Гимн к гермесу краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Гомеровский гимн Гермесу - это произведение, которое, воздавая почести греческому богу, как божественному младенцу, изображает, его таким образом, что это описание стало для нас классическим греческим изображением божественного детства.

Конец страницы 66

¯ Начало страницы 67 ¯

она бросает тень на все, что имеет отношение к нашей дискуссии. Совсем иначе обстоит дело с гимном Аполлону. В нем Аполлон быстро выходит из детского возраста, и нам пришлось сделать его детские черты в исходной мифологеме более яркими на основании других источников44. В гимне Гермесу мы ни на мгновение не можем забыть, что воспеваемый бог - младенец.

На росписях архаических ваз Аполлон и его сестра Артемида изображены на руках их матери Леты подобно тому, как Гермес изображен лежащим в колыбели. Но там, где Гермес также появляется с Летой, это является указанием на другие отношения между ним и детьми Леты, нежели те, о которых упоминается в гимне Гермесу45. В последнем Аполлон - совершенно взрослый бог в противоположность Гермесу-младенцу, в то время как на росписях ваз мы видим обратную ситуацию. Мифология допускает и то и другое: присутствие взрослого Гермеса рядом с Аполлоном-младенцем и наоборот. В таких случаях то, что бог изображен ребенком, нисколько не умаляет его могущества и значимости. Напротив, там, где божество появляется среди других младенцем, это значит, что его богоявление играет главную роль или, точнее, богоявление в этом случае - всегда богоявление именно бога-младенца. Вопрос заключается в следующем: по какой причине божественный младенец вдруг выдвигается на передний план в данном случае?

Что есть такого в Гермесе, благодаря чему ему суждено было стать героем греческой классики божественного детства? Содержание гимна Гермесу отделено от текучего состояния первичной мифологии двумя слоями, причем оба помогают разъяснить и установить это содержание.

Первый слой - сам древнегреческий пантеон. Он словно космическая субстанция, которая в богоподобных образах первоначальных мифологем, то сосредоточивая все свое сияние в одной точке, то рассыпаясь во всех направлениях, то сливаясь с тьмой, рассеялась и преломилась в мире греческих богов подобно спектру. Место,

Конец страницы 67

¯ Начало страницы 68 ¯

Последняя была более знаменита и связана с историей его детства. Килленская эмблема - это гигантский фаллос из дерева, В Феспиях, в Беотии голый камень был священной эмблемой другого божества-младенца - Эроса'", которого мы должны упомянуть наряду с Гермесом не только в этой связи,

Конец страницы 68

¯ Начало страницы 69 ¯

а также кипрским культом Афродиты, мужского аналога Афродиты57, который был связан с обычаями аргивян58. Этрускам оба эти божества были знакомы с самых давних времен под теми же греческими, или скорее предгреческими именами: Гер-

Конец страницы 69

¯ Начало страницы 70 ¯

Конец страницы 70

¯ Начало страницы 71 ¯

В другом очень древнем месте, священном месте, связанном с Гермесом64, богу принадлежала не только герма, но также и источник с рыбой, лов которой был запрещен. В гомеровском гимне мы не находим следов этих архаических особенностей; в нем пещера изображается как жилье, достойное богини, матери Зевсового сына. Гермес-ребенок сразу же занимает свое место

Конец страницы 71

¯ Начало страницы 72 ¯

в олимпийской иерархии, и когда он покидает пещеру, солнце и луна льют на него свой свет. В гимне происходят только такие необычные события, которые возможны при свете луны, что, согласно Гомеру, характерно для мира Гермеса. Гомеровский поэт сдержан. Он достигает великого искусства, потому что в образе ребенка ему удается изобразить аспект мира, который в то же время сам является целым космосом. Гермес по отношению к другим взрослым богам находится в рамках детскости, в то время как, например, следы индийского бога-младенца всегда являются следами ребенка-гиганта, даже если ребенок просто карлик65. Только благодаря поэтической хитрости греческому поэту удается сделать такие гигантские следы правдоподобными в случае с Гермесом. Но это только лучше показывает Гермеса как отца хитрости.

Конец страницы 72

¯ Начало страницы 73 ¯

неизвестен Автор - Гимн к Гермесу (Отрывки) краткое содержание

Гимн к Гермесу (Отрывки) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Гимн к Гермесу (Отрывки)

Муза! Гермеса восславим, рожденного Майей от Зевса!

Благостный вестник богов, над Аркадией многовечной

И над Килленою царствует он. Родила его Майя,

Нимфа, достойная чести великой, в любви сочетавшись

5 С Зевсом-Кронионом. Сонма блаженных богов избегая,

В густотенистой пещере жила пышнокудрая нимфа.

Там-то на ложе всходил к ней Кронион глубокою ночью,

В пору, как сон многосладкий владел белолокотной Герой.

Втайне равно от богов и людей заключен был союз их.

10 Время пришло - и свершилось решенье великого Зевса:

13 Сын родился у богини, - ловкач изворотливый, дока,

Хитрый пролаз, быкокрад, сновидений вожатый, разбойник,

15 В двери подглядчик, ночной соглядатай, которому

Много преславных деяний явить меж богов предстояло.

20 После того как из недр материнских он вышел

В люльке священной своей лишь недолго Гермес оставался:

Вылез и в путь припустился на розыск коров Аполлона,

Через порог перешедши пещеры со сводом высоким.

Там, черепаху найдя, получил он большое богатство .

26 Встретил ее многославный Гермес у наружного входа.

Сочную траву щипала она перед самым жилищем,

Мягко ступая ногами. Увидев ее, рассмеялся

Сын благодетельный Зевса и словно не медля промолвил.

[Стихи 30-38. Краткая речь к черепахе. Гермес считает полезным взять

Так он сказал. И, руками обеими взяв черепаху,

40 Снова домой воротился, неся дорогую утеху.

Стиснувши крепко руками, резцом из седого железа

Горную стал потрошить черепаху Гермес многославный,

Как через грудь человека, которого злые заботы

Мучают, быстрые мысли несутся одна за другою,

45 Как за миганием глаза другое миганье приходит,

Так у Гермеса за словом немедленно делалось дело.

Точно по сделанной мерке нарезав стеблей тростниковых,

Их укрепил он над камнеподобной спиной черепахи,

Шкурой воловьей вокруг обтянул, догадавшись разумно,

50 Пару локтей прикрепил, перекладину сделал меж ними

И из овечьих кишок семь струн приладил созвучных.

Милую эту утеху своими сготовив руками,

Плектром одну за другою он струны испробовал. Лира

Звук испустила гудящий. А бог подпевал ей прекрасно,

55 Без подготовки попробовав петь, как на пире веселом

Юноши острой насмешкой друг друга язвят, не готовясь.

Пел он о Зевсе-Крониде и Майе прекраснообутой,

Как сочетались когда-то они в упоенье любовном

В темной пещере; о собственном пел многославном

60 Славил прислужников он и жилище блестящее нимфы,

И изобилие прочных котлов и треножников в доме.

Пел он одно, а другое в уме уж держал в это время.

Кончив, отнес он и бережно спрятал блестящую лиру

В люльке священной своей. И мясца ему вдруг захотелось.

65 Выскочил вон из чертога душистого быстро в пещеру,

Хитрость в уме замышляя высокую: темною ночью

Замыслы часто такие в умах воровских возникают.

Гелий меж тем в Океан опустился под землю

И с колесницей своею. Сын Майи бежал без оглядки

70 И к пиерийским горам наконец прибежал многотенным.

Там у блаженных богов на прелестных лугах некошеных

Стойло имели коровьи стада их, не знавшие смерти.

Быстро полсотни протяжно мычащих коров криворогих

Аргуса зоркий убийца , сын Майи, отрезал от стада.

75 Путаной он их дорогой погнал по песчанистой почве,

Перевернувши следы им; повадки он хитрые помнил.

Задом ведя их, копыта передние задними сделал,

Задние сделал передними, задом и сам подвигался.

Снявши сандалии с ног, на морской он песок их забросил

80 И принялся измышлять несказанные, дивные вещи:

Миртоподобные ветви с ветвями смешав тамариска,

Эти охапки ветвей зеленеющих крепко связал он,

Их под подошвами в виде сандалий искусно приладил

Вместе с листвой и пошел, избегая проезжей дороги,

85 Словно спеша напрямик, чтобы путь сократить себе

И увидал тут старик, в винограднике землю копавший,

Как чрез богатый травою Онхест на равнину

Это заметивши, первым Гермес к старику обратился:

90 "Старец с согнутой спиною! Мотыжишь ты землю

Только бы вызрели лозы, - вина ты получишь немало!

Если и видишь, - не видь! Оглохни, если и слышишь!

Сделайся нем, раз тебе самому здесь не будет убытка".

Столько сказавши, погнал он гурьбою коров

95 Много в пути за собою Гермес многославный оставил

Гор густотенных, цветущих лугов и шумливых ущелий.

Но уже близкий конец надвигался помощнице черной

Ночи священной. Вставало к работе зовущее утро.

101 Сын многомощный Кронида к Алфею-реке в это время

Широколобых коров подогнал Аполлона-владыки.

Бодро приблизилось стадо к загону со сводом высоким

И к водопойным корытам, стоявшим пред лугом

105 Вволю протяжно мычащих коров накормивши травою,

Всех их гурьбою направил в пещеру Гермес

Шли они, клевер жуя и росою обрызганный кипер.

Ныне ж, тебя помянув, я к песне другой приступаю.

По художественному значению собранные гимны далеко не равноценны. Наиболее впечатляющими являются первые пять из них (они же — самые древние и обширные). Позднейшие часто сводятся к нескольким стихам, поминающим божество и его свойства. К сожалению, рукописная традиция крупных гимнов оставляет желать лучшего — в тексте есть лакуны, а в гимне к Деметре испорчены ст. 387—395, от которых читаются только начала. Наиболее грубые ошибки и описки в тексте исправлены в течение нескольких веков после первого печатного издания гимнов (1488) поколениями издателей, но никто, разумеется, не стал заполнять очевидные лакуны.

Известное недоумение современного читателя может вызвать порядок гимнов — как в наиболее авторитетной, бывшей московской (М), так и в других рукописях.

Так, например, три гимна к Дионису занимают в M 1-е, 7-е и 26-е места, два гимна к Деметре — 5-е и 13-е и т. д. Поэтому современные издатели предлагают различное размещение гимнов. Воспроизводя здесь перевод В. В. Вересаева, мы сохранили и принятую им последовательность гимнов.

В собрании своих сочинений (т. X. М., 1929) Вересаев не указал, с какого издания он делал перевод, но ясно, что оно было более критическим в отношении целостности гимнов, чем у позднейших издателей. Поэтому в публикуемом своде ликвидированы указания переводчика на лакуны там, где их, по всей вероятности, не было и где перевод позволяет сделать это безболезненно. Там, где лакуны постулируются и современными издателями, проставлены строчки многоточий.

I. К Аполлону Делосскому

Этот и следующий за ним гимн составляют в рукописях одно целое, и только в 1781 г. голландский филолог Д. Рункен распознал здесь два произведения: первое (гимн Аполлону Делосскому) оканчивается на ст. 178, а затем, после переходных ст. 179—181 (у Вересаева — ст. 1—3 гимна II) начинается второе (гимн Аполлону Пифийскому). Соответственно в различных изданиях либо продолжается маргинальная нумерация первого гимна, либо она начинается снова. Так поступил, в частности, и Вересаев. В датировке обоих гимнов исследователи расходятся достаточно далеко: от начала VII до начала VI в.

Текст гимнов дошел до нас с большими пробелами; отдельные стихи и слова непоправимо искажены переписчиками и нередко представляют полную бессмыслицу. Пробелы обозначены у нас рядом звездочек, недостающие отдельные стихи — строкою точек. Стихи искаженные, смысл которых сомнителен, отмечены звездочкою, помещенною впереди стиха. Стихи, очевидно представляющие позднейшие вставки, заключены в прямые скобки или отнесены в примечания [При оцифровке возвращены в текст, в прямых скобках. — Halgar Fenrirsson.], а иногда совершенно выброшены. Этим объясняется, что в нумерации стихов кое-где встречаются перерывы.

По мнению современных ученых, создан в конце VII — начале VI в. до н.э.

Гимн к Гермесу больше всех других гимнов изувечен пропусками, позднейшими вставками и многочисленными искажениями переписчиков. Искажениями этими объясняется то обстоятельство, что среди речи четкой и яркой, сверкающей великолепными образами, то и дело попадаются обороты неточные и вялые, выражения произвольные, нередко граничившие с бессмыслицей. См., например, 133, 136, 457, 476, 485. Этим же, вероятно, объясняются также мелкие противоречия и несоответствия.

Гимн, по-видимому, оканчивался стихом 506. Конец был добавлен позднее.

И Аполлону словами ответил старик и промолвил:

Читайте также: