Боюсь идти в школу после теракта в казани
Обновлено: 06.07.2024
После трагедии в казанской гимназии № 175 психологическая помощь понадобилась как детям, так и взрослым. Причем обращались за ней не только те, кто был в учебном заведении во время нападения, но и многие другие жители города. Специалисты МЧС поделились принципами работы и рассказали, как помочь ребенку пережить травматичное событие.
Заместитель директора Центра экстренной психологической помощи МЧС России Лидия Тимофеева возглавляла группу, которая работала с детьми в Казани после того, как Ильназ Галявиев расстрелял нескольких учеников и сотрудников учреждения. В первые же дни, объяснила она, стало ясно, что произошедшая трагедия затронула не только тех, кто учится в гимназии № 175, но едва ли не весь город.
По словам Тимофеевой, в работе психологов в таких ситуациях есть несколько главных направлений: помимо оказания экстренной психологической помощи на месте, специалисты также работают и с теми, кто оказался в больницах, с семьями пострадавших и погибших детей и взрослых, в том числе во время опознаний и траурных мероприятий.
Стабильный взрослый
Работа с семьями учащихся очень важна для реабилитации ребенка, оказавшегося в столь серьезной стрессовой ситуации.
Ребенок гораздо быстрее справляется даже с трагическими событиями в своей жизни. Главное условие, которое помогает ему это сделать, — это нахождение рядом эмоционально стабильного взрослого
заместитель директора Центра экстренной психологической помощи МЧС России.
Причем знать, как себя вести, важно не только для тех родителей, чьих детей непосредственно коснулась эта трагедия. Дети часто задают вопросы о произошедшем. В силах родителя правильно рассказать ему о случившемся, а не оставлять это на откуп другим источникам, которые могут искажать информацию или окрашивать ее в острые негативные и эмоциональные цвета, уверена Тимофеева.
Источник фото: пресс-служба ЦЭПП МЧС России
В такой ситуации взрослым критически важно открыто и честно говорить со своим ребенком, особенно если он подросткового возраста или приближается к нему.
Помочь ребенку
В особую зону внимания, по словам Лидии Тимофеевой, естественно, попадают пострадавшие дети — те, кто непосредственно присутствовал в момент трагедии.
У детей могут наблюдаться проблемы со сном, с режимом, яркие эмоциональные реакции, в том числе и негативные, перепады настроения, снижение учебной успеваемости. Дети сталкиваются с переживаниями страха и тревоги, могут появиться опасения по поводу собственной безопасности. Задача психолога в этой ситуации объяснить родителю, что такие реакции абсолютно нормальны, а ругать или упрекать ребенка за их проявление ни в коем случае нельзя.
Мы говорим о том, что взрослый не делает вид, что все хорошо, а умеет говорить со своим ребенком, рассказывать ему, что происходит, что можно чувствовать в такой ситуации, что переживать эмоции, в том числе сильные эмоции, — это нормально. И разговаривать с ребенком о том, как меняется его состояние, что ребенок думает по этому поводу
Основное в общении с ребенком, чтобы помочь ему, — это открытость и принятие любых проявлений его переживаний, любых эмоций.
В случае, если после подобных трагичных событий у ребенка появляется страх идти в школу, специалисты вместе с родителями (и с ребенком, если это возможно) обсуждают причины этого страха. Их может быть несколько, например чувство угрозы. Тогда психологи советуют рассказать ребенку о том, какие меры безопасности приняты, что сделано в школе, в районе, в городе, чтобы больше таких ситуаций не происходило.
Можно также предложить ребенку взять с собой в школу что-то, что его поддержит, — любимую вещь или игрушку. Это будет давать ему ощущение безопасности, добавила она.
При этом переводить детей на домашнее обучение специалисты не советуют, особенно в случаях с подростками, так как в этом возрасте уже существует активное включение в социальную жизнь, а школа оказывается основным местом социализации. Для правильного возвращения к нормальной жизни важно не обрывать привычные контакты — с друзьями и сверстниками.
Лариса Суркова — психолог, блогер, многодетная мать
Я хочу принести свои соболезнования семьям погибших и пожелать скорейшего выздоровления всем пострадавшим в Казани.
Я психолог, моя задача в кризисных ситуациях оказать помощь. Тем, кого, может, трагедия и не коснулась лично, но ее шлейф принесет в их семьи неведомые, возможно, раньше страх и тревогу. Особенно, учитывая то, что мы неоднократно с вами обсуждали: такие трагедии поднимают волну подражателей.
Нет в этом посте цели разобрать личность нападавшего с типичным, к сожалению, уже ставшим типичным, психологическим портретом тихони.
В мае этого года, после стрельбы в Казанской гимназии 175, семейный психолог и многодетная мама Лариса Суркова написала пост о том, как детям и родителям реагировать на трагедию. И как всем, кто стал ее свидетелем (пусть даже просто читая новостные сводки), жить дальше. С разрешения Ларисы публикуем ее текст полностью.
Я хочу принести свои соболезнования семьям погибших и пожелать скорейшего выздоровления всем пострадавшим в Казани. Я психолог, моя задача — оказать помощь в кризисных ситуациях. В том числе тем, кого, может, трагедия и не коснулась лично, но её шлейф принесёт в их семьи неведомые, возможно, раньше страх и тревогу. Особенно учитывая то, что мы неоднократно с вами обсуждали: такие трагедии поднимают волну подражателей.
Если бы прохожие задумались, куда так деловито идёт человек с ружьём; если бы в школах проводились обязательные учения по безопасности; если бы тревожные кнопки работали, охранники оплачивались, а психиатры при выдаче справки на оружие отрывали глаза от бумаги… Если бы…
Нет в этом посте и цели разобрать личность нападавшего с типичным (к сожалению, уже ставшим типичным) психологическим портретом тихони.
Но что делать родителям? Как отпускать детей в школу, место, где, как нам кажется, дети в безопасности?
Что сказать детям, которые зададут вопросы о случившемся? Самое важное — сделать выводы и вывести правила безопасности для, возможно, возникающих чрезвычайных ситуаций.
Вот скажите, давно вы проверяли, работает ли пожарный выход в ближайшем кинотеатре? А ведь нам казалось, что не забудем никогда. Все проходит, и по правилу спирали случается новая беда-напоминание. Печаль состоит в том, что выводов хватит на короткое время, особенно учитывая, что впереди конец учебного года.
Из всего этого будет вывод, который вас не порадует: не перегибайте палку. Детей надо научить поведению в опасных ситуациях, но не нужно их пугать и порождать в них ужас перед школой.
Чтобы навык поведения в опасных ситуациях был сформирован, его надо тренировать!
Что еще я рекомендую сделать:
- Пойти к директору с просьбой/требованием провести учение по безопасности. Это не стоит ничего. Но часто именно родители против. Учения о том, как себя вести, как закрывать класс, куда прятаться, должны проводиться 3–5 раз в год! И дай бог, чтобы никогда не пригодилось. Памяток по поведению в таких ситуациях много, думаю, у педагогов и директоров ваших школ они тоже есть.
- Поговорить с детьми. Самим, не дожидаясь, пока их напугают. О том, что такое бывает, что это беда, и о том, как нужно себя вести. Правила есть в сети, публикуют их сегодня многие. Кратко: молчать; не плакать (это часто раздражает нападавших); спрятаться за парту; если есть телефон или часы, нажимать тревожную кнопку. К сожалению, часто первое, что делают дети, — снимают видео. А чем больше будет нажато тревожных кнопок, тем серьёзнее будет уровень реагирования.
- Если ваш ребёнок в курсе произошедшего, он боится, особенно если ваши дети из этой школы. Чем ближе вы к трагедии, тем более кардинальной может быть реакция. Вплоть до того, чтобы не ходить сейчас в школу. Благо до конца года осталось мало времени. Будьте в контакте с ребёнком.
Важно! Слушайте. Давайте человеку высказаться, не перебивая. Больше обнимайте, гладьте по голове, целуйте. Пересмотрите контент, который потребляет ребенок, — убирать надо все, что может усугубить. Сейчас детям понадобится заземление, то, что будет обеспечителем стабильности. А это прежде всего родители.
Посмотрите на своего ребёнка любого возраста. Как он вообще? В контакте ли с миром? Стрелок же не просто так им стал. Даже по той мизерной информации, что есть в сети, звонков там было достаточно. Но, видимо, никто их не услышал.
Будьте внимательны к своим близким, пожалуйста. Ведь стрелками не становятся просто так. Все чаще трагедии этого мира случаются от бесконечного равнодушия людей друг к другу.
С чем могут быть связаны трагедии, подобные казанской, и почему они участились в последнее время?
Наталья Шутова рассказала, что в Советском Союзе тоже фиксировались такие случаи, но они были единичными и всячески скрывались.
— Тогда была профилактика подобных случаев. Сейчас доказано, что при предоставлении публичности этим ситуациям они начинают повторяться. Над убийцей возникает ореол, из-за которого некоторые личности склонны повторять его поступки.
Эксперт называет главной причиной учащения таких случаев вторжение в образование после развала СССР. Из структуры была убрана воспитательная функция, а образовательный процесс стал рассматриваться как оказание услуг. Кроме того, по ее мнению, потерялась связь поколений, а многие родители не знают, как воспитывать детей, и берут на вооружение деструктивные технологии.
Как распознать расстройства личности, которые могут привести к таким ситуациям?
В СМИ пишут, что у казанского стрелка Ильназа Галявиева была хорошая характеристика, что распространено у людей, виновных в похожих трагедиях.
Наталья Шутова считает, что за позицией тихого и дисциплинированного мальчика учителя пропускают явные проблемы будущих серийных убийц и террористов.
— Обычно это дети, которые растут в неблагоприятной среде. Причем внешне среда может быть достаточно позитивной, но за этим могут скрываться гиперопека или подавление свободных волеизъявлений, которые постепенно накапливаются и выливаются в такую страшную форму протеста, выражающуюся за счет лишения жизни других.
Эксперт утверждает, что такие дети часто ведут себя тихо и не привлекают к себе внимания, из-за этого оказываются вне поля психодиагностики, а работа с ними не ведется.
Какова природа буллинга, который часто является причиной трагедий с детьми?
Ангелина Воронова заявила, что, по статистике, наибольшее количество подобных преступлений совершают те, кто ранее подвергался буллингу (травле).
— Эти молодые люди часто из полных семей, они могут участвовать в секциях, демонстрировать хорошие показатели по учебе, но всё же подвергаются травле и издевательствам.
Психолог рассказывает, что буллинг — понятие новое, но суть его старая — травля и издевательства, описанные в научных трудах известных психологов Фрейда и Адлера очень давно. Однако сейчас меняется формат общения школьников. Всё больше встречаются хамство, нецензурная лексика, и это становится нормой, а проблема — фундаментальной. Корни — семья ребенка, его окружение и СМИ. Кроме того, появились новые формы травли, например так называемый кибербуллинг — издевательства в интернете. Развивается он стремительно, и опыта борьбы с ним мало.
Могли ли у Ильназа Галявиева копиться обиды за время после выпуска из школы, или был источник извне?
Наталья Шутова считает, что причиной могли быть внутриличностные конфликты, которые явно были у этого молодого человека, но нельзя отвергать и внешние факторы.
— Мы совершенно не знаем, что это была за семья, почему сейчас у него такое отторжение идет в отношении родителей, что там было? Это все факты, которые безусловно могли играть роль. Мог он попасть и в какую-то секту.
Специалист отмечает, что человек, имеющий внутренний стержень, вряд ли сможет быть подвержен такому влиянию, но тот, у кого сломлена психика, вполне может быть жертвой этих обстоятельств.
— Без каких либо внутренних причин внешние факторы будут бессильны. — резюмирует Шутова.
Что могут сделать родители, если замечают агрессивное поведение у своих детей?
— Это неслучайно. Значит, не услышали, не приняли, не заметили!
Родителям также стоит обращать внимание на соцсети их детей, это наиболее открытый источник для понимания того, в каком кругу общается человек и что интересует ребенка. Кроме того, важны увлечения ребенка.
Есть несколько маркеров, которые означают, что нужно бить тревогу: когда ребенок закрывается, отгораживается от внешних контактов, его не интересуют прежние любимые занятия. Тогда нужно обратиться за помощью к специалистам и не бояться этого, несмотря на стереотипы.
Как школьные психологи работают с учащимися?
Ангелина Воронова объяснила, что психические расстройства школьный психолог не выявляет. Этим занимается психиатр, а у специалистов в образовательном учреждении даже нет доступа к медицинским картам детей.
Школьные психологи занимаются профилактикой буллинга: рассказывают о его маркерах, принципах и выходят в классы и на родительские собрания с необходимыми для этого мероприятиями. Эта проблема должна решаться в комплексе, вместе с учителями и родителями, не перекладывая всю полноту ответственности на школьных психологов.
— Ставка школьного психолога — 10 тысяч рублей. Это полная занятость. Психолог выбирает: либо он после основной работы идет на другую и жертвует семьей и хобби, либо не создает для себя должного образа жизни. В обоих случаях это ведет к выгоранию.
Наталья Шутова добавляет, что психологам в школе часто просто не хватает сил на проведение аналитики. В большинстве школ всего одна ставка психолога на сотни детей.
Могут ли члены медкомиссии распознать личность, которой нельзя предоставлять право на оружие?
Законом закреплено, что все психологические заболевания — табу для возможности иметь оружие. Однако существует много заболеваний, вызванных длительной депрессией, каким-то стрессом, у человека могло не быть психической патологии, но в результате каких-то факторов его личность изменилась и он стал агрессивным. Такое выявление очень сложное.
— Мы знаем, что процветает формальный подход в выдаче этих справок. Сегодня не составляет труда в какой-то клинике получить их довольно быстро. Должна быть серьезная медико-психологическая комиссия, где на основе коллегиального решения человеку будут давать право иметь оружие.
Читайте также: