Петроград 1917 года глазами очевидцев реферат

Обновлено: 16.05.2024

Для обра­зо­ван­но­го чело­ве­ка дата 25 октяб­ря 1917 года (по ста­ро­му сти­лю) ска­жет всё сама по себе. Это, конеч­но, Октябрь­ская рево­лю­ция, или, если хоти­те, Октябрь­ский пере­во­рот или Октябрь­ское вос­ста­ние. Так или ина­че, исто­ри­че­ская дата, в кото­рую про­ис­хо­ди­ло исто­ри­че­ское событие.

Как это часто быва­ет, боль­шие собы­тия вид­ны толь­ко на рас­сто­я­нии. А как совре­мен­ни­ки собы­тий вос­при­ни­ма­ли мир и обще­ство вокруг себя в дни рево­лю­ции? Об этом рас­ска­жут их днев­ни­ки, кото­рые луч­ше все­го пере­да­ют сию­ми­нут­ную реак­цию людей того вре­ме­ни. Пуб­ли­ку­ем фраг­мен­ты днев­ни­ков раз­ных лиц от 24 до 26 октяб­ря, заня­тых раз­мыш­ле­ни­я­ми о себе и о стране, наблю­де­ни­я­ми за бытом или же непо­сред­ствен­ным уча­сти­ем в рево­лю­ци­он­ном процессе.

24 октября. Михаил Богословский, московский историк

24 октября. Александр Антонов, большевик

Почти весь день я в Смоль­ном. В ком­на­те ВРК на сту­льях, на сто­лах, на полу — свя­зи­сты от каж­до­го пол­ка, от каж­до­го шта­ба Крас­ной гвар­дии. Кто-то кри­чит от телефона:

— Опуб­ли­ко­ван при­каз шта­ба воен­но­го окру­га об отстра­не­нии и пре­да­нии суду комис­са­ров ВРК, назна­чен­ных в воин­ские части.

— Юнкер­ские кара­у­лы зани­ма­ют важ­ней­шие пунк­ты города.

В ответ рас­по­ря­же­ние ВРК:

И пред­пи­са­ние № 1 в полки:

«Пет­ро­град­ско­му Сове­ту гро­зит пря­мая опас­ность: ночью контр­ре­во­лю­ци­он­ные заго­вор­щи­ки пыта­лись вызвать из окрест­но­стей юнке­ров и удар­ные бата­льо­ны в Пет­ро­град. Газе­ты „Сол­дат“ и „Рабо­чий путь“ закры­ты. Пред­пи­сы­ва­ет­ся при­ве­сти полк в бое­вую готов­ность. Жди­те даль­ней­ших распоряжений.


Сол­да­ты и опол­чен­цы у Смоль­но­го в дни Октябрь­ской революции

Твёр­дость, стой­кость, выдерж­ка, реши­тель­ность — вот что сей­час тре­бу­ет­ся от каж­до­го из нас…

Ком­мен­та­рий. С боль­шой долей веро­ят­но­сти опуб­ли­ко­ван­ные в совет­ское вре­мя днев­ни­ки Анто­но­ва под­вер­га­лись редак­ции. Мы не зна­ем, была ли у него воз­мож­ность вести столь подроб­ный днев­ник пря­мо во вре­мя октябрь­ских событий.

24 октября. Алексей Будберг, генерал-лейтенант

В Ива­но­во-Воз­не­сен­ском рай­оне рабо­чие захва­ти­ли фаб­ри­ки и выгна­ли вон вла­дель­цев; почти то же самое про­изо­шло и в Донец­ком уголь­ном рай­оне. Неко­то­рые желез­ные доро­ги близ­ки к пол­ной оста­нов­ке вслед­ствие исто­ще­ния запа­сов угля и мас­со­во­го забо­ле­ва­ния паро­во­зов. Пока­зы­ва­ют­ся пер­вые круп­ные ягод­ки — насле­дие рево­лю­ци­он­ной вес­ны и демо­кра­ти­че­ско­го цве­те­ния. Неуже­ли и теперь союз­ни­ки не раз­бе­рут, чем всё это пах­нет, и будут оста­вать­ся в преж­нем созер­ца­тель­ном атитюде.

На фрон­те мерт­вое зати­шье; пере­стрел­ка почти совсем пре­кра­ти­лась; замолк­ла и наша артил­ле­рия, боясь репрес­сий и наси­лия со сто­ро­ны пехот­ных това­ри­щев (sic!); даже ноч­ное осве­ще­ние ракет­ка­ми немец­ко­го фрон­та почти пре­кра­ти­лось — оче­вид­но, нем­цы полу­чи­ли доста­точ­ный гаран­тии того, что им нече­го опа­сать­ся. Я уве­рен, одна­ко что нем­цы толь­ко ждут окон­ча­тель­ных резуль­та­тов сде­лан­ной нам боль­ше­вист­ской при­вив­ки и, когда мы уже совсем раз­ва­лим­ся, то они толк­нут нас и добьют без каких либо осо­бых рас­хо­дов и затруднений.


Алек­сей Буд­берг (вто­рой справа)

24 октября. Владимир Голицын, бывший московский губернатор

Ожи­да­ют­ся выступ­ле­ния и бес­по­ряд­ки в Пет­ро­гра­де и здесь, вслед­ствие назрев­ше­го кон­флик­та меж­ду несо­сто­я­тель­ным пра­ви­тель­ством и дерз­ки­ми само­чин­ны­ми орга­ни­за­ци­я­ми. По слу­хам, калуж­ские собы­тия воз­дей­ство­ва­ли отрезв­ля­ю­щим обра­зом на насе­ле­ние. Пой­дут каза­ки и далее. Будем наде­ять­ся, что это пер­вый шаг к вос­ста­нов­ле­нию правопорядка.

До чего пре­вос­ход­но миро­воз­зре­ние древ­них — Ари­сто­те­ля, Пла­то­на и др., — слив­ших идею о Боже­стве, то есть о выс­шей силе или разу­ме, с иде­ей о при­ро­де! Это не чета бого­слов­ской дог­ма­ти­ке, кото­рая клей­мит такое миро­воз­зре­ние яко­бы позо­ря­щей его клич­кой пантеизма.

Кста­ти, о при­ро­де. Чело­век кичит­ся тем, что он — царь при­ро­ды. Такое убеж­де­ние стой­ко дер­жит­ся, несмот­ря на то что каж­дый новый шаг в позна­нии при­ро­ды, каж­дое новое откры­тие ясно пока­зы­ва­ет, что это цар­ство при­зрач­ное, что оно нами выду­ма­но для сво­е­го успокоения!


Порт­рет Вла­ди­ми­ра Голи­цы­на. Худож­ник Вален­тин Серов. 1906 год

25 октября. Никита Окунев, московский обыватель

25 октября. Юрий Готье, московский историк

Новые тре­вож­ные слу­хи ходи­ли вче­ра весь день; в Петер­бур­ге боль­ше­ви­ки, несо­мнен­но, что-то под­го­тов­ля­ют. Но что? Блеф или дей­стви­тель­но захват вла­сти? Сего­дня в газе­тах, что г. Керен­ский, нако­нец, опять раз­ре­шил­ся речью в пред­пар­ла­мен­те. Будет ли за сло­ва­ми дело? По Рос­сии — новая вол­на заба­сто­вок и погро­мов. Заба­стов­ки направ­ля­ют­ся всё той же рукой — какой? в глу­бине — несо­мнен­но, немец­кой. Вче­ра Геор­ги­ев­ский рас­ска­зы­вал о суде над шпи­о­на­ми: шпи­о­ни­ли нем­цы из кон­то­ры Вогау, а мел­кие рабо­ты для них испол­ня­ли рус­ские за 2–3 руб­ля в день: вот истин­ный сим­вол рус­ско-немец­ких отно­ше­ний. Вче­ра же засе­да­ние архео­ло­ги­че­ско­го обще­ства: ста­рая гра­фи­ня, два вро­де как бежен­ца из Пет­ро­гра­да — Лиха­чёв и Тура­ев, засе­да­ние на Бер­се­нев­ке — точ­но хоро­ни­ли како­го-то близ­ко­го покойника.


Митинг в Москве на Твер­ской ули­це 25 октяб­ря 1917 года

25 октября. Мария Вишневская, харьковская гимназистка

Сего­дня день холод­ный, осен­ний. С утра не пере­ста­ет дождь.

Ходи­ла в биб­лио­те­ку, про­шлась по ули­цам. Опре­де­лён­ны были пят­на фона­рей в тумане. И захо­те­лось уви­деть не то Мозу, не то Юлия. Ско­рее — Мозу.

Сей­час вспом­ни­лось, как Юлий спро­сил меня на вече­ре (в разговоре):

Сей­час пере­чла то, что напи­са­ла в этой тет­ра­ди и ста­ло стран­но: пока­за­лось, что всё это писа­ла не я. Так дале­ки от меня герои этих запи­сок, о кото­рых я так мно­го писа­ла и кажет­ся неле­пым то, что я о них писала.

Нет слов, что­бы выра­зить моё без­душ­ное спо­кой­ствие и пустоту.

25 октября. Алексей Орешников, сотрудник Исторического музея

25 октября. Михаил Богословский, московский историк

Сре­да. Утро за рабо­той над Пет­ром. Био­гра­фия Пет­ра полу­ча­ет для меня теперь новый смысл. В то вре­мя, когда мы так позор­но отда­ем всё то, что при нём при­об­ре­та­лось с таким упор­ным тру­дом и с таки­ми поте­ря­ми, отрад­но оста­но­вить­ся на этих слав­ных стра­ни­цах наше­го про­шло­го, когда Рос­сия про­яв­ля­ла в Пет­ре свою бод­рость, энер­гию и мощь. Это была не та дряб­лая, гни­лая, пора­жен­ная нев­ра­сте­ни­ей и раз­ва­ли­ва­ю­ща­я­ся Рос­сия, кото­рую видим теперь. Может быть, если моя рабо­та когда‑либо уви­дит свет, она будет небес­по­лез­на в годи­ну уни­же­ния и бед, пока­зы­вая нашу сла­ву в про­шлом. Может быть, она посо­дей­ству­ет наше­му воз­рож­де­нию, вне­ся в него кру­пи­цу здо­ро­во­го наци­о­наль­но­го чув­ства! Но это, конеч­но, мечты.

25 октября. Рюрик Ивнев, поэт

Кажет­ся, поло­же­ние Вр Пра­ви­тель­ства без­на­дёж­но. Сего­дня ездил с Ал. Ник. (Бут­ке­ви­чем) по горо­ду (хоте­ли попасть в Гвард Экон о во, но оно было закры­то), про­ез­жа­ли мимо Зим­не­го Двор­ца, там юнке­ра, бар­ри­ка­ды из дров и т. п.


Демон­стра­ция мат­ро­сов в Петрограде

А Н зашёл на мину­ту в штаб, отту­да мы поеха­ли на Коню­шен­ную. Там сно­ва пат­руль, но уже не юнкер­ский (пра­ви­тель­ствен­ный), а сол­дат­ский (совет­ский).

В горо­де очень тре­вож­но. Всю­ду рас­те­рян­ность, по ули­це, впро­чем, дви­же­ние доволь­но большое…

25 октября. Прасковья Мельгунова-Степанова, жена историка Сергея Мельгунова

25 октября. Алексей Будберг, генерал-лейтенант

Глав­ко­верх пода­рил нас новым зако­ном, от свое­вре­мен­но­сти кото­ро­го у всех гла­за на лоб полез­ли; я по про­чте­нии сооб­щав­шей его теле­грам­мы упёр­ся лбом в стек­ло и доволь­но дол­го рычал и мычал по-зве­ри­но­му — един­ствен­ный исход для под­няв­ше­го­ся чув­ства изум­ле­ния перед неве­ро­ят­ной глу­по­стью отда­ва­е­мо­го рас­по­ря­же­ния. Закон этот вос­ста­нав­ли­ва­ет услов­ную дис­ци­пли­нар­ную власть началь­ни­ков (это тогда, когда от вся­кой нашей вла­сти даже и фиго­во­го листа не оста­лось). Уста­нав­ли­ва­ет­ся, что, если дис­ци­пли­нар­ный суд в тече­ние 48 часов не накла­ды­ва­ет на винов­ных взыс­ка­ния или вой­ско­вая часть совер­шен­но не жела­ет выби­рать у себя соста­ва дис­ци­пли­нар­ная суда, то вся дис­ци­пли­нар­ная власть пере­хо­дить цели­ком в руки соот­вет­ству­ю­щих начальников.

Такие при­ка­зы могут писать при насто­я­щей обста­нов­ке или сума­сшед­шие, или ква­ли­фи­ци­ро­ван­ные, как гово­ри­ли у нас в артил­ле­рий­ском учи­ли­ще, кон­цен­три­ро­ван­ные идиоты.

Ведь, не может же това­рищ Керен­ский не знать, что дела­ет­ся на фрон­те, в каком состо­я­нии вой­ска и что такое ныне вооб­ще власть началь­ни­ка. Ника­кие силы, а не то, что жал­кие бумаж­ные при­ка­зы, не могут уже вос­ста­но­вить умер­шую власть началь­ни­ков, а тем более власть дис­ци­пли­нар­ную, наи­бо­лее нена­вист­ную для масс, кото­рую рань­ше и осно­ва­тель­нее все­го поста­ра­лись с кор­нем уни­что­жить те, кому нуж­но было раз­ва­лить рус­скую воен­ную силу.

25 октября. Михаил Панков, учитель, прапорщик

На пози­ци­ях зати­шье. Пуш­ки наши и гер­ман­ские стре­ля­ют изред­ка и как-то неохот­но, ско­рее, для про­фор­мы. Идёт дождь. Всем всё надо­е­ло. Настро­е­ние под стать пого­де. В нашей офи­цер­ской зем­лян­ке — семь чело­век, в при­строй­ке — столь­ко же ден­щи­ков. Люби­мое заня­тие кол­лег-офи­це­ров резать­ся в пре­фе­ранс и отстре­ли­вать крыс, кото­рых в зем­лян­ке пол­ным-пол­но. Осо­бым шиком счи­та­ет­ся зару­бить кры­су шашкой.


Сол­да­ты рус­ской армии вре­мён Пер­вой миро­вой войны

26 октября. Михаил Чевеков, ученик мужской гимназии города Хвалынска

Вслед­ствие при­ез­да юнке­ров и за неиме­ни­ем мест, гим­на­зию отда­ют им. Мы же будем, долж­но быть, учить­ся в женск. гим­на­зии и то по вече­рам. Что решат — неиз­вест­но. Выяс­нит­ся, долж­но быть, к 1‑му ноября.

Теперь у нас две пар­тии в Рос­сии: пар­тия раз­ва­ла и пар­тия поряд­ка. Вождь пар­тии раз­ва­ла — А. Ф. Керен­ский, а пар­тии поряд­ка — ген. Кор­ни­лов. Но пар­тия раз­ва­ла побе­ди­ла. Керен­ский — соци­ал-рево­лю­ци­о­нер, ген. Кор­ни­лов — пар­тия Народ­ной Свободы.

Дело дошло до того, что мёрт­вым начи­на­ешь зави­до­вать, не зна­ешь, будешь зав­тра жив или нет?!

Я лич­но при­над­ле­жу к пар­тии Народ­ной Сво­бо­ды, т. е. убеж­дён­ный кадет. А смот­ря на все звер­ства сол­дат и кре­стьян, пожа­луй, и монархист.

26 октября. Николай Зарин, генерал

Утром оль­гин­ская при­слу­га объ­яви­ла, что в Пет­ро­гра­де пере­во­рот, Керен­ский сверг­нут; сол­да­ты в Пор­хо­ве вол­ну­ют­ся; Саша сове­ту­ет нам не ездить в город, но я решил ехать — раз­уз­нать, в чем дело. В Пор­хо­ве опре­де­лён­но­го ниче­го не узнал, толь­ко факт, что Керен­ский и пра­ви­тель­ство сверг­ну­ты, но кем — не зна­ют; оче­вид­но, боль­ше­ви­ка­ми. Не знаю — радо­вать­ся ли! Что выбро­си­ли эту сво­лочь Керен­ско­го — отлич­но, но что будет даль­ше! Пожа­луй, чем хуже, тем луч­ше!! — ско­рее дой­дем до порядка.

Вече­ром мно­го и горя­чо спо­ри­ли с Сашей — он счи­та­ет, что Роди­ны у него нет, и готов, оче­вид­но, при­нять нем­цев как осво­бо­ди­те­лей. Я рез­ко упре­кал его — наше цар­ское пра­ви­тель­ство дове­ло Рос­сию до все­го, что она пере­жи­ва­ет, дав­но мож­но и долж­но было пред­при­нять Рево­лю­цию, а то веч­ное шата­ние — то впра­во, то вле­во! И стыд­но рус­ско­му дво­ря­ни­ну, чле­ну Госуд[арственной] Думы и пред­во­ди­те­лю дво­рян­ства так гово­рить, откры­вать объ­я­тия нем­цам и обли­вать помо­я­ми весь рус­ский народ и армию. Вооб­ще наго­во­рил бра­ту мно­го горь­ко­го и с тем разо­шлись на ночь. На душе оста­ет­ся какой-то горь­кий осадок…


Днев­ник Нико­лая Зарина

26 октября. Никита Окунев, московский обыватель

Вот пло­ды поли­ти­ки Керен­ско­го: власт­во­вать мед­лен­но. Боль­ше­ви­ки разо­гна­ли Совет рес­пуб­ли­ки, захва­ти­ли теле­граф, госу­дар­ствен­ный банк, Пет­ро­град­ское теле­граф­ное агент­ство, Бал­тий­ский вок­зал, осво­бо­ди­ли сво­их ранее аре­сто­ван­ных това­ри­щей и т. п.

26 октября. Александр Жиркевич, публицист, общественный деятель

26 октября. Михаил Богословский, московский историк

Чет­верг. Газе­ты не вышли; мы опять в пол­ней­шей тем­но­те, что дела­ет­ся в Пет­ро­гра­де. Самые про­ти­во­по­лож­ные слу­хи: по одним, берет верх Вре­мен­ное пра­ви­тель­ство, по дру­гим — боль­ше­ви­ки; по одним, во гла­ве войск, вер­ных Вре­мен­но­му пра­ви­тель­ству, сто­ит Киш­кин — вот истин­ный спа­си­тель Рос­сии, по дру­гим — Киш­кин сидит под аре­стом. Ко мне утром захо­дил один сту­дент Духов­ной ака­де­мии, сооб­щив­ший, что премьер‑министром про­воз­гла­шен това­рищ Ленин, а Бронштейн‑Троцкий — мини­стром ино­стран­ных дел, а Вер­хов­ский — воен­ным министром.

Кое‑где на ули­цах кара­у­лы из юнке­ров. Но Кизе­вет­тер сооб­щал, что коман­ду­ю­щий вой­ска­ми пол­ков­ник Ряб­цев занят толь­ко внеш­ней охра­ной поряд­ка, не дер­жит ни той, ни дру­гой сто­ро­ны, а выжи­да­ет, чья возь­мет в Пет­ро­гра­де. Город­ской голо­ва [В. В. Руд­нев] так­же. Вче­ра он в Думе ска­зал, что боль­ше­ви­ка­ми разо­гнан Совет рес­пуб­ли­ки. Москва опять в этом пере­ло­ме ника­ко­го актив­но­го уча­стия не при­ни­ма­ет и пой­дёт за Петербургом.

СТРАНИЦА 1 . ОГЛАВЛЕНИЕ.

лист 1. "Письмо из революционной Москвы, март 1917 года", РЕГ "Единение" Австралия, 27/9/2012

Русская еженедельная газета "ЕДИНЕНИЕ", АВСТРАЛИЯ.
27/9/2012
Марина Поллард

Письмо из революционной Москвы, март 1917 года

Интересное письмо* получила г-жа Э. Майо от подруги, г-жи Л. Tернер, в тот момент гостившей у дочери, вышедшей замуж за британского дипломата работавшего в России. Оно описывает события Февральского переворота 1917 года (а именно, события в Москве с 10 по 23 марта). В результате в России де-факто была свергнута монархия и установилось двоевластие Временного правительства и Петросовета.
-------------------------

"Так много всего случилось - трудно представить, что все это за несколько дней, прошедших со 2 марта. Напряжение первых дней закончилась и теперь можно осмыслить происшедшее. Когда я приехала в Россию в ноябре прошлого года, Петроград был полон слухов. Конечно, в газетах не было ни слова правды - цензура была слишком строгой. В ноябре у Николая II еще был шанс войти в историю величайшим из русских царей. Ему было разъяснено истинное положение вещей в стране и возможное разрешение ситуации. Вместо этого он продолжал верить жене и ее про-немецкому окружению, разжигавшему революцию, чтобы таким образом принудить Россию к заключению мира.

Это одна сторона медали, но есть и другая. В течение 10 дней никто не работает, закрыты магазины и заводы. И это по всей России, хотя она находится в состоянии войны! В Москве работа постепенно возобновляется, но социал-демократы, с их программой разрушения, очень активны. Намного легче ведь уничтожить, чем строить, и они много обещают, а люди трогательно невежественны. Для более чем 60-ти процентов населения "Государь" был "Батюшкой" - теперь его нет и все в хаосе. Люди не знают, во что или кому верить и это создает плодотворную почву для как никогда активных пропагандистов.

Сегодня опять работа прекратилась. Все на улицах, и везде огромные шествия и собрания. Солдата спросили, чего он хочет, и он ответил: "Республику с Государем". И это типичное отношение. Старуха остановила меня на бульваре вчера - "Где ж Государь?" У нее слезы на щеках.

Авторский перевод с английского

Observador, Португалия

Петроград 1917: революция глазами иностранцев

14.10.2017
Жозе Карлуш Фернандеш (José Carlos Fernandes)

О русской революции 1917 года написано много книг, однако Хелен Раппапорт (Helen Rappaport) выбрала новую и необычную точку зрения: она взглянула на события глазами иностранцев, живших в городе в тот судьбоносный для России год.


Революция глазами Джона Рида

Когда после смерти Ленина в 1924 году к власти пришел Сталин, он не преминул выразить собственное неудовольствие книгой, ведь в ней революция изображается в первую очередь как заслуга Ленина и Троцкого (который тем временем превратился в его злейшего врага), а имя Сталина упомянуто лишь вскользь. Сталин приказал запретить книгу, которая была переиздана в СССР только после его смерти в 1953 году.


1917 год глазами иностранного сообщества Петрограда

Февральская революция

Между тем у населения действительно не было хлеба, и некоторым из иностранцев пришлось нанять дополнительную прислугу, единственная функция которой заключалась в том, чтобы выстаивать длинные очереди за продуктами и прочими предметами первой необходимости. И в атмосфере этой невероятной нужды продолжали идти спектакли, организовываться балы и прочие увеселения для аристократов в попытках создать иллюзию нормальности.

14 марта (1 марта по старому стилю) царь был вынужден отречься от престола.


Революционная эйфория

В то же время спонтанно возникали многочисленные самопровозглашенные комитеты, которые стремились взять под контроль всевозможные, даже самые незначительные, аспекты жизни и извлечь из этого выгоду. Правосудие по сути осуществлялось толпой: необоснованное обвинение в краже кошелька на трамвае легко могло привести к линчеванию.

На сцене появляется Ленин

Его главным противником был Александр Керенский, ключевая фигура Временного правительства и единственное связующее звено между умеренными депутатами Думы (парламента) и Петроградским Советом, членом которого сам являлся.

Октябрьская революция

В то время как многие иностранцы начали покидать Петроград, где царила с каждым днем все более беспорядочная и нездоровая атмосфера, 19 августа в город прибыл Сомерсет Моэм, которому британские спецслужбы поручили помешать большевистской революции — задача эта явно выходила за пределы его возможностей и средств. 18 дней спустя со своей спутницей, журналисткой и феминисткой Луизой Брайант, прибыл Джон Рид.

Роджерс вряд ли мог представить себе, что пройдет 72 года, прежде чем Россия в этот мир вернется.

Читайте также: