Проблема возрастающей отдачи в экономической теории в чем она состоит и как решалась реферат

Обновлено: 05.07.2024

ВВЕДЕНИЕ

Современная экономика - нескончаемый детектив: это не совпадение, "прикидывается" закономерностью, а закономерность "отклонено" случайно; право на автономию финансового и вероятность того обескураживающего торгового фурора.

Актуальностью данной работы является то, что в современном мире главную роль в экономике страны играет государство. Обычно рынок весьма эффективно координирует организацию экономической деятельности, но и из этого правила есть несколько исключений. Вмешательство государства в экономику оправдано по двум причинам: когда оно направлено на обеспечение эффективности и обеспечение равенства, т. е. когда основная цель правительственных программ состоит либо в увеличении размеров "экономического пирога", либо в изменении способа его дележки.

"Невидимая рука", как правило, приводит на рынке наиболее эффективное распределение ресурсов. Но, иногда, по самым разным причинам принцип "невидимая рука" не срабатывает. Описывая ситуацию, когда рынок сам по себе не в состоянии распределить ресурсы эффективно, экономисты используют термин "провал рынка".

"Провалы" государства заключаются в его неспособности обеспечить эффективную аллокацию ресурсов и соответствие социально-экономической политики принятым в обществе идеи справедливости.

Все вышеперечисленные факторы актуальность и определили цель нашего исследования: изучить "провалы" государства в России.

В соответствии с поставленной целью, были поставлены следующие задачи:

1. изучить методологические основы теории "провалы" государства;

2. определить источники возникновения "провалов" государства;

3. рассмотреть "провалы", связанные с принятием государственных решений;

4. рассмотреть "провал" бюрократического аппарата в России.

к сожалению, эту проблему не обратили должного внимания в России, несмотря на то, что это очень важно для нашей страны.

Истоки создания теории провалов государства, заимствованные из теории общественного выбора, а именно является следствием развития последней теории.

Теория возникла в 60-х годах XX века, ключевую роль в этом сыграли представители так называемой Вирджинской школы в экономической теории. Благодаря многочисленным работам Дж. Бьюкенена, а также других специалистов в области теории общественного выбора, как Ди-джей. Бреннан, У. Нисканен, М. Олсон, Таллок, Р. Толлисон и др., был достигнут существенный прогресс в разработке, как и основные идеи теории общественного выбора, так и дочерних теорий, на основе этих идей. Один из них и есть теория "провалов" государства.

Страны, поставляющие сырье другим странам, рано или поздно окажутся в ситуации, когда отдача от их деятельности станет убывающей. Закон убывающей отдачи гласит, что если один производственный фактор имеет природное происхождение (как в сельском хозяйстве, рыболовстве или добыче полезных ископаемых), то рано или поздно увеличение вложений капитала и /или труда приведет к производству все меньшего количества продукции на единицу труда или капитала. Убывающая отдача бывает двух видов: экстенсивная (когда производство расширяется за счет ресурсов худшего качества) и интенсивная (когда больше труда вкладывается в один и тот же участок земли или другой фиксированный ресурс). В обоих случаях, увеличивая производство, страна добьется меньшей продуктивности. Природные ресурсы качественно различны: земля бывает плодородная и не очень, климат благодатный или нет, пастбища богатые или бедные, шахты с большими или меньшими залежами руды, воды богатые или бедные рыбой. Соответственно своим знаниям страна сначала использует лучшую землю, пастбища или самые богатые рудники. Выходя на международный рынок, страна увеличивает производство. Для этого ей приходится осваивать менее плодородные земли и менее богатые рудники. Не будем забывать, что природные ресурсы потенциально не возобновимы: руда в рудниках заканчивается, рыба в водоемах выводится, а пастбища уничтожаются перевыпасом.

Страна, которая, согласно международному разделению труда, специализируется на поставках сырья, неминуемо придет к тому, что чем больше она увеличивает производство, тем выше становятся издержки производства каждой новой единицы продукции. С этой точки зрения профессия маляра является относительно нейтральной: он работает в условиях постоянной отдачи от масштаба деятельности. Однако форма глобализации и скорость, с которой она проводится в последние 20 лет, привели к деиндустриализации многих стран, и они невольно оказались в ситуации, когда их производство постоянно характеризует убывающая отдача.

Из неоклассической модели вытекает, что долгосрочные темпы роста объемов выпуска в расчете на одного работника задаются темпом трудосберегающего технического прогресса, который рассматривается как экзогенная величина.

Ромер и Лукас приняли в качестве аксиомы, что во всех экономиках имеется равный доступ к одним и тем же технологиям.

Существуют и другие разумные способы рассмотрения этого вопроса. На основании данных, свидетельствующих о расхождении в темпах роста, мы могли бы сделать вывод о том, что не все страны имеют равный доступ к эффективным технологиям. Политическая нестабильность, например, могла бы привести к свертыванию или замедлению процесса промышленной модернизации. Схожие препятствия могла бы породить частная и(или) государственная коррупция. Очень простым способом объяснения могла бы стать ссылка на налоговые системы, общественные институты, религиозные убеждения или структуры родственных связей, в той или иной степени несовместимые с успешным освоением высоких технологий. Но такой путь, кажется, снова приводит нас к экзогенности (по крайней мере экономической) и исторической случайности. Исходя из новой теории роста можно было бы ответить, что все эти, по-видимому, случайные экзогенные препятствия на самом деле в основе своей отражают недостаточное формирование человеческого капитала. Обществам приходится искать себе учителей или самостоятельно обучаться способам индустриального роста производства. Может быть, это и так, но, тем не менее, возникает вопрос, будет ли в таком обществе деятельность, привычно моделируемая как инвестиции в человеческий капитал, порождать такого рода последствия, которые постулирует теория, основанная на исследованиях стран, где модернизация уже завершена.

Школа, готовящая, скажем, комиссаров или мусульманских священнослужителей, никогда не выпустит инженеров.

Тем не менее объяснения дивергенции на основе различий в человеческом капитале более чем правдоподобны и, как показали на некоторых примерах Лукас и Ромер, создают базу для перспективной и интересной экономической теории. В качестве первого шага к тому, чтобы увидеть, как работает эта идея, рассмотрим простое увеличение отдачи от обычно трактуемого капитала и труда. Наиболее чистый

F\zK, (AzLf ] = F[zK, zv (AL)11 J gt; f\zK, z(AL)m] = zF[k, (AL)m].

Если, как в разделе 19.2, L = exp(nt), a A = exp(ai), to

а остальная часть рассуждения остается без изменения. Единственным изменением является то, что темп асимптотического роста теперь равен |i(а + п), а темп роста на душу населения равен ца + (ц - 1)л. Единственным новым параметром является степень возрастающей отдачи от масштаба.

Само допущение экономии на масштабах изменяется весьма слабо. По-прежнему не существует какой-либо иной основы для постоянного расхождения в темпах роста на душу населения, кроме различий в применяемой технологии. Ромер (Romer, 1986) идет дальше, выдвигая предположение о том, что капитал (человеческий в данном случае) имеет возрастающую предельную производительность. Это очень важно. Теоретически это означает, что рост может продолжаться вечно, хотя его темпы и ограничены сверху. Само по себе это не слишком важно. Здесь также возможна такая ловушка, как равновесие при низком уровне занятости, но это имело бы место и в базовой неоклассической модели. Самое важное последствие имеет более общий характер. Как во всяком расходящемся процессе, даже небольшие изменения в первоначальных условиях — незначительные среднесрочные коррективы — имеют тенденцию превращаться с течением времени в очень большие и даже все более возрастающие различия.

Здесь, наконец, возникает возможность серьезного и продолжительного влияния исторического события или политических мер. Именно такое влияние, как нам представляется, мы наблюдаем, изучая эмпирические данные.

В качестве оперативного механизма в данной истории выступает возрастающая предельная производительность капитала. Он работал бы и при постоянной отдаче, но возрастающая отдача также имеет значение. Фактически ее почти можно назвать сутью всего процесса: при постоянной отдаче от масштаба невозможно, чтобы одновременно соблюдалось равенство F(0, L) = 0, существовал положительный предельный продукт труда и возрастающий предельный продукт капитала. Поэтому возрастающей отдачи на капитал легче достигнуть при возрастающей отдаче от масштаба.

Дальнейший ход рассуждений Ромера (Romer, 1986) совершенно понятен. Ради краткости и ясности изложения он игнорирует зависимые только от времени технологические изменения и принимает предложение неквалифицированного труда и физического капитала как константы. Первые две упрощающие предпосылки можно было бы легко смягчить. Более серьезное рассмотрение физического капитала породило бы дополнительные сложности, связанные с выбором активов, которые хотя сами по себе и важны с теоретической точки зрения, но значительно затруднили бы решение рассматриваемого вопроса. Основной же акцент делается на человеческом капитале. Поскольку идея заключается в том, чтобы использовать неоклассическую модель межвременного конкурентного равновесия в ее оптимизационной версии, то главная интеллектуальная проблема состоит в том, чтобы примирить идею возрастающей предельной производительности (человеческого) капитала с конкуренцией. Данная проблема решается так, что возрастающая отдача вводится через внешние эффекты.

Как обычно, в данном контексте репрезентативная производящая фирма является лишь агентом репрезентативного домохозяйства. Последнее заинтересовано в максимизации интеграла функции дисконтированной полезности, как это представлено в (19.2).

Технология фирмы представлена производственной функцией F(k, К, х), которая теперь требует иной интерпретации: х представляет собой основной капитал, неквалифицированный труд и прочие затраты, которые являются неизменными, и поэтому их можно не обозначать, k — текущий запас человеческого капитала фирмы, а К — агрегированный запас, равный Skgt; если экономика содержит S идентичных фирм. Именно К порождает внешние эффекты. Отдельно взятая фирма располагает информацией об этом К и о его влиянии на ее собственную производительность, но не может повлиять на него. F — однородная функция степени 1 и вогнутая по переменным k и х, которые определяются самой фирмой так, что фирма может действовать как ценополучатель. С точки зрения экономиста, однако, F(k, Sky х) имеют возрастающую отдачу от масштаба по всем аргументам, вместе взятым и являются выпуклыми по k. Таким образом, получается, что внешние эффекты, порождаемые совокупным запасом человеческого капитала, имеют возрастающую предельную производительность.

Остается показать, как производится человеческий капитал. Фирма-домохозяйство (скажем, крестьянская семья) в любой момент может инвестировать темпом I единиц отложенного потребления в единицу времени и производить новый человеческий капитал темпом G(I, k) единиц за период времени (если она уже располагает k единиц человеческого капитала). Исходя из предпосылки о том, что G

но записать как k/k = g(I/k). Исходя из технических соображений предполагается, что ?(0) = 0, и g ограничена сверху. Завершается модель тождеством I = У - С.

Хотя мы здесь и пользуемся терминологией теории человеческого капитала, должно быть ясно, что k здесь более соответствует запасу технических знаний, a G(I, k) описывает то, как расходование I единиц выпуска на исследования при условии, что запас знаний у фирмы уже равен k, приводит к увеличению этого запаса за счет соответствующих новых результатов. Главный довод в пользу того, чтобы интерпретировать модель таким образом, заключается в том, что отдельно взятые люди не являются бессмертными, а человеческий капитал per se имеет тенденцию умирать вместе со своими носителями.

Поэтому модель в действительности описывает эндогенный технический прогресс. Любой человек, имеющий опыт проведения исследований в любой области — даже в области экономики, может заметить, насколько механической является эта модель исследовательского процесса. Если технический прогресс должен быть представлен как эндогенный, это следует сделать таким образом, чтобы в нем присутствовали не только неравномерность и случайность, но и различающаяся по областям трудность решения научных проблем. Такой подход страдает и вследствие другого второстепенного недостатка. Если фирма улавливает какую-либо часть внешних эффектов, создаваемых ее собственными инвестициями в исследования, то она будет иметь возрастающую отдачу от масштаба собственного производства. Это отмечал и сам Ромер.

В любом случае, конечным результатом является существование равновесной траектории, на которой С и k (и К) стремятся к бесконечности, при условии, что первоначальный запас человеческого

я*" Лукас (Lucas, 1988) расширяет и углубляет этот анализ. Оптимизационная версия неоклассической модели сохраняется и рассматривается как позитивная теория конкурентной экономики с совершенным предвидением. Предполагается, что темп роста предложения неквалифицированного труда является постоянным, и при этом в явном виде в модель включаются инвестиции в физический капитал. Накопление человеческого капитала вводится способом, напоминающим скорее приобретение навыков, чем исследования, хотя и здесь также допускается, что человеческий капитал не разрушается в результате смерти отдельных людей; здесь необходимо предположение том, что каждое поколение автоматически наследует уровень знаний и умений, приобретенный родителями, и имеет возможность приумножить это наследство. Согласно формулировке Лукаса, работник располагает единицей усилий в единицу времени. Пусть и — объем усилий, направляемых на производство единственного блага, а - и — накопление человеческого капитала работником, уже располагающим человеческим капиталом h. Тогда

Темп роста человеческого капитала, таким образом, пропорционален времени, затрачиваемому на обучение. Предпосылка о том, что процентное увеличение h связано с одинаковыми издержками при любом уровне Л, не столь уж безобидна; это тот пункт, где было бы полезно самостоятельное исследование.

У = АК* (uhN)1'9 W ,

где А — константа, К в данном случае — запас физического капитала, N — предложение (в расчете на одну фирму) неквалифицированного труда, а Н — средний для всей экономики уровень человеческого капитала. Если все работники идентичны, то Н - h\ разграничение символов напоминает о том, что фирма рассматривает Н как экзогенную величину. Поэтому репрезентативная фирма действует с постоянной отдачей относительно капитала и эффективного труда, однако деятельность всей совокупности фирм характеризуется возрастающей отдачей с эластичностью 1 + у. Уравнение (19.5) уже заключает в себе предпосылку расчистки рынка труда; uN — это предложение неквалифицированного труда для производственных фирм,

a uhN — предложение труда в единицах эффективности. Применительно к домохозяйству модель является точно такой же, как прежде, за исключением того, что Лукас здесь снова использует стандартную специфическую функциональную форму U'(C) = С~а.

В такой формулировке не используется предпосылка о возрастании предельного продукта человеческого капитала. Эта предпосылка была бы справедлива, если и только если р lt; у. Лукас получает довольно схожие результаты из другого источника: отсутствия убывающей отдачи при создании человеческого капитала. Из уравнения (19.4) вытекает, что устойчивый темп роста h равен 6(1 - и), и тогда можно вычислить, что темп роста на единицу выпуска потребления и инвестиций будет равен

что является близкой аналогией стандартной неоклассической модели. Безусловно, и является эндогенной, а ее значение в устойчивом состоянии следует вывести из равновесных условий. Пусть р будет нормой дисконтирования полезности, а X — темпом роста населения. Лукас показывает, что равновесный темп роста выпуска (и его компонентов) на душу населения равен

1 - Р + у (1 - Р)[5 - (р - X))

1 - Р а(1 - р + у) - у ’ при том что удовлетворяется техническое условие

(Это условие играет ту же роль, что и соответствующее условие в модели Ромера.)

Эта модель определяет динамику двух, а не одной капитальных переменных (характеризующих запасы) К и h или hN и соот

Это изложение дает почувствовать, в чем заключается новый взгляд на теорию роста, но его эволюция на этом не заканчивается. Я не хочу сейчас прослеживать все детали и пробелы этой модели, но опишу несколько важнейших направлений ее развития.

С целью представить более подробную модель эндогенного технического прогресса Ромер сам попытался формализовать известную, хотя и туманную, идею Эллина Янга о возрастающей отдаче как следствии непрерывной специализации производства (Young, 1928). Модель слишком сложна для того, чтобы пытаться описать ее подробно в данной главе. Ее важнейшим элементом является сочетание мощного процесса генерации эндогенных технических изменений с не менее мощным процессом приложения этих технических изменений к производству благ. Это сочетание, возможно, обладает излишней мощностью, и едва ли удивительно, что оно порождает мощный механизм роста.

Согласно Ромеру (Romer, 1987), исследовательская активность создает новые результаты совершенно так же, как это имеет место в уравнении Лукаса (19.4). Если усилия и знания рассматривать как два вида затрат на производство знаний, то исследовательский процесс оказывается однородным степени 2. Удвоение имеющихся знаний и текущих исследовательских усилий увеличивает результат в четыре раза. Это, может быть, не имело бы такого серьезного значения, если бы компенсировалось убывающей отдачей от приложения знаний к производству благ.

Я абстрагируюсь от некоторых деталей в моем представлении ромеровской спецификации производства благ. Пусть R будет затра

(19.6)

Существует и другое важное направление в теоретической литературе, в рамках которого делается акцент на совместном эндогенном определении рождаемости и инвестиций в человеческий капитал. Так, Беккер и др. (Becker et al., 1988) выдвигают гипотезу о

Завершая этот раздел, мне бы хотелось сделать небольшой обзор другой интересной модели Азариадиса и Дрейзена (Azariadis, Drazen, , которая одновременно находится и в рамках традиции, и вне их. Традиционным элементом является то, что в качестве центрального механизма принимается совокупный внешний эффект, порождаемый совокупными, мотивируемыми на уровне отдельных индивидов, инвестициями в человеческий капитал или в качество труда. Нетрадиционым является, во-первых, то, что Азариадис и Дрейзен предпочитают работать в рамках модели перекрывающихся поколений с двухгодичной периодичностью в отличие от модели с бессмертной крестьянской семьей. Их предшественником был скорее Даймонд, чем Рамсей. Вторым отличием от традиционного подхода является предпосылка о том, что внешний эффект проявляется в момент перехода одного из серии пороговых значений; между ними имеет место нормальная вогнутость.

Через все эти модели красной нитью проходит предположение (интуитивное или индуктивное?) о том, что в экономике в целом индивидуальный доход на инвестиции в человеческий капитал тем выше, чем больше запас человеческого капитала. Согласно формулировке Азариадиса—Дрейзена, этого предположения, даже при отсутствии какой-либо предпосылки о сильно возрастающей отдаче, достаточно для того, чтобы из него вывести существование двух отдельных равновесий: ловушки при низких объемах выпуска и отсутствии инвестиций в человеческий капитал и траектории роста, ведущей к обыкновенному устойчивому состоянию. Само по себе это ничем особенно не примечательно. В общепринятых неоклассических моделях существуют другие механизмы, которые ведут к такого же рода бифуркациям.

Читайте также: