Где то в мире есть солнце краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Майкл Грюнбаум, Тодд Хазак-Лоуи

Где-то в мире есть солнце. Свидетельство о Холокосте

Published by arrangement with Aladdin, an imprint of Simon & Schuster Children’s Publishing Division.

All rights reserved. No part of this book may be reproduced or transmitted in any form or by any means, electronic or mechanical, including photocopying, recording or by any information storage and retrieval system, without permission in writing from the Publisher.

Иллюстрации предоставлены: courtesy of the United States Holocaust Memorial Museum; photo courtesy of Michael Gruenbaum; photo courtesy of United States Holocaust Memorial Museum; United States Holocaust Memorial Museum, courtesy of Henry Kahn; Marta Tobolova © Shutterstock, 2020; courtesy of the United States Holocaust Memorial Museum.

И нашему руководителю Франтишеку Майеру – Франте, который в двадцать лет в немыслимо трудных обстоятельствах стал почти отцом для восьмидесяти неуправляемых подростков и помогал нам выжить, укрепляя командный дух. Этот дух мы храним и поныне.

Семье Грюнбаум в прошлом, настоящем и будущем.

В мае 1945 года, спустя несколько дней после освобождения из концлагеря Терезин, моя мать отправила жившим за границей родственникам такое письмо:

Это первое письмо, из которого подлый и злобный глаз цензора уже ничего не вычитает. Не знаю, как начать, чтобы рассказать вам обо всем, что мы пережили за эти годы, ничего не упустить. Каждая открытка, каждая посылка от вас была частицей тепла, частицей счастливой жизни, утраченной нами. Я обращаюсь к вам – таким, какими вас помню, хотя нам кажется, что мы никогда уже не сможем перекинуть мостик к тем, кто провел эти годы не здесь, не с нами, кому повезло не знать, через какой ужас, страх и глубокую скорбь мы прошли.

Едва ли нам стоит надеяться, что кто-то еще из близких остался в живых. Мы и сами спаслись чудом. Три раза нас готовили к транспорту – а Мишу даже четыре! Вы не можете себе представить эти перепады от жизни к смерти. Выглядим мы хорошо, несмотря на совершенно недостаточное питание: в качестве примера сообщу, что мы, все трое, за два с половиной года съели три яйца. И те мы раздобыли тайно, по 170 крон каждое. Мишина сестра работала в прачечной, Миша был развозчиком – все равно что лошадью. Иногда, пряча под курткой тетрадь, он ходил к другу заниматься, но у них так ничего и не вышло: слишком много было препятствий и слишком мало времени. Мы ведь работали по десять часов в день.

Пока неизвестно, какое будущее нам уготовано. Из старых друзей в живых не осталось никого. Мы не знаем, где будем жить. Мы ничего не знаем! Но где-то в мире есть солнце, горы, океан, книги, маленькие чистые квартирки, и, наверное, можно выстроить свою жизнь заново.

Книга, которую вы держите в руках, ответит на эти вопросы и на многие другие. Это рассказ о моей жизни с девяти до пятнадцати лет, когда Прагу, мой родной город, захватили немецкие нацисты и делали все, чтобы полностью уничтожить общину пражских евреев. Почему я решил рассказать об этом семьдесят лет спустя? Это отдельная история.

После смерти моей матери в 1974 году мне достался собранный ею альбом военных лет – альбом, который хранил память о Терезине. Терезин – транзитный лагерь, устроенный нацистами на севере Чехословакии. Сюда отправляли большую часть евреев из самой Чехословакии (а иногда и из других европейских стран), затем из Терезина их вывозили в Аушвиц[1] и там убивали.

Все это вдохновило меня тогда на создание книжки-картинки для маленьких детей. В ней нарисованный медведь рассказывал о том, как нашей семье удалось избежать транспорта из Терезина в Аушвиц, где нас ждали газовые камеры. Хотите знать, почему я выбрал рассказчиком медведя? Ответ вы найдете в этой книге, обещаю.

Я взялся за ту книжку, потому что знал, что малыши любят истории с картинками. К тому же еще раньше, много лет назад, я сочинил несколько рассказов от лица разных зверей.

Я долго переписывался с литературными агентами и издателями, но пристроить ту книгу так и не удалось. В частности, мне указывали на то, что малышам, которые играют с плюшевыми мишками, рановато читать о Холокосте, а когда дети готовы к знанию о Холокосте, им уже неинтересны плюшевые мишки. Так что, скорее всего, у моей книги оказалось бы не так много читателей.

Зато один издатель спросил, не соглашусь я ли сотрудничать с профессиональным писателем, который поможет мне рассказать эту историю детям среднего школьного возраста. Я с радостью принял его предложение. Года два я работал сначала с одним, затем с другим соавтором – и вот книга закончена. Должен сказать, что я доволен результатом. В этой книге описаны удивительная отвага, воля, изобретательность, упорство одного человека – моей мамы, а также сильное желание выжить и надежды на лучшие времена.

Лучшие времена пришли, хотя и не сразу и на другом континенте. После освобождения в 1945 году мы вновь поселились в Праге и изо всех сил старались вернуться к нормальной жизни. Однако вскоре стало ясно, что у власти вот-вот окажутся коммунисты. Поняв, что это неизбежно, мама написала друзьям в Соединенные Штаты и попросила сделать нам визы. Через полтора месяца после коммунистического переворота мы покинули Чехословакию, но еще два года пришлось прождать на Кубе, прежде чем подошла наша очередь на въезд в США.

Аушвиц – крупнейший из нацистских концлагерей и лагерей массового уничтожения людей. Аушвиц – немецкое название, которое использовалось нацистской администрацией. Из школьной программы и из литературы на русском языке нам хорошо известно польское название – Освенцим. (Здесь и далее примеч. пер.)

В мае 1945 года, спустя несколько дней после освобождения из концлагеря Терезин, моя мать отправила жившим за границей родственникам такое письмо: Это первое письмо, из которого подлый и злобный глаз цензора уже ничего не вычитает. Не знаю, как начать, чтобы рассказать вам обо всем, что мы пережили за эти годы, ничего не упустить. Каждая открытка, каждая посылка от вас была частицей тепла, частицей счастливой жизни, утраченной нами.

Я обращаюсь к вам - таким, какими вас помню, хотя нам кажется, что мы никогда уже не сможем перекинуть мостик к тем, кто провел эти годы не здесь, не с нами, кому повезло не знать, через какой ужас, страх и глубокую скорбь мы прошли. Едва ли нам стоит надеяться, что кто-то еще из близких остался в живых. Мы и сами спаслись чудом. Три раза нас готовили к транспорту - а Мишу даже четыре! Вы не можете себе представить эти перепады от жизни к смерти.

Выглядим мы хорошо, несмотря на совершенно недостаточное питание: в качестве примера сообщу, что мы, все трое, за два с половиной года съели три яйца. И те мы раздобыли тайно, по 170 крон каждое. Мишина сестра работала в прачечной, Миша был развозчиком - все равно что лошадью. Иногда, пряча под курткой тетрадь, он ходил к другу заниматься, но у них так ничего и не вышло: слишком много было препятствий и слишком мало времени. Мы ведь работали по десять часов в день.

Майкл Грюнбаум – Где-то в мире есть солнце

Майкл Грюнбаум – Где-то в мире есть солнце – Содержание

11 марта 1939 года
15 марта 1939 года
2 октября 1939 года
16 сентября 1940 года
25 мая 1941 года
8 сентября 1941 года
14 октября 1941 года
27 ноября 1941 года
18 декабря 1941 года
19 декабря 1941 года
23 сентября 1942 года
17 ноября 1942 года
18 ноября 1942 года
19 ноября 1942 года
20 ноября 1942 года

20 ноября 1942 года
23 ноября 1942 года
26 ноября 1942 года
1 декабря 1942 года
13 декабря 1942 года
28 декабря 1942 года
22 января 1943 года
23 января 1943 года
7 июля 1943 года
20 июля 1943 года
23 сентября 1943 года
10 ноября 1943 года
11 ноября 1943 года
17 декабря 1943 года
31 мая 1944 года
23 июня 1944 года
24 сентября 1944 года
6 октября 1944 года
12 октября 1944 года
11 февраля 1945 года
20 апреля 1945 года
22 апреля 1945 года
2 мая 1945 года
8 мая 1945 года
Эпилог Прага, Чехословакия
17 декабря 1945 года
Послесловие Тодда Хазака-Лоуи
Благодарности
Об авторах
Другие книги о Терезине
Фотографии

Майкл Грюнбаум – Где-то в мире есть солнце – 8 сентября 1941 года

Но какой отличный гол, лопоухий парень обмишулил того коротышку, словно младенца. Целый вечер мы провозились, пришивая звезды на всю верхнюю и теплую одежду. Прямо над сердцем. Так мама сказала, вручая мне иголку с ниткой. Чтобы я сам попробовал. Но портняжка из меня никакой. Так что теперь, куда бы я ни пошел, всем всё про меня сразу ясно. Снова рука сама собой взметнулась к звезде. Вечно я ее трогаю, не знаю зачем. Может, пытаюсь прикрыть, чтобы еще минутку притворяться, будто я - не я. Или же проверяю, на месте ли она. Потому что, если выйдешь без желтой звезды и тебя поймают, - это как и со всеми прочими правилами, которые они сочиняют.

Как и с тем новым, позавчерашним, - чтобы мы не пользовались библиотеками, даже порога их не переступали: если нарушишь и попадешься, горько об этом пожалеешь. А может, я трогаю звезду просто потому, что еще не привык к ней. Как к такому привыкнешь? Один из мальчиков перехватил мяч. Самый рослый. Мне точно пора уходить, за мной уже не раз такие парни гнались - когда догадывались, что я еврей. Тогда звезды у меня еще не было, но это не имело значения: и так ясно, почему человек стоит у входа в парк, а внутрь не заходит. Но тот рослый парень - он улыбается. Может, ему все равно. Может, ему нравится, что на него смотрят, когда он играет. Может, он рад был бы пригласить меня в игру. Может, он тоже ненавидит нацистов. Он хлопает по плечу того, в жилетке. Указывает на меня.

– Эй, парень! – кричит он мне. – Что? И вдруг в меня летит камень. Кто-то из мальчишек бросил. Как в прошлый раз, и в позапрошлый. Камень падает в шаге от меня и скользит по мостовой. Скорее прочь отсюда. Развернувшись, я быстро иду, почти бегу от парка. Зигзагами, с одной стороны улицы на другую, оглядываясь через плечо. Сердце под желтой звездой так и стучит. Я сворачиваю в проулок и снова оглядываюсь. Отлично, за спиной никого. Сердце, правда, не успокаивается, ну да ладно. Раньше мне ведь удавалось уйти от таких же гадов - может, получится и сейчас. Наверное, попробую дойти до площади. Понятно, что многие люди теперь и близко ко мне не подходят, заметив звезду, но некоторые, наоборот, сочувствуют и специально платят больше.

Во вторник какая-то женщина отвела меня за угол и дала сто крон за две сигареты. Вот было здорово! Я сразу побежал домой. – Что у нас тут? Черт, это они. – Говорил я тебе, Оскар, - начинает тот, ушастый, и, не присматриваясь к его гадской ухмылке, я снова даю деру. Несусь по переулку. Камень отскакивает от земли рядом со мной. А потом - ай, что-то бьет меня в спину, прямо под лопатку. Тоже камень, наверное. Как больно! Я чуть не остановился, потому что каждый шаг правой ногой отдается болью в спине, - но останавливаться ни в коем случае нельзя. Шаги преследователей эхом отражаются от стен домов. Или это мои шаги? Или так грохочет мое сердце? Еще один проулок. Живей налево! Я хотел оглянуться, проверить, ушел ли я от них, но еще не время.

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Где-то в мире есть солнце. Свидетельство о Холокосте: краткое содержание, описание и аннотация

Тодд Хазак-Лоуи: другие книги автора

Кто написал Где-то в мире есть солнце. Свидетельство о Холокосте? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Где-то в мире есть солнце. Свидетельство о Холокосте — читать онлайн ознакомительный отрывок

Майкл Грюнбаум, Тодд Хазак-Лоуи

Где-то в мире есть солнце. Свидетельство о Холокосте

Published by arrangement with Aladdin, an imprint of Simon & Schuster Children’s Publishing Division.

И нашему руководителю Франтишеку Майеру — Франте, который в двадцать лет в немыслимо трудных обстоятельствах стал почти отцом для восьмидесяти неуправляемых подростков и помогал нам выжить, укрепляя командный дух. Этот дух мы храним и поныне.

Семье Грюнбаум в прошлом, настоящем и будущем.

Это первое письмо, из которого подлый и злобный глаз цензора уже ничего не вычитает. Не знаю, как начать, чтобы рассказать вам обо всем, что мы пережили за эти годы, ничего не упустить. Каждая открытка, каждая посылка от вас была частицей тепла, частицей счастливой жизни, утраченной нами. Я обращаюсь к вам — таким, какими вас помню, хотя нам кажется, что мы никогда уже не сможем перекинуть мостик к тем, кто провел эти годы не здесь, не с нами, кому повезло не знать, через какой ужас, страх и глубокую скорбь мы прошли.

Едва ли нам стоит надеяться, что кто-то еще из близких остался в живых. Мы и сами спаслись чудом. Три раза нас готовили к транспорту — а Мишу даже четыре! Вы не можете себе представить эти перепады от жизни к смерти. Выглядим мы хорошо, несмотря на совершенно недостаточное питание: в качестве примера сообщу, что мы, все трое, за два с половиной года съели три яйца. И те мы раздобыли тайно, по 170 крон каждое. Мишина сестра работала в прачечной, Миша был развозчиком — все равно что лошадью. Иногда, пряча под курткой тетрадь, он ходил к другу заниматься, но у них так ничего и не вышло: слишком много было препятствий и слишком мало времени. Мы ведь работали по десять часов в день.

После смерти моей матери в 1974 году мне достался собранный ею альбом военных лет — альбом, который хранил память о Терезине. Терезин — транзитный лагерь, устроенный нацистами на севере Чехословакии. Сюда отправляли большую часть евреев из самой Чехословакии (а иногда и из других европейских стран), затем из Терезина их вывозили в Аушвиц[1]и там убивали.

Мы всегда рады честным, конструктивным рецензиям. Лабиринт приветствует дружелюбную дискуссию ценителей и не приветствует перепалки и оскорбления.

Обязательно читать. Читать родителям и детям.

"Мы не знаем, где будем жить. Мы ничего не знаем! Но где-то в мире есть солнце, горы, океан, книги, маленькие чистые квартирки и, наверное, можно выстроить свою жизнь заново."

Эта книга - рассказ о жизни Майкла Грюнбаум в период с 1939 по 1945 гг., когда его родной город, Прагу, захватили нацисты, превратив жизнь евреев в настоящий ад.

Будучи в это время подростком, он сталкивается с таким, от чего кровь стынет в жилах. Однажды приходят за его отцом и не возвращают обратно. Дальше похороны с закрытым гробом и переезд с матерью и сестрой в одно из самых мрачных мест - гетто Терезин.

Детское недоумение сменяется страхом. Сюда втиснуто больше пятидесяти тысяч человек с жёлтыми звездами на груди. Пленники, которые не сделали ничего плохого. Дети, взрослые, старики.

Юный Миша наблюдает за тем, как их жестоко унижают, приравнивают к животным, лишают человеческой природы. Будто они скот - не больше.

Книга рассчитана на подростков (маркировка 12+), поэтому помимо ужасов концлагеря здесь есть место дружбе, некой мальчишеской сплоченности и даже футболу.

Уверена, дети поймут и проникнутся этой историей. Будут вместе с Мишей верить в лучшее и отвадят беду, чтобы не закинули в тот злополучный поезд, который уносит тысячи людей, чьи жизни вскоре оборвутся в газовых камерах Аушвица.

Тысячи книг написаны о Холокосте, и, может быть, именно поэтому на их фоне рассказ Миши для меня не выделился. Сложно объяснить почему. Я просто ощущаю, что отклика, на который я рассчитывала, не случилось.

Подросткам, для которых, собственно, и написана эта история, читать обязательно!

Еврейский мальчик Миша жил в довольно обеспеченной семье. У них была большая квартира, у Миши с сестрой была нянька. Дружная семья, в которой царила любовь и уют. Так было до тех пор, пока в город не пришли нацисты. Все стало стремительно меняться. Каждый новый день нацисты издавали новые указы. Евреям можно было передвигаться только по определенным улицам, нельзя было покупать фрукты, нельзя было ходить в кино, библиотеки и музей, нельзя заниматься музыкой и любым другим творчеством, нельзя ходить в школу, нельзя, нельзя, нельзя. Каждый день новые запреты, граничащие с абсурдом. Семью Миши почти сразу переселили в гетто, в скором времени забрали отца, больше Миша живым его не видел.

На улицу лишний раз лучше было не высовываться. Большинство жителей города стало откровенно презирать евреев. А мальчики кидались камнями и пытались поймать Мишу. Один раз им это удалось. Жестокие побои было легче вытерпеть, чем то, как эти дети унизили Мишу потом.

Тогда Миша еще не знал, что жизнь может быть намного, намного хуже. Его семью, вместе с сотнями других евреев, перевезли в Терезиенштадт. Им обещали спокойную жизнь в этом месте, но на деле оказалось, что туда сгоняли всех евреев перед отправкой в лагерь смерти. Мише, в каком-то смысле, повезло. Он попал в комнату мальчиков 12-16 лет, где командовал добрый и справедливый Франта, самый старший из всех. Ему было 20 лет, и он был неприкасаемым авторитетом для 30 мальчишек из комнаты №7. Он сплотил их в надежную команду. Он приучил ребят к чистоте, чтобы они не заболели тифом, он научил их ответственности и преданности. И только раз, совершенно случайно, Миша увидел, как Франта, который никому не давал раскисать, всегда поддерживал и успокаивал, плакал навзрыд, сидя ночью на полу в туалете. Одному Богу известно, сколько душевных мук перенес этот паренек. Из 80-ти мальчишек, что по очереди жили в комнате №7, уцелело всего 11. Каждого Франта любил, о каждом из 80-ти заботился, и как мучительно было прощаться, когда их включали в список отбывающих в лагерь смерти. Никто из уезжающих не знал, что обречен на смерть. Всё держалось в огромном секрете. Они думали, что просто уезжают в другой лагерь. И только взрослые смутно догадывались, что в другом лагере их ждет что-то ужасное.

Это уникальная книга. Хоть она и художественная, но в ней достоверно описаны все события, что происходили с семьей Михаила - Майкла Грюнбаума. Он подробно делился воспоминаниями с Тоддам Хазак-Лоуи. Тоддам не просто записывал, но и ездил в город детства Майкла, ходил по тем же улицам, читал книги, смотрел документальные фильмы о Терезиенштадте. Он не принимался за книгу до тех пор, пока не смог полностью прочувствовать и проникнуться событиями того времени. В конце книги есть его рассказ о том, как он писал ее. И есть рассказ самого Майкла Грюнбаума.

Знаете, пока я читала, старалась держать барьер между собой и событиями происходившие с Мишей. Хотя читая, волей-неволей проникаешь в мысли главного героя, до дрожи чувствуешь все, что с ним происходило. Но когда в середине книги я увидела реальные фотографии Миши, его семьи, его друзей, я не выдержала. Я ревела и не могла успокоится. Часто встречаю мнение, что глупо реветь над тем, что было, чего не изменить. Что не нужно читать такие книги, чтобы не расстраиваться, я категорически не согласна. Мы должны помнить, а чтобы помнить, нужно знать. Наши души должны страдать, иначе чем мы будем отличаться от бездушного скота. Мы должны оплакивать тех, кто отдал свои жизни за нас, иначе зачем были эти жертвы, чтобы родилось бездушное, эгоистичное поколение, которое способно думать только о своем комфорте?
Я люблю дискутировать и выслушивать противоречивые мнения, но не в этом вопросе. Поэтому советую вам всем прочитать эту книгу.

Читайте также: