Новое учение о языке реферат

Обновлено: 05.07.2024

Становление и развитие советского языкознания тесно связано с именем академика Николая Яковлевича Марра – языковеда, филолога и историка древних цивилизаций, в научной деятельности которого ясно просматриваются два периода: дореволюционный и послереволюционный.

Конец XIX века и начало XX века в отечественной науке относятся к периоду становления и развития русского востоковедения. В этот период в Петербурге с его многосторонними интересами расцветала ориенталистская школа мирового значения, представленная целой плеядой выдающихся ученых: тюрколог В.В. Радлов, арабист В.Р. Розен, индологи С.Ф. Ольденбург и Ф.И. Щербатский, иранисты К.Г. Залеман и В.А. Щуковский и многие другие. Среди этих выдающихся ученых вырос крупнейший языковед, филолог и историк Кавказа Н.Я. Марр, отличавшийся от всех творческой индивидуальностью, характером и темпераментом.

Как известно, в наследии Марра имеется множество псевдонаучных лингвистических построений и методов. В то же время было бы неправильно зачеркивать все, что им было сделано в разных областях языкознания. Прежде всего представляется целесообразным различать два момента: постановку проблем, с одной стороны, и методы их разрешения – с другой. Марр был прежде всего историком культуры в самом полном и широком значении этого слова. В связи с этим он действительно важнейшие лингвистические, филологические, исторические и археологические вопросы (например, о взаимоотношениях языка и мышления, о происхождении языка, о связи языка с историей) стал рассматривать широко, комплексно, в контексте всей истории народа и его культуры. Постоянный творческий поиск, щедрость и неистощимость идей в соединении с огромной эрудицией, широтой кругозора и разнообразием научных интересов влекли к нему людей и делали его центром притяжения для многих, не только начинающих научных работников, но и зрелых ученых, не только языковедов, но и археологов, историков, этнографов и фольклористов.

Если утверждать, что агглютинация предшествует флексии, то придется признать, что агглютинативные языки находятся на предшествующей ступени развития, в отличие от флективных. Равным образом, если эргативную конструкцию считать предшествующей ступенью по сравнению с номинативной, то языки эргативного строя следовало бы рассматривать как стоящие ступенью ниже номинативных.

Ступенчатые переходы называются Н.Я. Марром стадиальными. Следовательно, стоя на позициях морфологической типологии, приходится признать агглютинацию предшествующей флективности стадией, применение же синтаксической типологии приводит к выводу о стадиальных переходных от эргативности к номинативности. То, что для одних языков является фактом, может не иметь места в других языках, которые могли идти в своем развитии иными путями. Смена синтаксических систем, реально устанавливаемая на конкретном материале, может служить лишь одним из путей дальнейших изменений.

2. Теория единства глоттогонического процесса. Поскольку в общественном развитии повсюду наблюдаются одни и те же закономерности, в силу которых на смену одним формациям приходят другие (первобытнообщинный строй, рабовладельческий, феодальный и т.д.), в развитии языка должно наблюдаться повсюду такое же закономерное чередование. Иначе говоря, глоттогонический процесс является единым.

3. Учение Н.Я. Марра о классовости языка. Поскольку всякой идеологической надстройке присуща классовость, язык, будучи надстройкой, также является классовым.

Все эти положения ошибочны в том смысле, что не считаются с двойственной природой и функцией языка: с одной стороны, как орудия познания и мысли, а с другой – как орудия коммуникации.

Целый ряд работ Н.Я. Марра с учетом проведенной в 50-х годах дискуссии о его философско-теоретических положениях не может не представлять огромного интереса для понимания истории языка кавказских народов. По счастливой случайности, абхазскому языку было суждено оказаться в орбите научных интересов академика, послужив базой в его исследованиях кавказского яфетического мира.

Богатый лингвистический материал для дальнейших науч­ных исследований содержат абхазско-русский словарь Н.Я. Марра и аб­хазская грамматика, оставшаяся неизданной. Значительны за­слуги ученого и в области семасиологии абхазского языка, в ус­тановлении исторических закономерностей в развитии значения слова.

Марр вел интенсивную работу по изучению северокавказских языков. Он объединяет группу московских исследователей языков Северного Кавказа с целью, во-первых, подготовить местных ученых для исследования родных языков, во-вторых, умножить материалы по языку, фольклору и материальной культуре Северного Кавказа.

К любому явлению академик подходил с исторической позиции, историзм для него - это главный принцип, хотя, как известно, в его наследии встречаем такие исторические теории, взгляды и отдельные положения, которые либо противоречат друг другу, либо полностью исключают друг друга.

Значение кавказоведческих работ Марра состоит также в том, что они вскрыли новые возможности использования кавказских языковых материалов, возможности более широкие, чем те, что были у него.

Принципиальная ошибка была допущена ученым тогда, когда он поставил вопрос однозначно: либо типологическое, стадиальное развитие, либо генетическое родство. Генетиче­ское родство между собой одной группы языков, а не иной, по Марру, подрывало единство человечества. Не считаясь с предшествующей историей лингвистики, он вычеркнул сравнительное языкознание из науки как метод исследования.

Заслуги Н.Я. Марра перед кавказоведением не будут от­мечены по достоинству, если не сказать о деятельности уче­ного по подготовке кадров и созданию научных учреждений по кавказоведению.

В 1925 г. в Сухуми по инициативе Н.Я. Марра создается Академия абхазского языка и литературы. Причиной ее орга­низации была необходимость работы над языком коренного населения Абхазии, создания его национальной литературы, без которой немыслимо культурное возрождение абхазского языка. С Академией свя­зано не только имя Н.Я. Марра. Здесь сотрудничали И.И. Ме­щанинов, Н.Ф. Яковлев, К.Д. Дондуа, А.Н. Генко и др. Академия не была обеспечена подготовленными научными кад­рами, поэтому правительство Абхазии принимает меры по удов­летворению нужд республики в соответствующих специали­стах. Посылаются на учебу одаренные молодые люди мест­ной национальности.

В 1930 г. Наркомпрос Абхазии принял постановление о преобразовании Академии абхазского языка и литературы в Научно-исследовательский институт абхазского языка и ли­тературы.

Достаточно назвать учеников академика Н.Я. Марра - И.А. Джавахишвили, А.Г. Шанидзе, И.А. Орбели, И.А. Кипшидзе и др., чтобы судить о значении Марра в деле расцвета кавказоведческой науки в Грузии и Армении. В Ленинграде пи­томцами ученого были академик И.И. Мещанинов, К.Д. Дондуа, С.Л. Быховская, Р.М. Шаумян, А.Н. Генко, Г.Ф. Турчанинов. В Москве под непосредственным влиянием Марра работали Н.Ф. Яковлев, Л.И. Жирков, Б.В. Миллер, Г.П. Сердюченко, И.К. Сусикьян и другие. Три крупнейших кавказоведческих центра нашей страны - Ленинградский, Мос­ковский и Тбилисский - обязаны Марру своим возникновением и первыми шагами, подготовившими почву для дальнейшего их развития и современного состояния.

В 1923 г. академик Марр вносит в Академию наук проект организации в Москве Северо-Кавказского комитета Яфетиче­ского института, указывая, что работы этого Комитета, поми­мо разработки теоретических вопросов яфетической теории, будут представлять существенный интерес для жизненных по­требностей широких масс населения автономных республик Северного Кавказа, где вопросы создания как письма для бес­письменных доселе яфетических языков, так и вообще техни­ческих средств просвещения на родном языке составляют не­обходимость всех местных культурно-просветительских и крае­ведческих центров. Комитет по изучению этнических и языко­вых культур народов Северного Кавказа был огранизован при Наркомпросе РСФСР, в 1925 г. он был преобразован сначала в Комитет, а в 1926 г. - в Институт по изучению этнических и национальных культур народов Советского Востока, который перешел вскоре в ведение ЦИК СССР. С этого момента во гла­ве института становится академик Н.Я. Марр, вокруг которо­го группируется основное ядро института - Н.Ф. Яковлев, Л.И. Жирков, Е.И. Шиллинг, Н.Б. Бакланов, А.С. Башкиров, Н.К. Дмитриев, Б.В. Миллер, Г.П. Сердюченко.

В 1921-1922 гг. начинаются комплексные по своим задачам экспедиции на Северный Кавказ: в Кабарду, Дагестан, Чеч­ню, Адыгею, в Абхазию. Руководителем этих экспедиций яв­лялся Н.Ф. Яковлев. С 1923 г. при Московском институте востоковедения печатаются труды московских кавказоведов. В связи с возросшим интересом востоковедов к синокавказской теории любопытно, что Марр впервые обратил внимание на этот вопрос.

С 1932 г. Институт народов Востока был переименован в Институт национальностей СССР, а в 1936 г. - в Институт язы­ка и письменности народов СССР с передачей его в Академию наук СССР. В 1943 г. он был реорганизован в Московское от­деление Института языка и мышления АН СССР.

Много времени и сил отдал Н. Я. Марр составлению и вве­дению нового абхазского аналитического алфавита, работая над которым не раз ездил в командировку в Абхазию, прини­мал участие в работах комиссии Наркомпроса Абхазии по вы­работке и уточнению представленного им проекта нового алфа­вита и т. д.


Ключевые слова: лингвистика, русский язык, советский союз, марризм, яфетическая теория, компаративистика, исследование языка, советская наука, учение, марксистская философия.

До своего низвержения и провозглашения теории как лженаучной, она успела всколыхнуть советскую лингвистику, а также повлиять на жизнь и деятельность некоторых ученых-лингвистов. За время своего существования данная теория успела оказать сильное влияние на всю научно-лингвистическую сферу, практически расколов её, и чуть было не задав основополагающий вектор развития всей советской лингвистической мысли.

Николая Яковлевича Марра нельзя назвать далеким от науки человеком, несмотря на ситуацию с яфетической теорией. Он являлся полиглотом и довольно успешным археологом и историком. Занимаясь археологией, им были опубликованы различные древнеармянские и древнегрузинские тексты, так же он провёл раскопки некоторых древних городов Кавказа.

Марр, не имевший как такового лингвистического образования, стал заниматься вопросом генетической связи кавказских языков, например языков картвельской семьи, распространенной на западе и в центре Южного Кавказа. В данную языковую семью входил и его родной грузинский язык.

Ранние гипотезы Марра не соответствовали уже накопленным компаративистикой знаниям, поэтому Марр приходит к мысли, что не его гипотезы не верны, а ошибочна компаративистика. Подвергся критике Марра и младограмматизм, в то время господствующее лингвистическое направление. Может встать вопрос, чем же было вызвано принятие Марром компаративистики ошибочной? Дело в том, что Марр пытался на основе компаративистских методов анализа создать компаративистику кавказских языков, чего ему сделать не удалось [3, 72]. К слову, главный тезис марризма стал прямо противоположен главному тезису компаративизма, то есть Марр считал, что языки происходили не от одного общего начального праязыка, а наоборот, возникая по отдельности — объединялись в один, но об этом мы поговорим в другой части статьи.

Он начинает интерпретировать роль языка в общественной жизни через призму марксистского учения. Будучи неудовлетворенным устоявшейся методологией, Марр лишь укрепляет свое убеждение в собственной правоте обращаясь к марксизму, как к пути поиска новой методологии, немалую роль в котором сыграли принципы марксистской философии. [3, 76]

Далее мы рассмотрим, в чём же заключалась суть яфетической теории. Как уже было сказано выше, главным тезисом Марра в его теории было то, что языковое развитие осуществлялось в обратном направлении, то есть от множества к единству. Появлялись языки независимо друг от друга, например, русский не только не является родственным украинскому, но еще и каждый диалект и говор русского языка появлялся отдельно, был самостоятельным языком. Затем со временем происходил процесс скрещивания языков, на выходе получался уже третий, новый язык [1].

Прошелся Марр и по структурному развитию языков. Компаративистика указывает на то, что языки хоть и происходили от одного общего праязыка, тем не менее, имели в процессе своего развития какие-либо характерные черты и законы. Марр же эту идею отрицает. Согласно ему, все языки, образуясь отдельно, всё же развивались по одним и тем же законам. Например, зарождение звуковой речи Марр привязывает к средствам классовой борьбы [4], то есть уже здесь мы можем увидеть использование марксисткой философии в попытках выстроить собственную теорию зарождения и развития языков.

Марр умело смог использовать момент, когда языкознание XX века находилось в кризисе. Постулаты и методы XIX века, опирающиеся на сравнительно-историческое изучение индоевропейских языков уже не удовлетворяло ученых. Марр же предложил новую исследовательскую парадигму. Он предположил, что языки можно изучать и с точки зрения внеязыковых факторов, таких как сам человек, общество и культура. Можно рассмотреть пример со словами hund (собака) и hundert (сто). Марр выстроил такую семантическую цепочку: собака как тотем — название коллектива — все — много — сто. Но Марр продолжает при этом игнорировать тот факт, что компаративистика давно доказала, что эти два слова имеют разное происхождение [1].

Неудивительно, что марризм подвергался серьезной критике от всего научного лингвистического сообщества того времени. Однако Марр имел и сторонников как в ученом кругу, так и среди политических деятелей. Данные связи затем помогли ему добиться довольно высокого положения в советской науке, Марр занимал пост вице-президента АН СССР. Один из тезисов Марра даже был упомянут Сталиным во время XVI съезда ВКП(б): “В период победы социализма в мировом масштабе, когда социализм окрепнет и войдет в быт, национальные языки неминуемо должны слиться в один общий язык, который, конечно, не будет ни великорусским, ни немецким, а чем-то новым” [1].

В чём же может быть причина такой критики? Ясного ответа нет, но считается, что послевоенная риторика Сталина сыграла здесь важную роль. Мечты о мировой революции и всепланетном социализме были оставлены, соответственно новое учение о языке уже не могло претендовать на главенствующую позицию в советском языкознании. В этой статье Сталиным развенчиваются такие положения Марра, как заявления о принадлежности языка к надстройке, и о самой классовости языка. Так же перестала считаться реакционной компаративистика.

Основные термины (генерируются автоматически): язык, уж, яфетическая теория, компаративистика, марксистская философия, советская лингвистика, советская наука, учение, главный тезис, какое-то время.


Марр Николай Яковлевич (1865 – 1934)

Марр учился на восточном факультете Петербургского универси­тета, где изучил все языки Кавказа и Ближнего Востока. С 1888 г. Марр преподает востоковедение, историю культуры, эт­нографию восточных народов. Лингвистикой он занимался только в связи с этнографией.

Из лингвистических работ Марра дореволюцион­ного периода научную ценность представляют древнеармянская грамматика (1903) и грамматика чанского (лазс­кого) языка (1910). В послеоктябрьский период он написал древнегрузинскую грамматику (1925) и абхазско-русский словарь (1926).

В 20-е годы Марр решил создать марксистское учение о языке. Это учение отрицало всю компаративистику XIX в. Марр утверждал, что:

2) классификации языков мира, предложенные компарати­вистами XIX в., не могут быть приняты пролетарской лингвистикой. Они основаны на неравенстве народов, на искусственном возвышении индоевропейских язы­ков с их флективным морфологическим строем.

3) индоевропеистика не даёт удовлетворительного ответа на вопрос о происхождении языков и о закономерностях их раз­вития.

4) индоевропейская лингвистика «работает формальным ме­тодом, сосредоточивая своё внимание на фонетике и морфо­логии. Она отодвигает словарь на второстепенное место, абсолютно не учитывает семантики.

Классы в истории общества совершают революции, поэтому языки, на которых говорят классы, переживают революцион­ные скачки. Развитие языка идет революцион­ными скачками.

Все индоевропейские языки пережили яфетическую стадию. Ро­манские и германские языки вовсе не деградировали, утратив свою древнюю систему склонения, как утверждали компарати­висты, а, напротив, ещё не достигли флективной стадии.

Вершину стадиальной пирамиды состав­ляют флективные индоевропейские языки с раз­витой системой склонения и спряжения вроде латинского.

Опирается на множество произвольных и недоказуемых утверждений и относится к псевдонауке [2] .


Яфетические языки

Сначала они толковались как языковая семья. К такой семье Марр относил языки Кавказа, — прежде всего свой родной грузинский язык, который обычно советовал изучать своим ученикам, а также другие картвельские; позже к ним добавились различного рода изоляты, вроде бурушаски, и некоторые скудно сохранившиеся языки древности.

Впоследствии яфетические языки трактовались как присутствующая во всём мире стадия развития языка, связанная с классовой структурой общества. Первоначально Марр объяснял повсеместность яфетических элементов миграцией народов, но позже счёл её исконным явлением. Так, латинский язык в Риме якобы был языком патрициев, а языком плебеев — некий яфетический язык; язык басков, угнетённого меньшинства в Испании — яфетический. Диалекты армянского языка (согласно традиционной точке зрения, индоевропейского), обнаруживающие некоторое количество поздних грузинских заимствований, объявлялись яфетическими, в отличие от литературного армянского — языка социальной элиты.

Классовая сущность языка

Происхождение языка

Изменение языка

Семантические изменения

Марризм и другие лингвистические учения

Адекватность

Утверждение учения

Попытки борьбы с марризмом

После Марра

Последнее наступление


Марризм, совершенно несостоятельный с научной точки зрения, тем не менее привлёк известное внимание учёных к исследованию синхронных закономерностей языка, социолингвистики, языковой типологии, невозможности ограничиваться сравнительно-исторической проблематикой. Государственная поддержка этого учения затормозила развитие советской лингвистики; этот феномен можно сопоставить с лысенковщиной.

Читайте также: