Сообщение о деревне пекашино
Обновлено: 15.05.2024
В этом году в деревне, где жили абрамовские герои, не ставили стога. Но сюда снова приехал режиссёр, который ставит здесь жизнь.
Настоящий дом Ставрова
Теймураз Эсадзе высматривает поворот среди стены сосен:
– Поворачиваем здесь! В Явзору!
Правда, изначально у нас был другой маршрут – доезжаем до Городецка – там снималась целая пекашинская улица, по которой ходил неприкаянный Егорша. Потом возвращаемся в Остров, где ставят самые знатные зароды, похожие на диковинных зверей, как в начале фильма определил сам Теймураз. И только потом – Явзора. Но Тэмо неожиданно меняет план.
Мы почти бежим в деревню. И сразу вижу этот дом – правда, мимо не пройдёшь. Но Теймураз всё же буквально пробегает мимо него, объясняя, что на дом надо смотреть с определённой точки. Чтобы сразу увидеть и запечатлеть навсегда в памяти. Спускаемся к реке, проходим ещё сотню метров и только тогда поворачиваемся. Картина открывается, и правда, эпическая. Тэмо объясняет, что он объездил множество деревень, чтобы найти этот самый вид.
Кажется, и так всё понятно, и всё же уточняю – чем этот вид для него так важен? Этим домом? Он отвечает, что конечно, но не только – когда снимали фильм, на угоре стояла целая линейка таких домов. Она осталась в картине.
В жизни же эта линия разорвалась – её разрушил голубенький домик – хозяин обшил избу сайдингом. Улица, гармонию которой создавали Пряслины, Ставровы, Житовы, да и Егорша тоже, осталась в прошлом. Правда, её успел выхватить из небытия Теймураз Эсадзе в своём фильме, созданном по роману Фёдора Абрамова. Про деревню, которая тоже осталась в прошлом…
Веркола, Россия – далее везде…
Тэмо энергично машет руками и говорит о бессмысленности всего прочего, если будет разрушена линия – в широком, да и глубинном смысле слова. Безликие деревни кому нужны? Громадные избы их нынешние собственники из экономии разбирают, превращая в дачные домики. И обшивают сайдингом, что, кстати, уже становится даже органично. А государство наблюдает издали на это чудовищное, но незаметное в повседневной суете разрушение. Оно что‑то может сделать? Тэмо считает, что может. Принять внятные законы – хорошо продуманные, когда за сохранение наследия, принадлежащего всему народу, должен отвечать и его собственник, и государство. Есть же мировые примеры, когда люди живут и в прошлом, и в настоящем. И им есть что передать будущему.
Дмитрий Шевченко, хоть и играл жителя Пекашино, на Пинеге впервые. Он поражён масштабностью Севера. Показывает на небольшой деревянный дом и говорит, что в Тверской области, где шли основные съёмки фильма, такой дом считался бы огромным. А Тэмо рассказывает, что для того чтобы воссоздать северную избу, соединяли три местных! Брёвнышко к брёвнышку. Хотя он видел, что и срезы на брёвнах не те… А хотелось достоверности во всём.
Признаться, фильм смотрела, ещё когда его показывали по телевизору, то есть восемь лет назад. И насторожённость была – воссоздаст ли режиссёр северную ауру? Фильм у меня пошёл, когда поняла – он не о Верколе. Он о России. И об Украине. Мой отец говорил о том же, что и Абрамов, когда Абрамова ещё не читал. Не так публицистично и художественно, но суть это не меняет.
Заколдованный лес и облака
Снова останавливаемся среди дороги. Та же стена леса. По каким‑то только ему ведомым приметам Тэмо вычислил незаметную тропинку и повёл нас в место, красивее которого, по его словам, невозможно представить. И, правда, перед нами открылся заколдованный лес – тот самый гриновский, а ещё речка с плывущими облаками.
– Смотрите – облако светится! – вдруг воскликнул Дмитрий.
Он беспрерывно снимал родину своего героя, который тоже стал частью его биографии. Мы говорили с ним об этом. Он действительно прожил часть своей собственной жизни в Пекашино, которое они создавали вместе с Эсадзе. Но на Север выбрался впервые, хотя объехал весь мир, в частности, не единожды пересёк Африку. К слову, чем больше он о ней рассказывал, тем меньше хотелось туда ехать – бабуины, грабящие женщин, слоны, перекрывающие дороги, страусы, несущиеся перед машиной, как куры. И в кусты не отойдёшь, если вдруг понадобится – или змея укусит, или лев сожрёт… А ещё мухи це-це, малярийные комары и неадекватные бегемоты. То ли дело Пинежье… Комары есть, конечно, но такие безобидные по сравнению с африканскими…
Тэмо доволен эффектом. Вот она, красота, которую, кажется, не нарушить никаким сайдингом. Просто убежище. Но… Слышно, как по дороге, которая находится невдалеке, одна за другой тяжело идут машины, гружённые лесом. А ещё здесь будет построен самый большой в мире деревообрабатывающий завод. Беспрерывное производство – днём и ночью. Сколько же это леса надо! В том числе заколдованного…
Тем временем светящиеся тучи уступили место дождевым. Но они стремительно пронеслись над нами, не пролив и капли. Вскоре загромыхало где‑то совсем близко, чувствуется, что полил дождь.
– Поздно спохватились! – обращаясь куда‑то в небо, заметил Теймураз.
И не надо скептически улыбаться. Это – Пинежье!
И всё же невольно ищу какие‑то зацепки, ту самую пресловутую привязку к местности. Удивительно, но нахожу! Оказывается, его дед Николай Васильевич Романов, военный инженер, строил космические стартовые комплексы, в том числе в Плесецке. Дед дружил с людьми из космической отрасли, в частности, в его доме часто бывали космонавты Герман Титов и Владимир Комаров, которых хорошо помнит Тэмо, хоть он тогда и был маленький. А ещё дед дружил с военными моряками. И общался с адмиралом флота Советского Союза Николаем Кузнецовым.
И о нём Теймураз тоже хочет снять фильм. Другая тема, не связанная с Абрамовым? Режиссёр так не считает – потому что, по его мнению, и Абрамов, и Кузнецов очень схожи. И до сих пор по‑настоящему не оценены на малой родине, а у обоих это Архангельская область. А таких личностей ведь немного. Почему так получается? Теймураз считает, что оба они всегда были неудобны для власти. И, кстати, его фильм по Абрамову на телевидении был нещадно порезан и изуродован. От отчаяния он написал об этом президенту. Президент ему не ответил, но фильм сразу же восстановили. То есть чтобы говорить о таких личностях, как Абрамов и Кузнецов, требуется преодоление некоего сопротивления. Если, конечно, поиск идёт глубоко. А именно только такие фильмы могут быть об этих двух таких разных земляках, которых при этом столько всего объединяет, в том числе стремление жить по совести.
Прошу Теймураза рассказать, что же это будет за фильм, который он решил снять снова об Абрамове? Он ответил, что когда закончил многосерийный фильм, понял, что надо делать кино про самого Абрамова. Ведь большинство его роман не читали, не знают судьбу писателя.
– А судьба удивительная, – продолжает Тэмо. – Это ломоносовского плана человек, который сделал себя сам – вышел из глухой деревни, проделал интеллектуальный путь. И это чисто драматическая история о преодолении, которым Абрамов занимался всю жизнь.
Не верю
Это я – Мишка Пряслин
Сближает две книги и неприятие их властями, а скрепляет две экранизации Сергей Маковецкий, причем, в абрамовской актер более лиричен.
А слово осталось
-Мы с ней сразу договорились, – заметил режиссер, – что делать стопроцентный пинежский говор не будем, ибо это все-таки многосерийное кино, рассчитанное к показу на огромную страну. Так что считайте, что это все-таки допущение, условность.
Разве фильм не затягивает, не завораживает? Он заставляет людей с трепетом вспоминать о том времени и роли в нем все перетерпевшей русской женщины, переживать и оплакивать судьбу деревни, которая столько трудилась, кормила Россию, а сейчас ее совсем не осталось… Да и сохранился ли вообще тот диалект, о котором все так пекутся?
Мама Явзору узнала…
Но Тэмо не особенно словоохотлив, наш разговор с ним был короток. Оказа-лось режиссер и сам недоволен тем, как идет прокат его картины. Ее значительно урезали, отсюда удивляющие зрителей обрывы некоторых эпизодов, например, гибели Насти на пожаре…
– Некоторые эпизоды купированы целиком. Из тринадцати серий уже срезано более сорока минут игрового времени, – возмущен Эсадзе. – Кроме того, каналом Россия 1 из фильма выброшена вся хроникальная (важнейшая!) часть – по две вступительных минуты к каждой серии.
Чувства драматизма у зрителя не возникает
Людмила Крутикова-Абрамова,вдова писателя:
– Авторы следуют буквально за каждым эпизодом абрамовского текста. Этого нельзя было делать. Чувства драматизма у зрителя не возникает. Он успевает следить за событиями, а не сопереживать им. Я расстроилась, большего ожидала. Хороши Анфиса, Варвара, Лукашин. Ну, что сделано, то сделано.
Комментарий
Тэмо Эсадзе,режиссер: Пинегу прошел сверху донизу
Пинегу я прошел сверху донизу. Снимал в Кулойгорах, Кулое, на Красной горке, в Городецке, Острове, Явзоре, Верколе: кадры в большом объеме вошли в картину, удивляюсь, как можно было этого не увидеть. Потратил очень много времени на то, чтобы организовать полноценные съемки на Пинеге. Я не в обиде, но открытое письмо Федора Александровича землякам вспоминал не раз. Так что все эти разговоры об аутентичности оставляю на совести людей, которые, к сожалению, не помогли, а иной раз и просто мешали в организации съемок на Пинеге.
Мнения
Екатерина Богданова:
– Провожу опрос среди веркольцев. Пока разделились на три лагеря: нравится, не нравится, а мне все равно. Важно, будет ли имя Федора Абрамова на устах у всех россиян? Захочет ли кто приехать в Верколу–Пекашино? Будет ли желание пройтись по улицам нашей деревни, подышать воздухом, которым дышали Федор Александрович, герои его книг? Зацепили ли за душу судьбы героев? Чем теперь живут-кормятся веркольцы?
Александра Абрамова, директор музея имени Ф. А. Абрамова:
– Я рада, что фильм вышел, преодолев разные трудности и препятствия. Его смотрят, обсуждают. Хочется досмотреть до конца и встретиться с режиссером в Верколе. Многие сцены трогают до слез. Возникают вопросы об изъятиях и сокращениях. Так актуально для наших дней, что боятся их показать?
Ярослав Усынин, Санкт-Петербург:
– Нет в сериале той безысходности, которой пронизаны две первые книги, когда вечером думали, что же завтра есть, чем детей кормить. Где надрыв жил, когда уже без сил падали от работы, а ничего не поделаешь, план увеличивали… Но смотреть буду, потому как интересно мне творчество Абрамова. И вот еще что, часто слышу разговоры земляков о том, чем туристов заинтересовать можно в наших краях. Так пусть сейчас каждый в России знает, что Архангельск – это не там, где арбузы растут, а самый что ни на есть Русский Север.
Татьяна Ларина, директор школы № 51 имени Ф. А. Абрамова:
– Впечатление неоднозначное. Нет Севера, нет Пинеги, а значит, и веры. Есть фрагменты, на которые сердце откликается, но в искусственной деревне нет главного – душевного тепла и света.
Мария Харитонова:
А они есть, поверьте. Да потому, что важен сюжет, характеры, развитие событий!
Ничего подобного с советских времен наше телевидение не показывало. Все помнят эпопеи о Сибири, тех же событиях на Дону… Уровень и масштаб те же! Браво!
Надежда Фефилова:
– Может, фильм всколыхнет людей на прочтение книг Абрамова, заставляющих со слезами на глазах задуматься над тем, что происходит с нами, как мелеем мы душой и как мелеет, просто исчезает на глазах Пинега и ее первозданная, уникальная и столь дорогая нам родная природа.
Владимир Минин:
– Вот что удивительно: сидишь смотришь и вдруг забываешь и о ляпах, и о говоре, и о других несуразицах… Вдруг вмиг словно попадаешь на Пинегу и оживают все знакомые, но давно ушедшие лица. Будто рядом все стоят! Вдруг ком в горле и дыхание перехватывают всхлипы. Это слово! Живое абрамовское слово звучит, обхватывает в объятия душу, щемит сердце. Оно ведет за собой и не дает покоя, спасает, согревает, заставляет думать… Это слово в устах замечательных, совестливых актеров, их удивительные, порой почти иконные глаза. И что не отнимешь – чистоту этих глаз, чистоту помыслов и чистоту отношения к этому слову!
Клавдия Хорошавина, режиссер:
– Фильм радует тем, что звучит настоящее слово Абрамова! Не мешает даже картонное оформление. Поначалу не воспринимала актеров, но потом приняла их как своих. Хотя режиссером не найден ключ, открывающий ту документальную правду, которая сегодня не раздражала бы, не вызывала бы негативных чувств. Тут надо очень тонко работать, необходим свежий взгляд. У них же была своя правда. Большинство-то в нее искренне верили. Но елки зеленые! Абрамов и сейчас запрещен лихими людьми! Не стареет классика! Потому хвала режиссеру, знаменитые-то всегда проходили мимо Абрамова и Личутина. Кишка тонка поднять такую тему!
Инзиля, Нефтекамск:
– Смотрим с комом в горле, со слезами на глазах и видим все то, что рассказывали наши мамы, бабушки. Не так много фильмов, с такой болью и соучастием отражающих все тяготы, всю эту жизнь с распроклятой войной. Каков наш народ! Как много в нем любви к жизни, терпения и мудрости! Не растерять бы…
К середине 60-х годов XX столетия в русской литературе прочно укрепился "принцип фронтального исследования действительности", который дал возможность писателям широко осмыслить социальную жизнь, настоящее и прошлое деревни, закономерности и случайности в ее развитии, характер и содержание ее противоречий. Однако писать об общественных, социальных процессах и преобразованиях только лишь как о массовом явлении невозможно. Как невозможно раскрыть тему изменившейся деревни, не раскрыв изменений, происходящих в человеческой душе. Потому в литературе все более ощутимым становится внимание к внутренним процессам развития отдельной личности, часто несущим в себе драматическое начало. Именно драматические будни и определяют содержание известных романов и повестей Ф. Абрамова — "Братья и сестры", "Две зимы и три лета", "Пути-перепутья" и многие другие. Социальные процессы писатель словно бы растворяет в человеческих отношениях, а своих героев оценивает по характеру связей с природой, людьми, главным делом их жизни.
Основой известной трилогии "Пряслины", состоящей из трех названных выше романов, являются не подвиги и стройки, не великие исторические свершения, а обычная трудовая жизнь жителей деревни Пекашино, сельский быт, нужды и заботы крестьянства. Обычная деревня, такая же, как сотни других русских сел и деревень, стала олицетворением народного мужества и терпения. На этом примере автор изобразил процессы; характерные на определенном этапе жизни для всей страны. Он показал, какой великой человеческой бедой, напряженной работой, героикой будней обернулось для народа военное и послевоенное время. Тридцать лет — с 1942-го по 1970 год — стали настоящим, испытанием жизнестойкости людей, их нравственной силы, их чувства ответственности за себя, за колхоз, за будущее — свое и своей страны. Перед нами проходят картины жизни ряда деревенских семей: Пряслиных, Ставровых, Нетесовых, Житовых и некоторых других.
История жизни трех крестьянских поколений, смена их жизненных идеалов, появление совершенно новых социально-психологических типов, сохранивших, при всей своей новизне, нравственные устои крестьянской жизни, во многом определили характер всего повествования, в котором проявилось ярко выраженное исследовательское начало автора. Глубина народности всей трилогии определяется серьезными раздумьями писателя о крестьянской жизни, наполненной жестким самоограничением, нелегким трудом, тяжелыми, порой непосильными, испытаниями. Шаг за шагом проводит Абрамов своих героев через трудности, заблуждения и ошибки к нравственной и гражданской зрелости. Раскрывая истоки психологического конфликта между крестьянскими надеждами на благополучие и Суровой действительностью, автор доказывает всю глубину, силу, жизнестойкость жителей деревни.
Противоречиями деревенской жизни наполнен весь сюжет трилогии — с первых страниц и до самой развязки. Здесь, и конфликт между руководителями и народной массой, между председателем и колхозниками. Здесь и противоположность жизненных позиций героев: Мининой и Клевакина, Лукашина и Худякова, Михаила Пряслина и Егорши Ставрова. Писатель проводит глубокий психологический анализ, раскрывая характеры людей через их отношение к труду, окружающим, семье, любви, славе, долгу. И герои, выдержавшие эту проверку, подобно Михаилу, идут по жизни прямыми путями. А "приспособленцы" оказываются на перепутьях.
В повседневном труде, в круговороте сельской страды раскрывается в произведении Абрамова величие будничного народного подвига. Зреет очередной урожай и постепенно с той или иной стороны проявляют себя люди. Откуда только берутся силы и мужество у этих женщин, вынужденных взять на себя всю мужскую работу на "трудовом фронте"?! "Сколько человек в Пекашине на войну взяли? — говорит Новожилов. — Человек шестьдесят. А поля засеяны? Сеноуборка к концу? Да ведь это понимаешь что? Ну как если бы бабы заново шестьдесят мужиков родили. "
Яркой представительницей этих героических деревенских женщин становится Анфиса Петровна — гордая женщина, не покривившая душой, не отступившая от правды, сознательно взявшая на себя груз ответственности за судьбу деревни. Она как свои собственные воспринимает нужды односельчан, готова всегда прийти на помощь другим и остается верной себе, своим принципам даже тогда, когда многие пошли против нее, когда осудили, не захотели понять.
Конечно, становление характеров героев не всегда проходит так гладко и однозначно. Много противоречивого, например, в образе того же Михаила Пряслина, который иногда бывает жесток с Анфисой, так поддержавшей их семью в голодное время, может обидеть Тимофея Лобанова, не поверив в его болезнь. Но постепенно чувство ответственности за деревню, за людей, за весь народ берет в людях верх, открывая нам их благородную душу.
Автор проводит своих героев и через испытание любовью. Так, полюбив женщину, которая намного старше его, Михаил вызвал осуждение со стороны деревни и противоборство семьи. Но это не останавливает его, так как настоящие чувства не подвластны мнению общества. Герой опирается в оценке людей только на свои моральные, нравственные принципы. Потому и дружба с Егоршей перерастает во вражду, как только Михаил осознает всю двойственность, изворотливость и легкомыслие Ставрова, старающегося любыми путями избежать трудностей, уйти от ответственности и жизненных проблем, найти для себя пути к легкой жизни.
Постепенно, с развитием событий накаляется атмосфера романа. Углубляются столкновения между людьми, обостряются конфликты, все ярче становятся социальные, экономические, нравственные противоречия жизни, все жестче противостояние героев. Все вокруг говорит о приближающихся глобальных переменах. Хотя еще все так же тяжела жизнь крестьян, которые трудятся изо всех сил, но "досыта куска не видят". Автор не упрощает сложностей жизни деревни в те годы, не обходит противоречий, возникающих между государством и колхозами. Особенно остро жестокость руководства ощущают фронтовики, вернувшиеся с войны. Именно в их душах назревает решительный протест. Потому Лукашин смело вступает в противоборство с секретарем райкома Подрезовым,
Подрезов — личность сильная, цельная натура, умный и деятельный руководитель. Но в основе его руководства лежит выговор и строгач, приказ и администрирование. Лукашин же, обогащенный опытом войны, ощущает острую необходимость перемен. Он требует большей демократии, большей самостоятельности для колхоза, большего уважения к человеку. Он — типичный представитель нового времени, в образе которого наиболее явно проступают происшедшие в обществе и в душах людей изменения. Однако Лукашин еще не готов к активным действиям. Но те, кто готов, уже появились в обществе, в том числе и в деревне. Мы убеждаемся в этом, знакомясь с директором леспромхоза Зарудным. Это не просто хороший специалист, технически образованный и умный. Он — творческий человек, трезво мыслящий, смело выдвигающий новые идеи и готовый отстаивать их. Такие люди, как Зарудный, наглядно показывают нам, что в обществе неизбежно начинает происходить переоценка ценностей, проверка старого новым. Что победит — об этом автор не говорит однозначно. Но мы видим реальную возможность победы гражданских начал в человеке, прогрессивных общественных тенденций в жизни.
Трилогия Ф. Абрамова — значительное и яркое явление не только в области "деревенской прозы", но и во всей русской литературе, Неброская красота северной природы, ее величие и широта, неповторимость деревенского пейзажа с первых страниц завораживают и приковывают внимание. А еще помогают глубже понять другую красоту — красоту человеческой души, высокую духовность жителей деревни, скрытую за внешней сдержанностью, суровостью и неброскостью. Здесь "душа у каждого насквозь просвечивает". И невозможно передать словами и до конца изучить, понять эту душу. Невозможно переоценить роль, значение этой великой русской, истинно народной души в происходящих исторических событиях, в переменах, которым подверглась не только деревня, но и вся страна. Потому можно смело сказать, что по масштабам поставленных проблем, глубине и основательности исследования народной жизни, богатству созданных психологических типов, широте и красочности картин крестьянского труда и быта трилогия Ф. Абрамова "Пряслины" не имеет аналогов в современной литературе. Между тем сам писатель не останавливался на достигнутом. Все дальнейшее творчество он посвятил тому, чтобы еще более детально и увлеченно исследовать жизнь деревни и самого человека, исследовать возможности и направления роста и развития личности в новых условиях, становление новых характеров, появление новых человеческих типов, возникновение новых общественных отношений.
Специально для съёмок в Кашинском районе Тверской области примерно в километре к северо-западу от деревни Судниково, на берегу реки Медведицы были построены комплексные масштабные декорации северной деревни Пекашино – фрагменты старых сельских улиц с домами и подсобными строениями, правление колхоза, церковь и другие объекты, на реке сооружен причал.
Живописная необитаемая деревня, ставшая своеобразным памятником фильму, теперь безмолвно встречает всех желающих, напоминая о том, что в недалеком прошлом здесь снимали кино, а выстроенные декорации могут быть использованы для съёмок и других фильмов.
Читайте также: