельский педагогический персонал. Затем Градовским губисполкомом была детально разработана "Ведомость учета крестьянских хозяйств, на восстановление, укрепление и развитие коих может в некоторой степени повлиять частичный недород некоторых районов губернии".
Сверх натуральной кормежки решено было начать гидротехнические работы. Создана была особая комиссия по набору техников. Но она ни одного техника не приняла, так как оказалось: чтобы построить деревенский колодезь, техник должен знать всего Карла Маркса.
Комиссия решила, что технического персонала на рынке республики нет, и по одному доброму совету приняла, что эти работы надо поручить бывшим солдатам-военнопленным, а также сельским самоучкам, которые даже часы могут чинить, а не только насыпь сделать или яму для воды выкопать. Один член этой приемочной комиссии вслух прочитал книгу, где говорится, как холоп Микишка сделал аэроплан и летал на нем перед Иваном Грозным, - чем убедил окончательно комиссию в скрытых силах пролетариата и трудового крестьянства. Следовательно, решила комиссия, средства, отпущенные губернии на борьбу с недородом, помогут "выявить, использовать, учесть и в дальнейшем снова использовать внутренние умственные силы пролетариата и беднейших крестьян, тем самым гидротехнические работы в нашей губернии будут иметь косвенный культурный эффект".
Было построено шестьсот плотин и четыреста колодцев. Техников совсем не было, а может, было человека два. Не достояв до осени, плотины были смыты летними легкими дождями, а колодцы почти все стояли сухими.
Кроме того, одна сельскохозяйственная коммуна, под названием "Импорт", начала строить железную дорогу длиною в десять верст. Железная дорога должна соединить "Импорт" с другой коммуной - "Вера, Надежда, Любовь". Денег "Импорт" имел пять тысяч рублей, и даны они были на орошение сада. Но железная дорога осталась недостроенной: коммуна "Вера, Надежда, Любовь" была ликвидирована губернией за свое название, а член правления "Импорта", посланный в Москву купить за двести рублей паровоз, почему-то не вернулся.
Сверх того, на те же деньги десятниками самочинно были построены восемь планеров для почтовой службы и перевозки сена и один вечный двигатель, действующий моченым песком.
В Градов Иван Федотович Шмаков ехал с четким заданием - врасти в губернские дела и освежить их здравым смыслом. Шмакову было тридцать пять лет, и славился он совестливостью перед законом и административным инстинктом, за что и был одобрен высоким госорганом и послан на ответственный пост.
Думал Шмаков как раз про то, что было ему известно про Градов. А известно ему было одно, что Градов - оскуделый город и люди живут там настолько бестолково, что даже чернозем травы не родит.
За два часа до Градова Шмаков вышел на попутную станцию и, оглянувшись по сторонам, испуганно и наспех выпил водочки в буфете, зная, что советская власть не любит водки. Особое чувство скуки и беспокойства охватило Шмакова, когда он шел по мрачным и бесприютным залам вокзала. В третьем классе сидели безработные и ели дешевую мокрую колбасу. Плакали дети, увеличивая чувство тревоги и беспомощной жалости. Уныло гудели маломощные паровозы, готовясь к одолению скучных осенних пространств, полных редкой и убогой жизни.
Шмаков вошел в вагон и закурил. Поезд тронулся. Наспех выскочила баба с яблоками, запутавшись в сдаче пассажиру с гривенника.
Шмаков плюнул, раздражаясь от длительности пути, и сел. За окном проскакивали хижины какого-то городка и не спеша помахивала мельница ветхими крыльями, тяжело меля грубое зерно.
Некий старичок рассказывал соседям хитроумную притчу, и люди смеялись, торопя старика:
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Город Градов: краткое содержание, описание и аннотация
Андрей Платонов: другие книги автора
Кто написал Город Градов? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
Город Градов — читать онлайн ознакомительный отрывок
- Да, это орудие высшего психологического увещания, но теперь нам всякое дерьмо гоже! - и подписал доклад Бормотова для следования его в Москву.
Много дел наделали градовцы, доказывая свое явное превосходство перед соседями.
Шмаков извелся и застрадал общей болью в теле, с ужасом думая о поражении Градова, но тихо заходя сердцем при мысли о Градове - областном центре.
Большую книгу стоит написать, излагая борьбу пяти губгородов. Букв в ней было бы столько, сколько лопухов в Градовской губернии*.
* Но можно ее и не писать, так как градовцам читать ее некогда,
а прочим - неинтересно.
Сапожник Захарий Палыч умер, не дождавшись области; сам Шмаков поник на уклоне к пожилому возрасту.
Бормотов же был уволен старшим инспектором Наркомата РКИ за волокиту и чах дома, заведя частную канцелярию по выработке форм учета деятельности госорганов; в этой канцелярии он служил один, и притом без жалованья и без охраны труда.
Наконец, через три года после начала областной войны, пришло постановление Москвы:
"Организовать Верхне-Донскую земледельческую область в составе территорий таких-то губерний. Областным городом считать Ворожеев. Окружными центрами учредить такие-то пункты. Градов-город, как не имеющий никакого промышленного значения, с населением, занятым преимущественно сельским хозяйством и службою в учреждениях, перечислить в заштатные города, учредив в нем сельсовет, переместив таковой из села Малые Вершины".
Что же случилось потом в Градове? Ничего особенного не вышло, только дураки в расход пошли. Шмаков через год умер от истощения на большом социально-философском труде: "Принципы обезличения человека, с целью перерождения его в абсолютного гражданина с законно упорядоченными поступками на каждый миг бытия". Перед смертью он служил в сельсовете уполномоченным по грунтовым дорогам. Бормотов и жив и каждый день нарочно гуляет перед домом, где раньше помещался губисполком. Теперь на том доме висит вывеска "Градовский сельсовет".
Но Бормотов не верит глазам своим - тем самым глазам, которые некогда были носителями неуклонного государственного взора.
Читайте также: