Бунт на продажу краткое содержание

Обновлено: 05.07.2024

Бунт на продажу. Как контркультура создает новую культуру потребления

Книга оказалась неожиданно сложной для моего понимания и осмысления. Несмотря на то, что авторы пишут довольно легко, читать ее пришлось медленно. Периодические ссылки и цитаты работ философов, научных и общественных деятелей и прочую литературу несколько загружают сознание :)

Это не бизнес-литература. Эта книга — чистой воды философский социальный трактат на тему современного общества — обстоятельный и подробный.

В целом, интересно и познавательно, хотя с отдельными мнениями авторов я абсолютно не согласен.

Достоинства: неплохой перевод и полиграфия, глубокая проработка темы.
Недостатки: для полной и окончательной победы коммунизма над консьюмеризмом в комплекте к книге не хватает музыкального CD-приложения с саундтреками, о которых пишут авторы (и список которых приводится в конце книги :)

Очепятки

Эта книга написано про то, как попытка создать новую культуру потребления в результате приводит к созданию новых рынков. С ростом спроса на контркультуру, она перестаёт быть признаком какой-то элиты.

В ней есть ответы на вопросы, как устроена мода и что заставляет людей покупать. Почему что-то считается крутым и постепенно перестаёт быть таким.

Самые важные цитаты

99 Пожалуйста дождитесь своей очереди, идёт подготовка вашей ссылки для скачивания.

Скачивание начинается. Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.

Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.

Описание книги "Бунт на продажу: как контркультура создает новую культуру потребления"

Описание и краткое содержание "Бунт на продажу: как контркультура создает новую культуру потребления" читать бесплатно онлайн.

Джозеф Хиз, Эндрю Поттер

Бунт на продажу: как контркультура создает новую культуру потребления

Самый главный момент заключается в том, что хиппи (вопреки слухам) не предавали своих идей. Идеологии хиппи и яппи — это одно и то же. Между контркультурными идеями, вдохновлявшими бунт 1960-х, и идеологическими потребностями капиталистической системы просто-напросто никогда не возникало никаких трений. Хотя нет сомнений в том, что имел место культурный конфликт между представителями контркультуры и защитниками старого американского протестантского истеблишмента. Противоречий между ценностями контркультуры и функциональными потребностями капиталистической экономической системы не возникало никогда. С самого своего зарождения контркультура имело ярко выраженный предпринимательский характер. Она, как и журнал Adbusters, отражает истинный дух капитализма.

Если бумеры были одержимы автомобилями, то представители поколения X, по-видимому, уделяли особое внимание обуви. Обувь была существенным элементом панковской эстетики с самого начала — от армейских башмаков до кроссовок Converse и ботинок марок Doc Martens и Blundstone. И вместо прежних трех крупных автопроизводителей роль злодеев теперь досталась создателям обуви — в первую очередь фирме Nike. Для участников демонстраций антиглобалистов марка Nike стала символизировать все то плохое, что связано с новым капиталистическим миропорядком.

Бунт – это не угроза системе, это и есть система

"Все это происки монструозной системы!" – скажет профессиональный бунтовщик и пламенный революционер. Она настолько коварна, что не стремится открыто бороться с контркультурой. Ведь система всегда может сделать любой протест новым модным трендом и своей неотъемлемой частью. В свое время известный левый мыслитель Герберт Маркузе даже придумал красивый термин для этого хитроумного инструмента – репрессивная толерантность. Красиво звучит? Есть еще много других красивых слов – кооптация, например. Смысл у них примерно один и тот же. В ответ на бунт, система создает некий субпродукт или "симулякр бунта". Что-то внешне очень похожее, но лишенное внутреннего содержания. Пустая оболочка. Яркий фантик без сладкой конфеты революции. Вот только была ли хоть какая-то "конфетка" изначально?
Хиппи, дети цветов постепенно превратились в респектабельных яппи, непримиримые студенты Парижской весны 1968 года – заняли удобные министерские кресла, даже абсолютно, казалось бы, асоциальные панки теперь укладывают ирокезы у собственных стилистов и записываются исключительно на раскрученных лейблах. Неужели все это лишь происки коварной системы? Все эти бунтари так легко предали свои высокие идеалы и бессовестно продались за лакомый кусочек и яркие фенечки промышленного производства? Или сами эти культуры никогда, по сути, не были чем-то всерьез противостоящим существующему мировому порядку? Возможно, они просто были неотъемлемой его частью?
Публикацией своей книги Джозеф Хиз и Эндрю Поттер объявили крестовый поход против бессмысленности контркультурного бунта. На протяжении десяти глав они паровым катком прошлись по любимым болевым точкам всех бунтарей, не забыли хорошенько вдарить каждой священной субкультурной корове и развенчать множество широко тиражируемых мифов.
Например, принято считать, что весь безудержный консьюмеризм последних десятилетий порожден волной бесчестной рекламы и "промывкой мозгов". Но, простите, что это за мозги, если их можно так легко промыть? Конечно же реклама играет свою роль, но не так-то просто заставить человека купить то, что ему совсем не нужно. Принято считать, что системе выгодно сделать всех одинаковыми, остричь всех под одну гребенку и нарядить в одинаковые костюмы с номерами. Да, это, возможно, было бы приятно для мифического Большого Брата, но для общества потребления это был бы полный провал. Корень консьюмеризма лежит глубоко в нас самих, в том числе внутри вроде как вполне себе "контркультурных" желаний быть индивидуальными, не смешиваться с толпой.

Таким образом, контркультура должна постоянно обновлять себя. Вот почему бунтари меняют внешний облик так же часто, как заядлые модницы. Таким образом, контркультурный бунт стал одной из основных сил, движущих конкурентным потреблением. Как пишет Томас Фрэнк: Посредством альтернативных косметических операций бунт с восхитительной эффективностью продолжает выполнять свою традиционную функцию оправдания все ускоряющихся циклов устаревания в экономике.

В результате рынок респектабельных костюмов оказывается успешно дополнен рынком ярких пончо или проклепанных кожаных курток. Это не борьба с рынком, а его логическое дополнение. Абсолютно то же самое можно наблюдать в сфере музыки или, скажем, новаторского арт-хаусного кино. Самые бунтарские и экстремальные группы любого стиля (если только они не полные бездарности, неспособные никого впечатлить) все равно выпускают и продают свои альбомы, имеют широкую сеть сопутствующей атрибутики и, в конечном итоге, порождают целую армию подражателей. Становится ли от этого холодно или жарко поп-сцене? Вряд ли. Потому что это просто еще одна сценическая площадка, спокойно сосуществующая со всеми остальными. Может вы борец с промышленным производством одежды и пищи? Носите вещи только из экологичного льна и питаетесь продуктами выращенными исключительно на биофермах? Тогда извольте пожаловать на отдельный рынок таких же эстетов с ценами в несколько раз выше обычных. Помогает ли это как-то окружающей среде? Сомнительно! Разве что кошельку тех кто над этим работает. Тоже самое касается набирающего обороты "экологического туризма". Даже чрезмерное увлечение многих борцов с системой различными восточными "духовными" практиками и нетрадиционной медициной находит довольно убедительное объяснение в этом ключе. Гомеопатическая медицина и аюрведа все более захватывает прогрессивные умы. Почему-то мы легко готовы отвергнуть само существование четырех соков-гуморов (питающих наш организм по мнению западной средневековой медицины), но мечтательно млеем при одном упоминании какой-нибудь энергии "ци" или чистки чакр.

Однако нетрудно понять, как альтернативной медицине удается проскальзывать незамеченной. Если речь идет об оценке нашей собственной культуры, мы, не колеблясь, применяем собственные стандарты рациональности. Мы с легкостью распознаем лженаучные теории, когда видим их. Но когда речь заходит об иностранных культурах, мы колеблемся с применением этих же самых стандартов из страха проявить себя предубежденными, этноцентричными личностями, не уважающими чужую культуру.

Здесь мы видим главную ошибку контркультурного мышления. Бунтари от контркультуры усвоили: общество следит, чтобы его члены выполняли социальные нормы, и интерпретировали это как признак того, что общественный порядок есть репрессивная система. Затем они определили враждебные реакции на нарушения этих норм как подтверждение своей теории. Результатом этого стала романтизация антиобщественного поведения — проступок ради проступка. В повседневной жизни это обычно безобидно, но как политическая линия может окончиться катастрофой.

Нельзя сказать, что со всеми доводами авторов можно не задумываясь согласиться. Многое достаточно спорно, как и всегда в подобных рассуждениях. Критики и с той и с другой стороны баррикад всегда пытаются представить противника этаким карикатурным персонажем. Здесь мы видим косматого бунтаря-анархиста непременно в черной балаклаве и с коктейлем молотова, а напротив него – скучный прилизанный дяденька в строгом сером костюме и надменным выражением холеного лица. Молодежи по традиции симпатичен первый персонаж, более старшему поколению – его оппонент. Авторы книги изначально вроде бы попытались занять более-менее нейтральную позицию (хоть и с намеком на то что не понаслышке знакомы с бунтарскими взглядами), но, в результате, наступили на те же самые грабли. Увлекшись критикой они за десять глав так и не предложили хоть какой-нибудь цельной платформы более "правильных" взглядов. Хотя, неоднократно успели обвинить в этом многих признанных идолов контркультуры. Попытавшись уличить контркультурный бунт в неэффективности и недолговечности, они вроде бы отвесили пару уважительных реверансов в сторону Маркса и "традиционных" социалистических взглядов, но тоже не стали дальше развивать эту тему (в итоге и Карлу Марксу на пару с Зигмундом Фрейдом перепало несколько едких замечаний в неправильном подходе). Временами даже кажется, что авторов уже вполне устраивает существующее мироустройство, они даже пробуют оправдать некоторые аспекты, уже традиционно подвергающиеся критике более радикальных борцов с несправедливостью. Никаких обобщенных выводов и уж тем более каких-то рекомендаций читатель так и не дождется. Критика ради критики? Смахивает на обычный контркультурный перфоманс, только направленный против самих бунтовщиков.
И все же, несмотря на отсутствие выводов, книга показалась мне очень полезной по части поднимаемых вопросов. Многим бы стоило прочитать ее, для трезвости мышления. Вряд ли она способна переубедить, но, вполне подходит для того чтобы задуматься. И, по крайней мере, подготовить достойный ответ на затронутые проблемы.

Аннотация к книге "Бунт на продажу. Как контркультура создает новую культуру потребления"

Эта книга о том, как контркультура, антикорпоративное движение и леворадикальная оппозиция современной экономической системе помогли созданию того самого потребительского общества, которое так страстно критикуют радикалы. Предлагаемые ими решения – индивидуализм, бунт, протест против массовой культуры, проявляющийся во всем, от одежды до стиля жизни, – на самом деле создают новые рынки для потребителей. Эти рынки осваивает, развивает и обслуживает современный бизнес, успешно интегрируя бунтарей-революционеров в общество потребления. Все, что объявляется радикальным, революционным или подрывным, на поверку оказывается еще одной маркетинговой уловкой продавцов контркультуры. О бунте: бунт стал одной из самых сильных движущих сил самоидентификации в современном мире. Сегодня люди готовы платить большие деньги за кусочек контркультуры, подобно тому как раньше они платили за любые другие атрибуты социального статуса. О работе: сегодня мы больше не хотим иметь престижную работу, не хотим быть просто докторами наук или юристами. Крутая работа – Святой Грааль современного бизнеса; весь корпоративный мир сходит с ума, избавляясь от традиционных офисов, снимая галстуки и вылезая из деловых костюмов; люди переносят рабочие кабинеты в мансарды или в бывшие заводские корпуса, надевают рваные джинсы и банданы и устанавливают гибкий график работы, чтобы продемонстрировать свою творческую натуру. В итоге все это выглядит так, словно коммуна хиппи оказалась под управлением профессиональных менеджеров. О крутизне: крутизна стала главным атрибутом среди новых признаков статуса в современном урбанизированном обществе, затмив традиционные ориентиры. Не каждый может стать богатым, не каждый может войти в элиту общества, но зато каждый может прослыть крутым.