Что важнее безопасность или свобода сочинение

Обновлено: 04.07.2024

— Хороший вопрос, — отозвался богатый папа, вручив официанту свою кредитную карточку. — Мне кажется, что все началось, когда люди начали искать безопасность вместо свободы.

— Но разве у всех нас мало свободы? В конце концов, Америка — это страна свободных и родина смелых.

— Да, Америка такая, и песня эта очень старая, — ухмыльнулся богатый папа. — Проблема в том, что большинство людей считают, что безопасность и свобода — это одно и то же. Но это не так. В действительности во многих отношениях безопасность и свобода означают прямо противоположные вещи. — Безопасность и свобода означают противоположные вещи? — переспросил я. — Объясни.

— Против налогов. Мы хотели свободы от налогов. Совершая уголовное преступление против матери-Англии, эти храбрые люди рисковали тюрьмой.

— Хорошо, — сказал богатый папа. — Значит, они выбрасывали чай за борт не ради того, чтобы обеспечить себе гарантию работы?

— Нет, они хотели бороться за свободу, а не за гарантию занятости.

— А чему нас учат в школе сегодня? — спросил богатый папа. — В чем главная причина того, что родители и учителя настойчиво требуют, чтобы их дети учились и получали хорошие отметки? Неужели ради свободы?

— Нет, — тихо ответил я. — Родители и учителя хотят, чтобы их дети получали хорошие отметки и таким образом обеспечили себе работу, причем по возможности высокооплачиваемую.

— А что произошло со стремлением наших отцов-основателей к свободе, за которую сражались смелые мужчины и женщины несколько веков назад? Его отодвинули в сторону и заменили стремлением к гарантированной работе; страх перед нехваткой денег на пропитание заменил тягу к свободе. В результате школа готовит не столько к свободе, сколько к гарантированной работе и пенсионным планам категории DB. Эти планы есть у учителей, но их не будет у их учеников. Это единственная причина, по которой пропасть между школой и реальным миром становится все шире и шире. У большей части реального мира не будет пенсионных планов DB, но у школьных учителей они есть. Да, — продолжил богатый папа. — А за что ты воевал во Вьетнаме, даже хотя и не был обязан туда отправляться — ведь ты был освобожден от призыва? Разве ты сражался не за свободу?

—Да, но я пошел воевать, потому что вы с моим папой убедили меня в том,
что долг сына — сражаться за свою страну. Не знаю, пошел бы я воевать, если бы
вы оба на этом не настаивали.

— Правильно. А что сделало большинство родителей твоих друзей? Разве они не заставляли своих сыновей продолжать учебу, чтобы избежать призыва? Разве большинство твоих друзей не уклонились от Вьетнама, потому что оказались достаточно умны, чтобы поступить в колледж и получить отсрочку от военной службы?

— Да, — согласился я.

— Значит, свобода и безопасность — это разные вещи? — спросил я, все еще не уверенный в том, что между ними есть разница.

— Не только разные, но и прямо противоположные. Чем больше ты стремишься к безопасности, тем меньше у тебя свободы.

— Объясни мне, — попросил я, — как получается, что большая безопасность ведет к меньшей свободе?

— Та работа, от которой ты отказался, могла дать тебе безопасность, но только ценой свободы. Разве она не мешала бы тебе зарабатывать столько, сколько можешь, работать тогда и где тебе нравится и даже брать отпуск, когда тебе хочется?

— Да, гарантированная работа ограничила бы мою свободу. Очень часто она даже диктует людям, когда им можно идти на обед, — добавил я. — Но разве большинство не стремится к безопасности больше, чем к свободе?

Именно так. Это их выбор. Но никогда не забывай, что чем больше у тебя одного, тем меньше другого. По сути дела, чем больше у тебя безопасности, тем прочнее путы, которые тебя связывают. Взять хотя бы тех, у кого безопасности больше всех в мире. Этих людей называют заключенными. У них есть жилище, еда, свободное время, двор для прогулок — у них есть максимум безопасности, но нет свободы.

Богатый папа выдержал паузу, чтобы идея максимальной безопасности улеглась в моей голове, а затем продолжил:

—Значит, ты хочешь, чтобы я сделал выбор между безопасностью и свободой. Свобода требует смелости и силы, а если у человека не хватает смелости и силы, он теряет свою свободу, — сказал я и добавил: — Выходит, свобода не достается даром.

— Во-первых, они плевали в мою сторону, но никто не плевал в меня. И все же я понимаю, что ты имеешь в виду. Мы сражались за то, чтобы у них было право свободно выказать нам свое презрение, даже если нам это не нравилось.

Вскоре мы уже стояли на тротуаре и богатый папа ждал, пока парковщик подгонит его машину. — Тебя подвезти? — спросил он.

— Нет, спасибо, — ответил я, улыбнувшись от уха до уха. Сидевший во мне боец чувствовал себя великолепно, несмотря на то что у меня по-прежнему не было денег и я не хотел устраиваться на работу. Я решил, не имея ничего, прожить в реальном мире как можно дольше и позволить характеру-победителю стать еще сильнее. Я хотел свободы от тиранической необходимости иметь работу и от диктата денег, определяющих мой образ жизни. Разговор с богатым папой помог мне получить ясное представление о том, что необходимо для жизни в этом мире, — реальном мире, с которым ему пришлось столкнуться в 13 лет.

—Мне, кажется, понравилось жить в реальном мире, и я хочу сделать его как можно более реальным, — сказал я с улыбкой, когда паковщик подогнал богатому папе машину. — Я предпочитаю столкнуться с реальным миром сегодня, а не завтра.

Богатый папа улыбнулся и укатил в своем авто, сопровождаемый завистливыми взглядами паковщиков.

Короче говоря, 1979 год стал для меня переломным. Я понял, что в отчаянной погоне за богатством забыл многие уроки, полученные в юности. И теперь, когда мне перевалило за тридцать, я не только не стал богатым, но и оказался в положении, которым не стоило гордиться. Настало время все изменить. И хотя правда была неприятной, польза была очевидной. Я усвоил несколько бесценных уроков, касавшихся не только меня самого, но и моего будущего. Пришло время его изменить.

Когда людям не хватает свободы, они выходят на улицы и протестуют. Так происходит сейчас в России. Когда свобода хлещет через край и бьет по безопасности граждан, они тоже начинают протестовать. Это сегодня можно наблюдать в Америке.

Но, конечно, не все в Америке любят оружие. Владельцы огнестрельного оружия — а они составляют примерно 40% населения — чаще живут в сельской местности, имеют тенденцию не быть высокообразованными и придерживаться правоконсервативных взглядов. Но стволов на руках у населения уж очень много — аж под 300 миллионов, в среднем почти по одному на каждого жителя страны, включая младенцев.

На дворе другие времена — безопасность обеспечивают армия, национальная гвардия, полиция и еще десятка два силовых ведомств. Спать с кольтом под подушкой давно неактуально. И тем не менее: обитатели глубинки, где нет развлечений, кроме молельного дома и стрельбища, кричат, чтобы им оставили их пистолеты, винтовки, автоматы и даже пулеметы, а заодно их деньги, с которых они не хотят платить государству налоги.

Государство — к черту! Таков менталитет этих людей, которых десятки миллионов, особенно на американском Юге и Западе.

В 1966-м в Техасе маньяк по имени Чарльз Уитмэн поднялся на обзорную площадку колокольни, расположенной на территории университета в Остине, и открыл огонь из винтовки. Он отправил на тот свет 16 человек, прежде чем погиб от полицейской пули.

И в том же Техасе, в городе Ларедо, год назад произошел такой случай. Мать-одиночка, жившая с двумя детьми в 11-метровой клетушке в трейлер-парке (так называют бедняцкие поселения из вагончиков), пришла в местное отделение департамента здравоохранения и соцобеспечения. Пришла со своими детьми, 12-летней девочкой и 10-летним мальчиком, чтобы оформить продовольственные талоны. Ей отказали, причем уже в третий раз. Женщина вытащила пистолет и стала угрожать, что застрелит или чиновника, или своих детей. Из офиса эвакуировали всех людей, после чего в течение нескольких часов полиция вела с разъяренной мамашей телефонные переговоры. В полночь она оборвала очередной сеанс связи, и оцепивший здание спецназ услышал три выстрела. Ворвавшись в офис, спецназовцы увидели, что мать покончила с собой, застрелив до этого детей.

Вместе с уголовниками на региональные запреты плюют и психопаты — купить оружие для них не проблема. В Америке никак не ограничена вторичная продажа оружия — владелец пистолета или автомата имеет право продать ствол тому, кому посчитает нужным, без всяких формальностей.

Как же, разбежались! Вот лишь один пример того, к чему это приводит. В 2007 году учинил кровавую резню студент Политехнического университета Вирджинии, которого ранее неоднократно признавали ненормальным, — судья даже предписал ему психиатрическое лечение. Но не принудительное — Америка же свободная страна! Психи, однако, имеют тенденцию игнорировать предписания без принуждения: вместо лечения они идут в оружейный магазин. Итог — 32 убитых и 17 раненых.

Призывы сегодня звучат разные — от робкого восстановления запрета на продажу автоматического оружия с магазином, вмещающим более 10 зарядов (он действовал с 1994 по 2004 год, но не был продлен конгрессом), до полного или почти полного запрета на владение любым оружием, для чего необходимо пересмотреть Вторую поправку к Конституции. Наиболее радикальные сторонники жесткого запрета приводят в пример Японию, где оружия нет практически ни у кого, кроме тех, кому оно полагается по долгу службы. Нет оружия — нет убийств: в 2008 году, когда в Америке от огнестрельного оружия погибло 12 тысяч человек, в Японии количество убитых составило 11.

Пока неясно, как будет ограничена оружейная свобода в США. Но в любом случае трагедии, подобные ньютаунской, не будут использованы властями в качестве повода для какого-либо ограничения гражданских свобод, как это было у нас после Беслана с отменой губернаторских выборов.

Предлагаю прочитать первоисточник и обсудить именно суть фразы, границу ее применимости. (А не личность Петрова, ДОТУ или качество перевода.) Если есть знатоки истории, буду благодарен, если обрисуете более широкий контекст происходящего в то время.

Ассамблея Пенсильвании: Официальное письмо Губернатору

Да будет угодно губернатору,
В настоящее время Палата представителей собралась с самыми искренними намерениями, по возможности, избежать возникновения споров с губернатором на любой счет. И, глубоко переживая за нынешнее бедственное положение пограничных районов, преисполнена решимости пойти на любые меры ради обеспечения общественной безопасности и благополучия, которые вполне могли быть ожидаемы как со стороны верноподданных британской короны, так и патриотов своей страны.

Ввиду этого, на чтении послания Губернатора от третьего числа текущего месяца вместе с сопроводительными документами был немедленно внесен законопроект об увеличении суммы, выделяемой на содержание Его Величества, об увеличении выпуска бумажных денег и о выделении средств для погашения задолженности в течение пяти лет, согласно рекомендациям Губернатора.

Если Губернатор продолжит свое путешествие вместе со своим кворумом, то мы надеемся, что он сохранит наш законопроект, и тот будет воспринят со всей серьезностью и рассмотрен должным образом; и мы надеемся, что то отношение к общественному благосостоянию, которое побудило всех единогласно проголосовать за начало путешествия, побудит их также единогласно проголосовать и за законопроект. Поэтому мы согласны с тем, чтобы Губернатор хранил его у себя, и убедительно просим внимательно его пересмотреть; будем готовы в любое время встретиться с Губернатором, чтобы ввести закон в действие.

Перевод: Мария Крикунова

Those who would give up essential Liberty, to purchase a little temporary Safety, deserve neither Liberty nor Safety.

This was first written by Franklin for the Pennsylvania Assembly in its Reply to the Governor (11 Nov. 1755)

This quote was used as a motto on the title page of An Historical Review of the Constitution and Government of Pennsylvania (1759); the book was published by Franklin; its author was Richard Jackson, but Franklin did claim responsibility for some small excerpts that were used in it.

Many paraphrased derivatives of this have often become attributed to Franklin:

They that can give up essential liberty to purchase a little temporary safety, deserve neither liberty nor safety.
They that can give up essential liberty to obtain a little temporary safety deserve neither liberty nor safety.
Those Who Sacrifice Liberty For Security Deserve Neither.
He who would trade liberty for some temporary security, deserves neither liberty nor security.
He who sacrifices freedom for security deserves neither.
People willing to trade their freedom for temporary security deserve neither and will lose both.
If we restrict liberty to attain security we will lose them both.
Any society that would give up a little liberty to gain a little security will deserve neither and lose both.
He who gives up freedom for safety deserves neither.
Those who would trade in their freedom for their protection deserve neither.
Those who give up their liberty for more security neither deserve liberty nor security.

1. Открытые и копируемые, а не конкурентно-проприетарные.
2. Построенные на принципах самоорганизации и горизонтального взаимодействия.
3. Устойчивые и перспективо-ориентированные, а не преследующие локальную выгоду.
4. Построенные на [открытых] данных, а не традициях и убеждениях
5. Ненасильственные и неманипуляционные.
6. Инклюзивные, и не работающие на одну группу людей за счёт других.

Акселератор социальных технологических стартапов PhilTech — программа интенсивного развития проектов ранних стадий, направленных на выравнивание доступа к информации, ресурсам и возможностям. Второй поток: март–июнь 2018.

Чат в Telegram
Сообщество людей, развивающих филтех-проекты или просто заинтересованных в теме технологий для социального сектора.

Такой необычный отзыв появился ещё до недавнего обнародования информации о том, что супер-подразделение шпионов Александера записывало разговоры по мобильным телефонам руководителей основных союзников Америки, в том числе Франции и Германии, что уж тут говорить о Бразилии.

Пойманный врасплох, Александер – еще и четырёхзвёздный генерал действительной службы – вдруг признал, что у шпионажа может быть и обратная сторона.

В данном случае, обратная сторона, наличие которой он признал – дипломатическая: если шпионить за гражданами (и лидерами) дружественного государства, подрывая основы доверия, считающегося само собой разумеющимся, то вы рискуете потерять и доверие, и давнего друга. Союзники могут и не простить такое злоупотребление доверием.

Конечно, ответ очевиден, потому-то Александер и Клэппер и не задают его.

И точно так же, как это безудержное прослушивание в международном масштабе разрушает образ Америки за рубежом и угрожает давним альянсам – оно разрушает американскую демократию и веру общества в Билль о Правах тут, у себя дома.

Правящие элиты жаждут, чтобы всевидящее АНБ продолжало контролировать общество, было способно выявить и затем сокрушить любую вспышку мятежа, что было так эффективно проделано с движением Occupy осенью 2011 года.

Наверное, будет справедливо сказать, что крушение Occupy было первой битвой Второй Американской революции. Оглянувшись назад, вероятно, можно будет понять, насколько судам не хватало сети безопасности АНБ.

Люди из Нью-Йорка только что выразили своё отношение к мэру Майклу Блумбергу и о реакции его полувоенного NYPD (Департамент полиции Нью-Йорка) на движение Occupy и многих лет потворства богатым в этом выдающемся американском метрополисе, выбрав нового мэра, Билла де Блазио, который пообещал бороться с огромной разницей доходов в городе, начав с добавочного налога на доходы от $500,000 и выше, чтобы помочь оплатить отменённые программы общественных детских садов, и который заявил, что желает положить конец вызывающей всеобщую ненависть практике полицейского департамента стоп-и-обыск, поскольку она эффективно криминализовала целое поколение молодых чернокожих и латиносов.

Остальная часть страны может просто быть следующими за нью-йоркцами.

Отличным стартом было бы потребовать отставки Александера и Клэппера, этой парочки, придерживающейся фашистской политики и философии, прямо противоположной свободе и демократии. Затем должна последовать национальная компания по устранению всех и каждого из политиков, кто не выступает безоговорочно за твёрдую защиту всех статей Билля о Правах.

Читайте также: