Мифологические основы поэтики есенина реферат
Обновлено: 02.07.2024
Автор: Е.А. Самоделова
Современный философ М. Веллер увязывает воедино еду и тип цивилизации:
«Цивилизация Двуречья и Ближнего Востока встала на пшенице и ячменном пиве.
Эллада - это пшеничный хлеб, виноградное вино и оливковое масло.
Дальний Восток - это рисовая цивилизация.
Рим - это греческое меню плюс свинина.
Поэтические образы, связанные с едой, могут лишь слегка намекать на пищу человека (или зверя), являясь в большей мере метафорой. В ряде сочинений Есенина еда показана как символика, как
условно-поэтическая данность, как важный смысловой код или иносказание.
Процесс приготовления пищи в стихах Есенина
Пища как элемент космогонических мифов. Мировое яйцо
но-сотворенное), отталкиваясь от которого Есенин уподобляет продукты космическим объектам?
Нам програет Кува - красный ворон;
Он гнездищем с Громом поменялся,
Чтоб снести яйцо - мужичью долю (V, 426).
Как видно из сказанного, мифологический мотив сотворения мира из яйца являлся излюбленным концептом Есенина в начальный революционный период 1917-1918 гг.
следующей, записанной И.А. Худяковым в Рязанской губернии и опубликованная в 1864 г.:
Ходит Хам по лавке В Хамовой рубашке, Выглянул в окошко: Стоит репы лукошко (Месяц и звезды) 13 .
Сырный ритуал - как разновидность каравайного - в некоторых местностях Рязанщины проводился в доме невесты до венчания: «Дружки. на стол кладут пирог и сыр, не такой сыр, какой обыкновенно продается в торговле, а сыр, приготовленный другим способом и не похожий на обыкновенный сыр. . Пирог в это время нарезают на четыре части, дружка берет его, кладет на голову жениха и надлам-
Хлебные злаки в солярно-лунарной мифологии
Злаки с медом как отголоски атмосферного мифа
Вот как описывает способ приготовления кутьи в Зарайском уезде в 1856 г. местный помещик В.В. Селиванов: «В старину во многих
И выползет из колоса, Как рой, пшеничный злак, Чтобы пчелиным голосом Озлатонивить мрак. (II, 54).
Чтобы поле его словесное Выращало ульями злак, Чтобы зерна под крышей небесною Озлащали, как пчелы, мрак (II, 63).
Далеко не каждый крестьянин содержал пчельник. Пчеловоды имели свои ритуалы и поверья, неизвестные обычным сельским жителям. Повсеместно было распространено лишь единообразное празднование Медового Спаса 1/14 августа (по ст. и нов. стилю), когда в церкви святили мед нового сбора и владельцы пасек угощали им соседей.
Пожирание хлеба как мотив атмосферного мифа
Всеславиче, оборачивание в древнерусской повести об Индийском царстве дружинников в волков, народные представления о разбойниках как о волках и намек на людоедство при голоде в Поволжье в 1921 г.
Блюда из хлебных злаков в этиологических мифах
В целом ряде своих произведений Есенин с помощью пищевых реалий творит лунарный миф. Так, в стихотворении «То не тучи бродят
Продукты огорода и сада в атмосферных мифах
Рассыпься, горох, По чистому блюду. Я любила всех подряд, Теперя не буду.
Рассыпься, горох,
На две половинки.
У попа жена помрет,
Пойду на поминки (VII (1), 318, 326 - 1918).
Бытовавший в ХХ веке на Рязанщине фольклор сохранил некоторые реликты древних мифов, в том числе и непосредственно связанные с пищевой тематикой устно-поэтических жанров и с реальными продуктами, способами выращивания агрикультур и т. п. Поразительно, что у народа, в том числе и у рязанских крестьян, имелось представление о сопричастности мифологических существ урожайности сельскохозяйственных культур, об их косвенном влиянии на урожайность полей и огородов. Церковь содействовала переплетению древних языческих поверий о воздействии на урожай стихийных духов с их христианской трактовкой; священники принимали непосредственное участие в природно-сакральных календарных обрядах.
культур. Обращение к Морозу подчеркивает зависимость человека от космических и атмосферных персонифицированных сил, воплощенных в древнейших мифах и их реликтах.
1 Веллер М. Всё о жизни. СПб., 2004. С. 264–265.
5 Записи автора. Тетр. А-2005. С. 59 – Базульникова Анна Егоровна, 1919
г. р., с. Кузьминское Рыбновского р-на Рязанской обл., 29.07.2005.
6 Там же. С. 59-60.
8 Мариенгоф А.Б. Роман без вранья // Мой век, мои друзья и подруги: Вос
поминания Мариенгофа, Шершеневича, Грузинова. М., 1990. С. 370.
9 Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. М., 1865.
Т. 1. С. 536.
11 Селиванов В.В. Год русского земледельца. Зарайский уезд, Рязанской гу
бернии // Письма из деревни: Очерки о крестьянстве в России второй поло
вины XIX века. М., 1987. С. 27.
13 Цит. по: Горбунов Б.В., Федулин Г.И. Этнография Ермишинского края.
Ермишь, 1997. С. 91. Впервые опубл.: Худяков И.А. Великорусские загадки //
Этнографический сборник. СПб., 1864. Вып. V. С. 3.
14 Записи автора. Тетр. 8а № 321 – Еремина А.К., 57 лет, с. Константиново,
11.09.2000.
16 Панфилов А.Д. Указ. соч. Ч. 2. С. 231.
17 Записи автора. Тетр. 8а. № 479. Зап. от Цыгановой Анны Ивановны (?),
с. Константиново Рыбновского р-на, 12.09.2000.
18 РЭМ. Фонд кн. Тенишева. Ф. 7. Оп. 1. Ед. хр. 1432. Л. 8 – Кутехов Ф.
Рязанская губерния, Егорьевский уезд.
19 Лебедева Н.И. Указ. соч. Т. 2. С. 193. № 71 – с. Б.Ардабьево Касимовско
го р-на.
20 Морозов И.А. и др. Указ. соч. С. 57.
21 См.: Самоделова Е.А. Рязанская свадьба: Исследование местного обря
дового фольклора /Рязанский этнографический вестник. 1993. С. 314 – по
данным: Мансуров А.А. Описание рукописей Общества исследователей Ря
занского края. Рязань, 1927–1929. Вып. 1–3.
22 Новиков Н.И. Древняя российская вивлиофика. Т. 1. Ч. 1. Мышкин, 1891.
С. 4; Т. 1. Ч. 2. С. 188; см. также 1896. Т. 4. Ч. 7.
23 Записи автора. Тетр. 8 № 209 – Есина Мария Яковлевна, 1920-е – 2004,
с. Константиново, 10. 09. 2000; Клавдия Алексеевна Поликущина, родом из
Шиловского р-на, этого поверья не знает.
24 Записи автора. Записано автором и В.В. Запорожец в августе 2000 г.
Опубл.: Самоделова Е.А. Свадебная тематика в поэзии С.А. Клычкова // Сла
вянская традиционная культура и современный мир. Вып. 8. М., 2005. С. 277.
25 Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. М., 1865.
Т. 1. С. 447.
26 Там же. С. 670.
27 Селиванов В.В. Год русского земледельца. Зарайский уезд Рязанской гу
бернии // Письма из деревни: Очерки о крестьянстве в России второй поло
вины XIX века. М., 1987. С. 135.
28 Собрание народных песен П.В. Киреевского. Записи П.И. Якушкина:
В 2 т. Л., 1983. Т. 1. С. 200. № 452, п. 31.
29 Есенина А.А. Родное и близкое. Изд. 2, доп. М., 1979. С. 37.
30 Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу: В 3 т. М., 1865.
Т. 1. С. 750.
31 Воронова О.Е. Сергей Есенин и русская духовная культура. Рязань, 2002.
С. 172.
34 Записи автора. Тетр. 1 № 466 – Самоделова А.М., 1929 г. р., слышала
от матери Трушечкиной М.И. (1907–1982), родом из с. Озёрки Сараевского
р-на Рязанской обл., г. Москва, 16.11.1990.
35 Собрание народных песен П.В. Киреевского. Записи П.И. Якушкина:
В 2 т. Л., 1983. Т. 1. С. 199. № 452, п. 12.
37 Записи автора. Тетр. 8 № 198 – Есина Мария Яковлевна, 1920-е – 2004,
с. Константиново; Клавдия Алексеевна Поликущина, родом из Шиловского
р-на, 10. 09. 2000.
38 Селиванов В.В. Год русского земледельца. Зарайский уезд Рязанской гу
бернии // Письма из деревни: Очерки о крестьянстве в России второй поло
вины XIX века. М., 1987. С. 44–45.
39 Записи автора. Тетр. 8 № 208 – Клавдия Алексеевна Поликущина, ро
дом из Шиловского р-на, в присутствии Есиной Марии Яковлевны, 1920-е –
2004, с. Константиново; 10. 09. 2000.
40 Селиванов В.В. Год русского земледельца. Зарайский уезд Рязанской гу
бернии // Письма из деревни: Очерки о крестьянстве в России второй поло
вины XIX века. М., 1987. С. 129.
Мифологическая картина мира в творчестве С. А. Есенина имеет множество особенностей и представляет собой новый уровень художественной переработки древнейших образов. Именно в такой картине воплотились основные эстетические принципы поэта и его уникальное мировидение. Есенин уделял большое внимание мифологии, считая ее первоосновой древнейших символов, ключом к пониманию мировоззрения народа, связи природы и человека, а также всего живого и неживого на земле.
Есенину был присущ повышенный интерес к мифологии. Истоки формирования его творческих взглядов находятся в самой культуре русского народа. Восприятие окружающего мира как чего-то одушевленного поэт, несомненно, почерпнул именно из мифов, поверий, сказаний, его обращение к фольклору и мифологии стало ключом к пониманию мировоззрения народа.
Так, для мифологического мировоззрения характерны антропоморфизм — одухотворение явлений природы и анимизм — вера в одушевленность природы:
Рассвет рукой прохлады росной
Сшибает яблоки зари. [2, I; с. 107]
Вяжут кружево над лесом
В желтой пене облака. [2, I; с. 118]
Распространенный образ рогатого месяца у Есенина имеет древнейшие корни.
Через прясла и овины
Кажет месяц белый рог. [2, I; с. 146]
Ягненочек кудрявый — месяц
Гуляет в голубой траве. [2, I; с. 183]
Месяц рогом облако бодает,
В голубой купается пыли. [2, I; с. 205]
Чистит месяц в соломенной крыше
Обоймленные синью рога. [2, I; с. 231]
Щебетнули звезды месяцу:
Месяц синим рогом
Тучи прободил. [2, II; с. 40]
Расширяя значение образа, Есенин сравнивает корову с зарей и закатом:
Лижет теленок горбатый
Вечера красный подол. [2, I; с. 253]
Лижет красного телка. [2, I; с. 288]
Над тучами, как корова,
Хвост задрала заря. [2, II; с. 16]
Древо жизни символизировало жизнь, мироздание и представляло собой проекцию вселенной, занимая важное место в религии наших предков. Древо — устойчивый мифологический и культурный символ. Образ Мирового (Космического) древа проходит через историю всех древних цивилизаций, он является не только символом Космоса, но и способом выражения жизни, молодости, мудрости и знания.
В славянской мифологии древо представлялось одушевленным существом и повторяло этапы жизнедеятельности человека. Известно, что язычники-славяне поклонялись земле, воде, а также деревьям, с растительными тотемами связано множество обычаев и поверий.
В эстетике мифа существуют представления о тесной связи между человеком и деревом, о соотнесенности их судеб и жизненных этапов, художественное воплощение этих представлений находим у Есенина:
Сам себе казался я таким же кленом,
Только не опавшим, а вовсю зеленым. [2, III; с. 216]
Образ древа переходит в образы-символы леса и сада:
Про черную судьбу. [2, II; с. 32]
Вот так же отцветем и мы
И отшумим, как гости сада. [2, II; с. 140]
Таким образом, мифологическая картина мира Есенина стала частью его поэтической философии, отразив связь человека с миром, а также неразрывное единство всего живого и неживого на земле. Как отмечал К. Г. Юнг, архетипы воздействуют на наше сознание, используя архетипы, поэт реконструировал праобразы и воскресил коллективную память в своей поэзии. Есенин также показал связь образотворчества с древними символами и особенностями мифопоэтического мышления, олицетворяющего все вокруг.
1. Афанасьев А. Н. Славянская мифология. — М., 2008.
2. Есенин С. А. Собрание сочинений: в 5 т. М., 1966 −1968.
3. Наумов Е. И. Сергей Есенин. Личность. Творчество. Эпоха. — Л., 1973.
4. Серяков М. Л. Сварог. — М., 2004.
5. Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5 т. Т. 1. А-Г. — М., 1995.
6. Солнцева Н. М. Сергей Есенин.– М., 1997.
Основные термины (генерируются автоматически): образ, мифологическая картина мира, окружающий мир, поэт, III, месяц, понимание мировоззрения народа, поэзия.
Такие исследователи творчества Есенина, как Волков А., Юшин П., Базанов В. и др. отмечают, что природа является главным героем в произведениях поэта.
Космические мотивы. Древесные мотивы и т.д.
Миф и фольклор
в поэзии С. Есенина
Выполнила: студентка ФФ ТЧО-41
Сергей Александрович Есенин
Такие исследователи творчества С. Есенина, как Волков А., Юшин П.,Базанов В., Прокушев Ю. и другие отмечают , что природа является главным героем в произведениях поэта.
А.Волков в своей работе "Художественные искания Есенина" (1976г.) пишет: "Поэт как бы частица природы. Картины природы проникаются общим мотивом… В этих стихах обитает мечта о нерасторжимом единстве с природой".
Другой исследователь творчества С. Есенина П.Юшин , в своей работе "Проблемы творчества" (1978г.) пишет о том, что
"если учесть насыщенность произведений С.Есенина метафорами, напоминающими загадки, а также большое количество параллелей между его поэзией, и этим фольклорным жанром, то станет очевидным, что поэтическая структура загадки была ему близка и понятна, что с ней связана в значительной степени образная система его творчества".
Космические мотивы
У лесной поляны – в свяслах копны хлеба,
Ели , словно копья, уперлися в небо.
(" Задымился вечер… " , 1912 г.)
Погасло солнце. Тихо на лужке.
("Табун" , 1915 г.)
Гляну в поле , гляну в небо -
И в полях и в небе рай.
(" Гляну в поле…" , 1917 г. )
В три звезды березняк над прудом…
( "Я покинул родимый дом…" , 1918 г. )
Дом , являясь центром вселенной , связан с космосом через крышу.
От луны свет большой
Прямо на нашу крышу.
( "Вот уж вечер. Роса…" , 1910 г. )
Луна над крышей , как злат бугор.
( " Под красным вязом крыльцо и двор…", 1915 г. )
Галочья стая на крыше
Служит вечерню звезде.
( "Вот оно , глупое счастье…", 1918 г. )
Хочу концы земли измерить,
Доверясь призрачной звезде.
( "Пойду в скуфье смиренным иноком…", 1914 г. )
Манит ночлег, недалеко от хаты,
Укропом вялым пахнет огород,
На грядки серые капусты волноватой
Рожок луны по капле масло льет.
(" Голубень". , 1916 г. )
Не гнетет немая млечность,
Не тревожит звездный страх
Полюбил я мир и вечность,
Как родительский очаг
( "Не напрасно дули ветры…" , 1917 г. )
Луна – это не только небесное тело, но еще и лунный свет, который вызывает у лирического героя различные настроения.
Свет луны, таинственный и длинный
Плачут вербы, шепчут тополя.
Но никто под окрик журавлиный
Не разлюбит отчие поля.
( "Спит ковыль…" , 1925 г. )
Синий туман. Снеговое раздолье,
Тонкий лимонный лунный свет.
( "Синий туман…", 1925 г. )
Неуютная жидкая лунность
И тоска бесконечных равнин…
( "Неуютная жидкая лунность…", 1925 г. )
Космические мотивы тесно соседствуют и с религиозными.
С голубизны незримой кущи
Струятся звездные псалмы.
( "Не ветры осыпают пущи…", 1914 г. )
Древесные мотивы
Природа у Есенина антропоморфна: березки уподобляются девушкам, клен – подвыпившему сторожу, лирическому герою. Образ природы строится на ассоциациях из деревенского крестьянского быта, а мир человека раскрывается обычно через ассоциации с жизнью природы.
В древних мифах образ дерева был многозначен.
Древо, в частности, символизировало жизнь и смерть (цветущее или сухое), древние представления о вселенной (верх – небо, низ – подземное царство, середина – земля), древо в целом могло сопоставляться с человеком (голова – вершина, уходящая в небо, ноги – корни, ощущающие крепость в земле,
раскинутые руки, подобно ветвям,
обнимают мир вокруг).
Итак, древо – мифологический символ,
обозначающий вселенную,
гармонию вселенной.
Так и хочется руки сомкнуть
Над древесными бедрами ив.
( " Я по первому снегу бреду …" , 1917 г. ),
Зеленая прическа,
Девическая грудь,
О тонкая березка,
Что загляделась в пруд?
( " Зеленая прическа ." , 1918 г. )
Есенин , при описании народных весенних праздников, упоминает березу в значении этого символа в стихотворениях
"Троицыно утро…" ( 1914 г. ) и "Зашумели над затоном тростники … " ( 1914 г. )
Троицыно утро, утренний канон,
В роще по березкам белый перезвон.
Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.
… И страна березового ситца
Не заманит шляться босиком.
"Яблонь дым" – цветение деревьев весной, когда все вокруг возрождается к новой жизни. " Яблоня ", " яблоки " – в народной поэзии это символ молодости – " молодильные яблоки " , а " дым " – символ зыбкости, мимолетности, призрачности. В сочетании они означают мимолетность счастья, юности. К этому же значению примыкает и береза – символ весны. "Страна березового ситца " – это " страна " детства, пора самого прекрасного.
" Зашумели над затоном тростники…"
Погадала красна девица в семик.
Расплела волна венок из повилик.
Ах, не выйти в жены девушке весной,
Запугал ее приметами лесной.
Если в первом стихотворении идет речь о возрождении новой жизни весной, о счастье, то во втором о горе и приближающейся смерти. Об этом можно судить, если прочитать стихотворение дальше.
На березке пообъедена кора, -
Выживают мыши девушку с двора.
Внутреннее пространство дома в произведениях представлено через описание бытовой обстановки.
Центром этого пространства является русская печь.
Над печурками точеными
Тараканы лезут в паз.
Вьется сажа над заслонкою,
В печке нитки попелиц…
Как и в любой крестьянской избе, в доме лирического героя есть домашняя утварь: Пахнет рыхлыми драченами;
А на лавке за солонкою –
Шелуха сырых яиц.
Мать с ухватами не сладится,
Нагибается низко,
Старый кот к махотке крадется
На парное молоко…
(" В хате." 1914 г.)
Мифопоэтическая картина мира С. Есенина находит отражение, в первую очередь, в космизме сознания. Лирический герой постоянно обращен к небу, он видит и отмечает составляющие небесного пространства: солнце, звезды, луну-месяц, зарю.
Как в изображении деталей космического пространства, так и при воссоздании земных реалий поэзия С.Есенина восходит к мифопоэтическому архитипу мирового древа, олицетворяющего мировую гармонию.
Сергей Александрович Есенин – поэт земли русской. Его творчество неотделимо от духовной жизни народа.
Поэзия Есенина отличается необыкновенной силой искренности и непосредственности в выражении чувств, напряженностью нравственных поисков.
Цель исследования : определение роли мотива дерева в лирике С. Есенина , осмысление его на основе славянской мифологии.
для достижения цели работы решались следующие задачи:
- Знакомство с литературой по теме исследования
- Изучение творчества С. А. Есенина.
- Сопоставительный анализ значения образов деревьев в мифопоэтике
С. А. Есенина и в славянской мифологии.
1.1. Основные понятия и определения.
Прежде всего определим, что такое мотив и что собой представляет мифологическое мышление.
Мотив в литературном произведении чаще всего понимается как часть, элемент сюжета. Любой сюжет представляет собой переплетение мотивов, тесно связанных друг с другом, врастающих один в другой. Один и тот же мотив может лежать в основе самых различных сюжетов и тем самым обладать самыми разными смыслами.
Мотив, как правило, существует сразу с двумя знаками, в двух обличьях, предполагает существование мотива-антонима. Важно для развития литературы как раз то, что мотивы как бы перекликаются друг с другом не только внутри одного сюжета, одного произведения, но и через границы книг и даже литератур. Поэтому, кстати, возможно и плодотворно изучение не только системы мотивов, принадлежащих одному художнику, но и общей сети мотивов, используемых в литературе определенного времени, определенного направления, в той или иной национальной литературе.
Понимаемы как элемент сюжета, мотив граничит с понятием темы.
Понимание мотива как сюжетной единицы в литературоведении соседствует и противоборствует с пониманием его как некоего сгустка чувств, представлений, идей, даже способов выражения. Понимаемый таким образом, мотив уже приближается к образу и может развиваться в этом направлении и перерастать в образ.
Мотив двулик, он одновременно представитель традиции и знамение новизны. Но столь же двойственен мотив и внутри себя: он не является неразлагаемой единицей, он, как правило, образован двумя противоборствующими силами, он внутри себя представляет конфликт, преобразующийся в действие.
«Мифологическое мышление… есть некоторое особое объяснение мира. Его особенность определяется прежде всего своеобразными трактовками причинности пространства и времени. Объяснить какого-нибудь события с точки зрения мифа - значит рассказать о том. что произошло, как оно было сделано , сотворено в прошлом. Основными чертами мифологического являются следующие:
-преобладание умозаключений по аналогии;
-обобщение на основе подражания;
-нечувствительность к логическому противоречию;
-неразличение случайного, единичного, неповторимого и необходимого, общего, повторимого.
Мифологическое мышление, по Барту, это способность ума к особому типу символического означивания. Логика мифологий раскрывает по-новому сущность воображения, показывает единство логики познания и логики творчества. Мифологическое мышление отражается в метаморфозах смыслообразов. Но конкретные объекты, хотя и стали символами, не перестают быть и самими собой и обладать некоторыми специфическими функциями.
Мы остановимся только на образе –мотиве дерева.
1.2. Деревья в мифологических представлениях славян
Человеческий духовный мир отражает жизнь всей природы. Человек усваивает образы внешнего мира в формах своего самосознания.
Дерево – фундаментальный культурный символ. В традиционной культуре выступает основополагающим символом упорядоченности мироздания и метафорой генезиса. В рамках архаичной культуры дерево выступает важнейшим компонентом космогонии, является центральным моментом космизации мира, отделяет друг от друга Небо и Землю, тем самым обеспечивая существование мирового пространства. Мировое дерево относится и к женскому (земному) и к мужскому(небесному) началам. По вертикали посредством дерева осуществляется дифференциация трех мировых зон : неба, божественной обители; подземного мира (царства мертвых) и пространства людской жизни. А по горизонтали дерево представляет собой границу между освоенным и упорядоченным Космосом и Хаосом. По дереву можно проникнуть в другие миры вселенной, по нему будто спускаются и поднимаются Боги.
Таким образом, дерево- -символ упорядоченности мироздания и поддержания его космической организации мироздания, с помощью мирового дерева моделируется не только тройная вертикальная структура мира, но и четвертичная горизонтальная структура (стороны света).
запад Середина восток
Образ дерева в мифологии многозначен: это и мировое дерево, древо жизни, Древо Познания Добра и Зла, генеалогическое дерево. Отсюда и тесное переплетение язычества и христианства. А также мы видим возникновение различных мотивов, связанных с образами деревьев. Жизнь и смерть(зеленое, цветущее дерево и сухое), добро и зло, небо и земля, человека-дерева(ствол-тело, ветви-руки, крона-голова), женщины-дерева, плодородия, богатства, потомства, жертвоприношения, странничества. Дерево как метафора дороги, как путь, по которому можно достичь загробного мира, – общий мотив славянских поверий и обрядов, связанных со смертью. Характерны представления о посмертном переходе души человека в дерево. Так, если заснет человек под деревом, ему приснится душа, которая расскажет, как давно и за какие грехи она заточена в это дерево.
преисподняя, четверичная горизонтальная структура (север, запад, юг, восток), жизнь и смерть (зелёное, цветущее дерево и сухое дерево).
1.3. Природа и деревья в лирике С. Есенина
Образ природы строится на ассоциациях из деревенского крестьянского быта, а мир человека раскрывается обычно через ассоциации с жизнью природы.
Телеса – кора древесная.
1.4. Символика деревьев в славянской мифологии и в лирике Есенина.
Дерево – олицетворение космоса, символическое представление человека (по внешнему подобию – ветви-руки, ствол-тело, корни-ноги – и по сходству жизненных циклов: произрастает из семени, взрослеет, обретает зрелость, увядает и умирает), символ жизни и смерти (умирает зимой и оживает весной). В дереве может жить и душа человека.
«Я хотел бы стоять, как дерево ,
В данном случае о дерева может трактоваться как символ единения с землей, слияния с ней, чтобы почувствовать её силу, взять эту силу из земли-матушки, тут же возникает ассоциация со странником (дорога), не только земным, но и небесным:
Подымайте вы, лунные лапы,
Мою грусть в небеса ведром.
Сад – символ свободы духа. В разное время и у разных народов образ сада – понятие многозначное.
Сад Гесперид, Эдем, сад камней, Гефсиманский сад.
Сад выражает порядок, гармонию. Дикий сад – свободу.
В лирике Есенина чаще всего встречается дикий сад или осенний сад, который, в свою очередь символизирует потерянный рай, уходящую молодость и жизнь.
«Вот оно глупое счастье
Здесь белый цвет ( с одной стороны – невинности, святости, наивности, а с другой – бесцветности) углубляет мысль о невозможности осмысленного счастья на земле.
«Вижу сад в голубых накрапах
«Был я весь – как запущенный сад ,
«Лугой пройдешь, как садом ,
Смешная жизнь, смешной разлад,
Так было и так будет после.
Как кладбище, усеян сад
В берез изглоданные кости.
Вот так же отцветем и мы
И отшумим, как гости сада…
Но теперь ей ничего не надо.
Отзвенел давно звеневший сад.
Призраки далекие земли
Поросли кладбищенской травою.
И калитку осеннего сада,
И опавшие листья рябин.
По нашему мнению, здесь наблюдается некий оксюморон, то есть фольклорный образ идет вразрез с есенинским: рядом возникает мотив не только одиночества, грусти, но и смерти, причем вырисовывается ее очень яркий образ (кладбище, изглоданные кости), затмевающий сад.
Лес – символ земли, связанный с женским началом. С одной стороны, лес – место опасности, в лесу человеку предстоит пройти много испытаний. Лес хранит тайны, которые не всегда подвластны человеку. С другой стороны, лес – дикая природа, символ не только гармонии, но и символ заблуждения.
В лирике Есенина лес ассоциируется с тайной и свободой.
Синий плат небес.
Широки леса и воды…
О лесная, дремучая муть!
Не злодей я и не грабил лесом.
1.4.4. Образ берёзы
«Улыбнулись сонные берёзки ,
Ты, моя ходячая берёзка ,
Создана для многих и меня.
«Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.
«За прощальной стою обедней
«Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.
И березы в белом плачут по лесам.
(березы в белом плачут) выявляет мотив смерти. Береза сочетает грусть и радость, скорбь и праздничность.
1.4.5. Образ рябины.
Рябина – дерево, используемое в магии и народной медицине, главным образом качестве оберега. Рябину нельзя было рубить, это объяснялось тем, что знахари переносили на нее все болезни человека; кто срубит такое дерево – сам заболеет и умрет. В народных песнях, преимущественно лирических, рябина символически сопоставляется с тоскующей женщиной, а горечь её ягод ассоциируется с безрадостной жизнью.
В этом же значении образ рябины в своих стихотворениях использовал и Есенин: Рябина – яркое дерево. Рябина пылает всеми оттенками багряного цвета. Может, поэтому считалось, что рябина пробуждает страстную любовь. Но часто рябина ассоциируется с кровью, страданием, жертвой.
И целует на рябиновом кусту
Язвы красные незримому Христу.
В саду горит костер рябины красной,
Но никого не может он согреть.
Не обгорят рябиновые кисти,
От желтизны не пропадет трава..
Отгорела ли наша рябина,
Осыпаясь под белым окном?
И опавшие листья рябин
«…Отгорела ли наша рябина ,
Что вовек я любил не один
И калитку осеннего сада,
1.4.6. Образ вербы
В лирике Есенина образ вербы выражает грусть, автор очень нежно отзывается об этом дереве, говоря в своих стихотворения следующие слова:
Приютились к вербам сиротливо
«Седые вербы у плетня
Неуютная жидкая лунность
По дорогам усохшие вербы
1.4.7. Образ яблони
Яблоня – символ вечной жизни, она покровительствует женщинам. Яблоня и яблоки соотносились в народных представлениях с райским деревом и райским плодом.
«Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым .
Увяданья золотом охваченный,
Душу-яблоню ветром стряхать…
И время тебе посмотреть, что яблоне тоже больно
Терять своих листьев медь.
Возникает мотив старости.
1.4.8. Образ клёна
Клен – дерево, в которое некогда был превращен человек. В славянском фольклоре часто встречается сюжет о клёне, который вырос на могиле безвинно погибшего человека. Клён символизирует чистоту помыслов: если несправедливо осужденный человек обнимет засохший клён – дерево обязательно оживет и зацветёт. В фольклоре клен означает сдержанность, это доброе, светлое дерево.
Оттого что тот старый клен
Головой на меня похож.
Во многих стихотворениях поэт проводит параллель между собой и кленом. И иногда они сливаются и становятся единым целым. Как нам кажется, в клене воплощены некоторые биографические факты, отражающие сложное душевное состояние поэта.
Как подгнивший под окнами клен.
«Все мы в этом мире тленны,
Постоянно подчеркивается схожесть поэта с кленом ( зримо и незримо присутствует желтый цвет)
« Клен ты мой опавший, клен заледенелый,
В русской народной поэзии ива – символ не только любовной, но и всякой разлуки, горя матерей, расстающихся со своими сыновьями. Славяне считали, что ива сочувствует страданиям человека и принимает на себя его боль.
В поэзии С. Есенина образ ивы традиционно ассоциируется с грустью, одиночеством, с разлукой. Эта грусть по прошедшей юности, по утере любимого человека, от расставания с родиной.
Здесь все так, как было тогда,
Те же реки и те же стада.
Только ивы над красным бугром
Обветшалым трясут подолом.
Эта метафора – символ прошлого, символ того, что больше уже никогда не вернется, хотя кажется, что все по-прежнему. Но бег времени неуловим и неумолим.
«Так и хочется руки сомкнуть
Ива – это не молоденькая, изящная девушка-березка, а зрелая женщина, привлекательная, но кроткая и смиренная.
И вызваниют в четки\
Ивы – кроткие монашки.
«Знать, только ивовая медь
1.4.10. Образ хвойных деревьев
Хвойные деревья передают иное настроение и несут иной смысл, чем лиственные: не радость и грусть, не различные эмоциональные порывы, но скорее таинственное молчание, оцепенение, погруженность в себя.
Сосны и ели представляют собой часть угрюмого, сурового пейзажа, вокруг них царит глушь, сумрак, тишина. Несменяемая зелень вызывает ассоциации хвойных деревьев с вечным покоем, глубоким сном, над которым не властно время, круговорот природы.
Словно белою косынкой
Понагнулась, как старушка,
Оперлася на клюку…
1.4.11 Образ черемухи .
Черемуха – символ молодости и жизнелюбия, Она вселяет оптимизм, избавляет от разочарований.
«Сыплет черемуха снегом,
Зелень в цвету и росе.
С весною расцвела…
Кадит черемуховый дым
Спит черемуха в белой накидке.
Хорошо в черемуховой вьюге
Думать так, что это жизнь – стезя.
Читатель не видит плодов черемухи, она только цветет, это ее девичество, поэтому чувства умиротворения, покоя, ощущения себя как части гармоничного мира, но «черемуховая вьюга « предупреждает, что эти ощущения недолговечны.
1.4.12 Образ липы
Липа - дерево дружбы, имеет отношение к деревенской жизни, символизирует мягкость.
О звон далеких лип
«Этой грусти теперь не рассыпать
Отцвела моя белая липа,
Отзвенел соловьиный рассвет.
Будь же холоден ты , живущий,
Как осеннее золото лип.
1.4.13 Образ тополя
Тополь - символ двойственности, вероятно, оттого, что листья имеют двойную окраску.
В шелковых листьях тополя
Уж не будут листвой крылатой
надо мною звенеть тополя
Облетевший тополь серебрист и светел
1.4.14. Образ калины
Эх, любовь-калинушка, кровь – заря вишневая…
1.4.15. Образ дуба
Но ведь дуб молодой, не разжелудясь,
Так же гнется, как в поле трава…
В лирике С. Есенина сливаются поэтическое интуитивно-художественное мышление и мифологическое. Антропоморфизируемые смыслообразы, через которые осмысливается логика мифа, являются преобладающими в поэтике Есенина.
1. Кошечкин С. П. "Весенней гулкой ранью. " - М., 1984.
2. Марченко А. М. Поэтический мир Есенина. - М., 1972.
3. Прокушев 10. Ю. Л. Сергей Есенин' Образ, стихи, эпоха. - М., 1979.
6. Символы, знаки, эмблемы:Энциклопедия.Авт.-сост. В. Багдасарян.-М.,2005.
7 А. Веселовский Историческая поэтика. М.,1989.
8. В мире Есенина. Сб. Ст. М., 1984
9. Эпштейн М. Природа, мир, тайник вселенной. Система пейзажных образов в р. поэзии. М., 1990.
10. Мифы народов мира. Энциклопедия в 2т. М., 1987.
11. С. Есенин. Ключи Марии. М., 1987.
- Для учеников 1-11 классов и дошкольников
- Бесплатные сертификаты учителям и участникам
Реферат. Этнопоэтика С. Есенина. 11 класс
I . АРХЕТИПЫ И ФОЛЬКЛОРНОСТЬ В ЛИРИКЕ С.ЕСЕНИНА
Ранее творчество Есенина, формировалось под непосредственным влиянием уклада деревенской жизни и на основе усвоения градационной народной поэзии и русской классической литературы. Интерес поэта к народному творчеству был вызван целым рядом жизненных обстоятельств. Прежде всего, этому благоприятствовал тот песенный край – Рязанщина, – где он родился и вырос.
Русский народ всегда славился своими задушевными песнями. Песней русский человек сопровождал не только светлые счастливые минуты жизни, но и горестные. А поэтому, исследуя языковую картину лирики Есенина, в нашей работе мы обратились и к жанру песни, а так же к малым жанрам эпической поэзии – загадкам и частушкам, так как и загадка, и частушка сохранили в своей основе мифологическое начало, что важно в контексте индивидуального творчества поэта.
Зеленая прическа
Девическая грудь,
О тонкая березка.
Что загляделась в пруд? [Т.1: 78]
Такой принцип изображения необычайно приближает природу к человеку. В этом одна из сильнейших сторон лирики Есенина - он влюбляет человека в природу. Так же, как в народных песнях, поэт использует художественный прием – психологический параллелизм. В стихах Есенина природа настолько сливается с человеком, что оказывается непосредственным выражением каких-то человеческих чувств, а человек, в свою очередь, предстает как частица природы:
Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.
В три звезды березняк над прудом
Теплит матери старой грусть.
Золотою лягушкой луна
Распласталась на тихой воде.
Словно яблонный цвет, седина
У отца пролилась в бороде. [Т.1: 81]
Попутно заметим, что клен появляется в лирике Есенина, как правило, там, где поэт затрагивает тему сбившегося с пути человека, который находится не в ладу с собой и с людьми: пьет, скандалит, болен духовно, влюблен в жизнь и разрушает ее в себе самом.
Таким образом, мастерское использование языковых средств позволило поэту не только талантливо и самобытно создать образ клена, но и привлечь к нему внимание нескольких поколений читателей.
Тянусь к теплу, вдыхаю мягкость хлеба.
И с хруптом мысленно кусая огурцы,
За ровной гладью вздрогнувшее небо
Выводит облако из стойла под уздцы.
Здесь даже мельница - бревенчатая птица
С крылом единственным - стоит, глаза смежив. [Т.1: 49]
Верьте, победа за нами!
Новый берег недалек.
Волны белыми когтями
Золотой скребут песок.
Нам ли страшны полководцы
Белого стада горилл?
Взвихренной конницей рвется
К новому берегу мир.
Мы идем, а там, за чащей,
Сквозь белесость и туман
Наш небесный барабанщик
Лупит в солнце - барабан. [Т.1: 108]
Понакаркали черные вороны:
Грозным бедам широкий простор. [Т.1: 34]
Как скелеты тощих журавлей,
Стоят ощипанные вербы.
Синий сумрак, как стадо овец;
по цветовому сходству:
По пруду лебедем красным
Плавает тихий закат;
по близости и сходству функций:
Как птицы, свищут версты
Из - под копыт коня.
Как желна, над нею мгла носилась. [Т.1: 62]
Я был, как лошадь загнанная в мыле,
Пришпоренная смелым седоком. [Т.1: 63]
Иногда поэт использует и характерную для русской народной поэзии-песни форму параллелизма: Не кукушки загрустили - плачет Танина родня.
В произведениях Есенина анималистическое (изображение животных)
сравнение или зооморфная метафора часто перерастает в развернутый образ:
Тихо в чаще можжевеля по обрыву.
Осень - рыжая кобыла - чешет гриву. [Т.1: 69]
Волны белыми когтями
Золотой скребут песок;
Клен и липы в окна комнат,
Ветки лапами забросив,
Ищут тех, которых помнят;
Чистит месяц в соломенной крыше
Обоймленные синью рога. [Т.1: 87]
Метафорическое использование анималистической лексики в оригинальных сравнениях создает своеобразие стиля С. Есенина, синкретизм образов. Эпитеты конкретизируют образы животных и служат средством их поэтизации, авторской оценки. Поэт наделяет их человеческими качествами:
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше не о ком.
На бору со звонами плачут глухари.
Плачет где-то иволга. [Т.1: 154]
Образы животных используют и как символы-архетипы, традиционно установившиеся в русской литературе и фольклоре, например лебеди – символ красоты. Для положительной обрисовки образов животных используются и эмоциональная лексика, и словообразовательные средства, и метафорические эпитеты, и особые интонации.
Маша — круглая сиротка
Плохо, плохо Маше жить.
Злая мачеха сердито
Вез вины ее бранит.
Ее обижает и коварная сестрица:
Неродимая сестрица
Маше места не бает
Плачет Маша втихомолку
И украдкой слезы льет
И на Маше, на сиротке,
Повенчался сам король.
Сказочная фантастика встречается и в ряде других ранних стихотворений Есенина, в частности, в описаниях природы.
Зимний лес у поэта
Заколдован невидимкой.
Он дремлет под . сказку c н a .
Полный сказок и чудес.
Кругом села зеленый лес. [Т.2: 59]
Немалое влияние на поэзию Есенина оказала загадка. Причем это было не только прямое и конкретное влияние на отдельные строки и образы; народная загадка научила Есенина метафоричности. Многие образы его стихов либо родились из загадок, либо созданы по типу загадок, то есть в основе образа лежит скрытое сравнение, как в загадке. Остановимся на конкретном примере.
Загадка про месяц;
Посередь болота
Лежит кусок золота
А вот разработка этого образа у Есенина:
Золотою лягушкой луна
Распласталась на тихой воде.
На грядки серые капусты волноватой
Рожок луны по капле масло льет.
Щебетнули звезды месяцу:
«Ой ты, желтое ягнятище,
ты не мни траву небесную,
Схимник — ветер шагом осторожным
Мнет листву по выступам дорожным
И целует на рябиновом кусту
Язвы красные незримому Христу. [Т1: 113]
Образы, пришедшие в поэзию Есенина из исторических и лирических песен, частушек, загадок углубляли в творчестве Есенина реалистическое начало и усиливали романтическую струю. Как талантливый поэт и чуткий художник слова, Есенин умел использовать богатые возможности, заложенные в устной народной поэзии, что и позволило ему стать ярким самобытным художником слова.
Таким образом, Есенин, как истинный творец, создает свои эпитеты, метафоры, сравнения и образы. Но он создает их по фольклорному принципу: берет для образа материал из того же деревенского мира и из мира природы и стремится охарактеризовать одно существительное другим.
Все сказанное выше подтверждает мысль о том, что творчество поэта – это поэзия народной жизни, поэзия крестьян. Ориентируясь на устное народное творчество, Есенин не копировал фольклорные образы, архетипы и мотивы, а трансформировал, подвергал глубокой и детальной разработке, пытаясь передать думы и чаяния своих соотечественников через близкие и понятные им словесные образы.
II. ЦВЕТА КАК НАЦИОНАЛЬНЫЕ АРХЕТИПЫ
В ЛИРИКЕ С.ЕСЕНИНА
Цветовая символика имеет древнейшее происхождение, поэтому, на наш взгляд, цветопись связана с архетипами. Символика цвета и света возникла еще в те времена, когда человек научился добывать и использовать природные краски. С тех пор цветовой символизм прошел большой путь. Сегодня образное употребление цвета является нормой современного русского языка: белая ворона, белая и черная магия, синий чулок, зеленый юнец и т.д.
Зрительная оценка в художественной речи обусловлена рядом показателей света и цвета. Дихроматическая лексика двухцветна, связана с антонимией контрастных цветов. У С. Есенина представлена метафорами света и тьмы. Например:
Сутемень колдовная
Счастье мне пророчит [Есенин Т.2: 52].
Здесь неологизм сутемень ясно содержит положительную оценку – сказочность и удача.
В следующем примере прослеживается антонимичность метафор снег/ земля и снег/ ночь:
По лощинам черных пашен –
Пряжа выснеженного льна [Есенин Т.3: 27];
Ночь морозная.
Тих покой перекрёстка.
Я один у окошка.
Ни гостя, ни друга не жду.
Вся равнина покрыта
Сыпучей и мягкой извёсткой.
И деревья, как всадники, съехались в нашем саду. [Есенин Т.4: 52].
Цветовая лексика отличается развитием определенной символики, ей свойственна индивидуальность отбора слов зрительной оценки в разных авторских системах, которые в свою очередь отражают общенациональную символику цвета. Символику цвета в лирике Есенина возможно интерпретировать в контексте христианства.
Отношение к черному цвету в христианстве преимущественно негативное: грех, смерть, дьявол, ад, смерть для мира (то есть цвет монашества).
Огнецветные цветы (К. Бальмонт);
Есть демон утра. Дымно-светел он… (А. Блок);
Просвет зелено-золотистый… (И. Анненский);
Загорелся мечтой винно-красной… (А. Белый).
Сергей Есенин также использовал различные цвета в своих текстах, но чаще всего данные лексемы содержат один корень, но всегда выполняют роль метафоры:
На подвесках из легкого золота
Закачались лампадки небес. [Есенин Т.1: 92].
Желтые поводья
Месяц уронил. – [Есенин Т.2: 61].
Сергей Есенин часто использует желтый и оранжевый как метафору по сходству цвета, особенно в контексте образов животных. Использование в произведениях названия животных обычно сопровождаются прилагательными - эпитетами, чаще всего со значением цвета: желтый ворон, медведь, заяц, бабочка; черный лебедь, конь, птицы, галки, жаба; красный лебедь, конь, красногривый жеребенок, красношерстная верблюдица,; рыжая кобыла, рыжее стадо, рыжие щенята. Больше всего цветовых определений имеет слово конь: белый, буланый, красный, розовый, черный.
Чисто символическое значение приобретают, например, цвета животных в лирике Есенина: красный конь – символ революции, розовый конь – образ молодости, черный конь – предвестник смерти.
С чьей-то ласковости вешней
Отгрустил я в синей мгле
О прекрасной, но нездешней,
Неразгаданной земле. [Т1: 165]
Синий туман. Снеговое раздолье,
Тонкий лимонный лунный свет.
Сердцу приятно с тихою болью
Что-нибудь вспомнить из ранних лет. [Т.4: 91]
Красный цвет в христианстве символизирует кровь Христа, пролитую ради спасения людей, а, следовательно, - и его любовь к людям. Как замена красному, в некоторых случаях используется розовый цвет:
Тихо струится река серебристая
В царстве вечернем зелёной весны,
Солнце садится за горы лесистые,
Рог золотой выплывает луны.
Запад подёрнулся лентою розовой ,
Пахарь вернулся в избушку с полей,
И за дорогою в чаще берёзовой
Песню любви затянул соловей.
Слушает ласково песни глубокие
С запада розовой лентой заря
С нежностью смотрит на звёзды далёкие
И улыбается небу земля . [Есенин Т.3: 118].
В 1-м четверостишии поэт представляет нам на лексическом уровне общеязыковую антонимию как средство собственно колоративное (серебристая река – золотая луна), так и предметно-антонимичное (солнце-луна).
Умиротворение и покой, отдых после труда ощущаются в лексике каждой строки: тихо, струится, вечернее царство, солнце садится, рог луны выплывает, пахарь вернулся с полей, песню любви затянул соловей, ласково слушает песню, смотрит с нежностью на звёзды и улыбается небу земля – все это одна метафора, метафора счастья.
Цветописью пользовались многие русские классики литературы. Например, Ф.М. Достоевский пользовался этим приемом для реминисценций. На голове у Сони, как мы знаем из содержания романа, - зеленый платок. Эпизод, рассказывающий о каторге, тоже указывает на образ Богоматери: грубые клейменные каторжники называют Соню матерью.
Ахроматическая лексика отражает бесцветные (серые) цвета. Данный вид отсутствует в лирике Сергея Есенина.
Свет и Тьма – сложные, многогранные понятия в русской языковой картине мира (можно сказать, что это одни из важнейших концептов русской культуры), которые получили преломление в языке в виде двух вербальных миров.
Человеку сложно осознавать волновую природу света и тьмы, поэтому он пытается сравнить их с чем-то более знакомым и привычным, например, с жидкой субстанцией:
Напоен нездешним светом [Есенин Т.1: 117].
Тьма может олицетворять и что-то непроницаемое, например, некую стену:
Уже три дня и три ночи пробиваюсь сквозь тьму… [Есенин Т.1: 62].
В индивидуальной картине мира свет может приобретать определенный цвет и материальность:
Выткался из озера алый свет зари [Есенин Т.1: 39].
Тьма – это нечто непрозрачное и поглощающее. Подобное преставление зафиксировано в языке: глубокая тьма, полная темнота, глубокий мрак и т.п.:
Кто-то сгиб, кто-то канул во тьму… [Есенин Т.1: 209].
Сочетание с предлогом в / во рождает также метафорическое представление о тьме как о неограниченном, безмерном пространстве, которое может восприниматься человеком неким небом:
Суждено мне изначально
Возлететь в немую тьму… [Есенин Т.2: 43].
Также тьма может проецироваться как животное, то есть персонифицироваться:
Клещи рассвета в небесах
Из пасти темноты
Выдергивают звезды, словно зубы [Есенин Т.1: 141];
Сумрак голодной волчицей выбежал кровь зари лакать [Есенин Т.2: 85].
Можно предположить, что персонификация Света и Тьмы в лирике С. Есенина прежде всего связана с этнокультурным сознанием русского народа. Свет и Тьма находились на протяжении тысячелетий в антагонистических отношениях; это было результатом мифологического сознания русского народа. Наблюдая за постоянной сменой дня и ночи русский человек увидел противоположность этих двух понятий. Метафоричность лексем свет / тьма передает главным образом способность и неспособность видеть и воспринимать окружающий мир.
Мы показали, что цветопись в лирике С. Есенина не только естественно природная, но и иконно-символичная, раздвигающая семантические грани образов, углубляющая сферы ассоциаций и параллелей с помощью метафор и эпитетов, дающая выход к архетипическим образам русской национальной картин мира.
Для поэта природа – это чудесный и необъятный храм, в котором все
прекрасно. Любовь к земле, к лугам и травам, лесам и озерам проникнуты
строки стихов. В них звучат задушевные мелодии, как бы передающие дыхание самой природы: порывы ветра, шепот листьев, пение птиц. Уже в самых ранних стихотворениях природа для Есенина не застывший пейзажный фон: она вся в движении, в обновлении, в гармоническом единении с человеком.
Образное воплощение, четкая метафора, чуткое восприятие фольклора, истинное русское сознание (менталитет), мифологизм восприятия действительности, архетипы – все это лежит в основе художественных изысканий Есенина.
Читайте также: