Реферат на тему власть и свобода
Обновлено: 30.06.2024
Пожалуй, ни одно явление не привлекает в современном мире столь пристального внимания, как свобода и непосредственно связанные с ней права человека. Проблемы свободы постоянно обсуждаются средствами массовой информации и правозащитными организациями, интересуют политиков, правоведов, философов и социологов, находятся в центре внимания литературы, искусства, кинематографа и даже мировой политики.
В сравнении с тем колоссальным вниманием, которое уделяется вопросам свободы, интерес к феномену власти выглядит достаточно скромным. И это удивительно, так как свобода и власть неразрывно связаны друг с другом. Свобода— это возможность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями[116], то есть, фактически, свобода — это власть, рассматриваемая с точки зрения ее субъекта.
Иными словами, и свобода, и власть выражают способность или возможность индивида действовать в соответствии со своими целями и интересами. При этом под свободой нередко понимается некое идеальное состояние, при котором индивид находится как бы в полном социальном вакууме, не ограничен в выборе своих действий, т. е. не испытывает на себе постороннего властного влияния. Однако полное и реальное осуществление свободы (т. е. целей и интересов) одного человека неизбежно приводит к столкновению с целями и интересами других людей, ограничивая, таким образом, их свободу. Следовательно, полная свобода одного индивида не может быть реализована без ограничения свободы других людей. Г. Гегель, выделяя различные этапы развития общества[117], рассматривал их как последовательное восхождение на более высокие ступени свободы как развитие форм власти:
— в первобытном обществе свобода отсутствует (т. е. несвободны все), но также отсутствует и власть;
— при автократии[118] — свободен один человек;
— при олигархии[119] — свободна группа людей;
— при аристократии[120], плутократии[121], диктатуре пролетариата и т. д.— свободен отдельный класс;
— при демократии — свободны все люди.
Следовательно, власть и свобода диалектически связаны друг с другом, и монополия на власть означает, что только ограниченное количество людей обладают свободой действовать, исходя из своих целей и интересов. В то же время, если люди полностью свободны, они не нуждаются ни в чем, в том числе и во власти. И чем больше люди наделены свободой, тем сложнее консолидировать их усилия в общем направлении. Таким образом, как абсолютная власть, так и абсолютная свобода являются препятствием для эффективной совместной деятельности, и только их оптимальный баланс может обеспечить организации высокую результативность и условия для личностного и профессионального развития членов организации.
Свобода и власть – это два понятия, которые имеют жизненно-важный смысл в общественной и международной политической жизни. Они всегда балансируют между собой, а нарушения этого баланса приводят к нелицеприятным политическим, социальным и другим событиям.
Понятие свободы во все времена имело множество трактовок и употреблялось во множестве значений. Мы можем говорить о свободе слова, о свободе вероисповедания, о свободе выбора. Свободу можно связать со всеми человеческими ценностями, будь-то экономическая независимость, самоопределение национальности или выбор трудовой деятельности. Именно столь частое употребление слов “свобода”, “независимость” заставило теоретика-политолога Бернарда Крика сказать: “Концепция свободы имеет столь большое значение, что мы с трудом можем ее сколь-либо точно сформулировать, пытаясь привязать к ней все общечеловеческие ценности”.
Власть – это способность одного субъекта управлять другим субъектом. Из истории известно, что власть была всегда, и она всегда принадлежала небольшому, определенному кругу людей. Между тем, властвовать стремятся все люди без исключения, но не всем находится место в пирамиде власти. Большинство идет к этому, прежде всего, ради легкой наживы, ради получения неограниченных полномочий, дающих избранным представителям власти возможность для удовлетворения собственных желаний и амбиций. Вот почему люди, стремящиеся к власти, а особенно к высшим эшелонам власти, готовы вкладывать собственные деньги для того, чтобы затем охранять и приумножать свое богатство. Так происходит постоянно, по замкнутому кругу, и сводится в итоге к тому, что человек стремится зарабатывать деньги для получения власти, а, получая власть, он стремится увеличивать денежные средства, чтобы в дальнейшем использовать их для приумножения собственной власти.
Но и власть, и свобода имеют определенные границы своего воздействия. Где-то власть запрещает слишком свободное волеизлияние, а где-то наоборот свобода не позволяет власти вторгаться к общечеловеческим ценностям.
Свободу можно воспринимать по-разному, особенно в наше время. Человек волен выбирать что-то понравившееся, веровать любой известной религии, заниматься разными видами спорта, а также избирать своего кандидата и даже самому избираться во властные структуры, принимать гражданство другой страны. Все это вписывается в общественно-правовые нормы. Свободу далее можно подразделять на более мелкие части, как суверенитет государства, независимость общества, свобода индивида.
Истоки свободы обычно ищут в древнегреческих городах-государствах и Римской республике. Вместе с тем, как одобрительно заметил один современный поклонник античности, свобода в этих государствах сочеталась с имперской завоевательной политикой. Свобода своего собственного государства отнюдь не исключала отрицания свободы других государств. Понятие свободы включало в себя также свободу от деспотической власти — такой, какую имел хозяин над своим рабом. Сопоставление с деспотической властью важно для понимания античных представлений о свободе, согласно которым свобода прежде всего определялась статусом человека: свободный человек и — как противоположность ему — раб. Состояние свободы предполагало для человека целый ряд возможностей, в частности, возможность владеть рабами. Быть свободным означало возможность — и даже обязанность — участвовать в политической жизни.
Выраженный политический аспект концепции свободы в античном мире резко контрастирует с современным взглядами, делающими упор на свободу личности от политического контроля и вмешательства. Для грека свобода представлялась вполне совместимой с властью общества над личностью, если это власть, осуществляемая в соответствии с законом, а не по воле деспота. Аналогично, смысл свободы усматривался в первую очередь в ее полезности для общества, а не в значении ее для личности.
Гораздо более резкое разграничение между политикой и личной свободой совершило христианство. В христианской идеологии свобода, как подчеркивал св. Августин, — это свобода воли. Такое понимание свободы было крайне важным — оно связывало свободу с отдельной личностью, точнее даже с ее духом. Но это была ограниченная свобода. Ибо, хотя в последующем представление о свободе духа стало еще более полным, для многих христиан оно вполне уживалось с несвободой физической. Душа может быть свободной, даже когда тело заковано в цепи. Свобода души и равенство перед Господом идут рука об руку с необходимостью политической власти над грешными людьми.
Господство христианской идеологии в средневековой Европе не исключало, однако, развития более разнообразных, неоднозначных, порожденных самой жизнью концепций свободы. Упомянем свободы, которые гарантировали своим подданным английские монархи в коронационной присяге. Это были привилегии и льготы для церкви, крупных феодалов, позже — для городских общин. Они включали в себя освобождение от ряда налогов, а также преимущественные права в судопроизводстве.
Однако лишь в XVI-XVII веках сформировалась та идея, что свободой должны обладать все граждане в равной мере. Распространение идей свободы шло параллельно с развитием государств и было отчасти реакцией на централизацию власти. Оно также было связано с новой трактовкой понятия прав, завоевавшей умы политиков и философов. Ярко демонстрирует эту взаимосвязь американская Декларация независимости, провозгласившая, что “все люди сотворены равными и все они одарены своим Создателем некоторыми неотчуждаемыми правами”, в числе которых названа свобода.
По мере того, как потребность свободы распространялась и углублялась, все более настоятельно проявлялась необходимость определить границы свободы. Трудность состоит в том, чтобы найти способ обеспечить свободу и при этом не дать ей выродиться во вседозволенность. Немецкий философ Иммануил Кант единственное решение этой проблемы усматривал в сфере морали, нравственности. По Канту, свобода по существу есть прежде всего независимость, т.е. самостоятельность, свободное волеизъявление, возможность самому управлять собою. Это не означает делать все, что заблагорассудится, но означает устанавливать самому для себя законы. Кант считал, что основной нравственный закон таков: человек должен выработать для себя те нормы поведения, которые он считает желательными для всех остальных.
Английский утилитарист Джон Стюарт Милль развивал другое, но не менее значимое направление. Он различал “поступки человека, касающиеся только его самого” и “поступки, касающиеся других людей”. В отношении первых свобода человека не должна иметь никаких ограничений, даже если поступками этими он наносит себе вред. Свобода же поступков, причиняющих вред другим, должна быть ограничена. Придерживаясь этого принципа, общество не должно препятствовать, тем более запрещать человеку пьянствовать. Вместе с тем, оно должно наказать его за беззаконные поступки, совершенные в состоянии опьянения, — но именно потому, что они беззаконны, а не потому, что совершены пьяным. Проводя такое различие, Милль старался ограничить новый род тирании — тиранию общественного мнения, добивающегося соответствия своим стандартам во всех сферах поведения.
В отношении свободы и демократии, мы установили, что демократия – один из способов, технологических приёмов ограничения свободы. Но, что ещё важнее, мы установили, что свобода без ограничений несовместима с другими важнейшими ценностями. Такими, как: экономическая стабильность, порядок, справедливость, выживание цивилизации, да просто человечность в понимании цивилизованного члена общества. Свободу необходимо ограничивать. И любое ограничение свободы человека есть проявление власти над ним другого человека или общества в целом. Стремление к власти – это стремление к увеличению своей свободы за счёт власти над другими.
С другой стороны, в каждом из нас, наряду с потребностью в новизне, есть неудержимое, физиологически обусловленное стремление к минимуму порядка в повседневной жизни. Это побуждает принимать ограничение свободы - власть, смиряться с ней до некоторых пределов. Власть – аспект всех без исключения отношений между людьми. Поэтому она неизбежна, и её наличие само по себе (без учёта конкретных проявлений) нейтрально – в ней нет ни хорошего, ни дурного. Власть проявляется на всех уровнях: в семье, в экономических и государственных структурах. Мать, удерживающая вырывающегося ребёнка, чтобы он не попал под машину при переходе улицы, использует свою власть над ним. Начальник, нанимающий, оплачивающий работу, штрафующий или увольняющий подчинённого. Не говоря уже о полиции и других государственных властных структурах. Все они ограничивают свободу подвластных им людей. В какой степени ограничивают? Насколько они имеют на это право? Как они им пользуются? Насколько это право целесообразно и встречает понимание людей, ограничиваемых в свободе? Эти вопросы определяют жизнь общества и его членов. Они никогда не могут считаться решёнными раз и навсегда, их решения варьируются во времени и пространстве истории человечества. Мало того, изменения этих решений – определяющая часть истории цивилизации.
Таким образом, какие бы инструменты власти ни эксплуатировались правящей элитой или отдельными людьми в их частных взаимоотношениях, сила, богатство и знание остаются основными рычагами. Они образуют триаду власти. Конечно, не все изменения и смещения власти – результат использования этих инструментов. Иногда власть переходит из рук в руки в результате сочетания естественных событий. Властный глава семейства может умереть. Отдельная тема – роль случая, шанс в распределении власти в обществе. Но, если говорить о целенаправленных человеческих действиях и о том, что заставляет людей и целые общества уступать пожеланиям власть имущих, мы вновь окажемся перед фактом: в своём самом неприкрытом виде власть использует насилие, богатство и знание (информацию), чтобы заставить людей действовать определённым образом, ограничивая их свободу или полностью лишая её. Эти ограничения свободы, кстати, далеко не всегда зло – часто они общественно необходимы.
Возможности насилия ограничены. Даже когда оно “срабатывает”, насилие порождает сопротивление. Жертвы и уцелевшие ждут первого удобного случая, чтобы нанести ответный удар. Главная слабость грубой силы кроется в её абсолютной негибкости. Насилие может быть использовано только для наказания. Власть, построенная только на угрозе насилия – низкокачественная власть. Богатство – более удобный инструмент. Сила толстого бумажника значительно многостороннее. Вместо просто запугивания или наказания можно предложить детально градуированные награды – выплаты и вознаграждения деньгами или их эквивалентом. При этом срабатывает и угроза лишения этих выплат. Богатство может использоваться как в позитивном, так и в негативном плане, оно значительно гибче силы. Оно даёт власть среднего качества. Но и оно не всесильно.
Знание – самое многостороннее из трёх источников власти. Оно может быть применено для наказания, вознаграждения, убеждения и даже изменения. Оно может превратить врага в союзника. Знание также служит для приумножения богатства и силы, и что существенно, в отличие от пуль и бюджетов, знание не может быть израсходовано. Напротив, оно накапливается и в любом случае увеличивает эффективность реализации властных функций, минимизируя использование насилия и расход богатства. Конечно, максимальная власть доступна тем, кто в должном месте способен применить все три инструмента, грамотно сочетая их друг с другом, чередуя угрозу наказания и обещание награды с убеждением и быстрым пониманием. Квалифицированные игроки во власть знают, как использовать и соотносить ресурсы власти.
Из всего выше сказанного можно сделать вывод: власть всегда будет ограничивать свободу, а свобода будет рваться из цепких рук власти. И это равновесие будет сохраняться до тех пор пока кто-то не решит доминировать над другими, чтобы увеличить свою порцию свободы. Удивительно, но человек добиваясь власти над другими, добивается свободы для себя.
1. Лев Неймарк. Власть и Свобода. Интернет-ресурс. 2009.
2. Дейл Карнеги. Публичные выступления. Красноярск, 1990.
3. Ф.Нибел, Ч.Бэйли. Семь дней в мае. Политический роман. М. “Прогресс”,1990.
Сущность и особенности концепции свободы, описание взглядов на нее И. Канта и Д.С. Милля. Сравнительная характеристика понятий свободы и власти, их место в общественной и международной политической жизни. Анализ основных источников и значимости власти.
| Рубрика | Политология |
| Вид | реферат |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 15.10.2010 |
| Размер файла | 23,1 K |
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Кыргызский Государственный Технический Университет имени Исхака Раззакова
Кафедра “Философии и Социальных наук”
на тему: Власть и свобода
выполнил: Аскарбеков Арис,
ст. группы РРТ-1-08
Использованная литература 14
Свобода и власть - это два понятия, которые имеют жизненно-важный смысл в общественной и международной политической жизни. Они всегда балансируют между собой, а нарушения этого баланса приводят к нелицеприятным политическим, социальным и другим событиям.
Понятие свободы во все времена имело множество трактовок и употреблялось во множестве значений. Мы можем говорить о свободе слова, о свободе вероисповедания, о свободе выбора. Свободу можно связать со всеми человеческими ценностями, будь-то экономическая независимость, самоопределение национальности или выбор трудовой деятельности. Именно столь частое употребление слов “свобода”, “независимость” заставило теоретика-политолога Бернарда Крика сказать: “Концепция свободы имеет столь большое значение, что мы с трудом можем ее сколь-либо точно сформулировать, пытаясь привязать к ней все общечеловеческие ценности”.
Власть - это способность одного субъекта управлять другим субъектом. Из истории известно, что власть была всегда, и она всегда принадлежала небольшому, определенному кругу людей. Между тем, властвовать стремятся все люди без исключения, но не всем находится место в пирамиде власти. Большинство идет к этому, прежде всего, ради легкой наживы, ради получения неограниченных полномочий, дающих избранным представителям власти возможность для удовлетворения собственных желаний и амбиций. Вот почему люди, стремящиеся к власти, а особенно к высшим эшелонам власти, готовы вкладывать собственные деньги для того, чтобы затем охранять и приумножать свое богатство. Так происходит постоянно, по замкнутому кругу, и сводится в итоге к тому, что человек стремится зарабатывать деньги для получения власти, а, получая власть, он стремится увеличивать денежные средства, чтобы в дальнейшем использовать их для приумножения собственной власти.
Но и власть, и свобода имеют определенные границы своего воздействия. Где-то власть запрещает слишком свободное волеизлияние, а где-то наоборот свобода не позволяет власти вторгаться к общечеловеческим ценностям.
Свободу можно воспринимать по-разному, особенно в наше время. Человек волен выбирать что-то понравившееся, веровать любой известной религии, заниматься разными видами спорта, а также избирать своего кандидата и даже самому избираться во властные структуры, принимать гражданство другой страны. Все это вписывается в общественно-правовые нормы. Свободу далее можно подразделять на более мелкие части, как суверенитет государства, независимость общества, свобода индивида.
Истоки свободы обычно ищут в древнегреческих городах-государствах и Римской республике. Вместе с тем, как одобрительно заметил один современный поклонник античности, свобода в этих государствах сочеталась с имперской завоевательной политикой. Свобода своего собственного государства отнюдь не исключала отрицания свободы других государств. Понятие свободы включало в себя также свободу от деспотической власти -- такой, какую имел хозяин над своим рабом. Сопоставление с деспотической властью важно для понимания античных представлений о свободе, согласно которым свобода прежде всего определялась статусом человека: свободный человек и -- как противоположность ему -- раб. Состояние свободы предполагало для человека целый ряд возможностей, в частности, возможность владеть рабами. Быть свободным означало возможность -- и даже обязанность -- участвовать в политической жизни.
Выраженный политический аспект концепции свободы в античном мире резко контрастирует с современным взглядами, делающими упор на свободу личности от политического контроля и вмешательства. Для грека свобода представлялась вполне совместимой с властью общества над личностью, если это власть, осуществляемая в соответствии с законом, а не по воле деспота. Аналогично, смысл свободы усматривался в первую очередь в ее полезности для общества, а не в значении ее для личности.
Гораздо более резкое разграничение между политикой и личной свободой совершило христианство. В христианской идеологии свобода, как подчеркивал св. Августин, -- это свобода воли. Такое понимание свободы было крайне важным -- оно связывало свободу с отдельной личностью, точнее даже с ее духом. Но это была ограниченная свобода. Ибо, хотя в последующем представление о свободе духа стало еще более полным, для многих христиан оно вполне уживалось с несвободой физической. Душа может быть свободной, даже когда тело заковано в цепи. Свобода души и равенство перед Господом идут рука об руку с необходимостью политической власти над грешными людьми.
Господство христианской идеологии в средневековой Европе не исключало, однако, развития более разнообразных, неоднозначных, порожденных самой жизнью концепций свободы. Упомянем свободы, которые гарантировали своим подданным английские монархи в коронационной присяге. Это были привилегии и льготы для церкви, крупных феодалов, позже -- для городских общин. Они включали в себя освобождение от ряда налогов, а также преимущественные права в судопроизводстве.
Однако лишь в XVI-XVII веках сформировалась та идея, что свободой должны обладать все граждане в равной мере. Распространение идей свободы шло параллельно с развитием государств и было отчасти реакцией на централизацию власти. Оно также было связано с новой трактовкой понятия прав, завоевавшей умы политиков и философов. Ярко демонстрирует эту взаимосвязь американская Декларация независимости, провозгласившая, что “все люди сотворены равными и все они одарены своим Создателем некоторыми неотчуждаемыми правами”, в числе которых названа свобода.
По мере того, как потребность свободы распространялась и углублялась, все более настоятельно проявлялась необходимость определить границы свободы. Трудность состоит в том, чтобы найти способ обеспечить свободу и при этом не дать ей выродиться во вседозволенность. Немецкий философ Иммануил Кант единственное решение этой проблемы усматривал в сфере морали, нравственности. По Канту, свобода по существу есть прежде всего независимость, т.е. самостоятельность, свободное волеизъявление, возможность самому управлять собою. Это не означает делать все, что заблагорассудится, но означает устанавливать самому для себя законы. Кант считал, что основной нравственный закон таков: человек должен выработать для себя те нормы поведения, которые он считает желательными для всех остальных.
Английский утилитарист Джон Стюарт Милль развивал другое, но не менее значимое направление. Он различал “поступки человека, касающиеся только его самого” и “поступки, касающиеся других людей”. В отношении первых свобода человека не должна иметь никаких ограничений, даже если поступками этими он наносит себе вред. Свобода же поступков, причиняющих вред другим, должна быть ограничена. Придерживаясь этого принципа, общество не должно препятствовать, тем более запрещать человеку пьянствовать. Вместе с тем, оно должно наказать его за беззаконные поступки, совершенные в состоянии опьянения, -- но именно потому, что они беззаконны, а не потому, что совершены пьяным. Проводя такое различие, Милль старался ограничить новый род тирании -- тиранию общественного мнения, добивающегося соответствия своим стандартам во всех сферах поведения.
В отношении свободы и демократии, мы установили, что демократия - один из способов, технологических приёмов ограничения свободы. Но, что ещё важнее, мы установили, что свобода без ограничений несовместима с другими важнейшими ценностями. Такими, как: экономическая стабильность, порядок, справедливость, выживание цивилизации, да просто человечность в понимании цивилизованного члена общества. Свободу необходимо ограничивать. И любое ограничение свободы человека есть проявление власти над ним другого человека или общества в целом. Стремление к власти - это стремление к увеличению своей свободы за счёт власти над другими.
С другой стороны, в каждом из нас, наряду с потребностью в новизне, есть неудержимое, физиологически обусловленное стремление к минимуму порядка в повседневной жизни. Это побуждает принимать ограничение свободы - власть, смиряться с ней до некоторых пределов. Власть - аспект всех без исключения отношений между людьми. Поэтому она неизбежна, и её наличие само по себе (без учёта конкретных проявлений) нейтрально - в ней нет ни хорошего, ни дурного. Власть проявляется на всех уровнях: в семье, в экономических и государственных структурах. Мать, удерживающая вырывающегося ребёнка, чтобы он не попал под машину при переходе улицы, использует свою власть над ним. Начальник, нанимающий, оплачивающий работу, штрафующий или увольняющий подчинённого. Не говоря уже о полиции и других государственных властных структурах. Все они ограничивают свободу подвластных им людей. В какой степени ограничивают? Насколько они имеют на это право? Как они им пользуются? Насколько это право целесообразно и встречает понимание людей, ограничиваемых в свободе? Эти вопросы определяют жизнь общества и его членов. Они никогда не могут считаться решёнными раз и навсегда, их решения варьируются во времени и пространстве истории человечества. Мало того, изменения этих решений - определяющая часть истории цивилизации.
Таким образом, какие бы инструменты власти ни эксплуатировались правящей элитой или отдельными людьми в их частных взаимоотношениях, сила, богатство и знание остаются основными рычагами. Они образуют триаду власти. Конечно, не все изменения и смещения власти - результат использования этих инструментов. Иногда власть переходит из рук в руки в результате сочетания естественных событий. Властный глава семейства может умереть. Отдельная тема - роль случая, шанс в распределении власти в обществе. Но, если говорить о целенаправленных человеческих действиях и о том, что заставляет людей и целые общества уступать пожеланиям власть имущих, мы вновь окажемся перед фактом: в своём самом неприкрытом виде власть использует насилие, богатство и знание (информацию), чтобы заставить людей действовать определённым образом, ограничивая их свободу или полностью лишая её. Эти ограничения свободы, кстати, далеко не всегда зло - часто они общественно необходимы.
Возможности насилия ограничены. Даже когда оно “срабатывает”, насилие порождает сопротивление. Жертвы и уцелевшие ждут первого удобного случая, чтобы нанести ответный удар. Главная слабость грубой силы кроется в её абсолютной негибкости. Насилие может быть использовано только для наказания. Власть, построенная только на угрозе насилия - низкокачественная власть. Богатство - более удобный инструмент. Сила толстого бумажника значительно многостороннее. Вместо просто запугивания или наказания можно предложить детально градуированные награды - выплаты и вознаграждения деньгами или их эквивалентом. При этом срабатывает и угроза лишения этих выплат. Богатство может использоваться как в позитивном, так и в негативном плане, оно значительно гибче силы. Оно даёт власть среднего качества. Но и оно не всесильно.
Знание - самое многостороннее из трёх источников власти. Оно может быть применено для наказания, вознаграждения, убеждения и даже изменения. Оно может превратить врага в союзника. Знание также служит для приумножения богатства и силы, и что существенно, в отличие от пуль и бюджетов, знание не может быть израсходовано. Напротив, оно накапливается и в любом случае увеличивает эффективность реализации властных функций, минимизируя использование насилия и расход богатства. Конечно, максимальная власть доступна тем, кто в должном месте способен применить все три инструмента, грамотно сочетая их друг с другом, чередуя угрозу наказания и обещание награды с убеждением и быстрым пониманием. Квалифицированные игроки во власть знают, как использовать и соотносить ресурсы власти.
Из всего выше сказанного можно сделать вывод: власть всегда будет ограничивать свободу, а свобода будет рваться из цепких рук власти. И это равновесие будет сохраняться до тех пор пока кто-то не решит доминировать над другими, чтобы увеличить свою порцию свободы. Удивительно, но человек добиваясь власти над другими, добивается свободы для себя.
1. Лев Неймарк. Власть и Свобода. Интернет-ресурс. 2009.
2. Дейл Карнеги. Публичные выступления. Красноярск, 1990.
3. Ф.Нибел, Ч.Бэйли. Семь дней в мае. Политический роман. М. “Прогресс”,1990.
Функция "чтения" служит для ознакомления с работой. Разметка, таблицы и картинки документа могут отображаться неверно или не в полном объёме!
Кыргызский Государственный Технический Университет имени Исхака Раззакова
Кафедра “Философии и Социальных наук” Реферат
на тему: Власть и свобода выполнил: Аскарбеков Арис,
ст. группы РРТ-1-08
проверил: Бишкек 2010
Содержание Введение Свобода и власть – это два понятия, которые имеют жизненно-важный смысл в общественной и международной политической жизни. Они всегда балансируют между собой, а нарушения этого баланса приводят к нелицеприятным политическим, социальным и другим событиям.
Понятие свободы во все времена имело множество трактовок и употреблялось во множестве значений. Мы можем говорить о свободе слова, о свободе вероисповедания, о свободе выбора. Свободу можно связать со всеми человеческими ценностями, будь-то экономическая независимость, самоопределение национальности или выбор трудовой деятельности. Именно столь частое употребление слов “свобода”, “независимость” заставило теоретика-политолога Бернарда Крика сказать: “Концепция свободы имеет столь большое значение, что мы с трудом можем ее сколь-либо точно сформулировать, пытаясь привязать к ней все общечеловеческие ценности”.
Власть – это способность одного субъекта управлять другим субъектом. Из истории известно, что власть была всегда, и она всегда принадлежала небольшому, определенному кругу людей. Между тем, властвовать стремятся все люди без исключения, но не всем находится место в пирамиде власти. Большинство идет к этому, прежде всего, ради легкой наживы, ради получения неограниченных полномочий, дающих избранным представителям власти возможность для удовлетворения собственных желаний и амбиций. Вот почему люди, стремящиеся к власти, а особенно к высшим эшелонам власти, готовы вкладывать собственные деньги для того, чтобы затем охранять и приумножать свое богатство. Так происходит постоянно, по замкнутому кругу, и сводится в итоге к тому, что человек стремится зарабатывать деньги для получения власти, а, получая власть, он стремится увеличивать денежные средства, чтобы в дальнейшем использовать их для приумножения собственной власти.
Но и власть, и свобода имеют определенные границы своего воздействия. Где-то власть запрещает слишком свободное волеизлияние, а где-то наоборот свобода не позволяет власти вторгаться к общечеловеческим ценностям. Свобода Свободу можно воспринимать по-разному, особенно в наше время. Человек волен выбирать что-то понравившееся, веровать любой известной религии, заниматься разными видами спорта, а также избирать своего кандидата и даже самому избираться во властные структуры, принимать гражданство другой страны. Все это вписывается в общественно-правовые нормы. Свободу далее можно подразделять на более мелкие части, как суверенитет государства, независимость общества, свобода индивида.
Истоки свободы обычно ищут в древнегреческих городах-государствах и Римской республике. Вместе с тем, как одобрительно заметил один современный поклонник античности, свобода в этих государствах сочеталась с имперской завоевательной политикой. Свобода своего собственного государства отнюдь не исключала отрицания свободы других государств. Понятие свободы включало в себя также свободу от деспотической власти — такой, какую имел хозяин над своим рабом.
Свобода и власть – это два понятия, которые имеют жизненно-важный смысл в общественной и международной политической жизни. Они всегда балансируют между собой, а нарушения этого баланса приводят к нелицеприятным политическим, социальным и другим событиям.
Понятие свободы во все времена имело множество трактовок и употреблялось во множестве значений. Мы можем говорить о свободе слова, о свободе вероисповедания, о свободе выбора. Свободу можно связать со всеми человеческими ценностями, будь-то экономическая независимость, самоопределение национальности или выбор трудовой деятельности. Именно столь частое употребление слов “свобода”, “независимость” заставило теоретика-политолога Бернарда Крика сказать: “Концепция свободы имеет столь большое значение, что мы с трудом можем ее сколь-либо точно сформулировать, пытаясь привязать к ней все общечеловеческие ценности”.
Власть – это способность одного субъекта управлять другим субъектом. Из истории известно, что власть была всегда, и она всегда принадлежала небольшому, определенному кругу людей. Между тем, властвовать стремятся все люди без исключения, но не всем находится место в пирамиде власти. Большинство идет к этому, прежде всего, ради легкой наживы, ради получения неограниченных полномочий, дающих избранным представителям власти возможность для удовлетворения собственных желаний и амбиций. Вот почему люди, стремящиеся к власти, а особенно к высшим эшелонам власти, готовы вкладывать собственные деньги для того, чтобы затем охранять и приумножать свое богатство. Так происходит постоянно, по замкнутому кругу, и сводится в итоге к тому, что человек стремится зарабатывать деньги для получения власти, а, получая власть, он стремится увеличивать денежные средства, чтобы в дальнейшем использовать их для приумножения собственной власти.
Но и власть, и свобода имеют определенные границы своего воздействия. Где-то власть запрещает слишком свободное волеизлияние, а где-то наоборот свобода не позволяет власти вторгаться к общечеловеческим ценностям.
Свободу можно воспринимать по-разному, особенно в наше время. Человек волен выбирать что-то понравившееся, веровать любой известной религии, заниматься разными видами спорта, а также избирать своего кандидата и даже самому избираться во властные структуры, принимать гражданство другой страны. Все это вписывается в общественно-правовые нормы. Свободу далее можно подразделять на более мелкие части, как суверенитет государства, независимость общества, свобода индивида.
Истоки свободы обычно ищут в древнегреческих городах-государствах и Римской республике. Вместе с тем, как одобрительно заметил один современный поклонник античности, свобода в этих государствах сочеталась с имперской завоевательной политикой. Свобода своего собственного государства отнюдь не исключала отрицания свободы других государств. Понятие свободы включало в себя также свободу от деспотической власти — такой, какую имел хозяин над своим рабом. Сопоставление с деспотической властью важно для понимания античных представлений о свободе, согласно которым свобода прежде всего определялась статусом человека: свободный человек и — как противоположность ему — раб. Состояние свободы предполагало для человека целый ряд возможностей, в частности, возможность владеть рабами. Быть свободным означало возможность — и даже обязанность — участвовать в политической жизни.
Выраженный политический аспект концепции свободы в античном мире резко контрастирует с современным взглядами, делающими упор на свободу личности от политического контроля и вмешательства. Для грека свобода представлялась вполне совместимой с властью общества над личностью, если это власть, осуществляемая в соответствии с законом, а не по воле деспота. Аналогично, смысл свободы усматривался в первую очередь в ее полезности для общества, а не в значении ее для личности.
Гораздо более резкое разграничение между политикой и личной свободой совершило христианство. В христианской идеологии свобода, как подчеркивал св. Августин, — это свобода воли. Такое понимание свободы было крайне важным — оно связывало свободу с отдельной личностью, точнее даже с ее духом. Но это была ограниченная свобода. Ибо, хотя в последующем представление о свободе духа стало еще более полным, для многих христиан оно вполне уживалось с несвободой физической. Душа может быть свободной, даже когда тело заковано в цепи. Свобода души и равенство перед Господом идут рука об руку с необходимостью политической власти над грешными людьми.
Господство христианской идеологии в средневековой Европе не исключало, однако, развития более разнообразных, неоднозначных, порожденных самой жизнью концепций свободы. Упомянем свободы, которые гарантировали своим подданным английские монархи в коронационной присяге. Это были привилегии и льготы для церкви, крупных феодалов, позже — для городских общин. Они включали в себя освобождение от ряда налогов, а также преимущественные права в судопроизводстве.
Однако лишь в XVI-XVII веках сформировалась та идея, что свободой должны обладать все граждане в равной мере. Распространение идей свободы шло параллельно с развитием государств и было отчасти реакцией на централизацию власти. Оно также было связано с новой трактовкой понятия прав, завоевавшей умы политиков и философов. Ярко демонстрирует эту взаимосвязь американская Декларация независимости, провозгласившая, что “все люди сотворены равными и все они одарены своим Создателем некоторыми неотчуждаемыми правами”, в числе которых названа свобода.
По мере того, как потребность свободы распространялась и углублялась, все более настоятельно проявлялась необходимость определить границы свободы. Трудность состоит в том, чтобы найти способ обеспечить свободу и при этом не дать ей выродиться во вседозволенность. Немецкий философ Иммануил Кант единственное решение этой проблемы усматривал в сфере морали, нравственности. По Канту, свобода по существу есть прежде всего независимость, т.е. самостоятельность, свободное волеизъявление, возможность самому управлять собою. Это не означает делать все, что заблагорассудится, но означает устанавливать самому для себя законы. Кант считал, что основной нравственный закон таков: человек должен выработать для себя те нормы поведения, которые он считает желательными для всех остальных.
Английский утилитарист Джон Стюарт Милль развивал другое, но не менее значимое направление. Он различал “поступки человека, касающиеся только его самого” и “поступки, касающиеся других людей”. В отношении первых свобода человека не должна иметь никаких ограничений, даже если поступками этими он наносит себе вред. Свобода же поступков, причиняющих вред другим, должна быть ограничена. Придерживаясь этого принципа, общество не должно препятствовать, тем более запрещать человеку пьянствовать. Вместе с тем, оно должно наказать его за беззаконные поступки, совершенные в состоянии опьянения, — но именно потому, что они беззаконны, а не потому, что совершены пьяным. Проводя такое различие, Милль старался ограничить новый род тирании — тиранию общественного мнения, добивающегося соответствия своим стандартам во всех сферах поведения.
В отношении свободы и демократии, мы установили, что демократия – один из способов, технологических приёмов ограничения свободы. Но, что ещё важнее, мы установили, что свобода без ограничений несовместима с другими важнейшими ценностями. Такими, как: экономическая стабильность, порядок, справедливость, выживание цивилизации, да просто человечность в понимании цивилизованного члена общества. Свободу необходимо ограничивать. И любое ограничение свободы человека есть проявление власти над ним другого человека или общества в целом. Стремление к власти – это стремление к увеличению своей свободы за счёт власти над другими.
С другой стороны, в каждом из нас, наряду с потребностью в новизне, есть неудержимое, физиологически обусловленное стремление к минимуму порядка в повседневной жизни. Это побуждает принимать ограничение свободы - власть, смиряться с ней до некоторых пределов. Власть – аспект всех без исключения отношений между людьми. Поэтому она неизбежна, и её наличие само по себе (без учёта конкретных проявлений) нейтрально – в ней нет ни хорошего, ни дурного. Власть проявляется на всех уровнях: в семье, в экономических и государственных структурах. Мать, удерживающая вырывающегося ребёнка, чтобы он не попал под машину при переходе улицы, использует свою власть над ним. Начальник, нанимающий, оплачивающий работу, штрафующий или увольняющий подчинённого. Не говоря уже о полиции и других государственных властных структурах. Все они ограничивают свободу подвластных им людей. В какой степени ограничивают? Насколько они имеют на это право? Как они им пользуются? Насколько это право целесообразно и встречает понимание людей, ограничиваемых в свободе? Эти вопросы определяют жизнь общества и его членов. Они никогда не могут считаться решёнными раз и навсегда, их решения варьируются во времени и пространстве истории человечества. Мало того, изменения этих решений – определяющая часть истории цивилизации.
Таким образом, какие бы инструменты власти ни эксплуатировались правящей элитой или отдельными людьми в их частных взаимоотношениях, сила, богатство и знание остаются основными рычагами. Они образуют триаду власти. Конечно, не все изменения и смещения власти – результат использования этих инструментов. Иногда власть переходит из рук в руки в результате сочетания естественных событий. Властный глава семейства может умереть. Отдельная тема – роль случая, шанс в распределении власти в обществе. Но, если говорить о целенаправленных человеческих действиях и о том, что заставляет людей и целые общества уступать пожеланиям власть имущих, мы вновь окажемся перед фактом: в своём самом неприкрытом виде власть использует насилие, богатство и знание (информацию), чтобы заставить людей действовать определённым образом, ограничивая их свободу или полностью лишая её. Эти ограничения свободы, кстати, далеко не всегда зло – часто они общественно необходимы.
Возможности насилия ограничены. Даже когда оно “срабатывает”, насилие порождает сопротивление. Жертвы и уцелевшие ждут первого удобного случая, чтобы нанести ответный удар. Главная слабость грубой силы кроется в её абсолютной негибкости. Насилие может быть использовано только для наказания. Власть, построенная только на угрозе насилия – низкокачественная власть. Богатство – более удобный инструмент. Сила толстого бумажника значительно многостороннее. Вместо просто запугивания или наказания можно предложить детально градуированные награды – выплаты и вознаграждения деньгами или их эквивалентом. При этом срабатывает и угроза лишения этих выплат. Богатство может использоваться как в позитивном, так и в негативном плане, оно значительно гибче силы. Оно даёт власть среднего качества. Но и оно не всесильно.
Знание – самое многостороннее из трёх источников власти. Оно может быть применено для наказания, вознаграждения, убеждения и даже изменения. Оно может превратить врага в союзника. Знание также служит для приумножения богатства и силы, и что существенно, в отличие от пуль и бюджетов, знание не может быть израсходовано. Напротив, оно накапливается и в любом случае увеличивает эффективность реализации властных функций, минимизируя использование насилия и расход богатства. Конечно, максимальная власть доступна тем, кто в должном месте способен применить все три инструмента, грамотно сочетая их друг с другом, чередуя угрозу наказания и обещание награды с убеждением и быстрым пониманием. Квалифицированные игроки во власть знают, как использовать и соотносить ресурсы власти.
Из всего выше сказанного можно сделать вывод: власть всегда будет ограничивать свободу, а свобода будет рваться из цепких рук власти. И это равновесие будет сохраняться до тех пор пока кто-то не решит доминировать над другими, чтобы увеличить свою порцию свободы. Удивительно, но человек добиваясь власти над другими, добивается свободы для себя.
Лев Неймарк. Власть и Свобода. Интернет-ресурс. 2009.
Дейл Карнеги. Публичные выступления. Красноярск, 1990.
Ф.Нибел, Ч.Бэйли. Семь дней в мае. Политический роман. М. “Прогресс”,1990.
Читайте также: