Реферат на тему учение аристотеля о причинах
Обновлено: 05.07.2024
Введение
Философия, единственная наука, которая очень скрупулезно занимается изучением своей истории. Это связано с тем, что новые концепции (теории) часто базируются на прошлом опыте изучения поставленной проблемы. Так, на пример, Бенедикт Спиноза занимался развитием методологии научного познания, основы которой заложили Ф. Бэкон и Р. Декарт. А Аристотель, в свое время, занимался систематизацией всей предшествующей философией. Таким образом, изучать труды философов древности, средневековья, эпохи возрождения и т.д. необходимо. В частности - для понимания современных концепций, в общем - для собственного развития и самосовершенствования.
Целью этой работы является рассмотрение учений Аристотеля о первоначалах, этических и социально-политических воззрений философа. Объектом исследования является древняя философия. Предметом исследования являются концепции Аристотеля. Для выполнения цели исследования необходимо решить следующие задачи:
- рассмотрение биографии философа;
- изучение учения Аристотеля о первоначалах;
- рассмотрение этических воззрений философа;
- изучение социально-политических воззрений философа.
1 Учение о первоначалах
В соответствии с этим он выделяет четыре первоначала:
1) Формальные, в которых форма проявляет себя;
2) Материальные, то, из чего, состоят вещи;
3) Действующие или производящие - рассматривающие источник движения и превращения возможности в действительность;
4) Целевая или конечная причина.[2, стр. 49]
1.1 Формальное первоначало
Форма, суть бытия и первая сущность в "Метафизике" - синонимы. "Формою я называю суть бытия каждой вещи и первую сущность",- подчеркивает Аристотель. Конечно, Аристотель не употреблял латинского слова "форма", а употреблял греческое слово "морфэ" (слово это живет в русском языке как "морфология"). Ключом к пониманию формы (морфэ) Аристотеля является отождествление ее с сутью вещи (с первой сущностью, по "Метафизике"), с сущью бытия вещи. Поэтому форма - не всякое общее начало, а минимально общее, и притом такое, которое соответствует самостоятельно существующим вещам, поскольку именно они - существительные.
Аристотель, говоря о сущности и сути бытия, колеблется между общим (лишь минимально общим) и отдельным. С одной стороны, он говорит, что "суть бытия и сама вещь - одно и то же", что "суть бытия есть основным образом вот эта отдельная вещь".
С другой же стороны, он оговаривается, что суть бытия и сама вещь - одно и то же лишь некоторым образом и что, как сказано выше, суть бытия является вот этой отдельной вещью лишь "основным образом". Или более ясно: "Суть бытия признается за сущность отдельной вещи". Сущность Вещи - это последнее видовое отличие и определение вещи. Определение вещи - это "формулировка, состоящая из видовых отличий, и притом - из последнего из них". Окончательный вывод Аристотеля гласит, что "суть бытия не будет находиться ни в чем, что не есть вид рода". Поэтому, когда Аристотель заявляет, что "суть бытия для тебя состоит в том, чем ты являешься сам по себе", то это надо понимать лишь в том смысле, что ты человек, а вовсе не в том, что ты личность.
Таким образом, форма как суть бытия вещи - это тот и иной вид определенного рода. Только он отвечает - с натяжкой - обоим критериям сущности. Но сколь ни мала такая натяжка, в силу ее оказывается, что вид у Аристотеля все же обладает самостоятельной сущностью, вид отрывается от индивидов и превращается в форму как вечную и неизменную - ту самую метафизическую сущность, которая и является предметом философии. [4, стр. 1]
1.2 Материальное первоначало
Как уже отмечено, материя не может быть сущностью. Как и "форма", "материя" - латинское слово, не известное Аристотелю. Он употреблял здесь греческое слово "хюлэ", означавшего лес, кустарник, дрова, строевой лес; необработанный материал; тема, предмет исследования; осадок, гуща; наконец, материя в самом общем смысле.
Аристотелевская материя двояка. Во-первых, материя - бесформенное и неопределенное вещество, "то, что само по себе не обозначается ни как определенное по существу, ни как определенное по количеству, ни как обладающее каким-либо из других свойств, которыми бывает определено сущее". Такова "первая материя". Во-вторых, материя в более широком смысле - это "то, из чего вещь состоит", и то, "из чего вещь возникает". Такая материя включает в себя и "первую материю", из которой состоят и возникают вещи, и притом все вещи, которые состоят из первоматерии, если их лишить всех форм. Непосредственно же вещи состоят и возникают из уже оформленной "последней материи". Такая материя - материя лишь для того, что из нее непосредственно возникает. Так, камни - материя лишь для каменного дома и вообще для того, что из них строят, но сами по себе камни - не просто материя, а неоднократно оформленная материя, это первоматерия, получившая форму земли, которая получила затем, в свою очередь, форму каменности. Такая материя имеет свою суть бытия (в той мере, в какой она оформлена) эта материя и определима, и познаваема. Первая же материя "сама по себе непознаваема".
Аристотелевская материя пассивна, безжизненна, неспособна сама по себе из себя ничего породить. По своей неопределенности она похожа на апейрон Анаксимандра, но сходство на этом и кончается: у Анаксимандра апейрон активен, он обладает движением, он все из себя порождает.
Роль материи в мировоззрении Аристотеля очень велика. Все, что существует в природе, состоит из материи и формы. Без материи не может быть природы и вещей. Выше уже отмечалось, что Аристотель понимал вещь как составное целое, состоящее из субстрата-материи и сути бытия - формы. Вещь как "индивидуальная сущность" вторична по отношению к материи и форме. Вещь возникает в результате того, что в материю вносится форма. Итак, материя - соучастник формы в вещах.[4, стр. 2]
1. 3 Действующие или производящие первоначала
До сих пор отношение между формой и материей мы трактовали статично: форма как суть вещи, как ее сущность - общее, материя - тот материал, в котором это общее неоднократно запечатлено. Но данное отношение Аристотель трактует динамически, вводя в философию эпохальные понятия "возможность" ("дюнамис") и "действительность" ("энергейа"). Они позволяют представить отношение материи и формы в движении.
Носителем возможности является материя. Оформляясь, она переходит из состояния возможности в состояние действительности: "Материя дается в возможности, потому что она может получить форму, а когда она сушествует в действительности, тогда Она определена через форму". Но полная действительность - это не действительность вещи, а действительность формы, в форме нет примеси возможности , которая вещи придается материей. Отсюда относительность любой вещи. Вещь действительна лишь в той мере, в какой Она обладает сутью.
Понятие возможности у Аристотеля делает мир диалектичным. Тот закон бытия, о котором говорилось выше, на уровне возможности не действует. Аристотель исключил для вещей возможность содержать в себе противоположности, а тем более противоречия. Но суть возможности состоит в том, что она содержит в себе противоположности. Возможность - одна из форм существования относительного небытия. Материя может обладать формой, но может быть и лишена ее, будучи таким образом первоматерией. Даже если материя обладает формой, то она лишена всех остальных. Лишенность ("стерезис") - это и есть небытие. Таков второй смысл небытия из тех трех смыслов, которые упоминались выше. Таким относительным небытием и оказывается материя, особенно первая материя, у которой лишенность тотальна. Однако надо отметить, что Аристотель предпочитает видеть в первой материи не столько отсутствие форм, не столько лишенность, сколько способность воспринимать любые формы, богатство возможностей, поэтому его материя - не столько платоновское почти что небытие, сколько именно жизнерадостная возможность стать всем.
Наконец, сама диалектика возможности и действительности позволяет Аристотелю определить в самом общем виде движение (изменение): "Движением надо считать осуществление в действительности возможного, поскольку это - возможно".
В представлении Аристотеля все процессы, имеющие смысл, обладают внутренней целенаправленностью и потенциальной завершенностью.
Для него цель - это стремление к своему благу. Всякая возможность стремится реализовать себя, стать полномерной. Поэтому каждая потенция, стремясь к реализации, стремится тем самым не только к своему благу, но и к благу вообще. Поэтому у Аристотеля понятие цели, которое на уровне науки того времени никак не могло быть раскрыто конкретно, сводится к понятшо стремления к благу. Но это благо не потустороннее, как у Платона, не благо вообще, а конкретное благо как завершение и осуществление конкретной потенции, ее энтелехия. В понятии "того, ради чего", в понятии цели как самоосуществления, отождествляемого с благом, и находит Аристотель третью высшую причину, или третье первопачало всего сущего, первоначало, действующее повсюду и всегда. [4, стр. 3]
1 .4 Целевая причина.
Четвертое и последнее первоначало Аристотель находит в движущей причине. Ведь "всякий раз изменяется что-нибудь действием чего-нибудь и во что-нибудь". Говоря об источнике движения как движущей причине, Аристотель исходит при этом из некоей догмы, согласно которой "движущееся [вообще] должно приводиться в движение чем-нибудь", что означает отрицание спонтанности движения. Материя у Аристотеля, как уже было сказано, пассивна. Активна форма, она же сущность (неделимый вид): "Сущность и форма, это - деятельность". Однако и эта деятельность имеет внешний источник в некоей высшей сущпости, высшей форме, в некоем перводвигателе. В "Метафизике" сказано: "Чем вызывается изменение? Первым двигателем. Что ему подвергается? Материя. К чему приводит изменение? К форме".
В деятельности человека присутствуют все четыре разновидности причин. Аристотель это подметил глубоко. Однако он этим не ограничился и уподобил мироздание человеческой деятельности, что стало уже проявлением антропоморфизма. В своем учении о высших причинах и первых началах всего сущего Аристотель отдал дань свойственному всякому идеализму отвлеченному безличному - в отличие от мифологического - философско-идеалистическому антропоморфизму.
Итак, у Аристотеля четыре первоначала: материальная причина, отвечающая на вопрос "Из чего?"; формальная причина, отвечающая на вопрос "Что это есть?"; движущая причина, отвечающая на вопрос "Откуда начало движения?"; целевая причина, отвечающая на вопрос "Ради чего?". [4, стр. 4]
2 Теория познания Аристотеля
Знание отличается также и от простого опыта. И для знания и для искусства опыт -- их начало или исходная точка. Однако в отличие от знания предметом опыта могут быть только факты, рассматриваемые как единичные.
Основание опыта -- в ощущения, в памяти и в, привычке.
Но знание не тождественно с ощущением. Правда, всякое знание начинается с ощущения.
И точно таково же отношение знания к своему предмету. Оно подобно отношению меры к измеримому или неизмеренному. Поскольку познание направляется во времени к постижению своего предмета, этот предмет предшествует познанию, а познание зависит от своего предмета. В этом смысле соотношение между ними однозначно, необратимо.
Но если знание рассматривается как уже. возникшее, как уже осуществляющееся, как уже отнесенное к своему предмету, то предмет и знание о нем составляют нераздельное целое. Правда, в этом целом можно посредством абстракции выделить оба его элемента -- предмет знания и знание предмета, но все же единство обоих не теряет от этого своей реальности. Предмет, рассматриваемый сам по себе, есть только возможный предмет знания. Если бы он остался только возможным, знание не могло бы возникнуть. Но как только у ученого возникает созерцание предмета знания, с этого момента разом и предмет знания, и знание предмета становятся действительностью: они уже составляют единство. Отсюда Аристотель заключает, что знание есть род обладания, т. е. способ бытия специфического рода.
Основные черты научного знания. Как специфический род бытия знание отличается, по Аристотелю, тремя основными чертами. Эти черты:
1) доказательность -- всеобщность и необходимость;
2) способность объяснения;
3) сочетание единства со степенями подчинения.
Начнем с первой черты науки -- ее доказательности. По определению самого Аристотеля, наука есть вид бытия, способный доказывать. Само же доказательство может быть доказательством только о том, что не может происходить иначе. Оно состоит в получении заключения из начал: истинных, необходимых и относящихся к предмету доказательства. Доказательство невозможно ни о случайном бытии, ни о том, что возникает и разрушается, а лишь об общем. Если же общего нет налицо, то предмет доказательства -- это, по крайней мере, то, что случается всего чаще. Пример -- затмение Луны. Будучи тем, что оно есть, затмение это происходит всякий раз одним и тем же способом. И хотя оно не происходит всегда, оно. по крайней мере, есть частный случай общего рода.
Из текстов видно, что общее сливается у Аристотеля с необходимым и что необходимость может быть даже в том, что встречается только часто и. отнюдь не постоянно. Этим не исключается наивысшая ценность, которую для знания представляет безусловное постоянство явления -- такого, как, например, движение неба. Однако научное знание об общем уже налицо, если мы знаем суть бытия вещи: существует знание о каждой вещи, если мы знаем сущность ее бытия.
Именно поэтому невозможен никакой переход от одной науки к другой: от предмета арифметики, например, к предмету геометрии.
Однако этому выводу Аристотеля явно противоречит другое его положение: поскольку общий предмет -- бытие -- образует основу аналогии, которая связывает различные роды единого бытия, сведение одних наук к другим в каком-то смысле все же возможно. В этом смысле существует иерархия наук и возможна их классификация, сводящая науки в некоторое единство.
3 Этические и социально политические взгляды Аристотеля
3 .1 Социально-политические взгляды Аристотеля
Аристотель - последовательный защитник рабовладения, которое он считает естественным состоянием организации общества. Он говорит, что некоторые существа с самого рождения предопределены к подчинению, а другие - к господству. Этому естественному состоянию соответствует тот факт, что одни являются рабами, а другие - рабовладельцами. Несмотря на "увековечение" рабства, он осознает начинающиеся кризисные явления рабовладельческого общества.
Общество свободных людей состоит, по Аристотелю, из трех основных классов:
Понятия "государство" и "общество" Аристотель по сути отождествлял. Сущность государства он видит в политическом сообществе людей, которые соединились для достижения определенного блага.
Основными задачами государства Аристотель считает предотвращение чрезмерного накопления имущества граждан, чрезмерного роста политической власти личности и удержание рабов в повиновении. Идеальным он считает такое государство, которое обеспечивает максимально возможную меру счастливой жизни для наибольшего числа рабовладельцев. Рабов и свободную бедноту он считает политически бесправными. Остальные свободные граждане (состоятельные) обязаны принимать участие в делах государства.
Идеал государства, по Аристотелю,- общество, которое опирается на частную собственность на орудия труда, земли и рабов. Здесь речь идет, собственно, об идеализации афинского государства времен Перикла.
Добродетели Аристотель разделяет на две группы. Первая - дианоэтические (разумные) добродетели. Они относятся прежде всего к интеллектуальной и умственной деятельности. Вторая содержит этические добродетели, относящиеся к характеру человека. Добродетели первой группы возникают преимущественно путем обучения, второй - результат прежде всего привычки. Если речь идет о собственно поведении человека, то Аристотель видит гарантию добродетельной жизни, в частности, в уклонении от крайностей. Он отвергает чрезмерное обогащение, чрезмерную власть, чрезмерную роскошь и т. д. В то же время он отвергает и идеал чрезмерной бедности, и отречение от материальных благ (как это было у киников). Основу, уравновешенной и благополучной жизни он видел в умеренности.[1, стр. 73]
После разбора различных проектов государственного строя Аристотель переходит к рассмотрению реально существовавших в его время и слывших хорошими государственных устройств -- лакедемонского, критского, карфагенского.
Совершенно явственно видна практическая направленность социально-политического учения Аристотеля в тех частях его произведения, где представлена классификация видов государственного устройства.
Аристотель, конечно, видел те огромные политические изменения в мире, которые происходили в современную ему эпоху, но они интересовали его лишь в той мере, в какой они могли оказывать влияние на дальнейшую судьбу самой высокой, с его точки зрения, политической организации -- греческого полиса. [7, стр. 38]
3 .2 Этические взгляды Аристотеля
Оригинальны и весьма плодотворны эстетические мысли Аристотеля. В отличие от Платона Аристотеле придает искусству большое значение. Это видно уже из того, что искусство вместе с наукой он относит к высшим ступеням человеческой познавательной деятельности. И Аристотель в своих суждениях об искусстве употребляет понятие "подражание", однако в совершенно ином значении, чем Платон. Искусство не является внешним, поверхностным уподоблением, но отражает существенные взаимосвязи в форме объяснения (изложения) конкретного. Поэтому нередко искусство (в частности, поэзия) бывает более правдивым в изображении действительности, чем, например, история. Важными для понимания Аристотелем искусства являются мысли, касающиеся взаимоотношения содержания и формы произведения. В этом вопросе он опирается на свое решение вопроса с отношении материи и формы, как он его разрабатывал в своей философии. Форма как активный принцип творит из материи (как пассивного принципа, как возможности) действительность. Однако, несмотря на это Аристотель в вопросах художественного творчества не подчиняет строго содержание форме. Художественность формы оценивается в соответствии с тем, насколько выражение внутренних взаимосвязей, характерных для изображаемой действительности, делает это изображение правдоподобным.
Воззрения Аристотеля на искусство по сравнению со взглядами Сократа и Платона содержат значительно больше материалистических элементов. Аристотель исходит из существования окружающего мира. Определенную роль при формировании эстетических представлений сыграла и его в принципе материалистическая ориентация в области теории познания. [1, стр. 40]
Заключение.
Аристотель (384 - 322 гг. до н. э.) - величайший древнегреческий философ. Философия Аристотеля является не только определенным обобщением, но и логической переработкой и завершением всей предшествующей греческой философии. Аристотель является создателем самой обширной научной системы из существующих в античности.
СОДЕРЖАНИЕ
1. Краткая биография Аристотеля.
2. Первая философия Аристотеля: учение о причинах начала бытия и знания.
3. Учение Аристотеля о человеке и душе.
4. Логика и методология Аристотеля.
5. Заключение.
6. Литература.
Краткая биография Аристотеля.
Аристотель (384-322 до н.э.) – величайший древнегреческий философ, создавший своё оригинальное учение, составившее эпоху философии. Происходил из г.Стагиры. Его отец Никомах был врачом при дворе Македонского царя Аминты III. Быть врачом означало в Древней Греции занимать большое общественное положение, и Никомах был известен всей Македонии.
Аристотель, по словам очевидцев, с молодости был невзрачного вида. Худощавый, он имел худые ноги, маленькие глазки и шепелявил. Но зато любил одеться, носил по несколько дорогих перстней и делал необычную прическу. Воспитываясь в семье врача, и поэтому, самостоятельно занимаясь медициной, Аристотель, однако, не стал профессиональным врачом. Но медицина осталась для него на всю жизнь настолько родной и понятной областью, что впоследствии в своих труднейших философских трактатах он дает пояснения на примерах из медицинской практики. В 367г. до н.э., когда Аристотелю было 17 лет, он уехал в Афины для продолжения образования и поступил в платоновскую Академию, став учеником Платона. В Академии он пробыл 20 лет до самой смерти Платона, после чего переселился в Атарней, а затем – в Митилену. Вернувшись в Афины в возрасте 50 лет после 12-летнего отсутствия. В Афинах он создаёт школу под названием Ликей, так как она находилась на территории гимназия, примыкавшая к храму Апполона Ликейского.
Зрелые произведения Аристотеля, составившие Corpus Aristotelicum, делятся традиционно на восемь групп:
Первая философия Аристотеля:
учение о причинах начала бытия и знания.
Аристотель исходит в своем анализе причин из структуры акта человеческой деятельности. Любой предмет, считает, он, имеет именно эти причины. Предположим, перед нами тот прекрасный горшок, которым Сократ так уязвил Гиппия. Он имеет некоторую форму, т.е. внешний облик, вид (по-гречески–еidоs, idea), делающий его телом определенных очертаний, а вместе с тем - внутреннюю форму, понятие, которое делает его именно горшком, и без которого гончар не смог бы горшок сделать. Далее, горшок сделан из глины, некоторого субстрата, который сам по себе еще не составляет горшка, но без которого горшок все же невозможен. Нужен, далее, гончар, который на основе понятия (формы) привел бы глину в движение, сделал этот горшок, обжег бы его и т. д. Наконец, необходима цель, ради которой гончар прилагает такие усилия, – сделав горшок, продать его и тем самым заработать на жизнь. Признавая эту структуру универсальной, Аристотель по аналогии трактует все мировое целое и каждое из явлений в нем. Только рассматривая природные процессы, он видит в них самоосуществление формы: его любимый пример состоит в том, что если врач лечит других ради здоровья, то природа похожа на человека, который лечит сам себя.
Аристотель решительно критиковал теорию идей Платона, показав в ней неправомерность отделения общего от единичного и отдельного.
Учение Аристотеля о человеке и душе.
Аристотель понимал душу, как движущее начало, но утверждал что сама душа не может двигаться.
Аристотель различал четыре вида движения (изменения):
1). возникновение и уничтожение; 2). качественное изменение, т.е. изменение свойства;
3). количественное изменение, т.е. увеличение и уменьшение (рост, убыль);
4). перемещение, перемена места.
Собственно к движению он относит изменения вида 2).-4)., поскольку изменение вида 1). есть скорее просто измерение, состоящее в переходе одной вещи в другую. Между тем, утверждает философ, возникновение и уничтожение совершаются относительно сущности; для нее же “нет движения, так как ничто существующее ей не противостоит”.
Так как имеется четыре вида движений, то душа должна иметь или одно из этих движений, или несколько, или все. Если душа движется не привходящим образом, то движение должно быть ей присуще по природе, а если движение, то место: ведь все названные движения происходят в каком-то месте. Но если сущность души заключается в том, что она сама себя движет, то движение ей будет присуще не привходящим образом.
Если движение присуще душе от природы, то она могла бы быть приведена в движение и посторонней силой, а если бы и посторонней силой, то и от природы. Так же обстоит дело и с покоем. Ведь куда вещь стремится от природы, там же она и от природы находится в покое. И точно так же: куда вещь движется под действием посторонней силы, там же она под действием посторонней силы находится в покое. Аристотель не мог точно объяснить движение души в состоянии ее покоя под действием посторонней силы.
Душа отличается растительной способностью, способностью ощущения способностью размышления и движением. А есть ли каждая из этих способностей душа или часть души и если часть души, то так ли, что каждая отделима лишь мысленно или также пространственно, - на одни из этих вопросов нетрудно ответить, другие же вызывают затруднения. Так же как и у некоторых растений, если их рассечь, части продолжают жить отдельно друг от друга, как будто в каждом таком растении имеется одна душа в действительности (энтелехия), а в возможности - много, точно так же мы видим, что нечто подобное происходит у рассеченных на части насекомых и в отношении других отличительных свойств души. А именно: каждая из частей обладает ощущение и способностью двигаться в пространстве; а если есть ощущение, то имеется и стремление. Ведь где есть ощущение, там и печаль, и радость, а где они, там необходимо есть и желание.
Относительно же ума и способности к умозрению еще нет очевидности, но кажется, что они иной род души и что только эти способности могут существовать отдельно, как вечное - отдельно от преходящего.
А относительно прочих частях души из сказанного очевидно, что их нельзя отделить друг от друга.
Душа обладает растительной способностью, способностью ощущения, способностью размышления и пространственного движения.
Растениям присуща только растительная способность, другим существам - и эта способность, и способность ощущения; и если способность ощущения, то и способность стремления. Ведь стремление - это желание, страсть и воля; все животные обладают по крайне мере одним чувством - осязанием. А кому присуще ощущения; тому присуще также испытывать и удовольствие и печаль, и приятное и тягостное, а кому все это присуще, тому присуще и желание: ведь желание есть стремление к приятному.
Энтелехия (греч. entelecheia - имеющее цель в самом себе) - у Аристотеля - целеустремленность, целенаправленность как движущая сила (Телеология (греч teleos -цель, logos - учение)- каждый предмет природы имеет внутреннюю причину, которая есть источник движения от низших форм к высшим (Аристотель)), самоцель, активное начало, превращающее возможность в действительность.
Аристотелево понятие энтелехии можно разъяснить так. Вещи существуют или энтелехиально, как нечто осуществленное и завершенное, или потенциально, в возможности, или же и потенциально, и энтелехиально. Вопрос о движении относится к третьему отношению: в движущем имеется как возможность, способность изменятся, так и внутренняя тенденция к завершению, т.е. цель, заложенная в самой вещи и выступающая ее внутренней движущей силой, поскольку она способна к изменению.
А следовательно, всякое явление подразумевает, по Аристотелю, возможность изменения, цель, к которой направлено изменение, и энтелехию как осуществленность данной цели, лежащую в вещи.
Логика и методология Аристотеля.
Разбором случаев Аристотель устанавливает все правила трех фигур. Четвертая фигура была ему неизвестна. Аристотель был уверен, что посредством трех фигур ведутся все прямые доказательства, а также доказательства через невозможное – с учетом того, что все выводимое прямо, может быть доказано посредством приведения к невозможному, а то, что доказывается через невозможное, может быть доказано и прямо. Силлогизм интересен тем, что из ложных посылок можно получить истинное заключение, тогда как из истинных посылок следует только истинный вывод.
Основываясь на учении о силлогизме, Аристотель подверг критике метод платоновского деления. При делении средний термин – всегда общее, в силлогизме же средний термин должен обладать меньшей общностью по сравнению с большим термином.
В доказательствах крайние и средние термины должны принадлежать одному и тому же роду. Нельзя геометрическое положение доказывать с помощью арифметических посылок.
Каждое начало представляет собой необходимо истинное через само себя, поэтому оно не есть ни предположение, ни постулат. Начала суть определения, т.е. обозначения, раскрывающие суть бытия вещи.
Ко второму типу знания, согласно Аристотелю, относятся чисто математические науки (геометрия, стереометрия, арифметика).
Заключение.
о форме, движении, первой материи. Концепция причинности.
Один из известнейших греческих философов – Аристотель(384 – 322 гг. до н.э.), сын известного врача, ученик Платона, учитель Александра Македонского, был одним из тех, кто, помимо философии, внес большой вклад в развитие физики, биологии и ряда других наук. До наших дней дошли многие его труды и учения, наиболее известные из которых – концепция причинности, теория первой материи, движения… О них и пойдет повествование.
Свое собственное учение о причинах и началах Аристотель начинает с закона исключенного противоречия. Это положение гласит: “Невозможно, чтобы одно и то же вместе было и не было присуще одному и тому же и в одном и том же смысле” Аристотель вводит одновременно утверждение, что вещь не может быть тем же самым и не тем же самым, существовать и не существовать одновременно и в том же самом смысле, и что таким образом нельзя ни о чем высказываться. Поэтому он не только заменяет диалектику формальной логикой, но и провозглашает всю действительность непротиворечивой, а потому по существу неизменной. Принятие Аристотелем принципа исключенного противоречия формальной логики в качестве универсального начала бытия вело к тому, что его метафизика превращается в учение о неизменной сущности мира, отличной от самого изменчивого мира. И, тем не менее, поскольку Стагирит не упускает из виду движения и развития существующих вещей, это приводит его к ряду противоречий, выражающих запутанность и непоследовательность его мысли.
Прежде всего, это непоследовательность в решении проблемы соотношения общего и единичного. Критика платоновской теории идей подводит к мысли, что Аристотель считает отдельные вещи тем единственным, что заслуживает имени самостоятельно существующего. Так решалась проблема “первой сущности” в “Категориях”. “Вторичная сущность”, т.е. общее, должна с этой точки зрения оказаться “единым во многом”, а не вне многого. Будучи предметом знания, общее само по себе выступает для него как нечто первичное и достоверное по отношению к единичному. С особой силой сказывается эта мысль в учении о причинах и началах.
“А о причинах, – пишет Аристотель,– речь может идти в четырех смыслах: одной такой причиной мы признаем сущность и суть бытия, “основание, почему” [вещь такова, как она есть] восходит, в конечном счете, к понятию вещи, а то основное, благодаря чему [вещь именно такова], есть некоторая причина и начало, другой причиной мы считаем материю и лежащий в основе субстрат; третьей - то, откуда идет начало движениям четвертой “то, ради чего” [существует вещь] и благо (ибо благо есть цель всего возникновения и движения)” (Мет., 1, 3, 983 а). Итак, причины формальная, материальная, действующая и целевая (конечная)–если принять более позднюю номенклатуру– исчерпывают все возможные причины. О них так или иначе, главным образом порознь, говорили прежние философы, учение о них образует ядро первой философии Аристотеля.
Что же первично среди причин? Аристотель считает, что по сути дела все причины могут быть сведены к двум, ибо и действующая, и целевая причины могут быть подведены под понятие “формы”. Тогда остаются материя и форма. Материя не может быть первичной: она пассивна, бесформенна, а, следовательно, может представлять лишь материал для оформления. Сама вещь как объединение формы и материи тоже не может быть признана первичной: она сложна. Остается принять, что первичная форма - она и есть сущность и суть бытия в собственном смысле. А значит, стремясь преодолеть теорию идей Платона, Аристотель приходит лишь к иной разновидности того же идеализма: первична форма как понятие, “смысл” вещи. Причем формы у Аристотеля столь же неизменны” вечны и всеобщи, как и идеи у Платона времен “наивной” теории идей.
Относительно этих идей возникает много вопросов и проблем, одна из которых звучит примерно так: если ни материя, ни форма не возникают, то как же возникает, вещь? Первый ответ состоял в том, что они возникают посредством оформления материи, соединения формы и материн. Но ведь если они – за исключением “первой материи” и “формы форм” – не существуют по отдельности, то как могут они соединиться? И не существуют ли тогда вещи вечно, не возникая и не уничтожаясь? Избежать этого “элейского” вывода Аристотель смог за счет введения в философию двух новых важных понятий, а именное “возможность” и “действительность”. Понятия эти тесно увязаны у него с понятиями формы и материи. Материя – это возможность, поскольку она не есть то, чем может стать впоследствии. Форма – действительность, или действительное как таковое. Отсюда своеобразная диалектика материи и формы, возможности и действительности. За исключением “первой материи”, всякая материя в той или иной степени оформлена, а, следовательно, и сама может выступать в разных функциях. Формулировка Аристотелем учения о возможности и действительности имела важное значение в истории философии. Во-первых, это учение позволило разрешить парадокс возникновения: если что-либо возникает, то оно возникает как осуществление возможности, а не “из ничего”. И в то же время не из простого сочетания (соединения) частиц материи – гомеомерий, “корней”, атомов. Во-вторых, оно позволяет более реалистически представить источник движения. Источник этот лежит не вне мира, как у Платона, а в самом мире, представляя его особый аспект. Наконец, здесь реализуется учение Аристотеля о причинах, данное уже не в статике, а в динамике. Видимо, одна из главных слабостей учения Аристотеля о причинах – его тавтологичность. В самом деле, определение формы как действительности ведет к тому, что на вопрос о причине того или иного явления явно подразумевается ответ, что она должна быть отлична от самого исследуемого явления. Но если возникновение (изменение) есть переход возможности в действительность, то ничего нового и здесь не возникает – как не возникает сама форма. Отсюда бесплодность философствования “по Аристотелю”, выявившаяся в средневековой философии, доведшей логику аристотелевского учения о причинах до логического конца.
Впрочем, своей натурфилософии Аристотель более адекватно понимаетпричинные связи. Что же касается первой философии, то ее завершением (впрочем, также и началом) можно считать понятие божества. Уже в первой книге “Метафизики” можно установить, что к числу причин и начал по общему согласию, следует отнести божество. Если в отношении материи и формы он выступает как “форма форм”, то применительно к изменению – как “перводвигатель” или “неподвижный двигатель”. Неподвижный - потому, что всякое движение конечно и логически требует конца. В то же время бог – “мышление мышления”, и блаженство божества состоит в блаженном самосозерцании. Отсюда отождествление Аристотелем первой философии с теологией.
Если первая философия представляет собой учение о неизменных и неподвижных сущностях, пусть даже в их отношении к движению, то натурфилософия имеет своим предметом движущиеся и изменяющиеся тела, поскольку “каждое из них имеет в самом себе начало движения и покоя, будь то в отношении места, увеличения и уменьшения, или качественного изменения” (Арист. Физ., II, 1,192 b). Физика не отделена напрочь от первой философии: I и II книгах рассматриваются известные нам по “Метафизике” четыре причины сущего, а в последней, VIII книге вновь поднимается вопрос о боге как первом неподвижном двигателе, который является, по Аристотелю, последним объяснением природных движений. Вот почему мы не можем отождествить “физику” Аристотеля с физикой в современном смысле и вынуждены применять к ней также термин “натурфилософия”. Собственно физические вопросы в современном смысле в большей степени рассматриваются в его частно научных трактатах: “О возникновении и уничтожении”, “Метеорологика”, “Проблемы” и др.
Лишь с III книги “Физики” начинается серьезный разговор о движении. Аристотель определяет его, во-первых, как “энтелехию существующего в возможности, когда, осуществляясь, оно проявляет энергию не само по себе, а поскольку оно способно к движению” (Физ., III, 1, 201 а). Во-вторых, движение есть “энтелехия подвижного, поскольку оно подвижно” (там же.2,202 а). Ключевое слово здесь – “энтелехия”. Под нею Стагирит понимает то же, что под “действительностью”, только подчеркивая момент завершенности целенаправленного процесса. Иначе говоря, можно более или менее точно “перевести” вышеприведенные определения словами: “осуществление возможного поскольку оно возможно” и “осуществление подвижного, поскольку оно подвижно”. Можно так еще разъяснить аристотелево понятие энтелехии. Вещи существуют или энтелехиально, как нечто осуществленное и завершенное, или потенциально, в возможности, или же и потенциально, и энтелехиально. Вопрос о движении относится к третьему отношению: в движущем имеется как возможность, способность изменяться, так и внутренняя тенденция к завершению, т. е. цель, заложенная в самой вещи и выступающая ее внутренней движущей силой, поскольку она способна к изменению.
А, следовательно, всякое явление подразумевает, по Аристотелю, возможность изменения, цель, к которой, направлено изменение. и энтелехию как осуществленность данной цели, лежащую в вещи. Говоря кибернетическим языком, энтелехия–это “программа” изменения. Если для тел, создаваемых искусством, цель и “программа” лежат вне изменяемой вещи и вносятся в нее мастером, то в природных вещах они имеются в ней в той мере, в какой вещь имеет в себе “начало движения”, т. е. способны к самодвижению. Аристотель различает четыре вида движения (изменения): (1) возникновение и уничтожение; (2) качественное изменение, т.е. изменение свойства; (3) количественное изменение, т.е. увеличение и уменьшение (собственно, рост и убыль, поскольку Стагирит оперирует здесь главным образом биологическими примерами), и (4) перемещение, перемена места. Собственно к движению он относит изменения вида (2)–(4), поскольку изменение вида (1) есть скорее просто изменение, состоящее в переходе одной вещи в другую. Между тем, утверждает философ, возникновение и уничтожение совершаются относительно сущности; для нее же “нет движения, так как ничто существующее ей не противостоит (Физ., V, 11, 225b). В качестве движения, возникновение и уничтожение означали бы возникновение из ничего и уничтожение в ничто, но это невозможно. Движение же в собственном смысле осуществляется лишь в отношении категорий качества (2), количества (3) и места (4). Поэтому анализ движения требует более детального определения категорий, в отношении которых совершается изменение.
Анализ изменения вида (1) приводит Аристотеля к парадоксу возникновения Аристотель разрешает его за счет введения понятий возможности и действительности: нечто возникает только за счет осуществления возможности, присущей начальной сущности. А значит, возникновение всегда есть уничтожение чего-то другого, а уничтожение – возникновение другого (см.: Арист. О небе, I, 3). Но в таком случае получается, что все сущее и имеющее быть преобразовано в виде возможностей, содержащихся в исходном начале – первоматерии и “форме форм” – боге. Категории качества и количества и соответствующие виды движения представляются Аристотелю интуитивно очевидными. Сложнее с категорией места. Отказавшись от свойственногоатомизму признания пустоты, он связал место с телами вообще. Место – это граница объемлющего тела. Поэтому оно – свойство не предмета, а охватывающего тела, а следовательно, предметом может быть оставлено. Тем самым закладывается основа для атрибутивного поднимания пространства: место не есть пустота или ограниченная часть пустоты, не субстанция, а атрибут, свойство тел. Иными словами, “место существует вместе с предметом, так как границы существуют вместе с тем, что они ограничивают” (Физ., IV, 4, 212 а). Аналогичным образом разрешается проблема времени, которое связывается, однако, не с телами, а с движениями.Таким образом, Аристотель понимает пространство (место) и время главным образом в атрибутивном смысле (как свойство некоторой субстанции, материи и движения соответственно), но одновременно говорит о них и в смысле реляционном, т.е. понимает их как существующие в смысле отношений вещей и процессов. Однако, поскольку пространство есть “место” единого и конечного мира, оно оказывается в определенном смысле и субстанцией, т.е. самостоятельно существующим “вместилищем” всех тел, принадлежащих миру. Это заметный шаг вперед в понимании сложной природы, пространства и времени. Во всяком случае, здесь создается возможность для различения отличных друг от друга пониманий пространства и времени.
Неразвитость и противоречивость учения Аристотеля в творческом уме послужила основой для многочисленных толкований, но не могла обеспечить их однозначность. Лишь в одном аспекте его смысл, пожалуй, ясен. Из существования вечного и божественного творческого ума Аристотель выводит само божество или божественный ум. Но божество Аристотеля не предшествует миру во времени, будучи совечным с ним; оно отделимо от мира лишь в том смысле, в каком форма (граница) вещи отделима от самой вещи. Вечность мира как раз и подразумевает неотделимость бога от мира, ибо в таком случае мир перестал бы существовать, что, по Аристотелю, невозможно.
В “физическом” смысле это означает, что бог есть “первый не - подвижный двигатель”. Мы обязаны признать его существование, поскольку иначе получился бы бесконечный регресс причинения: причина одного явления есть следствие другого, предшествующего ему, и т.д. до бесконечности. Такая бесконечность иррациональна и недопустима, отсюда выводится первый двигатель. Он есть причина бытия одних вещей н небытия других, а заодно – непрерывного изменения всех вещей. В нем как бы две части: движущая (неподвижная) и движимая (подвижная, совершающая круговое движение). Можно таким образом сказать, что в первой философии и физике божество играет несколько различную роль. В первой он – форма форм, первая (формальная) причина всего сущего, во второй–первый двигатель. И здесь очевидно, что имя божества придается первому двигателю в качестве предиката: не бог есть вечный двигатель, а вечный двигатель заслуживает названия бога 11 . Вечный двигатель–не народное божество; он безличен и безразличен к человеку. Как скажет через 2300 лет Мартин Хайдеггер, такому богу нельзя молиться и приносить жертвы, перед ним нельзя ни упасть на колени, ни скакать и плясать, как Давид перед ковчегом. В устах Хайдеггера это упрек в адрес философов, для нас – признание преимуществ философского мышления, даже здесь раскрывающего источники религии и веры в бога, а тем самым способствующего крушению религиозного мировоззрения.
В то же время отметим, что в физике Аристотеля мы встречаем массу метких и основательных описаний, но объяснение исследуемых явлений явно не на высоте. Правильно требуя избегать бесконечного регресса причин по принципу “необходимо остановиться”. Аристотель останавливается на врожденности идеального начала, энтелехии. Что же касается материи, то он не идет дальше признания “потенции”, возможности для той или иной материи принять данную форму. Но и в этом случае объяснение становится тавтологией: вещь такова потому, что она есть осуществление некоторой возможности, или способности, потенциально тождественной возникающей вещи. И здесь источник преклонения перед Аристотелем свойственного философии средних веков. Схоластика не случайно избрала его в качестве главного философского (не теологического!) авторитета. Поэтому и освобождение от идейного наследия средневековья шло в направлении устранения не только старых физических воззрений, но, прежде всего – способа объяснения. Объяснение через “способность” или “возможность” заменяется в новое время объяснением посредством закона, а “способности” остаются достоянием комедийных персонажей: “опиум усыпляет, ибо он обладает усыпляющей способностью . ”. Так, Аристотель рассматривал движение как результат воздействия движущего и отрицал возможность движения, не поддерживаемого некоторой (внешней или внутренней) силой. Ученый нового времени формулирует законы движения и сразу же обнаруживается, что под воздействием силы осуществляется ускоренное движение. Без этого воздействия тело покоится или движется прямолинейно и равномерно. Отсюда и то понятие инерции, от которого пошло все преобразование физики. Как первая (метафизика), так и вторая (физика) философия Аристотеля имеет своим мировоззренческим основанием убеждение в господстве формы над содержанием (материей), души над телом, ума над чувствами. Перенесение этих приоритетов в сферу общества составило содержание этики и политики Аристотеля.
Функция "чтения" служит для ознакомления с работой. Разметка, таблицы и картинки документа могут отображаться неверно или не в полном объёме!
Реферат: Учение Аристотеля о четырёх причинах.
Продолжая развивать изучение философских проблем, поставленных Платоном, Аристотель оперирует тем же понятийным аппаратом. Элементами единичного бытия являются "материя" (то, в чем реализуется понятие) и "форма" (понятие, которое принимает "материя", когда происходит переход от возможности к действительности), причем "форма" Аристотеля есть синоним платоновой "идеи" (греч. eidos). Но для объяснения коренных свойств мира - движения и изменения - понятий "материи" и "формы" недостаточно. Поэтому, анализируя философское наследие своих предшественников, Аристотель вводит две дополнительных категории:
* цель, ради которой происходит известное действие.
Например, когда строится дом, то "материей" при этом будут кирпичи, "формой" - замысел (план) дома, причиной движения - деятельность строителя, а целью - назначение дома. Согласно последующим рассуждениям Аристотеля, эти две побуждающие причины могут быть сведены к единой движуще-формально-целевой причине. Движущая причина обусловлена формой предмета, как архитектор при постройке дома руководствуется чертежом будущей постройки. Так же сводима к формальной причине и целевая причина, которая есть процесс осуществления идеи в конкретном материальном воплощении.
Т. о. любое материальное тело есть единство формы (эйдоса) и материи. Наблюдая окружающий мир, мы можем утверждать, что существование материи без формы (если это не "первоматерия") невозможно. Образы, возникающие в человеческом разуме, невозможны без чувственных представлений, но именно поэтому мы можем говорить о существовании форм вне всякой связи с материей - нематериальны понятия, посредством которых производится утверждение и отрицание, нематериален и ум сам по себе. По словам А. Ф. Лосева, Аристотель является ярким представителем трансценденталистской философии, которая стремится установить условия возможности для существования предмета. Согласно его учению, возможность существования нематериального ума заключена в существовании ума, погруженного в материальность. "Единичный и субъективный ум человека имеет условием своей возможности существование всеобщего и объективного Ума". Причем под Умом понимается некое надкосмическое всеобщее "местонахождение идей", эйдос всех эйдосов.
Всякая душа в силу всеобъемлющего четырехпринципного строения есть прежде всего эйдос. Индивидуальная человеческая душа, как смешение растительного, животного и разумного начала, является безусловно смертной. Но осуществлённый в ней эйдос (некоторый принцип, математическая схема) не подвержен никаким изменениям, т. к. категория времени и пространства к нему неприменима. Вследствие этого все эйдосы вселенной не могут существовать отдельно, а находятся в "определённом месте", которым является разумная душа человека. Но в человеке разумный эйдос не имеет возможности раскрыть весь свой умный потенциал в полной мере, т. к. этому препятствуют многие иные несовершенные силы души. Поэтому если бытие человека обусловлено множеством внешних факторов, то бытие Ума независимо и самобытно. Если человеческая душа развивается в разных направлениях, то Ум никуда не движется, т. к. он охватил уже всё. И если четырёхпринципная структура воплощается в человеке
Читайте также: