Историко публицистическое сочинение казанская история

Обновлено: 07.07.2024

Для учеников 1-11 классов и дошкольников
Бесплатные сертификаты учителям и участникам

История о Казанском царстве: своеобразие публицистического замысла

На три таких рассказа указал Г.3. Кунцевич: 1) В 1958 г. А.Н. Насонов сообщил еще об одном произведении; 2) ранее неизвестном исследователям, которое также рассказывало о событиях, связанных с завоеванием Казани Иваном Грозным; 3) В 1962 г. текст этого произведения был им опубликован.

Таков основной круг известных к настоящему времени памятников XVI в., содержащих рассказ о взятии Казани в 1552 г. Для исследования Казанской истории представляет большой интерес вопрос о месте ее в ряду названных произведений. Можно выделить три аспекта этой проблемы.

Представляется важным, во-первых, определить, какие из этих произведений и в какой мере были использованы автором Казанской истории как источник; во-вторых, исследовать особенности интерпретации в повести исторических событий, что позволит глубже проникнуть в идейный замысел Казанской истории, более четко охарактеризовать социально-политическую позицию ее автора; в-третьих, выявить своеобразие тех художественных средств и приемов, с помощью которых в Казанской истории ведется повествование о взятии Казани.

Тесную связь Казанской истории с исторической литературой и публицистикой XVI в. подтвердили и дальнейшие исследования Г.Н. Моисеевой, благодаря которым не только расширился круг известных источников Казанской истории, но был научно доказан факт их тенденциозной переработки в свете отношений Грозного с феодальной знатью в 60-е годы XVI в.

Однако и собранный Г.3. Кунцевичем материал, и наблюдения Г.Н. Моисеевой — пока лишь основа для будущего исследования, задачей которого должно быть не только выявление всего круга источников Казанской истории, но и установление конкретных принципов их идейно-художественной переработки, проявляющейся и на сюжетно-композиционном уровне, и на уровне стилистического оформления отдельных фрагментов текста.

Выявим некоторые приемы идеологической и художественной переработки автором Казанской истории одного из источников. Для сопоставительного анализа мы выбрали Сказание и Повесть о взятии Казани, опубликованные А.Н. Насоновым, имеющие в ряде случаев текстуальное сходство с Казанской историей. Кроме А.Н. Насонова никто из исследователей еще не привлекал эти памятники ни для анализа их текста, ни для сопоставления их с Казанской историей или другими литературными произведениями.

А. Н. Насонов убедительно показал внутреннюю связь Сказания и Повести, позволяющую рассматривать их как единое произведение. Характеризуя открытый им литературный памятник, исследователь уделил главное внимание вопросам его датировки и атрибуции. Время написания произведения определяется А.Н. Насоновым на основании заключительных слов Повести, где как о живой говорится о царице Анастасии (ум. в 1560 г.) и упоминается царевич Дмитрий (род. в октябре 1552 г., ум. в июне (или июле) 1553 г.). Таким образом, по мнению исследователя, Сказание и Повесть были написаны вскоре после описанных в них событий — между октябрем 1552 г. и июлем 1553 г.

Прежде чем обратиться к вопросу о принципах художественной переработки автором Казанской истории текста одного из этих двух источников — троицкого сочинения, охарактеризуем оригинальный материал обоих памятников. На оригинальность Казанской истории в изображении осады и взятия Казани Иваном Грозным по сравнению с другими историческими источниками XVI в. уже давно обратили внимание исследователи.

Г.Н. Моисеева опиралась на оригинальные фрагменты Казанской истории, рассказывающие о внутренней жизни казанского лагеря, при восстановлении литературной истории повести, рассматривая их как один из дифференцирующих признаков древнейшей редакции Казанской истории. Необычным для традиционного воинского повествования является и то, что автор Казанской истории неоднократно подчеркивает героизм, мужество и воинскую доблесть казанцев.

Предварительные наблюдения позволяют сделать вывод о многозначности позиции автора по отношению к казанцам, что придает рассказу Казанской истории своеобразное, необычное для воинского повествования полифоническое звучание. В Казанской истории можно выделить еще две группы эпизодов, отсутствующих в троицком сочинении. Первую группу составляют картины природы Свияжского и Казанского междуречий и описание самой Казани с ее неприступными стенами и окружающими их стремнинами.

Сюда же можно отнести и своеобразный топографический комментарий, которым автор сопровождает свой рассказ о продвижении русского войска к Казани. Наличие этих описаний в тексте Казанской истории свидетельствует о хорошем знакомстве ее автора с разнообразной географической литературой, широко распространенной на Руси в XVI в., и жанром хождений.

Другую группу эпизодов Казанской истории, не имеющих аналогий в троицком тексте, объединяет образ Ивана Грозного, являющегося в них либо единственным, либо главным действующим лицом. Художественная задача этих эпизодов — формирование идеального образа царя-воина и царя-христианина. Введение подобных эпизодов в рассказ Казанской истории о взятии города является, несомненно, результатом целенаправленной работы автора Казанской истории по отбору материала. Здесь налицо продуманная интерпретация фактов в свете конкретной авторской идеи — показать личные заслуги царя в деле покорения Казанского царства и оправдать его как христианина за пролитую им в Казани кровь.

В Сказании почти дословно совпадают с текстом Казанской истории, во-первых, речь митрополита Макария, произнесенная им во время благословения Ивана Грозного церковным собором перед выходом его в Казанский поход, во-вторых, рассказ о прощании Грозного с царицей Анастасией, в-третьих, описание молебна в коломенском Успенском соборе, который царь посетил по прибытии в Коломну.

В Повести помимо указанных А.Н. Насоновым рассказов (о приходе троицких чернецов под Казань, о чудесах апостолов, Николы и Сергия, о русских пленниках, освобожденных московскими воеводами) имеет дословное совпадение с Казанской историей еще один фрагмент — описание заваленной трупами Казани после взятия ее русскими войсками.

Анализ эпизодов Казанской истории, имеющих значительные текстуальные совпадения с троицким текстом, представляет интерес в двух отношениях: во-первых, он позволяет установить, какие события в глазах автора Казанской истории не подлежали субъективной интерпретации, что он считал возможным и необходимым заимствовать из источников без изменния; во-вторых, анализ этих фрагментов помогает выявить приемы стилистической обработки автором Казанской истории заимствованного текста.

Как можно видеть из приведенного обзора сходных фрагментов троицкого сочинения и Казанской истории, автор последней использовал для своего повествования главным образом различные официальные речи и молитвы (царя, царицы, митрополита), чудеса и описания предусмотренных этикетом царского поведения действий Ивана Грозного (посещение им церквей перед выходом в поход и во время похода, распоряжения о получивших свободу русских пленниках и т. д.). Рассмотрим на конкретных примерах характер использования этикетного материала в Казанской истории.

Обратимся к содержанию одного из рассказов Казанской истории, в котором имеются прямые текстуальные совпадения со вторым троицким текстом — Повестью. Это рассказ о приходе в русский лагерь под Казанью незадолго до решающего штурма города двух посланцев из Троице-Сергиева монастыря и о встрече их с Иваном Грозным. В Казанской истории он составляет отдельную главу, а в Повести выделен специальным заголовком.

Вторая часть этой молитвы в Казанской истории существенно реконструирована. В Повести после просьбы царя, обращенной к богу, послать ему победу над врагами следует развернутое сопоставление Иваном Грозным произошедшего события — получения им даров из Троице-Сергиева монастыря — с аналогичным эпизодом, имевшим место накануне Куликовской битвы. В Казанской истории в соответствующем месте указанное сопоставление отсутствует. Заимствованы лишь слова молитвы к богородице, которые в Повести произносит сначала прадед Ивана Грозного — Дмитрий Донской, а затем сам Грозный. При этом из заимствуемого текста молитвы Донского—Грозного убирается обращение к святой Троице.

Далее в Казанской истории, как и в Повести, следует обращение царя к Сергию чудотворцу. Эта молитва Грозного, как видим, также значительно сокращена по сравнению с текстом Повести и представляет собой своеобразный экстракт из него, передающий лишь основную мысль моления царя — просьбу о помощи, но сохраняющий при этом дословную близость к тексту Повести.

Как видно из сопоставительного анализа Казанской истории и троицкой Повести, данный рассказ в Казанской истории претерпел существенные изменения. Сохранив все ключевые моменты сюжета, автор Казанской истории сделал свое повествование значительно короче и придал ему иное звучание.

Обратим внимание на тот материал Повести, который остался неиспользованным в Казанской истории. Отсутствующие в ней фрагменты троицкого текста можно разделить на две группы. К первой относятся те сокращения, которые связаны с Троице-Сергиевым монастырем и образом самого Сергия. Они последовательно проводятся автором Казанской истории на протяжении всего рассказа: не упоминаются имена троицкого игумена Гурия и келаря Адриана Ангелова, убирается развернутый рассказ о получении Дмитрием Донским даров из Троице-Сергиева монастыря накануне Куликовской битвы, отсутствует рассказ о чудесах Сергия в Свияжске, а перечень военных удач, последовавших после получения царем троицких святынь, заменен рассказом о горестях казанцев.

Какова же общая направленность рассмотренной группы сокращений?

Вместе с тем данный рассказ Казанской истории полнее троицкого и летописного рассказов, так как содержит дополнительный фрагмент, в котором описывается жизнь царицы в отсутствие Грозного. В этом эпизоде Анастасия предстает не только как великая княгиня, но и как любящая женщина, страдающая от разлуки с мужем.

В своей речи царица Анастасия во всех трех произведениях сначала восхваляет благочестие царя и его готовность пострадать за православный народ, затем сетует на разлуку, которая им предстоит, и, наконец, обращается с молитвой к богу. Центральная часть этого фрагмента содержит серию риторических восклицаний, развивающих тему разлуки.

В результате такой переработки текста источников автором Казанской истории образ Анастасии становится более живым и человечным, при этом его книжная этикетность уступает место фольклорной традиции, создавшей образ женщины, страдающей в разлуке с любимым.

Отметим, что, рассказывая о покоренной Казани, автор Казанской истории счел недостаточным ограничиться только текстом Повести. Вслед за рассмотренным фрагментом он вводит свое собственное описание, придающее картине покрытого трупами города еще более зловещий характер.

Это стремление автора Казанской истории к созданию зримых, полных конкретности описаний отчетливо проявляется во многих главах Казанской истории. В двух рассмотренных нами случаях — в рассказе о царице Анастасии и в описании Казани после ее взятия — проявление этой тенденции особенно показательно, так как оригинальные фрагменты Казанской истории здесь появляются рядом с заимствованным текстом.

Это свидетельствует о том, что автор Казанской истории ощущал несоответствие своего художественного замысла и общей направленности повествования в тексте источника, поэтому он не только редактировал его, но и дополнял оригинальными фрагментами. Эти развернутые дополнения либо художественно усиливали описание источника, либо придавали ему иное звучание.

Данная тенденция автора Казанской истории к развертыванию текста источника особенно заметна в тех фрагментах, в которых сходство с троицким текстом обнаруживается лишь на уровне фабулы. Там, где троицкий автор лишь сообщает в строгой летописной манере о каком-то факте, автор Казанской истории стремится изобразить происходящее, создать яркую и живую картину, в которой конкретные наблюдения соединяются с риторическими украшениями.

Однако то, что в глазах иностранца было беспорядком, проявлением дикости, неорганизованности русского войска, под пером автора Казанской истории превращается в энтузиазм, воинское рвение московских воевод, спешащих на покорение Казани, как на царский пир.

Сравнение фрагментов Казанской истории и троицкого сочинения, имеющих дословные совпадения, показывает, что автор Казанской истории не механически заимствовал отдельные эпизоды из Сказания и Повести: в одних случаях он сокращал текст источника, в других добавлял к нему заимствованные из других литературных источников или им самим составленные фрагменты, в третьих заменял отдельные элементы троицкого текста другими, меняющими его стилистическую окраску.

Анализ сокращений, сделанных автором Казанской истории в троицком тексте, показал, что они направлены главным образом на то, чтобы придать повествованию более светский характер, сконцентрировать внимание читателя на исторических событиях и фигуре Ивана Грозного — главного героя повести. Той же цели, в конечном счете, служит и вторая группа выявленных нами сокращений троицкого текста, которые можно условно назвать стилистическими.

Особый интерес представляют дополнения, вносимые автором Казанской истории в заимствуемый текст троицкого сочинения. Их можно разделить на две группы. Первую составляют лаконичные замечания (одна—две фразы, иногда — несколько слов), имеющие уточняющий, конкретизирующий характер. Вторую — развернутые фрагменты, представляющие законченные сцены, характеристики или описания. И те и другие свидетельствуют о высоком художественном мастерстве автора Казанской истории, о его стремлении не просто передать сумму фактов, но занимательно рассказать об исторических событиях, очевидцем которых он был, используя достижения разных жанров письменной литературы и образы устного народного творчества. Как соединялись в тексте Казанской истории эти разнообразные художественные традиции? Ответ на этот вопрос может дать только целостное исследование всего текста Казанской истории.

А.С. Демин выделил следующие возможные причины этого явления:

Во-вторых, может быть названа причина идеологическая: Казань — один из самых богатых трофеев Ивана Грозного, следовало показать, что это завоевание — особенное, здесь есть чем гордиться;

Нужна помощь в написании сочинение?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Нужна помощь в написании сочинение?

Ну а имя Меркатора известно всем, кто в достаточной мере усвоил основы физической географии в школе. Этот наиболее передовой в мире своего времени географ и картограф считается первооткрывателем способов достоверного отражения поверхности Земли на картах. Способы эти применяются и поныне. К тому же Меркатор – составитель точнейшей для своего времени и весьма подробной карты мира, в том числе и навигационной. Путешественники, миссионеры, разведчики, военные и моряки, пользуясь картами Меркатора, можно сказать, доверяли им свои жизни. Притом карты Меркатора пользовались не то что спросом, а огромной популярностью среди всей этой серьезной публики, многократно пересекавшей вдоль и поперек большую часть света. Соответственно, карте Меркатора можем доверять и мы.

Также обратим внимание на результат труда географов и специалистов-картографов мощной и развитой державы того времени – Британской империи. И тут мы можем убедиться, что и на англиийской карте издания 1626 г. среди прочих стран указана также и страна Татария (см. приложение 2).

Дело в том, что подобные карты изготавливались в первую очередь именно для практического применения – в дальних путешествиях, в военных походах, в деловых и служебных поездках, да при подготовке важных внешнеполитических решений. Изготавливались эти карты для миссионеров, послов, купцов, мореходов, для крупных политиков и военачальников, а также для разведчиков – в самом широком смысле этого слова.

Так что пользователи подобных географических карт были весьма серьезными людьми и шуток-выдумок идеологов-пропагандистов не поняли бы, если бы эти пропагандисты взялись рисовать им карты в соответствии со своими сочинениями. Таким образом, как изготовителей, так и пользователей подобных географических карт, понятное дело, интересовали только достоверные факты и сведения.

Ну, вот теперь вернемся к английской карте 1626 года издания (приложение 2), да иногда будем сопоставлять ее с картой Меркатора (приложение 7) – для большей объективности. Карты эти изготавливались примерно в одно время, но географами и картографами разных стран, независимо друг от друга, можно даже сказать, конкурентами. Отметим, что Меркатор жил и работал в то время в Германии (вернее, в Священной Римской империи – могущественной державе тех времен).

Итак, на английской карте мы видим разные страны, которые были известны англичанам, уже хорошо знавшим обитаемый мир своего времени. На восток от реки Оки на карте англичан указана одна из крупнейших стран мира того времени – Татария. Страна эта начинается от Оки, включая эту реку в нижнем ее течении, и простирается далеко на восток, до Урала, Сибири и далее. Отметим также, что границы Татарии на английской карте, особенно западные, совпадают с границами Татарии на карте Меркатора. Вокруг английской карты имеются и рисунки – это изображения представителей народов тех стран, которые указаны на карте. Среди них есть изображения армянки, араба, китайца. В правом нижнем углу – изображение татарина[60].

Также следует сказать, что Татария на картах Меркатора и британцев включает в себя и те территории, на которых, согласно сведениям католического миссионера-разведчика Юлиана и итальянского купца и путешественника Марко Поло (XIII век), издревле проживали татары (см. приложение 11).

Таких карт, изготовленных профессионалами-картографами, с указанием страны Татарии (или Великой Татарии) сохранилось множество. Притом изготавливались они в разные времена и картографами разных стран и народов. Просто эти карты от нас долго скрывали официальные историки – как романовские, так и советские.

А скрывали от нас эти карты именно потому, что они, как видим, полностью опровергают все утверждения курса официальной романовской истории о роли татар и остальных наших соотечественников в истории Евразии, и в особенности относительно периода истории Отечества, рассматриваемого в данной главе.

Так что, если рассуждать здраво и объективно, выходит, что на приведенных здесь картах английские и германские картографы указывали именно достоверные сведения. Так как они эти карты изготавливали для своих – для послов, разведчиков, военачальников и купцов, мореходов, для высшего руководства своей страны, наконец.

Впрочем, и Меркатор, который был подданным Священной Римской империи, мощнейшего католического государства того времени, был заинтересован в том, чтобы его карты были достоверными. Ведь как Меркатор, так и его конкуренты – английские картографы – изготавливали свои карты отнюдь не для пропаганды, а для применения по прямому назначению.

Эти карты изготовил знаменитый французский картограф, академик Гийом Делиль в 1700 и 1706 годах (Французская Академия наук). Жил Гийом Делиль в 1675–1726 гг., его заказчиками были многие крупнейшие державы того времени, вернее, их правительства. Так что мы можем быть уверены в достоверности карт Гийома Делиля.

Посмотрим еще одну карту Гийома Делиля, 1706 г. издания. Это карта Московии (Руси Московской) и европейской части граничащей с ней Татарии Московской (см. приложение 12). Приводим здесь только фрагменты, так как сама карта весьма обширная и очень подробная. Сразу отметим, что граница между Татарией и Русью Московской на карте Гийома проходит от Волги (на юг) по левому берегу Оки, километров 40–50 западнее этой реки, что хорошо видно на увеличенном фрагменте карты (см. также приложения 4 и 13). В районе г. Касимова граница Татарии поворачивает на юго-восток и идет по Цне – это река между Рязанским княжеством и Татарией. Затем граница Татарии идет по Дону.

Так что известный точностью своих карт географ и его помощники, да и те, кто предоставлял им многие сведения, никак не могли указывать несуществующие в то время царства – то есть самостоятельные государства, ликвидированные за полтора столетия до того. Это было бы подобно тому, как если бы картографы той же романовской России, да и других европейских государств, указывали на картах начала XX века, например, Крымское ханство, завоеванное и ликвидированное романовским правительством в конце XVIII века. Но такового не было, никто не указывал Крымское ханство на картах в XX веке. Указывали в то время то, что и было в действительности на территории бывшего Крымского ханства – Таврическую губернию Российской империи.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

2.3. Странности общепринятой версии истории царствования Ивана Грозного

История Исчезнувшей библиотеки Ивана Грозного

История Исчезнувшей библиотеки Ивана Грозного Нетрудно понять, почему легенда заслужила большее уважение, чем история. Легенду творит вся деревня – книгу пишет одинокий сумасшедший. Гилберт

10. Продолжение истории Есфири в XVII веке Великая Смута в русской истории

2. Краткое напоминание об истории Ивана III Грозного = Ивана IV Грозного

2. Краткое напоминание об истории Ивана III Грозного = Ивана IV Грозного Мы неоднократно говорили о царе-хане Иване IV Грозном. Считается, что он правил в 1547–1584 годах, то есть был на престоле 37 лет. В то же время началом его правления вполне можно считать 1533 год, когда он был

Глава 17 ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ ПОБЕДА

Глава 17 ОКОНЧАТЕЛЬНАЯ ПОБЕДА Тель-эль-Амарна, 1342 год до н. э.Со смертью Ая все напоминания об Эхнатоне постепенно исчезают. Как будто гигантская рука смела с шахматной доски Египта все блистательные фигуры его времени. Остался лишь пресмыкающийся Хармхаб, празднующий

Тема 4. России в эпоху правления Ивана Грозного

Тема 4. России в эпоху правления Ивана Грозного 4.1. Начало правления Ивана IV. Реформы Избранной рады (1548/9–1560) Наследником скончавшегося в 1533 г. Василия III стал его трехлетний сын Иван IV (1533–1584). Фактически за ребенка правила мать – Елена Глинская. Короткое регентство Елены

20. Непокорный митрополит Филипп Колычев, осудивший Ивана Грозного, отразился у Сервантеса как важный священник, осудивший Дон Кихота и Герцога (то есть Ивана Грозного)

20. Непокорный митрополит Филипп Колычев, осудивший Ивана Грозного, отразился у Сервантеса как важный священник, осудивший Дон Кихота и Герцога (то есть Ивана Грозного) 20.1. Что известно о митрополите Филиппе Колычеве и его борьбе с Грозным Напомним вкратце данные из нашей

Глава 5 Пришествие Батыя на Русь. Продолжение борьбы за галицкий стол и окончательная победа Данилы

Глава 5 Пришествие Батыя на Русь. Продолжение борьбы за галицкий стол и окончательная победа Данилы Михаил боялся не зря: в том же 1239 г. татары под предводительством хана Батыя, внука Чингисхана, опустошили Восточную Русь. Разобщенность русских князей была на руку

ЧЁТ И НЕЧЕТ. ИЗ ИСТОРИИ АСТРОЛОГИИ В РОССИИ ВРЕМЁН ИВАНА ГРОЗНОГО

ЧЁТ И НЕЧЕТ. ИЗ ИСТОРИИ АСТРОЛОГИИ В РОССИИ ВРЕМЁН ИВАНА ГРОЗНОГО Астрологическая литература функционировала в России допетровских времен на протяжении нескольких столетий: и при этом она не была, по мнению ряда историков астрономии, порождением пришлой европейской

3. Внешняя политика России в период правления Ивана Грозного

Казань – Котел золотое дно

О Казанском царстве

Глава 1

От начала Русской земли, как рассказывают русские люди и варвары, там, где стоит теперь город Казань, все то была единая Русская земля, продолжающаяся в длину до Нижнего Новгорода на восток, по обеим сторонам великой реки Волги, вниз же – до болгарских рубежей, до Камы-реки, а в ширину простирающаяся на север до Вятской и Пермской земель, а на юг – до половецких границ. И все это была держава и область Киевская и Владимирская.

За Камой же рекой жили в своей земле болгарские князья и варвары, держа в подчинении поганый черемисский народ, не знающий Бога, не имеющий никаких законов. И те и другие служили Русскому царству и дани давали до Батыева царя.

Об основании же Казанского царства – в какое время или как возникло оно – не нашел я в летописях русских, но немного видел в казанских. Много же и расспрашивал я искуснейших людей, русских сынов. Одни говорили так, другие иначе, ни один не зная истины.

За грехи мои случилось мне пленену быть иноверцами и сведену в Казань. И отдан я был в дар царю казанскому Сафа-Гирею. И взял меня к себе царь с любовью служить при дворе своем и назначил мне перед лицом его стоять. И был я удержан там, у него в плену, двадцать лет.

Во взятие же Казанское вышел из Казани на милость царя и великого князя. Он же меня обратил в Христову веру, и приобщил к Святой Церкви, и немного земли дал мне в удел, чтобы жил, служа ему. Живя же в Казани, часто и прилежно расспрашивал я царя, когда он бывал весел, и мудрых честнейших казанцев во время бесед их со мною – ибо царь сильно меня любил и вельможи его сверх меры берегли меня – и слышал много раз из уст самого царя и от его вельмож о походе Батыеве на Русь, и о взятии им великого города стольного Владимира, и о порабощении великих князей.

И о новом набеге на Русскую землю Саина, царя ордынского

Глава 6

По смерти царя Батыя, убитого венгерским королем Владиславом у стольного города Радина, вступил на царство другой царь, Саин по имени, первым принявший царство после Батыя. Наши же правители оплошали и поленились пойти к нему в Орду и заключить с ним мир. И поднялся царь Саин ордынский, чтобы идти на Русскую землю с темными своими силами. И пошел он, как и царь Батый, чтобы окончательно разорить ее за презрение к нему русских правителей.

Тогда пошли правители наши в Болгарскую землю навстречу царю и там встретили его и утолили его многочисленными великими дарами. И оставил царь Саин свое намерение разорить Русскую землю, и пожелал вблизи ее, на кочевище своем, откуда не пошел он на Русь, поставить город во славу имени своего, где бы останавливались и отдыхали его послы, каждый год ходящие на Русь за данью, и для учреждения в нем земской управы.

О первом начале Казанского царства, и о местных угодьях, и о змеином жилище

Глава 7

И, поискав, переходя с одного места на другое, нашел царь Саин на Волге, на самой окраине Русской земли, на этой стороне Камы-реки прекрасное место, одним концом прилежащее к Болгарской земле, а другим концом – к Вятке и к Перми, богатое пастбищами для скота и пчелами, родящее всевозможные злаки и изобилующее плодами, полное зверей, рыбы и всякого житейского добра, – да не найти другого такого места нигде на всей нашей Русской земле по красоте и богатству, с такими же угодьями, и не знаю, найдется ли и в чужих землях. И очень за это полюбил его царь Саин.

И рассказывают многие так: место это, что хорошо известно всем жителям той земли, с давних пор было змеиным гнездом. Жили же здесь, в гнезде, разные змеи, и был среди них один змей, огромный и страшный, с двумя головами: одна голова змеиная, а другая – воловья. Одной головой он пожирал людей, и зверей, и скот, а другою головою ел траву. А иные змеи разного вида лежали возле него и жили вместе с ним. Из-за свиста змеиного и смрада не могли жить вблизи места того люди и, если кому-либо поблизости от него лежал путь, обходили его стороной, идя другой дорогой.

И собрал чародей волшебством и чародейством своим всех живущих в месте том змей – от малых до великих – вокруг большого змея в одну громадную кучу и провел вокруг них черту, чтобы не вылезла за нее ни одна змея. И бесовским действом всех умертвил. И обложил их со всех сторон сеном, и тростником, и деревом, и сухим лозняком, поливая все это серой и смолой, и поджег их, и спалил огнем.

И загорелись все змеи, большие и малые, так что распространился от этого сильный смрад змеиный по всей той земле, предвещая грядущее зло от окаянного царя мерзкую тину проклятой его сарацинской веры. Многие же воины его, находившиеся вблизи этого места, от сильного змеиного смрада умерли, и кони и верблюды его многие пали.

И очистив таким образом место это, поставил царь Саин там город Казань, и никто из правителей наших не посмел ему помешать или возразить.

И стоит город Казань и поныне, всеми русскими людьми видимый и знаемый; кто не бывал там, наслышаны о нем. … Этим царем Саином и была впервые основана Казань, и стали называть ее юрт Саинов. И любил его царь, и часто сам жил в нем, приходя из стольного своего города Сарая. И оставил он после себя в новом юрте царя от колена своего и при нем своих князей.

После того же царя Саина многие цари-кровопийцы, губители Русской земли, сменяя друг друга, царствовали в Казани многие годы.

О воцарении великого князя Ивана Васильевича.

и о том, что узнал он о Казанском царстве

Глава 22

Когда же вырос великий князь Иван и пришел в великий разум, принял он после смерти отца своего всю власть великого Русского царства Московского, и воцарился, и был поставлен на царство великим поставлением царским в год 7055 (1547), января в 16 день. И узнал царь и великий князь Иван Васильевич, что издавна стоит на Русской его земле сарацинское царство Казань, а по-русски – Котел золотое дно, и что приносит оно большие несчастья и беды пограничным русским землям, и о том, как отец его и прадед воевали с казанцами и как не смогли они окончательно покорить Казань.

И много лет простояла Казань – около трехсот лет – от основания Казани царем Саином…

Доказать правдивость автора она не взялась, ибо это ей, пожалуй, и не нужно было. А доказательство того, что автор лгал и писал это для убедительности своих вымыслов и ухищрений, можно и должно, что мы и увидим в дальнейшем изложении. Пока отметим только одно обстоятельство.

Спрашивается, может ли 60-летний старик достичь такого, можно сказать, непревзойденного уровня развития в области художественной литературы и искусства после 20-летней жизни в мусульманском плену? По-моему, такое невозможно, тем более для того времени. …

Откуда взял автор дату основания Казани – 1177 год? По этому поводу, кажется, никто еще ничего не писал.

Я думаю, может быть, эта дата образования и выделения Казанского эмирата (княжества) в составе Булгарского царства. … феодальное раздробление в нем началось до монгольских завоеваний. А может быть, автор произвольно взял дату начала летописания.

Наш словарик

САИН ОРДЫНСКИЙ – личность легендарная. В исторической литературе утверждается, что хана с таким именем в Золотой Орде не было. На самом деле после Батыя правителем Улуса Джучи (Золотой Орды) был хан Берке (ок. 1209-1266), младший брат Батыя, который в 1256 году убил сына Батыя Сартака и на следующий год занял ханский престол. Именно он принял ислам и способствовал его распространению в Орде. Он позволил основать в городе Сарай православную епархию (1261).

УЛУ-МУХАММЕД (около 1405-1445). Хан Золотой Орды (1419-1437, с перерывами), основатель Казанского ханства. Сын Джалал-ад-Дина, внук Тохтамыша. Совершил ряд походов на Русь. Предположительно убит в Казани в результате заговора. После 1445 года имя Улу-Мухаммеда в русских источниках не упоминалось до начала 1990-х годов. (Ле Пти фюте – Татарстан. – М., 2000)

МАХМУД (Махмутек) (?-1467), казанский хан (с 1445). Старший сын Улуг-Мухаммада. Участвовал совместно с отцом в походах против Русского государства. В 1445 году под Суздалем разгромил русские войска и наложил дань на Русское государство. После смерти отца захватил власть в Казанском ханстве. Проводил активную внешнюю политику. В 1446, 1448 годах совершил походы против Русского государства, добивался уплаты дани, наложенной в 1445 году. (Татарский энциклопедический словарь. – Казань, 1999).

Читайте также: