Усадьба дюрингера в иваново сочинение
Обновлено: 05.07.2024
И, думаю, будет справедливо начать с так называемого дома Дюрингера – весьма своеобразной усадьбы швейцарского предпринимателя, приехавшего в Иваново-Вознесенск в начале XX века. От моего дома до нее – пара минут ходьбы, ее даже видно из моего окна. А история у этой усадьбы, надо сказать, довольно интересная и даже в чем-то трагичная – впрочем, не более трагичная, чем история любой богатой семьи в послереволюционные годы.
В 1909 году представитель московской фирмы "Гандшин и К°", занимавшейся разработкой красителей для текстильной промышленности, швейцарец Александр Яковлевич Дюрингер приехал в Иваново-Вознесенск и приобрел для себя дом купца В.И. Охлопкова.
Василий Иванович Охлопков происходил из старинного купеческого рода города Шуи. В Иваново-Вознесенске он владел мастерской по выработке мехов и вел самостоятельную торговлю меховыми изделиями на ярмарках в Москве и Нижнем Новгороде. Он быстро разбогател и вышел на рынки сбыта не только Москвы, но даже Европы и Америки. В 1900 году он переехал в Москву, купив там красильную фабрику. Освоившись в столице и получив годовой оборот в полтора миллиона рублей, Охлопков выставил свой дом в Иваново-Вознесенске на продажу.
Этот двухэтажный дом был построен во второй половине XIX века. Первый этаж был выполнен из кирпича и оштукатурен (кроме внутреннего фасада), второй был бревенчатым. Декор состоял из профилированных наличников с удлинёнными замковыми камнями, соединявшимися с междуэтажным карнизом простого профиля. Западный фасад был расчленён пилястрами на три прясла, центральное было подчёркнуто сдвоенным окном, объединённым вверху арочной тягой с замковым камнем. В боковых пряслах между проёмами были помещены фигурные филёнки. Возле дома имелся сад, огороженный кирпичным забором, а к дому примыкали ворота, выходящие на нынешнюю улицу III Интернационала – кованные, решётчатые, с рустованными пилонами, несущие антаблемент со ступенчатым аттиком.
По приказу Дюрингера сразу после покупки второй этаж был обшит тёсом, а также был перестроен западный фасад. А в 1910 году в этом же квартале началось масштабное строительство новой усадьбы. Для работы над усадьбой был приглашен архитектор А.Ф. Снурилов. Снурилов был известным в Иванове архитектором. В начале XX века он построил несколько жилых зданий: дом И.П. Головина (на углу улицы Садовой и Бубнова), дом С.О. Ясинского (улица Арсения), особняк А.М. Белоусова (улица поэта Ноздрина). Все они являются яркими примерами местного осмысления стиля модерн. Этот архитектурный стиль получил широкое распространение в Европе конца XIX – начала XX века. Главными его особенностями стали стремление к мягким, природным линиям в противовес классическим прямым, использование новых материалов (стекла, металла), переосмысление архитектурных стилей и их взаимное сочетание в одном объекте. Ярким примером модернизма в Европе является, например, дом Гауди.
Усадьба Дюрингера стала наиболее интересным модернистским проектом Снурилова. Архитектор учел все пожелания иностранца, захотевшего создать в небольшом уездном городке центральной России уголок средневековой Европы. В 1910 году под руководством Снурилова была построена контора, а к 1914 году были закончены главный дом и хозяйственный корпус. Вдоль улицы Марии Рябининой к главному дому примыкали южные ворота. К северу от дома располагался сад, огороженный кирпичной оградой (ныне утрачена). Между главным домом и конторой находился небольшой парадный двор.
Главный дом – двухэтажное здание с антресолями в восточном крыле – был сооружён из бетонных кирпичей с пустотами внутри. Его стены были оштукатурены и покрыты рустом, имитирующим каменную кладку. Г-образный в плане объём усложняли выступы различной формы. Живописный силуэт формировался крутыми щипцовыми кровлями, придававшими зданию особую выразительность. На красную линию улицы выходил юго-восточный торец основного крыла, справа от которого излом объёмов создавал небольшой парадный двор. Композиция каждого из фасадов была весьма своеобразна. Большую часть уличного торца занимало высокое трёхчастное окно с треугольным завершением, освещавшее парадную лестницу. Разные по длине скаты кровли и арочное окно справа вносили в композицию явную асимметрию. Юго-восточный фасад этого крыла был расчленен узкими вертикальными нишами и акцентирован, с одной стороны, полукруглой башней (примыкавшей к левому флангу уличного фасада), а с другой – балконом и щипцовой кровлей антресолей. Окна основных этажей были прямоугольными, антресолей – арочными, трехчастными.
В глубине двора, перпендикулярно основному, располагалось второе крыло здания. На его ризалите повторялся мотив тройного окна. Оно помещалось над балконом, устроенным на выступе входного тамбура. Металлическая решётка балкона укреплялась между кирпичными столбиками, на двух из которых были установлены декоративные вазы. Стены дома, выходившие на парадный двор, были декорированы широким междуэтажным фризом из ступенчатых консолей и лепными розетками над окнами второго этажа. Главный вход со двора вел в вестибюль основного крыла, где размещалась парадная лестница, выложенная мрамором, поднимавшаяся до антресолей. Через вход в ризалите другого крыла можно было попасть лишь в помещения второго этажа. Планировка нижних этажей была схожа по структуре членений: большинство комнат размещались вдоль коридора, выходившего окнами на парадный двор. Антресоли включали несколько жилых комнат и подсобные помещения, связывавшие комнаты между собой и с расположенной в прихожей лестницей.
Двухэтажный кирпичный хозяйственный корпус был выполнен стилистически близким главному дому, но более скромным по архитектуре. Оштукатуренные стены, включая широкие наличники нижних окон, покрывал руст, напоминавший каменную квадровую кладку. Не оштукатурен был лишь задний фасад. Прямоугольный объём усложняли почти квадратная трёхъярусная башня у северо-западного угла и двухэтажная пристройка на заднем фасаде. Пирамидальная с полицей кровля башни завершалась шпилем. Углы корпуса были отмечены огибающими пилястрами, раскрепованными в венчающем карнизе простого профиля. Количество проёмов в первом и втором этаже не совпадало. На одной, средней, оси были помещены лишь главный вход и проём над ним, подчеркнутые щипцом чердачного окна. Внутри здание было разделено на две неравные части узкой поперечной прихожей с лестницей. Помещения первого этажа перекрывались сводиками по металлическим балкам.
Стены одноэтажного кирпичного здания конторы были оштукатурены под шубу, а наличники окон и огибающие углы пилястры были рустованы подобно хозяйственному корпусу. Небольшой прямоугольный объём с выступом на заднем фасаде покрывала высокая вальмовая кровля. Боковые окна на главном фасаде группировались попарно и объединялись общим наличником, доходившим до широкого раскрепованного карниза. Их подоконники опирались на фигурные кронштейны. Центральное окно, меньшее по размерам, не имело наличника и было подчеркнуто лишь подоконной полкой. Внутри конторы имелись несколько небольших комнат, одна из которых имела самостоятельный вход для посетителей.
В доме, по словам современников, была создана роскошная обстановка. Всю мебель выписывали из-за границы, в доме имелись зимний сад и специальное помещение для попугаев. Фасад украшали каменные ангелы и вазы, в фойе посетителей встречали два огромных рыцаря в железных латах. Посреди дворика был устроен небольшой, но очень красивый фонтан с каменной скульптурой.
Александр Яковлевич Дюрингер был на редкость привлекательным и любвеобильным человеком. Он имел множество любовных связей, в том числе и с одной известной московской балериной. Тем не менее, и от законной супруги, Ольги Трофимовны, у Дюрингера было семеро детей – Анна, Николай, Екатерина, Константин, Нина, Сергей и Владимир. В доме было еще два приемных ребенка – Леонид и Варвара. Леонида – бедного, но способного мальчика – Дюрингер приютил и за свой счет выучил в гимназии, дав военное образование. Впоследствие Леонид женился на одной из дочерей Дюрингера, Екатерине. Варваре швейцарец также на свои деньги дал образование в женской гимназии и на Высших женских Бестужевских курсах, а потом оставил жить в своем доме.
Казалось бы, семья у швейцарца была крепкой. Но в декабре 1915 года его жена покончила жизнь самоубийством на почве бесконечных амурных похождений мужа, повесившись в собственной комнате. Сам Александр Яковлевич в 1919 году заразился черной оспой. До сих пор непонятно, как очень богатый, цивилизованный человек мог подхватить эту болезнь. Ведь уже в то время вся Россия была вакцинирована, и оспа хотя и встречалась, но больше в рабочих бараках, уже не считаясь смертельной болезнью. Так как в доме на момент его смерти было много детей, последние месяцы Дюрингер провел в комнате в башне, и доступ к нему имела только одна преданная служанка. Умер швейцарец в этом же году, из-за заразности болезни похоронили его в закрытом гробу.
После смерти матери и отца многочисленные дети Дюрингеров остались круглыми сиротами. После революции усадьба Дюрингера была национализирована, его наследников из дома выгнали, а само здание в скором времени заняли рабочие фабрики "Красная Талка".
Долгое время после революции дети Дюрингера, буквально затравленные органами безопасности, не решались даже контактировать друг с другом, не то, что рассказывать о своем именитом предке. Многочисленные репрессии научили их жить тихо и скромно. Старшая дочь Дюрингера, Анна, перебралась в Юрьевец. Там она в двадцатых годах вышла замуж. Однако семейная жизнь не принесла ей радости: детей у Анны не было, и вскоре ее жизнь оборвала чахотка. Недолгую жизнь прожил и старший сын швейцарца, Николай. У него с советским режимом сложились вовсе непримиримые отношения. Он активно занимался антисоветской пропагандой, и в 1938 году попал в так называемый Сталинский расстрельный список. В него входили только личные враги диктатора, поэтому никакого суда и следствия не было вообще. Николай был расстрелян в этом же году.
После революции младших детей поместили в приюты. Самый младший сын Дюрингера, Владимир, в то время был совсем крохой и потерялся в советских приютах навсегда. Екатерина Дюрингер, будучи сама еще подростком, приняла деятельное участие в поисках своих братьев и сестер. Она сумела отыскать в приютах Константина и Нину, взяв их под свою опеку. Вместе они переехали в Москву, где Екатерина вскоре возглавила Совет Советских женщин.
Сергею удалось воссоединиться с братьями и сестрами только в зрелом возрасте. О его судьбе известно мало, но сохранился интересный факт. Спустя почти пятьдесят лет после революции Сергей совершенно случайно увидел по центральному телевидению передачу о генерале Хлебникове. Он тут же позвонил в редакцию и попросил телефон генерала. Тот был очень рад услышать голос своего бывшего ученика и написал ему письмо с теплыми словами благодарности, к которому приложил фотографию с надписью: "Моему дорогому воспитаннику Сереже". Хлебников помнил добро Дюрингеров всю жизнь, хотя, что скрывать, для него связь с семьей репрессированных была крайне опасна.
В Иваново с именем Дюрингеров связано несколько легенд. Так как хоронили Александра Яковлевича в закрытом гробу, одна из них утверждала, что в гроб положили все баснословные богатства швейцарца – в основном, в виде драгоценных камней. Много лет спустя, в 60-х годах, потомки Александра Яковлевича нашли в Москве ту самую служанку, которая была рядом с их отцом в его последние месяцы. Она рассказала, что бриллианты и драгоценные камни у него действительно были, причем в таких количествах, что, по ее словам, просто лежали россыпью на рабочем столе в его кабинете. Но она же поведала о том, что все эти богатства не были положены в гроб Дюрингера, как многие потом считали, а еще раньше были потрачены им на содержание балерины. Ну а все оставшееся состояние швейцарца было, очевидно, присвоено советской властью. Однако, по семейным преданиям, клад из остатка драгоценных камней и золота по-прежнему находится где-то в недрах дома.
Еще одна легенда гласит, что особняк имел подземный ход, ведущий в дом напротив, в усадьбу Соколова, где сейчас располагается кафедра анатомии ИГМА. Якобы, между Дюрингером и Соколовой была любовная связь. Подобно шекспировским героям, благодаря этому подземному ходу влюбленные тайно встречались в саду. И что Соколов, прознав об этом, влюбленных поспешил разлучить, а ход завалил землей. Усадьбы Дюрингера и Соколовой строились почти одновременно, в начале XX века. В то время строительство туннелей было решением очень серьезным – требовалось разрешение городской управы и другие документы – но никаких официальных свидетельств об оформлении Дюрингером таких документов нет. Люди, искавшие хоть какие-то следы подземного хода, говорят, что его нет, и никогда не было.
Рассказ основан на материалах сайтов IvanovoWiki и IvGorod.
В настоящее время усадьба переживает не лучшие свои времена. Старый дом отдан в распоряжение какой-то мелкой фирмы, но хотя бы отчасти сохранил свой исторический облик. Хозяйственный корпус также недавно был продан в частные руки и теперь, увы, фактически утрачен – обшитое дешевой пластиковой гребенкой здание выглядит теперь настолько отталкивающе, что я даже не стал его фотографировать. К восточной стене конторы в настоящий момент нынешие владельцы жилплощади самовольно пристраивают нечто уродливо-кирпичное. Сама усадьба по-прежнему используется как жилой дом, хотя городские власти вот уже десять лет обещаются расселить жильцов и отдать здание под музей. Слова словами, а воз, как говорится, и ныне там. Если промедление затянется еще лет на десять, думаю, и спасать уже будет нечего – даже если дом не успеют окончательно изуродовать жильцы, возьмет свое время. Уже сейчас обваливается штукатурка, разрушается кровля, на стенах намечаются трещины. Двор усадьбы отгорожен страшными ржавыми воротами, за которыми беспрестанно лают цепные собаки, поэтому вовнутрь попасть, увы, мне не удалось.
Хотя дом Дюрингера расположен совсем рядом с нашим двором, в детстве его окрестности никогда не были нашим местом для игр. Нам, детям, внушал страх не столько сам дом, сколько особняк Соколовых, находившийся напротив – в нем долгое время размещался морг, а позже – кафедра анатомии ИГМА. Мы выдумывали про него самые невероятные истории, и в конечном счете запугали сами себя до такой степени, что даже издали смотреть на зловещий дом нам было страшно. Но к особняку Дюрингера мы иногда все-таки забредали. Играли на развалинах каменной ограды, от которой теперь не осталось и следа, заглядывали в окна. Помню, однажды к нам подошел какой-то мальчик нашего возраста. Мы разговорились с ним, и он рассказал, что живет непосредственно в доме Дюрингера. Он даже предложил нам сходить вместе с ним внутрь дома, но мы отчего-то отказались. И вот, уже почти два десятка лет прошло, а внутри мне побывать так и не удалось.
Легенду о подземном ходе до особняка Соколовых я, конечно же, слышал, и не раз – в свое время ее рассказывали мне и дед, и отец. Однако и я, как и многие другие, никогда не слышал и не видел ничего, что могло бы указывать на реальность этого хода. Поэтому я тоже не склонен верить в правдивость этого мифа. Но в связи с этой легендой мне вспоминается вот что. Лет пятнадцать назад частный сектор на улице Сакко начали сносить. За какие-то полгода от двух десятков домов с садами и огородами остались лишь голые фундаменты и перепаханная бульдозерами земля. Мы, тогда еще мальчишки, естественно, за этим всем наблюдали, а потом, когда техника и рабочие ушли, этот пустырь с его завалами стал у нас излюбленным местом для игр. В самом начале, еще только обследуя развалины, за одним из домов мы натолкнулись на своеобразный колодец – диаметром он был порядка полутора метров, а стены его были сложены из красного кирпича, с виду довольно старого. Почти доверху он был заполнен водой, в которой плавали доски, в свое время, видимо, его закрывавшие. О его истинном назначении я сказать ничего не могу – скорее всего, это был чей-то погреб, в свое время заброшенный или затопленный, а теперь случайно потревоженный тяжелой техникой. Но почему-то хочется верить – а вдруг он имел какое-то отношение к рассказам о подземном ходе, ведущем от дома Дюрингера к реке?
Ведь если предположить, что этот подземный ход к реке действительно существовал, он, скорее всего, проходил где-то в этом месте. Параллельно нынешней улице Марии Рябининой он идти не мог – ведь буквально сразу же за домом Дюрингера она переходит в очень крутой склон, а проложить подземный ход под таким углом было бы весьма сложно. Восточнее улицы и вовсе была расположена так называемая Щаповская гора – ныне она частично срыта, ее склоны сглажены, но раньше она отличалась завидной крутизны склонами, с которых любили кататься на санках и лыжах дети. Остается один вариант: вывести ход на север, под садом и дальше, как раз в ту сторону, где мы когда-то играли – рельеф здесь больше подходит для подземного строительства. Но и эта версия сомнительна – в этом случае гипотетический подземный ход пересекает дом №3 по улице Сакко. Его строительством руководил мой дед, и он уверен, что при рытье котлована ни на какие подземные коммуникации строители не наталкивались. Так или иначе, теперь и на месте обнаруженного нами колодца стоит высотный дом №18 по улице Ванцетти. Что ж, дом Дюрингера до сих пор хранит некоторые свои загадки.
Усадьба Дюрингера — одна из немногих сохранившихся дореволюционных усадеб в стиле модерн города Иваново. Была построена местным архитектором Александром Фёдоровичем Снуриловым в 1914 году для швейцарца Александра Яковлевича Дюрингера.
Усадьба, построенная в псевдоготическом стиле, давно обросла легендами и мифами и тем самым стала еще более интересной для ивановцев и гостей города.
Перед вами самые яркие истории:
1) Средневековый замок в Иванове.
Александр Яковлевич Дюрингер, приехал в Иваново из Москвы в 1909 году, выкупил усадьбу у Охлопкова и полностью перестроил ее. Дюрингер был фанатом средневековья: башни, антресоли, тройные окна, балконы с решетками. Понимаете, о чем мы?
В доме имелись зимний сад и вольер для попугаев, которых держал хозяин. Кстати, говорят, что в 60-е годы XX века еще можно было залезть на чердак и увидеть клетки от птиц, которые остались еще со времен жизни самого хозяина.
2) Масонский туннель.
Еще одно предание связано с туннелем, который якобы вел от дома Дюрингера к соседней усадьбе Соколовых. Говорили, что у главы семьи была связь с хозяйкой усадьбы, и Дюрингер тайно приходил к ней. Узнав об этом, муж Соколовой приказал разрушить туннель.
Но дети Дюрингера отрицают. Говорят, что туннель был, но вел он куда-то к реке. Косвенные доказательства этому – странные провалы, которые до сих пор могут появляться на территории особняка.
Кто-то говорит, что в этом туннеле собирались масоны во главе с Бурылиным и Дюрингером.
3) Стеклянная усыпальница.
4) Утерянные драгоценности.
Сразу после кончины Дюрингера-старшего родилась легенда о том, что в закрытый гроб вместе с хозяином положили и драгоценности. Но его потомки и прислуга опровергли этот слух, говорили, что видели драгоценности лежащими россыпью в кабинете Александра Яковлевича. Предание о том, что где-то в доме спрятан клад с драгоценными камнями и золотом до сих пор живо.
Но официальная версия гласит, что все свое имущество хозяин усадьбы потратил еще при жизни.
5) Призрак жены Дюрингера.
Пожалуй, самым загадочным зданием Иваново является мрачно-готический особняк Дюрингера на улице Марии Рябининой. О нем не писал только ленивый, но недавно удалось связаться с наследниками этого рода и получить уникальные фотографии из семейного архива.
Когда-то городская усадьба принадлежала В.И.Охлопкову. С тех пор сохранился старый усадебный дом 2-ой половины XIX века и южные ворота. В 1909 году усадьба была куплена А.Дюрингером, представителем московской фирмы "Гандшин и К" (разработка красителей для текстильной промышленности). К 1914 году новый хозяин завершил постройку главного дома и хозяйственного корпуса в стиле модерн с использованием элементов западно-европейского средневекового зодчества ( автор проекта - предположительно А.Ф.Снурилов).
К старому дому примыкают ворота, расположенные вдоль улицы III Интернационала. По заказу Дюрингера архитектор А.Ф.Снурилов в 1910 году построил контору, в 1914-м - главный дом и хозяйственный корпус, всё в стиле модерн с использованием элементов западноевропейского средневекового зодчества. Вдоль улицы Марии Рябининой к главному дому примыкают южные ворота. К северу от дома располагался сад, огороженный кирпичной оградой (ныне утрачена). Между главным домом и конторой находится небольшой парадный двор.
Старый дом - двухэтажный, низ каменный, верх деревянный. По приказу Дюрингера второй этаж обшит тёсом, перестроен западный фасад.
Главный дом сооружён из бетонных кирпичей с пустотами внутри. Здание двухэтажное с антресолями в восточном крыле. Стены оштукатурены и покрыты рустом, имитирующим каменную кладку. Г-образный в плане объём усложнён выступами различной формы. Живописный силуэт сформирован крутыми щипцовыми кровлями, придающими зданию особую выразительность. На красную линию улицы выходит юго-восточный торец основного крыла, справа от которого излом объёмов создаёт небольшой парадный двор. Композиция каждого из фасадов своеобразна. Большую часть уличного торца занимает высокое трёхчастное окно с треугольным завершением, освещ . продолжениеV
ающее парадную лестницу. Разные по длине скаты кровли и арочное окно справа вносят в композицию асимметрию. Юго-восточный фасад этого крыла расчленен узкими вертикальными нишами и акцентирован, с одной стороны, полукруглой башней (примыкающей к левому флангу уличного фасада), а с другой - балконом и щипцовой кровлей антресолей. Окна основных этажей прямоугольные, антресолей - арочные, трехчастные.
В глубине двора, перпендикулярно основному расположено второе крыло здания. На его ризалите повторен мотив тройного окна. Оно помещено над балконом, устроенным на выступе входного тамбура. Металлическая решётка балкона укреплена между кирпичными столбиками, на двух из которых установлены декоративные вазы. Стены дома, выходящие на парадный двор, декорированы широким междуэтажным фризом из ступенчатых консолей и лепными розетками над окнами второго этажа. Главный вход со двора ведёт в вестибюль основного крыла, где размещена парадная лестница, поднимающаяся до антресолей. Через вход в ризалите другого крыла можно попасть лишь в помещения второго этажа. Планировка нижних этажей схожа по структуре членений: большинство комнат размещено вдоль коридора, выходящего окнами на парадный двор. Антресоли включают несколько жилых комнат и подсобные помещения, связывающие комнаты между собой и с расположенной в прихожей лестницей.
Двухэтажный кирпичный хозяйственный корпус стилистически близок главному дому, но более скромен по архитектуре. Оштукатуренные стены, включая широкие наличники нижних окон, покрыты рустом, напоминающим каменную квадровую кладку. Не оштукатурен лишь задний фасад. Прямоугольный объём усложнён почти квадратной трёхъярусной башней у северо-западного угла и двухэтажной пристройкой на заднем фасаде. Пирамидальная с полицей кровля башни завершается шпилем. Углы корпуса были отмечены огибающими пилястрами, раскрепованными в венчающем карнизе простого профиля. Количество проёмов в первом и втором этаже не совпадает. На одной, средней, оси помещены лишь главный вход и проём над ним, подчеркнутые щипцом чердачного окна. Внутри здание разделено на две неравные части узкой поперечной прихожей с лестницей. Помещения первого этажа перекрыты сводиками по металлическим балкам.
Стены одноэтажного кирпичного здания конторы оштукатурены под шубу, а наличники окон и огибающие углы пилястры рустованы (подобно хозяйственному корпусу). Небольшой прямоугольный объём с выступом на заднем фасаде покрыт высокой вальмовой кровлей. Боковые окна на главном фасаде сгруппированы попарно и объединены общим наличником, доходящим до широкого раскрепованного карниза. Их подоконники опираются на фигурные кронштейны. Центральное окно, меньшее по размерам, не имеет наличника и подчеркнуто подоконной полкой. Внутри конторы несколько небольших комнат, одна из которых имеет самостоятельный вход.
Небольшое отступление. Наш ивановский замок уникален тем, что это единственное до сих обитаемое здание готического стиля чуть ли не в ЦФО. Во Владимирской области есть подобное сооружение — знаменитая своей мрачностью усадьба Муромцево, когда-то это был роскошный загородный комплекс с оранжереями, ступенчатыми каскадами фонтанов, охотничьим хозяйством, роскошным дворцом. После октябрьской смуты в нем располагались санатории и колонии для трудных подростков. Но дворец упорно отторгал от себя людей. По непонятным причинам он был заброшен и сейчас представляет собой мрачные живописные руины из фильмов ужасов.
Еще одно подобное заброшенное здание есть в Ярославле, там ранее располагался католический приют. Оно также не используется, хотя находится прямо в центре города.
Итак, городские легенды об этом особняке ходили давно. Что супруга хозяина дома покончила жизнь самоубийством на почве бесконечных амурных похождений мужа. Что особняк имеет подземный ход, ведущий в дом напротив, где сейчас располагается кафедра анатомии ИГМА. Что Дюрингер был фантастически богат и похоронен был в закрытом гробу вместе со всеми своими сокровищами. Потомки, бережно хранящие семейные фотографии и архивы, подтвердили: ВСЕ ЭТО ПРАВДА.
Начнем с личности самого Александра Яковлевича Дюрингера. Он действительно был на редкость привлекательным и любвеобильным человеком. Имел множество любовных связей, в том числе и с известной московской балериной. Умер он от черной оспы, хоронили действительно в закрытом гробу, но вовсе не от того, что в него заложили бриллианты, а просто так было положено, болезнь-то очень заразная. Так как в доме на момент его смерти было не менее семи детей, то последние месяцы он провел в комнате в башне, и доступ к нему имела только одна преданная служанка.
После революции наследники Дюрингера из дома были выгнаны. Само здание в скором времени заняли рабочие фабрики "Красная Талка". Но и после этого таинственные происшествия не закончились. Рассказывают, что на территории особняка не раз "разверзалась" земля. Но, как потом оказалось, странные провалы возникали на месте подземных хранилищ химикатов, которыми когда-то торговал Дюрингер.
Тайны замка Дюрингеров
Как и обещали на прошлой неделе, сегодня мы расскажем о настоящем проклятии замка Дюрингеров, которое коснулось всех его обитателей.
Долгое время после революции дети и внуки Александра Дюрингера, буквально затравленные органами безопасности, не решались даже контактировать друг с другом, не то, что рассказывать о своем именитом предке. Многочисленные репрессии научили их жить тихо и скромно.
В декабре 1915 года кончает жизнь самоубийством жена Дюрингера Ольга Трофимовна. В 1919 году страшной смертью от черной оспы умер и Александр Яковлевич. До сих пор непонятно, как очень богатый, цивилизованный человек мог подхватить эту болезнь. Ведь уже в то время вся Россия была вакцинирована и оспа, хотя и встречалась, но больше в рабочих бараках и уже не считалась смертельной болезнью.
Мало кто знает, что круглыми сиротами после смерти матери и отца остались многочисленные дети Дюрингеров. В справке из областного госархива говорится о том, что у четы Дюрингеров было 8 (!) детей: Анна, Николай, Екатерина, Константин, Нина, Владимир, Сергей и Леонид. В данные о последнем закралась ошибка: Леонид не был сыном. Бедного, но способного мальчика просто приютили, за свой счет выучили в гимназии, дали военное образование. Впоследствии Леонид женился на Екатерине. У Александра Яковлевича была на содержании еще и некая Варвара. Швейцарец также на свои деньги дал ей образование в женской гимназии и на Высших женских Бестужевских курсах, а потом оставил жить в своем доме.
И уж совсем сенсацией было то, что Дюрингеры приютили и дали очень дорогое образование. будущему генералу Хлебникову, именем которого сейчас названа улица Иваново. Они заметили способного мальчика из бедной рабочей семьи, поселили у себя дома, он стал репетитором и другом Сергея Дюрингера. Спустя почти пятьдесят лет Сергей совершенно случайно увидел по центральному телевидению передачу о Хлебникове. Он тут же позвонил в редакцию и попросил телефон генерала. Тот был очень рад, выслал фотографию с теплыми словами благодарности с надписью:"Моему дорогому воспитаннику Сереже". Помнил добро Дюрингеров всю жизнь, хотя, что скрывать, для него связь с семьей репрессированных была крайне опасна.
После национализации дома детей вышвырнули на улицу. Кого-то поместили в приют. С этим обстоятельством связана одна из трагедий семьи — младший сын Владимир в то время был совсем маленьким, он был потерян в советских приютах навсегда. Еще одному сыну Сергею удалось воссоединиться с братьями и сестрами только в зрелом возрасте. Остальных детей, будучи сама еще подростком, собрала под опеку Екатерина Дюрингер. Позже она переехала в Москву, где возглавила Совет Советских женщин.
Официальное издание администрации г. Иваново
В последние дни тысячи людей с Донбасса эвакуируются в Россию из-за нестабильной обстановки на их родине
В Иванове побывали прямые потомки Александра Дюрингера
19.07.2016
Общество
Ольга Смирнова
Величественный дом Дюрингеров в готическом стиле напоминает старинный европейский замок. А с его владельцами связано множество легенд, тайн, загадок.
Но, тем не менее, никакой мистики в истории Дюрингеров нет, судьба семьи глубоко трагична. Рассказ родной внучки Александра Дюрингера – Евгении Полещенко заставляет иначе взглянуть на события, происходившие в нашем городе более ста лет назад.
В первый раз фамилия Дюрингер прозвучала в нашем городе 28 июня 1904 года. В этот день швейцарский поданный вместе с женой Ольгой и детьми переехал в Иваново-Вознесенск. Известно, что в Россию он приехал по приглашению Николая II и с 1904 года работал в Москве в фирме своего земляка Т.И. Гандшина, которая занималась красильным производством. Потом стал представителем этой фирмы в Иваново-Вознесенске. В доме, именуемым сейчас замком Дюрингера, семья поселилась уже в 1909-м. Александр Яковлевич стал Александром Яковлевичем в России. Имя, которое было дано ему при рождении, – Генрих Игнатс. Он был шестым ребенком в семье и рано лишился матери. В России он принял православие и женился на урожденной княжне Долгорукой. Отец его избранницы был послом в Польше. В их семье было девять родных детей – Анна, Николай, Екатерина, Константин, Нина, Леонид, Владимир, Сергей и Елизавета. Судьба каждого из них сложилась трагически.
Известно, что Ольга Трофимовна Дюрингер была крутого нрава: семья жила на ее приданое, и она каждый раз напоминала об этом мужу. В то время о разводах не могло быть и речи, но, тем не менее, Александр Дюрингер встретил другую женщину и решил развестись. По словам его внучки Евгении Сергеевны, тогда причиной для развода могла быть только невозможность иметь детей или супружеская измена со стороны жены. Ольга Трофимовна не смогла вынести позора: решительная властная женщина сделала свой выбор и пустила себе пулю в висок. На тот момент ей казалось, что она спасает семью. Если бы развод состоялся, дочерей вряд ли бы взяли замуж. Она знала, что дети остаются с отцом и не могла даже предполагать, что совсем скоро ее муж умрет от черной оспы, а дом будет принадлежать совсем другим людям.
После смерти Ольги Трофимовны части дома сдавались разным людям. Совсем юные дочери Дюрингера не умели вести хозяйство – часть имущества украли квартиросъемщики. А в 1917-м по просьбе владимирского губернатора Александр Яковлевич приютил в доме больных чумой, заразился сам, и в скором времени умер. Тогда всех умерших от чумы было принято хоронить в закрытых гробах – чтобы не разнести заразу. Именно так родилась легенда о том, что вместо Дюрингера на кладбище был похоронен клад с золотом и бриллиантами.
Где же сейчас все эти семейные реликвии?
В то время скиталось очень много детей. Скитался и маленький Сережа Дюрингер. Беспризорничала его сестра Нина. Уже потом Сергей Александрович рассказывал жене и дочерям: в Иваново-Вознесенске он нашел подвал, заваленный газетами – понял, что здесь можно перезимовать. А потом было долгое путешествие в Ташкент, в Киев, в Велиж… Сергей Дюрингер закончил лесной техникум, всю жизнь работал инженером лесного хозяйства в Великих Луках. У Сергея Александровича родились три дочки – Татьяна, Надежда и Евгения. Говорят, самая младшая - Евгения - очень похожа на деда Александра Яковлевича. У нее те же волосы, те же карие глаза.
Воспоминания о счастливом доме Дюрингеров
Сохранились у него воспоминания и о том - еще счастливом - доме. Сергей всю жизнь помнил, как выходила замуж его старшая сестра Анна. В тот день в прохладной комнате дома Дюрингеров стояло сорок самых разных тортов. Озорной мальчик попробовал крем всех сорока. Помнил он и другую свою шалость этого дня. Невеста была одета по моде того времени: ее голову украшала большая красивая шляпа с живыми цветами. Маленькому Сереже вдруг неожиданно захотелось полить эти цветы водой с балкона. За все эти шалости он был наказан. А еще Сергей Александрович утверждал, что поземный ход из дома Дюрингеров к реке Уводь все-таки существовал. Дети часто катались там на санках.
Старшая сестра Сергея Анна рано умерла от чахотки, после смерти родителей мальчик остался на попечении старшей сестры Кати и ее мужа Леонида. Сергей вспоминал: у Кати было два платья – повседневное и парадное. Однажды в дверь постучалась нищенка, которое нечем было даже прикрыться. Сергей не раздумывая принес ей парадное платье сестры. Сергей Александрович никогда не рассказывал дочери о том, что произошло. Но в тот день он ушел из дома сестры навсегда. По словам Евгении Сергеевны, Катя не могла всю жизнь простить себе потерю брата и умерла с тяжелейшим чувством вины. Спустя годы, Сергей вместе с другими беспризорниками попал в Киев, и узнал, что там его сестра Катя. Он подослал к ней другого беспризорного мальчишку, а сам не вышел, наблюдал за сестрой со стороны.
Так начался поиск…
Читайте также: