Божья матерь в кровавых снегах краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Исторический роман строится обычно на фоне отдельно взятого эпизода Истории, когда индивидуальные судьбы людей тесно связаны с событиями, в которых участвуют реальные или фиктивные персонажи, и в которых отображаются проблемы выбранной автором эпохи.
Что же касается малочисленных народов Сибири, присутствующих в исторических романах на русском языке, я хочу напомнить о первых книгах этого жанра, написанных в 19-ом веке под влиянием Вальтера Скотта; в этих книгах мы находим описание военных стычек, произошедших в первые годы завоевания Сибири между коренными народами Камчатки и русскими1.
1. Во-первых, он выбирает важный момент Истории казымских остяков, то есть, их сопротивление насильственной советизации в начале 30-х годов. Эти события он даже выводит в Пролог романа, используя архив того времени, освещающий восстание коренного народа2, включая протоколы допросов арестантов.
2. Во-вторых, Айпин умело расставляет декорацию романа: тайга, волки, стойбища хантов, сани, траурные ритуалы и т.д.
время и пространство отдаляют эти события. В романе Айпинa события не столь отдалены – ни во времени, ни в пространстве ; и вышеуказанная характеристика исторического романа, теряя свою смысловую нагрузку, приобретает здесь новое измерение.
1. Посмотрим, в чём дело.
Читатель, по мере прочтения романа, разделяет страдания мужчин, женщин и детей, принесенные войной Казыма. На ум приходят картины другой войны – картины художника Франсиско Гойи6, Ужасы войны (Los desastres de la guerra), созданные в результате кровавой войны, устроенной Наполеоном в Испании7. В этих 82 эстампах8, мы ясно различаем три группы: первая посвящена войне как таковой, вторая – голоду и третья различным политико-
Айпин создает свое произведение, рисуя картины тождественные картинам Гойи. В частности, если у Гойи человек подвешен за ноги, у Айпина он будет также повешен за ноги ; если у Гойи солдат убит ударом топора, то остяков убивают ударом дубины ; изнасилованная женщина у испанца становится у Айпина молодой хантыйкой, которую расстреляли и нагой бросили среди своих. У художника, в первую очередь, просматривается протест против насилия и его эстампы являются скорее актом артистического свидетельства, чем точным изображением исторического события.
2. Как он это делает?
Хантыйский автор в первую очередь старается передать неизмеримость человеческой боли посредством образного использования “Остановок” крестного пути Христа, ибо в романе отчетливо просматриваются ссылки на христианскую религию, где главная героиня, Мать детей, преобразуется в образ Божьей матери.
указывая на две неизбежные ценности хантыйских женщин: доброта и твердость характера.
Когда, например, умирает дочь Анна, героиня в отчаянии:
« Так закричала, что от её крика треснули льды и снега болота.
« И Волчица-мать поползла по дороге, пахнувшей человеком.
Она ползла, когда зажигалась утренняя заря.
Она ползла, когда светило солнце.
Она ползла, когда угасала вечерняя заря.
Она ползла, когда на небо поднималась луна.
3. Кто этот враг?
Почему смерть, которую они принесли с собой, была такой необычной, не имеющей ничего общего с приносимой знакомой смертью духов тайги? Вне всякой военной необходимости, лицом к народу, вооруженному простыми охотничьими ружьями, эти пришельцы использовали аэропланы, кружащиеся в сибирском небе, сеющие террор среди кочевников и прокламируя пришествие новых и для остяков непроницаемых богов.
Кем были эти новые боги Истории?
Демаркационная линия, найденная Айпином, пересекает этот отрезок истории. Однако, не следует заблуждаться: она не обозначена последовательно, ибо автор не сталкивает один народ против другого. Граница проходит скорее между Красными и другими народами, будь то русские или коренные народы Сибири. Эта линия противопоставляет внутренний духовный взгляд на жизнь самоуверенной, материалистической доктрине.
В противоположность любой идеи мести, автор пытается установить диалог с русским народом, диалог сублимированный в слиянии двух Матерей этого романа: с одной стороны, икона Божьей матери получает пулю, предназначенную своему двойнику, Матери детей ; с другой стороны Божья Матерь, воплощаясь в живого человека, бежит в конце концов на помощь Матери остяков.
Таким образом, автор Божьей Матери в кровавых снегах реализует исторические события в насыщенной смыслом фреске, с целью утвердить кредо, которое должно опираться на вневременные ценности, а именно: добро против зла, человек против зверя, вечная Мать против смерти. Это литературное произведение бесспорно сохранит память хантыйского народа для будущих поколений.
В конце концов, не является ли это главной, но не всегда доступной к осмыслению, целью любого исторического романа?
Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:
Божья Матерь в кровавых снегах: краткое содержание, описание и аннотация
Роман повествует о малоизвестном трагическом событии подавлении Казымского восстания, произошедшем через семнадцать лет после установления Советской власти (1933–1934 гг.), когда остяки восстали против произвола красных.
Еремей Айпин: другие книги автора
Кто написал Божья Матерь в кровавых снегах? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.
В течение 24 часов мы закроем доступ к нелегально размещенному контенту.
Божья Матерь в кровавых снегах — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком
БОЖЬЯ МАТЕРЬ В КРОВАВЫХ СНЕГАХ
Остяки терпели Советскую власть ровно семнадцать лет.[1] Потом, когда совсем отчаялись, подняли восстание. Чашу терпения переполнила последняя капля: красные осквернили святая святых — остров посреди Божьего озера, что в верховье реки Казым, куда до этого не ступала нога чужеземца. И тогда остяки восстали, чтобы освободить свои земли от красных и жить по своим вековечным традициям и обычаям, со своими небесными и земными богами и богинями.
На озере они возвели оборонительные сооружения и облили их водой. Получилась непреступная ледяная крепость. Восставшие разбили первый местный, наспех сформированный отряд красных. После этого красные срочно подняли войска в Екатеринбурге, центре Уральской области, и двинули их на Север, на подавление, как отмечено в документах того времени, Казымского восстания. Ледяную крепость разбомбили с аэропланов — и она пала. Защитники, кто остался в живых и не попал в плен, частично стали отходить на восток по верховьям правых притоков Оби, частично отступали на север, к Надымской тундре, к арктическому побережью Ледовитого океана. Отряды красных преследовали участников восстания, захватывали их в плен или уничтожали, а заодно конфисковывали у местного населения огнестрельное и холодное оружие.
Красная власть была напугана тем, что восстание может перекинуться на вогульские земли Приуралья и левые берега Иртыша и Оби, на самоедские племена на побережье океана, охватить южные крестьянские районы Западной Сибири. Ведь подобное уже было в недавнем прошлом, в 1921 году, когда кулацко-эсэровский мятеж на юге быстро распространился на Обь-Иртышский север. Подавить его удалось с большим трудом. А сейчас повстанцы могли двинуться и на город Березово — они требовали освободить своих четырех ранее арестованных духовных вождей. Поэтому красные карательные отряды особенно жестоко расправлялись с каждым восставшим селением, с каждым восставшим остяком, чтобы в зародыше подавить и уничтожить все очаги сопротивления и освободительного движения. Вскоре восставших рассеяли по всему огромному заснеженному пространству лесотундры и тайги от Оби до Енисея.
В конце концов, красные успокоили себя тем, что один он много не навоюет и на Березов не пойдет. Он отрекся от жизни в неволе. Он хотел свободы. Он хотел воли.
И его земные дни сгорали в огненной жажде по воле.
И там, где прошли их войска, белые снега Севера стали красными. Это были снега зимы 1933–1934 годов.
Главарь, приопустив руку с пистолетом, взревел:
Плач оборвался. Даже ревущий малыш на мгновение смолк. Только за меховой стеной слышался гомон солдат, заполнивших селение-становье. В эту паузу главарь, ткнув пистолетом в направлении мальчика, скомандовал:
— Давай сюда! Мальчик не шелохнулся.
А Матерь Детей вздрогнула. Она смерила взглядом с ног до обмороженного лица ненавистного захватчика и, подавшись в сторону сына, как бы пытаясь прикрыть свой выводок всем телом, жестко отчеканила:
— Он за ружье не брался!
— Знам ваших: не брался — так возьмется! — отрезал главарь.
— Говорю: не стрелял — видит огонь! — и она кивнула в сторону очага в центре чума, где догорал костер.
— Не стрелял — так будет стрелять! — огрызнулся главарь.
— Так вырастет… бандитом.
Она поклялась всесильным и всевидящим огнем, а пришелец не поверил. Значит, настал ее, Матери Детей, черед. На этой войне у остяков существовал свой порядок вступления в бой. Сначала воюют мужчины, а когда погибают, вступают женщины, последними дети, те из них, кто уже может держать в руках ружье. Сейчас стрельба на улице прекратилась. Значит, все мужчины погибли. А соседку-ненку убили еще незадолго до окончания боя на тропе между чумом и стоянкой нарт. Стало быть, пробил ее час. Достойно умереть — тоже немаловажное дело… Она сберегла детей от шальных и прицельных пуль, удержала в доме сына. Опершись на левую руку, она стала медленно подниматься, одновременно прижимая к себе малыша правой. Поднявшись, перехватила малыша левой рукой. Выпрямилась, высоко вскинула голову. Платок сполз на спину, открыв две толстые черные косы. Меховая ягушка, стянутая поясом, держалась только на левом плече, правая грудь, плечо и рука были свободными. Так одеваются, когда грудью кормят ребенка. Спохватившись, она застегнула верхнюю пуговицу на вороте платья и приняла удобную позу. Малыша опустила на живот, к поясу, а корпус и голову отвела назад, опять же для того, чтобы не упасть на самого младшенького ребенка. Затем шагнула вперед — так, в случае падения навзничь, не повредит детям за спиной. И хотя ростом она была так мала, что не доставала даже до плеча долговязого главаря, но широко расставленными локтями, расправленными плечами, вздыбленными волосами, меховой ягушкой — всем своим телом закрыла детей в родном гнездышке. После ее гибели, в этом она была уверена, Верховный Отец распорядится их судьбой.
Божья Матерь в кровавых снегах, Еремей Айпин - рейтинг книги по отзывам читателей, краткое содержание
Автор:
Категория:
Классическая и современная проза
Оценка редакции (1-10):
О книге
Краткое содержание
Роман известного хантыйского писателя и общественного деятеля Еремея Айпина посвящен событиям 1933-1934 годов - восстанию коренных народов Обского Севера, не желающих покоряться советскому режиму. Страшное в своей правдивости, безжалостное повествование о подавлении мятежа переходит местами в притчу, местами - в раздумья о жестокой участи и остяцкого, и русского народа в XX веке. В центре сюжета - горькая судьба остяцкой женщины, чью семью погубила война, и эта драматическая история, вписанная в общую картину красного произвола, вырастает в пронзительный рассказ о трагедии человека, семьи, народа и, в конечном итоге, России, утратившей свои основы в 1917 году.
Кстати, 2006 году венгерский литературовед Каталина Надь предложила выдвинуть роман Айпина на Нобелевскую премию.
Однажды единый народ разделился на три потока:
— одна часть ушла в неведомую историю, но шла так, что Солнце каждый день освещало левую сторону головы (потомками этих людей стали современные венгры);
— другая часть ушла таким путём, что Солнце освещало левую сторону головы и левую сторону затылка (потомками этих людей стали современные эстонцы, финны, а также — мордва, мари, некоторые другие народы);
Рассказ о трёх путях исхода Великого переселения — прорыва к свободе как к своей судьбе — в композиционном центре книги Айпина, это своеобразная ось, вокруг которой завивается трагедия Матери Детей, Богоматери и Кровавых Снегов Севера.
Восставшие разбили первый отряд красных, пришедших подавить бунт северного народа. После этого красные срочно подняли войска в Свердловске и направили их в очаги восстания; против восставших применили даже аэропланы. Оставшиеся в живых и не попавшие в плен мятежники-повстанцы отошли на Восток по верховьям правых притоков Оби и к Надымской тундре.
Французский литературовед, профессор Анн-Виктуар Шаррен говорит о романе Айпина:
Читайте также: