Сочинение на тему крейцерова соната
Обновлено: 05.07.2024
П овесть Толстого "Крейцерова соната" до сих пор вызывает жаркие споры сторонников и противников автора, а в год выхода в свет так и вообще произвела скандал. И именно поэтому я хочу о ней поговорить.
В свою очередь, Чехов, боготворивший Толстого, из-за суждений писателя о сексе обвинил его в невежестве:
Ни одно художественное произведение Льва Толстого не вызывало столь бурной полемики в обществе. И это не удивительно, ведь писатель затрагивает самые значимые темы повседневного существования любого человека: любовь, интимные отношения, разрушение института семьи. Описание медового месяца, беременности и кормления жены - за гранью добра и зла, как мне кажется. Нагромождение каких-то предрассудков.
А ведь э то главное высказывание позднего Толстого о сексуальной морали. Заметим, что самому писателю в это время стукнуло уже 70 лет, так что половая жизнь для него была очевидно делом неактуальным) Именно поэтому мне кажется странным, что к его старческому призыву к воздержанию отнеслись с такой серьёзностью.
Герой повести Василий Позднышев рассказывает о бешеной ревности, которая заставила его убить жену, и делится мыслями о вреде полового влечения, делающего из человека животное, и о браке как освящении разврата. Не распущенность самого героя и невоздержанность в чувствах привели, оказывается, к трагедии! А брак и семья!
Самое неприятное в словах Позднышев лично для меня - то, что он в общем-то сваливает всю вину за своё поведение на свою жену и на женщин в целом - мол, это они распаляют в мужчине страсти, это они манипулируют мужскими чувствами и заставляют бедных мужчин страдать.
Но если бы всё было так просто!
У Пелевина в "Непобедимом солнце" есть такой диалог женщин:
Позднышев у Толстого как раз говорит об этом совершенно точно:
Да, Толстой не был бы гением, если бы за жутким высказыванием странных и порою чудовищных своих "придумок" о сексуальности не указал бы на истинную причину падения жены Позднышева — на этот самый древний вакхический гимн. Если на самого героя музыка оказывает такое сильное влияние, то почему же она не может оказать такого же действия и на других героев повести?
Вот вроде бы он защищает женщин, говорит об их невинности и страданиях деторождения, но всё это почему-то приходит к одному: женщина во всём виновата. Брак - это узаконенный разврат. Что, простите?
И как же тут не появиться феминисткам и не сказать, наконец, своё веское слово: моё тело - моё дело! Именно Толстой со своей проповедью воздержания и вызвал тот самый протест, который вылился в борьбу женщин за свои права.
Читали эту повесть Толстого? Что думаете по этому поводу? Вы вообще за Толстого? Он прав? Давайте поговорим об этом!
Не откажусь также от лайка-коммента-репоста и других плюшек) Подписывайтесь на мой канал , будем следить за интересными явлениями в культуре вместе!
Приветствую читателей! Сегодня будет повествование о "Крейцевой Сонате".
После "Анны Карениной" я не стала заканчивать знакомство с Львом Николаевичем. Уж очень грамотно и тщательно пишет человек красивым и понятным для нас русским языком.
Чего бы хотелось отметить. В принципе, в данном произведении идёт предисловие, в котором писатель доносит до нас мысль, что так жить совсем не нужно.
Вся суть о том, что мы к этому времени и пришли с вами, господа. Примите мои "поздравления".. Что сегодня представляет из себя любовь? Да ничего. Это лишь представление о любви плотской, физической. Такими выводами мы идём к разврату.
Разврат, если человек и не верит в Бога, Христа, то считается для человека умного грехом. Причём не только автор, но и грамотные люди это не могут воспринять, как должное, как обычную сторону жизни. Не одна я такая, а может, в наше время и одна, что довольно огорчает.
Также затронута тема брака. С мнением Льва Николаевича я соглашусь.
"-Да, без сомнения, бывают критические эпизоды в супружеской жизни." После того, как люди погружаются в семейную жизнь и начинается то самое "счастье".
Соглашусь, что женщины имеют власть над мужчинами своею-то красотой. Рассуждение о том, что для этого и придуманы платья подмечено верно. Итог из всего этого, право, один - объект наслаждения. Цель, конечно, тоже одна. Не более.
Что подчеркнул автор ещё то, что человек состоятельный - это человек без цели. Такого человека даже такая глупая девушка как я, не сможет ничем удивить или , как было высказано недавно одним мужчиной "меня уже давно сложно застеснить". Конечно, человек видел всё, пробовал всё. Что ещё ему надобно он и сам не может разобраться. По этому принципу идёт похождение в разврат, ибо человеку ничего не остаётся сделать. Не лишать же себя истинного удовольствия, которое дано природой?
"-А жить зачем? Если нет цели никакой, если жизнь для жизни нам дана, незачем жить." Кстати, верно. То есть, все блудники ныне смело могут покушаться на самоубийство? Ведь жить ради того, чтобы прожить жизнь и достигнуть конца - единый смысл!
Целомудрие ценилось всегда, ценится и по сей день. Убывает количество мужчин, которые это в самом деле признают правым. До чего же мы дошли? До совершенства? Живя давно уже в свободной стране, мало кто понимает, что свобода - это не совсем то, что мы называем развратом, плотской любовью. Разве жить одному, пусть обеспеченному - это не скучно? Приходишь домой, а там - пустота. Тебя никто не ждёт, никто не кинется с объятьями, никто не назовёт тебя папой. Полагаю, это каторга. Блаженная, но каторга. Я бы не смогла жить настолько свободно. Свобода понятие относительное. Жить в полной свободе ужасно.
Итог этого произведения - убийство своей жены за измену. Глупо или правильно? Муж-блудник убивает жену, которая досталась ему девственной и родила пять детей. Мы катимся в никуда. Написано произведение в девятнадцатом веке, нынче - двадцать первый. С места мы и не сдвинулись.
***
Мне бы хотелось поразмышлять по поводу "нехрестоматийного" Толстого - я вообще склонен к альтернативной точке зрения, неожиданной неудобоваримым и злободневным темам; а также к темам, требующим интеллектуальных усилий, так сказать, выше среднего. Сознательно стремлюсь к тому, чтобы у читателя оставалось больше вопросов по данной теме, чем было до знакомства с моей точкой зрения.
Каков он, привычный со школы, хрестоматийный образ писателя?
Он таков: идущий за крестьянским плугом седой бородатый старик в посконной рубахе с сурово сдвинутыми кустистыми бровями; страстный обличитель, требующий опрощения и бичующий государство и его институты, патриотизм, церковь и людские пороки; учащий крестьянских ребятишек, рассуждающий о нравственности, Боге и непротивлении злу насилием… м-м-м. Не то чтобы не верен. не ПОЛОН! А ведь молодой Толстой был непрочь гульнуть - уйти в кутеж на несколько дней, вызывать на дуэль, проиграть в карты одну-другую деревеньку! И в тоже время упорно работал над свом нравственным развитием. Русский он был человек, русский. Наш. И мы должны знать его - и такого, и сякого.
. То вы говорите, что брак основывается на любви, когда же я выражаю сомнение в существовании любви, кроме чувственной, вы мне доказываете существование любви тем, что существуют браки. Да брак то в наше время один обман!
. - То вы говорите, что брак основывается на любви, когда же я выражаю сомнение в существовании любви, кроме чувственной, вы мне доказываете существование любви том, что существуют браки. Да брак-то в наше время один обман!
- Нет-с, позвольте, - сказал адвокат, - я говорю только, что существовали и существуют браки.
- Существуют. Да только отчего они существуют? Они существовали и существуют у тех людей, которые в браке видят нечто таинственное, таинство, которое обязывает перед богом. У тех они существуют, а у нас их нет. У нас люди женятся, не видя в браке ничего, кроме совокупления, и выходит или обман, или насилие. Когда обман, то это легче переносится. Муж и жена только обманывают людей, что они в единобрачии, а живут в многоженстве и в многомужестве. Это скверно, но еще идет; но когда, как это чаще всего бывает, муж и жена приняли на себя внешнее обязательство жить вместе всю жизнь и со второго месяца уж ненавидят друг друга, желают разойтись и все-таки живут, тогда это выходит тот страшный ад, от которого спиваются, стреляются, убивают и отравляют себя и друг друга.
. Как морфинист, пьяница, курильщик уже не нормальный человек, так и человек, познавший нескольких женщин для своего удовольствия, уже не нормальный, а испорченный навсегда человек - блудник”.
". Ведь теперь браки так и устраиваются, как капканы. Ведь естественно что? Девка созрела, надо ее выдать. Кажется, как просто, когда девка не урод и есть мужчины, желающие жениться. Так и делалось в старину. Вошла в возраст дева, родители устраивали брак. Так делалось, делается во всем человечестве: у китайцев, индейцев, магометан, у нас в народе; так делается в роде человеческом по крайней мере в 0,99 его части. Только в 0,01 или меньше нас, распутников, нашли, что это нехорошо, и выдумали новое. Да что же новое-то? А новое то, что девы сидят, а мужчины, как на базар, ходят и выбирают. А девки ждут и думают, но не смеют сказать: "Батюшка, меня! нет, меня. Не ее, а меня: у меня, смотри, какие плечи и другое". А мы, мужчины, похаживаем, поглядываем и очень довольны. "Знаю, мол, я не попадусь". Похаживают, посматривают, очень довольны, что это для лих все устроено. Глядь, не поберегся, - хлоп, тут и есть!
Скажите какой-нибудь матушке или самой девушке правду, что она только тем и занята, чтобы ловить жениха. Боже, какая обида! А ведь они все только это и делают, и больше им делать нечего. И что ведь ужасно - это видеть занятых этим иногда совершенно молоденьких бедных невинных девушек".
Толстой о новом матриархате:
". то властвованье женщин, от которого страдает мир, все это происходит от этого.
- Как властвованье женщин? - сказал я. - Правда, преимущества прав на стороне мужчин.
- Да, да, это, это самое, - перебил он меня. - Это самое, то, что я хочу сказать вам, это-то и объясняет то необыкновенное явление, что, с одной стороны, совершенно справедливо то, что женщина доведена до самой низкой степени унижения, с другой стороны - что она властвует. Точно так же как евреи, как они своей денежной властью отплачивают за свое угнетение, так и женщины.
- Да где же эта особенная власть? - спросил я.
- Где власть? Да везде, во всем. Пройдите в каждом большом городе по магазинам. Миллионы тут, не оценишь положенных туда трудов людей, а посмотрите, в 0,9 этих магазинов есть ли хоть что-нибудь для мужского употребления? Вся роскошь жизни требуется и поддерживается женщинами. Сочтите все фабрики. Огромная доля их работает бесполезные украшения, экипажи, мебели, игрушки на женщин. Миллионы людей, поколения рабов гибнут в этом каторжном труде на фабриках только для прихоти женщин. Женщины, как царицы, в плену рабства и тяжелого труда держат 0,9 рода человеческого. А все оттого, что их унизили, лишили их равных прав с мужчинами. И вот они мстят действием на нашу чувственность, уловлением нас в свои сети. Да, все от этого. Женщины устроили из себя такое орудие воздействия на чувственность, что мужчина не может спокойно обращаться с женщиной. И прежде мне всегда бывало неловко, жутко, когда я видал разряженную даму в бальном платье, но теперь мне прямо страшно, я прямо вижу нечто опасное для людей и противозаконное, и хочется крикнуть полицейского, звать защиту против опасности, потребовать того, чтобы убрали, устранили опасный предмет."
Толстой о том, что можно назвать "сексуальном домогательстве со стороны женщин", говоря современным языком:
". Я уверен, что придет время, и, может быть, очень скоро, что люди поймут это и будут удивляться, как могло существовать общество, в котором допускались такие нарушающие общественное спокойствие поступки, как те прямо вызывающие чувственность украшения своего тела, которые допускаются для женщин в нашем обществе. Ведь это все равно, что расставить по гуляньям, по дорожкам всякие капканы - хуже! Отчего азартная игра запрещена, а женщины в проституточных, вызывающих чувственность нарядах не запрещены? Они опаснее в тысячу раз!"
"Вы заметьте: если цель человечества - благо, добро, любовь, как хотите; если цель человечества есть то, что сказано в пророчествах, что все люди соединятся воедино любовью, что раскуют копья на серпы и так далее, то ведь достижению этой цели мешает что? Мешают страсти. Из страстей самая сильная, и злая, и упорная - половая, плотская любовь, и потому если уничтожатся страсти и последняя, самая сильная из них, плотская любовь, то пророчество исполнится, люди соединятся воедино, цель человечества будет достигнута, и ему незачем будет жить.
Высшая порода животных - людская, для того чтобы удержаться в борьбе с другими животными, должна сомкнуться воедино, как рой пчел, а не бесконечно плодиться; должна так же, как пчелы, воспитывать бесполых, то есть опять должна стремиться к воздержанию, а никак не к разжиганию похоти, к чему направлен весь строй нашей жизни.
Половая страсть, как бы она ни была обставлена, есть зло, страшное зло, с которым надо бороться, а не поощрять, как у нас."
"Влюбленность истощилась удовлетворением чувственности, и остались мы друг против друга в нашем действительном отношении друг к другу, то есть два совершенно чуждые друг другу эгоиста, желающие получить себе как можно больше удовольствия один через другого. Я называл ссорой то, что произошло между нами; но это была не ссора, а это было только вследствие прекращения чувственности, обнаружившееся наше действительное отношение друг к другу. Я не понимал, что это холодное и враждебное отношение было нашим нормальным отношением, не понимал этого потому, что это враждебное отношение в первое время очень скоро опять закрылось от нас вновь поднявшеюся перегонной чувственностью, то есть влюблением. С братом, с приятелями, с отцом, я помню, я ссорился, но никогда между нами не было той особенной, ядовитой злобы, которая была тут. Но прошло несколько времени, и опять эта взаимная ненависть скрылась под влюбленностью, то есть чувственностью, Я не знал еще тогда, что это общая участь, но что все так же, как я, думают, что это их исключительное несчастие, скрывают это исключительное, постыдное свое несчастье не только от других, но и от самих себя, сами себе не признаются в этом.
Началось с первых дней и продолжалось все время, и все усиливаясь и ожесточаясь. В глубине души я с первых же недель почувствовал, что я попался, что вышло не то, чего я ожидал, что женитьба не только не счастье, но нечто очень тяжелое, но я, как и все, не хотел признаться себе (я бы не признался себе и теперь, если бы не конец) и скрывал не только от других, но от себя. Теперь я удивляюсь, как я не видал своего настоящего положения. Его можно бы уже видеть потому, что ссоры начинались из таких поводов, что невозможно бывало после, когда они кончались, вспомнить из-за чего. Рассудок не поспевал подделать под постоянно существующую враждебность друг к другу достаточных поводов. Но еще поразительнее была недостаточность предлогов примиренья. Иногда бывали слова, объяснения, даже слезы, но иногда. ох гадко и теперь вспомнить - после самых жестоких слов друг другу вдруг молча взгляды, улыбки, поцелуи, объятия. Фу, мерзость! Как я мог не видеть всей гадости этого тогда. "
Толстой фактически говорит об отношениях мужчины и женщины: "Любовь - это мерзко и стыдно!" Таким образом:
" - Ведь что, главное, погано, -- начал он, - предполагается в теории, что любовь есть нечто идеальное, возвышенное, а на практике любовь ведь есть нечто мерзкое, свиное, про которое и говорить и вспоминать мерзко и стыдно. Ведь недаром же природа сделала то, что это мерзко и стыдно. А если мерзко и стыдно, то так и надо понимать. А тут, напротив, люди делают вид, что мерзкое и стыдное прекрасно и возвышенно.
Я удивлялся, откуда бралось наше озлобление друг к другу, а дело было совершенно ясно: озлобление это было не что иное, как протест человеческой природы против животного, которое подавляло ее.
Я удивлялся нашей ненависти друг к другу. А ведь это и не могло быть иначе. Эта ненависть была не что иное, как ненависть взаимная сообщников преступления - и за подстрекательство и за участие в преступлении. Как же не преступление, когда она, бедная, забеременела в первый же месяц, а наша свиная связь продолжалась?
Ведь вы заметьте, животные сходятся только тогда, когда могут производить потомство, а поганый царь природы - всегда, только бы приятно. И мало того, возводит это обезьянье занятие в перл создания, в любовь. И во имя этой любви, то есть пакости, губит - что же? - половину рода человеческого. Из всех женщин, которые должны бы быть помощницами в движении человечества к истине и благу, он во имя своего удовольствия делает не помощниц, но врагов. Посмотрите, что тормозит повсюду движение человечества вперед? Женщины. А отчего они такие? А только от этого. Возьмите всю поэзию, всю живопись, скульптуру, начиная с любовных стихов и голых Венер и Фрин, вы видите, что женщина есть орудие наслаждения; она такова на Трубе, и на Грачевке, и на придворном бале. И заметьте хитрость дьявола: ну, наслажденье, удовольствие, так как бы и знать, что удовольствие, что женщина сладкий кусок. Нет, сначала рыцари уверяли, что они боготворят женщину (боготворят, а все-таки смотрят на нее как на орудие наслаждения). Теперь уже уверяют, что уважают женщину. Одни уступают ей место, поднимают ей платки; другие признают ее права на занимание всех должностей, на участие в правлении и т. д. Это все делают, а взгляд на нее все тот же. Она орудие наслаждения. Тело ее есть средство наслаждения. И она знает это. Все равно как рабство.
Ну, и вот освобождают женщину, дают ей всякие права, равные мужчине, но продолжают смотреть на нее как на орудие наслаждения, так воспитывают ее и в детстве и общественным мнением. И вот она все такая же приниженная, развращенная раба, и мужчина все такой же развращенный рабовладелец.
Освобождают женщину на курсах и в палатах, а смотрят на нее как на предмет наслаждения. Научите ее, как она научена у нас, смотреть так на самую себя, и она всегда останется низшим существом. Или она будет с помощью мерзавцев-докторов предупреждать зарождение плода, то есть будет вполне проститутка, спустившаяся не на ступень животного, но на ступень вещи, или она будет то, что она есть в большей части случаев, - больной душевно, истеричной, несчастной, какие они и есть, без возможности духовного развития. Гимназии и курсы не могут изменить этого. Изменить это может только перемена взгляда мужчин на женщин и женщин самих на себя. Переменится это только тогда, когда женщина будет считать высшим положением положение девственницы, а не так, как теперь, высшее состояние человека - стыдом, позором. Пока же этого нет, идеал всякой девушки, какое бы ни было ее образование, будет все-таки тот, чтобы привлечь к себе как можно больше мужчин, как можно больше самцов, с тем, чтобы иметь возможность выбора".
"Женщина счастлива и достигает всего, чего она может желать, когда она обворожит мужчину. И потому главная задача женщины - уметь обвораживать его. Так это было и будет. Так это в девичьей жизни в нашем мире, так продолжается и в замужней. В девичьей жизни это нужно для выбора, в замужней - для властвованья над мужем".
О женщинах сказано Толстым немало и убедительно. Но для чего создается семья? Правильно, семья - инструмент создания и воспитания детей. Напомню, что сам Толстой имел достаточно большую семью, был плодовит и в этом плане. Считал семью, безусловно, главным институтом человеческого общества, стоящим выше государства, церкви, и иных объединений и институтов. Итак, Толстой о детях.
Вот жизни совершенство,
Не даром говорят:
Супружество - блаженство.
Неправда, сущий ад!
". Выходили стычки и выражения ненависти за кофе, скатерть, пролетку, за ход в винте, - все дела, которые ни для того, ни для другого не могли иметь никакой важности. Во мне, по крайней мере, ненависть к ней часто кипела страшная! Я смотрел иногда, как она наливала чай, махала ногой или подносила ложку ко рту, хлюпала, втягивала в себя жидкость, и ненавидел ее именно за это, как за самый дурной поступок. Я не замечал тогда, что периоды злобы возникали во мне совершенно правильно и равномерно, соответственно периодам того, что мы называли любовью. Период любви - период злобы; энергический период любви - длинный период злобы, более слабое проявление любви - короткий период злобы. Тогда мы не понимали, что эта любовь и злоба были то же самое животное чувство, только с разных концов. А мы были два ненавидящих друг друга колодника, связанных одной цепью, отравляющие жизнь друг другу и старающиеся не видать этого. Я еще не знал тогда, что 0,99 супружеств живут в таком же аду, как и я жил, и что это не может быть иначе. Тогда я еще не знал этого ни про других, ни про себя."
". Она в том же, еще худшем положении, нарочно перетолковывает всякое твое слово, придавая ему ложное значение; каждое же ее слово пропитано ядом; где только она знает, что мне больнее всего, туда-то она и колет."
". И вообще страшная вещь музыка. Что это такое? Я не понимаю. Что такое музыка? Что она делает? И зачем она делает то, что она делает? Говорят, музыка действует возвышающим душу образом, - вздор, неправда! Она действует, страшно действует, я говорю про себя, но вовсе не возвышающим душу образом. Она действует ни возвышающим, ни принижающим душу образом, а раздражающим душу образом. Как вам сказать? Музыка заставляет меня забывать себя, мое истинное положение, она переносит меня в какое-то другое, не свое положение: мне под влиянием музыки кажется, что я чувствую то, чего я, собственно, не чувствую, что я понимаю то, чего не понимаю, что могу то, чего не могу. Я объясняю это тем, что музыка действует, как зевота, как смех: мне спать не хочется, но я зеваю, глядя на зевающего, смеяться не о чем, но я смеюсь, слыша смеющегося. Она, музыка, сразу, непосредственно переносит меня в то душевное состояние, в котором находился тот, кто писал музыку. Я сливаюсь с ним душою и вместе с ним переношусь из одного состояния в другое, но зачем я это делаю, я не знаю. . Музыка так страшно, так ужасно иногда действует. В Китае музыка государственное дело. И это так и должно быть. Разве можно допустить, чтобы всякий, кто хочет, гипнотизировал бы один другого или многих и потом бы делал с ними что хочет. И главное, чтобы этим гипнотизером был первый попавшийся безнравственный человек".
. И финальная цитата:
". Не в сифилитическую больницу я сводил бы молодого человека, чтобы отбить у него охоту от женщин, но в душу к себе, посмотреть на тех дьяволов, которые раздирали ее!"
Я рассмотрел, конечно, лишь некоторые аспекты философии Льва Толстого - брак, семья, вытекающие отсюда межличностные, гендерные отношения. Толстовство - это еще и отношение к церкви, государству, обществу и пр. Я, конечно, и не ставил целью разобраться во всем идеологическом наследии великого писателя.
- Для учеников 1-11 классов и дошкольников
- Бесплатные сертификаты учителям и участникам
В чём же актуальность темы?
Именно такая плоскость рассмотрения одного из произведений Толстого позволила нам в своей работе осветить не просто причины упадка человеческих ценностей, но и акцентировать внимание на исконно русских предпосылках трагедии века: упадок великого русского духа, оскудение веры, а, следовательно, обеднение духовного начала, на котором всегда держалась Русь.
С этого момента мысль о нравственном воскресении человека становится главной мыслью художественных произведений Толстого 80-х – 90-х годов. В изображении нравственного воскресении отразилась сила и слабость толстовской теории, предполагавшей необходимость борьбы с социальным злом, но средствами лишь религиозной проповеди. С другой стороны, в раскрытии самого процесса духовного прозрения, нравственного воздержания проявилось огромное искусство Толстого как мастера психологического анализа.
Толстой – художник раскрывает духовный мир человека, в котором сталкиваются отрицательные и положительные начала, борются привычные старые представления с открывающимися новыми. Толстой исследует переход одного чувства в другое, противоположное, и, самое главное, вскрывает пружины, управляющие этим переходом.
Проникая в душу человека, обнажая сплетение в ней самых противоречивых свойств, Толстой исполнен глубокой веры в торжество человеческого в человеке – в то, что он назвал торжеством добра.
Бычков С. Л.Н.Толстой. Очерк творчества. – М.: Художественная литература, 1954. – 421с.
Белинский М., Ясинский И. Новые книги // Труд. – 1982. - № 2.
Белов В. Лад. Очерки о народной эстетике. – М.: Молодая гвардия, 1989.- 597 с.
Белова Елена. Языческое и христианское в фольклорных текстах о женщине // Литературный журнал. - 1999. - № 3.
Громов М.П. В творческой лаборатории Чехова. – М.: 1974. – 150 с.
Гуревич И. Проза Чехова. Человек и действительность. – М., 1970. – 210 с.
Даль В. Словарь живого великорусского языка: В 4-х т. – М.: Русский язык, 1980. – Т.1. - 549 с.
Капитанова Л.А. Л.Н.Толстой. В жизни и творчестве. – М.: Русское слово, 2000. – 80 с.
Кершнер А.М. Людвиг ван Бетховен.–М.: Детская литература, 1961.– 48 с.
Котовская Е.И. Проблема семьи и брака в русском обществе Х1Х века // Журнальный стол. – 1998. - № 1.
Лазурский В. Воспоминания о Л.Н.Толстом. – М.: Художественная литература, 1970. – 440 с.
Лакшин В. Толстой и Чехов. – М.: Наука, 1975. – 380 с.
Липков В.Я. К проблематике идейного общения в прозе А.П.Чехова // Филологические науки. – 1969. - № 6.
Литературное наследие: В 75 т. – М.: Просвещение, 1973. – Т. 1. - 380 с.
Медриш Д.Н. История одной чеховской рукописи // Вопросы русской литературы. – 1975. - № 2.
Миньона. Музыка в русской прозе (вторая половина Х1Х века). – М.: Музыка, 1991. – 520 с.
Михайловский Н.К. Соб.соч.: В 6 т. – М.: Наука, 1980. – Т. 6. - 231 с.
Паперный З. Записные книжки Чехова.– М.: Просвещение, 1976. – 401 с.
Парамонов Б. Толстой и Ницше вне Шестова. – М.: Современник, 1985. – 198 с.
Паперный З. Записные книжки Чехова. – М.: Наука, 1976. – 146 с.
Полная энциклопедия быта русского народа: В 2-х т. – М., 1998. – Т. 1. - 641 с.
Попова Т.В. О музыкальных жанрах. – М.: Знание, 1981. – 180 с.
Поповкин А. Л.Н.Толстой. – М.: Детская литература, 1963. – 227 с.
Прутков Г.И. Творчество позднего Толстого. – М.: Просвещение, 1985. – 106 с.
Русаков Т.А. Воспоминания о Льве Толстом. – Воронеж, 1972. – 257 с.
Русские - народы и культуры. – М.: Наука, 1999. – 611 с.
Семёнова М. Мы - славяне!: Популярная энциклопедия. – СПб.: Азбука, 1998. – 560 с.
Соловьёв С.М. Сочинения: В 3-х т. – М.: Знание, 1986. – Т.1. - 370 с.
Спецсеминар по творчеству Л.Н.Толстого. – М.: МГЗПИ, 1961. – 108 с.
Сухотина – Толстая. Толстой Лев: Воспоминания. – М.: Наука, 1976. – 197 с.
Толстой Л. Анна Каренина.– М.: Художественная литература,1985.– 599 с.
Толстой Л.Н. в русской критике // Сборник статей. – М., 1952. – 606 с.
Толстой и наше время. – М.: Наука, 1978. – 224 с.
Толстой Л.Н. и русская общественная мысль.–СПб.: Наука,1979. – 401 с.
Толстой Л.Н. и современность // Сборник статей и материалов. – М.: Наука, 1981. – 400 с.
Толстой Л.Н. Краткий указатель литературы / 1828 – 1910. - М.: Наука, 1950. – 305 с.
Толстой Л.Н. Крейцерова соната на казахском языке. – Алма-Ата: Жазуши, 1972. – 78 с.
Толстой Л.Н. Круг чтения: В 2-х т. – М.: Изд-во политической литературы, 1991. – Т.2. - 180 с.
Толстой Л. Про и Контра. – СПб.: 2000. – 670 с.
Толстой Л.Н. Сборник статей: О творчестве. – Выпуск 2. – М.: МГУ, 1959. – 319 с.
Толстой – художник // Сборник статей. – М.: Изд. Академия наук СССР, 1961. – 319 с.
Толстой Л.Н. Что такое искусство? - М.: Современник, 1985. – 120 с.
Фортунатов Н. Путь исканий. – М.: Наука, 1974. – 134 с.
Чехов в школе. – М.: Знание, 1954. – 149 с.
Чехов и Лев Толстой. – М.: Наука, 1980. – 230 с.
Чехов и Толстой // Академия наук СССР: Институт мировой литературы им. А.М.Горького. – М.: Наука, 1980. – 410 с.
Чехов А.П. Повести и рассказы: В 3-х т. – М.: Гослитиздат, 1958. – Т.2. - 670 с.
Энциклопедия для детей. – Т.9.: Русская литература. – Ч.1. // От былин и летописей до классики Х1Х века. – М.: Аванта, 2000. – 730 с.
Читайте также: