Голландский писатель эдуард деккер печатался под псевдонимом мультатули егэ сочинение

Обновлено: 05.07.2024

Я согласился с ним и подумал, что этот эпиграф подходил бы и для книги о писательском труде.

Писатели не могут ни на минуту сдаться перед невзгодами и отступить перед преградами. Что бы ни случилось, они должны непрерывно делать свое дело, завещанное им предшественниками и доверенное современниками. Недаром Салтыков-Щедрин говорил, что если хоть на минуту замолкнет литература, то это будет равносильно смерти народа.

Человека никогда не призывают к ремесленничеству. Призывают его только к выполнению долга и трудной задачи.

Что же понуждает писателя к его подчас мучительному, но прекрасному труду?

Прежде всего – зов собственного сердца. Голос совести и вера в будущее не позволяют подлинному писателю прожить на земле, как пустоцвет, и не передать людям с полной щедростью всего огромного разнообразия мыслей и чувств, наполняющих его самого.

Тот не писатель, кто не прибавил к зрению человека хотя бы немного зоркости.

Писателем человек становится не только по зову сердца. Голос сердца чаще всего мы слышим в юности, когда ничто еще не приглушило и не растрепало по клочкам свежий мир наших чувств.

Но приходят годы возмужалости – мы явственно слышим, кроме призывного голоса собственного сердца, новый мощный зов – зов своего времени и своего народа, зов человечности.

По велению призвания, во имя своего внутреннего побуждения человек может совершать чудеса и выносить тягчайшие испытания.

С редким мужеством и упорством он пытался взорвать изнутри вековую практику порабощения яванцев голландскими властями и негоциантами.

Он всегда выступал в защиту яванцев и не давал их в обиду. Он жестоко карал взяточников. Он насмехался над вице-королем и его приближенными, – конечно, добрыми христианами, – ссылаясь в объяснение своих поступков на учение Христа о любви к ближнему. Ему ничего нельзя было возразить. Но его можно было уничтожить.

Он разоблачил военную гнусность, придуманную голландскими генералами.

Яванцы очень чистоплотны и не выносят грязи. На этом их свойстве и был построен расчет голландцев.

Солдатам приказали забрасывать яванцев во время атак человеческим калом. И яванцы, встречавшие, не дрогнув, ожесточенный ружейный огонь, не выдерживали этого вида войны и отступали.

Мультатули был смещен и отправлен в Европу.

Несколько лет он добивался от голландского парламента справедливости для яванцев. Он всюду говорил об этом. Он писал петиции министрам и королю.

Но тщетно. Его выслушивали неохотно и торопливо. Вскоре его объявили опасным чудаком, даже сумасшедшим. Он нигде не мог найти работы. Семья его голодала.

Отдельные главы книги напоминают то горький крик человека, схватившегося за голову при виде чудовищной несправедливости, то едкие и остроумные притчи-памфлеты, то нежные утешения любимым людям, окрашенные печальным юмором, то последние попытки воскресить наивную веру своего детства.

Он уехал из Голландии, надеясь заработать на кусок хлеба на стороне. Жена осталась с детьми в Амстердаме – у него не было лишней копейки, чтобы взять их с собой.

Он нищенствовал по городам Европы и писал, писал непрерывно, этот неудобный для благоприличного общества, насмешливый и замученный человек. Он почти не получал писем от жены, потому что у нее не хватало денег даже на марки.

Он думал о ней и о детях, особенно о маленьком мальчике с синими глазами. Он боялся, что этот маленький мальчик разучится доверчиво улыбаться людям, и умолял взрослых не вызывать у него преждевременных слез.

Книги Мультатули никто не хотел издавать.

Но вот наконец свершилось! Крупное издательство согласилось купить его рукописи, но с условием, что он нигде больше не будет их издавать.

Измученный Мультатули согласился. Он вернулся на родину. Ему даже дали немного денег. Но рукописи купили просто для того, чтобы обезоружить этого человека. Рукописи были изданы в таком количестве экземпляров и по такой недоступной цене, что это было равносильно их уничтожению. Голландские купцы и власти не могли чувствовать себя спокойно, пока эта пороховая бочка была не у них в руках.

Мультатули умер, так и не дождавшись справедливости. А он мог бы написать еще много превосходных книг, – тех, о каких принято говорить, что они написаны не чернилами, а кровью сердца.

Такова была жизнь человека, слившего воедино два великих призвания.

По неистовой преданности своему делу у Мультатули был собрат, тоже голландец и его современник, – художник Винсент Ван-Гог.

Дело художника – рождать радость. И он создавал ее теми средствами, какими владел лучше всего, – красками.

На своих холстах он преобразил землю. Он как бы промыл ее чудотворной водой, и она осветилась красками такой яркости и густоты, что каждое старое дерево превратилось в произведение скульптуры, а каждое клеверное поле – в солнечный свет, воплощенный во множестве скромных цветочных венчиков.

Он остановил своей волей непрерывную смену красок, чтобы мы могли проникнуться их красотой.

Разве можно утверждать после этого, что Ван-Гог был равнодушен к человеку? Он подарил ему лучшее, чем обладал, – свою способность жить на земле, сияющей всеми возможными цветами и всеми их тончайшими переливами.

На столе в классе стояли залитые сургучом бутылки с желтоватой водой.

Бутылок было много. Но сколько мы ни разглядывали эту воду, во всех бутылках она была одинаково жёлтая и скучная на вид.

Мы приставали к учителю географии Черпунову, чтобы он разрешил нам попробовать воду из Мёртвого моря. Нам хотелось узнать, действительно ли она такая солёная. Но пробовать воду Черпунов не позволял.

Старшеклассники рассказывали, что на квартире у Черпунова устроен небольшой географический музей, но старик к себе никого не пускает. Там были будто бы чучела колибри, коллекция бабочек, телескоп и даже самородок золота.

Наслушавшись об этом музее, я начал собирать свой музей. Он был, конечно, небогатый, но расцветал в моём воображении как царство удивительных вещей. Разнообразные истории были связаны с каждой вещью — будь то пуговица румынского солдата или засушенный жук-богомол.

Однажды я встретил Черпунова в Ботаническом саду.

— Пойди сюда! — подозвал меня Черпунов и протянул толстую руку. — Садись, рассказывай. Ты, говорят, собрал маленький музей. Что же у тебя есть?

Я робко перечислил свои незамысловатые ценности. Черпунов усмехнулся.

— Похвально! — сказал он. — Приходи ко мне в воскресенье утром.

Посмотришь мой музей.

В воскресенье я надел новенький гимназический костюм и пошёл к Черпунову.

Была поздняя осень, но сирень ещё не пожелтела. С листьев стекал туман. Внизу на Днепре трубили пароходы. Я поднялся на крыльцо и потянул рукоятку звонка. Внутри флигеля пропел колокольчик. Встречать меня вышел сам Черпунов.

Чудеса начались уже в передней. В овальном зеркале отражался красный от смущения маленький гимназист, пытавшийся расстегнуть озябшими пальцами шинель. Я не сразу понял, что этот гимназист — я сам. Я расстёгивал пуговицы и смотрел на раму от зеркала.

Это была не рама, а венок из стеклянных, бледно окрашенных листьев, цветов и гроздьев винограда.

— Венецианское стекло, — сказал Черпунов. — Посмотри поближе. Можешь даже потрогать.

Я осторожно прикоснулся к стеклянной розе. Стекло было матовое, будто присыпанное пудрой. В полоске света, падавшей из соседней комнаты, оно просвечивало красноватым огнём.

— Совсем как рахат-лукум, — заметил я.

Черпунов показал мне на портрет на стене. Он изображал бородатого человека с измождённым лицом.

— Ну, на сегодня довольно, — сказал Черпунов. — Ты устал. Можешь приходить ко мне по воскресеньям.

В следующее воскресенье я не пошёл к учителю, потому что среди недели он заболел и перестал ходить в гимназию.

Совсем скоро учитель умер.

Когда я был уже в старшем классе, преподаватель психологии, говоря нам о плодотворной силе воображения, неожиданно спросил:

— Вы помните Черпунова с его водой из разных рек и морей?

— Ну как же! — ответили мы. — Великолепно помним.

— Так вот, могу вам сообщить, что в бутылках была самая обыкновенная водопроводная вода. Вы спросите, зачем Черпунов вас обманывал? Он справедливо полагал, что таким путем даёт толчок развитию вашего воображения. Черпунов очень ценил его. (бб)Несколько раз он упоминал при мне, что человек отличается от животного способностью к воображению. Воображение создало искусство. Оно раздвинуло границы мира и сознания и сообщило жизни то свойство, что мы называем поэзией.

(По К. Г. Паустовскому*)
Константин Георгиевич Паустовский (1892-1968) — известный русский писатель, классик отечественной литературы.

Позиция автора в данном тексте такова: любовь учителя к предмету, его увлечённость и стремление заинтересовать детей, разбудить их воображение помогает в формировании личности ученика, его интересов и увлечений.

Таким образом, талант учителя – это не просто талант, а энергия, которая заставляет учеников развиваться, постигать новое и неизведанное.

Приём работ окончен. Сочинения приняты на проверку.

НОВЫЙ ТЕКСТ (ЦЫБУЛЬКО, ВАРИАНТ 4)

Воображение создало искусство. Оно раздвинуло границы мира и сознания и сообщило жизни то свойство, что мы называем поэзией.
(По К. Г. Паустовскому*)
Константин Георгиевич Паустовский (1892-1968) — известный русский писатель, классик
отечественной литературы.

После шипящих пишется О в словах: анчоусы, артишок, банджо, боржоми, джокер, джонка, джоуль, жокей, жонглёр, жом, жор, жох, изжога, каприччо , капюшон, корнишоны, крыжовник, крюшон, лечо, мачо, мажор, мажордом, обжора, пончо, прожорливый, ранчо, трещотка, трущобы, харчо, чащоба, чокаться, чокнутый, чопорный, чохом, шов, шовинизм, шок, шоколад, шомпол, шорох, шорты, шоры, шорник, шоссе, шотландец, шофёр.

— Главная — Сочинение ЕГЭ

Вы верно сформулировали проблему и позицию автора, прокомментировали проблему и выразили своё отношение к авторской позиции.
Обратите внимание на следующие ошибки и недочёты.
К8 - 2б.

. пример про бедных женщин, которые многое перенесли на войне (ЗПТ) дополняет второй

К.Паустовский вспоминает об одном раненом австрийце, которого он встретил в Лефортове в вагоне

Неудачное использование обоих местоимений в придаточной части, ведущее к неоднозначному прочтению предложения.

Во-первых, недочёт в использовании союзного слова "где": пытаясь избежать повтора местоимения "который", Вы строите предложение, в котором неудачно использованы однородные придаточные. Во - вторых, создается впечатление, что они зависят не от одной главной части, а друг от друга, само предложение кажется незавершенным.

Первый пример про бедных женщин, которые многое перенесли на войне дополняет второй пример про умирающего австрийца. Это помогает лучше понять весь ужас войны.

Неудачное использование указательного местоимения "это". Становится неясно, что "помогает лучше понять весь ужас войны": примеры или их содержание - "бедные женщины" и "умирающий австриец".
К 10 - 2б

Правильно сказать так: разлучает родителей и детей.

Далее К.Паустовский вспоминает об одном раненом австрийце, которого он встретил в Лефортове в вагоне. Умирающий австриец пытался сказать автору.

Перепутаны автор и рассказчик.

При написании сочинений внимательнее относитесь к слову. Больше читайте. Ваша речь будет правильнее и выразительнее.

Содержание

Семья и образование

Доуэс Деккер посетил Латинская школа в Singel, предшественник настоящего Гимназия Варлея. [3] Его отец хотел, чтобы он стал министром, но он бросил школу после трех лет без ученой степени. [3] [6] Затем он какое-то время работал клерком в текстильной фирме. [7]

Карьера в голландской Ост-Индии

Натал, Суматра

В 1838 году он отправился на одном из кораблей своего отца в Батавию (ныне Джакарта) в Голландская Ост-Индия, где в течение следующих двух десятилетий он занимал ряд колониальных государственных постов. [1] [2] [3] Первоначально работала в общей бухгалтерии, [3] в последующие годы его повысили до административного служащего, хотя финансовую работу он не любил. [3]

В 1842 году он был назначен контролером неспокойного района г. Натал, Северная Суматра, Голландская Ост-Индия (теперь часть Индонезия). [8] Финансовые нарушения и дефицит средств - по крайней мере, некоторые из которых относятся к периоду до его пребывания в должности - привели к серьезному выговору со стороны губернатора Суматрагенерал Андреас Виктор Михилс, и на временную приостановку. [8] Обиженный, он написал пьесу о мести De Oneerbare (Бесчестный человек), позже опубликованный как De bruid daarboven (Невеста наверху). Позже он включит версию этого эпизода в свой сатирический роман. Макс Хавелаар.

Хотя позже было показано, что генерал был неправ в отношении выговора, сам Доувес Деккер признал, что он не очень подходит для административной работы. [8] Он раздражал своих коллег не только своими ошибками и опозданиями, но и тем, что не придерживался неписаных правил местной государственной службы. В конце концов, после возмещения дефицита из собственного кармана, он был отправлен в временный отпуск, а затем переведен в другое место. [8]

Менадо, Амбон и Лебак

Заняв несколько подчиненных государственных должностей в г. Нанкин в Династия Цин Китай и Purworedjo в Ява под колониальным правлением (теперь часть Индонезия), Доувес Деккер был назначен секретарем резидента Menado в Noord Celebes (теперь тоже часть Индонезия) в 1848 году. Здесь его карьера восстановилась, по крайней мере частично потому, что Резидент, Рейнир Шериус, поделился своим сильным чувством честной игры по отношению к коренному населению. После своего отъезда в 1851 году Шериус рекомендовал Дауэса Деккера в качестве своего преемника. Правительство решило иначе; Мультатули снова накопил дефицит официальных средств, а также накопил частные долги - ситуация, которая вызвала подозрения в финансовых нарушениях, но так и не была прояснена. Тем не менее, в конце 1851 г. он был продвинут по административной лестнице и был отправлен в Амбон в качестве помощника резидента.

Через несколько месяцев он по состоянию здоровья уехал в отпуск в Нидерланды. С 1852 года по май 1855 года он был в Голландии, где много играл и накопил больше долгов. Несмотря на его более поздний успех в качестве писателя, кредиторы преследовали его большую часть своей взрослой жизни.

В 1857 году он был назначен помощником резидента Lebak, в Бантам-Кидоэль область Явы (ныне Бантен провинция Индонезии). [2] К этому времени, однако, он начал открыто протестовать против злоупотреблений голландской колониальной системы, и ему пригрозили увольнением. Вместо этого он отказался от своего назначения и вернулся в Нидерланды. [2]

Писательская карьера

Доуес Деккер был принят в 1854 г. Масон ложа "Конкордия Винчит Анимос". [10] Главой этой ложи был W.J.C. ван Хасселт. Мультатули послал свою рукопись Макса Хавелаара Ван Хасселту, а Ван Хасселт отправил эту рукопись другому масону, Якоб ван Леннеп.

Хотя друг и соратник Дауэса Деккера Якоб ван Леннеп позаботились о том, чтобы идентифицируемые географические названия были изменены перед публикацией, книга по-прежнему вызвала огромные споры. [12] Апологеты колониализма обвинили Мультатули в преувеличении, и его безуспешно заставляли отозвать подстрекательскую книгу. [12] Критики утверждали, что в нем нет литературных достоинств; тем не менее, Макс Хавелаар читали по всей Европе. [9] Поэт и критик Карел Восмаер оказался союзником, издав книгу (Сеятель, 1874), восхваляющий Мультатули. [13]

Мультатули продолжал плодотворно писать. Его вторая книга с ошибочным названием, Миннебривен (Любовные письма, 1861), на самом деле является очередной едкой сатирой, на этот раз в форме фиктивной переписки. [1] В следующем году он начал публиковать широкий спектр различных сочинений в серии унифицированных томов, называемых Ideën (Идеи), семь из которых появились между 1862 и 1877 годами. [2] Его полуавтобиографический роман Woutertje Pieterse (Маленький Уолтер Питерс) был впервые напечатан в Идеи серии. [2]

Мультатули несколько раз пытался писать для сцены. Одна из его пьес, Форстеншкола (Школа князей, опубликованный в 1872 г. в четвертом томе Ideën), выражает свои нонконформистские взгляды на политику, общество и религию. Из-за боязни обидеть голландского короля прошло три года, прежде чем спектакль был поставлен в первый раз. Премьера и последующие гастроли прошли с большим успехом, став одним из самых ярких моментов в писательской карьере Мультатули.

Мультатули довольно внезапно перестал писать в 1877 году. Около десяти лет назад он переехал в Германию, где поселился в городке Ingelheim am Rhein около Майнц. [2] [12]

Браки

Мультатули женился на Эвердине Хубертина ван Вейнберген 10 апреля 1846 года. У них было двое детей: сын Эду (1854 года рождения) и дочь Нонни (1857 года рождения). Отношения Мультатули с Эду оставались сложными на протяжении всей его жизни.

Мультатули в конце концов расстался со своей женой, во многом из-за его игровой зависимости и связанных с этим финансовых проблем. [12] Она умерла в 1874 году, и Мультатули вскоре после этого женился на женщине по имени Мария Хамминк Шепель. [12]

Наследие

В июне 2002 г. Maatschappij der Nederlandse Letterkunde (Общество голландской литературы) провозгласило Мультатули самым важным голландским писателем всех времен. [15]

Ежегодный Премия Мультатулив его честь названа голландская литературная премия. Литературная премия Woutertje Pieterse Prijs назван в честь персонажа Woutertje Pieterse в Мультатули De geschiedenis van Woutertje Pieterse.

Музей Мультатули расположен в Амстердаме по адресу Korsjespoortsteeg 20, где родился Эдуард Доувес Деккер.

Список используемой литературы

Произведения, появившиеся при жизни Мультатули

Посмертные публикации

1887 - Onafgewerkte blaadjes (Незаконченные страницы)
1888–1889 - Multatuli, Verzamelde Werken Eerste naar tijdorde gerangschikte uitgave bezorgd door zijne weduwe (Собрание сочинений Мультатули; первое издание, отобранное и организованное его вдовой)
1890 - De geschiedenis van Woutertje Pieterse. Uit zijn Ideen verzameld door zijne Weduwe (История Вотертье Питерсе, из его идей, собранных его вдовой)
1890–1896 - Brieven van Multatuli. Bijdragen Tot de Kennis van Zijn Leven. Gerangschikt en toegelicht door M. Douwes Dekker geb. Хамминк Шепель, (Письма Мультатули; Вклад в познание его жизни, ранжированный и объясненный М. Доуес Деккер, урожденный Хамминк Шепель)
1891 - Алейд. Twee fragmenten uit een onafgewerkt blyspel (Алейд: Два отрывка из неоконченной комедии) (пьеса)
1919 - Bloemlezing uit Multatuli's werken (Антология произведений Мультатули )
1937 - Блюмлезинг (verzameld en ingeleid door Julius Pée) (Антология)
1950–1995 - Волледиге Веркен ван Мультатули (Полное собрание сочинений Мультатули)
1955 - Barbertje moet hangen, Verhalen, parabelen, aforismen (Barbertje Must Hang: рассказы, притчи, афоризмы)

Смотрите также

использованная литература

Источники

В эту статью включен текст из публикации, которая сейчас находится в всеобщее достояние: Чисхолм, Хью, изд. (1911). "Деккер, Эдвард Доуэ". Британская энциклопедия. 7 (11-е изд.). Издательство Кембриджского университета. п. 938.

Читайте также: