Банщица рассказ пантелеева читать краткое содержание
Обновлено: 05.07.2024
Ребята нашего класса славились многими качествами. Были среди нас великие бузотеры, были певцы, балалаечники и плясуны. Многие хорошо и даже замечательно играли в шахматы, многие увлекались математикой и техникой, но больше всего в нашем четвертом отделении было поэтов.
Писали все: и те, кто увлекался математикой, и те, кто играл в шахматы, и плясуны, и балалаечники, и самые тихонькие гогочки, и самые отчаянные бузовики и головорезы.
Мы много читали, любили хорошую книгу и русский язык.
Но вот с преподавателями русского языка нам не везло.
Однажды открылась классная дверь и вошла огромного роста женщина в старомодном шелковом платье с маленькими эмалевыми часиками на груди. Лицо у нее было широкое, красное, нос толстый, а прическа какая-то необыкновенная, вроде башни.
— Здравствуйте, дети! — сказала она басом.
— Я буду преподавать у вас русский язык, — сказала она.
— Замечательно, — ответили мы.
— Сядьте, — сказала женщина.
Мы сели. Халдейка походила по классу и раскрыла какую-то книгу.
— Читайте по очереди.
Она положила раскрытую книгу на парту перед Воробьем и сказала:
Воробей выразительно прочел:
Воробей стал читать:
— Дальше, — сказала преподавательница и передвинула книгу.
Теперь запищал Мамочка:
Помертвело чисто поле,
Нет уж дней тех светлых боле,
Как под каждым ей листком
Был готов и стол и дом.
— Дальше, — сказала халдейка.
Хрестоматия переходила с парты на парту. Мы читали один за другим нравоучительную историю стрекозы, которая прыгала, прыгала и допрыгалась.
Мы читали покорно и выразительно; лишь Японец, когда очередь дошла до него, заартачился.
— Да что это?! — воскликнул он. — Что мы — маленькие, приготовишки какие-нибудь?
— А что? — покраснела халдейка. — Вы это знаете?
Она посопела своим толстым носом и перелистнула страницу.
— Читать мы умеем, — сказал Японец. — И даже писать умеем. Вы нас, пожалуйста, с литературой познакомьте.
— Плохая, — сказал Японец.
— Ты меня не учи, я не маленькая, — сказала великанша, вспыхнув как девочка.
— Вы нам о новейших течениях в литературе расскажите! — воскликнул Японец. — Вот что!
— Не смей выражаться! — закричала халдейка.
— Ты выразился, — ответила халдейка.
— Ребята! — воскликнул Японец. — Я выразился?
— Нет! — закричали мы.
— Фу ты! — сказал Японец.
— Читайте, — сказала халдейка.
— Фу ты, — повторил Японец. — Ну расскажите нам про Маяковского, Федина, Блока…
— Не говори гадостей! — закричала мегера.
Японец встал, медленно подошел к двери и, отворив ее, прокричал:
Халдейка выпучила глаза. Мы нежно, любовно смотрели на Японца. Это было так на него похоже. Он весь горел в своем антихалдейском гневе.
— Вон! — закричал Японец. — Вам место в бане, а не в советской школе. Вы — банщица, а не педагог.
Великанша встала и величественно пошла к дверям. В дверях она обернулась и почти без злобы, надменно проговорила:
В советскую школу приходит новый преподаватель русского языка. На уроке выясняется, что она не знает, кто такой Блок и один из школьников просит ее уйти, так как ей не место в школе.
За минуту
Одноклассники рассказчика имели множество талантов, одни играли в шахматы, другие увлекались техникой и математикой. Но больше всего среди них было поэтов. Ученики много читали и любили хорошие книги.
Им не везло с учителями русского языка. Заведующий все никак не мог найти подходящего человека, и у ребят почти весь год не было данного предмета.
Ближе к осени все же прислали учителя. Это была высокая женщина в старомодном шелковом платье с широким красным лицом и толстым носом. На голове у нее была необычная прическа, напоминающая башню.
Женщина не понимает его слов и принимает их за ругательства. Один из учеников говорит, чтобы она пошла вон, так как место ей в бане, а не в советской школе. Она банщица, а не учитель.
Место и время действия
События повести происходят после Гражданской войны 1917–1922 годов в России, в Петрограде.
Главные герои
- Виктор Николаевич Сорокин (Викниксор) – заведующий школой, решительный, принципиальный, идейный человек, прекрасный педагог.
- Николай Громоносцев (Цыган) – решительный, эмоциональный парень, заводила.
- Георгий Еонин (Японец) – умный, способный подросток, прекрасно знающий немецкий язык.
- Гриша Черных (Янкель) – умный, начитанный, очень способный мальчик.
- Алексей Пантелеев (Ленька) – лучший друг Янкеля, бойкий парень.
Другие персонажи
- Мстислав Офенбах (Купец) – крупный сильный, добродушный парень.
- Мамочка – щуплый, невысокий одноглазый мальчик, задира.
- Воробьев (Воробышек) – щуплый подросток с лидерскими качествами.
- Сашкец и Костец – любимые преподаватели шкидовцев.
- Слаенов – спекулянт, жадный, хитрый и подлый парень.
- Тоня Маркони – подруга Янкеля, которую он предал.
- Сергей Петрович Айвазовский (Крокодил) – воспитатель и учитель рисования.
- Элла Андреевна Люмберг (Эллушка) – супруга Викниксора, преподавательница немецкого языка.
Краткое содержание
Глава 1. Первые дни
Глава 2. Цыган из Александро-Невской лавры
Вскоре в школе появился новый воспитанник – отчаянный Колька Громоносцев по прозвищу Цыган, который быстро отобрал бразды правления у Воробышка, став безоговорочным лидером у шкидцев.
Глава 3. Янкель пришел
Глава 4. Табак японский
Спустя неделю пребывания в школе Янкель продемонстрировал свои способности во всей красе, ловко стащив на пару с Цыганом табак у эконома. Они честно поделили ценную добычу между воспитанниками.
Глава 5. Маленький человек из-под Смольного
Глава 6. Халдеи
Глава 7. Власть народу
Желая побороть беспорядки в школе прогрессивными методами, Викниксор решил ввести самоуправление. Так были избраны старосты по классам, дежурные по кухне и гардеробу. Для самых буйных был введен изолятор.
Глава 8. Великий ростовщик
Глава 9. Стрельна трепещет
Глава 10. Кауфман фон Офенбах
Глава 11. Пожар
Глава 12. Ленька Пантелеев
Вскоре после пожара в школе появился новый воспитанник – Ленька Пантелеев. Поначалу он был принят ребятами в штыки, но со временем стал полноправным шкидовцем.
В школе началась настоящая газетная лихорадка, которой заболели все, без исключения, воспитанники. Так, на шестьдесят человек выходило шестьдесят изданий, но со временем тираж упал до четырех школьных газет.
Глава 14. Улиганштадт
Глава 15. Лотерея-аллегри
Глава 17. Учет
Глава 18. Шкида влюбляется
Глава 19. Крокодил
Глава 20. Преступление и наказание
Однажды Ленька Пантелеев и Сашка Пыльников от нечего делать выбили все стекла в прачечной. Узнав об этом, Викниксор отправил их по домам. Чтобы заслужить прощение, Ленька продал на толкучке найденный им ранее золотой зуб, а Сашка – собственные ботинки. Вырученные деньги они принесли Викниксору, чтобы тот вставил новые стекла в прачечной.
Глава 22. Содом и Гоморра
Глава 23. Первый выпуск
Глава 24. Раскол в Цека
Глава 25. «Шкидино
Глава 26. Бумажная панама
Глава 27. Спектакль
Глава 28. Птенцы оперяются
Глава 29. Последние могикане
Эпилог, написанный в 1926 году
Заключение
Ребята нашего класса славились многими качествами. Были среди нас великие бузотеры, были певцы, балалаечники и плясуны. Многие хорошо и даже замечательно играли в шахматы, многие увлекались математикой и техникой, но больше всего в нашем четвертом отделении было поэтов.
Писали все: и те, кто увлекался математикой, и те, кто играл в шахматы, и плясуны, и балалаечники, и самые тихонькие гогочки, и самые отчаянные бузовики и головорезы.
Мы много читали, любили хорошую книгу и русский язык.
Но вот с преподавателями русского языка нам не везло.
Однажды открылась классная дверь и вошла огромного роста женщина в старомодном шелковом платье с маленькими эмалевыми часиками на груди. Лицо у нее было широкое, красное, нос толстый, а прическа какая-то необыкновенная, вроде башни.
– Здравствуйте, дети! – сказала она басом.
– Я буду преподавать у вас русский язык, – сказала она.
– Замечательно, – ответили мы.
– Сядьте, – сказала женщина.
Мы сели. Халдейка походила по классу и раскрыла какую-то книгу.
– Читайте по очереди.
Она положила раскрытую книгу на парту перед Воробьем и сказала:
Воробей выразительно прочел:
Воробей стал читать:
Лето красное пропела,
Оглянуться не успела,
Как зима катит в глаза.
– Дальше, – сказала преподавательница и передвинула книгу.
Теперь запищал Мамочка:
Помертвело чисто поле,
Нет уж дней тех светлых боле,
Как под каждым ей листком
Был готов и стол и дом.
– Дальше, – сказала халдейка.
Хрестоматия переходила с парты на парту. Мы читали один за другим нравоучительную историю стрекозы, которая прыгала, прыгала и допрыгалась.
Мы читали покорно и выразительно; лишь Японец, когда очередь дошла до него, заартачился.
– Да что это?! – воскликнул он. – Что мы – маленькие, приготовишки какие-нибудь?
– А что? – покраснела халдейка. – Вы это знаете?
Она посопела своим толстым носом и перелистнула страницу.
Растворил я окно, стало грустно невмочь,
Опустился пред ним на колени…
– Читать мы умеем, – сказал Японец. – И даже писать умеем. Вы нас, пожалуйста, с литературой познакомьте.
– Плохая, – сказал Японец.
– Ты меня не учи, я не маленькая, – сказала великанша, вспыхнув как девочка.
– Вы нам о новейших течениях в литературе расскажите! – воскликнул Японец. – Вот что!
– Не смей выражаться! – закричала халдейка.
– Ты выразился, – ответила халдейка.
– Ребята! – воскликнул Японец. – Я выразился?
– Нет! – закричали мы.
– Фу ты! – сказал Японец.
– Читайте, – сказала халдейка.
И в лицо мне дохнула весенняя ночь
Благовонным дыханьем сирени.
– Фу ты, – повторил Японец. – Ну расскажите нам про Маяковского, Федина, Блока…
– Не говори гадостей! – закричала мегера.
Японец встал, медленно подошел к двери и, отворив ее, прокричал:
Халдейка выпучила глаза. Мы нежно, любовно смотрели на Японца. Это было так на него похоже. Он весь горел в своем антихалдейском гневе.
– Вон! – закричал Японец. – Вам место в бане, а не в советской школе. Вы – банщица, а не педагог.
Великанша встала и величественно пошла к дверям. В дверях она обернулась и почти без злобы, надменно проговорила:
Читайте также: