Эдвард саид ориентализм краткое содержание
Обновлено: 13.06.2024
Несмотря на дальнейшее развитие общественных наук Запада и радикальные социально-политические изменения, которые претерпел Восток в ходе модернизации и национально-освободительной борьбы, отношение к нему европейцев осталось прежним. В ориенталистику перекочевали все основные стереотипы и предубеждения, которые сформировались в западном обществе к ХХ в. Позднее образ восточной экзотики и отсталого традиционного общества трансформировался в образ врага – безжалостных мусульман-террористов.
Однако в последнее время западная цивилизация претерпевает кардинальные этнические изменения – в страны Европы и Америки вливается большой поток иммигрантов из стран Востока, которые, частично адаптировавшись в западном обществе, подвергают критике многие бытующие там стереотипы.
Одним из первых на Западе занялся критикой старых подходов в ориенталистике всемирно известный американский ученый и общественный деятель палестинского происхождения Эдвард Саид. История его жизни типична для многих американских иммигрантов 50–70-х гг. прошлого столетия. Он родился в 1935 г. в Иерусалиме. В 1947 г. его семья в качестве беженцев переехала в Каир к родственникам. В 1951 г. родные отправили Саида учиться в Соединенные Штаты в подготовительную школу Маунт Хермон, штат Массачусетс. После окончания Принстонского университета он поступил в Гарвард, где получил степень доктора философии и стал профессором по сравнительному литературоведению в Колумбийском университете.
Г. Ф. Башарова
Некоторые наблюдатели высказывают мнение, состоящее в том, что арабская интеллигенция, включая аналитиков и исследователей, находится в состоянии полной апатии и бездействия, не будучи в состоянии представить оригинальное мнение о вышеуказанных проблемах. Подобную точку зрения можно назвать предвзятой и ошибочной. Большая часть арабских аналитиков, которые смогли донести до читателей некоторых стран мира свои позиции по данным вопросам, являются этническими арабами, проживающими в США или в странах Западной Европы. Нередко оказывается, что они наравне со своими западными коллегами являются лишь наблюдателями за развитием ситуации на Ближнем Востоке. И лишь немногие из них оказываются способными воспринимать их (проблемы) как часть собственной жизни.
Ориентализм (или востоковедение) – западная дисциплина, которая приобретает самостоятельное значение и была поставлена на научные оси в XVIII–XIX вв. Он определяет Восток не в географическом (East), а в культурном смысле (Orient).
Работа посвящена истории познания и освоения европейцами культуры арабского Востока, насчитывающей немало ярких страниц – от первых контактов с диковинами и богатством до формирования систематической научной традиции изучения культур региона, которая подкрепляется мощной политической и экономической практикой колониального освоения Востока со стороны ведущих европейских империй.
Автор пытается ответить на вопрос о том, как это произошло, для чего ему потребовалось обратиться к истории востоковедения [2] .
Для реализации своего замысла – анализа ориентализма как дискурса [9] , Э. Саид показал, как эти тексты представляли Восток в произвольной и унизительной форме, выступая при этом от имени объективной науки и универсальной истины. Эти тексты объединяют общие формы знания, которые они производят об объекте изучения – Востоке, и властные отношения, которые в них заключены.
Беда и болезнь Запада состоит в том, что он утратил интерес к внутренней духовности, отдав все свои душевные и умственные силы покорению внешней природы. Утрата духовных ценностей произошла впервые в западной цивилизации, но страдают от этого все – и европейцы, и все остальные народы.
Неумение и нежелание людей изменять себя, вызванное традиционным европейским убеждением в том, что человек есть венец творения, наивысшее и наилучшее среди живых существ, уже привело к возникновению множества трудноразрешимых проблем, таких, как бедность, голод, угроза ядерной войны и полного уничтожения жизни на Земле. Но у всех этих проблем есть одна общая черта – ощущение человеком своей смертности. Это ощущение порождает в нем желание достичь бесконечного, избавиться от угрозы смерти. Единственный путь для этого – религия [15] .
Что даст нам новый Восток, мы еще не знаем, но чувствуем большие силы, которые таятся в нем; ведь до сих пор большую часть человечества численно составляет тот же Восток [16] . Глубоко захваченный Западом Восток все же хранит и свои старые навыки, и ответ на вопрос – как он поступит с ними, еще не очевиден, но у наблюдателя еще будет возможность узнать это. Кипучая жизнь Запада требовала и требует скорейшего оборота, который имел гораздо меньшее значение для Востока. Теперь и это должно измениться на Востоке, вовлеченном в мировой оборот событиями жизни. И вместе с тем мы знаем, что новый Восток полон великих возможностей, заветы старого не умерли в нем, но он должен претворить их в новые образцы, дать новые достижения.
Мы уверены, что всем нам, в том числе и Западу, нужно знать и древний, и новый Восток, без этого знания наша жизнь будет беднее и одностороннее. Чтобы свершилось наконец давно желанное глубокое и настоящее единение Востока и Запада, необходимо полное понимание, к нему мы стремимся и хотим по мере сил помочь ему.
[3] Said, 1995. С. 102.
[5] См .: The New Cultural History. – Berkeley, 1989.
[8] Said E. W. Orientalism. P. 3.
[9] Дискурс понимается Э. Саидом вслед за М. Фуко как собрание утверждений (часто, но не всегда, содержание текстов), объединенных вместе обозначением общего объекта анализа, особыми путями артикуляции знания об этом объекте и определенными связями, особенно регулярностью, порядком и систематичностью.
[10] Said E. W. Orientalism. P. 6.
[12] Childs P., Williams R. J. P. Op. cit. P. 101.
[14] Said E. W. Orientalism Reconsidered. P. 17.
С самого своего появления ориенталистика служит инструментом подавления слабого и клонящегося к упадку Востока Западом, который должен и имеет право доминировать над Востоком.
Ориенталистика зародилась на Венском Соборе 1312 года, когда церковь приняла решение о создании кафедр восточных языков: арабского, греческого, еврейского и сирийского. С самого своего зарождения амбиции ориенталистики были огромными и необоснованными: от Бейрута до Токио.
В 19-м веке можно различить два сорта ориенталистов:
— учёный, специализирующийся по восточным языкам;
— литератор, очарованный Востоком (Виктор Гюго, Гёте, Флобер и т.п.). Для них ориенталистика представляет своего рода литературный жанр, предполагающий наличие экзотики, предрассудков, связанных с Востоком, всякого рода тайн и т.п.
B/ Географические амбиции
Стереотип Востока колеблется между оригинальностью, которая и составляет его привлекательность, и банальностью, вызывающей презрение. Это своего рода фильтр для западного видения Востока.
Например, вот как ислам видится христианам. Ислам есть искажённая форма христианства. Для них Магомет в исламе то же самое, что Иисус в христианстве. Этот миф превалировал в течение всего 19-го века и всё ещё сохраняется в наши дни. Ориенталисты предпочитают говорить о магометанской религии и магометанах, нежели об исламе и мусульманах.
Ориенталистика оказывает троякое влияние:
— на Восток (который она создаёт);
— на ориенталиста (который её создаёт);
— на западного потребителя.
Из этого вытекают два важных вывода:
— Восток сводится к тому, что стоит ниже Запада.
Истинной точкой отсчёта современной (завоевательной) ориенталистики является экспедиция Бонапарта в Египет в 1798 году.
У Бонапарта было три цели:
— покрыть себя славой (как до него Александр и Помпей) и навредить Великобритании, перерезав ей дорогу в Индию;
— завоевать для Франции арабскую колонию;
— осуществить ориенталистику: Египет может быть завоеван Бонапартом, потому что он его предварительно изучил. Ориенталистика превращается в то, чем она в конце концов стала: синтез знания и силы. Бонапарт привозит с собой дюжину ориенталистов для составления основного труда ориенталистики: описания Египта.
Ориенталисты очень тесно связаны с Великой Армией: они обеспечивают контакт с туземцами, переводят на арабский прокламации Бонапарта, привлекают улемов для интерпретации Корана, служат в администрации Египта.
Начиная с эпохи Наполеона, ориенталистика приступает к своему самому заметному развитию в своих основных формах:
— ориенталистика осуществляется через изучение языков;
— в 19-ме веке происходит крупнейшее разочарование романтиков и их излечение от болезни этого века. Путешественники на Восток быстро разочаровываются;
— Восток становится живой картиной причудливости и примером эксцентричности.
— к концу первой мировой войны границы сферы интересов ориенталистики весьма точно соответствуют границам колоний.
— в Бандунге в 1955 году ориенталистика вступает в фазу огромного кризиса: востоковеды, посвятившие свои исследования теме Востока слабого, неспособного к обновлению, к пониманию самого себя, к самореализации без помощи Запада, — открывают Восток свободный, борющийся за удовлетворение своих требований, политически сильный и гордящийся собою.
Этот кризис преодолевается двумя путями:
— отрицанием факта развития;
— адаптацией этого развития к догмам ориенталистики.
Саид цитирует Гибба (Gibb), крупного английского ориенталиста 20-го века. В 1945 году в университете Чикаго он рассуждает о неспособности арабской мысли к рациональному мышлению. (Ту же тему на недавней конференции затрагивает Папа Бенедикт XVI в Ратисбонне.)
99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.
Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "Ориентализм. Западные концепции Востока"
Описание и краткое содержание "Ориентализм. Западные концепции Востока" читать бесплатно онлайн.
Посвящается Жанет и Ибрагиму
Лекции об ориентализме я читал в течение ряда лет, но бóльшая часть этой книги была написана в 1975–1976 годах в бытность мою стипендиатом (fellow) Стэнфордского центра фундаментальных исследований в области наук о поведении, Калифорния. В этом уникальном и щедром институте мне посчастливилось воспользоваться не только любезно предоставленной стипендией, но также и помощью Джоан Вармбрюн, Криса Хота, Джейн Кильсмайер, Престона Катлера и директора центра, Гарднера Линдзи. Список друзей, коллег и студентов, которые прочли или просмотрели частично или полностью эту рукопись столь велик, что смущает меня самого. И теперь-то обстоятельство, что она наконец-то появилась в виде книги, смущает также и их. Тем не менее должен с благодарностью отметить неизменно полезную поддержку со стороны Жанет и Ибрагима Абу Лугода (Abu-Lughod), Ноама Хомского и Роджера Оуэна, которые прошли через этот проект от начала до конца. Также я с большой благодарностью признаю плодотворный и критический интерес коллег, друзей и студентов из различных мест, чьи вопросы и суждения помогли мне значительно заострить этот текст. Андре Шифрин и Жанна Мортон из издательства Pantheon Books были соответственно идеальным издателем и редактором, им удалось превратить мучительный (по крайней мере для автора) процесс подготовки рукописи в поучительный и поистине увлекательный процесс. Мириам Саид очень помогла мне своими исследованиями в области первоначального периода современной истории институтов ориентализма. Помимо всего прочего, ее любящая поддержка действительно сделала бóльшую часть работы над этой книгой не только радостным, но и возможным делом.
Они не могут представлять себя, их должны представлять другие.
Карл Маркс. 18 Брюмера Луи Бонапарта.
Восток — это профессия.
Бенджамен Дизраэли. Танкред.
У американцев Восток не вызывает такого чувства, поскольку для них Восток прежде всего ассоциируется с Дальним Востоком (преимущественно с Китаем и Японией). В отличие от американцев французы и англичане — в меньшей степени немцы, русские, испанцы, португальцы, итальянцы и швейцарцы — имеют давнюю традицию того, что я буду называть в дальнейшем ориентализмом, определенным способом общения с Востоком, основанном на особом месте Востока в опыте Западной Европы. Восток — это не только сосед Европы, но еще и место расположения ее самых больших, самых богатых и самых старых колоний, это исток европейских языков и цивилизаций, ее культурный соперник, а также один из наиболее глубоких и неотступных образов Другого. Кроме того, Восток помог Европе (или Западу) определить по принципу контраста свой собственный образ, идею, личность, опыт. Однако ничто в таком Востоке не является сугубо воображаемым. Восток — это неотъемлемая часть европейской материальной цивилизации и культуры. Ориентализм выражает и репрезентирует эту часть культурно и даже идеологически как вид дискурса с соответствующими ему институтами, словарем, ученой традицией, образным рядом, доктринами и даже колониальными бюрократиями и колониальным стилем. Напротив, американский способ понимания Востока оказывается значительно менее плотным, хотя наши недавние японская, корейская и индокитайская авантюры должны теперь сделать этот образ более трезвым и более реалистичным. Более того, значительно усилившаяся политическая и экономическая роль Америки на Среднем Востоке теперь предъявляет к нашему пониманию Востока более серьезные требования.
Читайте также: