Дух бунтарства в ранней лирике маяковского сочинение
Обновлено: 18.04.2024
Вам ли любящим баб до блюда,
Жизнь отдавать в угоду?!
Я лучше в баре буду подавать ананасную воду!
А если сегодня мне, грубому гунну, кривляться перед вами не захочется — и вот я захохочу и радостно плюну, плюну в лицо вам.
Я — бесценных слов транжир и мот.
В дряхлую спину хохочут и ржут канделябры.
Меня сейчас узнать не могли бы:
Что может хотеться этакой глыбе?
А глыбе многое хочется!
Но герой-бунтарь неудержимо идет дальше, и от любви незаметно лирический герой переходит к теме искусства. В бесчеловечном обществе оно антинародно, существует само для себя:
Мы сами творцы в горящем гимне —
Шуме фабрики и лаборатории…
Гвоздей у меня в сапоге Кошмарней, чем фантазия у Гете!
В третьей части поэмы В. В. Маяковского говорит об отрицании всего строя жизни, бесчеловечного и жестокого. Темы двух частей и поворачивает новыми гранями:
А из сигарного дыма ликерной рюмкой
вытягивалось пропитое лицо Севера.
Как вы смеете называться поэтом и, серенький, чирикать, как перепел.
которые влюбленностью мокли, от которых
в столетья слеза лилась, уйду я,
вставлю в широко растопыренный глаз.
Гром из-за тучи, зверея, вылез, громадные ноздри задорно высморкал, и небье лицо секунду кривлялось суровой гримасой железного Бисмарка.
.. .Это опять расстрелять мятежников грядет генерал Галифе!
Пирует Мамаем, задом на город насев.
Эту ночь глазами не проломаем, черную, как Азеф!
Я думал — ты всесильный божище, а ты недоучка, крохотный божик…
Меня не остановите.
Вру я, вправе ли,
но я могу быть спокойней.
звезды опять обезглавили и небо окровавили бойней!
Со всех необъятных российский нив, с первого дня советского рождения, стеклись они,
наскоро оперенья переменив, и засели во все учреждения.
В. В. Маяковский — поэт-бунтарь рвался в будущее, может быть, слишком торопясь разорвать связь с прошлым.
Таков и его герой-бунтарь. Лирический герой Маяковского нетерпелив:
Это гражданин, который служит Своему времени, народу, помогает делать жизнь и людей лучше, который идет впереди и ведет за собой.
…сидят людей половины… от страшной картины свихнулся разум.
Они на двух заседаниях сразу.
заседаний на двадцать надо поспеть нам.
Поневоле приходится раздвояться.
До пояса здесь, а остальные там.
Современность, актуальность, необходимость — это отличительная черта поэта Маяковского, его особенность и индивидуальность. Огонь творчества Владимира Маяковского поистине неугасим, потому что его творчество — подвиг величайшего бескорыстия.
чтоб подымать, и вести, и влечь,
дает ответы. Потому так масштабны традиции Маяковского не только в российской поэзии, но и в мировом литературном процессе XX в.
Рецензия
Сочинение полно и доказательно раскрывает тему. Целенаправленно отобран фактический материал, на основе которого показан образ героя-бунтаря в поэзии Владимира Маяковского. Сочинение говорит об интересе выпускницы к творчеству Маяковского, о понимании личности поэта и его героя-бунтаря. Вдумчиво оценен вклад поэта в мировой литературный процесс XX в.
Знание творчества Владимира Маяковского позволяет выпускнице удачно, различными способами вводить в сочинении цитаты. Работу отличает точность словоупотребления, свободное владение литературной речью.
Владимир Маяковский появился на поэтической арене в сложный, переломный для России период: атмосфера была накалена до предела, кровавая первая русская революция и вихрь мировой войны заставили людей усомниться во всех прежних идеалах и ценностях. Люди жаждали перемен и с надеждой смотрели в будущее. В искусстве, как в зеркале, отразились все сложные общественные процессы — в этом один из секретов популярности футуризма с его откровенным отрицанием традиционной культуры, эпатажем, почти религиозным, культом техники, современной индустрии и ее сверхчеловеческой мощи. Противоречия эпохи нашли предельно концентрированное отражение в творческой индивидуальности Владимира Маяковского, который вышел навстречу " настоящему" веку с удивительной искрой дерзости, юмора, иронии и одновременно с беззащитно обнаженным сердцем. Он стал первым в истории литературы свободолюбивым поэтом, который не был в оппозиции к властям, призывая от имени народа противоборствовать законам и предрассудкам, бросая вызов тем, кто несправедливо сделал себя хозяевами жизни. Напротив, он открыто заявил, что верой и правдой, каждой строкой своей хочет служить новой власти — власти советов, власти народа. Он видел "неизбежность крушения старья" и средствами искусства предвосхищал грядущий "мировой переворот" и рождение "нового человечества". "Рваться в завтра, вперед!" — девиз поэта.
"Мне плевать на то, что я поэт, — сказал он однажды в сердцах. — Я не поэт, а прежде всего посвятивший свое перо в услужение — заметьте, в услужение — сегодняшнему часу, настоящей действительности и проводнику ее — Советскому правительству и партии".
Новое время требовало новых форм. Все привычное, устоявшееся воспринималось поэтом, как и другими футуристами, как старое, отжившее, не соответствующее историческому моменту. Маяковский утвердил совершенно новое отношение как к самой поэзии, так и ко всем элементам стиха — к рифме, к ритму, к построению строки.
езда в незнакомое.
Это "незнакомое", непознанное и становится предметом осмысления в его творчестве. И вместо спокойной, "усыпляющей" и "укачивающей" поэзии возникает новая, беспокойная, взъерошенная и будоражащая поэзия революции. "Я люблю Пушкина! — утверждал поэт. — Наверное, больше всех вас люблю его. Может, я один действительно жалею, что его нет в живых! Когда у меня голос садится, когда устанешь до полного измордования, возьмешь на ночь "Полтаву" или "Медного всадника" — утром весь встанешь промытый, и глотка свежая. И хочется писать совсем по-новому. Понимаете? По-новому! А не переписывать, не повторять слова чужого дяди! Обновлять строку, слова выворачивать с корнем, подымать стих до уровня наших дней. А время у нас посерьезней, покрупней пушкинского. Вот за что я дерусь". И Маяковский неутомимо сражается за свою боевую, политическую поэзию. Он обращается со словом и словарем как смелый мастер, работающий со своим материалом по собственным лекалам. У поэзии Маяковского не только своеобразный язык образов и метафор, он также широко использует звуковые и ритмические возможности слова.
Поэт решительно и бесстрашно ломает привычные стихотворные формы. Напевную, мелодичную строку рвет на клочья.
Ритм стиха вольно меняет по требованию темы, а строки выстраивает так, чтобы они, как солдаты на плацу, "подменяли ногу" на ходу, чтобы "шаг" стиха соответствовал каждый раз, при любом повороте темы, новому смысловому строю.
Так, в стихотворении "Наш марш" отчетливо слышится бой барабанов и мерный шаг марширующих колонн:
Медленна лет арба.
Сердце наш барабан.
Маяковский вводит в свои стихи приемы ораторской речи. Его строка разбита на ступеньки, что облегчает чтецу-оратору произнесение стиха вслух. Но от такого членения строка не распадается. Ее крепко связывают в одну звуковую цепь изобретательно найденные созвучия внутри слов, повторяющиеся схожие слоги. Неожиданные, никем не употреблявшиеся ранее рифмы заканчивают строки, "подтянув подпруги" стиха. Но эти рифмы — не просто оригинальное обрамление четверостишия, а отточенное оружие поэта: "Рифма — бочка. Бочка с динамитом. Строчка — фитиль. Строка додымит, взрывается строчка, — и город на воздух строфою летит", "Целься рифмой и ритмом ярись!","Дрянцо хлещите рифм концом", — призывает поэт. Он убежден, что "самые важные слова в стихе — термины, названия, понятия, имена — должны быть обязательно зарифмованы, должны стоять в конце строчки ударными словами".
В стихах Маяковского представлены необычные составные многосложные рифмы: "Носки подарены —наскипидаренный", "Молоти стих — молодости", "За мед нам — пулеметным", "Оперяться — кооперация", "Карьер с Оки — курьерский". Такие рифмы легко запоминаются, а богатство ритмов придает стиху Маяковского особую энергию. Меняет Маяковский и словарь поэзии, ведь изысканное, хрупкое слово литературно-книжного обихода непригодно для речи поэта-трибуна, для марша, для лозунга. Поэт открывает доступ в поэзию словам разговорного стиля, иногда грубоватым и режущим слух, но полным жизни, свежести и силы. Маяковский убежден, что новое слово можно сказать только по-новому, поэтому у него так много необычных неологизмов. Он с неистощимой изобретательностью открывает новые, запоминающиеся созвучия, значительно расширяет запас рифмующихся слов, по праву считая себя поэтом-словотворцем, обогащающим литературный язык и помогающим народу выражать свои новые чувства и новые мысли. Но Маяковский не уставал подчеркивать, что не игра рифм и слов, и не блеск образов являются для него решающими в поэзии.
уесть покрупнее буржуя.
Маяковский в своем творчестве — бог, который создает свой поэтический мир независимо от того, понравится ли кому-нибудь его творение. Поэту все равно, что его нарочитая грубость может шокировать кого-то, он убежден, что поэту позволено все.
Так, например, дерзким вызовом и "пощечиной общественному вкусу" звучат строки из стихотворения "Нате!":
А если сегодня мне, грубому гунну,
Кривляться перед вами не захочется — и вот
Я захохочу и радостно плюну,
Плюну в лицо вам,
Я — бесценных слов транжир и мот.
Маяковскому свойственно абсолютно новое видение мира, он будто выворачивает его наизнанку. Привычное в его поэзии становится странным и причудливым, мертвое — живым и наоборот.
Поэт чрезвычайно любит контрасты. Красивое у него всегда соседствует с безобразным, высокое — с низким: "Проститутки, как святыню, меня понесут и покажут Богу в свое оправдание". Мертвые предметы в его поэзии оживают и становятся более одушевленными, чем живые.
Маяковский изменил не только поэзию, но и прежнее представление о ней, сознательно стал рупором идей и настроений эпохи. Стихотворения поэта — "оружие масс", он вывел поэзию из салонов на площади и заставил ее шагать вместе с демонстрантами.
Владимир Маяковский был твердо убежден в том, что людям. нужно новое искусство, что поэзия должна стать поэзией улицы, толпы, должна выражать ее гнев, ее любовь, ее отчаяние — настоящие, простые и сильные человеческие чувства:
Пока выкипячивают, рифмами пиликая,
из любвей и соловьев какое-то варево,
улица корчится безъязыкая —
ей нечем кричать и разговаривать.
Поэт подарил улице этот недостающий ей язык, позволил ей говорить, научил ее кричать о себе. Он сознательно принял идеи новой эпохи, потому что был уверен в их прогрессивности и гуманности, и считал, что своим пером он действенно участвует в революционном обновлении жизни, в очищении ее от грязи и мерзости.
Русской словесности Владимир Маяковский подарил новую индивидуальность поэта, преодолев, по мнению Б. Эйхенбаума, старое противоречие русской поэзии, обретя гармонию лирического и гражданского начал: "Маяковский вовсе не "гражданский" поэт в узком смысле слова: он создатель новой политической личности, нового поэтического "я", ведущего к Пушкину и Некрасову и снимающего их историческую противоположность, которая была положена в основу деления на "гражданскую" и "чистую" поэзию". Маяковский, в стихах которого бок о бок уживаются пафос и насмешка, оратория и частушка, здравица и проклятия, лирика и плакат, вывел за собой молодую поэзию Страны Советов на новые просторные пути. Его открытия восприняли и стали применять в своих стихах и другие поэты советской эпохи. Сам же Владимир Маяковский на протяжении всего творческого пути продолжал последовательно отстаивать свою дерзко-независимую позицию.
Бейте в площади бунтов топот! Выше, гордых голов гряда! Мы разливом второго потопа Перемоем миров города.
Радости пей, пой!
В жилах весна разлита.
Грудь наша — медь литавр.
Формирование личности Маяковского происходило под влиянием социальных процессов. Он всем своим существом ощущал все то, что происходило в стране народов России, борющихся за победу социализма. Эпоха революции сформировала особый, новаторский, бунтарский стиль его поэзии. В стихотворениях поэта мы не встретим спокойных лирических интонаций, пассивных рассуждений и отвлеченных тем. Высокий накал социальных столкновений отражается и в протесте самого Маяковского. И, естественно, этот протест он высказывает вслух — громко, четко, ритмично — в своих произведениях. Поэт не может молчать:
Голосует сердце — Я писать обязан По мандату долга.
Крушиться миру в черепе.
Отрицание современного мира приобретает у поэта характер разоблачения основ общественного устройства жизни.
Наскоро оперенья переменив,
И засели во все учрежденья.
Бюрократизм, ложь, лицемерие, низость, угодничество чиновников всегда были противны поэту.
Он на протяжении всего своего творчества выступал с резким протестом против жадности, ханжества, хамства, своими стихотворениями стараясь искоренить все это зло, выставить на всеобщее обозрение, обнажить, снять маски:
Грабят, режут — очень мило! Вор крадет с ворами вкупе.
Владимир Маяковский был также одним из тех, кто первым поднял голос протеста против империалистической войны.
Вонищу эту проклял, плюнул рифмами в лицо войне!
Не только слова, но и сам стиль поэта говорил о его бунтарских настроениях. Здесь и широкие обобщения, и необычайная масштабность, и гиперболизация образов, и сатира, и резкая контрастность поэтического языка.
Вся земля втянута в великую битву между добром и злом, между свободой и рабством, высокими устремлениями и низменными страстями. И эту битву Владимир Маяковский воспринимая всем своим сердцем, как вулканическое сотрясение собственной души и тела. Потому и не мог не писать о ней. И изо дня в день продолжал мечтать о мире и свободе для всех людей:
Для многих молодых поэтов футуризм стал не только новаторской поэзией, но и образом жизни. Издеваясь над старыми формами жизни, многие из них, в запале молодости, переходили рамки приличий. У футуристов считалось геройством эпатировать публику, устраивать скандалы на выступлениях. Для усиления эффекта они одевались вызывающе: желтые кофты и розовые пиджаки, цилиндры и смокинги, разрисованные лица и морковки в петлицах. Маяковский был признанным вожаком футуристов, с его высоким ростом и громким басом. Он намеренно раздражал публику, стремился поразить ее воображение, употребляя грубые и вульгарные слова, чего никогда не было в русской поэзии. Футуризм привлекал начинающего поэта невиданной свободой выражения мыслей, игровым началом, театральностью, что было характерным для русского искусства начала XX века.
Поэта не волнуют возможные обиды этой части населения, он выкрикивает наболевшее, то, что не дает жить и дышать:
А если мне, грубому гунну,
кривляться перед вами не захочется — и вот
я захочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я — бесценных слов транжир и мот.
3. Краткий анализ
История создания – написано произведение в 1914 году, в этот период поэт был влюблен в Марию Денисову, однако чувства его не получили ответа и были воплощены в стихах. Впервые оно было издано в 1915 году.
Тема поэмы – центральной можно назвать тему любви, однако к ней также добавляются тема поэта и толпы, нового искусства, отрицания господствующего строя и, наконец, отрицания Бога.
Композиция – поэма делится начасти, каждая из которых имеет собственную тему, причем если в первой части лирический герой ждет встречи со своей любовью, а после отрицает само это чувство, то в последней он обвиняет Бога в том, что тот не позаботился о человеке, не дал ему счастливой любви. Всего их четыре.
Жанр – поэма-тетраптих.
Стихотворный размер – свободный стих, в котором проявилось новаторство Маяковского как поэта.
История создания
Владимир Маяковский задумал свою поэму еще до знакомства с Марией Денисовой, первоначально она должна была называться “Тринадцатый апостол”. Но фактически история создания ее начинается во время поездки футуристов по России. Знакомство с красавицей, которая отказалась вступать с ним в близкие отношения, глубоко ранило Маяковского и в то же время дало ему большой творческий толчок: поэму, начатую в 1914 году, он закончил уже в июле 1915-го. В том же году произведение, уже под названием “Облако в штанах”, было опубликовано Осипом Бриком. Второе издание пришлось на 1916 года, и оба были сильно урезаны цензурой.
Поэма Маяковского интересна еще и тем, что, несмотря на наличие центральной темы, она многотемна, причем остальные можно проследить по главам.
Так, в первой главе лирический герой ждет свою возлюбленную (Маяковский никогда не скрывал, кому посвящено его произведение), причем ожидание это для него скорее мучительно, чем приятно. Он понимает, что надежды на ответное чувство нет, но все же готов выслушать слова Марии. Тема второй части – поэзия, которая, по мнению Маяковского, должна быть поэзией борьбы – но далеко не все произведения и творцы соответствуют этому образу. Третья часть – это отрицание всего государственного строя, который жесток и бесчеловечен. Здесь появляется образ тринадцатого апостола из первоначального названия поэмы – это человек, который противостоит хозяевам жизни.
Наконец, в четвертой части Маяковский снова возвращается к теме любви, которая на этот раз тесно связана с темой Бога – поэт не просто отрицает религию, он насмехается и над самим Создателем, который не подарил людям возможность счастливой любви. Лирический герой пытается донести свои чувства до возлюбленной – но остается с окровавленным сердцем.
Произведение состоит из четырех частей. Четырехчастная композиция поэмы позволяет поэту рассмотреть все грани его чувства и высказать свои взгляды на жизнь, которые можно выразить простым лозунгом “Долой!” – и любовь, и современное общество, и самого Бога. Это основной смысл и посыл всего произведения.
Жанр этого произведения – поэма. Сам Маяковский говорил, что это “четыре крика из четырех частей”. Он считал “Облако в штанах катехизисом современного искусства – оно действительно новаторское по своей форме и бунтарское по содержанию.
Читайте также: